Текст книги "Русские предприниматели. Двигатели прогресса"

Виниус Андрей Андреевич
1641–1717

В царствование Михаила Федоровича в Русском царстве Андрей Денисович Виниус (1605—ок. 1652) – нидерландский купец и промышленник, фриз по национальности – обосновался в Москве. Проживал он в известной Немецкой слободе, традиционном месте поселения иностранцев в Москве.

С 1627 года Виниус вел крупную хлебную торговлю в северном Архангельске. В начале 1630-х годов под Тулой нашли «добрую руду». Андрей Денисович не побоялся переменить профиль своих предпринимательских дел и попробовал основать невиданные на Руси чугуноплавильные, железоделательные и оружейные заводы близ Тулы. В 1632 году он получил от царя Михаила Федоровича солидную денежную ссуду и вскоре построил эти заводы, при этом обязавшись «учить государевых людей всякому железному делу», а также регулярно поставлять пушки и железо в русскую казну по твердо назначенной цене. Эти заводы в Русском царстве были первыми. Благодаря Виниусу, у русского государства появился доступ к более дешевому железу и почти отпала необходимость покупать его по очень высокой цене у шведов. Излишек купец Виниус получил право продавать за границу.

Позднее Виниус построил также железоделательный завод на реке Ваге в Шенкурском уезде в Архангелогородской губернии.

В 1646 году Виниус перешел в подданство русского государства, принял православную веру и получил московское дворянство.

Андрей Денисович был женат дважды. От первой жены, фризки по национальности, у него был сын Андрей. Андрей Андреевич с самого раннего детства учился говорить на двух языках как на родных – русском и голландском. Еще молодой человек изучил латинский язык, которому он позднее обучал молодого царя Петра I. Благодаря добротному домашнему образованию он также знал другие иностранные языки: немецкий, древнегреческий, английский. Юноша изучал географию и богословие, черчение, математику и химию. Он был одним из самых образованных людей своего времени. Сначала он воспитывался в семье в духе традиционного для родной страны родителей Нидерландов кальвинизма. Однако поскольку семья решила навсегда остаться в России, в 1655 году в Москве сам патриарх Никон крестил молодого Виниуса, как и его отца, в православие.

На государственную службу Андрея Андреевича взяли в 1664 году. Он получил должность переводчика в значительном Посольском приказе. В 1672 году он был отправлен уже послом за границу. После возвращения в Москву молодого Виниуса пожаловали в московские дворяне. В это время его поставили во главе русского почтового ведомства, им он управлял в течение 25 лет. В конце 1675 года Виниус возглавил работу созданных еще в 1665 году так называемых «заморских почт» (международных почтовых линий) Московского государства. Ему удалось заключить ряд договоров с иностранцами о доставке русской почты за границу. Эта «заморская почта» – «Рижская почта» – связывала Москву с Ригой. Ее деятельность при Виниусе была значительно улучшена. В 1667 году Почтовым приказом была основана еще и другая линия – «Виленская почта»: из Москвы через Смоленск до тогдашней литовской границы, а дальше в Вильну.

Только в 1693 году Андрей Виниус, будучи уже престарелым, добровольно сложил свои полномочия по управлению почтовыми делами. Их возглавил тогда его сын – М.А. Винниус.

Еще во времена царя Ивана Грозного стало понятно, что, как говорится, «могущество России будет прирастать Сибирью». Это на долгие годы определило политику русских правителей. Для освоения новых просторов в 1637 году был учрежден Сибирский приказ. Но Москве трудно давалось управление Сибирью. Чаще всего ее отдавали на откуп назначенным воеводам, а они, устроившись в немногих городах, заботились не о развитии богатейшего края, благополучии населения его и не о пополнении государственной казны, а только о величине собственной прибыли. В 1697 году Андрей Виниус был поставлен во главе очень трудного Сибирского приказа. Его должность была – статс-секретарь по делам царства Сибирского. Андрей Андреевич Виниус постепенно установил через своих тайных агентов постоянный строгий надзор за всеми воеводами. Им грозило за злоупотребления наказание кнутом, лишение имущества и даже жизни. Он добивался перемены воевод. Из одной из отдаленных сибирских областей после смены в ней воеводы государство стало получать в год 10 тысяч вместо 600 рублей.

В 1698 году, возглавляя Сибирский приказ и выполняя распоряжение Петра I, по старой памяти думный дьяк А.А. Виниус организовал вполне регулярную доставку писем в Сибирь.

Одно время Виниус также отвечал за строительство казенных заводов на осваиваемом Урале. Под Нарвой в 1700 году русское войско потеряло всю артиллерию. Железо покупали тогда в Швеции. Виниус писал уральскому заводчику Никите Демидову: «…ныне в случае настоящей со шведами войны оттоль железа не возят, и на Москве которое сыскалось… в цене зело поднялось и сыскать ево… кроме малого числа было трудно».

Вместо плененного начальника Пушкарского приказа в трудное время Виниус назначается еще и «надзирателем артиллерии». В январе 1701 года таможенная служба окончательно сообщила, что шведского железа «в явке не явилось» и торговать нечем. Царь Петр в отчаянии в письме к Виниусу пишет: «Ради Бога, поспешайте с артиллериею, как возможно: время яко смерть». Именно Виниусу Андрею Андреевичу поручено осуществить петровский приказ – «со всего государства, с знатных городов от церквей и монастырей собрать часть колоколов на пушки и мортиры». Через долгие полгода – в мае 1701 года – в Москву сумели доставить до 90 тысяч пудов колокольной меди, а к осени – отлито из нее 300 орудий. Андрей Андреевич стал истинным «творцом новой артиллерии», потому что следил не только за ее материальной частью – пушками, гаубицами и мортирами, но и за подготовкой артиллеристов. Он способствовал открытию в Москве на Новом Пушечном дворе артиллерийской школы, в которой на полном государственном пансионе молодые люди учились «словесной и письменной грамоте, цифири и инженерным наукам» – около трехсот учеников. Вновь созданная русская артиллерия уже в ноябре 1702 года в военных действиях под Нотебургом показала себя вполне зрелой и умелой.

Андрей Андреевич был приближенным Петра I, переписывался с императором по довольно широкому кругу проблем – от действий потешных войск и новой военной стратегии до царских увеселений с винными проказами.

Андрей Андреевич Виниус по царскому указу начал строить железоделательные заводы в Сибири и на Урале.

Однако неожиданно в 1703 году Виниус был отстранен от государственной службы. Ему поставили в вину медлительность при снабжении армии, а также хищения. Виниус попытался подкупить князя Меншикова. Тот с удовольствием принял взятку, даже написал оправдательную бумагу, и в то же время проблтался о случившемся Петру I. Далее произошли события, о которых рассказывает дипломат Плейер: «Виниус… помилован и не повешен, а бит кнутом и приговорен к уплате 7000 рублей (здесь есть такое обыкновение, что сперва человеку дают возможность много накопить, а затем предъявляют ему какое-нибудь обвинение – и отбирают под пыткой все накопленное)».

В 1706 году в ходе Северной войны во время Гродненской операции Виниус уехал за границу без разрешения Петра и прожил в Нидерландах два года. Впоследствии Виниус все же выпросил у Петра прощение и в 1708 году вернулся опять в Москву.

Андрей Андреевич Виниус умер в 1717 году.

Антуфьев Никита Демидович
1656–1725

Никита Демидович Антуфьев (более известный как Никита Демидов), тульский кузнец, стал родоначальником династии Демидовых.

За заслуги в развитии горного дела комиссар Никита Демидович грамотою от 21 сентября 1720 года был возведен в дворянское достоинство под фамилией «Демидов» вместе с сыновьями Акинфием, Григорием и Никитою и законным их потомством, и затем сыновья Никиты Демидовича получили диплом от 24 марта 1726 года в подтверждение пожалованного отцу их потомственного дворянства.

В правление царя Петра I Антуфьев получил огромные земли на Урале под строительство металлургических заводов и на этом сделал стремительную карьеру. Это были времена мучительного перехода отжившего строя к новой созидательной России. Именно в это время, порой кровавой ломки, пригодились личные качества тульского кузнеца – исключительная предприимчивость, жесткая, подчас жестокая целеустремленность, блестящие организаторские способности, практическая сметка.

Демид Григорьевич Антуфьев, отец Никиты, родом был из расположенного в 20 верстах от Тулы села Павшино. Село это еще в древности было известно производством железа. Демид Григорьевич происходил из государственных крестьян и имел возможность переехать в город. Он отправился в Тулу, чтобы заняться в городе кузнечным ремеслом. В 1664 году восьмилетний Никита потерял отца, и пришлось ему идти работать. Свою трудовую деятельность он начал работником у мастера-кузнеца. Проявил себя Никита прилежным учеником. Он стремился к познаниям, повышал свое мастерство. Уже тогда начали проявляться и организаторские способности. В одной из грамот 1691 года 35-летний «Никишко» Демидов известен среди троих выборных (со старостой во главе), посланных оружейниками в Москву для защиты их интересов в земельном споре.

Уже в молодом возрасте он выделялся из массы простых слободских ремесленников. Постепенно он становился Никитой Демидовичем Антуфьевым, превращаясь в тульского оружейного предпринимателя. Предполагалось, что еще до 1696 года у него была небольшая «домашняя» фабрика.

В 1696 году он основал под Тулой «своими деньгами и… без споможенья и дачи дворцовых крестьян» завод для выплавки чугуна, «действующий с помощью воды». Отсюда можно сделать вывод, что Демидов был в это время уже достаточно богат.

В 1695 или в1696 году Тулу посетил император Петр I. В этот приезд он познакомился с Демидовым и лично дал разрешение на строительство завода.

Император в 1701 году приказал отмежевать в собственность Демидова лежавшие около Тулы стрелецкие земли, а для добычи угля дать ему участок в близлежащей засеке. Также он выдал Демидову специальную грамоту, позволявшую расширить производство за счет покупки новой земли и крепостных для работы на заводах.

Когда началась Северная война, которую вел Петр I против шведов, Демидову удалось, опередив других заводчиков, перехватить государственный заказ на 500 пушек. Он брался делать пушки по полтине за пуд «против немецкого литья и против образца и чертежа, каков ему дан будет из приказа адмиралтейских дел». Петр, которому сообщили об этом в Воронеж, сформулировал требования к качеству пушек и потребовал, чтобы Демидов сделал образцы. Казенный тульский завод, владеть которым Демидову первоначально разрешено было в течение 20 лет, был отдан ему «впредь впрок бессрочно» с правом передачи по наследству.

Демидов остался верен и традиционному оружейному производству. До 1696 года тульские кузнецы должны были сдавать в казну всего две тысячи пищалей в год.

Демидов к этому времени составил себе имя, его уже хорошо знали в Москве. В 1697–1701 годах Демидов неоднократно привлекался Сибирским приказом в качестве эксперта по различным вопросам металлургического и оружейного производства.

Петр I заказал кузнецу Демидову алебарды, которых тот по иностранному образцу сковал якобы три сотни и привез через месяц в Воронеж.

Кузнец, отличившийся в изготовлении заказанных императором алебард, в дальнейшем не раз демонстрировал Петру свое мастерство, чем и заслужил его расположение.

В 1702 году силами учеников-оружейников Демидова делалось, по его словам, до пяти тысяч ружей в год.

России, вставшей на путь промышленного развития, нужно было иметь сильную армию и флот, которые, в свою очередь, могли появиться только при условии развития металлургического и горного производства. Для строительства заводов требовались крупные капиталы. У государства, как всегда, было много проблем и мало денег. Казенные заводики работали плохо. Работники не отличались старанием, и потому заводы работали из рук вон плохо: были дорогущими, давали мало металла и прибыли.

Где-то в 1996 году Демидову передали на экспертизу образцы уральской руды. В то время Сибирский приказ интересовался его отношением к переселению на Урал и освоению нового промышленного района. Тогда Демидов отказался, но через пять лет сам обратился в приказ с просьбой о передаче ему заводов. В марте 1702 года ему были отданы казенные Верхотурские железные заводы, построенные на реке Нейве на Урале еще при Алексее Михайловиче.

Демидов должен был платить казне за устройство заводов железом в течение пяти лет и имел право покупать для заводов крепостных людей. За это Демидов в знак благодарности преподнес императору коллекцию золотых изделий, извлеченных им из сибирских курганов. По приказу Петра I она стала основой организованной царем в Санкт-Петербурге Кунсткамеры.

Невьянский завод был принят его приказчиком от верхотурского воеводы в мае. Уже через шесть дней после указа Демидов просит о подорожной для работников, направляемых им в Сибирь. С этого времени в течение нескольких лет не иссякает поток отъезжающих из Тулы на Урал мастеров с семьями – и через 15 лет после передачи завода более 10 % работающих на нем составляли выходцы из Тулы. Руководил работами там старший сын Никиты Акинфий. Никите в Туле подвернулось выгодное дело, и попасть на Невьянский завод удалось только осенью 1702 года. Оружейная слобода в Туле выполняла большой заказ, по военному времени особенно ответственный. Работа, однако, шла медленно, ружья были плохими. Тогда Сибирский приказ, отстранив старосту Оружейной слободы, передал заказ Демидову. Демидов оставался в Туле до начала августа 1702 года, чтобы организовать изготовление оружия.

Дважды в течение года (в октябре – декабре 1702 года и в октябре – начале ноября 1703 года) приезжал Демидов на Невьянский завод. Первая продукция завода – две пушки и железо – была отправлена в Москву в январе 1703 года. Ядра и железо из первой партии (12 тысяч пудов) Пушечный двор Москвы принял в сентябре, остальное прибыло позже, весной 1704 года. Продукция уральских заводов – Невьянского и Каменского – сыграла важную роль в Северной войне.

С 1702 по 1706 год на демидовских заводах было изготовлено 114 артиллерийских орудий, с 1702 по 1718 год – 908,7 тысяч штук артиллерийских снарядов. При этом Демидов выставлял цену вдвое меньшую, чем другие поставщики. С 1718 года он стал единственным поставщиком железа, якорей и пушек для русского флота, в результате чего обрел при дворе могущественных покровителей.

Теперь вся жизнь Никиты Демидова была связана с Уралом.

Он скупал за бесценок земли и крепостных. Строил новые заводы, налаживал работу на них. Рабочих рук не хватало, и Демидову приходилось вопреки строгим запрещениям Берг-коллегии переманивать к себе мастеров с казенных заводов. Он приглашал шведских пленных, знавших чугунолитейное дело, укрывал беглых. Производительность труда его рабочих была очень высокой. «Демидов, у которого нет и четвертой части приписных крестьян против казенных заводов, несмотря на то, отпускает железа вдвое более против казенных заводов», – писал руководитель уральской промышленности Василий Татищев, приезжавший с инспекцией на демидовские заводы.

В 1703 году Петр I приказал приписать к заводам Демидова две волости в Верхотурском уезде. С 1716 по 1725 год Демидов построил еще пять предприятий – молотовые заводы Шуралинский (1716 год) и Быньговский (1718 год), перерабатывающие чугун Невьянского завода, а также Верхнетагильский (1720 год), Нижнелайский (1723 год) и Нижнетагильский заводы.

В 1709 году по указу Петра I Никита основал в городе Невьянске цифирную школу. Никита Демидов обладал феноменальной памятью, лично вникал во все детали заводского хозяйства. Он проявлял «ревность к отечеству», поставляя продукцию в казну по более низкой цене, оказывал помощь деньгами и железом в строительстве Петербурга. Он внес большой вклад в освоение уральских горных богатств.

Специалистов по горнозаводским делам у Никиты Демидова было немало. Рудознатцы, мастера, владеющие искусством поиска подземных целей с помощью лозы, исходили весь Урал вдоль и поперек, открыли десятки крупных рудных месторождений. Одно из них, располагавшееся на берегу реки Чусовой, там, где река прорывается у подножия горы Волчихи через Уральский хребет, было открыто еще до появления Демидова на Урале в 1702 году. Никита Демидов испытал волчихинскую руду на Тульском заводе, убедился в ее качестве. Позже, в 1724 году, он получил право на разработку месторождения. Застолбив его, поначалу отец, а затем и Акинфий оказались, тем не менее, не в состоянии освоить рудник. Более того, им пришлось вскоре убедиться, что металл из волчихинской руды получался жестким и не выдерживал необходимых для оружейного металла нагрузок. Гораздо позже, уже в ХХ веке, причины столь странного поведения руды станут понятны: в ней будут обнаружены значительные примеси титана. Технологии ХУШ века с подобными металлами справиться не могли.

В 1720 году Урал (преимущественно «демидовский») давал, по меньшей мере, две трети металла России. С 1716 года была начата отправка железа на экспорт. Между заводами были проложены дороги для транспортировки заводской продукции, расчищен судоходный путь по реке Чусовой, построены сплавные суда, пристани, склады. В 1722 году «таковых великих и прибыточных во всей России и в Швеции [заводов] едва найдутся ли». В 1720 году Демидов был возведен в личное дворянство.

В это время Никита Демидов уже обладал огромным авторитетом и имел влиятельных покровителей. Его заводы на Урале образовали фактическую монополию, он не допускал туда даже своего младшего сына Никиту Никитича. Не удивительно, что Демидов пользовался благосклонностью императора.

В 1722 году В.Н. Татищев, управляющий казенными заводами на Урале, начал проводить политику развития казенных предприятий на Урале для дальнейшей передачи их в частные руки. Демидов, увидев в этом угрозу своей монополии, оклеветал высокого чиновника перед царем. По розыску явилась вина Демидова против Татищева. Для расследования споров на Урал послан был Г. В. де Геннин, нашедший, что Татищев во всем поступал справедливо. Он был оправдан. Суд наложил на Никиту Демидова огромный штраф, и на Урале начала развиваться казенная промышленность. Демидовская монополия оказалась нарушенной, на Урале впервые появились другие промышленники, пока в основном в медеплавильной промышленности.

Начало использования асбеста, или как его называли «горного льна», по преданию, тоже связано с именем Никиты Демидова.

Демидовские мастера соткали из длинноволокнистого асбеста скатерть удивительной красоты. Во время визита Петра I Никита Демидов нарочно залил скатерть вином и жирной подливой и сказал царю, что «выстирает» ее огнем. Когда слуги убрали посуду, он сдернул скатерть со стола и бросил в пламя камина. Быстро выгорели жирные и винные пятна. Демидов выхватил скатерть из огня, встряхнул и снова накрыл стол, вызвав изумление царя.

Умер Никита Демидов 28 ноября 1725 года в Туле. Главное дело и достижение своей жизни – заводы – основатель промышленной династии Никита Демидов, согласно указу о единонаследии, решил оставить своему старшему сыну Акинфию.

Демидов Акинфий Никитич
1678–1745

Старший сын Никиты Демидова Акинфий был самым любимым из трех сыновей. И хозяин уральских металлургических заводов привлекал своего любимца к управлению предприятиями.

Никита Демидов прекрасно понимал значимость образования, и еще молодым Акинфий был послан отцом в Саксонию учиться секретам металлургического производства. Когда Никита Демидов на очень выгодных условиях получил от императора Петра I Верхотурские железные заводы, построенные на реке Нейве на Урале, первым из Демидовых туда был послан Акинфий. Старший Демидов ценил сына и доверял ему. Это событие по существу сделало Демидовых хозяевами Урала.

Именно ему и суждено было создать настоящую империю Демидовых, которая к середине XVIII века производила уже 52 % всего русского металла.

После смерти отца в 1725 году Акинфий получил все его недвижимое имение. В пользу Акинфия от своей части мужнина имущества в 1727 году отказалась и мать, вдова Никиты. Она умерла в 1830 году. Приняв наследство, Акинфий рьяно принялся за дело.

Вступая в свои доли наследства, братья Демидовы удостоились диплома, которым императрица Екатерина I в марте 1726 года возвела их в потомственное дворянское достоинство по Нижнему Новгороду «с привилегией против других дворян ни в какие службы не выбирать и не употреблять». Это дало им возможность на законных основаниях покупать крепостных рабочих для своих заводов. На работу охотно принимались беглые и старообрядцы. Из последних формировались также кадры смотрителей и управляющих заводами. Сотни крепостных работали на заводах в тяжелейших условиях. Провинившихся жестоко наказывали – пороли, заковывали в железные колодки, держали в сырых подвалах.

Столь же жестоко боролись Демидовы и с конкурентами, в том числе и с государственными предприятиями. Они не останавливались ни перед чем: переманивали мастеров, воровали руду, нападали на шахты, не позволяли другим заводчикам рубить лес. Не раз Демидовых обвиняли в захвате чужих земель, разработке месторождений без разрешения правительства, укрывательстве беглых, уклонении от уплаты налогов, подкупе должностных лиц. Но всякий раз им удавалось избежать наказания.

Аргументом в пользу заводчиков всегда было столь необходимое стране высокоэффективное производство, не имевшее аналогов ни в частном, ни в государственном секторе тогдашней экономики.

В 1737 году Акинфий обратился в Кабинет с просьбой всех его рабочих, формально еще числившихся свободными, считать его крепостными. В 1740 году Акинфий Демидов получил чин статского, а в 1744 году – действительного статского советника. В том же году указом Елизаветы Петровны было объявлено, что он находится под особым покровительством государыни.

Заводская часть отцовского наследства, перешедшая к Акинфию, состояла из семи действующих заводов – Тульского доменного и молотового (пущенного в 1695 году), Невьянского доменного и молотового (1702 год), Шуралинского молотового (1716 год), Бынговского молотового (1718 год), Верхнетагильского доменного (1720 год), Нижнелайского молотового (1722 год).

Больше всего Акинфий ценил Нижнетагильский завод. Оборудование на заводе соответствовало лучшим русским и западноевропейским образцам. В 1725 году здесь была пущена первая домна, в то время крупнейшая в мире. Нижнетагильский завод вскоре превратился в крупнейшее предприятие мирового значения – Акинфий Демидов поставил на нем еще две домны. Полученный чугун предназначался для переработки на других предприятиях, поскольку завод был оборудован всего двумя молотами. С 1733 года на заводе началась также плавка черной меди. Доменное производство Нижнетагильского завода нуждалось в специальных молотовых заводах.

Акинфий построил еще девять железных заводов: Черноисисточинский, пущен в 1726 году, Уткинский – в 1730 году, Нижнечугунский, Верхнечугунский и Корельский молотовые – пущенные в 1730 году, Ревдинский доменный – 1734 году, Верхнелайский молотовый – в 1742 году, Висимо-Шайтанский молотовый – в 1744 году.

У Акинфия Демидова была еще и «косная водяная фабрика», которую он пустил в сентябре 1735 года. Такой косной фабрики «и поныне [1737 год] ни у кого в России не имеется», – писал Татищев в отчете.

В Томском и Кузнецком уездах Акинфий Демидов обнаружил восемь рудных мест и вслед за этим просил разрешения «на тех местах медную руду копать и заводы заводить». Акинфий Демидов энергично взялся за строительство медеплавильных заводов.

Позволительный указ Демидов получил 24 февраля 1726 года, а Колывано-Воскресенский завод на речке Белой был пущен в сентябре 1729 года.

Помимо двух заводов – Колывано-Воскресенского и Барнаульского, построенных в Западной Сибири, – Акинфий Демидов поставил еще четыре медеплавильных предприятия, на этот раз в Кунгурском уезде.

Но Акинфий на этом не останавливается – в 1723 году был построен Бынговский кожевенный завод, в 1730 году пущена Тисовская пильная мельница, а также кожевенный завод при ней, начавший работу два года спустя.

Все время и силы Акинфий отдавал своим предприятиям. В одном из писем к князю Меншикову он писал, что фабрики, как малые дети, требуют постоянного внимания. Не щадя себя, Акинфий того же требовал и от других. Акинфий Демидов продолжал развивать инфраструктуру между своими заводами, расчищать речные пути, прокладывать дороги, строил новые заводы, в три раза расширив свои владения. Основывая новые заводы, он преследовал не только личные, но и государственные и общенародные интересы.

В подземельях Невьянской башни Акинфий Демидов вел тайную выплавку золота и серебра и даже чеканил рубли. Чеканку монет доказать не удалось, но нашлись убедительные свидетельства о секретной выплавке драгоценных металлов на Невьянском заводе. Золотую и серебряную руду на Урал доставляли с Алтая, где Акинфий Демидов завел свои рудники и заводы.

Еще летом 1725 года демидовские «рудоведы» наладили на реке Локтевке плавильную печь и отправили на Невьянский завод первые руды черновой меди с примесью серебра и золота. Следующим летом на Алтае поставили небольшой заводик с двумя плавильными печами. Осенью 1726 года по водам Иртыша в Невьянск доставили алтайскую черновую медь, чтобы доводить ее «до кондиций» в плавильных печах завода. Здесь ее перерабатывали, выделяя серебро и чеканя поддельную монету. Так проходила тайная выплавка серебра, положившая начало добыче его на Алтае. За первые десять лет здесь было добыто около 2000 пудов этого металла. Продолжалось это до тех пор, пока донос одного из мастеров не заставил Демидова сообщить правительству об открытии серебра.

На аудиенции у императрицы Елизаветы Петровны он преподнес ей слиток золотистого серебра. Он попросил для «подлинного освидетельствования драгоценных руд прислать сведущего доверенного чиновника» и решить их судьбу. Это произошло в феврале 1744 года, а в августе 1745 года он умер. После смерти А.Н. Демидова алтайские серебряные рудники и заводы перешли императорской семье. Добыча серебра на них продолжалась до конца XIX века.

По инициативе и на средства Акинфия Демидова предпринимались геологоразведочные работы. Научные исследования носили прикладной характер – их результатом являлось строительство новых рудников и заводов, а в ряде случаев и освоение новых или редких в России технологий. Поскольку проводившиеся по инициативе и на средства Демидова исследования преследовали вполне определенные сугубо практические цели, их результаты не публиковались, и, следовательно, не вводились в научный оборот. Больше того, часть данных, очевидно, засекречивалась, поскольку ими в ущерб Демидову могли воспользоваться его конкуренты.

Акинфий Демидов создал на Урале целое горное царство. Заслуга первых Демидовых в том, что, соединив воедино собственные специальные знания, интерес к делу, заинтересованность в его результате и финансовые возможности, они сумели придать своим разведкам небывалый прежде масштаб.

Однажды на склоне лет Акинфий захотел посмотреть на те места, где провел детство и юность. Возвращаясь из Тулы на уральские заводы, он достиг уже Камы, но, чувствуя себя нездоровым, пристал близ села Ицкое, Устье Мензелинского уезда. Здесь 5 августа 1745 года Акинфий скончался в возрасте 67 лет.

Акинфий Никитич за 20 лет владения наследием, полученным от отца, расширил его почти в три раза, введя в строй 18 новых заводов: два доменных и молотовых, девять молотовых, шесть медеплавильных и косную фабрику. Вместе с шестью заводами на Урале и одним в Европейской России промышленное хозяйство Акинфия Демидова к концу его жизни в 1745 году состояло из 25 заводов. У Демидовых за полвека продукция чугуна выросла почти в пять раз.

В своем завещании все заводы и большую часть капиталов он оставил своему любимому младшему сыну – Никите, а не старшим сыновьям Прокофию и Григорию. К тому же Акинфий не хотел делить свою «империю» и выбрал наиболее способного управлять ею наследника. Обиженные старшие сыновья подали прошение императрице Елизавете Петровне, в котором заявили о своем непризнании воли отца. По указу Берг-коллегии громаднейший «акинфиевский» промышленный комплекс был разделен между его сыновьями почти поровну на три части: Прокофию досталась Невьянская часть с пятью заводами и три нижегородских завода; Григорию – Ревдинская часть с тремя заводами, четыре завода в Приуралье и Тульский завод; Никите – Нижнетагильская часть с шестью заводами.