Текст книги "Ларри Топпер и волшебный мир Ховкрафтса. Книга 1"

Хавьер Муньос
Ларри Топпер и волшебный мир Ховкрафтса. Книга 1

Javier Muñoz Ruiz

LARRY TOPPER Y EL MUNDO MÁGICO DE HOWCRAFTS: Una aventura en Minecraft

© del texto: Javier Muñoz

© de las ilustraciones: Alejandro Suárez

© 2023 Editorial Planeta, S. A.

© Морена Д., перевод на русский язык, 2024

© Галиуллина А.Р., иллюстрация на обложку, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2024

* * *

1
Нужно же с чего-то начинать

НЕ СПРАШИВАЙТЕ МЕНЯ, КАК И ПОЧЕМУ ЭТО ПРОИЗОШЛО, НО НЕОЖИДАННО ВСЕ ОДИННАДЦАТЬ СВЕЧЕЙ НА ПРАЗДНИЧНОМ ТОРТЕ РАЗЛЕТЕЛИСЬ В РАЗНЫЕ СТОРОНЫ!

Две из них отскочили прямо в шляпку моей тети Поппи, да так, что шляпка слетела с ее головы, а саму тетю прибило к стене той из них, что попала в ее высокую прическу.

Еще три свечи попали в живот моего дяди Винсента и, отскочив от него, с удвоенной скоростью полетели в другие стороны:

Со свистом «ФИУ-У!» она разрезала воздух прямо надо мной.

И КАК ЖЕ ЛЕГКО Я ОТДЕЛАЛСЯ! СЕРЬЕЗНО.

Моему кузену Дубиэлю повезло меньше – кремовый торт взорвался прямо перед ним, и четыре свечи угодили в него, мгновенно вырубив.

Оставшиеся две свечи устроили настоящую гонку за гостями именинника. Друзья Дубиэля бегали по всей столовой, пытаясь убежать от них, но укрыться в шкафу не успели – со звуком «ПИМБА!» те хорошенько ударили их по затылкам.

Итак, мой кузен в нокауте, оба его друга валяются без сознания, тетя Поппи не может вытащить свечку из своих волос, а дядя Винсент кричит на меня:

> одна попала в потолок;

> вторая – в семейную фотографию, на которой меня, конечно же, нет;

> третья чуть не задела мне голову.

– Что? Нет, нет, нет, нет! Это случайность! – попытался оправдаться я.

Прозвучало не очень убедительно, если честно. Ну сами посудите, КТО ЕЩЕ, КРОМЕ МЕНЯ, ХОТЕЛ БЫ, ЧТОБЫ СЕГОДНЯ ЗДЕСЬ ПРОИЗОШЛО ЧТО-ТО ПОДОБНОЕ?!

– ЖИВО СЮДА-А! – закричал мой дядя с новой силой, да так, что его живот начал пульсировать от звука. И, несмотря на огромное брюхо, он приближался ко мне со скоростью километров двести в час.

– А-А-А-А-А-А, – заверещал я, убегая от него.

Я бегал по комнате так быстро, как только позволяли мне ноги и дурацкий костюм официанта, который меня заставили надеть. Пробирался между ножками стульев, прыгал с одного дивана на другой и оттуда на кресло, а затем вскочил на стол, где случайно разбил последние остатки посуды, не тронутые взрывом торта и разлетевшимися свечами.

«КРАК! КРАК! КРАК!» – слышалось под моими ногами.

– ИДИ СЮДА, Я СКАЗАЛ!

– Даже не думай об этом, Винсентсито! – крикнул я, уверенный, что дядя меня не достанет.

Но это разозлило его еще больше. И разъяренный, как зомби, горящий от дневного света, он схватился за стол и в мгновение ока вышвырнул меня в коридор, загнав в угол около входной двери.

– Винсент, послушай меня… Я НЕ ДЕЛАЛ ЭТОГО! Я ПРОСТОЙ ДЕРЕВЕНСКИЙ ЖИТЕЛЬ, ВИНСЕНТ. КАК Я МОГУ СДЕЛАТЬ ЧТО-ТО ПОДОБНОЕ?!

Но Винсент не ответил. Вместо этого он медленно потянулся к моему уху.

– НА ЭТОТ РАЗ ТЕБЕ НЕ ОТВЕРТЕТЬСЯ… НИ ЗА ЧТО! ТЕБЕ ЭТО С РУК НЕ СОЙДЕТ! – заорал он.

Я был близок к тому, чтобы сдаться, как вдруг – О ЧУДО!

«КЛОНК!» – раздалось со стороны входной двери, и через почтовое отверстие внутрь влетело письмо, аккуратно приземлившись прямо передо мной.

На конверте было написано: «ДЛЯ ТЕБЯ».

И я закричал:

– ЭТО ДЛЯ МЕНЯ! ЭТО ДЛЯ МЕНЯ! ЭТО ДЛЯ МЕНЯ-Я-Я-Я!

– Это первое письмо, которое пришло тебе за все время… – пробормотал Винсент в недоумении.

– НУЖНО ЖЕ С ЧЕГО-ТО НАЧИНАТЬ! – ответил я.

Опустив глаза, я начал открывать конверт. Внутри оказался другой конверт…

И ПОТОМ ЕЩЕ КОНВЕРТ, И ЕЩЕ…

– Дядя Винсент, скажите, сколько конвертов может поместиться внутрь одного?.. – прошептал я.

ВИНСЕНТ ЗАСТЫЛ В НЕДОУМЕНИИ И НАЧАЛ ВНИМАТЕЛЬНО НАБЛЮДАТЬ ЗА ПРОЦЕССОМ РАСПАКОВКИ ПИСЬМА.

Кто знает, сколько еще конвертов мне придется раскрыть И СКОЛЬКО ВРЕМЕНИ ЭТО У МЕНЯ ЗАЙМЕТ?! Потому что, если что-то мне сейчас и ясно, так это то, что я не сдвинусь с места, пока не докопаюсь до чего-то, что скрыто в одном из этих конвертов.

Так что я лучше воспользуюсь случаем и представлюсь:

Первое, что нужно знать обо мне, – это то, что я обычный деревенский житель. Ну как обычный – с несколькими маленькими странностями.

Первая вещь, которая отличает меня от обычных деревенских жителей, – это цвет глаз, они у меня фиолетовые, а не зеленые.

Еще прямо посреди носа у меня есть огромный красный прыщ, который не поддается никакому лечению – наверное, это из-за подросткового возраста, но он все равно кажется мне очень странным.

И последнее из того, что не поддается никаким правилам элементарной логики, – это мое имя. В тот день, когда я родился, родители увидели во мне Ларри. И все было бы хорошо, если бы от них мне не досталась худшая фамилия в мире. ЛАРРИ ТОППЕР. ХУДШИЕ ИМЯ И ФАМИЛИЯ, КОТОРЫЕ Я СЛЫШАЛ В СВОЕЙ ЖИЗНИ.

Мой кузен Дубиэль – единственный житель деревни, который не испытывает отвращения при звуке моего имени. На самом деле он его даже обожает, потому что может подразнить меня всякий раз, когда его безгранично сообразительный ум не может выдумать никакой другой колкости.

– Я маленький, как крот[1]1
  С испанского переводится как «крот». – Здесь и далее прим. переводчика, если не указано иное.


[Закрыть], и фамилия у меня почти такая же. Кто же я? Правильно, я – То-То-Топпер! – повторяет он мне около двух тысяч раз в день.

Чуть реже Дубиэль делает это, когда устает. В такие моменты он максимально упрощает свою шутку и говорит мне:

– ТО-ТО-ТОППЕР! ХА-ХА-ХА!

И улыбается своей фирменной улыбкой до ушей, словно идиот.

Но даже тогда это не сильно обижает меня. Я ведь не виноват, что мне досталось такое гнусное имя, а Дубиэль не виноват, что ему достались такие ГНУСНЫЕ РОДИТЕЛИ.

Мой дядя Винсент – фермер, и он совершенно убежден, что никто в мире не работает больше, чем он. МОЖЕТ БЫТЬ, ИМЕННО ПОЭТОМУ ОН ТРАТИТ БОЛЬШЕ ВРЕМЕНИ НА ПОИСК ТЕХ, КТО ОТЛЫНИВАЕТ ОТ РАБОТЫ, ЧЕМ НА САМУ РАБОТУ.

«Ларри, проснись и начни делать что-то, чтобы принести в наш дом хоть один блок изумруда», – говорит он мне чуть ли не каждый день. А когда я в ответ пытаюсь указать на его сына-бездельника, то он, как правило, уже находит другую жертву своих наставлений.

Поппи тоже не самый приятный человек. Она занимается рыбалкой и твердо убеждена, что лучшая рыба должна доставаться Дубиэлю, так как он находится в стадии активного роста. Поппи повторяет это каждый день по нескольку раз каждому из членов семьи.

Иногда я ей напоминаю, что у нас с Дубиэлем АБСОЛЮТНО ОДИНАКОВЫЙ ВОЗРАСТ. К тому же наши дни рождения в один день! Но она просто улыбается в ответ на это, тем самым давая мне понять, что разговор окончен.

Поэтому я знаю, каково это – быть чужаком в собственном доме.

Но сегодня все зашло слишком далеко!

– Видишь ли, Ларри… – сказала Поппи, жестом предлагая мне присесть. – В прошлом году мы, конечно, переборщили с подарками твоему двоюродному брату и понимаем это, но в нынешнем году получилось так, что мы купили ему еще больше подарков, хе-хе-хе.

– Ага… – рассеянно ответил я, глядя на садовую аллею по ту сторону окна.

– Дело в том, что у нас закончились деньги, и их не хватило на организацию праздничного ужина. Мы с Винсентом сочли это прекрасной возможностью для тебя – ты наконец сможешь быть всем полезным.

– Почему бы и нет! – ответил я, по-прежнему не сводя глаз с аллеи.

– В смысле, ты согласен?

– Да, да… КОНЕЧНО, ДА, – сказал я, совершенно не понимая, что именно она хочет от меня.

– Отлично! Тогда у нас есть для тебя костюм, – продолжила Поппи, достав из ниоткуда форму слуги и прижав ее к груди.

– ВОТ ЭТОТ?

– Да, давай-ка, надень его. Друзья твоего кузена будут в восторге!

– ЧТО-О-О? НЕТ! Я НЕ МОГУ НИКОГО ОБСЛУЖИВАТЬ НА ПРАЗДНИЧНОМ УЖИНЕ! – быстро ответил я, когда понял, о чем идет речь. – Правда не могу. Дядя Винсент категорически запретил мне присутствовать на дне рождения Дубиэля. А обслуживание предполагает какое-никакое, но все-таки посещение…

– Не прикидывайся дурачком, Ларри. Я была вместе с Винсентом тогда, и мы оба запретили тебе появляться на празднике. Но теперь мы оба меняем свое мнение и говорим, что ты ДОЛЖЕН быть там, – подчеркнула Поппи. – И я заранее предупреждаю тебя: ЕСЛИ ТЫ ПОСТУПИШЬ ПО-СВОЕМУ, НАВСЕГДА ЗАБУДЬ ОБ УЖИНЕ.

– Даже сырой треской не покормишь? – спросил я из любопытства.

Но разговоры с Поппи всегда заканчиваются раньше времени, то есть тогда, когда она этого захочет.

ТАК ЧТО Я, ПОЧТИ НЕ ОСОЗНАВАЯ ЭТОГО, ОКАЗАЛСЯ НА ПОБЕГУШКАХ У СВОЕГО КУЗЕНА-БОЛТУНА И ЕГО ДРУЖКОВ, ПРИЧЕМ НА СОБСТВЕННОМ ДНЕ РОЖДЕНИЯ!

– Ларри, мне нужен колокольчик, – сказал Дубиэль, когда я оказался перед ним.

– Но у тебя уже есть один, – сказал я, указывая на его маленький смешной колокольчик.

– ТОГДА ПОДАРИ МНЕ КОЛОКОЛЬЧИК ПОБОЛЬШЕ. САМЫЙ БОЛЬШОЙ КОЛОКОЛЬЧИК, КОТОРЫЙ У НАС ЕСТЬ! – приказал Дубиэль.

Клянусь, он чуть не умер от смеха вместе со своими глупыми дружками.

Когда я отходил, чтобы найти колокольчик побольше, которым можно было бы, например, раздавить Дубиэля на месте, кто-то резко опустил шторы, и свет погас…

ЧТО ПРИВЕЛО К ТОМУ, ЧТО Я С РАЗМАХА УДАРИЛСЯ О ДВЕРЬ!

И все четверо – то есть мои дядя с тетей и друзья Дубиэля – приняли звук удара за сигнал к действию, начав петь: «С днем рождения тебя! С днем рождения тебя! С днем рождения, Дубиэ-э-эль! С днем рождения тебя!»

Закончив петь, Винсент, Поппи и двое друзей Дубиэля начали аплодировать польщенному имениннику изо всех сил. И так долго, что их ладони стали красными, как прыщик на моем носу…

– А сейчас загадай желание и задуй свечи, чтобы оно исполнилось, дитя мое! – сказала Поппи.

Мой кузен задул все одиннадцать свечей с одной попытки. «Ф-Ф-Ф-Ф-Ф-Ф-Ф-ФУ-У-У-У-У-У-У!» – раздалось по всей столовой, и после короткой передышки Дубиэль расхохотался.

– Я только что пожелал, чтобы Ларри оставался моим личным слугой в течение следующих пятидесяти дней рождения! Хо-хо-хо… – веселился он.

И его приятели подхватили его смех, повторяя: «ХО-ХО-ХО!»

– Ларри с удовольствием исполнит это желание! – заверила сына Поппи.

– Правда же, Ларри? – спросила она меня с немного угрожающей улыбкой на губах.

Но вместо ответа я нахмурился и сосредоточился на сливочном пироге именинника.

Сначала совсем чуть-чуть. А потом все больше и больше, пока не перестал понимать, что вообще происходит.

И ПОТОМ, НЕ СПРАШИВАЙТЕ МЕНЯ, КАК И ПОЧЕМУ, НО ТОРТ ВЗОРВАЛСЯ, И ОДИННАДЦАТЬ СВЕЧЕЙ ИЗ НЕГО РАЗЛЕТЕЛИСЬ В РАЗНЫЕ СТОРОНЫ! БУ-У-У-УМ!

Все остальное вы уже знаете.

Тем временем я все еще потрошу конверты, пока за мной внимательно наблюдает дядя Винсент.

– Девяносто шесть… Девяносто семь… Девяносто восемь… – считает он. – Может, мы закончим на этом?

– Думаю, что мне нужно открыть еще один, дядя Винсент.

– Ну давай, но только ОДИН.

– Это последний, правда, – говорю я.

И в девяносто девятом конверте меня ждало…

НИЧЕГО.

Поэтому я тут же нарушил свое обещание и начал открывать следующий конверт, пока Винсент замешкался. И в этот раз…

– БИНГО-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О-О! – закричал я, когда наконец-то увидел бумажку с письмом.

– Дай посмотреть, – приказал мне Винсент.

Но я развернул письмо и прочел его на глазах у дяди, прежде чем он успел что-либо сделать.

– ШКОЛУ ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА?! – воскликнул я, не веря своим глазам.

И продолжил читать…

Точнее, только попытался, потому что, когда я снова опустил глаза на письмо, оно исчезло. Мой дядя украл его!.. И БЕЖАЛ С НИМ ПО КОРИДОРУ СО ВСЕХ НОГ!

– ОТДА-А-АЙ! – начал кричать я как сумасшедший, срываясь с места и гоняясь за ним по всему дому.

Мы выбежали во двор, обогнули дом и начали наш увлекательный забег с самого начала – прямо от парадного входа.

В КОНЦЕ КОНЦОВ Я УСТАЛ ОТ ЭТОЙ БЕССМЫСЛЕННОЙ ПОГОНИ И РЕШИЛ ТКНУТЬ В ДЯДЮ ПАЛЬЦЕМ ТАК, СЛОВНО ЭТО БЫЛА НАСТОЯЩАЯ ВОЛШЕБНАЯ ПАЛОЧКА!

2
Скажи им, чтобы они убирались отсюда, Ларри!

Как только дядя Винсент увидел мой палец, направленный на него, то завопил:

– ДАЖЕ НЕ ДУМАЙ ОБ ЭТОМ, ЛАРРИ!

Вот что сказал этот трус, действительно веря в то, что я могу хоть как-то ему помешать, просто указав своим нелепым квадратным пальцем.

– С каких пор обычный палец вызывает у тебя такое сильное чувство страха, Винсент? – спросил я дядю со снисходительной улыбкой на губах. И после этого очертил пальцем круг в воздухе для убедительности – хотел напугать, чтобы он не набросился на меня при первой же возможности.

И дядя действительно испугался. Винсент сглотнул и попросил меня быть осторожнее…

– Потому что есть кое-что, о чем мы тебе никогда не говорили, Ларри, – произнес он.

– Вот это удивил! Да вы НИКОГДА мне ничего не рассказываете!

– Именно поэтому ты и не знаешь, что твои родители думали, будто были…

– Гораздо лучше, чем ты думаешь? – перебил я его. – Или что на самом деле они были просто чудаками? Ну сумасшедшими? И что «яблоко от яблони недалеко падает», да? И что я такой же безумец, как они, да? И что…

– Послушай меня, Ларри! Твои родители…

– Не смей говорить о моих родителях! – закричал я и поднял палец так, что он оказался направлен прямо в его межбровье. – Отдай письмо!

И дяде ничего не оставалось, как сдаться, оказавшись в ловушке моего «волшебного» пальца.

– Хорошо, забирай свое письмо! – прокричал он и сердито бросил лист к моим ногам.

Я нагнулся, чтобы поднять его… И ЭТО ВСЕ, ЧТО Я ПОМНЮ! Потому что в тот момент, когда я согнул спину и вытянул руку, огромная тень от тела Винсента проглотила меня целиком! ТО ЕСТЬ МОЙ ДЯДЯ ПРОСТО СХВАТИЛ И ВЫРУБИЛ МЕНЯ!

На следующий день я проснулся в своей кровати на чердаке. Однако, учитывая последние обстоятельства, мои милые дядя и тетя решили запереть меня там и связать руки веревкой, от которой исходил запах тысячи свиней, бегущих по пустынному биому. Фу-у…

И конечно же, этого им было недостаточно. Поппи сдержала свое обещание, и я остался без ужина навсегда. Ну по крайней мере, на следующие пять дней и, что невыносимее, ночей. Мне приходилось довольствоваться сухарями и остатками еды с их стола. Объедки приносили по вечерам, и, как правило, в очень малых количествах, потому что животы Винсента и Дубиэля поглощали почти все и никогда не оставляли ни одного целого кусочка.

ПРИЗНАЮСЬ, Я БЫЛ НАСТОЛЬКО ГОЛОДЕН, ЧТО ЗАСКУЧАЛ ДАЖЕ ПО СЫРОЙ ТРЕСКЕ. «Но нет, никогда не признаюсь ей в этом», – твердо пообещал я себе.

– Ларри?.. – раздался внезапно чей-то голос. Я удивился, потому что было совсем раннее утро, а объедки обычно приносили намного позже.

– ЛАРРИ, Я ТЕБЯ НЕ ВИЖУ. На этом чердаке так грязно и темно, что невозможно понять, ты ли это или просто горка барахла, хе-хе-хе, – засмеялась моя тетя Поппи.

Несмотря на нелицеприятное сравнение, я тут же бросился к ней.

– ПОППИ… ДАЙ МНЕ ОДНУ ИЗ ТВОИХ СЫРЫХ РЫБ! ПОЖАЛУЙСТА, ПОЖАЛУЙСТА, ПОЖАЛУЙСТА! ПОЖАЛУЙСТА!

– Сейчас не время для просьб, Ларри. Но ты должен пойти со мной и помочь нам кое-в-чем, дорогой, – сказала она.

Я услышал в ее словах что-то вроде: «ТРЕВОГА, ТРЕВОГА, ЭТО НЕМИНУЕМАЯ ЛОВУШКА, ТРЕВОГА, ТРЕВОГА!»

В то же время другой голос внутри меня спросил: «Что может быть хуже, чем быть запертым на вонючем чердаке и скучать по сырой треске?»

«Ничего же, правильно?» – ответил я сам себе. АБСОЛЮТНО НИЧЕГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ХУЖЕ.

Тетя Поппи потащила меня вниз, к выходу из дома, и вывела на центральную аллею в саду.

– Скажи им, чтобы эти твари убирались отсюда, Ларри! – нервно приказала она.

– Ты хочешь, чтобы я поговорил с кем-то из этих тихонь?..[2]2
  Тихоня (англ. Allay) – маленький дружелюбный летающий моб, способный переносить и отдавать предметы игроку или выбрасывать их к музыкальному блоку.


[Закрыть]

– Не с кем-то… ВЫГОНИ ИХ ВСЕХ! Эти проклятые жужжалки портят мой сад! – поправила меня Поппи с раздражением. – ОНИ ПОРТЯТ МОЙ САД, ЛАРРИ! ДАВАЙ, СДЕЛАЙ ЖЕ ЧТО-НИБУДЬ!

Она подошла ко мне, развязала руки, взяла мой «волшебный» палец, которым я угрожал Винсенту, и направила на них.

– Если ты не можешь поговорить с этими существами, Ларри, используй свои хваленые магические силы!

– МАГИЧЕСКИЕ СИЛЫ? – вырвалось у меня.

– Сделай с ними то же самое, что ты сделал с тортом! Или хотя бы немного напугай!

Дубиэль и Винсент вышли из дома и присоединились к этой комичной сцене, потому что услышали, как кто-то сказал слово «торт».

– Только прицелься, пожалуйста, уж сделай одолжение, – попросил дядя, остановившись на безопасном расстоянии от нас и спрятавшись за пузом своего сына.

– ДАВАЙ ТО-ТО-ТОППЕР! Хо-хо-хо! – вставил свое слово Дубиэль.

И в тот момент я мог бы сделать с ними все, на что способен мой палец. Но не сделал этого, а направил палец на бедных тихонь.

– Убирайтесь отсюда, дураки! – кричал я им, помахивая пальцем. – УЛЕТАЙТЕ И НЕ ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ НАЗАД! Бегите подальше от этой лачуги…

Но существа не послушали меня, да и палец никак не сработал.

– Хо-хо-хо… Они даже не вздрогнули от твоего крика!

– Даже эти странные тихони смеются над тобой! – добавил осмелевший Винсент и показался из-за спины своего толстого сына, увидев, что у меня ничего не получилось.

От злости я начал целиться в отдельных тихонь, чтобы найти хоть одну, на которую подействуют мои «силы».

– ХО-ХО-ХО…

– ХЕ-ХЕ-ХЕ…

– ХИ-ХИ-ХИ…

Дубиэль, его отец и Поппи начали хохотать во весь голос, словно настоящие гиены. И ЭТО БЫЛА ПОСЛЕДНЯЯ КАПЛЯ, КОТОРАЯ ПЕРЕПОЛНИЛА СОСУД МОЕГО ТЕРПЕНИЯ!

– Хотите попытать счастья на себе? – спросил я, повернувшись к ним всем телом и подняв палец.

В тот же момент Винсент вновь укрылся за сыном, сам Дубиэль спрятался за матерью, а Поппи была вынуждена храбро закрывать их своей грудью.

– Ларри, ты упустил свой шанс снова пообедать с нами сырой треской, – сказала она спокойным тоном, чтобы не злить меня еще больше. – Вернись на чердак, ладно?

– ЛАДНО? ТЫ ЧТО, СПРАШИВАЕШЬ МЕНЯ, ХОЧУ ЛИ Я ВЕРНУТЬСЯ НА ЧЕРДАК? СЕРЬЕЗНО?

– Да, – ответила моя тетя, и маленькая капелька пота медленно стекла с виска по ее щеке.

И, чтобы мои слова возымели хоть какое-то действие, я подумал о взрывах. И о летающих тихонях. И о тех силах, которые вроде как у меня есть, но я даже не знаю, где они прячутся.

И… И… И… И как только я подумал, что все безнадежно и ничего не произойдет, ни с того ни с сего ЧТО-ТО СЛУЧИЛОСЬ! Внезапно вокруг моего пальца-палочки появилось несколько золотых искр!

– СМОТРИТЕ, СЕЙЧАС Я ВАМ ПОКАЖУ, НА ЧТО СПОСОБЕН! – закричал я, испытывая сильнейшее волнение.

Но сверкание искр длилось едва ли дольше, чем я произносил эти слова. Шоу закончилось так же быстро, как и началось.

– ХО-ХО-ХО…

– ХЕ-ХЕ-ХЕ…

– ХИ-ХИ-ХИ…

Дядя, тетя и двоюродный брат снова засмеялись. А Винсент, перестав видеть во мне хоть какую-то угрозу, приблизился и закинул мое тело на спину через плечо, как мешок картошки.

– ОТПУСТИ МЕНЯ, ТОЛСТЯК! – закричал я, дергая его за фермерский комбинезон.

– ХИ-ХИ-ХИ… На чердаке отпущу, малыш! – ответил он мне, посмеиваясь.

– ВЫПУСТИ МЕНЯ!

– Когда твои маленькие друзья-тихони покинут наш сад, я, может быть, подумаю о том, чтобы тебя отпустить, а пока посиди наверху и подумай о своем поведении.

– ОТПУСТИ-И-И-И МЕНЯ! – продолжал орать я.

Тем временем тихони не сводили глаз с происходящего. И тогда, уже отчаявшись, я решил воззвать к ним.

– ПОМОГИТЕ МНЕ-Е! – закричал я в их сторону в тот момент, когда дядя уже вносил меня в дом, а тетя начала силой заставлять меня заткнуться.

Хотя тихони и не набросились на Винсента, как мне хотелось бы, но угрожающе подлетели к нам и начали кружить вокруг входа в дом.

– ЧТО ТЫ ПРИКАЗАЛ ИМ СДЕЛАТЬ, ЛАРРИ? – испуганно спросил Винсент. Он испугался, поскольку синие существа кружили вокруг нас все быстрее, как маленькие злобные демоны.

– ПОМОГИТЕ! – повторил я.

И тут они внезапно зависли в воздухе. Десятки тихонь замерли и начали скидывать вниз конверты, которые были у них все это время.

«ПА-ПА-ПА-ПА-ПА», – конверты громко разлетались во все стороны.

Они с силой врезались в стены дома и даже иногда оставляли на них след от удара. Конверты падали на Поппи, Дубиэля и Винсента. Какой-то из них случайно даже попал мне в лицо.

Повсюду были эти конверты! Из каждого из них вылетал другой, а потом еще один. И еще один. И еще. И еще!..

Мне удалось укрыться от конвертов исключительно потому, что я был единственным, в кого тихони не целились специально. Но мои дядя, тетя и кузен явно получили по заслугам – до искр в глазах.

Пользуясь случаем, я поймал один конверт и открыл его. Конечно же, меня ждало там то же самое, что и в прошлый раз – куча других конвертов. Но где-то двадцать или тридцать конвертов спустя я все-таки наткнулся на заветное послание, которое так и не закончил читать в день рождения Дубиэля. (КОТОРЫЙ ВООБЩЕ-ТО ЯВЛЯЕТСЯ И МОИМ ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, НЕСМОТРЯ НА ТО ЧТО ИНОГДА Я САМ ОБ ЭТОМ ЗАБЫВАЮ.)

Слово в слово в нем говорилось следующее.