Текст книги "Человек без души"

Наконец он уселся за стол, небрежным жестом смахнув с него все предметы. Затем в его сухоньких ручках вдруг возникла тонкая книжка в плотной темной обложке.

– Я исполню твое желание, мальчик, и ты выйдешь из этой палатки Черным магом. Дальше – все в твоих руках, ибо здесь, в Энгоарде, нашему брату не приходится рассчитывать на большую помощь. Сейчас ты произнесешь клятву, набор ничего для тебя не значащих слов на Древнем языке. Неужели тебе не страшно? Что это будет за заклинание – а вдруг ловушка?.. Ладно, не нужно меняться с лица и хвататься за нож. Черная Лига нуждается в адептах, особенно в самом сердце Империи, особенно таких, как сын Высокого. До того, как мы начнем, я преподам тебе первый урок. Вся жизнь и все отношения в Черной Лиге базируются лишь на одном принципе, из которого и нужно исходить в любой ситуации. Необходимость – вот этот принцип. Одно простое слово, заключающее в себе глубокий смысл. Оно многогранно, и пройдет долгое время, прежде чем ты начнешь в полной мере понимать его и пользоваться им. Необходимость – как высшее стремление всей Черной Лиги, и собственная необходимость отдельного члена как часть общей. Собственной необходимостью Черного другие Черные могут пренебречь, если им так захочется, – но Высшая Необходимость всегда требует повиновения. Именно в этом отличие от Белых, которые руководствуются верой в многочисленные человеческие чувства, какими-то моделями мира и правильного поведения, раз и навсегда заданными им Богом-Облаком… У Черных нет трафаретов на все случаи жизни, поэтому они всегда сами решают, как именно им поступать, чтобы достичь цели. Средства для них не имеют значения, и за это Облачный Бог называет их преступниками. Понимаешь?

– Мне кажется, да! – Дальвиг уставился на старика горящим взглядом: он на самом деле чувствовал, почти физически осязал, как некое великое и одаряющее мощью знание входит в его разум. Впервые, после долгих лет отшельничества и всеобщего презрения, он чувствовал рядом могучего друга. Это переполняло его радостью.

– Хорошо, если так. Вот тебе и пример: это мы с тобой. С моей собственной точки зрения, помогать тебе я не обязан. Мне все равно, есть ли у тебя враги, которым нужно мстить, что они с тобой сотворили… Однако Великая Черная Необходимость требует, чтобы наши ряды пополнялись, и пополнялись людьми, склонными к магии – такими, как ты, сын Высокого. Я был простым горожанином, и магия давалась мне медленно, с большим упорством и трудом. Тем, кто рожден от волшебника, зачастую проще – хотя талант в таком человеке присутствует не обязательно. Шанс велик, поэтому ты нужен нам. Поэтому я начинаю ритуал!

Раскрыв тонкую книгу, которая лежала перед ним на столешнице, старик взял странного вида перо. На его толстом черенке были выдавлены сияющие тусклым красным огнем руны, а кончик разделялся на три части, словно вилка. Свободной рукой Колдун протянул Дальвигу маленький серебряный ножичек с круглым, как у шила, лезвием и деревянную плошку.

– Нацеди туда своей крови!

Юноша с остервенением расцарапал себе ладонь, и боль в этот миг казалась ему наибольшим удовольствием в жизни. Колдуну даже пришлось останавливать его и заставлять перевязаться, чтобы крови не вытекло слишком много.

– Как тебя зовут?

– Дальвиг Эт Кобос.

– Откуда ты родом?

– Я рожден в замке Беорн, в Закатной провинции Энгоарда.

– Сколько тебе лет?

– Девятнадцать с половиной.

Колдун нацарапал все ответы в книжице, потом продолжил писать, уже не задавая вопросов. Закончив, он с торжественным видом слегка отодвинул книгу от себя и перевел взгляд на Дальвига.

– Теперь повторяй за мной слова, звук в звук, стараясь как можно точнее передать каждый… И бойся сбиться, ибо неверное произношение может даже убить тебя! Готов?

Такое быстрое начало и пугающие слова сбили Дальвига с толку. Он-то ожидал сложных и долгих ритуалов, большого количества участников или хотя бы большей театральности. Но вот так… Простая запись в книге и несколько слов? Тем не менее он смог взять себя в руки, выпрямиться и твердо взглянуть в единственное око старика.

– Да, я готов!

– Тогда повторяй: Гертессел, омнари Теракет Таце, мерите сарин чарет мел!

Дальвиг старательно повторил за стариком вгоняющие в дрожь своим зловещим гортанным звучанием слова, чувствуя, как жар охватывает тело от кончиков волос до самых пяток. Пелена застилала его глаза, перед которыми вставали видения, сколь страшные, столь же и непонятные. Через крошечное мгновение после того, как очередной фантом проносился перед невидящим взглядом, Дальвиг забывал о нем. Крупная дрожь усиливалась до тех пор, пока жуткие черные тени, которые он уже скорее осязал, чем видел, проплыли мимо, пытаясь укрыть его непроницаемым пологом. Голос Колдуна утих и растворился в темноте, сменившись пронзительным, меняющим тон свистом, пронзающим уши острой болью. Но всего больнее была внезапно пришедшая на ум мысль: он попал в плен к этому старику! Не будет ни мести, ни могущества, ни колдовской силы, а только унизительное и мучительное рабство…

Что-то коснулось его руки и вывело Дальвига из забытья. Старый Колдун взял мизинец левой руки своими скрюченными холодными пальцами и осторожно, безболезненно срезал кусок ногтя. Тем же ножом он отсек клок волос, а потом мягкой тряпкой промокнул щеку Дальвига, ласково, будто родная мамочка. Всю добычу он аккуратно сложил в мешочек, а толком не пришедший в себя юноша тем временем с Удивлением стирал слезы с глаз. Оказывается, он уже сидел в мягком, хотя и продавленном кресле, а старик бегал вокруг, словно хлопочущая нянька. Выполнив свою работу, он вновь уселся за стол, тщательно завязывая при этом мешочек черными тесемками.

– Теперь ты весь здесь! – довольно заявил старик, потрясая добычей над столешницей. – Твердость и Мягкость, Слабость и Сила, Доброта и Злобность, Целеустремленность и Нерешительность, а также еще десяток других, менее важных пар. Я не стану их все перечислять, ибо уже устал, а нам предстоит еще многое. Ты хорошо держался.

– Я все сказал верно? – сипло спросил Дальвиг.

– По крайней мере ты жив! – усмехнулся Колдун. – На самом деле всех тех, кто не может произнести с первого раза заклинание, мы бракуем. В нашем случае это значило бы, что я должен убить тебя, как ненужного свидетеля. Однако теперь все позади, и ты – один из нас. Добро пожаловать, Черный Брат. Сразу хочу предупредить тебя: кроме прочего, если хотя бы одна мысль о предательстве или о том, чтобы идти против Великой Необходимости, возникнет у тебя в мозгу, ты умрешь – со всеми вытекающими отсюда последствиями. Понял?

– Неужели ты думаешь, что я вступил в вашу… в Черную Лигу только для того, чтобы предать?

– Я ничего не думаю, я просто предупреждаю.

– Но как я узнаю, что мой поступок может пойти вразрез с Необходимостью? К примеру, если я вдруг убью Черного, даже не зная, что он – Черный?

– Это невозможно, убить друг друга по незнанию. Потом ты поймешь, почему… Однако убийство одним Черным другого – вовсе не такое страшное преступление, как ты мог бы подумать. Если смерть его по сравнению с принесенной убийством пользой будет менее значимой – убивай. Об этом тоже рано говорить, со временем ты поймешь сам. Пока просто будь очень осторожен.

– Неужели нет никаких запретов?

– Можно сказать, нет – кроме того самого главного, о котором я уже говорил. – Колдун снова ухмыльнулся. – Тебе еще многому придется учиться, дитя Энгоарда, и от многого отвыкать, и все только для того, чтобы остаться в живых… Хватит об этом. Ты стал Черным, но пока у тебя нет имени. Надо придумать.

Старик взялся за перо и застыл в ожидании, глядя на Даль-вига оценивающе и с интересом.

– Постой, я ведь уже говорил тебе свое имя!

– Нет, то имя стало пустой обманкой для остального мира. Сейчас ты заново рожден, и потому не можешь носить прежнее имя. Вернее, то имя останется для врагов и непосвященных, но среди Братьев ты должен иметь другое, тайное имя. Если хочешь, я могу придумать. У меня как раз вертится на языке одно.

– Какое же?

– Ты пришел ко мне с твердым намерением, с большой уверенностью. Поэтому я предлагаю тебе назваться Соргеном, то бишь Уверенным. Нравится?

– Пожалуй… – Дальвиг в растерянности пожевал губами. На него разом вывалилось столько всего, что такая безделица, как выбор тайной клички, волновала его очень мало. – Пускай так и будет.

– Ну что ж… Не забудь его – вот будет позор! Однако и это еще не все. Тебе нужно третье имя, имя для смерти.

– Для чего? – Дальвиг попытался приподняться на кресле, но его мягкие подлокотники не были предназначены для таких резких движений.

– Не пугайся. В тот момент, когда жизнь покинет твое тело и ты, согласно договору и заклятию, превратишься в покорного раба, тебе понадобится еще одно имя. Его придумай сам – оно не должно нести никакого смысла.

– Ну… положим, Кобос!

– Эй! Ты не слушаешь меня? Я ведь сказал, что в нем не должно быть смысла. Посторонний человек может заиметь власть над тобой с помощью этого имени. О Кобосе просто догадаться. Ты хочешь, чтобы тобой после смерти управлял, например, Сима?

– Нет!

– Тогда думай хорошенько. Нужна настоящая тарабарщина.

Дальвиг надолго задумался, но ни одна идея не шла ему в голову. Он перебрал сотню вариантов, но ни один не показался ему стоящим.

– Ну! – недовольно поторопил Колдун. – Неужели это так сложно? Ты словно слабоумный, поставлен в тупик такой незначительной проблемой!

Тут Дальвига словно осенило, и он подпрыгнул, насколько это позволило ему кресло.

– Придумал!! Пусть это будет имя Девлик!

– И оно не значит ничего? – подозрительно спросил старик.

– Ну… Вообще-то так меня называла маленькая сестренка.

– Какой же ты дуралей! – вскипел Колдун, а его глаз, казалось, сейчас метнет в Дальвига огненную молнию. – То отец, то сестра. Я ведь уже объяснил тебе…

– Но этого имени не знает никто, никто! – В первый раз Дальвиг осмелился прервать речь грозного старика и за это получил еще один испепеляющий взгляд. – Моя сестра родилась слабоумной – дитя пьяной солдатни, судя по всему. После штурма замка и гибели отца… Ты ведь понимаешь? Она не могла правильно произнести мое имя… она почти совсем не могла говорить. Сейчас она мертва, уж целых четыре года, и от нее осталось только это слово. Я должен использовать его.

– Ну что ж… Как бы подозрительно это ни выглядело, я уступаю твоему требованию и записываю имя в книгу. На этом ритуал завершен, Сорген.

– Спасибо тебе… гм, боюсь, твоего имени я выговорить снова не смогу.

– Глупый мальчишка! Ведь тогда мы с тобой были почти что врагами! Это было ненастоящее имя, а пустая скорлупа, в которую я прячусь от жителей Энгоарда. Настоящее гораздо проще и благозвучнее – Врелгин.

– Спасибо, Врелгин.

– Благодарности ни к чему. Я сделал это не ради тебя и твоего расположения ко мне, а ради Необходимости. Благодари ее.

– Это выглядело бы довольно глупо, не так ли?

– Как сказать. – Врелгин осмотрел Дальвига с ног до головы в который уже раз. – Однако у нас остались еще дела. Тебе, как новичку, полагаются подарки. Идем со мной, я покажу тебе наш склад.

Дальвиг приготовился шагнуть в какой-нибудь угол, но Врелгин поманил его за собой в глубь палатки. Теперь юноша наконец задумался, откуда могут быть подобные глубины у такого крошечного сооружения? Без сомнения, здесь виновата магия. Им пришлось сделать не менее десятка шагов, чтобы достигнуть странной шероховатой, а вовсе не тканевой, стенки. Светя на нее тусклым огоньком магической свечки, Врелгин нарисовал пальцем замысловатый узор – при этом на стене оставался еле заметный след. Поверхность беззвучно разошлась, будто раздвинулись края раны на чьей-то плоти. Врелгин засунул руку по локоть в получившуюся дыру и достал наружу ссохшуюся отрубленную руку: локоть и скрюченная кисть. На взгляд Дальвига, мертвый предмет своим видом ненамного отличался от руки живого Колдуна.

– Вот, – важно сказал старик. – Можешь начать постижение искусства магии покамест в смысле тактики. Я проделал в стенке дыру и запечатал ее чарами. Открывающий их порошок сделан из остатков трупа, подарившего мне руку.

– И кто ж это был? – дрожащим голосом спросил Дальвиг.

– Какая тебе разница? – равнодушно пожал плечами Врелгин. – Ты его все равно не знал… Один мой враг, но было это так давно, что я даже забыл, чем же он мне насолил?

– А зачем тебе рука?

– Мертвецы придают силу творимому живыми колдовству. Понимаешь, магическая энергия – это нечто такое, что не видно глазу простых людей. Ее вообще не увидеть взглядом, ибо она существует как бы вне нашего мира – и в то же время пронизывает его во всех направлениях, где-то концентрируясь, где-то истощаясь. Сильные волшебники сами по себе являются настоящими бурлящими водоворотами энергии. Им не нужны артефакты, не нужны слова для того, чтобы сотворить заклинание. Они просто желают чего-то – и это происходит… Но я не видал на своем веку таких могучих колдунов. Это только предания, мальчик, и нечего сверкать глазами. Обычным же чародеям нужны помощники. Эта рука принадлежала вроде бы одному плохонькому магу из далекой страны. Даже после смерти его магическая энергия продолжает притягиваться к мертвой плоти. Ею я и пользуюсь, чтобы сохранить собственную для более важных дел. Ты понял? Это один из азов колдовского искусства.

– Нужно пользоваться артефактами для того, чтобы вытягивать из них магическую энергию?

– Да, умница. Не только рука мертвого волшебника – даже простой камень имеет собственный запас магической силы. Нужно только уметь разумно использовать его.

За разговором они продолжили путь, бредя теперь по узкому коридору вправо от места захоронения отсеченной руки. Наконец Врелгин снова остановился и стукнул костяшками пальцев своего артефакта о появившуюся на пути преграду. В полутьме бесшумно распахнулись створки, овевая прохладным ветерком разгоряченное лицо Дальвига. Вдвоем они перешагнули порог и оказались в пещере со сводчатым потолком. Неровные стены призрачно светились зеленоватым сиянием, а кое-как слепленные из чего-то вроде черной глины перегородки делили всю сокровищницу на неравные отсеки. Насколько Дальвиг мог разглядеть в неверном мерцании стен, отделений здесь было не меньше полусотни. В каждом из них теснились сундуки, широкие полки, низкие и высокие столы. Эта пещера была набита всевозможными предметами, большую часть которых Дальвиг никогда не видел ранее.

– Ты можешь выбрать четыре любых вещи, – сказал Врелгин, с гордостью на лице вытягивая руку вдоль прохода.

– Как же тут выбрать? – нервно прошептал Дальвиг. – Мне не хватит жизни, чтобы разглядеть это все!!

– Точно так. Скопившиеся здесь сокровища создавались и собирались веками… тысячелетиями. Большая часть – это волшебное оружие и доспехи, потому что Черные никогда не жили в мире. Их существование – постоянная борьба, с самого сотворения мира! Шлемы, не пробиваемые обычным оружием, щиты, отражающие стрелы обратно в стрелка или укрывающие хозяина броней с ног до головы. Лук, мечущий прожигающие сталь стрелы. Перчатки, надев которые, самый последний деревенский увалень станет искусным фехтовальщиком. Летающее платье… Я мог бы стоять и перечислять до тех пор, пока не умер бы от истощения, и не дошел бы до половины.

– В таком случае, я никогда не смогу сделать правильный выбор… Помоги мне, Врелгин!

– И что же, ты думаешь, я стану опекать тебя всю жизнь? – В голосе старика проскользнули ворчливые нотки. – Ну ладно, все равно мне никуда не деться – покуда каждый Черный должен внемлить твоим мольбам о помощи.

Пройдя немного по проходу, Колдун замер, всматриваясь глазом в полумрак. Потом он шагнул в глубь одного из отсеков и вышел наружу с неуклюжим мечом в уродливых деревянных ножнах. С первого взгляда Дальвиг понял, что будет выглядеть с ним как мальчишка, без спросу укравший оружие у отца. Длинное, широкое, с массивной рукоятью, лишенной всяческих украшений, это чудовище казалось грубой подделкой, а не настоящим боевым мечом. Однако на лице Врелгина было написано воодушевление, словно он неожиданно отыскал лучшее из сокровищ.

– Тебе везет! – сказал он громче обычного. – Не каждый раз здесь можно наткнуться на наследие великих героев.

– А что это за штука? – без всякого энтузиазма спросил Дальвиг, скривившись и не торопясь взять «наследие» в руки.

– Штука? Что за тон, мальчик? Ты должен благоговеть и благодарить судьбу за такое хорошее начало твоего пути в качестве волшебника. Редко можно найти сколь полезную, столь и неказистую с виду вещь! Очень кстати для тебя, неопытного и глупого! Эта уродливая палка будет сбивать с толку твоих врагов: они подумают, что ты подобрал ее на помойке, куда кузнец выбрасывает распоследний брак! Между тем история этого оружия длинна и почетна. Два тысячелетия назад одиннадцать волшебников, собрав все свои знания воедино, выковали огромный меч для великана Гарлинга. Один за другим они накладывали заклятия, до тех пор, пока клинок не почернел и не треснул! Расстроенный Гарлинг убил всех колдунов и искупал меч в их крови, надеясь, что тот чудесным образом восстановится… Но нет. Тогда великан сделал из него тесак – конечно, по его, весьма большим, меркам. Еще через пятьсот лет волшебник Ману, потомок одного из тех одиннадцати, убил великана. Взяв его могучий тесак себе, он с трудом разделил его на два лезвия: у каждого заточенный край был только с одной стороны. Один из полученных мечей Ману оставил себе, нарекши его Вальдевулом, или Разрубателем, а другой подарил возлюбленной, королеве Сильге. Тот, второй, назывался Панг – Кровожадный. Им Сильга и убила Ману, когда тот ей наскучил, как говорят, своим невообразимым занудством. С тех пор Вальдевул прошел много рук и теперь так удачно оказался здесь. Возьми его и гордись. С виду и в обычном состоянии это заурядный меч, тяжелый и неудобный в бою, но стоит только хозяину сказать ему: «Вальдевул, руби!» – и он начинает разрубать все что угодно. Сталь, толстенный кедр, камень и все остальное… Только очень сильные чары могут остановить его победную песню! С ним не нужно учиться хитрым приемам фехтования и правильным стойкам. Один удар – и соперник превращается в кучу мертвой плоти…

Дальвиг взял наконец неказистые ножны в руки и стал рассматривать меч со смесью благоговения и сомнений. Рукоять была обмотана черной, попорченной временем кожаной полосой, гарду покрывали зазубрины и пятнышки ржавчины. Лезвие пошло наружу легко, но вид его был ужасен – словно прошедшие с поры его рождения тысячи лет оставили свой след на волшебном клинке. Черный, вернее, темно-серый металл был покрыт множеством бурых и сизых пятен. Два с лишним локтя в длину, четыре пальца в ширину, и вид, на самом деле, будто это только одна половина большего лезвия. Врелгин осторожно коснулся клинообразного в сечении клинка у его обуха, прошептав при этом:

– Он дышит древностью, и средоточие магической энергии велико как никогда! Видишь пятна? Это следы крови, костей и мозгов, рассеченных им за многие годы.

– А они притягивают магию?

– Да, да. Бери его и будь счастлив этим приобретением. Кстати, не забывай приказывать ему рубить, а потом, после боя, говорить: «Вальдевул, не руби». В противном случае ты очень скоро разрубишь сам себя – по неосторожности.

Облизнув пересохшие губы, Дальвиг спрятал лезвие обратно в ножны и поспешно прицепил их к поясу, потому что Врелгин уже держал следующий подарок – большую книгу в толстой обложке, совершенно без украшений и надписей.

– Это Черные Письмена. Можно сказать, учебник Черной Магии для таких, как ты. Такая книга обязана быть у каждого начинающего Черного волшебника, так что бери ее без вопросов. Читать и разглядывать начнешь потом, когда доберешься до дома. Не бойся, что ее увидят посторонние – для их глаз это будет безобидное наставление для галантных кавалеров, написанное сто лет назад Актимаром Боском из Делеобена. Только ты сможешь видеть ее истинную сущность.

Дальвиг послушно принял книгу. Вынув из-под необъятных пол плаща просторный холщовый мешок, он положил туда второй подарок и после сунул под мышку. Однако Врелгин не торопился подавать следующую вещь. Устремив взгляд куда-то в потолок, он тихо пробормотал:

– Прежним владельцем этой книги был мой младший брат, Калестар. Сейчас он заперт где-то в подземельях императорского дворца, приговоренный к тремстам годам пыток…

– Ого! А ты не пытался помочь ему? – осторожно спросил Дальвиг.

– Необходимость этого слишком мала по сравнению с риском! – грустно отозвался Врелгин. Тяжело вздохнув, он поплелся дальше вдоль прохода. Сейчас Колдун казался восставшим из гроба мертвецом с зеленой кожей. Очень грустным и усталым мертвецом. На ходу старик продолжал бормотать, и Дальвигу стоило большого труда разобрать все слова: – Мой брат на старости лет выжил из ума и потому угодил в лапы Императора живым. К тому же никто и никогда не сможет сбежать из Делеобена, с чьей угодно помощью. Ведь Император – один из самых сильнейших Белых магов, и против него бессильна даже целая армия Черных.

– А как же книга Калестана попала сюда?

– Неужели ты не понял, мальчик? Она дается только на первых порах, чтобы помочь тебе выучиться на волшебника! Потом ты должен будешь знать наизусть все, что изложено на этих страницах, и книга тебе больше не понадобится. Так и брат отдал ее после того, как все песчинки его часов просыпались вниз…

Следующим подарком, выбранным Врелгином, была тонкая серебряная дудочка.

– Это тоже непременно нужный тебе предмет..– Подняв дудочку вверх, старик стал жестами пояснять свой рассказ. – Эта вещица предназначена для того, чтобы звать на помощь всех Черных, находящихся поблизости. На ней пять дырочек. Чем больше ты зажимаешь пальцами, тем сильнее призыв, тем дальше он разносится. Нужно быть осторожнее: если прибывшим на помощь вдруг покажется, что ты зря их вызвал, это может плохо для тебя кончиться. Есть очень нервные и скорые на расправу Братья. Убить тебя они не смогут, но поколотить – запросто. Я думаю, что сейчас и здесь, в Энгоарде, тебе опасно звать на помощь незнакомцев. Поэтому делай так: не зажимай вообще никаких дырочек, а после того, как дунешь, назови мое имя. Тогда на помощь тебе приду только я.

Дудочка отправилась в холщовый мешок вслед за книгой. Тем временем Врелгин задумчиво чесал свои седые космы, уставившись на ближайшую полку.

– Пожалуй, это все, что тебе действительно понадобится в первое время. Остался еще один предмет – на сей раз пойди и выбери его сам.

Дальвиг осторожно прошел в глубь отсека, озираясь по сторонам, словно мальчишка, попавший первый раз в библиотеку. У крайней полки он застыл, в нерешительности протягивая руку к разным предметам и отдергивая ее обратно. Наконец он остановился на куске странной, похожей на клок тумана материи.

– Шарф-невидимка, – буднично ответил старик, покрутив в воздухе пальцем. – Обернешь вокруг шеи и пропадешь на глазах изумленной публики. Конечно, для их камней и кулаков ты останешься по-прежнему уязвим – если они сумеют в тебя попасть. Я бы не советовал его брать: в схватке с мало-мальски знающим колдуном он не спасет, зато может сам задушить тебя, ибо легко подчиняется чужой воле.

Дальвиг с сожалением отпустил шарф, и тот стек с его пальцев обратно на полку, подобно убегающей из горсти воде. Рядом к стене была прислонена короткая толстая палка, украшенная резьбой. Юноша взял в руки ее: один конец был когда-то острым, но теперь время основательно выгладило его. На другом было искусно вырезано пламя. По всей длине бежали вытянутые языки ржавого цвета, выдавленные в дереве или камне – понять, из чего неведомый мастер вырезал эту штуку, Дальвиг не мог. Казалось, палка слегка пахла гарью и была теплой на ощупь.

– Жезл Огня, – пояснил Врелгин. – Направь конец с огненным языком на цель, проведи пальцем по любому из узоров на боку – и цель вспыхнет! У разных узоров разная сила, но я не помню, как они различаются.

Без лишних разговоров жезл тоже отправился в сумку, после чего старик и юноша отправились в обратный путь. У самого выхода из пещеры с сокровищами Врелгин притормозил и указал мертвой рукой, которую он так и таскал с собой, на большие песочные часы, приделанные над косяком. Верхняя половина сейчас была доверху наполнена светящимся красным песком, который едва заметной струйкой перетекал вниз.

– Сейчас ты новичок. Можешь звать на помощь и всерьез рассчитывать ее получить, тебя же звать никто не имеет права. Пользуйся каждым мгновением и учись, практикуйся, совершенствуйся. Когда упадет последняя песчинка, ты станешь таким же, как все. Если не успеешь, то вскоре погибнешь по одной из множества причин. И с того времени ты уже сам должен будешь являться на призыв о помощи…

В палатке Дальвиг спрятал в мешок свой короткий охотничий нож, ставший теперь ненужным – ведь у него был настоящий волшебный меч! Глядя на это, Врелгин осуждающе покачал головой.

– Не очень-то это мудро – вешать на пояс Вальдевул здесь. Кто знает, вдруг стражники остановят тебя на выезде, и среди них окажется смышленый Белый? Если они к тому же начнут обыск, ты пропал.

– Почему же? – искренне удивился Дальвиг. Он не догадывался, что проблемы могут возникнуть так скоро. – Тебя же они не трогают?

– Я здесь – жупел, пугающий добропорядочных людей. Если Белые увидят, что в твоем случае это не сработало, поплатиться можешь не только ты, но и я. Вполне возможно, нас ждет участь Калестара, хотя я не собираюсь сдаваться им живым.

Нахмурившись, Дальвиг отцепил Вальдевул от пояса и завернул его в грязную, промасленную тряпку, протянутую стариком.

– Теперь ступай и будь осторожен. Лучше тебе покинуть Энгоард. – Последнее напутствие в устах Врелгина прозвучало серо и уныло, будто они были случайными знакомыми, встретившимися и тут же разошедшимися без всякого общения. – Прощай.

Колдун повернулся к Дальвигу спиной, всем своим видом показывая, что не намерен разговаривать с ним дольше положенного. Да, так оно и должно быть. Юноша кивнул собственным мыслям. Великая Черная Необходимость, не более того. На самом деле они и есть случайные знакомые, которым пора расстаться навсегда.

– Прощай, – сказал Дальвиг и покинул палатку.