Текст книги "Дорога домой"

Гарик Талисман
Дорога домой

© Бунятов Э. Я., 2011

© ИП Логвинов, 2011

© ТАА «Электронная кнігарня», 2015

* * *

Ночная трасса. До Москвы примерно сорок километров. По дороге несётся чёрный джип. За рулём мужчина тридцати пяти лет приятной наружности. Молодой человек периодически смотрит в экран, установленный на передней панели автомобиля, где идет фильм «Мимино». Благодушно улыбается. Посмотрев в зеркало заднего вида, водитель джипа замечает, что его преследует машина марки BMW. Чтобы убедиться в этом, мужчина заезжает на ближайшую заправку. BMW следует за ним. Окна в машине тонированные, и разглядеть пассажиров не возможно.

Джип продолжил движение – BMW не отстаёт. «Это уже слишком», – водитель джипа переключил, на всякий случай, коробку передач в спортивный режим. Чутьё его не подвело. Через пару километров BMW начала резко ускоряться, затем обогнала и подрезала джип. Машина была без заднего номера. Водитель джипа не стал ждать сюрпризов, вдавил педаль в пол и пошёл на обгон. Когда машины сравнялись, в заднем окне BMW показалось дуло автомата Калашникова, раздалась автоматная очередь. С испуга водитель джипа резко дал вправо и столкнул стрелявших с дороги, после чего снова надавил на газ.

На его счастье впереди по трассе стояли гаишники с радаром. Взмах жезлом – и водитель джипа спасён. BMW быстро развернулась и исчезла из виду. Гаишники сообщили по рации всем постам о случившемся. Но это было бесполезно, нападавшие скрылись. А парня всё-таки задело, в районе печени сильно шла кровь. Гаишники вызвали скорую помощь.

Очнулся он на утро. Его разбудил голос:

– Доброе утро, молодой человек!

– Доброе.

Он обнаружил себя в больничной палате.

– Поздравляю вас! Операция прошла успешно, органы не задеты, так что у нас вы не задержитесь.

– Спасибо, доктор!

– Да не за что! Кстати, к вам посетители. В палату зашли двое мужчин – компаньоны по бизнесу.

– Рома, как ты? Мы выяснили, кто это был.

– Что они хотели от меня?

– Это наши конкуренты. Они предложили поделить город. В одной части работают они, в другой – мы. Ты извини, но пришлось согласиться. Да, и, они извинились за случившееся и согласны возместить тебе любой ущерб.

– Во-первых, мне ничего от них не надо, а во-вторых, оставьте меня в покое.

– Хорошо, так и быть. Отдыхай столько, сколько понадобится. Когда придёшь в себя, тогда и появишься.

Утро. Квартира в сталинском доме в центре Москвы: высокие потолки, просторные комнаты, стильный ремонт, мебель, техника – весь комплект благополучного бизнесмена. На бордовом кожаном диване лежит Рома. За окном проплывают облака. Все его детские мечты сбылись: ему удалось стать успешным бизнесменом, у него роскошная квартира, дорогая тачка, девушки от него без ума. «Да, всё я это получил, – подумал Рома. – Только за всё, что я имею, я мог заплатить своей жизнью. Видно, что-то не так в моей жизни. У других ровесников уже семьи, дети, а я, как одинокий волк, сижу в своей норе….» Закрыв глаза, он как будто впал в забытье: ему привиделся дом, утопающий в зелени деревьев, возле дома цветы, бегают его маленькие дети, жена накрывает на стол… И тут всю эту идиллию прервал телефонный звонок. В трубке раздался женский голос.

– Ромочка, привет! Куда ты пропал? Или ты забыл меня?

– Привет! Да нет, Вика, не забыл, просто дел много.

– Слушай, тут новый бутик женского белья открылся. Хочу тебя туда сводить.

– Да! Интересно, а что мне там делать? Я пока чулки и лифчики не ношу!

– Как, что делать? Карточку свою золотую в кассе предъявлять! И потом, я абсолютно свободна, можем пошалить.

– Это, конечно, соблазнительно, но у меня нет настроения. (Пауза.) Слушай, а может, сходим в парк, уток покормим, мороженого поедим?

В трубке молчание.

– Рома, извини, я тебе перезвоню.

Рома кладёт трубку и ждёт. Вика открывает блокнот, приговаривая: «Какое мороженое, какие утки? С ума сошёл!.. О, давно я Гасану не звонила». Набирает номер.

– Гасанчик, привет! Куда пропал?

Далее повторяет слово в слово то, что сказала Роме. Выслушала ответ.

– Да, мой носатенький, я тебя люблю, ровно в 18.00 на площади. Не опаздывай.

Перезванивает Роме.

– Ромочка, дорогой, позвонил босс, загрузил работой. Так что сегодня не получится. В следующий раз как-нибудь. Целую.

Рома, перелистывая записную книжку, звонит всем своим знакомым девушкам: манекенщицам, танцовщицам да просто красавицам, на которых тратил деньги не скупясь. Приглашение на прогулку в парк никого не вдохновляет.

Натянув байку и кроссовки, Рома идёт в ближайший сквер, в нескольких кварталах от своего дома. В соседнем дворе беседка, в которой играют в домино. Проходя мимо, Рома встретился взглядом с одним из игроков – он показался ему знакомым. Но тут его внимание отвлёк женский голос, доносившийся с балкона близлежащего дома:

– Послушай, джигит, ты не у себя в горах! У меня ребёнок на руках, а ты ко мне со своей рубашкой пристал! Мог бы и сам погладить!

На тротуаре стоит молодой человек. Рома узнает в нём своего друга детства Гарика, но в перепалку не вмешивается. Задрав голову, Гарик кричит:

– Какой я тебе джигит? Я здесь родился и вырос! Тоже мне мать-героиня! Ребёнка она родила! Так что, теперь тебе Нобелевскую премию дать!

Молодая женщина замечает Рому:

– Привет, Рома! Забирай этого мачо себе, он меня уже достал!

С балкона на тротуар летит большая спортивная сумка:

– Да, и ещё. Приходи, когда научишься уважать женщину, родившую тебе ребёнка. Яблоко от яблони недалеко падает, генацвали!

Молодая женщина скрывается в квартире.

Гарик нагнулся, чтобы взять камень, но Рома его одёргивает:

– Хватит! Будь мужчиной! Пойдём.

– Нет, ты это слышал? Яблоко от яблони… Что она имела в виду, моего отца, что ли?

Гарик родился в Москве. Мать русская, отец грузин. Развелись они, когда Гарику исполнилось три года. От грузинских предков ему достались только глаза и волосы, ну и, конечно, темперамент.

На дворе стояла ранняя осень. Время шло к обеду.

Этот же день. Раннее утро. Квартира в хрущёвке. Вся комната заставлена аппаратурой. За компьютерным столом в наушниках и с сигаретой в зубах сидит молодой человек такого же возраста, как и Рома, слева от него синтезатор. В комнате полный беспорядок. Сняв наушники, мужчина идёт на кухню за маленьким самодельным кальяном. Затягивается и говорит:

– Ну-с, послушаем, что у нас получилось.

Нажал мышкой на плэй, и колонки начали издавать какие-то дурацкие звуки, напоминающие те, что издаёт игральный автомат в казино. Он прослушивал эту бредятину так, как будто это Вивальди, перебирая при этом пальчиками на столе, как настоящий пианист. После чего потянулся, зевнул и сказал:

– Готово.

В ту же секунду раздался телефонный звонок. Звонил его босс:

– Ну что, Моцарт, готово или нет? Уже сроки поджимают.

– Да всё готово. Не кипиши! Готовь бабки. Моцарт (это его кличка) записывает прослушанное на диск и выходит из дома.

Моцартом его прозвали друзья. Ещё в детстве он научился играть на музыкальных инструментах, писал стихи и сочинял мелодии, которые сам и исполнял под гитару. Сейчас это был уверенный в себе молодой человек, к тому же обладавший харизмой. Живущий свободной жизнью, настоящий панк: небритый, в больших очках, высокого роста, байка с капюшоном. Уверенная походка, дороги никому не уступит. Он никого не боялся, кроме себя. На районе его уважали: барыги на вексель давали зелёнку, ларьки – пиво. Они знали, что Моцарт в долгу не останется. Единственное, что его спасало от серости будней – это ни с чем не сравнимый, приятный дурман его папирос. Работал он на крупную компанию, занимающуюся изготовлением игровых автоматов и держащую сеть небольших казино по всему городу. Моцарт «сочинял музыки» для этих автоматов.

Моцарт вышел из дома и направился в офис всего в нескольких кварталах от него. Это было двухэтажное здание, на первом этаже которого находилось мини-казино с игральными автоматами, а на втором – собственно офисные помещения. Моцарт решил пройти через казино и насладиться плодами своего труда. Зайдя внутрь, он увидел в углу зала друга детства по кличке Шлёма, но отвлекать его не стал. Поднялся на второй этаж к боссу, где задержался на три часа. После долгого спора босс отсчитал деньги. Ему нравился Моцарт: он не заискивал ни перед кем, не лизал задницу начальству и всегда настаивал на своём:

– Всегда делай так, как я говорю. Я знаю, как надо, а ты нет.

Спустившись вниз, Моцарт увидел, что Шлёма до сих пор барабанит по кнопкам. Он крикнул через весь зал:

– Шлёма, хватит дарить деньги бандитам, лучше мне подари!

– Моцарт! Какими судьбами?

– Работа. Пишу «музыку» для этих автоматов.

– Разве это музыка? Ты же раньше писал настоящую музыку!

– Да. А ты уже должен был стать владельцем казино.

– Это точно! С моим-то маниакальным пристрастием к игре!

– Послушай… Может, прогуляемся?..

Они вышли на залитую осенним солнцем улицу и направились к скверу.

Тем временем из своего кабинета выходит полковник милиции, лет шестидесяти. Его китель расстёгнут, в руках конверт. Он медленно идёт по тёмному коридору, спускается на этаж ниже и подходит к двери с надписью «Следователь уголовного розыска, капитан Андрей Иванович Чайка». Зайдя в кабинет, полковник обращается к сидящему за столом и читающему приключение Шерлока Холмса молодому человеку:

– Ага, читаешь в рабочее время! Капитан встаёт, отдаёт честь: – Здравствуйте, Антон Феликсович! Да вот, свободная минутка выдалась.

– Ладно, садись. Эх, было время молодое, и я тоже читал про Шерлока Холмса, да и много ещё чего читал, а потом романтика проходит и начинается реальная жизнь… Кстати, о реальности. Не засиделся ли ты в капитанах? Я вот думаю, что тебе уже в майоры пора, по раскрытию ты в городе один из лучших.

Капитан немного растерялся и опустил глаза.

– Спасибо за доверие Антон Феликсович.

– Да ладно, ладно. Слушай, ты сейчас дело одно ведёшь, там у тебя фигурирует Муслим Ибрагимов, 1970 года рождения. Как там дела обстоят?

– Докладываю: проведены следственно-розыскные мероприятия, опрошены свидетели. Ибрагимов является главарём банды, состоящей из десяти человек, у них на счету ограбления, кражи и убийства. Он не был исполнителем, но соучастником и заказчиком. Так что все они сядут в тюрьму и надолго. Дело раскрыто, после обеда передаю в прокуратуру.

– Так вот, Андрюша, отец этого Ибрагимова является большим человеком в этом городе, меценатом, который чуть ли не лично знаком сам знаешь с кем. Надо сделать так, чтобы его фамилия в деле вообще не фигурировала. Разве там мало участников, на которых можно всё повесить? Так что, давай, действуй. Кстати, вот тут тебе передали.

Полковник кладёт ему на стол конверт, встаёт и медленно идёт к двери. Пройдя несколько шагов, разворачивается и говорит: – Майор звучит лучше, чем капитан.

Полковник выходит. Капитан открывает конверт и видит там пачку сотенных долларов, бьёт кулаком по столу. Не долго думая, бежит за полковником, догоняет и бросает конверт ему в лицо. Полковник взбесившись: – Ах ты, щенок! Будешь у меня полы мыть! Капитан развернулся и направился в свой кабинет. Там он взял стул, поставил напротив окна, сел и устремил взгляд в небо. Это было потрясение: он всегда хотел быть похожим на этого человека. Ему надо было делать выбор: смириться с реальностью или остаться верным своим взглядам. Раздумывать долго не пришлось: он открыл сейф, достал папку с уголовным делом, взял её под мышку и пошёл в прокуратуру.

Во дворе стояло несколько высокопоставленных чиновников, которые проводили его злобными осуждающими взглядами. Среди них был и полковник. Смотря прямо в глаза капитана, он сделал движение ладонью через шею (мол, без головы останешься). Андрею было уже всё равно, свой выбор он сделал.

Через тридцать минут капитан вышел из прокуратуры. У него было двойственное чувство: с одной стороны, сердце ему подсказывало, что он правильно поступил, а с другой – разум отчётливо давал понять, что его карьера загублена. Он сел на лавочку, снял фуражку и попытался расслабиться. В этот момент ему хотелось оказаться далеко от этих мест…

Сквер. Небольшой мостик через пруд, на нём стоят Рома и Гарик. Они кормят уток. В руках у Ромы маленькая бутылочка виски, завернутая в бумажный пакет, он делает глоток и передает пакет Гарику. Хлеб у них закончился, и утки, заметив на другом берегу пруда новых «кормильцев», уплывают. Рома и Гарик, провожая их взглядом, замечают на другом берегу двух мужчин, в которых они узнают своих старых друзей. Крики радости. Они идут навстречу друг другу, обнимаются, целуются. Бутылка пошла по кругу.

Два часа, проведенных на мостике, пролетели незаметно. Рома спросил:

– Ребята, а как там наш Андрюха, где он, что он?

– У меня есть его номер, можно позвонить.

Он работает в милиции следователем.

– А помните, как он в детстве ходил с лупой и пинцетом?

– Да, да, и с книжкой про Шерлока Холмса! Все дружно захохотали. Рома предложил:

– Давайте позвоним Андрею. А потом пойдём ко мне, посидим, выпьем. Нам есть что вспомнить.

Андрея, сидящего на лавке, возвращает к реальности громкий звонок мобильника. Он смотрит на экран и, видя знакомый номер, с радостью отвечает. В трубке слышны весёлые голоса.

– Привет, дружище! Узнал?

– Конечно, узнал!

– Не поверишь, мы тут случайно встретились: Моцарт, Гарик, Шлёма. Не хватает только тебя.

– Ребята, как я рад вас слышать. Куда ехать?

– Приезжай ко мне домой, если не забыл адрес.

– Обижаешь, Рома! Лечу.

Выйдя из магазина с полными сумками, друзья подходят к подъезду, дожидаются Андрея, обнимаются и всей дружной компанией заходят в квартиру. В просторной гостиной стол, вокруг него угловой кожаный диван бордового цвета, напротив – два кресла. Ребята рассаживаются. Кто-то предлагает тост за встречу: встали, чокнулись, посмотрели друг другу в глаза. И так много раз. Эйфория от встречи потихоньку угасала, и каждый начал уходить в себя.

Моцарт встал из-за стола, подошёл к окну и сел на подоконник. Достал из кармана пачку «Беломора», закурил и устремил взгляд куда-то за пределы этой комнаты. На него никто не обращал внимания.

Шлёма обратился к Роме: – А ты неплохо устроился: такой ремонт, джип, с девчонками классными, небось, проблем нет. Ты же всегда хотел успеха, уважения. Теперь всё это у тебя есть.

– Ну, насчёт успеха и денег, всё, вроде, так. Только вот есть одно «но».

– Какое-такое «но»? Давай, рассказывай… – Раз пошёл такой разговор… И неизвестно, когда мы ещё увидимся.

Рома задирает майку и указывает на пластырь: – Это по поводу успеха. Несколько дней назад на этом месте была дырка. Пару сантиметров влево – и меня нет. А девушки…

Рома рассказывает про телефонные разговоры со своими барышнями.

– Так что, дорогой Шлёма, сыт я успехом и отношениями с местными дамами, у которых в голове одни бабки и секс.

Беседа начинает менять русло: каждому теперь хотелось поделиться наболевшим. Перебивая друг друга, они вываливают друг на друга свои проблемы. Внезапно от окна раздаётся громкий голос Моцарта: – Всё, стоп! Хватит! Вы уже никого не слышите. Раз такая свистопляска, пусть каждый расскажет о том, что с ним происходит. А мы все послушаем.

Моцарт тонко прочувствовал ситуацию.

– Тридцать три года – возраст Христа. Если каждый из вас найдёт корень своей проблемы, значит, ещё не всё потеряно. Ещё есть время, чтобы всё изменить.

Все замолчали. Моцарт вернулся к созерцанию пейзажа за окном. Первым нарушил молчание Андрей: – А ведь он прав. Нам не с кем даже поговорить. Эта суета уже достала! Не хватает времени осмотреться по сторонам и подумать: а так ли ты живёшь, правильной ли дорогой идёшь.

Его поддержал Гарик: – Я согласен. Кто первый?

– Вот ты первый и начинай.

Наступила тишина. В гостиной горел только торшер. Клубы табачного дыма нависали над столом, как тучи. Гарик сидел в кресле, в его руке тлела сигарета.

– Даже не знаю, с чего начать. Вам всем известно, что характер у меня не сахар. Наверное, виновата в этом моя горячая кавказская кровь. Родился и вырос я в этом городе, но фамилия у меня как-никак грузинская. На отношения с мужским полом это никак не влияло, но в отношениях с женщинами у меня всегда были проблемы, даже с матерью. Вот уже год, как мамы нет со мною рядом. Я не успел попросить у неё прощения. Как я мог быть таким идиотом? Я всегда обвинял её в том, что она не сберегла семью, что она меня не понимает. А мама говорила, что если я буду вести себя, как отец, и не изменю свой характер, то у меня тоже никогда не будет ни семьи, ни дома. Она была права. Мой последний брак – это уже третья попытка. Я встретил женщину, которою по-настоящему люблю. Она родила мне сына. На днях он первый раз сказал: «Папа». А я опять оскорбил её из-за ерунды какой-то. Вы же знаете, что если меня понесло, то уже не остановить! К сожалению, ничего с собой не могу поделать… У меня есть одна мысль, но меня это в любом случае не оправдывает. Мне кажется, и я об этом много думал, что Россия повидала очень много войн за свою историю, и одна из самых страшных была последняя. Двадцать миллионов погибло во время войны и столько же в лагерях, в основном мужиков. Вся тяжесть этого ужаса легла на плечи русской женщины: и хозяйство, и дети, и работа… У неё уже на генетическом уровне заложено – не ждать ни от кого помощи. Она надеется только на себя. И у меня есть только два варианта: или быть рядом и помогать ей во всём, или остаться джигитом в гордом одиночестве.

Гарик поднялся с кресла, налил рюмку и сел на диван. В кресло сел Шлёма.

– Да, ребятушки! В моей голове одни «страйки» и «блэк Джеки» да музыка, которую Моцарт пишет. (Все с улыбкой посмотрели на Моцарта). Шутка. Ну, что? Я – игрок. Азарт и адреналин для меня важнее всего на свете. Из-за этого я и работу свою потерял. Это как наркотик, как болезнь. Мог бы быть менеджером в казино, а это уже серьёзная должность. Но порядки таковы: если ты работник казино – играть тебе запрещается, а на меня кто-то настучал, и т. д. и т. п. Если так дело пойдёт и дальше, то на одного бомжа в Москве станет больше. (Встал, налил себе рюмку и сел на диван.)

Друзья ещё не до конца осознавали, что это была первая в их жизни исповедь.

Очередь садиться в кресло дошла до Андрея.

– Все вы, вероятно, помните, как в детстве я бегал с лупой в поисках улик и бандитов, запоем читал исключительно детективы. Развалился «совок», наступило это сумасшедшее время, когда у людей за долги отбирали квартиры. Все платили каким-то «крышам», крали людей. Я совершенно сознательно решил пойти работать в органы. Отучился шесть лет, а потом попал в уголовный розыск. Я никого не боялся, потому что за мной была правда! Раскрывая очередное преступление, я испытывал чувство удовлетворения: мир становится чище, и дышать становилось легче, и в этом моя заслуга! Всё кончилось сегодня. (Андрей рассказывает историю с полковником.) Завтра понесу рапорт об увольнении. В этой грязи я работать больше не смогу. Если бы вы сегодня не позвонили, то не знаю, ребята… Когда я сегодня вышел из прокуратуры, мне хотелось с кем-нибудь поговорить, но у меня, кроме мамы, никого нет, а она человек пожилой, и расстраивать её не хочется. Спасибо вам, что выслушали!

Андрей остался сидеть в кресле, откинув голову назад. В соседнем кресле сидел Рома.

– Я так понимаю, теперь моя очередь. Ну, что ж! По-моему, вы уже практически всё знаете обо мне: и о том, как чуть жизнью не расплатился за свой успех, и о том, какие у меня отношения с женщинами. Единственное, мне хотелось бы рассказать вам о чуде, которое произошло со мной сегодня. Я лежал на диване и смотрел в окно. По небу плыли облака. Да-да, обыкновенные облака. Я уже и забыл, когда в последний раз смотрел на небо и видел облака. Мне стало легко, и я не заметил, как задремал. (Рома рассказывает свой сон.) Знаете, ребята, это блаженство длилось всего пару минут. И эти минуты были самыми счастливыми в моей жизни. Но это был всего лишь сон. Я бы отдал всё, чтобы остаться в нём навсегда.

Воцарилось молчание. Каждый был погружён в свои мысли. Кашель Моцарта нарушил тишину. Очнувшись, друзья обращают внимание на него.

– О, кстати, Моцарт, остался только ты!

– И зачем я это только предложил?

– Давай, давай! Расскажи о себе, станет легче.

– Да что рассказывать?! У меня всё намного проще. Вон беседка в соседнем дворе, видите?

Все подошли к окну. Во дворе ярко горели фонари, в беседке сидели те же мужики, которых днём видел Рома.

– Так вот, один из этих мужиков – мой отец.

Рома обернулся к нему: – У тебя же не было никогда отца!

– У меня всегда был отец, но я его стеснялся, потому что он всегда бухал. (Глаза Моцарта наполнились слезами.) Мать развелась с отцом, когда мне было четыре года. Он уже тогда пил. Отец переехал в соседний двор к бабушке. После её смерти он живёт в полном одиночестве. Когда мне исполнилось пятнадцать лет, мать вышла замуж второй раз, и мы переехали к отчиму, но отношения у меня с ним не сложились. Я вернулся в свою квартиру. Живу один. Пью. Курю. Каждый день вижу отца и понимаю, что это моя карма: я потихоньку становлюсь таким же, как он. Поэтому, ребятушки мои, я послушал вас всех и хотел бы спросить: где же ваши папаши?

Говорил он с надрывом. Рома подошёл к Моцарту и обнял его. Такого поворота событий никто не ожидал, все притихли и призадумались. И тут все начали вспоминать про своих отцов.

Рома знал об отце немного. Ещё в детстве мать сказала ему, что отец бросил их ради другой женщины. Тогда же она попросила никогда больше не говорить на эту тему.

Когда Андрей вырос, бабушка рассказала ему, что отец попал в тюрьму. Вот и всё, что он знал о своём родителе.

Шлёму воспитал отчим, но, став совершеннолетним, он взял фамилию отца.

Гарик знал, что его отец родом из Грузии и то, что мать называла его тунеядцем.

Моцарт выслушал своих друзей, налил рюмку водки и сказал: – Найдите своих отцов, посмотрите на них – и вы получите ответы на все вопросы, мучающие вас!

Друзья встали, подняли рюмки: «За отцов!». Потом все присели и разом замолчали. Андрей поднялся, вышел в соседнюю комнату и закрыл за собой дверь. Он достал мобильный телефон и набрал номер своего однокашника, работника спецслужб.

– Димон, здорово!

– Андрюха, привет!

– Как дела?

– Какие дела? Служба! Сижу на дежурстве.

– Значит, мне повезло! Нужна твоя помощь.

– Всегда рад.

– Я тебе продиктую фамилии и приблизительный возраст людей, а ты мне сейчас их найди.

– Записываю. Перезвоню.

Через десять минут Андрей вернулся и положил на стол листок бумаги с адресами.

Кто-то спросил: – Что это?

– Это наше прошлое и будущее!

Молодые люди с интересом изучали написанное: оказалось, отец Ромы жил на окраине Москвы, отец Андрея обитал в Тамбове, Шлёмы – в Одессе, а Гарика – в каком-то ауле, затерянном в горах Грузии.

Началось бурное обсуждение. Наблюдавший за происходящим Моцарт был горд собой.

Шлёма кипятился: – Это всё хорошо, только вот, что с этим всем делать?

Рома встал из-за стола, подошёл к одной из висящих на стене картине, снял её, а за ней обнаружился сейф. Он набрал код, открыл дверцу и достал пачку сотенных зелёных купюр, которую бросил на стол:

– Ну что, пацаны, поехали?

Друзья в недоумении: когда? сейчас, что ли? А как?

– Ну, конечно, не сейчас! Завтра с утра сядем в джип и поедем.

Моцарт, сидящий в кресле, наблюдал следующее: четверо мужчин разложили на полу карту, улеглись вокруг и принялись составлять маршрут. Никто из них никогда не был ни в Тамбове, ни в Одессе, ни тем более в Грузии.

Через некоторое время уставшие, но довольные друзья заснули, кто где. Рома укрыл молодых людей, положил под головы подушки, выключил свет и тоже лег спать.

Утро. Суета. Сборы. В джипе Рома и Гарик, они заезжают за друзьями. У каждого в руках дорожная сумка. Москва. Пробки. Кольцевая. Рекламные щиты. Наконец машина подъезжает к подъезду.

Рома несколько замешкался:

– Пацаны, пойдёмте со мной. Мне страшно. Просто постойте между этажами.

Рома стоит перед дверью, нажимает на кнопку звонка. За дверью слышен женский голос:

– Мама, ты оглохла? Звонка не слышишь? Я из-за тебя накраситься не успею!

Дверь открывается. На пороге стоит вульгарная особа.

– Вам кого?

– Я, собственно, к Станиславу Ивановичу. Из комнаты вышла женщина с помятым лицом. На ней шёлковый халат. Вслед за ней появился мужик в трусах с бутылкой пива в руке, явно моложе, и тоже подошёл к двери.

– Вот мама, к бывшему твоему гость пришёл.

– А вы, собственно, кто?

– Я его сын.

– О, сынок объявился! Что же тебя раньше не было видно? Мы тут не знали, куда определить твоего папашу. Тебя искать он не хотел. Пришлось его в дом престарелых сдать. Уж очень он достал! Толку от него никакого: только пил, а денег не приносил. А мы не слуги какие-нибудь, чтоб за ним ухаживать! Нам ещё тоже пожить хочется!

Рома покраснел от злости. Он смог произнести только одно слово:

– Адрес?

«Мамаша» ненадолго скрылась в комнате и вернулась с листком бумаги. Рома выхватил листок. Спустился к ребятам, потом повернулся и рванул обратно. Друзья остановили его. Опустив голову, он едва слышно произнёс:

– Ублюдки!

Моцарт тронул его за плечо:

– Пойдём отсюда, дорогой, здесь дурно пахнет.

Уже в джипе Рома включил навигатор и ввёл адрес. Пансионат находился где-то за городом.

Машину оставили перед воротами на стоянке. Рома обернулся к друзьям:

– Посидите… Дальше я сам.

Зайдя в здание, он открыл первую попавшуюся дверь. В кабинете обедали.

– Я ищу Станислава Ивановича Городецкого.

Работники пансионата переглянулись:

– А вы ему кто?

– Я его сын. Оживились:

– Это хорошо, что вы приехали. Он находится в подавленном состоянии. Его никто не навещает, он очень одинок. Мы за него волнуемся, а у него, оказывается, есть сын! Вы найдёте его в парке. Обычно он неподвижно сидит на лавочке. Хотите, мы вас проводим?

Рома отрицательно помотал головой, поблагодарил и закрыл за собой дверь.

В парке, на одной из лавочек под дубом, он увидел пожилого человека в сером плаще и серой шляпе. Чем ближе Рома подходил к отцу, тем громче колотилось его сердце.

– Папа!

Мужчина поднял голову, встал. Отец смотрел сыну в глаза, а по щекам катились слезы:

– Сынок!

Они обнялись и плечом к плечу пошли вглубь парка. Станислав Иванович рассказал сыну историю своей жизни. О том, как он променял жену и сына на молодую красавицу, свою секретаршу. В советское время он занимал солидную должность, построил квартиру, купил машину, ездил по курортам со своей молодухой. Он женился на ней, удочерил её ребёнка и прописал их к себе. И всё было хорошо, пока его не отправили на пенсию. Жена начала изменять, а сам он запил. По пьяни сломал ногу и стал инвалидом. Жена наняла адвоката и с его помощью определила его сюда.

– Сынок, прости за всё, что я вам сделал! Я был глупцом, не ведал, что творил. Но за свои ошибки я заплатил сполна.

Рома держал отца под руку:

– Почему ты не нашёл нас? Я бы тебя не бросил, ты же мой отец!

Молчание.

– Ты знаешь, мать до сих пор тебя любит и ждёт. У неё после тебя никого не было. Я не злюсь на тебя: что было, то было. Мама сейчас живёт одна за городом, я купил ей небольшой дом. Скажи, отец, ты ещё испытываешь к ней какие-нибудь чувства?

– Сынок, свои чувства к твоей маме я берегу до сих пор!

– Тогда… Знаешь что, отец! Собирай свои вещи. Здесь ты больше не останешься.

– Куда, сынок? Ты что, она меня на порог не пустит!

– Доверься мне, отец! Пойдём за вещами. Тем временем во дворе пансионата собрались люди: все уже знали, что к Станиславу Ивановичу приехал сын. Проходя мимо, отец остановился и сказал:

– Этой мой сын Роман. Он приехал за мной. Возле машины ждали ребята. Рома подвёл к ним отца и познакомил. Молодые люди сели в машину. Отца посадили на переднее сидение. Рома рассказал отцу про цель их путешествия. Вытирая слёзы, Станислав Иванович произнёс: – Бог вам в помощь, дети мои!

Машина остановилась возле небольшого коттеджа: ухоженные грядки, цветы, беседка, новая ограда. Рома повернулся к отцу: – Папа, побудь пока здесь.

Через пятнадцать минут на крыльцо вышел Рома с матерью. Шлёма помог выйти из машины Станиславу Ивановичу. Мать и отец Романа медленно идут друг другу навстречу. Отец падает на колени: – Прости, родная!

Она помогает ему подняться: – Вставай. Давай обнимемся, что ли?!

Джип медленно удаляется. Вслед ему машут два очень счастливых человека.

За рулём сидел Рома, у которого на душе, как никогда прежде, было спокойно и радостно. На переднем сиденье заснул Андрей. Остальные смотрели в окно. Пейзаж по обе стороны дороги на Тамбов являл собой унылую картину: заброшенные постройки, покосившиеся дома и полусгнившие заборы, серая земля, нищета и разруха. Попадались стаи бездомных собак, которые бросались под колёса джипа со злобным лаем. За пару часов в салоне автомобиля не прозвучало ни слова, все были подавлены.

Вдруг Рома заметил голосующего мужика, стоящего возле «Жигулей» первой модели, которые были украшены белыми и красными лентами. Рома сообщил: – Остановимся. Может, сломался?

На мужчине был строгий костюм фиолетового цвета в стиле семидесятых годов.

– Здорово, батя! Что случилось?

– Мужики, выручайте! Бензин кончился! А я уже давно должен быть на свадьбе племянника.

– А чем мы тебе поможем? Из нашего бака бензин слить невозможно.

– У меня есть трос, прицепим и поедем! Здесь недалеко, рукой подать.

Парни переглянулись: надо помочь. Андрей сел за руль «Жигулей», а мужика посадили на переднее сиденье джипа – дорогу показывать. Из-за ухабов на дороге ехали медленно. В машине они познакомились, мужика звали Арсений. Он спросил: – Ребятки, вы откуда и куда путь держите?

Друзья поведали ему историю своего путешествия. Конечно, Арсений был растроган, он ведь и сам отец. Смахнув слезу со щеки, он вдруг крикнул: – Стоп!

Рома резко затормозил. Молодые люди в недоумении. Арсений выбежал из машины, открыл багажник «Жигулей» и достал оттуда бутылку самогонки. Потом вернулся в джип: – Поехали! Я вас сегодня никуда не отпущу: вы – мои гости.

Арсений протянул бутылку Роме: – Пей! Ты – настоящий мужик!

– Извини, друг, не могу, я за рулём! Арсений засмеялся: – Я сроду здесь ни одного гаишника не видал!

Все расхохотались, Рома взял бутылку, сделал глоток и пустил бутылку по кругу.

Примерно через час на высоком холме они увидели деревушку, от которой их отделяло огромное заросшее поле. Навстречу уже бежали люди: – Где ты ездишь? Сколько можно ждать? Вылезая из джипа, Арсений широко улыбался односельчанам: – Вот, познакомьтесь: это ребята из Москвы. Сегодня они мои гости.

Дело шло к ночи, ехать парни никуда не хотели, да и не ели ничего с самого утра. А тут свадьба…