Текст книги "Секрет ворчливой таксы"

Глава 2

Лотти и Руби вышли из школы вместе. Они молчали, но не потому, что им было не о чем поговорить. В любом разговоре иногда возникают паузы, и хорошо, когда есть человек, с кем можно просто помолчать вдвоем. Лотти тихо радовалась про себя, что они с Руби снова друзья. Когда Пандора заколдовала Руби, та перестала замечать Лотти. Они не поссорились, не раздружились, но Руби словно забыла о Лоттином существовании. Смотрела на нее в упор – и как будто не видела. Лотти резко тряхнула головой, пытаясь прогнать неприятные воспоминания.

Руби легонько толкнула ее локтем в бок:

– О чем ты думаешь? Ты чем-то встревожена?

Лотти улыбнулась:

– Нет, просто вспомнила, что было на прошлой неделе.

Руби поморщилась.

– Лоттиии… – простонала она. – Я уже тысячу раз извинилась! Я не нарочно! Это все колдовство, честное слово.

Лотти обняла подругу:

– Я знаю! Просто я рада, что мы снова друзья. Знаешь, как я по тебе скучала!

Руби уставилась себе под ноги.

– Я по тебе не скучала, – медленно проговорила она. – Кажется, я вообще ничего вокруг не замечала. Ничего и никого. Я даже не помнила, что мы с тобой дружим. Как будто все мои мысли стерлись и осталась только какая-то странная пустота. – Она с опаской взглянула на Лотти, не зная, как та воспримет ее слова.

Лотти серьезно кивнула:

– Да. Скорее всего, так и было. Пандора стерла почти все твои мысли и оставила только самые необходимые. Ну, то есть… что-то же должно было остаться. Человек просто не выживет, когда в голове совсем пусто. – Она не стала шутить, что это нормальное состояние для Руби – та была явно не в настроении для таких шуток. Сама Лотти уже поняла, что если уж думать о Пандоре, то со смехом. Потому что иначе становится страшно.

– Да. Наверное, ты права. Я даже не помню, что со мной тогда было. Все в каком-то тумане. Как будто я проспала всю неделю. – Руби зябко поежилась. – Думаешь, я бы осталась такой навсегда, если бы ты не расколдовала меня обратно?

Лотти на секунду задумалась.

– Не знаю, – призналась она. – Может быть, да. Если только ей не приходилось постоянно поддерживать чары. Что ты сделала с тем рисунком?

– Сожгла. – Руби обхватила себя за плечи, словно пытаясь унять дрожь. Сложенный в несколько раз листочек с рисунком, который колдунья использовала для своих черных чар, Руби нашла у себя в кармане еще в то воскресенье, когда Лотти сразилась с Пандорой. Это был не просто рисунок, а портрет Руби, сделанный ее мамой-художницей, и Руби на этом портрете была как живая. Пандора украла рисунок из дома Руби, а когда он нашелся, все краски на нем выцвели и побледнели, как будто злое колдовство Пандоры выпило из него жизнь. – Я знаю, что ты рассеяла чары, но я не могла на него смотреть. И если честно, мне не очень-то и нравился этот портрет. Нос получился великоват. – Она улыбнулась. – Мама до сих пор ищет пропавший альбом. Наверное, Пандора его просто выкинула. И вот что самое страшное, Лотти, и что меня беспокоит: она была у нас дома! Иначе как бы она украла альбом? А вдруг она забрала что-то еще или… или… наоборот, что-то оставила в доме, чтобы за нами следить?!

Лотти покачала головой:

– Вряд ли ей надо было за тобой следить. Она тебя заколдовала и не сомневалась, что ты уже у нее в руках. Но если ты беспокоишься, то выпусти как-нибудь Сэма и Джо из террариума, когда твоя мама будет в мастерской. Если Пандора оставила в доме какие-то шпионские чары, Сэм и Джо наверняка их учуют. Это они помогли нам понять, что с тобой происходит. Они так за тебя волновались! Они тебя любят и никогда не дадут в обиду.

Руби рассмеялась, и было видно, что ей приятно это услышать. Сэм и Джо, очень красивые синие ящерицы, считали Руби своей питомицей и утверждали, что они никакие не ящерицы, а настоящие карликовые драконы. Лотти не то чтобы им не верила, но чуть-чуть сомневалась насчет драконов.

– Они чудесные, да? – улыбнулась Руби. – Кстати, чуть не забыла. Они целыми днями ноют, что скоро зима и они мерзнут в своем террариуме. Я им обещала, что зайду в тот, другой зоомагазин, у моста, и посмотрю, что там есть. Почему-то мне кажется, что все закончится новым террариумом. Это будут подарки на Новый год и дни рождения лет на семнадцать вперед. Мама и так говорит, что она еще не отошла от финансового потрясения после покупки самих Сэма и Джо.

Сэма и Джо Руби с мамой купили в огромном зоологическом супермаркете в большом городе неподалеку от Нитербриджа. Никто из сотрудников супермаркета не знал, что это за странные ящерицы, к какому виду они относятся и откуда они взялись. Руби упросила маму купить ей хомячка, но в итоге они вышли из магазина с двумя бирюзово-синими драконами. Сэму и Джо сразу понравилась Руби, и им хватило магической силы, чтобы внушить ей мысль, что она должна непременно забрать их домой.

Теперь, когда Лотти рассказала Руби о магии, Сэму и Джо больше не нужно было скрываться и делать вид, что они самые обыкновенные ящерицы, не умеющие говорить человеческим голосом. Теперь они разговаривали и с Руби. Она их обожала, хотя эти двое любили командовать не меньше, чем Софи.

Руби с беспокойством взглянула на Лотти:

– Ты не обидишься, нет? Просто у вас в магазине не продаются террариумы для ящериц.

– Конечно не обижусь. У дяди Джека действительно нет террариумов. Он продает только животных и специальные корма и лекарства. Хочешь, пойдем вместе? – Лотти было любопытно взглянуть на другой зоологический магазин. Она там еще не бывала. Это был самый обыкновенный, ни капельки не волшебный зоомагазин, где продавались корма для животных, игрушки и аксессуары. Животные тоже, но их было мало. Лотти туда не ходила, чтобы не чувствовать себя предательницей по отношению к дядя Джеку. Но если Руби ищет что-то, чего нет в дядином магазине…

– Этот магазин совсем не такой, как ваш, – предупредила ее Руби.

Лотти улыбнулась:

– Наверняка там не так шумно.

– Да, – кивнула Руби. – Но после вашего магазина все остальные кажутся скучными и унылыми. Теперь-то я знаю, что в правильном зоологическом магазине непременно должны быть розовые мыши, которые пляшут конгу на полках.

* * *

Зоомагазин располагался на тихой торговой улочке, рядом с каким-то сомнительным кафетерием, рекламирующим «шведский стол: завтраки с утра до вечера», маленьким универмагом, где, кажется, продавалось абсолютно все, что может понадобиться в хозяйстве, и магазином вязальной пряжи со страшненькими свитерами в витрине.

Вся витрина зоомагазина была оклеена плакатами с рекламой костей каракатиц, кошачьих кормов (разработанных специально для придания свежести дыханию и блеска шерсти) и новых улучшенных свистков для дрессировки собак. Попадались там и объявления о потерявшихся животных: «ПРОПАЛА девочка-спаниель, черно-белая, отзывается на кличку Мэгги». Лотти, как ни старалась, не смогла разглядеть внутреннюю обстановку сквозь сплошной слой бумаг. Когда они с Руби вошли в магазин, дверь пронзительно заскрипела, и Лотти невольно поморщилась от ударившего ей в нос несвежего, затхлого запаха нечищеных клеток.

– Я тебя предупреждала, – пробормотала Руби под громкий стук двери, захлопнувшейся у них за спиной.

Внутри было душно и сумрачно. Товары громоздились на полках в полном беспорядке, создавая ощущение тесного захламленного пространства. Магазин дяди Джека тоже не отличался особым порядком: ряды клеток по стенам, от пола до потолка, завалы вещей по углам, – но там было чисто, уютно и всегда пахло свежестью. Лотти подозревала, что, когда дяде Джеку не хватает места для размещения новых животных, он раздвигает пространство с помощью магии. Потому что никто не строит магазины с такой причудливой планировкой, состоящей сплошь из углов, потайных ниш и странных крошечных закоулков. Но здесь был другой беспорядок: пыльный, прокисший и застарелый. Клетки вроде бы выглядели не особенно грязными – они почти все пустовали, – но от запаха, пропитавшего весь магазин, у Лотти слезились глаза.

За прилавком никого не было, и Лотти с Руби принялись бродить по торговому залу и рассматривать кучи товаров, не найдется ли там чего-нибудь для обогрева ящериц.

– А что мы ищем? – спросила Лотти, с отвращением потыкав пальцем в розовую пушистую попонку для кошек. Ни одна уважающая себя кошка не позволит надеть на себя этот ужас. – Грелку для ящериц?

– Не знаю, – задумчиво проговорила Руби. – Я думала поискать новую лампу для террариума. Это такие специальные лампы, они имитируют солнечный свет. Но Сэм сказал, что они с Джо мечтают о горячих камнях, на которых можно лежать и греться. Я даже не знаю – они вообще продаются, такие камни? Мне кажется, Сэм и Джо из тех ящериц, кто живет на вулканах.

Сэм и Джо еще не сказали Руби, что на самом деле они никакие не ящерицы, а драконы. Наверное, не хотели ее пугать. Если она узнает, что они вовсю учатся дышать огнем, то наверняка будет бояться жить с ними в одной комнате. Хотя, может, и нет. Лотти подумала, что теперь, когда Руби узнала о волшебстве в дядином зоомагазине, о говорящих животных и магических силах самой Лотти, ее будет трудно чем-нибудь удивить. Она совершенно спокойно восприняла потрясающее известие о Лоттином папе – а поверить в такое способен не каждый!

Лотти тихонько вздохнула. Ей и самой с трудом верилось. Все было так странно… И она по-прежнему ничего не знала о папе и о том, что будет дальше. Всю жизнь она думала, что он умер. Так сказала ей мама. Но оказалось, что папа жив. И что-то подсказывало Лотти, что они наверняка еще встретятся. Но когда? И что будет потом? Плохо, когда ничего не знаешь – и не можешь узнать.

– Вам чего надо? – раздался сердитый скрипучий голос.

Лотти вздрогнула от неожиданности и случайно свалила на пол горку резиновых жевательных игрушек и пластмассового скотч-терьера в клетчатой собачьей попонке. Она виновато улыбнулась и принялась собирать упавшие товары под неприветливым взглядом владелицы магазина – миниатюрной старушки с кислым, хмурым лицом.

Руби начала объяснять, что ей нужно, но старуха ее почти и не слушала. Она то ворчала, что ненавидит пресмыкающихся, то сердито поглядывала на Лотти.

– Мы такого не держим. Вот еще глупости! – пробурчала она, когда Руби закончила свое сбивчивое объяснение.

Руби вздохнула и уже развернулась, собираясь уйти, но вдруг среди кучи товаров, громоздившихся на верхней полке, заметила именно то, что искала:

– Ой, смотрите! Лампа для террариума! А вы говорите, у вас таких нет. Вот же она, наверху! – Руби показала пальцем.

Старуха была такой злющей и недовольной, словно она ненавидела всех и вся. Лотти искренне не понимала, какой смысл держать магазин, если тебя раздражают покупатели. Неужели она так рычит на любого, кто заходит сюда за покупками? Или, может быть, она просто не любит детей?

Продолжая ворчать, старуха подтащила к стеллажу скамейку-стремянку и полезла за лампой. Лотти решила отойти от прилавка, чтобы еще что-нибудь не уронить. Она встала у стеллажа с подстилками для грызунов и оказалась нос к носу с кроликом.

Вернее, нос к хвосту. Кроличья клетка (казавшаяся до ужаса тесной и неудобной) стояла на полке между упаковками подстилки для грызунов и камешками для аквариумов. Кролик сидел в самом дальнем углу и смотрел в стену. Сразу было видно, что ему плохо и грустно. Да и кто бы не загрустил в тесной клетке в затхлом сумрачном магазине! Здесь и животных-то было всего ничего: только этот несчастный кролик и унылая одинокая рыбка в аквариуме с табличкой «Одну покупаешь – вторая в подарок». Лотти подумала, что рыбке с ее крошечным мозгом, наверное, все равно. Но кролику явно было тоскливо.

– Эй, – тихонько окликнула его Лотти. Кролик чуть вздрогнул, но не обернулся. – У тебя все в порядке?

Лотти совсем не была уверена, что кролик ответит. Вряд ли в таком мрачном месте могли оказаться волшебные животные. Разве что кто-то напутал с доставкой, как это произошло с Сэмом и Джо. Но даже если это самый обыкновенный кролик, его все равно жалко. Кролик все-таки обернулся, уныло и обреченно. Его глаза были тусклыми и бессмысленными. Увидев Лотти, он моргнул, слегка дернул ушами и задумчиво наклонил голову набок. В его глазах вспыхнул крошечный огонек интереса. Кролик секунду подумал, потом повернулся к Лотти.

– Тебе здесь не нравится? – шепотом спросила Лотти.

Кролик выразительно посмотрел на нее. В его взгляде ясно читалось: «А ты как думаешь?»

Лотти кивнула.

– Да, здесь кошмарно… – пробормотала она.

– Не дразни животных! – закричала владелица магазина, перегнувшись через прилавок. – Я не потерплю, чтобы какие-то невоспитанные девчонки обижали животных. Тебе не стыдно?

– Мне?! – Лотти возмущенно обернулась к старухе. Общение с Софи, гордой, дерзкой на язык и очень решительной таксой, которая к тому же была ее колдовским фамильяром, помогло Лотти преодолеть стеснительность и придало ей уверенности в спорах с людьми. Но еще до знакомства с Софи Лотти – человек по характеру тихий и робкий – всегда приходила в ярость, когда сталкивалась с издевательствами над животными. Она шагнула обратно к прилавку. – Я его не обижала! Ему же плохо, разве вы не видите? Он сидел такой грустный и смотрел в стену! – Она почувствовала мысленное присутствие Софи, которая спала дома, но теперь проснулась и подбадривала ее: мол, давай, Лотти, смелее. Продолжай в том же духе. – Так нельзя обходиться с животными. Зачем вы его посадили в такую тесную клетку?

– Тебя забыла спросить! – рявкнула старуха. – И вообще это тебя не касается!

– Когда издеваются над животными, это касается всех, – сказала ей Лотти. Она совершенно не представляла себе, чего хочет добиться своим выступлением. Купить кролика она не сможет, у нее просто не хватит денег. И вряд ли получится пожаловаться на старуху и ее магазин в Королевское общество по борьбе с жестоким обращением с животными. Лотти не думала, что кролика здесь обижают и подвергают жестокому обращению. Просто ему было грустно и плохо.

– Ты как разговариваешь со старшими?! А ну пошли вон отсюда, вы обе! Наглые малолетние хулиганки! Пошли вон, или я вызываю полицию! – Старуха выскочила из-за прилавка и чуть ли не с кулаками набросилась на Лотти и Руби, тесня их к выходу. При этом она продолжала злобно ворчать и кудахтать словно сердитая тощая курица.

Когда старуха вытолкала их за дверь, Лотти оглянулась и увидела, как кролик опять отвернулся к стене и печально сгорбился. Этот быстрый взгляд через плечо все и решил.

Лотти пообещала себе, что она обязательно заберет его отсюда.

Осталось только понять, как это сделать.

– Ничего себе, – пробормотала Руби, когда они с Лотти вышли на улицу и дверь магазина захлопнулась с громким стуком. – Она случайно не ведьма?

– Нет, просто вредная злая старуха, – сказала Лотти, глядя в витрину зоомагазина и борясь с желанием скорчить рожу. Старуха смотрела на них сквозь стекло и, держа в руке телефон, многозначительно водила пальцем над кнопками. – Вообще-то нельзя было ей позволять вытолкать нас на улицу, но я не знала, как ей возразить. В смысле это ее магазин, и она здесь хозяйка, и она вроде бы не делала кролику ничего плохого. Во всяком случае у нас на глазах.

– Но кролик действительно очень грустный, – задумчиво проговорила Руби.

– Ты тоже заметила, да? Ну хорошо. Значит, мне не показалось. – Лотти опять посмотрела в витрину, но кролика с улицы было не видно. – Пойдем к нам. Спросим у дяди Джека, что можно сделать. Он наверняка что-то придумает.

Они медленно пошли по улице, то и дело оглядываясь на грязную витрину неприветливого зоомагазина.

– Я не хочу его там оставлять, – пробормотала Лотти. – Ему там плохо. Я все вспоминаю, как он отвернулся обратно к стене, когда мы выходили. Так безнадежно… Я уверена, что его никогда не выпускают из клетки и не берут на руки, чтобы приласкать.

– Он же не говорящий, нет? Не волшебный? – спросила Руби.

Лотти сморщила нос и на секунду сама стала похожа на кролика.

– Кажется, нет. Но даже если бы он умел говорить, то наверняка бы разучился, оказавшись в таком жутком месте. Или, может быть, он никогда не умел разговаривать с людьми. Как кошка Табита, которая тоже сначала не знала, что она это умеет. Но что-то в нем есть. У него такой добрый, приветливый взгляд. И глаза очень умные, словно он понимает, что ему говорят, и отвечает глазами.

– Нельзя его там оставлять, – решительно заявила Руби. – Наверное, мы могли бы его купить…

– У тебя есть деньги? – с надеждой спросила Лотти.

Руби покачала головой:

– Все мои карманные деньги уходят на корм для Сэма и Джо. Приходится покупать им саранчу и мышей… э… ну и вообще. – Она знала, что Лотти любит мышей, и поэтому не любила упоминать в разговоре пищевые привычки своих питомцев.

– Фу! – Лотти передернула плечами. – Хорошо, что у дяди Джо только мелкие ящерицы. Представь, как наши мыши наблюдали бы за кормежкой больших! – Она тяжко вздохнула. – У меня тоже нет денег. И я не уверена, что эта старая грымза продаст нам кролика. Просто из вредности. Хотя, наверное, можно попросить Дэнни. Ну, чтобы нам самим не идти.

– Или моего папу, – предложила Руби. – Он любит животных. Он все поймет. Просто он сейчас много работает и я его почти и не вижу.

– Да, – кивнула Лотти и подумала про себя, что Руби все-таки видит папу. Настоящего папу, на самом деле. Интересно, а что сейчас делает ее папа? Ей вдруг подумалось, что она видела его в воскресенье, как это бывает с детьми, чьи папы не живут с ними все время. Это была странная мысль.

Здесь, в Нитербридже, Лотти почти ничего не знала о своих одноклассниках, но в ее старой школе почти треть ребят из ее класса жили в неполных семьях. Или в полных, но с отчимом или мачехой. Поэтому Лотти не чувствовала себя белой вороной. Никто особенно не удивлялся, что у нее нет папы. Многие Лоттины подружки встречались с папами только в выходные. Хотя, конечно, это совсем не одно и то же. Их папы жили где-то поблизости, а даже если и не поблизости, то все равно в том же городе, они не уехали на поиски единорогов и не пропали без вести в гималайских джунглях. И когда Лотти видела папу, он сам тоже был единорогом. Почему-то. Да его тут и не было на самом деле. Это было видение, если верить Софи.

– Тебе грустно не только из-за этого кролика, да? Ты опять вспоминаешь папу? – спросила Руби, прикоснувшись к ее руке.

Лотти моргнула, медленно возвращаясь в реальность из воспоминаний. Глаза щипало от слез. Она молча кивнула, понимая, что нельзя обижаться на Руби за то, что у нее есть папа. Одна слезинка все-таки потекла по щеке, и Лотти снова подумала, что ей все-таки повезло больше, чем Дэнни. Она вспомнила, сколько боли было в его глазах, когда она рассказала ему о папе. Ее папа хотя бы был жив. А его мама уже никогда не вернется. Таких чудес не бывает.

И все равно… она почти завидовала Дэнни. По крайней мере, он точно знал, что происходит в его семье. Он был на маминых похоронах. Он иногда ходит на кладбище, носит цветы. И папа всегда рядом с ним. Пусть его папа немного рассеянный, но он всегда рядом. Он не уехал работать в другую страну. «Когда у тебя нет кого-то одного из родителей, это можно понять, – подумала Лотти. – Но когда нет обоих – это уже никуда не годится».

– Просто мне хочется знать, что происходит и что будет дальше, – прошептала она. – Вернется он или нет. Может быть, он не может вернуться. Может быть, что-то его не пускает. Увижу ли я его по-настоящему? Я знаю, он жив. Но мне хочется его обнять. И чтобы он пришел в школу на родительское собрание, – ну, ты понимаешь… – Она посмотрела на Руби, сама испугавшись того, что собиралась сказать. Но ей надо было сказать это вслух, надо было хоть с кем-нибудь поделиться. – Я иногда думаю, что, может быть, лучше бы мне и не знать, что он жив, – выпалила она. – Пусть бы все оставалось как есть. Мне кажется, я просто не выдержу неизвестности. Оттого, что он жив, мне не легче. Наоборот, тяжелее.

Глава 3

Когда Лотти и Руби вошли в «Зоомагазин Грейса» (Лотти наскоро вытерла заплаканное лицо не очень чистым платком, который нашла в кармане куртки), они невольно заулыбались. Как же здесь было здорово! Особенно по сравнению с тем кошмарным магазином у моста. Один из розовых мышат стоял на прилавке и демонстрировал дяде Джеку и Ариадне, как он умеет удерживать желудь на кончике носа. Когда колокольчик над дверью звякнул, мышонок испуганно замер. Желудь упал и покатился по прилавку.

– А, это вы! – сердито пискнул мышонок Фред. – Вы меня напугали. Я от страха чуть не побелел. Никогда больше так не делайте!

– Извини, – улыбнулась Лотти. Фред всегда поднимал ей настроение.

– Что-то вы припозднились, девчонки, – сказал дядя Джек.

– Лотти помогла мне искать новую лампу для Сэма и Джо, – объяснила Руби. – Мы… э… зашли в тот, другой зоомагазин. Который у моста. – Она с беспокойством взглянула на дядю Джека, надеясь, что он не обидится.

Дядя Джек слегка нахмурился.

– И как там в магазине? – спросил он. – В последнее время я не бывал в том районе, но мне всегда представлялось, что это какое-то мрачное место.

– Очень мрачное, – сказала Лотти.

– У них была лампа, но не такая хорошая, как наша старая, – добавила Руби.

– У них есть животные? – вдруг встревожился дядя Джек. – Надеюсь, что нет. Там все такое унылое.

– Есть, но немного, – сказала Лотти. – Рыбка в аквариуме и кролик. С рыбкой вроде бы все в порядке, а вот с кроликом… Дядя Джек, я за него беспокоюсь.

– Кролик? – задумчиво переспросил дядя Джек. – Белый?

– Нет, светло-серый. Симпатичный, с большими ушами. Очень хороший. Ему там плохо, это сразу видно. – У Лотти дрожал голос. Она ужасно расстроилась из-за этого кролика. Расстроилась и разозлилась. С животными так обращаться нельзя! Нельзя держать их в таких тесных клетках!

С лестницы донесся топот коротких когтистых лапок: это Софи спешила спуститься вниз.

– Лотти! Ты вернулась! Жалко, меня с тобой не было. Я бы ее укусила – ту противную бабку, – сказала она, подбежав к Лотти. – Что там у вас произошло? Почему ты так злилась? Я была сонная и не смогла разобраться.

– Она плохо обращается с кроликом, – объяснила Лотти, подхватив Софи на руки.

– Лотти сделала ей замечание, – добавила Руби. – Ты должна ею гордиться.

Софи фыркнула:

– Кролики совершенно безмозглые существа. Только и делают, что выпрыгивают из шляп. Какой в этом смысл? Не понимаю.

Ариадна рассмеялась:

– Люди их заставляют лезть в шляпы, Софи. Потому что считают, что это забавно. Наверняка самим кроликам это не нравится.

– Ну и не лезли бы в шляпы, раз им это не нравится. – Софи пренебрежительно сморщила нос. – Почему ты так беспокоишься об этом кролике, Лотти? Лично мне совершенно неинтересны какие-то скучные кролики. С ними даже не о чем поговорить.

– Я не уверена, что этот кролик вообще говорящий, – призналась Лотти. – Но он там сидит в тесной клетке в темном душном магазине. Он очень славный, Софи. С большими черными глазами, точно как у тебя, только они у него еще больше блестят. Он был такой грустный, такой несчастный в этой маленькой клетке! Вот поэтому я о нем и беспокоюсь. Каждый бы беспокоился, разве нет?

Софи моргнула и, кажется, собралась что-то сказать. Но передумала и просто пожала плечами – целое дело для такой небольшой собаки. Ее пожимание плечами начиналось с ушей и заканчивалось в районе хвоста.

– Ну, наверное, – скучающим голосом проговорила она.

Лотти даже слегка растерялась. Конечно, для нее не было тайной, что Софи довольно ленивая такса, помешанная на шоколаде, но она никогда бы не подумала, что она с таким равнодушием отнесется к беде другого животного. На самом деле не так давно – этим летом – Софи помогла Лотти спасти Табиту, маленькую полосатую трехцветную кошечку, которая оказалась волшебной и стала фамильяром Ариадны. А ведь сначала все думали, что Табита самый обыкновенный бездомный котенок. Может быть, этот кролик тоже совсем не простой?

Табита как будто почувствовала, что Лотти о ней думает. Ариадна сидела на подоконнике, а Табита спала в мягкой бархатной сумочке у нее на коленях. Она проснулась, зевнула и выпрыгнула из сумки, моргая большими зелеными глазами.

Фред испуганно пискнул, мгновенно взлетел вверх по полкам и спрятался у себя в клетке.

– Ты не сказала, что она тоже здесь! – пропищал он, сердито глядя на Ариадну. – Я снова чуть не поседел от испуга. Два потрясения за один день! Моя шерстка уже никогда не будет такой, как прежде!

Табита грациозно запрыгнула на прилавок, и они с Софи вежливо коснулись друг друга носами. Они относились друг к другу терпимо, но всем было ясно, что они никогда не подружатся. Табита тихонечко заурчала, приветствуя Лотти и Руби, и Софи ревниво встопорщила усы.

– А где Мрак? – спросила Лотти, и Ариадна с Табитой встревоженно переглянулись.

– Мрак остался дома, – сказала Ариадна. – Он спал, когда мы уходили, и мы не стали его будить.

– Он теперь все время спит, – сердито пробормотала Табита.

Ариадна вздохнула и погладила ее по голове:

– Я понимаю, тебе с ним скучно. Но он уже очень старенький. Ему нужно больше отдыхать.

Табита снова запрыгнула на колени к Ариадне и ласково потерлась лбом о щеку хозяйки.

– Я знаю. Я сержусь потому, что тревожусь о нем, – пробормотала она и обернулась к Лотти и Руби: – Вы должны помочь кролику. Если бы ты тогда не спасла меня от тех гадких девчонок, я бы не встретила Ариадну. И ей, наверное, пришлось бы взять себе в фамильяры эту вредину Селину.

В соседней комнате, где в вольере сидели черные котята Селина и Шпрота, раздалось возмущенное шипение.

– Вот, кстати, да, – пробормотал дядя Джек, завязав узелок на носовом платке. – Надо скорее найти им хозяев. Котята в их возрасте не должны постоянно сидеть взаперти.

– Но, дядя Джек, – возразила Лотти, – у них огромный вольер! Да, они заперты, но ведь это даже и не вольер, а настоящий кошачий дворец! Ты просто не видел, в какой тесной клетке сидит этот кролик.

Дядя Джек виновато моргнул:

– Я знаю, Лотти. Но кроликам не привыкать сидеть в клетках, а кошки – существа свободные. Я запираю Селину и Шпроту исключительно по той причине, что я им не доверяю! – Последнюю фразу он произнес повысив голос, и котята в соседней комнате сдавленно захихикали.

Селина и Шпрота были не только свирепыми мелкими хищниками, которые гонялись за всем, что движется, с явным намерением это съесть, но и великими криминальными гениями. Сейчас их вольер запирался на шесть замков, причем один был кодовым. Каждый раз, когда кто-нибудь подходил к их вольеру, котята задавали вроде бы совершенно невинные вопросы о днях рождения или номерах домов, и если кто-то по глупости им отвечал, они принимались шептаться, выдвигая идеи и пытаясь разгадать код. Если прислушаться, то почти всегда можно услышать, как из комнаты, где стоит вольер, доносятся тихие щелчки кодового замка: это Селина и Шпрота подбирают правильную комбинацию. Лотти знала, что дядя Джек выбрал простейший код 1234, потому что в принципе не любил никаких замков и всегда забывал числа. К счастью, Селина и Шпрота были такими изобретательными хитрюгами, что им даже в голову не приходило, что кто-то может использовать настолько элементарный код. Поэтому оставалась надежда, что они никогда не додумаются до правды.

– Этому кролику не нравится сидеть в клетке, – сказала Лотти. – Он был такой грустный! Его можно как-то спасти?

– Да, он был очень грустный, – подтвердила Руби.

Ариадна и дядя Джек молча переглянулись.

– Попробуй чары призыва, – предложила Ариадна.

– Хорошая мысль, – кивнул дядя Джек. – И хорошая практика.

– А что надо делать? – спросила Лотти. – Я попробую прямо сейчас.

– Сначала сделай уроки, – пробурчал попугай Гораций со своего насеста в витрине. Он по собственной инициативе занялся обучением Лотти, когда однажды, устроив ей проверочный диктант, обнаружил, что она по-прежнему путает окончания «-тся» и «-ться» и частицы «не» и «ни». Он постоянно сетовал на качество современного школьного образования и пытался учить Лотти правилам латинской грамматики, утверждая, что это ей наверняка пригодится. Когда-нибудь.

– Сначала я сделаю задание по истории, честное слово, – уверила его Лотти. – Там все просто. Надо найти в Интернете что-нибудь интересное о Древнем Египте. И пока я ищу, можно подумать о заклинании, да?

– В Интернете! – Гораций презрительно щелкнул клювом. – Что за вздор! Вот вы, юные барышни, можете ли перечислить на память всех королей и королев Англии? Нет, не можете. Стыд и позор!

– Зато я знаю, что древние египтяне вынимали у покойных мозги. Специальным крючком, через нос, – радостно сообщила ему Лотти. – Это гораздо полезнее.

Гораций повернулся к ним спиной и раздраженно встопорщил перья. Руби хихикнула.

– Какая глупость! – фыркнула Ариадна. – Совершенно бессмысленное занятие. Ну ладно. Слушай. Чары призыва нужны для того, чтобы позвать к себе человека или животное. Для этого надо сосредоточиться и подумать о нем. Особенно о его волшебной сущности. Постарайся мысленно до нее дотянуться. Если есть фотография, будет проще. И свежие травы создают нужный настрой. Помнишь, мы говорили о травах для концентрации внимания?

Лотти нахмурилась:

– Но я не уверена, что это волшебный кролик. Как мне дотянуться до его волшебной сущности, если ее вообще нет?

– Да? – Ариадна растерянно моргнула. – Об этом я не подумала. Обычно я общаюсь только с волшебными животными.

– С обычным кроликом тоже должно получиться, если сосредоточиться на том, что отличает его от других, – задумчиво проговорил дядя Джек. – Ты говорила, что у него длинные уши и большие блестящие глаза. Нарисуй его в воображении и позови. Софи тебе поможет. Да, она не видела этого кролика, но, когда рядом с тобой фамильяр, чары становятся сильнее.

Лотти с сомнением поглядела на Софи, которая сосредоточенно смотрела в окно. Похоже, такса не горела желанием помогать ей в колдовстве. Во всяком случае в колдовстве, связанном с кроликами.

– Мне надо домой, – сказала Руби, подхватив свою школьную сумку. – А то мама, наверное, уже беспокоится. Завтра перед уроками встречаемся на мосту, да, Лотти?

Лотти проводила Руби до двери, а когда обернулась к Софи, чтобы спросить, не хочет ли та съесть банан, пока они будут искать в Интернете информацию о Древнем Египте, Софи у окна уже не было. Ее вообще нигде не было.

Она куда-то запропастилась на целый вечер, и Лотти очень на нее сердилась. Софи же знала, что Лотти хочет попробовать чары призыва! Куда она подевалась? Чтобы не разорваться от злости и хоть чем-то себя занять, Лотти решила сделать домашние задания на несколько дней вперед. Злость не прошла, но хотя бы задания были сделаны.