Текст книги "Новая Зона. Игра вслепую"

Роман выглянул из-за небольшой кирпичной стены в проулке между двумя жилыми домами, куда успел забиться мгновением раньше. Беглец в этот момент на ходу перескочил через отбойник и, прокатившись по мокрой земле, рухнул в укрытие рядом с Нестеровым.

– Привет, Эхо, – выдохнул он, подтягивая ноги.

Пули выбили из того места, где он только что лежал, фонтанчики грязи.

– Володька? Ты, что ли? – моргнул Роман.

– Да я, а кто же? – кивнул сталкер и, выставив за угол руку с оружием, дал слепую очередь.

Судя по звону, заряды разбились о броню «Страйкера».

– А кто твои новые друзья? – осведомился Нестеров, инстинктивно пригибаясь, когда несколько пуль впились в мокрые кирпичи над его головой.

– А хрен их знает… – выдохнул Владимир и, высунувшись, спустил курок.

Одна из фигур в сером дернулась и, раскинув руки, рухнула возле бронетранспортера. На груди начало расползаться темно-красное пятно.

– Может, «Мусорные лисы»… – продолжал Гольф. – А может, еще какие-нибудь козлы…

Несколько зарядов прошло в сантиметре от головы сталкера, и тот снова прижался спиной к стене, торопливо меняя обойму.

– Наемники? – нахмурился Нестеров.

Его ладонь сжала висящую на поясе дымовую гранату.

– Ага, – подтвердил Владимир и щелкнул затвором АК-103. – С этого месяца наши вояки и ооновские миротворцы только на Периметре. А на все операции в Зоне посылают этих хлопцев.

Словно в подтверждение его слов один из солдат выкрикнул что-то по-английски.

– Ага. – Роман выдернул чеку и приготовился бросить гранату. – То есть, если мы будем их материть, они все равно ничего не поймут?

Он отвел руку назад и с криком «Take a present!»[1]1
  «Держи подарок!» (англ.)


[Закрыть] швырнул стальной цилиндр через стену. Тот упал под ноги одному из бойцов в сером и завращался вокруг своей оси, испуская молочно-белый дым.

– Так, все. – Нестеров хлопнул Владимира по плечу. – Цирк уехал, клоуны остались.

Гольф кивнул, и оба, сорвавшись с места, рванули по проходу между домами. Серые панели над головой сливались с темным небом. Сквозь дымовую завесу слышалось агрессивное урчание двигателя бронетранспортера и голос командира, отдающего приказы.

А затем орудие на башне «Страйкера» загрохотало. Крупнокалиберный пулемет выплюнул несколько десятков зарядов, и те, разорвав молочную пелену, словно занавес, просвистели над головами убегающих сталкеров.

Роман перемахнул через низкое, выкрашенное зеленой краской ограждение и побежал по газону. Следом за ним несся Владимир. При каждом глухом выдохе из фильтров его противогаза вырывались облачка пара.

– Чем ты их так разозлил? – осведомился Нестеров.

Из дымовой завесы выскочили фигуры в сером. Припав на одно колено, наемники снова открыли огонь.

– Shoot them! – махнул рукой один из них. – We can’t let them go. Kill the tall guy first![2]2
  – Пристрелите их! Мы не можем дать им уйти. Убейте высокого первым! (англ.)


[Закрыть]

Одна из пуль просвистела возле правого уха Нестерова и щелкнула по металлическому каркасу детской горки.

– Да ничем! – откликнулся «Гольф» и, обернувшись, пару раз выстрелил из пистолета.

Один из преследователей вскрикнул и, схватившись за пробитое плечо, повалился на землю. Из-под пальцев в армейских перчатках потекла кровь. Другой солдат подхватил его под мышки и потащил в сторону почти рассеявшейся дымовой завесы. За их спинами загрохотал пулемет.

Заряды ударили по небольшой ржавой карусели, от чего та, пронзительно скрипя, закрутилась.

– Сюда! – выдохнул Нестеров и, схватив друга за рукав, развернул в сторону прохода в соседний двор.

Несколько пуль впилось в дверь подъезда, одна из них разворотила домофон. Обернувшись, Роман насчитал около десяти фигур в серой униформе. Наемники, прикрывая друг друга, быстро двигались через детскую площадку.

* * *

Сталкеры пробежали под низкой аркой и на мгновение замерли, пытаясь сориентироваться.

Двор, в котором они оказались, представлял собой типичный двор спального района. Громадные панельные многоэтажки, подпирающие хмурое небо. Шаблонные детские качели-карусели и чахлые деревца. Ряды брошенных автомобилей, больше половины которых припарковано на тротуарах. Роман моргнул. Он вспомнил это место.

– За мной! – махнул рукой сталкер Владимиру и, перепрыгнув низенькую ограду, побежал по мокрому песку. – Готовь гайки!

Гольф кивнул и вытащил из поясного кармана металлический шестиугольник.

– Когда я скажу, бросай ее прямо себе под ноги и ни в коем случае не останавливайся!

Молодые люди пробежали мимо поскрипывающих на ветру качелей и обогнули «мотоцикл» на пружине, состоящий из двух деревяшек с облупившейся краской. Наемники за их спинами выбежали из-под арки. Двое самых быстрых на ходу перескочили низенький заборчик детской площадки. Под ботинками одного из них хрустнула желтая пластиковая лопатка.

– И… – Роман глубоко вдохнул. – Давай!

Сталкер разжал ладонь. Гайка выскользнула из пальцев и нестерпимо медленно полетела вниз. С тихим шлепком она вошла в грязь. Из лужи вылетела пара капель мутной воды.

А затем двор взорвался. С оглушительным треском в воздух взметнулись десятки молний. Яркие разряды заплясали на всех металлических конструкциях. Первый наемник, пробегавший под турником, вспыхнул нестерпимо ярким белым светом и через мгновение превратился в обугленный скелет. Рот черепа застыл в беззвучном крике. Почерневшие кости рухнули на мокрый песок. Рядом стек оплавившийся автомат.

Ко второму бойцу в сером метнулось несколько молний, сорвавшихся с ограды газона. Он затрясся всем телом, а затем повалился на колени. Одежда заполыхала, противогаз медленно сполз с лица. Следом потекла кожа. Продолжающий вопить наемник упал лицом вперед.

Остальные замерли в нерешительности перед сияющей стеной из электрических разрядов.

– Господи… – Владимир выдохнул, глядя на гигантскую аномалию, охватившую весь двор. – «Шокеры». Целое поле «шокеров»…

– Да, – кивнул Нестеров. – И нам нужно валить, пока оно не отключилось.

Фигуры в сером вскинули оружие и попытались открыть огонь. Несколько сияющих разрядов вылетело из мерцающей стены и впилось в стволы оружия. Изрыгая проклятья, солдаты отбрасывали автоматы, размахивая обожженными ладонями.

– Давай, пошли. – Роман хлопнул друга по плечу.

Гольф молча кивнул, и они побежали к выходу со двора, ведущему на какую-то тихую улочку.

* * *

Солнце медленно ползло вниз по небосводу, окрашивая далекие облака в кроваво-красные тона. Александр Хофф сидел, откинувшись на спинку кресла, и смотрел на закат. Его товарищи, расположившиеся на стальных лавках в кузове, о чем-то спорили. Кто-то из бойцов рассказывал неприличный анекдот. Александр усмехнулся – он знал его окончание.

Тяжелый грузовик медленно ехал по грязной ливанской дороге. Впереди него двигалась парочка армейских «Хаммеров» с пулеметами на крышах. Из-под колес джипов вырывались высокие облака пыли, уходящие к небу. Справа на берег медленно набегали волны с маленькими пенными барашками наверху.

Хофф поправил висящий на шее G36 корпорации «Хеклер & Кох» и подтянул ремешок шлема.

– Так у тебя сегодня последний день? – осведомился Майкл.

– Ага, – кивнул Хофф, кладя руки под голову. – Но я, наверное, сразу же подпишу следующий контракт. Даже отпуск, скорее всего, брать не буду.

– Я, пожалуй, тоже, – кивнул водитель. – Ты же знаешь, мне семью кормить надо…

Он подкрутил громкость магнитофона. Из динамиков послышался треск. А затем заиграла тихая фортепьянная партия. Александр улыбнулся, узнав полонез Огинского.

Разговоры в кузове стихли – солдаты слушали музыку. Пара армейских жетонов, висящих на зеркале заднего вида, тихонько позвякивали друг о друга, когда грузовик вздрагивал на неровном участке трассы.

Хофф посмотрел на небо. Сейчас, на закате, казалось, что до него можно дотронуться рукой. Безмятежность осеннего вечера на берегу Средиземного моря усыпляла. Александр опустил веки.

С оглушительным грохотом идущий впереди джип взлетел на воздух. Из-под его днища во все стороны вылетели языки пламени, оторвавшие подвеску. Охваченный огнем остов перевернулся и рухнул на землю колесами вверх.

Раздался визг шин, и второй «Хаммер», объехав горящий автомобиль, замер поперек дороги. Откинув крышку люка, солдат в песочном камуфляже высунулся наружу и, схватившись за рукоятки шестиствольного пулемета, что-то закричал.

Александр проверил обойму и, распахнув дверцу кабины, спрыгнул на землю. Тяжелые шнурованные ботинки взбили желтую пыль, оставив в ней два отпечатка. Подчиненные сержанта Хоффа в этот момент выгружались из кузова и занимали круговую оборону.

– Это группа «Кило»! – Александр рванул с пояса рацию и поднес передатчик к растрескавшимся губам. – Мы попали в засаду! Нужно подкрепление!

Вместо ответа из динамика послышалось только шипение помех. А затем раздался долгий протяжный свист. Хофф обернулся. Оставляя за собой длинный белый шлейф, над песком пролетел заряд, выпущенный из реактивного гранатомета. Стрелок на «Хаммере» успел лишь инстинктивно закрыться руками. Над дорогой полыхнул яркий огненный цветок, поглотивший бронированный автомобиль. Грохот взрыва разорвал барабанные перепонки, ударная волна бросила Александра на землю. Через то место, где он только что стоял, пролетела горящая задняя дверь джипа.

Александр приподнялся на локтях. Перед глазами все плыло, взгляд с трудом фокусировался на объектах. Хофф попытался понять, что происходит.

Его бойцы, укрывшиеся за грузовиком, стреляли куда-то в сторону далеких серых холмов. Труп водителя завалился на руль, зажав собой клаксон. Из его простреленной головы текла кровь. Рядом полыхали обломки двух «Хаммеров».

Над Хоффом склонился человек в песочном камуфляже. Он что-то спросил. Александр ничего не услышал. Рот бойца открывался и закрывался абсолютно беззвучно. Махнув рукой, солдат подхватил оглушенного сержанта и, закинув его на плечи, побежал вместе с ним к грузовику.

Грохот автоматов раздавался настолько тихо, словно проходил сквозь толщу воды. Боец опустил Хоффа на землю и прислонил его спиной к колесу. Слух постепенно возвращался.

– Сержант! – крикнул спасший его солдат. – Вы с нами? Сэр?

Александр захрипел и, расстегнув кобуру, висящую на поясе, сжал рукоятку пистолета.

– Да, Джон. Я с вами!

Боец усмехнулся и, протянув руку, помог подняться на ноги.

– Статус! – крикнул Хофф, подбегая к подчиненным.

– Сэр! Огонь ведут с холма на двенадцать часов! – откликнулся, перезаряжая обойму, один из солдат. – Сэр! Хорошо бы поддержку с воздуха! Эти гады…

Договорить боец не успел. Пуля пробила его шлем и, превратив лицо в кровавое месиво, вышла изо лба. Боец дернулся и повалился в пыль.

– Проклятье! – Александр схватил болтающуюся на ремне рацию. – Это группа «Кило»! Мы под огнем! Повторяю, мы под огнем! Срочно нужна…

– Говорит «Гончая 2–6»! – раздалось из передатчика, – Слышим вас, группа «Кило»! Идем на помощь! До вас две минуты! Как поняли?

– Понял вас, «Гончая»! – кивнул Хофф. – Ждем!

Сержант выглянул из-за укрытия и, прицелившись, сделал несколько выстрелов из табельного «браунинга». Одна из темных фигурок, спускающихся с холма, дернулась и, упав на землю, покатилась вниз по песку. Ак-47 вывалился из ее рук и остался лежать в пыли.

Ухмыльнувшись, Александр вернулся в укрытие и, перезарядив пистолет, бросил взгляд на часы.

– Быстрее… – выдохнул офицер и снова открыл огонь.

А затем он услышал далекий рокот, который невозможно было спутать ни с чем, обернулся и увидел две черные точки на фоне розового неба. Вертолеты быстро приближались, и вот уже можно было различить отдельные детали. Темные «Апачи» на бреющем полете промчались над дорогой, подняв вихри из пыли и грязи. Под крыльями боевых машин полыхнули яркие вспышки, и тяжелые ракеты устремились в сторону холмов.

– Это «Гончая 2–6»! – раздалось из рации. – «Подарки» ушли!

Один за другим заряды, оставляя длинные шлейфы, врезались в низкие вершины. Раздалась череда едва слышных хлопков, и в воздух взметнулось пламя. Ярко-оранжевые огненные цветы распустились и опали внутрь себя.

Над дорогой раздался радостный вопль. Солдаты вскидывали кулаки, приветствуя пилотов, пролетевших над конвоем и устремившихся обратно в сторону океана.

– Спасибо, «Гончая», – выдохнул Александр, – дальше мы сами.

Сержант обернулся. От далеких серых холмов поднимались черные клубы дыма. Они закрывали собой первые звезды, появившиеся на ночном небе.

* * *

Сталкеры молча шли по Ленинскому проспекту. Дождь кончился минут двадцать назад, и теперь в широких лужах отражались пустые многоэтажки, подпирающие слепое небо.

Наемники не пытались преследовать беглецов, и через какое-то время те перестали вскидывать оружие при каждом подозрительном шорохе.

Владимир остановился и, сняв с пояса флягу с водой, приподнял противогаз. Открутив зубами крышку, сделал несколько больших глотков и, выдохнув, вытер губы рукавом.

– Будешь? – осведомился он, протянув бутыль Нестерову.

Это были первые слова, произнесенные им с момента бегства из двора с «шокерами». Роман отрицательно качнул головой.

– Как знаешь, – пожал плечами Гольф и, убрав флягу, опустил противогаз.

Молодые люди помолчали.

– Слушай, – Владимир остановился и обернулся на Нестерова, – я все хотел тебе сказать спасибо. За то, что не дал тем ублюдкам нашпиговать меня свинцом.

Роман улыбнулся.

– Да не за что, – кивнул он, хлопнув друга по плечу. – Ты бы сделал то же самое.

Сталкеры двинулись дальше. Ветер над их головами шевелил листву, и казалось, что кто-то тихо шепчет слова на неизвестном языке. В темных провалах окон не было стекол, и стоящие вдоль шоссе дома имели пугающий вид. Внутри некоторых виднелось призрачное свечение «ведьминого студня» или неяркие всполохи «мигрирующего шокера».

– Кстати, – Владимир подтянул лямки рюкзака и посмотрел на жилую многоэтажку по другую сторону дороги, – как ты узнал, что там поле «спящих шокеров»?

Стена дома, на которую обратил внимание Гольф, напоминала застывший водопад – кирпич и бетон как бы замерли, стекая со стального каркаса.

– Да никак, – откликнулся Нестеров. – Просто я там уже бывал. Убегал от патруля и попал в капкан. Они меня зажали с четырех сторон на этой детской площадке. Взяли на прицел, один уже достал наручники. Я начал поднимать руки, и тут… Бац! Вспышки, молнии, и меня закрыло внутри куба из электрических стен.

– Ни фига себе! – Владимир пораженно покачал головой. – И как ты там уцелел?

– Понял, что нужно держаться подальше от земли. Ну и залез на качели – у них же сиденье деревянное. Шесть часов вояки материли меня и ждали, что поле отключится. Потом плюнули и, пожелав мне там же и сдохнуть, уехали.

– И что, все эти шесть часов ты провел, качаясь на качелях? – осведомился Гольф. – Так и свихнуться недолго.

– Нет, – усмехнулся Роман, – я сочинял эпиграммы на военное руководство Периметра.

Порыв ветра поднял с тротуара какой-то мусор и, закрутив его в безумном вальсе, швырнул под ноги сталкерам.

– Ну и как? – Владимир с интересом посмотрел на друга. – Прочитаешь что-нибудь?

– Забей, – отмахнулся Роман. – Они тогда мне казались смешными, а сейчас я понимаю, что фигня получилась.

– Да ладно тебе. – Гольф подтолкнул его в бок. – Не выделывайся!

– Ну, хорошо. Э-эх… Дай Бог памяти… Как же там было… – Нестеров нахмурился и, забыв про противогаз, попытался потереть подбородок. – А, вспомнил одно!

Роман выпятил грудь, приподнял подбородок и хорошо поставленным голосом продекламировал:

 
Похож на злобного жирафа наш Василевский генерал,
Он стаю дивных попугаев себе в охранники позвал.
Они одеты как от Гуччи, и от Кардена камуфляж,
Ходят смурные, словно тучи, и любят пушками бренчать.
Но только мозгом обделили наемников могучу рать,
Ведь на Периметре лишь могут они бухать да крепко спать!
 

– Раз, два, три, четыре, пять. С детства с рифмой я дружу! – улыбнулся Владимир.

– Да пошел ты! – беззлобно огрызнулся Роман и несильно ткнул приятеля в плечо.

Друзья рассмеялись.

– Не, ну на самом деле смешно, – сообщил Гольф. – Но может быть…

Нестеров поднял ладонь, призывая напарника замолчать. Тот осекся на полуслове и тоже прислушался.

– «Вертушка», – выдохнул он.

Роман кивнул, и оба, сорвавшись с места, вбежали в соседний подъезд, залегли на грязном кафельном полу и принялись ждать. Свист турбин усиливался с каждой секундой, а затем над пустым шоссе показались два вертолета, вылетевшие из-за панельной высотки, и на некотором расстоянии друг от друга двинулись вдоль проспекта.

Нестеров протянул руку, достал из кармана рюкзака компактный бинокль. Поднесся его к глазам, посмотрел на Ка-60, идущий первым.

На бортах десантного вертолета виднелись эмблемы в виде красной звезды со стилизованными воротами посередине. Боковая дверца отъехала в сторону, и в ней появился один из бойцов Дивизии Охраны Периметра. Солдат в темно-зеленом камуфляже, держащийся одной рукой за поручень, указал куда-то вниз и, обернувшись, что-то проговорил. Его напарник кивнул и, наклонившись в кабину, отдал какие-то указания. Вертолеты сменили курс и, развернувшись, направились в глубь района.

Боевые машины исчезли за домами по другую сторону улицы. Роман выдохнул и посмотрел на Владимира. Тот кивнул.

Сталкеры поднялись и, отряхнув с одежды пыль, вышли из подъезда. Грохот вертолетных винтов затих в отдалении.

– Далеко же они сегодня забрались.

– Есть такое дело, – согласно кивнул Роман.

Его взгляд скользил по крышам брошенных высоток возле подъема дороги, плавно переходящей в МКАД. Угол жилого дома скрывал громадную автомобильную развязку кольцевой автодороги.

– Ложись! – гаркнул Нестеров и, ухватив напарника за плечо, потащил за собой вниз.

Сталкеры рухнули на асфальт перед домом. Роман откатился под скамейку. Гольф укрылся рядом с ним.

– Что такое? – тихо спросил он.

– Снайперы, – так же шепотом ответил молодой человек и указал на одну из панельных башен.

Владимир прищурился, а затем вытащил бинокль.

– Мать честная, – через пару секунд выдохнул он. – Это они за прошедший месяц понастроили?

– Похоже на то, – кивнул Роман.

Над крышей многоэтажки развевался российский флаг. Тяжелый флагшток, удерживаемый тросами, окружала пара небольших железных навесов, обтянутых маскировочными сетями. Внутри виднелась какая-то громоздкая аппаратура, а прямо за ними возвышались тяжелые скелеты башен радиосвязи с плоскими тарелками ретрансляторов.

Возле защитного ограждения прохаживались темные фигурки с СВД в руках. Один из бойцов поправил кепи и, посмотрев куда-то вдаль, снял с пояса рацию.

– Да уж… – Владимир убрал бинокль. – Вечер явно перестает быть томным. Давай-ка валить отсюда, пока нас не запалили.

Молодые люди перебрались в кусты, растущие на газоне, и осторожно, старясь не шуметь, двинулись в сторону прохода во двор.

* * *

Грузовик медленно приближался к базе. Высокая пыльная стена военного лагеря возвышалась на краю города. Прямо перед ней поднимались одинаковые бейрутские многоэтажки и серые офисные высотки.

Гудя турбинами, над крышами пролетел тяжелый авиалайнер и растворился в ночном небе. От него остались лишь яркие огоньки, тускнеющие вдали.

Джон повернул руль, и кряхтящий автомобиль, миновав перекресток, направился в сторону КПП. Прохожие безучастно глядели на испещренный следами от пуль кузов бронированной машины. В окнах домов сиял теплый и уютный свет, совсем не вяжущийся с образом страны, в которой идет перманентная война. Чернеющий на тротуаре остов взорвавшегося «Шевроле» и заколоченные витрины магазинов подходили для этого куда лучше.

* * *

Один из стоящих на воротах солдат сделал шаг вперед и поднял руку. Джон надавил на педаль тормоза, и грузовик, вздрогнув, замер возле мешков с песком и укрепленной пулеметной точки. Александр открыл боковую дверцу и спрыгнул на землю.

– Группа «Кило», – устало сообщил он, протягивая документы. – Вернее, то, что от нас осталось.

Боец кивнул и, дотронувшись до рации, что-то проговорил. Затем снова кивнул и, махнув рукой напарнику, отошел в сторону. Шлагбаум пополз вверх, а затем бронированные створки ворот с легким гудением разошлись в стороны.

Хофф вернулся в кабину и, захлопнув дверь, откинулся на сиденье. Грузовик вполз на территорию базы и медленно поехал через пыльный плац.

Вдалеке на взлетно-посадочной полосе чернели силуэты транспортных С-130 «Геркулес». Неповоротливые четырехмоторные машины замерли возле раскрытых дверей ангаров. Техники заканчивали заправлять один из самолетов и сейчас откручивали от его борта длинный гофрированный шланг, ведущий к сверкающему оранжевой сиреной бензовозу.

Вдалеке сияла огнями контрольная башня с шестиугольным набалдашником диспетчерской наверху. Вокруг нее громоздились длинные серые фургоны с антеннами на крышах.

Возле одинаковых, похожих на обувные коробки казарм дежурили часовые. Бойцы в песочной униформе были экипированы приборами ночного видения, как и охранники на сторожевых вышках. Грузовик затормозил посреди плаца. Ожидающая его бригада медиков молча приняла черные пластиковые мешки на молнии.

Положив скорбный груз на носилки, медики направились в сторону невысокой пристройки возле двухэтажного здания с красным крестом. Завтра цинковые гробы погрузят в самолет и отправят по домам.

Александр проводил подчиненных взглядом и вздохнул. Майкл больше никогда не пошутит на брифинге. А парень, лишившийся лица, – Хофф не смог вспомнить имя новобранца, – и вовсе прибыл только вчера.

Сержант покачал головой.

– Забейте, сэр, – проговорил Джон, открыв дверь кабины, – Они знали, на что шли. Мы все знаем.

– Нет, не знаете, – откликнулся Александр, обернувшись на друга. – Мне платят большее жалованье не за красивые глаза, а за то, что я офицер и могу позаботиться о своих подчиненных…

Молодые люди вылезли из машины. Хофф закряхтел, разминая затекшие ноги. Походив немного туда-сюда, они направились в сторону трехэтажного здания полевого штаба.

– Ага, – кивнул солдат, – а эти подчиненные принесут «Blindwater» еще больше денег. Сержант, мне жалко Майкла, но давайте начистоту: если ты хочешь жить, то становишься садовником, а не рядовым наемнической армии. Мы все заранее трупы. И когда понадобится, нас разменяют, как шахматные фигуры, и заменят на новых. Это всего лишь игры корпораций. И чем раньше вы это поймете, тем проще вам будет жить.

– Как у тебя все легко, Джонни, – остановившись, прищурился Хофф. – То есть ты считаешь, что я все еще младший офицер лишь потому, что не бросаю вас в пекло при каждом удобном случае?

– Так точно, сэр, – кивнул Джонни Майкрофт. – Пока мы живы, мы получаем свое довольствие, которое с каждой успешной операцией растет. Что, естественно, невыгодно нашим боссам в дорогих костюмах. А значит, чем больше нас померло во время задания, тем для них лучше.

– Знаешь, – Александр покачал головой, – иногда мне так хочется тебе врезать.

– Ну так врежьте. Если вам нужно выпустить пар, я всегда к вашим услугам. В тренировочном зале есть ринг…

Хофф махнул рукой.

– Дело не в этом, а… – Он поморщился. – Короче, забей. Иди к нашим. Я сдам отчет и приду. Возьми пиво, выпьем за Майкла и этого второго…

– Билла, сэр.

– Да, конечно. – Александр устало потер переносицу и толкнул двойные двери из прозрачного пластика. – Конечно, Билла.

Молодой человек оказался внутри широкого коридора, обшитого белыми блестящими панелями. Под потолком горели длинные люминесцентные лампы, гулко отдавались шаги. Когда офицер проходил мимо одного из черных кожаных диванов, с него поднялась стройная светловолосая девушка в летной форме, до этого сидевшая, сцепив руки в замок.

– Сержант… – Она скользнула взглядом по нашивке на груди молодого человека. – Хофф?

– Да, это я. – Александр не смог не отметить великолепные формы под легкой курткой. – С кем имею честь?

– «Гончая 2–6» – улыбнулась девушка. – Мы сегодня прикрыли вас на шоссе.

– А, точно. – Сержант моргнул, узнав голос, звучавший в рации. – Спасибо за поддержу. Без вас мы были бы давно покойники.

– Знаю, – кивнула девушка и, вздохнув, опустила взгляд. – Я просто хотела сказать, что мне жаль, что мы не смогли прийти на помощь быстрее. Я…

– Ничего, – кивнул Хофф. – Вы сделали все, что могли. И я благодарен вам за это.

Он протянул руку.

– Так все-таки с кем имею честь?

– Можете звать меня Ева, – улыбнулась девушка, ответив на рукопожатие.

– Хофф!

Молодые люди обернулись. В дверях кабинета стоял мужчина в военной форме с зажатой в зубах сигаретой.

– Полковник, – Александр отдал честь, – я как раз направлялся к вам.

– Ну и чего встал? Операционка зависла? – Полковник затушил сигарету об стену и махнул сержанту рукой. – Заходи!

– Ладно, думаю, еще увидимся, – кивнула Ева, ее зеленые глаза блеснули.

Пилот направилась к дверям. Хофф улыбнулся. Шрам на правой скуле при этом неприятно выгнулся. Фактически треть тела сержанта представляла собой энциклопедию повреждений, оставляемых ручным оружием. Многих это пугало, но некоторым девушкам нравилось.

Александр толкнул дверь кабинета полковника Шафера и, пройдя внутрь, встал по стойке «смирно».

– Вольно, – махнул рукой полковник и, раскурив новую сигарету, опустился за стол.

На стене за его спиной висела карта Ливана с какими-то пометками и выделенными красным фломастером областями. Полковник откинулся в кресле, глядя на Хоффа поверх висящего в воздухе табачного дыма. Небольшая лампа, покачивающаяся над столом, оставляла большую часть кабинета в темноте.

– Итак, сержант, – офицер сложил руки на груди, – вы ведь знаете мистера Стиллера?

Второй сидящий в комнате человек поправил темные очки и коротко улыбнулся. Александр кивнул. Вербовщик из «Blindwater» был ему знаком. Настолько, насколько может быть знаком человек, лишь привозящий договор и увозящий его после подписания.

– Прекрасно. – Полковник затянулся и, выпустив облачко дыма, продолжил: – Поскольку, сержант, срок вашего договора истекает сегодня в полночь, мистер Стиллер хотел бы предложить вам новый контракт.

Человек в костюме кивнул и щелкнул замками кейса, лежащего у него на коленях. Откинув крышку с оттиском в виде логотипа фирмы – сторожевой вышкой, поднимающейся из воды, – он извлек из чемодана объемистую кипу бумаг и протянул ее Хоффу.

Александр быстро пролистал договор.

– В чем подвох? – осведомился сержант.

– Что вы имеете в виду? – вновь поправив очки, улыбнулся Стиллер.

– Оплата вдвое больше обычной, но не указано место новой дислокации. Куда меня перебрасывают?

Стиллер вздохнул.

– В выплеск ада на земле, – мрачно объявил Шафер и затушил сигарету в переполненной пепельнице.

– В Московскую Аномальную Зону, – сообщил вербовщик, – Генералу Василевскому нужны люди для какого-то опасного предприятия.