Текст книги "Переселенка, или Крестьянская жизнь"

Хайнер Мюллер
Переселенка, или Крестьянская жизнь

Действующие лица

Нета, переселенка.

Флинт.

Флинта 1.

Флинта 2.

Бойтлер.

Жена Бойтлера.

Каффка.

Раммлер.

Рапп.

Кетцер.

Трайбер.

Жена Трайбера.

Шмулка.

Зенкпиль.

Фондрак.

Крестьянин в шляпе.

Симонайт.

Крюгер.

Уполномоченный.

Хайнц.

Хенне.

Зигфрид.

Беженец.

Народный полицейский.

Парт секретарь.

Аккордеонист.

Рабочие.

Толстая женщина.

Христианин.

Ландрат.

Гитлер.

Фридрих II.

Крестьянки и крестьяне.

Пастор.

Зибер.

Два тракториста.

Молодой человек.

Кто в воду не суется, не утонет.

Нета

Горбатый мертв, лежит в грязи и вони.

Флинт

1

Поле.

Крестьянин с тачкой, на ней межевые камни. Крестьянин с транспарантом «Землю у юнкеров отнять и крестьянам передать».

Крестьянин с красным знаменем, Бойтлер с бумагами. Аккордеонист.

Музыка.

Бойтлер

 
Выруби музыку. Согласно
Постановлению об экспроприации
Собственность юнкеров и крупных землевладельцев
С этого дня передается крестьянам…
 

Крестьянин с транспарантом

 
Эй, бургомистр, скорее закругляйся.
 

Бойтлер

 
Всему есть свой черед – душе и телу.
Сначала надо проповедь прочесть.
 

(Крестьянину со знаменем.)

 
Пригнись.
 

(Используя Крестьянина как письменный стол.)

 
Даем участок в пять гектаров
Рабочему по найму, батраку.
Участок получает Каффка, Эрвин,
С семейством в восемь душ.
 

Крестьянин с транспарантом

И вот он – я. Сегодня первый день, когда моя шкура, моя жизнь пришлась мне по вкусу. Удовольствие с женой – не в счет, ведь плата за него – восемь душ ребят. Бесплатное пиво на выборах тоже не в счет: недолго музыка играла, а похмелялись четыре года, я это пиво оплатил кровью на войне, за которую сам же и голосовал. Моя шкура интернациональная. В Германии побои, во Франции вши, в России мороз. Я свою шкуру сквозь две войны пронес, тоньше она не стала, а только задубела. От этого в ней три дырки лишних: видно, плохо задубела. На третьей дырке я разбогател: получил в благодарность от отечества серебряное колено. На старость себя обеспечил, если нужда подопрет, одно колено продам. Или мои наследники после моей смерти сделают из него ложки.

 
Я говорю как есть: до этих пор
Всегда хотел иметь получше шкуру,
И я из кожи лез, что было сил.
И на уроках, где преподавали
Нам слово Божье, приставал к Нему
 

(показывает пальцем вверх.)

 
Чтоб Он помог мне выбраться из грязи
Или чтоб мать взяла меня назад.
Но так уж повелось: из скорлупы,
Из кожи есть один лишь выход – вниз,
Где черви нас обгложут догола,
Но раз уж оборвалась пуповина,
Назад к мамаше нам заказан путь.
А нынче я скажу, что все, как надо,
И что не зря родился я на свет.
 

Бойтлер

Кончай свои излияния, Каффка. Не задерживай земельную реформу.

Каффка

А ты мне рот не затыкай. Осел я был, что выбирал тебя в бургомистры. Ведь ты только и умел, что доить коров, батрача на помещика. Я уже сто лет от страха рта не раскрывал, а теперь буду трепаться до посинения, поскольку (вытаскивает карманные часы) минуту назад началась новая эра.

Бойтлер

Ну, ты кончил?

Каффка

Да. (Бросает транспарант и тащит на поле свой межевой камень.)

Бойтлер

Следующий. Согласно постановлению и так далее.

Крестьянин со знаменем снова превращается в письменный стол.

 
Как сказано, участок в пять гектаров
Даем переселенцу Раппу, Францу.
В семействе Раппа четверо детей.
 

Крестьянин со знаменем (по-прежнему нагнувшись).

 
Я – Рапп. У нас уж пятый на подходе,
Растет наперегонки с урожаем.
Да, кстати, как там с фондом семенным?
Из ничего ведь ничего не будет.
До первого он колоса родится
И завопит, чтоб дали на него
Положенную долю урожая.
Что я ему скажу? Валяй назад?
Тебя реформа не предусмотрела?
Тебе ни одного нет колоска?
 

Бойтлер

 
Ребенка сделал – сам его корми.
Комиссия по дележу земли
Твою жену не вспахивала, верно?
 

Крестьянин со знаменем

 
Предпочитаю делать деток сам.
Но прежде надо бы засеять поле.
 

На велосипеде с транспарантом въезжает Флинт.

Флинт

 
Я из района. Фонд прибудет позже.
 

Крестьянин со знаменем

 
А кони где?
 

Флинт

 
Я ехал, как чумной,
Спешил поспеть к реформе. Ведь народ
Реформы ждет с тех пор, как за нее
Погиб на эшафоте Томас Мюнцер.
 

Крестьянин со знаменем

 
Никто не спорит. Все тут за реформу.
Так где же кони?
 

Бойтлер

 
Музыку давай.
 

Музыка.

Флинт

 
А у тебя нет песни поновей?
 

Аккордеонист

 
Я новых не играю.
 

Флинт

 
Так сыграешь.
 

(Встает за спиной Аккордеониста и водит его рукой по клавишам.)

Бойтлер

 
Откуда знать ему другие песни?
Германией проиграна война.
 

Флинт

 
Но вы в войне победу одержали.
Пора бы это, кажется, понять.
Ты через год усядешься на трактор
И ты. Забудете, что значит «конь».
 

Крестьянин со знаменем

 
А до тех пор я ноги протяну.
Пять га мое семейство не прокормят.
 

Флинт

 
Другой найдется.
(Бойтлеру.) Вычеркни его.
 

Бойтлер вычеркивает.

Крестьянин со знаменем

 
Мы с голоду помрем.
 

Бойтлер

 
Переселенец,
Ты от пяти гектаров отказался.
 

Крестьянин со знаменем

 
Нет, я согласен взять свои пять га.
 

Бойтлер

 
А революция ждать не согласна.
Реформа продолжается. Кто дальше?
 

Крестьянин со знаменем (снимая шапку)

 
А если я что лишнее сболтнул,
Прощу господ покорно не сердиться
И брюхо не наказывать мое.
Подумайте, ведь у меня пять ртов.
А я по гроб вам буду благодарен.
 

Флинт (рычит)

 
Ты шапку-то надень. Здесь нет господ.
 

Крестьянин со знаменем (надевая шапку).

 
Слушаюсь.
 

Флинт

 
А хочешь знать, кто у тебя хозяин,
Ступай и зеркало себе купи.
 

Крестьянин со знаменем

 
Слушаюсь.
 

Флинт

 
Ты, верно, без хозяев жить не можешь.
Для батраков за Эльбой рынок есть.
Валяй туда. И скатертью дорога.
 

Крестьянин со знаменем

 
Да я бы лучше здесь обосновался.
 

Флинт

 
Ну, так и быть. Но мы условье ставим.
Благодарить за это нужно тех,
Кого благодарить уже не нужно,
Поскольку им не нужно ничего,
Поскольку кровь свою они пролили,
Чтоб нынче мог ты потом поливать
Свой собственный надел земли. Понятно?
Они себя истратили, чтоб ты
Мог вкладывать свой труд вот в эту землю.
Они-то свой последний путь прошли,
А вы и первого боитесь шага.
 

Крестьянин со знаменем

 
Я это понял.
 

(Роняет знамя и снимает с тачки межевой камень.)

Флинт

 
Знамя подними.
 

Крестьянин с межевым камнем

 
Да руки заняты.
 

Аккордеонист

 
Ты плюнь на этот камень.
 

Крестьянин

 
Как бы не так. Ведь вам того и надо.
 

(Уходит на свое поле.)

Флинт

 
Ну вот вам и еще один кулак.
 

Бойтлер

 
Эй, музыку!
 

Все трое уходят под музыку. Флинт, один, поднимает знамя.

Входит Раммлер.

Флинт

Хочешь урвать кусок от нашей реформы? Радуйся, что тебе не хватило трех гектаров, а то бы мы тебя раскулачили. И был бы ты сейчас беден, как юнкер. А мы богаче на три гектара.

Раммлер

Откуда мне знать, что такое кулак? Я немец. Дай руку, Флинт. Заняты обе? Не надорвешься, тягая эту тряпку? И помочь тебе некому даже в праздник победы? И вся реклама на тебе?

Флинт

Двинуть бы тебе в рожу. Жаль, не имею права. И в этом трагедия нации.

Раммлер

А ты не стесняйся, я состою в ХДС, так что подставлю другую щеку хотя бы из чувства партийной дисциплины. А потом продемонстрирую ее в Демократическом блоке.

Флинт уходит, Раммлер смеется. Обращается к крестьянам, получившим наделы.

 
Возьмете лошадей?
 

Каффка

 
Не у тебя.
 

Раммлер

 
Так значит, на себе пахать хотите?
Что ж, был бы плуг.
 

Каффка

 
Получим, не боись.
 

Рапп

 
От «Помощи крестьянской».
 

Раммлер

 
Лошадь?
 

Рапп

 
Плуг.
 

Каффка

 
То, что мое, и пальцем я вспашу.
 

Раммлер

 
Мое! Мое! Кота в мешке вам дали.
А выскочит колхоз. Мое! Мое!
 

(Раппу.)

 
Я одолжу тебе кобылу, братец.
Пол-урожая будет за тобой.
Я рад помочь, да только не задаром.
Война тряхнула и меня.
 

Каффка

 
Ври больше.
 

Раммлер

 
Мы все от матери родились, Каффка,
И все мы в руце Божией равны,
Он всех нас вылепил из горсти праха,
Коль разожмет кулак, все в прах уйдем.
Четыре сорта сапогов теперь
Нам тычут в морду, и ползаграницы
Готовы нами подтереть зады.
Последний жид нас на куски разрежет.
Поддерживать друг друга – немцев долг.
 

Каффка

 
Нет, Раммлер, матери у нас различны.
А мы с тобой сквитаемся тогда,
Когда мой пес всего тебя обгадит.
Родился на твоей я борозде,
Ты получил мое дерьмо в наследство.
Мне жаль надела для твоих сапог.
Мотай отсюда прочь, кулак поганый.
 

Раммлер

 
Брось, Каффка, все мы – люди, человеки,
И каждый человек – эксплуататор.
Ты тоже. Так заведено природой.
И никакой не смоет это дождь.
Господь такими создал нас, хоть тресни.
Ведь ты еще на свет не появился,
А уж из матери тянул всю кровь,
Как паразит впиваясь в пуповину,
И целый год, а может быть, и дольше
Выкачивал из груди молоко.
Я тоже ведь не против коммунизма,
Идея хороша. Да люди плохи.
А коммунизм годится для газет.
 

(Раппу.)

 
За целую кобылу я беру
Всего лишь половину урожая.
 

Раммлер уходит.

Каффка

 
Понятно мне, кто здесь дурак.
 

Рапп

 
Мне тоже.
 

Флинт. Крестьянин с книгами

Флинт

 
Книги. Откуда?
 

Крестьянин

 
Из замка, откуда же еще.
 

Флинт

 
Отнеси назад.
 

Крестьянин

На кой ляд? С тех пор как господа уехали, полдеревни топит печи и подтирается ихней библиотекой. А я чем хуже? У меня восемь ртов. Три недели дождь, во всем округе сухой ветки не сыщешь, восемь задниц – и ни клочка бумаги. Читать их, что ли, книги эти, когда живот подводит? Стар я для этого, толстых мне не одолеть. Лучше всех была «Майн кампф», а эти в Берлине американцы купят. (Уходит.)

Флинт (загораживая ему дорогу)

 
Вот этот Шиллергёте, кто его
Кормил-поил? Кто одевал Гомера?
Не будь тебя, они б не написали
Ни буковки, ни строчки, ни мыслишки.
А ты на них пахал и спину гнул,
И в этих книжках твой соленый пот,
Так что ж ты их пускаешь на растопку?
Они принадлежат всему народу.
Верни их. В замке будет дом культуры.
 

Крестьянин

 
Сам возвращай. Какой святой нашелся!
А у меня других полно забот.
 

Бросает книги на землю и уходит. Флинт поднимает книги и собирается уходить с велосипедом, знаменем, транспарантом и книгами. Входит Гитлер с бюстом Евы Браун, он несет изъеденный молью ковер и канистру с бензином, за ним Фридрих II Прусский со своей палкой-клюкой между ног. Гитлер прыжком оседлывает Флинта, Фридрих оседлывает Гитлера. Флинт несколько раз пытается стряхнуть их с себя. При каждой попытке что-то падает: велосипед, знамя, транспарант, книги.

2

Хмурое утро. Развалившаяся батрацкая хибара.

Перед ней стоит получивший землю крестьянин Кетцер и глядит на небо. Входят Уполномоченный с портфелем, Бойтлер и Трайбер.

Кетцер

 
Что, Трайбер, будет дождь?
 

Бойтлер

 
Еще какой.
Коллега мой и я, ничтожный винтик,
Мы с ним здесь государство представляем
Рабочих и крестьян, а за тобой
Большие недоимки. И раз ты
Не хочешь заплатить их добровольно,
Придется их взыскать. Еще к тебе
Имеет иск крестьянин здешний Трайбер.
Но прежде – государство, то есть мы.
 

Уполномоченный (вынимает из портфеля бумагу).

 
Задолженность по молоку.
 

Кетцер

 
Если у хозяина нет коровы, ее и сосед не подоит.
 

Уполномоченный

 
Значит, молока нет?
 

Кетцер

 
Нет.
 

Уполномоченный (вынимает из портфеля другую бумагу).

 
Тогда штраф.
 

Кетцер

 
Говорят, корову лошадь кормит. А у меня кобыла корову сожрала.
 

Уполномоченный

 
Околела?
 

Кетцер

 
Обменял.
 

Уполномоченный

Незаконная спекуляция зарегистрированным домашним скотом. Это не улучшает вашего положения, голубчик.

Кетцер

Без кобылы я не могу держать корову.

Бойтлер

Вопрос фуража.

Кетцер

А на что мне купить кобылу, если не продам корову? Тыщу лет на нас возили воду юнкеры, только слез юнкер, уселся кулак, на кулака государство, и оба сидят на шее у таких, как я.

Уполномоченный

Я этого не слышал, вы меня поняли? Но если вы впредь будете вести при свидетелях подобные речи, придется мне их услышать. Так что не устраивайте скандалов, я только выполняю свой долг. Признаться, без всякого удовольствия. Я законов не пишу, я за них расплачиваюсь; с утра до ночи на ногах, в неделю снашиваю по три пары подметок, велосипедный насос – за мой счет. Уплатите наличными или чеком?

Кетцер (выворачивает карманы: они пусты)

Вот она, моя чековая книжка.

Уполномоченный (вынимает из портфеля третью бумагу)

Тогда опись имущества.

Кетцер

На мне еще есть рубаха. Вот! Зачем мне рубаха? (Снимает рубаху, швыряет под ноги Уполномоченному.) А под ней семь шкур, шесть можешь спустить. Как наступят холода, подожгу хибару, хоть маленькая, да своя. Это согревает. Хочешь ее описать? А ты поставь свою печать на землю, которую вы мне нарезали. Господь дал, Господь взял. (Бросается комьями земли.) Ну как, по вкусу тебе земелька? Могу и дранки подбросить. (Срывает с хибары крышу и швыряется в них дранкой.) Зачем мне крыша над головой? Мертвых дождь не мочит.

Уполномоченный (убегая)

Господа, вы свидетели, дело зашло слишком далеко. Я не могу работать живой мишенью, тем более за такое жалкое жалованье. (Кетцеру.) Я этого так не оставлю.

Бойтлер смеется.

Трайбер

 
Так. Он ушел. Теперь уж мой черед.
Моя кобыла твой надел вспахала
До самой до последней борозды,
И ты хотел полоть его мотыгой,
Но ты вообще полоть его не стал,
Отмазался каким-то ревматизмом,
А свекла вся пропала на корню.
Меня ведь тоже, видишь, как скрутило,
Так что ж, об этом в трубы мне трубить?
Ты у меня весной картошку клянчил:
«Я осенью отдам!» Твоя расписка?
Уж осень на носу. А я все жду.
Но больше ждать не буду, Кетцер. Я
Тебя богаче. Но ведь не настолько,
Чтобы тебе дарить мое добро.
С меня ведь тоже требуют налоги,
А мне-то государство не поможет,
Под мышки не подхватит, как тебя.
За мой картофель расплатись своим
И расплатись за то, что брал кобылу.
На месте разочтемся, а не то
Твою кобылу мне забрать придется.
 

Кетцер

 
Ты подожди годок.
 

Трайбер

 
Я ждал два года.
 

Кетцер

 
Ну, хоть неделю можешь подождать?
 

Трайбер

 
А ты мне не указ.
 

Кетцер

 
Послушай, Бойтлер,
Скажи ему, чтоб подождал неделю.
 

Бойтлер (Кетцеру)

 
Кто прав, тот прав.
 

Кетцер

 
Ты вспомни, Бойтлер, время,
Когда еще ты не был бургомистр
И вместе мы работали на ферме,
Ты был дояром, так же как и я,
Четыре года мы с тобой дружили,
Все поровну делили, пополам,
До самой до последней капли шнапса.
Бывало, ты запьешь, а я твоих
Коров дою, и все, брат, шито-крыто.
А нынче ты об этом позабыл,
Пришел доить меня, как ту корову.
 

Бойтлер

 
Вчерашним пивом пьян не будешь, Кетцер.
Что было, то прошло, и нет его.
Вчера шел дождь, а нынче, братец, вёдро,
И поле высохло, и пот наш высох.
Ведь я же бургомистр, при исполненье,
И для меня теперь тут все равны.
Как это ни печально, долг мой в том,
Чтобы помочь ему, а не тебе.
 

Кетцер

 
Кобыла – все, что у меня осталось.
Отнимете ее – мне в петлю лезть.
 

Бойтлер

 
Пришлет вам государство тягачи.
Оно же обещало.
 

Кетцер

 
Обещало.
Ты в это веришь? Я уже не верю.
 

Бойтлер

 
Ну, значит, остается в петлю лезть. (Уходит.)
 

Кетцер

 
Не тронь кобылу, Трайбер, худо будет.
 

Трайбер не отпускает лошадь.

 
Ты тоже в мясорубку попадешь.
Тот, наверху. Он, правда, мелет долго,
Зато мука выходит первый сорт.
 

(Лошади.)

 
Прощай, гнедая. Не везет тебе!
Не много от тебя мне было проку,
Не вытянула тягловая сила,
Тебя уводят, значит, я пропал.
Последние гроши мои уносишь
Ты на своих копытах, сучья дочь.
Коль совесть есть в тебе, хотя б лягнись!
Эх ты, неблагодарная скотина,
Тебе бы только брюхо набивать,
Один овес во что мне обошелся!
Пора и честь знать. Подыхай, гнедая.
 

(Вытаскивает нож, закалывает лошадь.)

Трайбер

 
Все вы такие – «новые крестьяне».
Не смыслите в хозяйстве ни черта,
Тем более нет жалости к скотине.
 

(Уходит.)

Кетцер (кричит ему вслед)

 
Эй, Трайбер, подбирай свое добро!
Нагнись да подними с земли кобылу,
Тебя на живодерне заждались.
Мешок костей снесешь на мыловарню,
А падаль в плуг впряжешь. Для удобренья.
 

(Один.)

 
Скот для крестьянина важней всего.
Хоть стой на голове, хоть лезь из кожи,
Крестьянин без скота не человек.
Свое же поле для него могила,
Костями он то поле удобряет,
А поле собирает урожай.
Мужик до гроба отдыха не знает:
Над ним хозяин-барин каждый скот,
Его любая выдоит корова,
И распоследний мерин запряжет,
И государство превратит в свинью
И той свининой рот заткнет народу.
Любой дурак сотрет его в муку
И переварят тысячи желудков.
Ну, вот он я, хватай кому не лень!
Вкушайте плоть, как сказано в Писанье.
 

(Отбрасывает нож и вытаскивает из кармана веревку.)

 
Держись, веревочка, держись, подруга!
Папаше моему ты помогла
И вызволила деда из нужды,
Я третьим буду, трое нас в петле.
Ты лестница на небо, ты отмычка,
Из ямы долговой откроешь дверь
Всего-то навсего за семь грошей.
Прыжок во тьму, и вот уж можно миру
Показывать язык, коль крюк удержит.
 

(Уходит с петлей на шее, волоча за собой веревку.)

На сцену выбегают два крестьянина.

Первый

 
Тягачи прибыли, Кетцер. (Входит в хибару.) Он уже холодный.
 

Второй (поднимает нож)

 
Кобылу жаль.
 

3

Кухня.

Бойтлер. Жена Бойтлера. Зигфрид.

Зигфрид

Тягачи прибыли, бургомистр.

Бойтлер

Мой рабочий день кончился. Пошел ты…

Зигфрид

Ну, знаешь…

Зигфрид уходит, Бойтлер велит жене стянуть с него сапоги, та падает вместе с сапогами.

Входит Нета, переселенка.

Нета

Госпожа бургомистерша, печь свободна?

Жена Бойтлера

Нет.

Бойтлер

Подай мне Указ.

Бойтлер складывает из газетного листка с Указом мухобойку и гоняет мух. Входит Раммлер.

От мух нынче отбою нет. Выйди, жена. У нас с ним политический разговор.

Жена Бойтлера уходит.

Раммлер

 
Вот сало.
 

Бойтлер

 
Был ты у ландрата, Раммлер?
 

Раммлер

 
Да, был.
 

Бойтлер

 
А сало, значит, возвращаешь?
Он что, не взял его? Сказал, что мало?
 

Раммлер

 
Похоже, он подарков не берет.
 

Бойтлер

 
Да он же ненасытная утроба,
Он целый округ обобрать готов,
Ведь у него же семеро детей,
И каждый год жена опять рожает.
 

Раммлер

 
Я говорю о новом. Твой-то сел.
 

Бойтлер

 
А новому ты предлагать не стал?
Он спрашивал тебя, с каким ты делом?
Что ты сказал?
 

Раммлер

 
Стал плакаться в жилетку.
Сказал, что бургомистр наш слишком левый,
Что топчет беспощадно кулаков,
Что он к переселенцам слишком добр
И к тем, кто землю получил недавно.
 

Бойтлер

 
Вот как? Отлично. Что же он?
 

Раммлер

 
Смеялся.
 

Бойтлер

 
А что потом?
 

Раммлер

 
Я стал его стыдить,
Что он смеется над чужим несчастьем.
 

Бойтлер

 
И что же он?
 

Раммлер

 
А он мне обещал
Усовестить тебя и успокоить,
Сказать, чтоб палку не перегибал.
Ты, дескать, хочешь сделать все как лучше,
Но в лихорадке классовой борьбы
Политику неверно понимаешь.
Союз с крестьянством надо укреплять.
 

Бойтлер

 
А дальше?
 

Раммлер

 
Дальше я его просил,
Чтоб с должности они тебя убрали.
 

Бойтлер

 
Ну, это явно слишком. Что же он?
 

Раммлер

 
А ничего. На дверь мне указал,
Поскольку он спешит на заседанье.
Я слышал, уходя, как он хохочет.
 

Бойтлер

 
Ну хорошо.
 

Раммлер

 
По-моему, не очень.
Я ною, жалуюсь, чуть не рыдаю,
Стараюсь что есть сил пролить слезу,
Он все глотает, большевик поганый,
Ему по вкусу это представленье,
И тут же он в глаза смеется, гад.
Ведь он же без штанов ходил, а я
Чуть-чуть не стал хозяином именья
Размером с округ – там, на Украине.
Я, может, гражданин почище прочих,
Кто лезет в государственный карман.
Мне государству не впервой служить,
Всегда смогу начальству пригодиться –
Пусть и оно приличия блюдет.
 

Бойтлер смеется. Входит политический Беженец в надвинутой на лоб шляпе.

Беженец

Я проездом. До вчерашнего дня занимал должность, снизу подмазывали, сверху подкармливали, народ уважал, вон какой живот отрастил, с правительством на «ты», весь район держал в страхе, а сегодня политический беженец. Они прочесывают все деревни, впереди партийный босс из района, за ним социалист на поводке, у каждой голой задницы они спрашивают, почему она без штанов, за ними новый ландрат на старом «опеле», собирает то, что партия для него посеяла, смещает и назначает. Да еще и полиция за мной гонится. Кто-то поджег гараж, а в нем были тягачи. Они шьют мне подстрекательство, бензин, мол, казенный. Откуда только он взялся, ведь все выдавалось строго по норме. Доставь меня к Эльбе, Бойтлер, хоть в бочке с компостом, только быстро, неохота отправляться на рудник или в Баутцен.

Бойтлер

 
Не обессудь. Мне тоже неохота.
 

Беженец

 
Поможешь мне – авось себе поможешь.
Ведь мы с тобой коллеги, бургомистры,
А может, завтра снова ими станем,
Коль и тебе сменить придется климат.
 

Бойтлер

 
А может, лучше стукнуть на тебя?
Вот я себе и помогу пожалуй.
 

Пауза.

 
Они ведь тоже предпочли бы видеть
Тебя не спереди, да и не сзади,
А за решеткой, тут сомнений нет.
А как дела насчет казенных денег?
Надеюсь, в кассе не оставил их?
Без них не далеко уйдешь.
 

Беженец

 
Увы.
Я честный человек.
 

Бойтлер

 
Ну, значит, рудник.
 

Беженец

 
Да касса-то была совсем пуста.
 

Бойтлер открывает дверь.

 
Почти пуста.
 

Бойтлер закрывает дверь.

Бойтлер

 
Так сколько?
 

Раммлер

 
За гараж,
Где были тягачи, получишь – сколько?
 

Беженец

 
Дадут лет двадцать, если повезет.
 

Раммлер

 
Так сколько стоят двадцать лет свободы?
 

Беженец

 
Неужто двадцать я сказал? Соврал.
Лет десять, больше не дадут. А с нашим
Судьей дадут и половину срока.
Опасней судьи старого закала,
Те до смерти со страху доведут.
А наш даст пять, и уж никак не больше.
Одна стена не полностью сгорела,
И тягачи остались целы. Значит,
Никак не больше трех, и то навряд.
 

Раммлер

 
Скажи еще, что ты получишь орден.
Тогда и лошадей гонять не стоит.
Ведь ты свободен, что ж стараться зря?
 

Беженец платит, Раммлер прячет деньги.

 
Пять пальцев на руке.
 

Беженец платит, Раммлер прячет деньги.

 
А рук-то две.
 

Беженец платит, Раммлер прячет деньги.

 
На корм коню.
 

Беженец платит и т. д.

 
Коня ты накормил.
А плата за квартиру? Что ж ты думал,
Бесплатно в бочку я тебя пущу?
Мне доброта моя дороже встанет,
Свекла начнет ботвою вниз расти,
Коль ты компост мой в бочке заразишь
Политикой. Политика заразна,
Большая порча от нее земле.
 

Бойтлер

 
Политика любой характер портит.
Охота стукнуть мне на вас двоих.
 

Протягивает одну руку Беженцу, другую – Раммлеру.

Оба платят.

Раммлер

 
Ты сколько бургомистром был, любезный?
 

Беженец

 
Четыре года. Вот мой урожай.
Вы все забрали.
 

Раммлер

 
Значит, все же рудник.
 

Бойтлер

 
Да, скатертью дорога.
 

Беженец (выворачивает карманы)

 
Больше нет.
 

Раммлер

 
Не густо. Из любой своей коровы
Я больше выдоить смогу за год,
А ты доил народ четыре года.
И это – бургомистр? И государство
Подобных дураков сажает в кресло?
Да по тебе давно рыдает Бауцен!
 

Давай сюда твои гроши, я одолжу тебе велосипед без шин. Если поедешь на ободах, скинь пальто, оно мне впору. Тебе и без пальто жарко будет драпать от полиции.

Беженец (вынимает изо рта челюсть)

 
Часы возьмете? Вот, берите челюсть.
Мне все равно кусать там не придется.
До нитки ободрали вы меня,
А с голоду и без зубов я сдохну.
 

Бойтлер

Оставь нам часы, а себе – зубы и валяй отсюда, пока за тобой не явилась полиция.

Шаги.

Раммлер

А вот и она.

Беженец ныряет под стол. Входит Трайбер со свиной тушей на руках.

Трайбер

Что там у вас под столом?

Раммлер

Крупный зверь, бывший бургомистр.

Трайбер (пинает Бургомистра сапогом)

Доить умеешь, бургомистр? Мне нужен батрак.

Беженец выныривает из-под стола.

Бойтлер

Ему некогда.

Трайбер

Что, припекло задницу?

Раммлер

Еще как. Прямо пожар.

Трайбер

Мне нужно разрешение на убой.

(Кладет тушу на стол.)

Бойтлер

 
Мой риск растет. А доля убывает.
Не дам я разрешенья на убой.
 

Трайбер (снимая со стола мясо)

 
На нет – суда нет.
 

Бойтлер

 
Так тому и быть.
 

Трайбер (снова кладет мясо на стол)

 
Тебе, выходит, целую свинью
От рыла до хвоста, а мне лишь хвост?
 

Бойтлер

 
Коль дело лопнет, все мы погорим.
Но у тебя останется твой двор,
А я тогда без должности останусь.
Ведь я беру-то меньше половины.
 

Раммлер

 
Ландрат из-за обжорства погорел,
А нам ремень затягивать потуже?
Пока наш новый шеф очки протрет
(Напрасно, что ли, я ему втирал их?),
Успеем мы десяток хряков слопать.
Да кто здесь о забое говорит?
Украдено – и все, и дело в шляпе.
Ведь нынче все крадут, кому не лень.
Не для голодных заповедь шестая.
 

Бойтлер

 
Бумага стоит половину. Так-то.
За целую бумагу – полсвиньи.
 

Трайбер

 
А Кетцер мертв.
 

Бойтлер

 
Сердечный приступ?
 

Трайбер

 
Горло.
 

Бойтлер

 
Ведь это ты, калмык, его угробил.
 

Беженец

 
Да тут у вас кулацкое гнездо.
 

Трайбер

 
Уполномоченного кто к нему привел?
Ты взял его за горло, бургомистр.
 

Беженец

 
Он был из тех, кто взял надел?
 

Раммлер

 
Ну да.
 

Беженец

 
Был у меня знакомый бургомистр:
По трупам шел. И прибыл прямо в Бауцен.
Масштаб был мелок – вот его ошибка.
Чем труп ничтожней, тем сильнее вонь.
Составь компанию. Пойдем уж вместе.
 

Бойтлер

 
Ты полагаешь, у тебя масштаб?
Пусть мне мертвец манишку запятнал,
Но ты же сам – мой пятновыводитель.
Я помогу расправиться с тобой
И буду снова чист перед законом.
Тут диалектика, как дважды два.
 

(Трайберу.)

 
А ты, кулак, за этот труп ответишь.
Вот Бог, а вот порог. Мотай отсюда.
Да мясо забери. Вы сами свиньи,
Раз колете свиней на черный рынок.
А я здесь ни при чем.
 

(Раммлеру.)

 
И ты.
 

(Кричит.)

 
Указ!
 

Жена Бойтлера приносит Указ.

Трайбер

 
Ты, значит, правишь строго по закону?
Веревочке недолго виться, друг. (Уходит.)
 

Раммлер

 
Указ указом.
 

(Вынимает из кармана книгу.)

 
А вот это знаешь?
 

Беженец

 
Да это «Краткий курс».
 

Раммлер

 
Довольно длинный.
«История ВКП(б). «Б» в скобках.
 

(Бойтлеру.)

 
Ты помнишь это место с древним греком
И как его на части разорвали
За то, что он связь с массами порвал.
 

Беженец

 
Я помню. Помню все места.
 

Раммлер

 
Скажи.
 

Беженец неразборчиво пересказывает.

Раммлер

 
Помедленней.
 

Беженец – как выше.

Раммлер

 
Помедленней, сказал я.
 

Беженец – как выше.

Раммлер

 
Торопишься.
 

Беженец

 
Иначе не могу.
 

Раммлер

 
Какой талант за Эльбу удирает!
Антей, и только. А его мамаша,
Как говорится в байке (это байка),
Была земля. Пока он был с ней связан,
Никто не смел его и пальцем тронуть.
Но раз к нему явился герр Кулес,
Схватил он бедолагу за ремень
И держит на весу. Тот и задохся.
Там, в сказочках, про землю говорится,
В политике о массах речь идет.
А потому держись за массы, Бойтлер,
Не забывай про табурет дояра.
Не ровен час, народ тебя попросит –
Придется снова под корову сесть.
Кто усадил тебя на этот стул,
Кто вывел из коровника в начальство?
 

Бойтлер

 
Вы вывели, а я уж удержусь.
Ты жаловался новому ландрату,
Что бургомистр налево загребает?
Ты думаешь, что ты соврал? Ну нет.
Мне лучше знать, что – правда, а что – ложь.
 

(Встает.)

 
Увидимся, кулак, при коммунизме!
 

(Беженцу.)

 
Прочь с моего порога, поджигатель!
Пока дойдешь до Эльбы, пожалеешь,
Что мать тебя произвела на свет.
Я донесу, за мной не заржавеет.
 

Раммлер и Беженец уходят.

 
Жена! Где сапоги? Переселенку
Пусти готовить к печке. Сало где?
Нарежь побольше. Завяжи мне галстук.
Тот, красный.
 

Жена Бойтлера приносит сапоги, режет сало, приносит галстук не того цвета, потом красный.

Жена Бойтлера

 
Можете сварить ваш суп.
 

Бойтлер (берет сало)

 
Давай еще.
 

Жена Бойтлера нарезает еще.

(Жильцам.)

 
Прощу вас, угощайтесь.
У нас никто не должен голодать.
 

Жена Бойтлера

 
Зачем ты перед ними лебезишь?
Зачем переселенцам лижешь зад?
 

Бойтлер

 
Мне нужно государство обдурить,
Прогресс в печенках у меня сидит –
Один неверный шаг, и я пропал,
Меня, как кулака, спихнут в дояры.
А руки уж не те. Мозоли стерлись.
Мягчают руки, когда власть в руках.
 

(Рассматривает свой большой палец.)

 
Я заберу тебя в могилу, палец,
Калека и урод, которым доят.
И сам я, если ухвачу не так,
В такой же превращусь доильный палец
Для коммунизма. Эта мысль одна
Меня способна сделать коммунистом,
Таким же красным, как в Писанье грех.
Уж лучше мне за вымя ухватиться,
Чем за тюремную жестянку с пойлом.
Ведь говорят же знатоки: коровник –
Курорт, и только, по сравненью с шахтой.
Игра идет по-крупному, на жизнь.
Учтите правила, мозги. Чуть ветер
С востока, надо надевать пальто.
Лижи, служака, задницу любую,
Которую тебе подставит власть.
А если твой начальник закачался,
Столкни с дороги, пусть себе летит,
Пинай покрепче, пусть трамплином служит
Тебе ведь снова задницу лизать.
Не бойся нагоняев и накачек,
На черепушку пепел гуще сыпь.
А шеф погорячится и остынет,
Ведь не повиснет брань на вороту.
Противно, но зато диалектично.
Сухим умей вылазить из воды –
В кормушке для тебя полно еды.
 

(Уходит.)

Жена Бойтлера

 
Кто накачал ей брюхо, интересно?