Текст книги "Журавли в небе…"

Журавли в небе…
Илья Бирюков

…моё учение превосходит любое представление о бытии и не-бытии…

Ланкаватара-сутра

© Илья Бирюков, 2016

ISBN 978-5-4483-4173-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Погружение

1

Зимой мрачный и серый, тесный провинциальный город плевался слякотью в прохожих; обречённо смотрел грязным снегом обочин; орудуя короткими пасмурными днями, старался подавить волю. Всё, к чему он прикасался, становилось тяжёлым и бессмысленным. И даже мысли так обледенели, что не могли уже подняться в воздух и безнадёжно бродили от торговых рядов до спален. Любая мечта представлялась глупой и недостижимой, любое дело – долгим и утомительным.

Наваливалась быстрая ночь, и это жуткое, неестественное, фиолетово-розовое зарево от фонарей, как будто нет ничего кроме этого; нет луны, нет звезд, нет космоса, а только это мутное зарево, которое и есть вся вселенная.

Отдельные улицы сохранили ветхие бревенчатые одноэтажные дома с резными окнами, бывшие когда-то жилыми. В одних обосновались различные магазины, а другие так и стояли заброшенными, с выбитыми стёклами и чёрной пустотой внутри. Пустота эта могла забираться в сердце смотрящего и действие имела угнетающее.

Но в мае всё поменялось: лица, краски, слова. Нечто иное растворилось в воздухе, и бездомная рыжая собака возле вокзала не смотрела уже так тоскливо и отрешённо, а лениво дремала возле стены. И неуместные пустые дома на фоне зеркальных новых зданий утратили свою силу и виделись скорее забавным недоразумением.

Даже я, шагая вчера по тротуару, поймал себя на том, что чему-то рад, но найти причину этой радости не смог, как ни пытался. Всё вокруг наполняло иллюзией смысла, беспочвенным ожиданием успеха, создавало видимость перспективы.

Незаметно разлилось лето, начало и середина которого были слишком знойные или, наоборот, беспросветно дождливые. И наконец в начале августа установилась тёплая, солнечная, но не жаркая погода.

Вот в этой паузе надо остановиться, так как в это время и будет развиваться наше странное повествование. События в нем, наверное, похожи на причудливую схему, но, однако, это для лучшей наглядности и для того, чтобы не нагромождать лишнего.

Но к делу. Координаты цели занесены, давайте увеличим масштаб. Вот уже крыши и улицы чернеют на городском ландшафте, обозначились и люди, снующие по каким-то своим делам.

Один из них и есть наш герой, о котором речь пойдёт ниже. А вот, кстати, и он. Видите, к перекрёстку подходит, голову опустил? Но давайте опустимся на землю.

Это был молодой человек лет двадцати пяти и никаких особенных примет не имел. Далее вдаваться в детали внешности и подробности биографии не вижу необходимости, так как в нашем случае они не имеют решающего значения, да и читателю легче самому создать внешний образ героя, чем перенять его у автора во всех подробностях (по крайней мере, я сам с этим сталкивался).

Только для этого, только из этих неудобств я и умолчал о сказанном выше (и даже не сказал о самом главном, о личных качествах), а не из-за лени или других каких-то неуважительных причинах.

Чистый лист хорош тем, что можно исписать его своим пером. И по мере развития действия лист этот должен нести очертания соосностью образа, ведь форма определена читателем.

Может быть, кто-то разглядит эту форму в известных лицах знакомых, а может, и в самих себе, не буду мешать.

Но вот оставаться безымянным он не может, и следует подыскать ему имя. Ну, например, Ренат. Так и будем называть его в дальнейшем.

Далее следует осветить некоторые недавние события, произошедшие в жизни этого человека, к чему и приступаю.

2

Все это случилось около полугода тому назад, когда Ренат будто бы все осознал.

Он всегда, с детства, хранил потаённые высокие чувства о мире. Он полагал, что всё идет по восходящей и все примитивные существа в начале жизни Земли развивались, изменялись, приспосабливались, чтобы наконец люди завершили бы историю страдания и все стало по-новому. По-справедливому, по-человечному, по-разумному. И даже животных изменили бы люди так, чтобы жили они в мире и согласии.

Сначала Ренат возлагал надежды на прогресс, но увидел, что все чудеса техники имеют и свою изнанку. Чем эффективнее могут люди лечить и помогать, так же и массово могут убивать; чем больше вещей имеют люди, тем быстрее скучают.

Тогда Ренат подумал об эволюции и сказал себе: «Далеко люди ушли от животных, но всё так же прикованы к миру своими желаниями. Новые высоты сострадания нам открылись, но и такой изощрённой жестокостью не обладает ни один другой вид. Интересно, если бы мы перешли на более высокую ступень развития в результате какого-то неизвестного процесса, какими бы мы стали? И не шагнёт ли безумие наше тогда на новый уровень?»

Ренат увидел мир, как темницу, в которой нет выхода, и поразился сам себе. Всё было то же, но всё обрушилось. Исчез смысл, исчезла суть!

Ренат смотрел, как несколько дней или недель созревает плод в его сознании. Наблюдал он за этим как будто отстранённо, как будто не сам это создавал и осознавал. И наконец этот плод созрел, и упал, и покатился к ногам Рената. Это был плод смерти. Он поднял свое детище, поглядел на него, вдохнул его запах.

Здесь было что-то ужасное и мерзкое, склизкое и мягкое, холодное, резкое и отвратное. Но с тем же и сладкое.

Однако вкушать плод сейчас Ренат не решился, сославшись на время, где будет подан стол и другие блюда дополняли бы эту странную трапезу.

То есть Ренат предположил почему-то, что всё должно произойти летом, непременно в тёплый солнечный день. Наверное, чувствовал себя смелее и сильнее в такие часы. И даже выбрал час, не зная погоды, но почему-то знал, что будет именно так. Откуда такая точность? Это был день рождения Рената. И он видел какую-то особенную дерзкую красоту в этом фатальном слиянии.

Кто-то скажет, что это не причина, а только повод, ну а причина совсем в другом, намного пошлее и обыденнее. Может, это и так, но если хорошо поскрести нечто чистое, то за тонким напылением можно увидеть что-то банальное и неприглядное. Но, однако ж, нельзя сказать, что всё едино. И если есть воля измениться, хотя бы немного, тогда что знает из этого можно вырастить? Но вернёмся к главному.

Трудно поверить, но, придя к этому, Ренат испытал облегчение. «Завтра» перестало существовать вовсе, был лишь один сегодняшний день. И день этот был ценен самим только фактом своего существования, тем, что он один из немногих оставшихся, один из последних.

Кроме того, не надо было никуда спешить, бояться потерять или не суметь обрести что-либо. Не за кем было гнаться и не с кем себя сравнивать. Оказалось, можно просто наблюдать, как течёт время, и ничего не ждать.

Но пришло время действовать, и от былой лёгкости не осталось и следа.

3

Ренат стоял у пешеходного перехода погружённый в себя, ожидая разрешающего сигнала, но, задумавшись, не заметил, как появился зелёный цвет. Он очнулся, когда люди опередили его, и поспешно, но неуклюже вступил на проезжую часть. Затем запнулся и чуть не упал, но восстановил равновесие. Где-то недалеко и негромко разнёсся смех.

Это был, конечно, пустяк, но расположение духа Рената было таково, что он стал впадать в состояние раздражённое, с каждой секундой все более и более, и даже почти совсем терял контроль над собой.

Шаги его становились быстрее, глаза слезились от яркого света. Он чувствовал, как гнев разливается по телу, подобно какому-то веществу; возникая в области живота, поднимался выше, к плечам, голове; руки как будто гудели.

«Завтра…» – прорычал он про себя в ярости.

Вышел Ренат из дома без определённой цели и шёл по знакомой улице прямо, только бы не оставаться на месте. Пройдя некоторое расстояние, он немного остыл и подошёл к зданию торгового центра; минуту постоял в раздумьях и вошёл внутрь.

4

Здание это являло собой храм благополучия. Храм был заполнен множеством людей, несущих дары своим идолам и получающим воздаяние. Праведникам доставалось самое лучшее, а грешники и те, кто не успел ещё накопить достаточно добродетели, мечтали оказаться на их месте.

Все они уповали на милость богов и были готовы приносить любые жертвы в страхе утратить их расположение. Люди соблюдали многочисленные ритуалы, и купюры в их портмоне были разложены по разным отделениям, в строгом соответствии с номиналом.

Все они играли в игры, и даже друг для друга были они игрушками. Многие из них часто рассуждали о справедливости. Но не справедливости ищет человек. Человек хочет несправедливости, в свою пользу. Справедливость игры в том, что есть победитель и есть проигравшие. Потому так холодны были к чужой боли; ведь если нет поражения, нет и радости победы; если нет страдания, то не будет и удовольствия. Да и самые сокровенные желания – это и есть страдания!

И даже самые милосердные нуждались в страдании, считая их лекарством. Но как тогда можно освободиться от страданий, если они неизбежны и нужны? Круговорот!

Ренат поднялся вверх на эскалаторе, пройдя по блестящему кафельному полу, разглядывая вывески и витрины. Он долго таскался по длинным рядам, ничего не ища и не выбирая, а только смотрел бессмысленно, как смотрят дети, лежа в траве, на облака, меняющие форму.

Обойдя все что можно, он мрачно пошёл к выходу.

Глава 2. Первые странности

1

Кстати, о лекарствах… Как известно, вещество может быть лекарством или ядом, в зависимости от дозы. И сейчас путь Рената лежал за лекарством, которое должно было стать для него ядом.

Как можно дольше он откладывал этот неприятный момент, но нужно было идти. Он двигался медленно, вглядываясь в знакомые с детства здания, дворы, проулки, деревья. Вспоминал, как выглядели эти места в прошлом; что-то изменилось, что-то осталось нетронутым.

Наконец показался жилой дом, в помещении которого располагалась аптека. По мере приближения нарастало и волнение, и, открывая дверь, чтобы войти внутрь, Ренат ощутил дрожь в теле.

Никого из покупателей не было, только грустная девушка сидела за кассой. Её тёмные волосы до плеч спадали на щёки, скрывая белую кожу. Завидев посетителя, она встала, и вся её стройная фигура открылась его взору.

– Здравствуйте, – поздоровалась она, и голос её показался знакомым.

Ренат посмотрел ей в глаза и понял, что и лицо это он где-то видел, и запах духов воскрешал нечто давно забытое и, казалось, навсегда утраченное. В этот момент он вспомнил, на кого она была так похожа.

Когда-то давным-давно рядом с сиренью, может быть, девять тысячелетий назад, может, восемь, стояли юноша и девушка и прощались навсегда. Нельзя сказать, что это было серьёзно, но рассветные сумерки раскрашивали их жизни в оттенки новых, неведомых областей спектра и не совпадали друг с другом, поэтому друзья были печальны. Девушка прощебетала, что ей нужно идти, и вспорхнула; и только листва прошелестела уходящей вслед.

И призрачная незнакомка напротив смотрела отражением этих минувших дней.

Воспоминания обрушивались, как сошедшая лавина. Обыкновенно события столь давнего прошлого сохраняются, как картинки, как кадры из фильма, теперь же это было некое присутствие. Возникала не просто визуальная информация, возрождалось само мироощущение того периода времени. Ренат не только помнил, он чувствовал себя тем впечатлительным подростком, каким он был когда-то. Всё обыкновенное теперь в ту пору вызывало интерес и завораживало. События возникали как сон и, цепляясь друг за друга, представали в сознании, в детальных подробностях, тончайших нюансах эмоционального движения.

Вспоминал Ренат перед собой эту девочку, неуловимые изменения в её взгляде; с трепетом ощущал, как скользят пальцы по спине, жадно впитывая тепло её тела. Видел, как она улыбалась слегка с грустью, и в этой улыбке что-то было недосказано; но в той недосказанности можно подсмотреть, как исчезает кусок бесконечного неба в серых низких тучах.

В последнее время Рената заполняло только отвращение и пустое равнодушие ко всему, и вот – это обновление… Нынешнее состояние настолько контрастировало с тем – далёким, что чёрная какая-то тоска начала сдавливать грудь: медленно, но всё сильнее.

Он стоял в нерешительности: «Может, это она? Узнала? Или просто похожа? Спросить? Глупо будет, если не она… Да, ведь мне теперь уже всё равно!» Уже уходя, возле двери Ренату показалось, что девушка ему что-то сказала. Он обернулся. Она же стала заниматься своими какими-то делами, не обращая внимания на посетителя. Ренат рассудил, что сказано было это не ему, а кому-то другому, и вышел на улицу.

Пройдя некоторое расстояние, Ренат захотел рассмотреть упаковку средства, но, расстегнув сумку, висящую на плече, ничего не обнаружил внутри; в карманах тоже было пусто.

Он оказался в каком-то умственном тупике. Мысли остановились, не видя, в каком направлении можно продолжить движение. Затем попытался вспомнить сам момент покупки и не смог.

«Как же я мог забыть? Совсем не покупал? Или купил, но забрать забыл да там и оставил? Придётся возвращаться», – развернулся и двинулся обратно.

По возвращении были заметны некоторые изменения. Во-первых, появились посетители; во-вторых, стало как будто светлее; но самое главное, девушки-двойника нигде не было видно, а за кассой стояла другая какая-то женщина.

Ренат подошёл и сказал, что ему нужно, достал деньги и расплатился. Получив желаемое, он замешкался, собираясь спросить об исчезнувшей, но сзади стояли люди, и он не решился.

На улице возникало осознание, что всё начинает сбиваться с намеченного пути, сворачивая неожиданно на неизвестные тропы. Уверенность ослабевала, и ум, шедший до этого твёрдой поступью, начинал лебезить, избегая всевозможных препятствий.

Рената вдруг кольнула обыденная мысль, которая почему-то обходила его стороной. «Может, это только фантазия? Все принимают идеи, которые удобнее и понятнее для них, а лучше вообще не думать о главном. Лучше нырнуть в суету и не высовываться…. Нет, это ещё хуже. Что теперь? Домой? Прощаться? Может, не сегодня ещё?.. Домой», – беседовал сам с собой Ренат.

2

Герой наш направлялся в соседний городок, чтобы увидеть дом родителей, в котором прошло его детство, хотя в последнее время навещал он родителей всё реже.

Он, как и все, вспоминал самые приятные моменты из детства, из-за чего казалось это время волшебным. Время же взрослых обделено счастливыми часами, но всё же они есть; они возникают из небытия, оседают в атомах памяти, а после снова будни-близнецы сыплются песчинками на дно жизни.

На шоссе автомобиль несло к городу. Ренат немного замечтался, но всё же заметил на обочине свежий венок как дополнительный знак, напоминающий водителю о преходящей природе человеческой и о том, что надо быть внимательнее и осторожнее. Но это не всегда помогало, и иногда кто-то приезжал совсем не туда, куда направлялся.

Ну а Ренат, как и планировал, поднимался к двери подъезда многоэтажного дома. Нажал на кнопки домофона. Никто не отзывался. Хотел позвонить по телефону, но не успел прозвучать гудок вызова, когда трубка разрядилась, жалобно запищала и показала на прощание картинку с красивым пейзажем, после чего экран погрузился во мрак.

Ренат подумал немного. «Да может, так и лучше?» – сказал он нерешительно, в уме возводя образы встречи семьи. И стыдливо как-то потупился, представляя, что узнается завтра.

На всякий случай у Рената были свои ключи, и он захотел подняться в квартиру. Электронный пёс пропиликал, скуля, опознав хозяина, и пропустил его в подъезд. На определённом этаже наконец-то открылся взору искомый номер. Открываясь, дверь проскрипела, и в прихожей разлилась тишина.

Слышно было, как тикают где-то настенные часы, продирая во времени дыру. В это призрачное окно лет ворвались события и люди, которых уже нет, ну а те, кто есть, изменились неузнаваемо.

Одевшись, Ренат прошёл в комнату, которая в детстве принадлежала ему. Сейчас же здесь разбросаны были вещи его младшей сестры. Комната эта была небольшая, но уютная. Вот, здесь, в углу, раньше стояли его игрушки; у окна – стол, поцарапанный гвоздём. На своём месте стоял старый диван, лёжа на котором он, будучи ребёнком, подолгу рассматривал звёздное небо, перед тем как заснуть. Ренат лёг на него и уставился в потолок. Слёзы медленно покатились по вискам. Спустя несколько минут он уснул.

Что есть сон? Спутанный клубок желаний, корнями уводящий во чрево матери? Гротескный язык бессознательного? Только ли это?

Невозможно запомнить сновидение в полном объёме. Но вот что видел Ренат перед пробуждением. Находился он в месте, знакомом интуитивно, но неопознаваемом. То ли поляна это, то ли какой-то пустырь. Было тёмное время суток, но свет, похожий на свет уличного фонаря, освещал пространство. Ни столба, ни другой опоры, на которой мог бы располагаться этот фонарь, поблизости не существовало. Ренат стоял возле ямы, раскопанной в связи с какими-то ремонтными работами; на дне виднелись проходящие под землёй трубы (может, водопроводные, может, ещё какие). Рядом стоял горбатый рабочий с лопатой, одетый в куртку неясного цвета. Цвет этот казался особенно тревожным и неприятным. Рабочий спустился в яму и стал произносить невнятные отрывистые фразы. Ренат знал, что должен спускаться за ним, по причинам неясным, но ощущая необходимость этого. Ужасно не хотелось туда лезть, но никак не получалось придумать повод, избавивший его от повинности. Вокруг ходили люди и ели конфеты или нечто похожее, а землю зачем-то бросали в яму. Тут Ренат заметил фигуру в меховой шапке, стоящую неподалёку, спиной к нему. Не зная, с какой целью, он направился к ней и остановился в нескольких шагах. Фигура повернулась, и оказалось, что на ней не шапка, а вся голова её не человеческая, а голова филина с огромным загнутым клювом и круглыми глазами. Но глаза эти не содержали в себе ту птичью пустоту и безразличие и были пронзительными и осмысленными, пугая своим несоответствием звериной природе. Оборотень протянул в руке странный светящийся предмет. Никак нельзя было определить его форму. Казалось, ещё немного и удастся рассмотреть очертания, но не получалось. Далее свет становился всё ярче и из жёлтого превращался в белый. Ренат закрыл глаза, но свет проникал сквозь веки и, поглотив всё вокруг, стал заполнять его тело. Здесь его охватила паника. Он чувствовал, что растворяется в этом свете, что задыхается, и… проснулся.

Глава 3. Ожидание

1

Стёкла дома напротив отражали заходящее солнце. Ренат закрыл лицо руками. Время размывало остатки грёз в памяти, как дождь размывает мел на асфальте. Через несколько секунд остались только бледные тени сновидения. Вскоре исчезли и они.

Сон этот словно поделил день на две половины. Вспомнив всё, Ренат почувствовал себя так отвратительно, что не мог подняться. Повернулся на живот, упёрся лицом в подушку, затем лёг на бок, снова на спину. Он смотрел на часы и не мог понять, какое сейчас время суток, будто не до конца проснувшись. Через пару минут сознание вернулось в привычное русло, и всё прояснилось.

Тошнота резко подступала к горлу. Ренат быстро встал и направился в ванную. Упираясь двумя руками в раковину, он вглядывался в своё отражение.

Щёки впали, складки над губами стали глубже, бледная кожа лица давала фиолетовый оттенок. В глазах потемнело. Всё сильней становились сомнения в том, что по силам эта ноша. Он начал вдыхать воздух медленно и глубоко. И дождавшись некоторого облегчения, вернулся в комнату.

Многими горящими взорами смотрел закат из чьих-то окон. Ренат всегда любил эти минуты, когда остывшая уже звезда последними лучами своими безнадёжно цеплялась за стены. И холодные лучи эти пробивались к самым бездонным впадинам души, освещая тускло неведомых обитателей этих глубин. Тогда проявлялось во тьме странное волнующее ожидание. Ожидание чего? Этого нельзя было сказать. Всегда избегало постороннего взгляда это ожидание, и только можно было видеть на мгновение, как скользнёт осторожно пугливая его тень. То, что днём было эфемерным, вечером становилось ближе, обретая материальную форму. И сдерживаемые, спрятанные ручейки духа, набирая силу, превращались в бурлящие потоки, не замечающие преград.

Так было до сего дня. Но сейчас солнце угасало зловеще, унося с меркнущим светом последние блики бесстрашия.

Вдруг Ренат заметил, что под столом что-то движется. Присмотрелся. Оказалось, это мышь. Она быстро прошмыгнула в угол и побежала вдоль плинтуса к противоположной стене. Далее, таким же путём, в другой угол. Казалось, она ищет выход и не может найти. Каким образом грызун попал в комнату, было неясно.

Вспомнилось, что в шкафу когда-то лежала мышеловка. Пришлось покопаться, но вскоре устройство было найдено. Оставалось отыскать приманку и привести мышеловку в рабочее состояние. В качестве приманки сгодился небольшой кусок найденной в холодильнике колбасы.

Теперь всё было готово. Ловушка располагалась на полу, а Ренат, лежа на диване, затаившись, наблюдал за происходящим. События не заставили себя ждать. Вскоре мышь, осторожно подкравшись, дотянулась сбоку до колбасы и начала жевать. Устройство не срабатывало.

Зверёк этот был совсем ещё детёнышем, не больше мизинца. Мышь грызла быстро, с перерывами, чтобы прислушаться, нет ли опасности. Чёрные её глазки блестели и бегали, и вся она была похожа на игрушку. Чем дольше Ренат вглядывался в этого мышонка, тем отчётливее видел в нём не просто зловредный серый комок шерсти, а сложнейший организм со своими заботами, страхами и устремлениями.

И Ренату представилось, как сейчас сработает механизм и перебьёт мышиный позвоночник и внутренние органы. И симпатичный зверёк этот превратится в остывающий кусок мяса, который будет выброшен в мусорное ведро.

Мышонок быстро скользнул за шкаф. Его спугнул Ренат. Он встал, поставил ловушку на стол и отправился на балкон, где нашёл небольшую стеклянную банку. После вернулся, взял кусок колбасы и положил на пол. Снова лёг на диван и, держа банку в руке, стал выжидать.

После минутной тишины мышь, не осознавая угрозы, снова подбежала к лакомому блюду. Тут стекло стремительно блеснуло над наживкой, и зверь оказался в ловушке. Поняв, что он пойман, мышонок стал выделывать такие акробатические прыжки, что можно было только удивляться. Он скакал по банке, как козлёнок, выкручиваясь в воздухе и отталкиваясь лапами от стенок.

Далее необходимо было аккуратно приподнять банку и просунуть крышку. Всё прошло удачно.

«Ну и что с тобой делать?» – думал Ренат, смотря на запертого мышонка, и видел в нём себя.

Пришла пора собираться и уходить. В коридоре сидела бело-рыжая бледных тонов старая кошка, с интересом смотревшая на движение в банке, и глаза ее разгорались.

Кошка была как кошка, домашняя, скучающая. Один только случай вспоминается по поводу кошки этой, когда случайно она убежала и, странное дело, как-то умудрилась задрать голубя во дворе, после чего производила вид довольный и гордый.

Попрощавшись с ней, Ренат вышел за порог. В руке у него был пакет, в котором находилась банка с мышью. Она была выпущена во дворе, недалеко от дома, и предоставлена судьбе.

2

Ренат и Ада снимали небольшую однокомнатную квартиру. Ада была почти что его невестой. Я говорю «почти», так как никакого решения ещё не было, но нечто уже подразумевалось.

В последнее время, всё чаще стало мелькать в разговорах слово «свадьба». Ада вспоминала, как она поймала букет невесты на свадьбе подруги; говорила, какое платье хотела бы надеть; о чём-то ещё в этом роде. Ренат отшучивался или отмалчивался, блуждая в своих мыслях. Это было воспринято как молчаливое согласие. И хотя никакие намерения не были озвучены, неизбежностью бракосочетания были пропитаны все взгляды, жесты и звуки, исходящие от Ады.

Впервые Ренат увидел Аду случайно, выходящей со ступеней какого-то здания, и сразу обратил на неё внимание. Это было чуть больше двух лет назад. Она спускалась с таким смиренным, опущенным вниз лицом, что ему сразу подумалось: «Это какой-то демон в овечьей шкуре».

После этого Ренат встречал Аду всё чаще и чаще, в привычных ему местах, но почему-то раньше не замечал её там; как будто две нейтронные звезды медленно сближаются по своим орбитам из-за излучения таинственных гравитационных волн.

Ну и волны эти вынесли Рената в гости, и, как ни странно, он обнаружил среди гостей знакомые черты. Так они были представлены друг другу.

На самом деле Ада была живой и весёлой, слегка капризной и немного застенчивой девушкой, любившей танцевать и говорить. Иногда она продолжала о чём-то рассказывать, даже видя, что её никто не слушает. Внешне она была высокая и тонкая, со светлыми прямыми волосами чуть ниже плеч. Красивые зелёные глаза её смотрели одновременно преданно и хитро.

На следующий день после знакомства, вечером, на тёмной улице Рената обогнала спешащая куда-то девушка. Это была она. Он видел, что какая-то девушка посмотрела на него, но Ренат не узнал её. Ада шла в нескольких метрах впереди и, пройдя немного, обернулась. Она улыбалась и хотела что-то сказать, но, увидев, что её не замечают, смутилась и, отвернувшись, продолжила движение. Вглядевшись, Ренат узнал её и хотел было догнать, но посчитал это интересным экспериментом и стал следовать за ней. Когда Ада обернулась во второй раз, он нарочно отвёл взгляд. Она свернула в безлюдный переулок и чувствовала за собой шаги. Наконец, не выдержав, она резко остановилась, развернулась и с вызовом посмотрела на того, кто её преследовал. Ренат подошёл к ней. Вместо слов говорило молчание.

И вот две звезды столкнулись, и от столкновения энергий этих двух тел разверзлась чёрная дыра, где пространство и время исказились и даже вообще перестали иметь значение.

3

Праздник в честь дня рождения был намечен на эту ночь. В кафе был уже заказан стол, и приглашённые друзья должны были прибыть туда с минуты на минуту.

Ренат зашёл домой и включил телефон на зарядку. Нужно было торопиться, но он рухнул в кресло и не мог заставить себя подняться. Он сидел, уставившись в телевизор, но смысл происходящего на экране не достигал его ума из-за того, что он пытался вернуть то чувство восторженного озлобления, придававшего ему столько решимости днём. Сейчас он был бессилен и подавлен.

Ада уже собралась и была полностью готова к выходу в свет. Она находилась рядом и листала толстый женский журнал.

Ренат понимал, что она не могла знать ничего, но бессознательно хотел, чтобы Ада почувствовала, догадалась. Но она не хотела сегодня чувствовать ничего, кроме веселья, и с улыбкой рассматривала белый свадебный лимузин.

Ренат посмотрел на журнал и неожиданно, мгновенно для себя, с силой, злостью и быстротой швырнул глянцевое чтиво, разлетевшееся от стены. Ренат перевел ненавидящий взгляд на Аду, повышая голос: «Как надоели вы мне все! Ты, я вижу, спланировала всё?! Меня не забыла спросить?! Теперь я скажу: давай пока поживём врозь, а там посмотрим!»

Голос его на последних фразах походил на рычание. Он смотрел на Аду с болезненным отвращением. Она же приобрела вид потерянный, никак не ожидая ничего подобного. Но с каждой секундой лицо её всё больше наполняло какое-то скорбное негодование.

– Это что… Я… – она задыхалась. – Я тебя не держала. – Ада быстро вышла из комнаты и закрылась на кухне.

Ренат оставался неподвижен. Через несколько минут зазвучала знакомая мелодия в телефоне. Звонил один из приглашённых друзей. Ренат хотел было сказать, что всё отменяется, но что-то вдруг резко изменилось в нём. Он нажал кнопку принятия вызова и бодрым голосом сообщил, что скоро будет на месте; встал и направился на кухню. Там сидела заплаканная Ада.

– Ты едешь? – сухо произнес Ренат.

Ада проигнорировала вопрос. Постояв немного в раздумье, он развернулся и стал уходить. Ада догнала его у двери и схватила за руку.

– Чего я тебе сделала?! – Она говорила так, что слова вонзались, как занозы.

Ренат с остервенением вырвал руку и, хлопнув дверью, ушёл.

4

На празднике его уже заждались. На вопрос об Аде ответил, что она скоро подъедет. Затем вышел на улицу и набрал её номер.

– Алло, – не сразу ответила она мёртвым голосом.

– Приезжай.

Молчание.

– Приезжай, я тебе такси сейчас вызову.

– Не надо.

– Не приедешь?

– Я сама вызову.

Ада появилась около двенадцати, напряжённая и задумчивая; а с наступлением полуночи виновника торжества начали поздравлять. И чем дальше, тем труднее было выслушивать все эти несбыточные пожелания. Ренат много пил, но не пьянел, а вместо этого только голова его становилась тяжелее, наполняясь свинцовой медлительностью. Когда-то представлял он, как будет отважно весел в это время, но выходило нечто совсем иное. Смотря на своих друзей, чувствовал он, как отдалился от них за последнее время. И уже с трудом находились общие темы для разговора; а когда они начинали обсуждать что-то между собой, возникало ощущение неуместности и хотелось оставить всё и уйти в привычное уединение.

Ренат сел в углу дивана, окружавшего стол, и молча наблюдал за всеми, словно из зазеркалья. Только рюмки в его руках пустели одна за другой. А когда кто-нибудь подсаживался к нему, пытаясь расспросить или рассказать о чём-то, то, не встречая интереса и получая односложные ответы, был вынужден удалиться.

Ада тем временем вернула свой обыкновенный вид и весело беседовала о чём-то со своей знакомой. Чем больше разогревалась атмосфера, наполняясь смехом и хмельным задором, тем менее реальным казалось всё происходящее. Рената уже и перестали замечать.

Он старался удержать каждую минуту, но время, как назло, летело быстро, приближая неизбежное.

Наконец пришло время расходиться. Все нехотя побрели к выходу. Предрассветные сумерки осветили улицы. Ренат смотрел на всех этих людей, которые днём проснутся, займутся какими-то делами, будут жить своей обычной жизнью и строить планы на будущее.

Воля его теперь, напоминала гончарную глину и не способна была оказать сопротивление даже легчайшему прикосновению.

После пьяных прощаний и излияний компания разъехалась по домам. Ада всю дорогу молчала и, придя домой, быстро улеглась спать, избегая разговоров.

5

Ренат сидел рядом на кровати и готовился совершить задуманное. Никакой смелости алкоголь не давал, и состояние его было скорее похоже на болезнь. Голова неприятно кружилась, взгляд не удавалось сфокусировать, донимала тошнота.

«Неужели конец? – спрашивал он себя. – И меня повезут куда-то, будут резать, вынимать внутренности, положат в холодильник. А затем упакуют в футляр и закопают. Глупо».

Он открыл коробку. Потом посмотрел на Аду и представил, как она, проснувшись, обнаружит его холодное тело; как испугается, может, даже закричит; как будут трястись её руки, когда его станут выносить.