Текст книги "Ужасный Генри готовится к Рождеству"

Франческа Саймон
Ужасный Генри готовится к Рождеству

Francesca Simon

HORRID HENRY’S CHRISTMAS CRACKER

Illustrations by Tony Ross

Иллюстрации Тони Росса

Перевод с английского Надежды Леонидовны Конча и Марии Андреевны Мельниченко

Text © Francesca Simon 2006

Illustrations © Tony Ross 2006

The rights of Francesca Simon and Tony Ross to be identifi ed as author and illustrator of this work have been asserted.

First published in Great Britain in 2006 by Orion Children’s Books.

© Издание на русском языке. ООО «Издательство «Мелик-Пашаев», 2023

Познакомимся с главными героями

История 1
Ужасный Генри и школьный спектакль

ХОЛОДНЫЙ НОЯБРЬСКИЙ ДЕНЬ

(37 дней до Рождества)

Ужасный Генри мечтал, чтобы время шло быстрее. Ещё пять минут, и можно идти домой! Генри уже представлял вкус чипсов, которые он стащит на кухне.

Мисс Секира что-то бубнила про школьные обеды (ФУ!), новый фонтанчик с питьевой водой – бла-бла-бла, домашку по математике – бла-бла-бла, рождественский спектакль – бла-бла… ЧТО? Рождественский спектакль? Генри оживился.

– Это будет совершенно новая пьеса, с песнями и танцами, – объясняла мисс Секира. – Ив этом году в постановке будут участвовать ученики из разных классов.

Песни! Танцы! Можно покрасоваться перед всей школой! Давным-давно, в подготовительном классе, Генри играл овечку номер восемь в рождественском спектакле. Он тогда стащил из яслей младенца Иисуса и ни за что не хотел его отдавать. Хорошо бы, мисс Секира об этом не вспомнила.

Но в этот раз Генри хотел главную роль. А какую же ещё? И кто лучше, чем Генри, сыграет Иосифа, который всё время поёт и пляшет на сцене?

– Я хочу играть Деву Марию! – закричали разом все девчонки.

– Я хочу быть волхвом! – крикнул Резкий Ральф.

– Хочу быть овечкой! – пискнул Нервный Ник.

– Я БУДУ ИОСИФОМ! – завопил Ужасный Генри.

– Нет, я! – крикнул Джазист Джим.

– Я! – крикнул Ботан Бен.

– ТИШИНА! – взревела мисс Секира. – Я уже всё решила. Я режиссёр – моё решение не обсуждается. Итак, Маргарет, ты будешь Девой Марией.

Учительница вручила ей толстенную пачку листов с текстом. Мерзкая Маргарет запрыгала от радости, а все остальные девчонки завистливо на неё уставились.

– Сьюзан – передние ноги осла. Линда – задние ноги. Коровы – Клэр и Вера. Травинки…

Мисс Секира распределяла роли, а Ужасный Генри повторял про себя: «Назначь меня Иосифом! Назначь меня Иосифом!» Генри – лучший актёр во всей школе! Никто не справится с главной ролью лучше него!

– Я овечка, я овечка, я прелестная овечка! – распевала Музыкальная Мунира.

– Я пастух! – радовался Дружелюбный Джош.

– А я ангел! – ликовала Мечтательная Марта.

– Я всего лишь травинка, – выл Воющий Вильям.

– А Иосифом я назначаю…

– МЕНЯ! – заорал Генри.

– Меня! – крикнули Новенький Ник, Прожорливый Пол, Дубина Дейв и Энергичный Эл.

– …Питера из класса мисс Чудо, – закончила учительница.

Ужасному Генри показалось, что ему дали под дых. Главную роль будет играть Послушный Питер? Противный младший братец?

– ТАК НЕЧЕСТНО! – завопил Генри.

Мисс Секира прожгла его взглядом. Потом заглянула в список и сказала:

– А ты, Генри, будешь играть…

«Только не травинку, только не травинку», – зашептал про себя Генри, съёживаясь от ужаса. Наверняка нарочно даст ему роль травинки – из вредности. Мисс Секира, она такая.

– …трактирщика.

Трактирщика! Генри просиял. Вот он болван! Ну конечно, самая главная роль в спектакле наверняка трактирщик!

Ужасный Генри тут же представил, как он натирает бокалы, мечет дротики и наливает полные кружки пенной газировки всем посетителям и в процессе исполняет песню о том, как хорошо живётся трактирщикам. А потом он будет долго препираться с Марией и Иосифом, объясняя, что у него в гостинице нет мест, и наконец оттолкнёт Маргарет и захлопнет дверь у неё перед носом! Вау! И, может быть, даже у него будет ещё одна песня. А что? «Десять бутылок» – вполне подойдёт. «Десять бутылок стояло на стене, одна из них свалилась…» Он будет петь и, танцуя, сбрасывать со стены своих менее одарённых одноклассников. Вот это будет круть!

– Твой текст. – Мисс Секира протянула Генри листок.

Генри удивлённо на него уставился. Всего один листок? А где остальные?

Он прочитал:

(Иосиф стучит в дверь. Трактирщик открывает.)

ИОСИФ: Есть ли свободная комната?

ТРАКТИРЩИК: Нет.

(Трактирщик закрывает дверь.)

Ужасный Генри перевернул листок.

На обратной стороне было пусто.

Он посмотрел через листок на свет. Нет, скрытых надписей тоже не видно.

Итого вся его роль – одна фраза. Одна-единственная фраза. Нет, даже не фраза – одно СЛОВО!

А как же песня? И танец с бутылками среди толпы постояльцев? Как такое может быть, что ему, Генри, лучшему актёру во всей школе (да что там – во всём мире!), дали такую крошечную роль? Даже ослы в пьесе поют песню.

И самое ужасное, что после того, как он скажет только одно слово, Послушный Питер с Мерзкой Маргарет будут весь спектакль болтать про ясли, волхвов, овец и пастухов, да ещё и споют дуэтом! А ему придётся торчать где-то позади, за стогом сена, вместе с травинками!

НЕСПРАВЕДЛИВО!

ОН должен играть главную роль, а не этот слизняк, его братец. С какой стати вообще Питера сделали Иосифом?

Он же не умеет играть. И поёт отвратительно – пищит, как придушенная жаба. И как они додумались дать роль Девы Марии Мерзкой Маргарет?

Да она теперь до смерти будет хвастаться.

А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!

– Ах, как чудесно! – повторяла мама.

– Как восхитительно! – вторил ей папа. – Наш мальчик получил главную роль!

– Ты у нас просто звезда, – умилялась мама.

– Мы так тобой гордимся, – говорил папа.

Послушный Питер смущённо улыбнулся.

– Вообще-то я ещё пока не звезда. И в спектакле все роли важны – и травинок, и трактирщика.

Этого Ужасный Генри не вынес. Он превратился в огромную белую акулу и бросился на Питера.

– А-а-а-а-а! – заверещал Питер. – Генри меня укусил!

– Генри! Ну почему ты такой ужасный?! – крикнула мама.

– Марш в свою комнату! – рявкнул папа.

Нарочно громко топая, Ужасный Генри поднялся по лестнице на второй этаж, влетел в свою комнату и хлопнул дверью. Послушный Питер сыграет главную роль, а Генри – трактирщика. Нет, он не переживёт такого позора! Надо заставить Питера поменяться ролями. Да, наверняка Генри сможет убедить брата. Но вот как убедить мисс Секиру? Эта ужасная, коварная учительница специально НИКОГДА не делает так, как хочет Генри.

А что, если уговорить Питера просто отказаться от роли? И благородно вызваться на его место. Точно!

Хотя нет. Мисс Секира всё равно не даст Генри главную роль. Наверняка выберет какого-нибудь Галантного Гордона.

М-да, затруднительное положение.

И тут Генри в голову пришла блестящая, восхитительная идея. Как только он раньше об этом не подумал? Ему досталась маленькая роль – так, значит, надо сделать из неё большую!

Не просто сказать, а крикнуть это «НЕТ!». Чтобы зал прямо вздрогнул. Можно даже завопить «НЕТ!» и стукнуть Иосифа. «Да, я буду злым трактирщиком, – решил Генри. – Я ненавижу постояльцев. Особенно таких, как этот Иосиф». А ещё лучше крикнуть «НЕТ!», стукнуть Иосифа и ограбить его. «Я буду трактирщиком-грабителем. Точнее грабителем, который притворяется трактирщиком». Пьеса от этого станет только лучше. Или пусть этот трактирщик-грабитель будет французом. «Non!» – закричит трактирщик и ограбит Марию с Иосифом. А ещё-ещё лучше – трактирщик-грабитель – француз и пират. «Non!» – взвоет трактирщик и заставит Марию с Иосифом броситься в море.

«Что ж, не такая уж и маленькая роль получается», – заключил Генри. Всё-таки трактирщик – очень важный персонаж в рождественском спектакле.

12 ДЕКАБРЯ

(всего 13 дней до Рождества)

Сколько уже было этих репетиций! Ужасный Генри почти всё время сидел на стуле и скучал. Он в жизни не видел такой тоскливой пьесы. И конечно, он честно пытался сделать её повеселее.

– Можно я станцую? – спрашивал он у мисс Секиры.

– Нет.

– Тогда я спою песенку – очень-очень коротенькую. Можно? – умолял Генри.

– НЕТ!

– А откуда трактирщик знает, что свободных комнат точно нет? – не сдавался Генри. – Мне кажется, он должен сначала…

Мисс Секира сердито уставилась на него своими красными глазками.

– Генри, ещё одно слово, и я поменяю вас с Линдой местами, – гаркнула она. – Травинки, ещё раз сначала…

Фу-у-у! Играть трактирщика, который говорит одно-единственное слово, всё-таки лучше, чем изображать задние ноги осла. Но всё равно – это нечестно!

22 ДЕКАБРЯ

(3 дня до Рождества!)

Наступил день спектакля. В окрестных магазинах не осталось ни одного кухонного полотенца – мамы и папы всю ночь лихорадочно дошивали костюмы для своих детей. Наконец-то дождались: репетиции кончились – и сегодня премьера!

Все столпились за кулисами. Питер и Маргарет (Иосиф и Мария) приготовились выйти на сцену и произвести ФУРОР.

– Это так чудесно – играть в настоящем спектакле! Правда ведь, Генри? – прошептал Послушный Питер.

– Неправда, – огрызнулся Генри.

– Ну-ка, все по местам, – прошипела мисс Секира. – Готовимся хором спеть первую песню. И запомните: если даже вы немножко ошибётесь, ничего страшного. Главное – не останавливайтесь, и никто ничего не заметит.

– По-моему, я всё равно должен хоть чуть-чуть поругаться с Марией и Иосифом. Или хотя бы сначала проверить, что свободных комнат правда нет…

– НЕТ! – взревела мисс Секира. – Ещё одно слово, Генри, и ты весь спектакль просидишь за стогом сена, а трактирщика сыграет Джим. Травинки! Встали рядом с ослами! Овцы! Приготовились блеять… Берт! Ты у нас кто – овца или травинка?

– Не знаю, – промямлил Бочка Берт.

Миссис Невсебе вышла на середину сцены.

– Здравствуйте, папы и мамы, мальчики и девочки! Сегодня вы увидите нашу рождественскую постановку, по-своему необычную, не такую, как в прошлые годы. Надеюсь, наша новая пьеса вам понравится!

Мисс Секира включила музыку. Поднялся занавес. Раздались крики и шумные аплодисменты. Звёздочки замигали, коровы замычали, кони заржали, овцы заблеяли, фотоаппараты засверкали вспышками.

Ужасный Генри стоял за кулисами и смотрел, как пастухи исполняют танец. Он так и не решил, как именно усовершенствует свою роль. Столько вариантов, очень трудно выбрать.

И вот настал его звёздный час.

Генри вышел на сцену и встал за закрытой дверью. Сейчас придут Мария и Иосиф.

Тук-тук-тук!

Трактирщик открыл дверь. За ней стояла Мерзкая Маргарет со сладенькой улыбочкой, а рядом с ней Послушный Питер, которого распирало от гордости.

– Есть ли свободная комната? – произнёс Иосиф.

«Хороший вопрос», – подумал Генри. Он вдруг растерялся. У него же было столько великолепных вариантов, и вот – в нужный момент – не оказалось ни одного! В голове было совершенно пусто.

– Есть ли свободная комната? – повторил Иосиф погромче.

– Есть, – ответил трактирщик. – Проходите, пожалуйста.

Иосиф посмотрел на Марию.

Мария посмотрела на Иосифа.

В зале зашушукались.

Упс! Тут-то Генри вспомнил, что он должен был сказать «Нет!». Ну что поделаешь. Сделанного не вернёшь. Придётся продолжать.

Трактирщик схватил за руки Марию и Иосифа и втащил в дверь.

– Ну, чего застряли? Весь день вас ждать?

– Но… Но… мест же нет, – пробормотала Мария.

– Конечно, есть, – упёрся трактирщик.

– Нет!

– Да! Это мой трактир, и мне лучше знать! Между прочим, у нас самый лучший трактир в Вифлееме. В каждом номере телевизоры, мягкие кровати и… – трактирщик на секунду задумался. Что там ещё бывает в номерах? – Компьютеры!

Мария сверлила взглядом трактирщика. Тот отвечал ей тем же.

Мисс Секира отчаянно подавала из-за кулис какие-то знаки.

– Я абсолютно уверена, что мест тут нет, – твёрдо объявила Мария. – Идём, Иосиф, переночуем в хлеву.

– Не надо! Там же блохи! – крикнул трактирщик.

– И что? – прищурилась Мария.

– Мне нравятся блохи, – робко сообщил Иосиф.

– А ещё там сплошной навоз!

– Это у тебя в голове сплошной навоз, – огрызнулась Мария.

– Мария! Ну почему ты так ужасно себя ведёшь? – одёрнул её трактирщик. – Лучше присядь, в ногах правды нет. А я спою вам песенку. – И трактирщик запел:

 
Десять бутылок стояло на стене,
Десять бутылок стояло на стене,
Одна из них свалилась, и их осталось…
 

– О-о-о-о-о! – взвыла Мария. – Я рожаю!

– А ты не можешь потом родить, когда я допою? – спросил трактирщик.

– НЕТ! – заорала Мария.

Мисс Секира выразительно провела ребром ладони поперёк горла.

Генри решил не обращать внимания. В конце концов, не прерывать же спектакль!

– Идём, Иосиф, – сказала Мария, – нам надо в хлев.

– Окей, – согласился Иосиф.

– Зря вы так! – закричал им вслед трактирщик. – У нас спутниковое телевидение и…

Мисс Секира вылетела на сцену и сгребла его в охапку.

– Спасибо, трактирщик. Вас ждут другие ваши постояльцы.

– С РОЖДЕСТВОМ! – проорал Генри, пока учительница волокла его за кулисы.

В зале повисла тишина.

– Браво! – закричала глухая тётушка Мерзкой Маргарет.

Мама с папой не знали, что делать. Похлопать? Или сбежать на другой конец света, где их никто не знает?

Мама похлопала.

Папа закрыл лицо руками.

– Думаешь, кто-нибудь заметил? – прошептала мама.

Папа посмотрел на миссис Невсебе. Директриса сидела с каменным лицом. И папа медленно сполз со стула. Может быть, когда-нибудь он всё-таки научится становиться невидимым.

– А что мне было делать? – оправдывался Генри в кабинете директрисы. – Я просто перепутал слова. Мисс Секира сказала: если ошибёмся, ничего страшного. Главное – не останавливаться.

Разве он виноват, что в нём проснулся актёрский талант?

История 2
Ужасный Генри и подарки

23 ДЕКАБРЯ

(до Рождества всего два дня!!!)

Ужасный Генри сидел возле ёлки и жевал сладости, которые стянул из праздничных запасов, когда мама с папой отвернулись. После блистательного выступления в школе Генри был чрезвычайно доволен и собой, и всем, что происходило вокруг.

На Рождество обещали прийти бабушка с дедушкой, а также двоюродная сестра Генри – Противная Полли вместе со своим мужем Прыщавым Полом и их маленькой дочуркой Тошнотворной Тесс.

«СУПЕР!» – подумал Генри. Они принесут подарки. К счастью, тётя Руби и Самодовольный Стив не придут – они уехали кататься на лыжах. Генри ещё не забыл тот кошмарный зелёный свитер, который на прошлое Рождество подарила тётя Руби. Полли, конечно, ужасно противная, она то и дело визжит, а её дочурку постоянно на всех тошнит, но двоюродный братец Генри – Самодовольный Стив – ещё хуже.

В гостиную заскочила мама в перепачканном мукой фартуке. Казалось, у неё голова шла кругом. Генри быстро проглотил все сладости.

– Ну, кто хочет нарядить ёлку? – воскликнула мама и протянула ребятам коробку, в которой лежали золотые, серебряные и синие шарики, а ещё блестящая мишура.

– Я! – закричал Генри.

– Я! – закричал Питер.

Генри подскочил к коробке и схватил как можно больше шариков и мишуры.

– Я хочу развесить золотые шарики! – заявил Генри.

– А я – положить мишуру! – отозвался Питер.

– Это моя сторона ёлки! Я тут наряжаю! – воскликнул Генри.

– Нет у тебя никакой стороны!

– Есть!

– Нет!

– Я хочу развесить шарики и положить мишуру, – сказал Генри.

– Но я тоже хочу положить мишуру! – возмутился Питер.

– Ну и что? – фыркнул Генри и обмотал мишурой брата.

– МА-А-АМ! – взвыл Питер. – Генри забрал себе все ёлочные украшения! И намотал на меня мишуру!

– Генри, ну почему ты такой ужасный?! – воскликнула мама. – Немедленно поделись с братом!

Питер аккуратно разложил синюю мишуру на нижних ветках.

– Убери её отсюда! – рявкнул Генри и сорвал мишуру.

Он ни за что не позволит Питеру испортить его затею.

– МА-А-АМ! – снова взвыл Питер.

– Он мне всё портит! – завопил Генри. – Он вообще не умеет наряжать ёлку!

– Мне нравится мишура на нижних ветках, – заявил Питер. – Не смей её трогать!

– Это ты не смей трогать мои вещи!

– Он мне всё портит! – хором закричали Генри и Питер.

– А ну-ка, прекратите ругаться!

Оба! – оборвала их мама.

– Он первый начал! – крикнул Генри.

– Нет, он!

– Нет, он!

– Хватит! – строго сказала мама. – Кто в этом году посадит на верхушку ангелочка?

– Я не хочу дурацкого ангелочка! – заныл Генри. – Пусть вместо него будет терминатор-гладиатор!

– Нет, – отозвался Питер. – Я хочу ангелочка! У нас всегда на макушке ангелочек!

– Терминатор!

– Ангелочек!

– Терминатор!

– Ангелочек!

– А-а-а-а-а-а-ай!

– Мы посадим на ёлку ангелочка, – твёрдо сказала мама. – Я сама это сделаю.

– НЕ-Е-Е-Е-ЕТ! – завопил Генри. – Почему нельзя сделать по-моему? Вы никогда не делаете так, как я хочу!

– Врёшь! – прохныкал Питер.

– Ну всё, мне надоело, – объявила мама. – Давайте принесите свои подарки и разложите под ёлкой.

Питер тут же помчался к себе в комнату.

А Генри застыл на месте.

– Ты ведь уже запаковал подарки, Генри? – спросила мама.

«Тьфу ты, – подумал Генри. – Что же теперь делать?» Именно этого он боялся все последние недели.

– Генри, мне надоело повторять, – сказала мама. – Ты запаковал свои подарки?

– ДА! – рявкнул Генри.

Это было не совсем так. На самом деле Генри ещё не запаковал подарки. И даже не начинал. Честно говоря, он и начать-то не мог – просто-напросто потому, что у него НЕ БЫЛО никаких подарков.

Конечно, Генри был не виноват. Да, он купил несколько подарков. Он был уверен, что Питеру понравится баночка с зелёным светящимся лизуном. А если не понравится, то Питер знает, кому её передарить. А бабушка с дедушкой и мама с папой наверняка порадуются огромной коробке шоколадных конфет, которые Генри выиграл на школьной ярмарке. Но эти конфеты притягивали Генри к себе похлеще магнита, и он просто вынужден был их съесть. Если бы он этого не сделал, бабуля, скорее всего, пожаловалась бы, что растолстела. Так что с его стороны было бы ужасно некрасиво дарить ей конфеты. А у Прыщавого Пола от шоколада появилось бы ещё больше прыщей. Так что Генри оказал им неоценимую услугу.

Генри был не виноват и в том, что ему срочно понадобился лизун для набега на вражеский штаб, а под рукой как раз оказался подарок для Питера. Нет-нет, Генри честно собирался купить новые подарки. Но ему нужно было столько всего для себя, что, когда он открыл копилку со скелетом на крышке, собираясь отправиться за подарками на Рождество, в ней оказалось всего тридцать пять пенсов.

– Я запаковал все свои подарки и обернул их красивой бумагой! – сказал Послушный Питер. – Несколько месяцев копил на них деньги.

– Молодец, возьми с полки пирожок, – пробурчал Генри.

– Генри, дарить подарки гораздо приятнее, чем получать, – заметил Питер.

Мама радостно улыбнулась.

– Совершенно верно!

– Это вам, – проворчал Генри. – А мне гораздо приятнее получать подарки.

– Генри, перестань так ужасно себя вести, – сказала мама.

– Перестань быть таким эгоистом, – добавил папа.

Генри показал родителям язык. Мама с папой ахнули.

– Какой же ты ужасный! – воскликнула мама.

– Надеюсь, Дед Мороз этого не видел, – сказал папа.

– Генри, если будешь себя плохо вести, – добавил Питер, – Дед Мороз вообще никаких подарков тебе не принесёт!

– Р-Р-Р-Р-Р! – Генри набросился на Питера.

Он превратился в медведя гризли, который вот-вот настигнет свою добычу.

– А-А-А-А-А-А-А! – взвыл Питер. – Генри меня ущипнул!

– ГЕНРИ! МАРШ В СВОЮ КОМНАТУ! – приказала мама.

– НУ И ОТЛИЧНО! – огрызнулся Генри.

Он пошёл к себе и захлопнул дверь. Ну почему ему достались самые гадкие, самые жестокие родители на свете?

Они не заслуживают никаких подарков.

Подарки! Почему он, Генри, не может их только получать? Почему ему нужно их ещё и дарить? Это же совершенно бесполезная трата денег, которые он раздобыл с таким трудом. Каждый раз, когда он покупает кому-то подарок, ему приходится отказывать в чём-то себе. Прощайте, конфеты. Прощайте, комиксы. Прощай, супер-мега-бластер. А если купить какую-то классную вещь, то как же жалко с ней расставаться, когда приходится дарить её другим. Генри чуть не расплакался, вручив Ральфу на день рождения постер с терминатором-гладиатором. Генри до сих пор стискивает зубы, увидев у Доминика ланч-бокс с Мутантом Максом, – мама велела подарить его Доминику.

И вот теперь, за два дня до Рождества, у Генри нет ни денег, ни подарков – и неважно даже, заслужил их кто-то или нет.

Внезапно Генри в голову пришла восхитительная, потрясающая мысль. Она была такой восхитительной, такой потрясающей – удивительно даже, как он раньше до этого не додумался! Кто сказал, что подарки нужно покупать? Мама и папа часто говорят, что главное – внимание, а не подарок. А уж внимания ему, Генри, не занимать!

Бабуле наверняка понравится комикс про Мутанта Макса. Кому он вообще может не понравиться?

А когда она его прочитает и вдоволь насладится подарком, Генри заберёт его обратно. Порывшись под кроватью, Ужасный Генри достал последний выпуск комикса. А вдруг дедушка позавидует такому суперскому подарку? Тогда уж лучше подарить комикс про мутанта и ему тоже. Генри снова стал рыться в огромной куче всякой всячины и вскоре нашёл старый выпуск, который выглядел не сильно потрёпанным.

Так-так, а что подарить маме и папе? Можно нарисовать чудесную картинку. Нет, слишком долго. Лучше сочинить стихотворение. Вот это будет круто!

Генри сел за стол, схватил ручку и написал:

Неплохо. Совсем даже неплохо.

И главное – Генри не потратил ни пенса. Теперь для мамы.

Супер! Непросто было подыскать столько рифм для «мамы», но Генри всё-таки справился. А ещё хорошо, что он вспомнил про Багамы, – мама давно мечтала там побывать. Получилось доброе рождественское пожелание. «Диван», конечно, не в рифму, но мама наверняка не заметит – она ведь придёт в неописуемый восторг от стихотворения. Когда Генри прославится, мама будет с гордостью показывать всем стихотворение, которое её сын сочинил для неё.

Теперь Полли. Хм-м-м-м-м-м… Она вечно вопит и визжит из-за грязи и пыли. Может, подарить ей губку для посуды? Или тряпку, чтобы она могла убирать за Тэсс? Или ведро – Полли надела бы его на голову Прыщавому Полу?

Стой! А может, мыло?

Генри заглянул в ванную.

Ура! В мыльнице на краю ванны лежало чудесное синее мыло. Ну да, его уже успели использовать пару раз. Ничего страшного. Генри быстро разгладил неровности пальцами. Хороший подарок. Пожалуй, такой хороший, что пригодится и Полли, и её мужу. Так что Полу можно ничего не дарить.

Посвистывая, Генри завернул мыло в блестящую обёрточную бумагу с рождественскими оленями. Гениальная идея. Почему он не додумался до этого раньше? А милая тряпочка из-под раковины пригодится для Тошнотворной Тэсс.

Остался только Послушный Питер, и про подарки можно забыть. Жвачка, с которой бережно обращался первый владелец? Аппликация из конфетных фантиков в виде слова «червяк»? Пыльная расчёска, которую Питер подарил Генри на прошлое Рождество?

Погоди-ка. Питер обожает кроликов. Может, нарисовать ему кролика?

Генри всего за пару минут нарисовал кролика и наспех раскрасил его в синий. А внизу крупно написал: «Генри». Может, Генри станет не поэтом, а знаменитым художником, когда вырастет? Он полюбовался своим творением. «В конце концов, – подумал Генри, – художникам платят кучу денег всего лишь за то, что они поставили один кирпич на другой или мазнули краской по белому холсту». Да, пожалуй, он станет именно художником, – тогда у него останется время поиграть на компе.

Побросав подарки под ёлку, Ужасный Генри радостно вздохнул.

На это Рождество он уж точно получит больше подарков, чем подарил. Супер! Что может быть лучше?