Текст книги "Три школьных издания Софоклова «Эдипа Царя»"

Иннокентий Федорович Анненский
Три школьныхъ изданія Софоклова «Эдипа Царя»

1) Иллюстрированное собраніе греческихъ и римскихъ классиковъ съ объяснительными примѣчаніями подъ редакціей Льва Георгіевскаго и Сергѣя Манштейна. Софоклъ. Царь Эдипъ. Объяснилъ Ѳ. Зѣлинскій. Ч. I: текстъ 80+16 стр. Ч. II: комментарій 140 стр. Ц. 1 р. Царское Село. 1892.

2) Σοφοκλέους Οίδίπονς τύραννος. Текстъ съ примѣчаніями по Науку и словаремъ по Эллендту, составленными для употребленія въ гимназіяхъ О. Петрученко, преподавателемъ Московской 2-й гимназіи. Москва. 1886. 196 стр. Ц. 90 к.

3) Σοφοκλέους Οίδίπονς τύραννος. Трагедія Софокла Эдипъ царь въ двухъ частяхъ отдѣльными книгами: часть I. Греческій текстъ. Часть II. Введеніе съ 4 рисунками, комментаріи къ тексту и размѣры лирическихъ партій трагедіи. Составилъ для гимназій Ив. Мир. Ивановъ, часть I. Цѣна за обѣ части 1 р. 20 к. С.-Пб. 1892.

«Царь Эдипъ» – одна изъ лучшихъ греческихъ трагедій вообще, а для школы она представляется особо цѣнною. Античная сцена едва-ли служила когда-нибудь ареной для произведенія болѣе величественнаго. Трудно найдти драму, гдѣ бы дѣйствіе проводилось передъ нами съ такою строгой непрерывностью и столь постепенно ростущею интенсивностью. Въ «Эдипѣ царѣ» нѣтъ двухъ ясно размѣченныхъ частей «Эанта», нѣтъ скучноватой простоты «Филоктета», нѣтъ побочнаго любовнаго сюжета «Антигоны». Ни одно произведеніе античной сцены не даетъ возможности въ такой мѣрѣ и такъ ясно раскрыть идею древнихъ о χηλίς συμφορᾶς. Но самое дорогое въ трагедіи, особенно для русскаго юношества – это отсутствіе въ ней не только отрицательныхъ, но даже несимпатичныхъ лицъ: Эдипъ, Іокаста, Креонтъ, Тиресій – все это праведники и служители истины: всѣ они раскрываютъ ее, только съ различныхъ сторонъ. На Эдипѣ чрезвычайно рельефно можетъ быть разъяснено ученикамъ отличіе произведенія классическаго отъ христіанскаго, гдѣ всегда болѣе или менѣе отражается міровоззрѣніе дуалистическое, и дѣйствующія лица оказываются одни добрыми, другія – злыми.

Три изданія одного и того-же произведенія, предназначенныя для единственнаго VIII класса гимназіи, гдѣ только и можно читать Софокла, указываютъ на то, что мнѣніе о пригодности «Эдипа царя», какъ школьной книги, есть довольно распространенное мнѣніе.

Перечисленныя мною книги совершенно различны по своему достоинству.

Такъ какъ первое изданій, мною названныхъ, изданій проф. Зѣлинскаго, представляется мнѣ наиболѣе важнымъ и полезнымъ для школы и такъ какъ оно исчерпываетъ и даже частію превышаетъ наши требованія къ школьной книгѣ, то на немъ я главнымъ образомъ и остановлюсь.

Трудъ г. Зѣлинскаго снабженъ, вопервыхъ, указаніями на уклоненія отъ изданія А. К. Наука, вовторыхъ, ключемъ и лирическимъ размѣрамъ, втретьихъ, введеніемъ, вчетвертыхъ, 29 рисунками.

Рѣдко приходилось мнѣ выносить такое отрадное впѣчатленіе отъ просмотра школьной книги, какое на меня произвели двѣ части труда проф. Зѣлинскаго. Все въ нихъ, начиная съ внѣшности и рисунковъ, за которые надо благодарить почтенную редакцію «Иллюстрированнаго собранія», и кончая послѣднею строкой примѣчанія, носитъ печать чрезвычайно дорогаго для насъ, педагоговъ, уваженья къ школѣ. Г. Зѣлинскій не является въ своемъ трудѣ суровымъ жрецомъ той академической эрудиціи, которая считала гимназію достойной подбирать лишь крошки съ академическаго стола: его изданіе можетъ служить драгоцѣннымъ подспорьемъ и для гимназиста, и для студента, и вообще для образованнаго человѣка, который захочетъ ближе познакомиться съ греческимъ театромъ.

Текстъ напечатанъ въ высокой степени внимательно. Проф. Зѣлинскій для этого располагалъ особыми средствами, какъ ученый, работавшій спеціально надъ текстомъ Софокла (см. въ Журналѣ Министерства Народнаго Просвѣщенія за іюль и августъ 1892 г. его замѣтки къ трагедіямъ Софокла и къ схоліямъ на нихъ). Комметарій составленъ очень интересно и разнообразно, и въ то же время – что весьма важно – въ немъ нѣтъ нагроможденности и сестроты. Главная цѣль комментарія лежитъ въ выясненіи психической стороны дѣйствія: сообразно съ этимъ, этическій и эстетическій моментъ преобладаютъ надъ бытовымъ и внѣшне-культурнымъ. Такъ какъ комментарій г. Зѣлинскаго направленъ, очевидно, къ сосредоточенію вниманія учащихся на данномъ мѣстѣ и на связи его съ предыдущимъ и послѣдующимъ, а не къ сообщенію мимоходомъ разнообразныхъ познаній, то фразеологическая и синонимическая сторона развиты въ немъ умѣренно. Въ общемъ, благодаря своей цѣльности и законченности, комментарій почти сплошь можетъ быть читаемъ, какъ отдѣльная книга. Одинъ упрекъ, который я позволю себѣ сдѣлать г. Зѣлинскому – это, что онъ слишкомъ много переводитъ за учениковъ. Затѣмъ – вотъ нѣсколько отдѣльныхъ замѣчаній:

строка 107. ἴχνος παλαιᾱς δυστέκμαρτον αἰτίας. Зѣлинскій переводитъ неясный слѣдъ этого стариннаго преступленія; лучше: давнишняго.

стр. 128 ποικιλῳδός (ἄπαξ εἰρημένον) – своею непонятною пѣснью; лучше: причудливой, хитрой.

стр. 142. νῦν δ᾽ἐς τὸ κείνου κρᾶτ᾽ ἐνήλαϑ᾽ ἡ τύχη переведено: судьба всей своею тяжестью обрушилась на него; не лучше-ли и по-русски сохранить оттѣнокъ обрушилась на его голову.

стр. 166. γαιάοχον = πολιοῦχον. собств. держительницу: слово невозможное; можетъ быть, обладательницу, властительницу, градохранительницу.

Въ примѣчаніи къ стр. 170 находимъ: «далеко-ли до грѣха»; лучше ходячее: «долго-ли до грѣха».

Отчего авторъ въ стр. 177 обычный эпитетъ κλυτᾶς (здѣсь къ χϑονός; у Гомера δώματα, λιμήν) не хочетъ передать прилагат. славный. Въ русскомъ эпосѣ это слово равно примѣняется и къ городамъ, и къ рѣкамъ. и къ людямъ. Во всякомъ случаѣ я не могу согласиться съ детерминированнымъ роскошная.

Стр. 281. ἀελλάς = ἀελλόπους передано вѣтроногій… Въ русской лирической поэзіи (у Языкова, кажется) есть бурноногій (про лошадь).

Въ стр. 292 слово φοίτᾷ (? быкѣ) передано блуждаетъ. Было бы. можетъ быть, умѣстнѣе: безпокойно рыщетъ, мечется, кружитъ; даже скитается лучше, – оно значитъ не имѣетъ пристанища; а блуждаетъ только не знаетъ правильнаго пути. Въ 1208 стр. того же произведенія φοίτᾷ значитъ мечется.

Въ примѣчаніи къ 373 стр. данъ такой переводъ словъ τοφλὸς τά τ᾽ ὦτα τόν τε νοῦν τά τ᾽ ὄμματ εἶ: твой слухъ и твой умъ омрачены не менѣе, чѣмъ твое зрѣніе. Ясно, что омрачены (оттѣнокъ печали) сказать тутъ нельзя – скорѣе затемнены, закрыты для окружающаго.

Стр. 392…ποῦ οὺ μάντις εἶ σαφής;

гдѣ ты высказалъ правдивость твоего прорицательнаго дара.

Мнѣ кажется, что возможно одно изъ двухъ: или подлинность… прорицательнаго дара, или правдивость… предсказаній.

Стр. 410:

 
εἰ καὶ τυραννεῖς ἐξισωτέον τὸ γοῦν
ἴσ ᾽ ἀντιλέξαι ᾽ τοῦδε γὰρ κἁγῶ κρατῶ
 

г. Зѣлинскій предлагаетъ такой переводъ:

«Ты – царь; но въ одномъ должно быть соблюдено равенство между нами. имеяно въ томъ. чтобы я могъ отвѣтить тебѣ на правахъ равнаго; слово и въ моей власти».

Я думаю, что въ своихъ τυραννεῖς и κρατῶ есть своего рода синонимическая антитеза (ср. κράτη νέμειν– быть царемъ), то-есть, противоположенія оттѣнковъ одного и того же понятія, и я предложилъ 6ы такой переводъ:

Пусть ты (нашъ) царь; но хоть въ спорѣ мы должны быть равнонравны; надъ словомъ я самъ господинъ.

По поводу ст. 475 и слл. г. Зѣлинскій пишетъ: чудный непереводимый придаетъ фразѣ это γε; оно выражаетъ всю скорбь вѣрнаго подданнаго о томъ, что царь именно его счелъ способнымъ на такую низость.

Стихи читаются такъ:

 
εἰ γὰρ ἐν ταῖς ξυμφοραῖς
ταῖς νῦν νομίζει πρὸς γ᾽ ἐμοῦ πεπονϑέναι
λόγοισιν εἴτ᾽ ἔργοισιν εἰς βλάβην φέρον
οὔτοι βίου μοι τοῦ μακραίωνος ποϑος
φέροντι τήνδε βάξιν
 

Я бы предложилъ слѣдующій переводъ, гдѣ γε сохраняется:

Если царь считаетъ, что въ настоящихъ нашихъ бѣдствіяхъ онъ терпитъ вредъ – не знаю, на словахъ или на дѣлѣ, – и отъ кого же? отъ меня, – такъ не надо мнѣ и долгаго вѣку съ такою славой.

Въ стр. 920 сл. ϑεσπίσματα……

ἄξι᾽οὐδενός переведено: изобличенныя въ своей тщетѣ; изобличеннымъ можетъ быть только лицо. здѣсь просто: ничего не стоющія.

Слова трехкратнымъ рабомъ (1007) правильнѣе бы было, мнѣ кажется, перевести: рабомъ втройнѣ или трижды рабомъ.

Въ 1006 стр. ἅλις νοσοῦσ᾽ἐγὼ, г. Зѣлинскій передаетъ страдаю словомъ несчастна. Развѣ здѣсь нѣтъ элемента времени?

Не точнымъ кажется мнѣ переводъ стр. 1203–1204:

 
γοᾶτο δ᾽ εὐνάς, ἔνϑα δύστηνος διπλοῦς
ἐξ ἀνδρὸς ἄνδρα καὶ τέκν᾽ ἐκ τέκνων τέκοι:
 

въ которомъ она, дважды несчастная, родила себѣ мужа отъ мужа и дѣтей отъ сына.

Такимъ образомъ διπλῦς отнесено къ δύστηνος, что кажется совершенно не вѣрно и не согласно съ объясненіемъ, которое приведено комментаторомъ.

По стилю и въ лексическомъ отношеніи я могу замѣтить слѣдующее:

къ стр. 662–663: нѣтъ въ душѣ человѣка ни одной стороны (?), которая была бы причастна (?) прорицательскому дару;

Стр. 976: я былъ тамъ надзирателемъ за горными стадами.

Стр. 979: могутъ дать свидѣтельство суставы твоихъ ногъ;

Стр. 1192: ἄπεοην – скрыта передъ вами;

Неудачны слова: подстрекало (1265) и форма окова.

Неудачно объясненіе: его зло, вслѣдствіе своей безпримѣрности, не можетъ перейдти къ кому-нибудь кромѣ него (къ стр. 1363).

Выраженіе ὕπουλος κακῶν (1349) я бы передалъ: уже тронутый язвой зла.

Въ заключеніе еще маленькій упрекъ: конечно, такой знатокъ и такой тонкій комментаторъ поэта, какъ г. Зѣлинскій, не склоненъ злоупотреблять риторическими и піитическими терминами, онъ отлично понимаетъ, что въ эти шаблоны не укладывается живая рѣчь, особенно въ такой причудливой формѣ ея, какъ поэзія. Отчего-же бы не ограничить ему немножко примѣненіе термина compositum quicscens? напримѣръ, ὅμαυλος (188) и ὁμόστολος (213), конечно, оба очень близки къ ὁμοῦ, но, съ другой стороны, сохранили, кажется и оттѣнки, параллельные латинскимъ una и simul. Терминь compositum quicscens это стираетъ.

Изданіе г. Петрученко сдѣлано очень внимательно и толково, только словарь слишкомъ кратокъ и потому не удовлетворяетъ своему назначенію, даже при комментаріѣ. Къ сожалѣнію, относительно текста изданіе г. Петрученко не стоитъ на уровнѣ современныхъ требованій: въ его основу положенъ текстъ Наука-Шнейдевина отъ 1881 года.

Примѣчанія въ книгѣ г. Петрученко, въ противоположность только что разобранному комментарію отличаются значительной пестротой, хотя въ лексическомъ отношеніи несравненно богаче. Но примѣру многихъ нѣмецкихъ комментаторовъ, г. Петрученко думаетъ, что объясненіе выраженія заключается въ приведеніи возможно большаго количества параллелей изъ другихъ произведеній.

Нисколько не думая умалять значенія, которое имѣла книжка г. Петрученко нѣсколько лѣтъ назадъ, я могу сказать, что теперь сравненіе съ работой г. Зѣлинскаго для нея невыгодно. Едва ли скоро русская школа дождется лучшаго комментарія къ «Эдипу царю», чѣмъ тотъ, который получили мы въ разобранномъ царскосельскомъ изданіи.

Тѣмъ печальнѣе, что рядомъ съ изданіемъ г. Зѣлинскаго явилась въ продажѣ книжка г. Иванова. Я не буду касаться ея содержанія, потому что не нашелъ въ ней ни малѣйшей оригинальности, и признаюсь, не понимаю ея raison d'être. Текстъ плохъ; примѣчанія шаблонны. Внѣшность очень напоминаетъ иллюстрированныя изданія, и это дѣйствуетъ крайне непріятно, потому что работа г. Иванова появилась одновременно съ изданіемъ Царскосельскимъ и потому что весьма возможное смѣшеніе двухъ изданій объясняется, конечно, не желаніемъ гг. Георгіевскаго и Манштейна.

И. Анненскій