Текст книги "Приемный покой. Страшное на грани."

7. Некоторые женщины в период критических дней пользовались куском ткани, причем неоднократно одним и тем же; более того, эти лоскуты сушили на видном месте одновременно с другими вещами, совершенно ничего не стесняясь. Поэтому лучше было не смотреть через забор к соседям. Однако были и такие женщины, которые не пользовались ничем, и позволяли силе тяжести «делать свое дело».

8. В больших городах на улицах пахло смесью навоза, человеческих экскрементов и гниющих растений. Когда вы в следующий раз увидите в фильме, как мужчина 18-го века галантно бросает свой плащ на землю, чтобы его дама прошла, помните: вполне вероятно, что прикрывает он вовсе не лужу.

9. Зубная гигиена представляла собой пользование зубочисткой и вытирание дёсен тканью. У женщин, как правило, зубы были в худшем состоянии по сравнению с мужчинами в связи с потерей витаминов во время беременности.

Для зажиточных людей итальянская компания Марвис в начале 1700-х годов начала изготавливать зубную пасту (они по сей день продолжают ее выпускать). Но, откровенно говоря, люди были больше озадачены покупкой мяса, чем итальянской зубной пасты.

10. Абсолютно каждый человек в то время был заражён вшами. И они выбрали удивительное лечение от этого: ртуть! В 18-м веке у Европы был роман с ртутью. Они её ели, втирали в кожу, становились сумасшедшими и умирали. Что касается «положительных» сторон – сначала она убивала вшей.

Жестокие наказания для женщин, которые еще недавно практиковали

Часто можно услышать, что в прошлые времена отношение к дамам было другим  – кавалер красиво добивался руки леди, ею восхищались и боготворили. Но на ряду с нежными воспеваниями од прекрасной половине человечества существовала с жестокая система наказаний за различные правонарушения.

Сжигание за половую связь с мужчиной другой веры

В 18 веке в Испании существовал кодекс Семь партид. В нем предусматривалось жестокое наказание дамам за связь с маврами или иудеями. Степень наказания зависела от статуса женщины. Если вдова или молодая девушка такой грех совершала 1 раз, у нее отбиралась половина имущества. Если они это повторяли – и виновницу и ее любовника сжигали. Замужняя дама, так как по закону ей ничего не принадлежит (все имущество у муже) подвергалась наказанию от мужа, который тоже мог ее сжечь. А вот проститутку за такой проступок избивали плетьями, а если связь повторялась, ее убивали.

За ругань с соседями позорили и окунали в воду

Средневековая Европа жестко пресекала сварливость. За это даму привязывали к позорному стулу и в качестве развлечения для зевак таскали по улицам. А потом тащили к водоему и сбрасывали в воду. Правда, ненадолго, но некоторым дамам и этого хватало, они умирали от испуга. Эту норму в законе Англии, кстати, убрали только в 1967 году.

Рубили нос и изымали все деньги за измену

В средние века кара за измену была самая разнообразная, но чаще со смертельным исходом, изыманием денег и отлучением от детей. А вот Фредерик II Сицилийский постановил женщин жизни не лишать, а только отрубать носы.

Заключение за отказ исполнять супружеский долг

В Барселоне в 18-м веке государство помогало мужьям следить за тем, чтобы жены выполняли все свои прямые обязанности. Если что-то шло не так, даму отправляли в Коррекционный дом. Так супруга на ряду с дамами легкого поведения и воровками проходили исправления. Их там заставляли много работать, молиться, соблюдать пост и телесно наказывали.

Битье за неуважительное отношение к бороде супруга

В средние века в Уэльсе мужу разрешено было избить жену за то, что она оскорбляла его бороду, желала его зубам грязи или нерационально распоряжалась его имуществом. Чем именно бить тоже регламентировалось – прут должен быть не толще среднего пальца руки мужа и не длиннее его руки. Бить можно было 3 раза, но не по голове.

Пищевое изнасилование за отказ от еды

В начале 30-го века английские суфражистки, попадая в тюрьму, устраивали голодовки требуя, чтобы им придали статус политзаключенных. По началу их отпускали, боясь голодных смертей в тюрьмах. Но потом придумали способ, как можно заставить принимать пищу – ее вводили насильно. Причем зонд вводили через нос, нанося серьезные раны. После такой еды многие женщины получали серьезные проблемы со здоровьем. Так делали аж до 1913 года, а потом издали закон, по которому заключенных женщин на время отпускали, пока та не станет есть.

Сумасшедший дом незамужней девушке за беременность

В Англии и Америке внебрачная беременность считалась не просто позором, а настоящей социальной проблемой, которую по-своему решало государство. Беременных закрывали в родильные дома, которые представляли собой нечто среднее между грязных общежитием и грязным роддомом. Женщин заставляли тяжело работать и часами стоять на коленях в молитве. Ребенка отбирали и отдавали на усыновление, если он не умирал от жутких условий. А матерей часто отдавали в психлечебницы, так как считалось, что они нуждаются в лечении из-за своего проступка.

Штраф за выполнение мужской работы

Унизительное и бесправное положение рождало у многих женщин желание примерять на себя роль мужчины. Иногда дамы переодевались и шли работать под видом мужчин. За такое нарушение была сравнительно мягкая кара – штраф и переодевание. Видимо, женщины хорошо работали.

Это далеко не все, жестокое отношение к женщинам практиковалась на уровне государства и в более раннее время. Так что прежде чем грустить о былых счастливых временах для женщин, лучше перечитайте эти исторические факты. И поделитесь информацией с друзьями!

Деградация мозга – читать ВСЕМ!

С каждым днем все больше людей жалуется на проблемы с мозговой деятельностью – на все возрастающую рассеянность (т.е. невозможность концентрировать свое внимание, собираться с мыслями для решения каких-то задач), на сложности с запоминанием информации, на физическую невозможность читать большие тексты, не говоря уже про книги.

И просят дать им что-нибудь для улучшения мозговой деятельности в целом и памяти в частности. Причем, как это ни парадоксально, данная проблема характерна не только и не столько для пожилых людей, ослабевать мозгами которым, вроде как, «положено по возрасту», сколько для людей среднего и моложе среднего возраста. При этом многие даже не интересуются, почему так происходит – автоматически списывают это на стрессы, усталость, нездоровую экологию, на тот же возраст и т.п., хотя все это даже близко не является причиной. Среди моих пациентов есть те, кому далеко 70, но кто не имеет вообще никаких проблем ни с памятью, ни с мозговой активностью. Так в чем же причина?

А причина состоит в том, в чем, несмотря ни на какие доводы, никто, категорически, не хочет отказаться от, так называемой постоянной, круглосуточной «подключенности к информации». Другими словами, ускоренная утрата Ваших мозговых функций началась в тот самый знаменательный день, когда Вы решили быть постоянно «на связи». И нет никакой разницы – вынудила ли Вас к этому служебная необходимость, изнывание от безделья или элементарная боязнь быть «не на уровне», т.е. боязнь прослыть белой вороной, чудаком в среде себе подобных.

Еще в 2008 году было известно, что среднестатистический пользователь интернета прочитывает не более 20% текста, размещенного на странице, и всячески избегает больших абзацев! Более того, специальные исследования показали, что человек, постоянно подключенный к сети, текст не читает, а сканирует как робот – выхватывает отовсюду разрозненные куски данных, постоянно перескакивает с одного места на другое, а информацию оценивает исключительно с позиции «поделиться», т.е. «А можно ли это „откровение“ кому-нибудь переслать?». Но не с целью обсудить, а, главным образом, с целью вызвать эмоции в виде анимированной «отрыжки», сопровождающейся короткими репликами и возгласами в СМС-формате.

В ходе исследований выяснилось, что страницы в интернете, как уже говорилось, не читаются, а бегло просматриваются по шаблону, напоминающему латинскую букву F. Пользователь сначала считывает несколько первых строк текстового содержимого страницы (иногда даже полностью, от начала до конца), затем перескакивает на середину страницы, где считывает еще несколько строк (как правило, уже лишь частично, не дочитывая строки до конца), а затем быстро спускается к самому низу страницы – посмотреть, «чем дело кончилось».

Поэтому наиболее эффективным способом подачи информации рядовому интернет-пользователю является отображение информации в виде перевернутой пирамиды (т.е. согласно принципу «чем ниже, тем меньше») с обязательным выделением ключевых слов (чтобы потребители информации понимали, что важно, а что – не очень) и раскрытием не более одной мысли за абзац. Только так можно задержать внимание на странице максимально долго. Если же по мере спуска вниз по странице плотность информации не убывает или, того хуже, увеличивается (как, например, в этой статье), то на таких страницах задерживаются лишь единицы.

Мое личное мнение такое:

Интернет – это реальный наркотик. А что такое наркотик? Это совершенно бесполезная вещь, без которой любой человек может прекрасно жить до тех пор, пока не попробует. А когда попробует, то зависимость возникает пожизненная – наркомания не лечится.

На проблемы с восприятием информации жалуются люди всех рангов и специальностей – от высококвалифицированных университетских профессоров до сервисных работников по обслуживанию стиральных машин. Подобные жалобы можно особенно часто услышать в академической среде, т.е. от тех, кто по роду деятельности вынужден плотно и ежедневно общаться с людьми (обучать, читать лекции, принимать экзамены и т.д) – они сообщают, что и без того низкий уровень навыков чтения и восприятия информации у тех, с кем им приходится работать, год от года падает все ниже и ниже.

Большинство людей испытывает колоссальные затруднения при чтении больших текстов, не говоря уже про книги. Даже блог-посты размером более трех-четырех абзацев уже кажутся большинству слишком трудными и нудными для восприятия, а потому скучными и не заслуживающими даже элементарного вникания. Вряд ли найдется человек, который не слышал бы популярного сетевого высказывания «слишком много букв – не осилил», которое обычно пишут в ответ на предложение прочитать что-то длиннее пары десятков строк. Получается замкнутый круг – писать много нет смысла, поскольку это почти никто не будет читать, а сокращение объема передаваемой мысли приводит к еще большему скудоумию не только читателей, но и писателей. В результате имеем то, что имеем – массовое отупение.

Даже люди с хорошими (в прошлом) навыками чтения говорят, что после целого дня метания по интернету и лавирования среди десятков и сотен электронных писем, они физически не могут начать даже очень интересную книгу, поскольку чтение уже одной только первой страницы оборачивается настоящей пыткой.

Чтение попросту «не идет», прежде всего, потому, что:

а) не получается заставить себя перестать сканировать текст, отыскивая в нем ключевые слова

б) совершенно не усваивается сложный синтаксис, свойственный большинству классических, высокосодержательных или наукоемких произведений, который полностью отсутствует в обмене телеграфной «СМС-отрыжкой».

В результате этого одно предложение приходится перечитывать по нескольку раз! Наиболее откровенные люди так прямо и говорят: я противен/противна сам(а) себе.

Но это еще далеко не все. Из-за постоянной подключенности к интернету резко ухудшаются такие навыки человека, как способность возвращаться к уже некогда осмысленной информации, анализировать прочитанное и подключать воображение. Еще хуже то, что в 80% случаев люди ходят в интернет за сомнительными развлечениями, либо черпают оттуда информацию, имеющую не то что нулевую, а отрицательную культурную ценность.

При этом большинство людей (особенно молодых) привязаны к своим гаджетам настолько, что при угрозе оказаться отключенными от сети в течение хотя бы одного дня испытывают не только психическую подавленность, граничащую с паникой, но и реальную физическую ломку, напоминающую наркотическую. Не верите? А ну-ка выключите свою мыльницу СОВСЕМ и попробуйте прожить без нее хотя бы 2-3 дня.

Есть мнение, которое я вполне разделяю, что способность эффективно воспринимать сложные тексты, читать сложную литературу вскоре станет элитарной привилегией, доступной только особой касте людей. Идея эта не нова, поскольку еще Умберто Эко в романе «Имя розы» предлагал пускать в библиотеку только тех, кто умеет и готов воспринимать сложные знания. А все остальные будут в состоянии читать лишь вывески да интернет.

Короче говоря, никакие таблетки, никакие пищевые добавки, никакие диеты, никакие мозгоправы и т.п. не способны остановить деградацию мозга. Остановить ее может только одно – прекращение поступления в систему обработки всевозможного информационного мусора и ежедневная загрузка мозга так называемой «полезной информацией». Процесс этот чрезвычайно сложный, а для многих людей так и вовсе невыполнимый. Для многих поезд, как говорится, уже ушел.

Ещё раз, коротко:

1. Гаджеты, обеспечивающие Вашу постоянную подключенность к информации/интернету – смартфоны, айпады и пр., без которых Вы теперь даже в туалет сходить не можете, – делают Вас практически дебилом с вялым, апатичным, с еле соображающим мозгом, который не способен думать и анализировать. Но, как и всякий наркоман, Вы, конечно же, убежены в обратном – в том, что эти мыльницы делают Вашу жизнь нереально яркой, насыщенной, удобной и т.п., а Вас лично – «сильно продвинутой личностью», которая всегда в курсе всего.

2. Благодаря этим устройствам, в Ваш мозг непрерывным потоком круглосуточно поступает всевозможный мусор, который загаживает Ваш «бортовой компьютер» настолько, что ты годитесь лишь для выполнения самой примитивной, низкоквалифицированной работы. Вы не в состоянии ни связно говорить, ни писать, ни читать – Ваша речь косноязычна и наводнена словами-паразитами. Рассказывая кому-то о чем-то, Вы с трудом подбираете нужные слова, а слушая кого-то – быстро теряете нить разговора и начинаете скучать и зевать. Писать Вы не можете, поскольку практически в каждом слове начинаете делать ошибки, а как использовать знаки пунктуации – не знаете даже приблизительно. Зато Вы круто делаете сэлфи (и прочие мусорные фото) и стучитесь к кому-нибудь в Viber или WhatsApp.

3. Короче говоря, слушайте плохие новости: мобильную связь нужно использовать только и исключительно в ЭКСТРЕННЫХ случаях. Например, Вы приехали в незнакомый город и не можете найти встречающего – позвонить действительно нужно. Или Вы опаздываете на важную встречу – позвонить реально необходимо, т.е. нужно настроить Ваш гаджет только на приём или передачу необходимой Вам профессиональной и деловой информации. А остальное время Ваш гаджет должен быть ВЫКЛЮЧЕН. Впрочем, я представляю себе, как Вам неуютно от одной только мысли об этом.

4. Нужно быть готовым к тому, что все Ваше окружение Вас, мягко говоря, не поймет – Вам скажут, что Вы с приветом, совсем ку-ку, что у Вас поехала крыша и т.п. Наплевать и растереть. Помните, Вы объект для информационного нападения и вам нужно защищаться. Как говорил президент CBS News Ричард Сэлант: «Наша работа – продавать людям не то, что они хотят, а то, что нужно нам».

5. И, наконец, Вам нужно заново учиться читать книги. Настоящие бумажные книги – понимаете? Не разглядывать часами подслеповатыми глазами свою мыльницу с экраном, а читать книги. Будет тяжело, но Вы попробуйте. Насиловать себя не нужно – в первый день прочитайте полстраницы, на следующий – целую страницу, на третий день – 1,5 страницы и т.д. Учтите, что организм будет всячески этому сопротивляться – будет и тошнить, и ломать, и тянуть заняться чем угодно, лишь бы мозг не напрягался.

«Этих людей просто нельзя допускать до пациентов»

В конце марта Фонд профилактики рака и НИИ онкологии имени Петрова открыли третий набор в онкологическую ординатуру для шестикурсников и молодых врачей. В первом туре организаторы получили 350 великолепных анкет, отправленных амбициозными молодыми докторами и теми, кому осталась пара месяцев до диплома, отличниками с высоким средним баллом и свободным английским языком. Во втором туре им всем дали не очень сложные клинические задачки по общей медицине и неотложной помощи, без подвохов, взятые из реальной жизни – и ничего хорошего из этого не вышло. Мы поговорили с директором Фонда Ильей Фоминцевым о том, как амбициозные молодые доктора «убили» своих вымышленных пациентов

Как проходил конкурс в вашу ординатуру?

– Первый тур оценивался просто по анкетным данным, это был конкурс заявок. Мы спрашивали, какие у кандидатов оценки по базовым предметам – анатомии, патанатомии, физиологии, патфизиологии, фармакологии, биохимии. Спрашивали, какой средний балл, как с английским языком, какие были достижения во время учебы – грамоты, дипломы, публикации… по всем заявочным параметрам это ничем не отличалось от прошлогодних конкурсов. Огромное количество людей заявили, что свободно говорят по-английски, правда многие переоценили свой уровень.

Но это все в резюме делают.

– На поверку оказывалось, что там свободным не пахнет. Когда мы с ними по видеосвязи начинали по-английски говорить, там начинался иногда «лондон из зе кепитал ов грейт британ».

Во второй тур мы пропускали людей с хорошим средним баллом и хорошим английским. А дальше мы им дали клинические задачи по общей медицине.

Мы специально давали однозначные задачи, чтобы сложно было поставить какой-либо другой диагноз, кроме правильного. Но надо было придумать еще три диагноза: мы оценивали ход мышления, хотели понять, как человек думает.

Суммарно на все задачи давался час. Правда, многие превысили расчетное время, иногда довольно сильно. Мы естественно заранее понимали, что это удаленный экзамен и у кандидатов есть возможность воспользоваться помощью друга или гугла. Несмотря на это хорошо ответило человек 15 из 168 которые вообще решились отвечать.

Инфографика: Высшая школа онкологии

Это какая-то же катастрофа! Эти люди через месяц получат диплом врача, или они уже врачи.

– Это не просто катастрофа, судя по ответам, этих людей просто нельзя допускать до пациентов. Они их будут массово убивать, что они и продемонстрировали в задачах. Действием и бездействием, неправильными диагнозами, неправильной тактикой. Это же задачки из жизни, они не выдуманы в лабораториях дизайнерами «Икеи», они возникали в разных клиниках. Там ничего сложного нет, никаких подвохов. Человек, который прочел задачу, должен просто сразу поставить диагноз, там все на это показывает.

Но вы же сливки собрали, амбициозных отличников.

– Да, совершенно верно. И это люди, которые хотят развиваться, они вообще-то нормальные. Приятные люди, интеллигентные, умные. С ними интересно поговорить.

Кроме мучительной смерти, чем это все нам грозит? Что с этим можно сделать?

– Я до сих пор состоянии шока. Вот у нас был молодой человек, который сказал, что с самого начала мечтал идти в онкологию, и много ей занимался, на кафедре. И тут экзаменатор, который с ним беседовал, задает ему, на мой взгляд, тупейший вопрос: «чем отличается рак от саркомы?». Правильный ответ тут – «да ты издеваешься что ли!» (саркома – подвид злокачественных опухолей, рак – другой подвид злокачественных опухолей МедНовости). И наш респондент поплыл так… Я просто ушам своим не поверил. Ты несешь такую чушь в ответ на простейший вопрос, это ж любой должен знать! Я стал спрашивать всех – и поплыло больше 50%. Один молодой человек нам сказал, что хочет заниматься раком молочной железы, он уже им «занимался». Его спрашивают: «Расскажите нам про молекулярно-биологические подтипы». В ответ молчание, тупняк. «А вы не слышали про рецептор HER2/neu»? «Нет, первый раз слышу». Да ты же занимался раком молочной железы! Как ты мог этого не знать? Это ж супертренд последних, наверное, двадцати лет.

У вас был конкурс почти 40 человек на место, во третий тур вы отобрали 19, а победителей будет 9 человек. Вы рассчитывали выбрать лучших из лучших, но что у вас получилось при таком уровне конкурса?

– В финале нормальные ребята. За это я спокоен. Несколько сомнительных, а человек 15 – нормальные. Некоторые прямо совсем хорошие, но посмотрим, как они себя покажут в третьем туре – для чего же иначе его проводить. Для этого и отсев, однако я полагал что выбирать будет сложно, но нет.

А чем эти 15 нормальных и хороших отличаются от остальных 350? Они по-другому учились? Они из каких-то других учебных заведений? Есть закономерности?

– Мы заметили пару вещей, кстати, я не знаю, насколько они доказательные. Первое – эти 15 человек так или иначе знакомы с системой американской сертификации врачей, с экзаменами USMLE. Второе – они больше занимались клинической медициной, чем вот этой белибердой, связанной с грамотами, сертификатами участников, олимпиадами и прочим.

Это абсолютно неработающая система ранжирования, эти дипломы, публикации. У людей, которые хорошо решали задачи, никаких сертификатов не было. Они занимались, дежурили, бегали, в клинике проводили больше времени. При этом у них высокий балл по базовым предметам, хорошие теоретические знания. Для меня это важнее, чем дипломы и сертификаты, из которых следует, что кандидат – победитель гран-при на олимпиаде по шитью сосуда на трупе. И непонятно, сколько еще людей в этом разнузданном действе участвовали. Нам показали диплом Паназиатской Олимпиады по Хирургии. «А что значит паназиатская, там японцы и корейцы что ли участвовали?» «Да нет, просто мы тут в Томске, за Уралом все паназиатское».

Это индустрия развивается с каждым годом. Вот мы звонили кандидату, а он был на олимпиаде по хирургии. «А чем вы там занимаетесь?» «Шьем немножко». В итоге в операционной никто ничего делать не умеет. Я вот спрашиваю одного: что ты умеешь? «Я умею делать трансплантацию почки». «Кому ты делал трансплантацию почки, шестой курс, что ты несешь?» «На органокомплексе». «Очень хорошо. Никому так больше не говори».

Инфографика: Высшая школа онкологии

А есть представление о том, что с этим можно сделать?

– Конечно есть. Совершенно точно необходимо вводить нормальную систему с нормальными KPIдля студентов и не менее важно – для преподавателей. Потому их сейчас на самом деле нет. Все критерии базируются на количестве часов, прослушанных лекций или семинарских занятий… А конечная цель какая? Часы? Надо определиться с конечными целями образования. Что такое хороший врач?

Хороший врач вылечил Васю, моего друга. Вася пришел больной, а теперь он здоровый.

– А врач в этом виноват, или васина генетика, кто знает? Никто не знает, что такое хороший врач в России.

У нас это складывается под влиянием общественного мнения, мнения других специалистов. Никто действительно не измерял его показателей, не валидировал эти критерии. Мне вот очень интересно спросить в связи с этим: вот сейчас идет аттестация у студентов. А ее кто-нибудь валидировал? Кто-нибудь действительно понимает, что они тестируют? Я со многими людьми разговаривал, это трэш, несогласованные, противоречащие друг другу вопросы, какая там валидность!

У нас просто нет системы измерения качества медицины. Это очень глубокая проблема, которая тянет за собой все. Это глубокая проблема теоретического характера, и я например не знаю, что такое хороший врач. И когда я узнаю, что такое хороший врач, мне нужно будет придумать валидный тест, который разделяет врачей на хороших и плохих без ложнопозитивных и ложнонегативных результатов.

В США есть такоей тест – USMLE. Там тестируют и клинические знания, и глубокий уровень теории, понимаение концепций. Они во многом тестируют исполнительность человека, который готовится к этим экзаменам. Сама подготовка – это штука очень сложная. А еще они валидированы очень хорошо, были крупные проспективные исследования, которые говорят, что люди с высоким баллом по USMLE, они потом гораздо более успешные врачи, лидеры.

То есть человек, который сдал этот экзамен – хороший врач?

– Хороший врач умеет качественно лечить. Он умеет обучать других людей, у него выстроенный педагогический процесс. Он умеет грамотно общаться с пациентами, правильно строить отношения с ними. И он проводит исследования, продвигает медицину на своем рабочем месте. Это очень важный признак. Если он является иницииатором исследования, участником, значительно меняет медицину – это хороший врач. Это самое простое определение хорошего врача.

Это почти в точности звучит, как программа вашей ординатуры, о которой вы говорили в нашем мартовском разговоре.

– Это так и есть. Мы хотели сделать лидеров, я хочу из них сделать хороший врачей. Но просто хороший врач как заявил на первом же занятии научный руководитель ВШО, Вадим Гущин – это неинтересно. Вот предположим, вы окажетесь на какой-нибудь крупной международной конференции в Европе или США, где собираются врачи и скажете: я хочу быть хорошим врачом. Вас просто не поймут. А можно быть плохим? А как вы тогда работаете? Они точно так же не понимают, когда на наших конференциях врачи начинают докладывать: смотрите, я вот такой молодец, я делаю вот такую операцию вот так-то. Посмотрите, как я красиво двигаю руками! Рыбалка такая, джигитовка, но только не онкология. Западные коллеги смотрят на это уважительно, но с удивлением. «Ну хорошо, ты хвастаешься тем, что ты сделал какую-то операцию. Ну это странно. Ты же хирург, а что ж ты еще должен был делать? Это само собой, что ты их умеешь делать. Хуже если бы не умел, но пардон… эээ..а в чем фишка-то?»

Да, но когда эта операция выполнена в условиях областной больницы, в которой бог знает какое оснащение и бог знает, когда там поменяли окна…

– У нас сейчас оснащение в крупных больницах очень неплохое. А при этом очень крутая научная хирургия может быть в условиях, очень далеких от богатства. Я вот с тем же Вадимом Гущиным (Директором отделения хирургической онкологии Mercy Medical Center в Балтиморе (США) – МедНовости) разговаривал, у них в Литве резидентская программа, у них была ужасная бедность, когда они это делали, люди оперировали в куртках, потому что вообще тепла не было в операционных. При этом уровень хирургии, уровень понимания, зачем это делается, был очень высокий.

А в чем тогда проблема? В образовании?

– Конечно в образовании. У нас абсолютно с ног на голову перевернуто образование. Все ходят на работу, что-то делают, думают, что пламенно стараются, но они все несут рояль на девятый этаж, но не в тот подъезд. Бешеная деятельность – олимпиады, студенческие конференции, конкурсы студенческих работ. Все это очень масштабно в размерах страны и действительно заметно. И в итоге все эти замечательные обладатели олимпиадных наград не могут назначить дефибрилляцию на фибрилляцию желудочков… А вместо этого назначают… анализы человеку с клинической смертью.

А сейчас будет введена новая система, по которой выпускник вуза должен будет 3 года отслужить на каком-то участке доктором, и после этого уже доучиваться, идти в ординатуру. Может быть это хорошая идея?У вас-то лучшие кандидаты были с опытом работы, но без публикаций и конкурсов.

– Абсолютно без разницы, если честно. Даже может быть хуже. Видите ли, в чем дело, если бы у нас публикации и конкурсы были чем-то серьезным, было бы ровно наоборот. На данный момент у нас все эти публикации – чистый фейк, можно написать полную дурь и тебя опубликуют. У меня была одна кандидатка, я, кстати, хочу прочитать ее работу. «Исследование по распространенности группового секса среди студентов». Вряд ли работа хорошо написана, но по крайней мере развлечет.

Будет ли работать трехлетняя отработка? Она же будет в поликлинике. Выпускники будут за эти три года перенимать поликлинический способ мышления, костенеть мозгом. Переучивать их будет очень сложно.

Потом, вот молодая девочка закончила шестой курс, пошла работать в поликлинику на три года. Как вы думаете, что с ней случится за это время первым делом?

Беременность?

– Бинго! От скуки она первым делом забеременеет. Естественно, большинство ничему уже дальше доучиваться не будет, они так и осядут в этой поликлинике навсегда. На это и расчет.

Аркадий Столпнер, председатель правления Медицинский Институт Березина Сергея – МИБС:

«Опасность в том, что мы теряем школу медиков. Если раньше из ста резюме мы выбирали десять, то теперь не больше пяти… Чтобы подготовить звезду, нужно мощное среднее звено. Именно средний уровень решает многое. Нельзя сконструировать Mercedes, если технологии отстают. Точно так же нельзя получить много хороших врачей, если среднее образование у нас плохое».

(сказано на дискуссии «Крафтовое» образование: как готовить кадры для технологического прорыва», организованной РБК Петербург)

Тур на тот свет

Российская компания организует поездки в Швейцарию с целью эвтаназии

В России появится новое направление турбизнеса: поездки в Швейцарию с целью эвтаназии. Представители компании-организатора утверждают, что подобные поездки россияне уже могли совершать в частном порядке, но теперь им предложат новый уровень сервиса и избавят от бумажной работы. По мнению юристов, сейчас с юридической точки зрения препятствий для подобной работы нет. Но в ближайшее время законодательство в части самоубийств предполагается модифицировать, и тогда к организаторам подобных турпоездок у правоохранительных структур могут возникнуть вопросы.

ООО «Мегаполис-курорт» подало заявку в Роспатент по регистрации товарного знака «Эвтаназия-тур».  Регистрация идет по 39 классу товаров и услуг – это авиаперевозки и туризм. Генеральный директор компании Анатолий Аронов рассказал «Известиям», что базовая путевка в необычный тур будет стоить в районе €5 тыс. (310 тыс. рублей по курсу ЦБ на 17 мая). В него войдут оформление необходимых документов, билет в Швейцарию, несколько дней проживания и услуги врачей. По словам Анатолия Аронова, компания планирует заключить партнерский договор с одной из швейцарских клиник, проводящей процедуру эвтаназии, и взять в аренду дом с видом на Женевское озеро, где решившие уйти из жизни проведут последние дни.

– Сама идея подобных туров не нова. Известно, что многие европейцы, решившие уйти из жизни, едут в Швейцарию или Бельгию, где эвтаназия легальна. Вполне возможно, что и некоторые россияне уже прибегали к этому. Мы просто окажем помощь в оформлении документов и создадим наиболее комфортные условия, – рассказал Анатолий Аронов.