Текст книги "Психологическое консультирование. Теория и практика"

Глава 2. Теория психологического консультирования (обоснование ее необходимости)

 
…И было мукою для них,
Что людям музыкой казалось…
 

И. Анненский

§ 1. Что такое теория? почему она нужна практическому психологу?

Вопрос, содержащийся в названии параграфа, может быть с полным правом отнесен к разряду как риторических, так и вечных вопросов о соотношении науки и практики.

Можно ответить на него с житейских позиций – теория нужна, чтобы объяснять явления, предсказывать их, предвидеть, как они себя будут вести, чтобы действовать с предметом и не бояться его.

Если такой предмет – психическая реальность, то, скорее всего, теория нужна для того, чтобы зафиксировать его в пространстве и во времени в доступной для человека форме, объяснить человеку его самого, дать ему возможность осознать себя. Имея дело с осознанным предметом, человек может на него воздействовать, может о нем мыслить. Это очевидный и банальный ответ на вопросы.

Можно попытаться дать другой ответ – теория как система понятий структурирует в сознании человека идеальный (идеальные) объект и делает его таким образом представленным в сущностных, целостных свойствах. Он начинает жить жизнью предмета, т. е. к нему можно относиться, с ним можно взаимодействовать, его можно принимать или отвергать, к нему можно испытывать чувства, о нем можно мыслить.

Так, теория Ч. Дарвина о происхождении видов может вызвать у людей самые разные чувства и мысли, а значит, побуждать их на разные действия. Теория 3. Фрейда, известная как психодинамическая теория, или теория бессознательного, оказала, например, существенное влияние на восприятие людьми друг друга, на оценку содержания отношений, на понимание роли и места другого человека в становлении качеств индивидуальной психической реальности человека. Она, можно сказать, сделала предметом публичного обсуждения сексуальность человека и ее воздействие на поведение.

Теории как идеи целостного предмета структурируют картину мира человека, позволяют ему определить свое место в целостной картине мира, т. е. свою жизнь как целостный предмет.

В науке известно, что обоснование как построение идеального теоретического объекта является синтетической процедурой.

Всякий интеллектуальный акт обоснования выступает в то же время и актом формирования обосновываемого объекта. В этом заключаются смысл и ценность процедуры обоснования, смысл и ценность построения теории. Созданный, сформированный таким образом объект приобретает качества существующего – он становится той реальностью, с которой приходится считаться при осуществлении других видов активности.

Обосновываемое в том виде, в каком оно выступает для исследователя, в конце этой процедуры всегда приобретает по крайней мере одну новую характеристику, какой у него не было в начале процедуры.

В предельном случае обосновываемое получает в ходе этого процесса самую первую характеристику. (Имеются в виду те случаи, когда обосновываемое никак не представлено на начальном этапе процедуры обоснования, а возникает в результате этой процедуры.)

Существует очень много типов обоснования, на них останавливаться не будем. Важно то обстоятельство, что во всех своих разновидностях обоснование является конструктивной, формирующей, синтетической процедурой.

Новые характеристики обосновываемое получает благодаря двум главным процедурам (операциям): 1) установлению той или иной связи между обосновываемым основанием; 2) приписыванию первому из них некоторых характеристик второго. Эти операции психолог проделывает, выделяя предмет своего профессионального мышления при решении задач консультирования.

Естественно, что обоснование совершается не само по себе, а выполняется человеком. Активным, самостоятельным началом процедуры обоснования является человек, который устанавливает определенную связь между двумя идеальными образованиями (объектами) – обосновываемым и обоснованием. При этом обосновываемое наделяется характеристиками обоснования. Обосновывая факт существования текста – психической реальности другого человека, психолог-консультант использует в качестве основания структуру своей психической реальности, представленную как целостный объект. Его и можно назвать объектом-основанием.

Фиксированность одного идеального объекта в качестве обосновываемого, а другого – основания, как правило, обусловливается не свойствами этих объектов самих по себе, а задачами понимания и поставленной ими целью.

В нашем случае – это задачи психологического консультирования, регламентирующие цели воздействия на свойства психической реальности другого человека. Фиксированность является абсолютной только в определенном контексте – там, где она была обнаружена как необходимая.

В иных ситуациях, при иных обстоятельствах – других целях и задачах – идеальный объект, использовавшийся ранее как основание (в нашем анализе это – структурированная психическая реальность психолога), может стать обосновываемым, а идеальный объект, бывший обосновываемым, – стать основанием.

Это происходит в ситуации работы психолога-консультанта тогда, например, когда его работу начинает анализировать и интерпретировать человек, с которым он проводил консультирование. Говоря иначе, когда его действия, переживания, мысли интерпретируются другим человеком. Разумеется, при этом меняется и характер обоснования.

Необходимость осознания психологом процедуры построения своих идеальных объектов – прежде всего теорий – диктуется современными условиями существования научного знания, которое стремится к определению оснований для обоснования идеального объекта.

Определение основания обоснования как данности становится специальной задачей, одной из важнейших интеллектуальных задач консультирования. Эта задача решается в условиях, когда существуют обстоятельства развития современного психологического знания:

• неудовлетворенность функциональным подходом в изучении феноменов психического;

• стремление выделить и описать специфические качества психического как реальности, например обратимость, метафоричность и другие;

• сложность онтологического анализа качеств человека;

• нечеткость критериев достоверности полученных научных фактов, законов и закономерностей;

• зависимость способов получения, описания и интерпретации данных от индивидуальности исследователя, системы его морально-этических ценностей и научной добросовестности;

• зависимость науки от конкретных заказчиков на тот или иной вид информации;

• девальвация ценности научного знания в общественном сознании;

• преобладание манипулятивного подхода к человеку во многих сферах общественной жизни.

Теория как целостный, идеальный объект является основанием для практической деятельности психолога. Она есть та данность, то знаковое образование, которое как обоснование опосредует все воздействия на другого человека с целью проявления в них качеств его психической реальности. Эта данность теории обязательно рефлексируется психологом как основание для организации своего текста при воздействии на другого человека.

§ 2. Почему существует много теорий психологического консультирования?

Что дано психологу как обоснование его воздействия на другого человека?

Прежде всего ему дан он сам как человек и другие люди как люди. Обобщенное представление о человеке, понятие о человеке, концепция человека – это все идеальные объекты, теории (житейские и научные), которые будут обязательно использоваться психологом как данность, как онтологическое основание для понимания и построения новых идеальных объектов.

Данность в конкретных психологических теориях проявляется в самых разных вариантах: от отождествления природы человека с природой животного (например, в теории Э. Берна) до сведения природы человека к механизму, к неживому (например, в теории Г. Гурджиева).

Не беря на себя роль судьи или критика той или иной теоретической данности, считаю, что можно предположить следующее: основанием для появления разных теорий, разных позиций является содержание переживаний их авторов своей собственной связи с другими людьми, которая для каждого человека проявляется в его концепции жизни, в том смысле, который может и умеет реализовать в жизни сам психолог как основание своей активности.

Психологу, использующему научное знание, создающему это знание как основание своего воздействия на другого человека, приходится иметь дело со следующими составляющими этого обоснования: исторические и современные ему научные тексты; живые люди, его современники как авторы или носители научных идей; живые люди (ученые), индивидуальность которых не тождественна их научной продукции; он сам – взрослый человек в конкретном историческом и личном времени своей жизни; его – взрослого человека – опыт, обобщенный в концепции жизни; содержание концепции жизни, которая определяет (допускает) меру воздействия на другого человека и на самого себя с целью получения и использования разных видов информации.

Считаю, что ни одна из перечисленных выше составляющих не осознана в полной мере в конкретный момент профессиональной биографии психолога. Естественно думать, что все составляющие – это переменные величины, и при этом можно утверждать, что самой главной и устойчивой является концепция жизни.

Данность оснований для обоснования теоретического, идеального объекта становится вопросом не только исторического развития психологической науки, но и индивидуального становления профессионала как развивающегося, меняющегося человека, способного к трансформации.

Ни в одной другой сфере знания или практической деятельности человека нет такой зависимости выбора идеального объекта, теории от нравственно-этической позиции исследователя, как в современной психологии – науке и практике.

Что дано психологу в качестве идеального предмета изучения?

Даже обозначение этой данности представляет трудность.

Можно ответить на этот вопрос таким образом: дано – жизнь человека, т. е. Добро и Зло, которые есть в Я человека, живущем среди других Я в историческом времени (культуре), личном времени (психологическом) своей жизни, физическом времени своего тела и обладающем как главными качествами способностью к любви и свободе.

Тогда ответы психолога на вопросы о том, что есть жизнь человека, что в ней Добро и Зло, что есть Я, в каком времени и пространстве оно проявляется, станут его опорой при обосновании воздействия на другого человека.

Обозначая в своем тексте ответ на эти вопросы, утверждая таким образом данность как существующую, психолог получает основания для построения теории идеального объекта.

Известно, что номотетическая функция сознания позволяет человеку через обозначение реальности словом воспринимать ее как обладающую закономерностями.

Другими словами, если психолог (для себя и для других) обозначает данность словом (понятием), он уже вносит в содержание своего мышления закономерность, отражающую существование этой данности.

Недостаточная рефлексивная проработка содержания данности как основания для воздействия на другого человека приводит к тому, что от психолога ускользает собственная позиция, которая в конечном счете определяет меру его ответственности за используемое или получаемое знание, за его хранение или передачу.

Теоретическая рефлексивная проработка основания для мышления позволяет науке определить ее специфическое место в общественном сознании, зафиксировать степень владения объектом науки как объектом интеллектуальной собственности.

В этом смысле этическое право, например право распоряжаться жизнью (собственной и чужой) и право научного исследования жизни человека, принадлежит к разным социальным нормам и предполагает разную степень как личной, так и общественной ответственности.

Таким образом, понятие данности позволяет психологу осознать как существующий для него идеальный объект, определить по отношению к нему свою позицию, степень личной ответственности за его использование и меру своего воздействия на другого человека с помощью этого теоретического идеального объекта.

Процедура осознания данности позволяет психологу-практику, как и психологу-исследователю, избежать многих ошибок, связанных с пониманием ими роли и места психологического знания в индивидуальной и социальной жизни людей.

Итак, можно сказать, что выделение, обоснование данности для воздействия на другого человека опираются на устойчивые параметры психической реальности самого психолога.

Одной из таких реальностей является концепция жизни.

По существу, все индивидуальное многообразие вариантов концепции жизни может быть представлено по шкале сущностных человеческих ориентации, разработанной Э. Фроммом[3]3
  Фромм Э. Душа человека. – М., 1992.


[Закрыть]: биофильная ориентация – некрофильная ориентация. Э. Фромм так описывал качества этих ориентации: биофильное ориентирование – любовь к живому, тотальное ориентирование, определяющее образ жизни человека. Он отмечал, что любой живой материи присуща тенденция к сохранению жизни и борьба против смерти.

Следует обратить внимание на описание Э. Фроммом такого важного качества живого, как объединение и совместный рост, которые характерны для всех процессов жизни, в том числе для мышления и чувств. Соединение, рождение и рост составляют, по его мнению, цикл жизни. Человек с биофильной ориентацией видит целое, а не части, он ориентирован на структуры, а не на суммы, установка на жизнь этого человека функциональна, а не механистична, он хочет создавать, влиять на других примером, разумом, силой любви, а не механическим манипулированием другими людьми. Такой человек умеет радоваться жизни во всех проявлениях. В соответствии с биофильной этикой радость – это главная добродетель, печаль – грех, зло – все то, что разрушает жизнь, расчленяет ее на куски, стесняет, душит. Э. Фромм характеризует полное развитие биофилии как продуктивное ориентирование, стремление создавать, переживать новое, а не утверждать прошлое и привычное. Совесть такого человека мотивирована жизнью и радостью.

Человек с некрофильным ориентированием чувствует влечение ко всему неживому, это те люди, которые охотно говорят о болезнях, похоронах и смерти, они живут прошлым, а не будущим. Для таких людей, как считает Э. Фромм, характерна установка на силу, они любят все, что механично. Все жизненные процессы – все мысли и чувства – некрофил превращает в вещи. Э. Фромм необыкновенно точно описал этот тип людей, ими движет глубокий страх перед жизнью, ее непредсказуемостью, неупорядоченностью и рискованностью. Для этих людей важнейшими являются закон и порядок, какими бы они ни были, но это стремление контролировать и упорядочивать противоположно самой сущности жизни – она вся неопределенность, самым определенным в ней является смерть.

У каждого психолога в большей или меньшей степени в обосновании его воздействия на другого человека представлено содержание этих ориентации, их выраженность в данности идеального объекта теории психолога могут быть предметом специального исследования.

Многообразие теорий, существующих в психологии и применяемых в консультировании как его обоснование, определяется в большей мере тем, что любое обоснование включает концепцию жизни человека, который своими действиями реализует рефлексию на важнейшие свойства психической реальности как целостности.

Возможно, самое главное свойство психической реальности, которое трудно описать и определить, – это свойство быть живой, может быть, это универсальное свойство психической реальности, которое порождает все другие. Ориентация на это свойство в разных формах представлена в работе психолога-консультанта. Одной из наиболее очевидных для наблюдателя форм является осознание психологом целей своего воздействия при решении задач консультирования.

§ 3. Культурно-историческая теория в практике психологического консультирования

Психологическое консультирование – это дело реальных людей, познающих и преобразующих особый мир, где вопросы о том, существует ли взаимодействие как объект теоретического психологического знания и что оно собой представляет, можно ли доказать его существование как теоретического, идеального объекта, приобретают иной характер – конкретно-эмпирический.

Отношения людей при этом строятся на материале психологической информации.

В этой ситуации возникает новое знание. Это возможно потому что объектом теоретического знания всякий раз оказывается индивид – единственный и уникальный объект. В психологической науке доказано, что это – объект особого рода – он абстрактен.

Абстрактен в том смысле, что он воплощает в себе лишь одно свойство эмпирического объекта; он абстрактен и в том смысле, что не связан непосредственно с эмпирическим объектом.

Именно уникальность объекта придает утверждениям о нем необходимый характер.

Теоретический объект как объект существует лишь благодаря познавательной деятельности человека, как продукт конструктивной деятельности исследователя и поэтому в нем по умолчанию содержится все, о чем может узнать исследователь (знать, возможно, потенциально, но не обязательно актуально).

Отсюда следует, что неуниверсальных теорий просто не существует, ибо не может быть теории, которая не исследовала бы все свои объекты. Если теория не исследует все объекты, то в силу их уникальности она, следовательно, не изучает ни одного объекта. Очевидно и то, что если наука не может сформулировать убеждений, всеобщих и необходимых, то она считается эмпирической.

Так, осуществляя операцию абстрагирования на любом этапе получения научного знания, психолог создает теоретический объект, который в зависимости от целей может быть как базой для обоснования, так и обосновываемым.

Выделяя психологическое консультирование как вид профессиональной деятельности психолога, необходимо содержанием абстрагирования представить уникальность этого вида деятельности.

Если проделать такую интеллектуальную операцию, то психологическое консультирование, с этой точки зрения, можно определить как вид профессиональной деятельности психолога, направленный на восстановление индивидуальной логики жизни человека. Имплицитно в этом объекте будут представлены все бесконечные варианты разнообразия психической реальности как потенциально возможные.

Психологию нельзя считать эмпирической или теоретической наукой в чистом виде, так как в ней сформулированы утверждения всеобщие и необходимые. Это в полной мере относится к культурно-исторической теории Л. С. Выготского, в которой содержатся идеи опосредованности, знаковом характере психической реальности, которые являются всеобщими и необходимыми для анализа логики индивидуальной жизни человека. (Последнее утверждение может оспариваться любыми методами ведения научной дискуссии, но я оставляю за собой право считать его таковым и не занимать текст различными аргументами, сошлюсь только на книгу М. Коул «Культурно-историческая психология (наука будущего)» (М., 1997), подзаголовок которой требует отнестись к идеям культурно-исторической теории с соответствующим вниманием.)

Итак, работа психолога, проводящего психологическое консультирование, требует обращения к идеальным объектам, которые будут выражены в конкретных фактах индивидуальной жизни человека.

В ситуации решения профессиональных задач психологического консультирования все данные эмпирического сбора психологической информации о человеке как отражение некоторых средних значений теряют смысл.

Решение конкретной психологической задачи детерминировано логикой индивидуальной жизни человека. У психолога всякий раз возникает вопрос о необходимости создания нового теоретического объекта, требующего своей процедуры обоснования. Реально это происходит в том случае, если психолог воспринимает себя и другого человека как уникальных живых существ, способных к бесконечному изменению.

Это не исследовательская позиция психолога, где целью было бы выявление закономерностей, зафиксированных в виде средних величин или их значений. Как известно, процесс получения средних значений – это процедура формирования нового теоретического объекта, который непосредственно не может фигурировать как объект экспериментальной деятельности.

Среднее значение репрезентирует в теории не свойства индивидов, а нечто иное – либо их возможности, либо их отношения, Однако среднестатистические величины внутри теории (обратите на это внимание) ведут себя подобно индивидам и строго детерминированы. Закономерности, как известно, пробивают себе дорогу через массу случайностей и как бы окрашиваются ими.

Использование общих теоретических положений, закономерностей возможно в процессе консультирования при обязательной конкретизации их в содержании профессиональной задачи.

Конкретизация возможна в том случае, если психолог владеет научными понятиями. Согласно теории Л. С. Выготского, сознание входит через ворота научных понятий.

Индивидуальное сознание психолога преобразовывается в системе научных понятий, в результате чего он окажется способным осуществлять рефлексивные процедуры – выделять предмет своего мышления. Таким предметом в психологическом консультировании становится логика индивидуальной жизни, в мышлении о ней психологу надо персонифицировать известные закономерности как содержание взаимодействия с конкретным человеком.

Психологическое консультирование – фактическое построение теоретического мира конкретного человека в результате мышления о нем в научных понятиях – знаках, позволяющих рефлексировать на логику его индивидуальной жизни.

Построение теоретического мира конкретного человека выступает как утверждение существования его индивидуальности, где истина о ней может быть дана раньше, чем психолог (или другие участники его профессиональной деятельности) узнает о том, что это – истина. Недаром одним из самых трудных вопросов в психологическом консультировании является вопрос о его цели и степени её осознанности всеми участниками ситуации.

Фактическое существование теоретического мира выступает проблемой для теоретиков познавательной рефлексии, которую последняя стремится решить теоретически, сконструировав саму себя в качестве теоретического мира, т. е. как теорию, чьим объектом уже должен выступать теоретический мир конкретной науки.

К этому теоретико-познавательная рефлексия побуждается трудностями, которые испытывают не теории и их объекты, а реальные люди в своей деятельности, включающей в себя и теоретическое познание.

В работе психолога-консультанта это выступает как бытовые трудности (например, осуществление взаимодействия подростка со взрослыми). Обычно взрослые воспринимают эти трудности как невозможность подростка соответствовать их требованиям, а подростки испытывают трудности социализации, адаптации, индивидуализации.

Теоретическое познание этих трудностей для взрослых участников взаимодействия выступает как содержание потребности «понять, что с ним происходит», «что с ним надо делать». Теоретическое познание этих трудностей для подростков является переживанием непонятости другими людьми.

Теоретический мир конкретной науки, в том числе психологии, существует, развивается так потому, что люди осознают преобразование мира как проблему познания.

Сознание, с которым человек действует в качестве познающего, понимающего мир, является проблемным, и, как таковое, оно неотделимо от теоретико-познавательной рефлексии над предпосылками, средствами и результатами постановки и решения познавательных задач.

Психологическое консультирование в свете культурно-исторической теории Л. С. Выготского можно рассматривать как ситуацию создания «зоны ближайшего развития» для человека, являющегося заказчиком профессиональной деятельности.

Психолог вместе с ним формулирует и решает задачу познания человеком (клиентом) новых для него свойств психической реальности. Психолог-консультант действиями создает особую ситуацию взаимодействия с другим человеком, чем помогает ему решать специфические задачи познания свойств психической реальности.

Обоснование воздействия психолога на другого человека определяется содержанием нравственной категории меры, которая конкретизируется при решении задач консультирования.

Реализация этой категории в способах решения психологических задач связана с особыми действиями, наиболее универсальным из которых является прощение.

Важнейшая особенность этого действия состоит в том, что оно одновременно устанавливает идентичность человека с самим собой и создает для него положительную перспективу.

Прощение – это одновременно фиксирующий и динамизирующий индивидуальность способ взаимодействия, означающий признание ценности как прощающего, так и прощенного.

Специфические качества психической реальности, на которые оказывается воздействие психологом, решающим профессиональные задачи консультирования, с точки зрения культурно-исторической теории Л. С. Выготского, могут быть описаны как обобщенные качества, присущие человеческой жизни.

Владение понятием «жизнь» будет определять степень его конкретизации при постановке и решении профессиональных задач консультирования.

Важнейшим в культурно-исторической теории Л. С. Выготского является положение о том, что качественные изменения в психической реальности могут и должны происходить при взаимодействии с другими людьми.

В бытовых понятиях это утверждение можно сформулировать следующим образом: человек способен измениться под влиянием другого человека.

Пластичность психической реальности определяется возможностью использования разных знаков для ее обозначения. Так, например, непослушание подростков можно рассматривать как знак их взросления или бунт, как показатель самостоятельности или пустоты их психической жизни, как конфликт поколений или как естественное проявление жизни и т. д. Знаковое пространство, которое возникает в момент употребления знака для обозначения явления, будет определять выбор средств и способов решения задач взаимодействия психолога и другого человека.

Выбор знака, создание таким образом семиотического пространства (контекста и возможной интенции текста) будут во многом определяться профессиональной позицией психолога, организующего пространство взаимодействия с другим человеком.

Выбранный знак опосредует постановку профессиональной задачи воздействия на психическую реальность другого человека.

Позиция психолога определит меру этого воздействия. Позиция воздействия, или педагогическая позиция, позволяет обозначить границы психической реальности каждого из взаимодействующих людей и установить возможности появления у них новых качеств.

Позиция реализует понятие о человеке, отражает содержание этого понятия, а оно конкретизируется в параметрах задачи взаимодействия, средств и способов ее решения.

Таким образом, позиция психолога задает систему координат в семиотическом пространстве решения задач его воздействия на другого человека. Можно выделить три типа позиций, существенно влияющих на организацию семиотического пространства.

Первый тип можно назвать «делай, как Я». Семиотическое пространство другого человека отождествляется с собственным, и перед психологом стоит задача обозначения своего пространства, чтобы другой человек мог соответствовать его границам.

В сознании психолога это может быть представлено, например, такими знаками: «Опять проблемы переходного возраста», «У всех одно и то же – всем нужно лекарство от любви» и т. д.

Во внешнем диалоге эта позиция будет проявляться в том, что психолог будет очень быстро маркировать ситуацию в психологических терминах и в течение всего консультирования эта маркировка окажет существенное влияние на процесс взаимодействия психолога и другого человека. Таким видом маркировки может быть использование, например, типологии «Это проявление холерического темперамента» или «Неуспешный человек всегда…» и т. п.

Продуктивность такой позиции в познании свойств психической реальности другим человеком, в восстановлении логики его индивидуальной жизни весьма относительна.

Она может быть успешна в решении стандартных задач классификации, где индивидуальность человека не является существенным фактором.

В задачах консультирования, ориентированных на восстановление, проявление индивидуальности человека, она вряд ли окажется продуктивной, хотя многие психологи склонны ее использовать, придавая консультированию смысл следования – прежде всего советам, которые они готовы предложить (и считают, что должны) другому человеку.

Очень многие работы психологов содержат эти советы, обезличенно обобщенные и не всегда проверенные на достоверность.

В то же время практика психологической работы показывает, что абсолютное большинство людей, получивших советы психолога, не следуют им.

Может быть, это ложная позиция и советы не стоит рассматривать как существенный момент в работе психолога?

При осуществлении этой позиции возникает важный для психолога момент. Он состоит в том, что психолог с необходимостью структурирует и осознает свое семиотическое пространство как пространство своей профессиональной деятельности, попадает в ситуацию потенциально возможного нового знакового опосредования своих отношений с другим человеком.

Сумеет ли он реализовать это? Этот вопрос можно обсуждать в контексте его личного и профессионального развития, становления профессии.

Второй тип позиции воздействия или педагогической позиции можно назвать «Делаем вместе». Психолог приписывает равные партнерские возможности другому человеку, например, так: «Как вы знаете…», «Вы же наблюдаете за людьми и понимаете, что…», «Мы с Вами, как взрослые люди…» и т. п.

Своими действиями психолог как бы демонстрирует минимальные различия в семиотических границах человека и своих.

Таким образом, нивелируются профессионально-психологическое и бытовое семиотическое пространства решения задачи.

Различия между ними становятся незначительными, границы семиотических пространств размываются, можно сказать, что ничего нового не возникает. Новым качествам психической реальности просто нет возможности проявиться, они, как уже отмечалось, возникают на границе семиотических пространств, на границе текстов.

Границы следует обозначить, в них должна осуществляться обратная связь, характерная для данного текста, в этом случае он обладает характеристиками индивидуальности, а значит – потенциальной возможностью воздействовать на адресата.

Это воздействие и предполагает появление в тексте адресата новых качеств.

Если границы не обозначены, то воздействие маловероятно или почти невероятно. Обозначение границ происходит разными способами, одним из наиболее выраженных из них является введение в текст рефлексивных формул Я-ответственности («Я полагаю», «Я думаю», «Я считаю» и т. д.). Уровень ответственности может быть разным – от неопределенного до четко обозначенного.