Текст книги "Белила для ведьмы. Племянник бога"

Белила для ведьмы
Племянник бога
Ирина Мутовчийская

И вот, в дверь постучали! Я приготовилась, и крикнула: «Заходите!»

Дверь скрипнула, открылась, но в кабинет никто не зашел. Я ждала, но оказывается кое-кто тоже ждал.

– Это вы проводите сеансы семейной психотерапии? – послышался голос.

Мне стало страшно, но я постаралась взять себя в руки.

– Да, это я провожу сеансы! А вы кто? Почему я вас не вижу?

– Не пугайтесь! – голос послышался совсем рядом со мной, – я – колдун. Дело в том, что моя жена, кстати, тоже колдунья, заколдовала меня. Жена сказала, если я не пройду у вас лечение, то она уйдет от меня! У нас понимаете, семейный кризис! И жена пообещала еще кое-что, если я не пойду к вам, то она меня не расколдует! Так и останусь я без тела! А я не знаю, каким методом она меня заколдовала! И… И вот я здесь! Вы будете со мной работать?

– Что же, – я вздохнула, -в моем кабинете бывали всякие посетители, но клиентов без тела еще не было! Ладно, давайте начнем!

© Ирина Мутовчийская, 2024

ISBN 978-5-0062-6300-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть первая. Хозяин метлы

Племянник бога

Раскрошился зуб, вот беда,

Но ты помнишь, племянник я бога,

А у нас, у богов, никогда, не бывает веселой дорога.

Завтра надо явиться к врачу,

Ненавижу визиты я эти,

Но, я много чего не хочу,

Вот, опять под окном плачут дети!

Что ж, пора выходить мне во двор,

За меня мир никто не исправит,

Эти войны, искусственный мор…

Знаю я, кто сейчас горем правит!

Этот спор… Звон в ушах до сих пор!

Дядя мой с Люцифером поспорил,

Этот спор… Нет, мне надо во двор,

Беды я никогда не игнорил!

Надо мне успокоить детей,

И отправить отсюда подальше,

Там покой, нет безумных страстей,

Нет оскала войны, мора, фальши.

Уж потом… Нет, боюсь я к врачу!

И не важно, что родич я бога,

Не пойду я к врачу, не хочу!

Боль пройдет, потерплю лишь немного!

Хрустальная слеза

Она была рыбачкой, ловила на реке,

Хрустальная слеза застыла на щеке.

Земля вскипела лавой, река волной пошла,

Спит мертвым сном рыбачка, сон бережёт скала.

Хрустальная слеза застыла пустотой,

Пять тысяч лет назад, судьба была такой.

Рыбачка и слеза, там, в мерзлоте остались,

Сосулек целый лес почти до дна болтались.

А в ледяном лесу, она как будто спит,

Рот криком округлен, помочь в беде велит.

Здесь пришлый человек! Наверно быть беде!

Хрустальная слеза зовет его к себе.

Ошибка! Эй, мужик! Не надо! Стой! Беда!

Ты шел на этот зов? Она звала сюда?

Хрустальная слеза, прекрасная слеза,

Пришел на этот зов! Жаль, позвала сюда.

Фонарь внезапно сдох. И телефон на ноль!

Хрустальная слеза, дотронуться позволь?!

Рыбачка мирно спит, но не волнует взор,

Ведь этот человек, ох, за другим пришёл.

Слеза блестит, зовет! Слезе не нужен свет,

На женской, на щеке, она пять тысяч лет,

Слеза волной пошла, лишь палец опустил.

Сползла со щек слеза, теперь другой ей мил.

Сначала он кричал, но позже замолчал,

Лишь легкий ветерок над головой промчал.

Сосулек лес блестит,

Фонарь спокойно спит.

Разряжен телефон.

Не нужен больше он.

Любовница ветра

А по ночам она срывается, бежит, покуда хватит сил.

А ветер… Нет, не издевается,

Над той, которую любил!

Он бережет ее, и медленно,

Летит за ней за шагом шаг,

Пусть для других сегодня ветрено,

Он пахнет, будто целый сад.

Но нет, не чувствует, не кается,

Она бежит, опять бежит.

А боль никак не просыпается,

Ведь ветер боль вновь сторожит.

Она устала, дышит с посвистом,

Согнулась от опасной лжи,

А в мутном небе, тонкой росписью,

Он написал ей: «Знай, я жив!»

Однажды ночью засмотрелася,

И он воспрянул: «Поняла!»

Еще надежда в ветре грелася,

Что вдруг ослепли зеркала!

Но, нет, бежит сквозь стекла острые,

Вдоль той дороги из зеркал,

Витрины видит, тряпки пестрые,

И манекен, что вдруг устал.

И ветер сдался, плотью легкою,

Решил дождем и снегом стать,

Ведь никогда, небесной тропкою,

Ему любимку не догнать!

Новый год – новое счастье?!

Ну вот, я протянула руку!

Клади туда, что обещал.

Брысь! Отмени заказ на муку!

На то, что он вослед кричал.

Долг отдан. Я готова к счастью.

Ты с детства счастье прочил мне.

В тон зеркало, отбой ненастью!

Лишь солнца луч в моем окне.

Я жду теперь любви беспечно,

Я не давлю, не тороплю.

Ведь ждать мне не придется вечно!

С часами время точно бью!

Осколок в глазу

Я была, и ты был,

Но теперь позабыл.

Нет души, просто место пустое.

Я была, я была,

Ночью рядом спала,

Но луна отразила другое.

Этот снег, этот свет,

Не дает мне ответ,

Эта вьюга мешает проснуться.

Этот свет ослепил,

И уже ты не мил,

Хоть дала мне судьба все на блюдце.

Я уже ухожу, нет, я зла не держу,

Душу зло разъедает не в шутку.

Где пятак? Все не так! За подкладкой пятак,

Не успела опять на маршрутку.

Ну, отстань от меня, нет ни ночи, ни дня,

С той поры как решили быть вместе,

Все в порядке с душой, ты дарил мне покой,

У тебя то душа вся на месте!

Ты хороший такой, на дороге не стой,

Я толкну, ничего мне не стоит!

Я пошла за душой, на дороге не стой!

Ой, осколок в глазу беспокоит!

Последняя надежда

Никто, нигде, не ждёт тебя домой,

И ты не понимаешь, что случилось!

Твой мир пустой, когда он стал такой?

«Ой, ущипни меня! Мне… Знаешь… Что-то снилось!»

Ответом тишина. «Наверно, люди спят?»

С надеждой ты открыла свои глазки,

Пропала тишина, опять дома бомбят!

Смерть не найдет тебя, ей ты не дашь подсказки.

Здесь, в темноте, где слышен чей-то стон,

Ты не ребенок и ничья ты дочка,

А смерть все ждет и просит выйти вон,

Туда, где боль поставит сразу точку.

И вот, когда не станет сил терпеть,

И злобный вой сирен слух заберет беспечно,

Ты встанешь, ты поднимешься с колен,

Нельзя ведь на коленях плакать вечно.

И чтобы страх прогнать, не слышать тихий плач,

Ты вспомнишь тот стишок, что с мамой повторяла,

Пусть за стеною смерть, и ждет тебя палач,

Ты закричишь слова, и вновь начнешь с начала:

«У Лукоморья дуб зелёный, златая цепь на дубе том»

И больше страха нет, и плач негромкий стих,

И детские глаза надеждой вдруг зажгутся,

Что будет школа, дом, бомбить не будут их,

И станет вновь светло и мамы вдруг вернутся.

И шепчут голоса, сливаясь в громкий крик,

«У Лукоморья дуб, и кот, и цепь сверкает»

Кричат стихи подряд, чтоб бомбы звук затих,

Кричат, и голоса бомб звук перекрывают.

Кот, который написал книгу

Я книгу напишу, в которой ты вернешься,

Однажды, поутру, ты встанешь у ворот,

«Зачем я снова здесь?» – ты будто бы проснёшься,

А рядом, на ветвях, ну, вот я – черный кот.

Я убежал потом, наверно мышь увидел,

А ты уйти не мог, хоть шел за часом час,

Ты эти три окна тогда возненавидел,

И женский силуэт, который ждешь сейчас.

Но дворник рассказал, она ушла из дома,

Ее искали все, но так и не нашли,

Ее любили все, здесь каждому знакома!

Чуть хриплый голосок пел всем нам: «Раз, два, три!»

Пора тебе уйти, но ты стоишь и плачешь,

Зачем вернулся ты, когда она ушла?

Той, что сегодня нет, ты для нее что значишь?

«Не плачь и скушай мышь!» – подруга подошла.

«Хозяин, это я, твоя мурлыка кошка!»

Когда ты уходил, меня с собой не взял,

Остались с ней одни, грустила я немножко,

Она? Всегда спала. Мир черно-серым стал.

Мышей носила ей, она мышей не ела,

Грустила поутру, и в полдень, и в ночи,

Смотрела в свой смартфон и что-то тихо пела,

Мурлыкать не дала, кричала мне: «Молчи!»

Однажды, поутру, ее в дому не стало,

Она ушла совсем, оставив настежь дверь,

Валялось на полу в цветочках одеяло,

Ненужное совсем тебе и ей теперь.

Я выпила все то, что оставалось в миске,

И съела всю еду, и стала голодать,

Ох, не брани меня, что оставалось киске?

Лишь от большой тоски, мяукать, умирать!

Да, я тогда ушла, но не нашла хозяйку,

Где запах, где следы?

Она ушла совсем.

Но знаешь, кошка я, а не ищейка-лайка,

Я кости не грызу, а просто мышек ем.

Я не пойду с тобой, я буду ждать хозяйку,

А ты себе иди, как и ушел тогда,

Иди себе, иди! Прочь уходи, давай-ка,

Все. Высохла река без твоего следа.

Цветы любви

Охнула старушка

«Ты мала, болтушка!

Набрала Иванов цвет,

А ума еще-то нет.

Брось подальше те цветы,

Их берут для красоты,

Для любви цветы берут,

Ну, а ты… Чего ты тут?»

– Бабка, я цветы искала,

Отыскала, только мало!

Говорят, поляна есть,

Где-то рядом, где-то здесь,

Там полно цветов любви,

Помоги мне, собери!

Продавать цветы я буду,

И тебя я не забуду,

Буду рубликом делиться,

Бабка, ну кончай же злиться!

Всем ведь хочется любви,

Дай цветы мне, собери!

Что молчишь, не дашь цветов?

Дай в ответ хоть пару слов!

Я пошла, найду цветы!

Проиграла бабка ты!

Потемнело все вокруг,

Темнота сжимает круг!

– Потеряла все цветы!

Бабка, где ты? Где же ты?

Хозяин метлы

И вот теперь никто не знает,

О чём он долго так вздыхает.

Весна прошла, клубникой пахло,

А осень? Осень просто чахла.

Его метла листву сгребает,

Быстрей, быстрей… Зима растает,

Потом опять клубникой пахнет,

Арбузом, дыней… Осень чахнет.

Однажды он метлу поставил,

И пост на день всего оставил.

Сначала дождь пошел, понятно,

Кому-то даже и приятно.

На дождь мороз потом дохнул,

И коркой ледяной сверкнул.

Замерзли провода и ветки,

Цветы с балкона у соседки.

Повсюду рвались провода,

С деревьями стряслась беда,

Во льду цветы переливались,

Но вот в живых, нет, не остались.

Дождь удивился: « В чем беда?

Я осенью пришел сюда,

Ничьих границ не нарушал,

И вот, цветок теперь завял!»

Под коркой стонут провода,

Замерзла вмиг дождя вода,

Деревья плачут и трещат,

Назад вернуться в зной хотят.

Уф, наконец, вернулся он,

Наверно слышал веток стон,

Он взял метлу, и ветер встал,

Что дальше? Дождь в апрель сбежал,

Метла мела, растаял лед,

И время двинулось вперед!

Я слышу, шаркает метла,

И значит спать мне до утра,

И значит беды стороной,

Пока метет своей метлой.

Кто он? А мне, откуда знать?!

Пока не бросит подметать,

Чего он грустно так вздыхает,

Об этом ведь никто не знает.

Заколдовала

Однажды сказку рассказала,

И вдруг темно всем сразу стало.

Я сочиняла, веселилась,

А туча страха рядом вилась.

Вы слушали, а страх вихрился,

И даже он в меня вонзился!

Вы разбежались, страшно стало!

А я стою, мне страха мало!

Вдруг дождь упал, я закричала,

Но туча головой качала:

«Эй, девочка, зачем звала?

Я сладко в небесах спала,

Мне рано каплями роиться,

Весенний сон мне должен сниться!»

Мне туче нечего сказать,

Но буду дальше сочинять,

Про то, что тучка развернулась,

И в сон весенний свой вернулась!

Друзья боятся подходить,

А вдруг я стану говорить?

И страшных сказок расскажу!

Жаль, больше с ними не дружу.

Тогда себя заколдовала,

Сказ говорю, и все мне мало!

Тетенька

Ах, тётенька, ну, забирай чемодан!

Все, тетенька, а вот любовь не отдам.

Верь, тетенька, он мальчик мой, только мой!

Врут, тетенька, что он гулена такой!

Серенький платочек,

Мне дарил дружочек,

Тетенька забрала,

«Воры» – закричала!

Ах, тетенька, что знаешь ты за любовь?

Спишь тетенька, и холодна твоя кровь!

Вот, тетенька, что подарил мне дружок!

Вот, часики – сердечко, стрелка, кружок!

Банда приходила,

Часики забрала,

Тетка голосила,

Грубо обзывала!

Да, тетенька, часы дружок мой украл,

Но, тетенька, его бюджет был так мал!

Бит, тетенька, бандюгой Ванечка мой!

Бинт врезался, избитый, синий такой!

Воду подавала,

Плакала от горя,

Тетка помогала,

Ни о чем, не споря.

Алкоголик умер

Не стучи в мою дверь, не открою.

Эта молния – смерть предвещает!

Пьяных слез мне мужчины не надо,

Бог простит! Пьянь любую прощает.

Не стучи в мою дверь, не открою,

Там за окнами тихо до дрожи,

Спи, крыльцо пусть тебя обнимает,

Обнимает тебя пусть построже.

Не стучи в мою дверь, здесь открыто,

Заходи, не забудь помолиться!

Я ушла, суп кипит, чайник лопнул,

Видно время пришло повиниться!

Ты зашел, дверь стучала о стену,

И ты шкаф разгромил! Водки мало?

Ты не понял? Здесь кончилось время,

Значит, к Богу мольба все ж попала!

О, ты даже трезвеешь от страха,

Кулаками махать бесполезно,

Не затеешь ты с женщиной драку.

Дверь вдруг стала железней железа!

Бьёшься в дверь? Я стою, улыбаюсь,

Я прозрачна, не жаль, что ни видишь,

Чайник лопнул, кастрюля вся в саже,

Но зато ты уже не обидишь.

Два указателя

Уже я на минуту старше,

Пока писала, и на две,

В колонне я, шагаю в марше,

Два указателя в окне.

Смотрю на них, но выбор ясен,

Рожденье просто проспала,

Был путь к рождению прекрасен,

А после? После… Я ждала.

Чего ждала, уже не помню,

С пути указа не свернуть,

Любовь ждала, друзей и счастья,

Но рваным получился путь.

Магнитом тянет указатель,

Лет через тридцать, да… Дойду.

Любовь ушла, сбежал приятель,

А ветер мне принес пургу.

Одна пришла, одной вернуться,

На остальное наплевать,

Бежать! И в море окунуться!

И только лишь потом в кровать.

Во сне брести, магнитом тянет,

Мой сон последним в списке был,

Уже меня никто не ранит,

След быстро высох от чернил.

Ты ручку заправлял чернилом,

Твой почерк, знаешь, просто шик!

Кому-то он казался милым,

И вот теперь в мой сон проник!

Огромный текст меня пугает,

Но сон не отпустил меня,

И строчка текста намекает,

Что скоро не увижу дня.

Лет через тридцать… Долго это?

Иль мигом пронесется жизнь?

Кричу, но нет опять ответа,

Но кто-то прошептал: «Держись!»

Ты тигр? Забавно как рычишь

Ты тигр? Забавно как рычишь!

Ты тигр, и как тебе в неволе?

О, не рычишь уже, молчишь?

Ты тигр иль кошка? Шкурка в моли!

Здесь пыль и грязь, а тигр эстет,

Пол натирает не тигрица?

Ты потерял того, что нет,

Того, что тянет удивиться!

Ошейник давит!? Нет? Привык?

Полна кусками мяса миска,

Ты слышал? Где-то самки крик!

Зовет тигрица, а не киска.

Решил, что сможешь убежать?

Полны слезами глазки кошки,

Пойдет твоя мурлыка спать,

Вокруг летают мухи, мошки,

Прости, я зря открыла дверь,

Не убежишь, хоть криком манят,

Теперь… Ты кошкин раб теперь!

Но крики самки… больно ранят!

Плакса

Догорят дрова в камине.

Отчего любовь уходит?

Из сирени в ярко-синий!

Красный я любила, вроде.

Ты свободен, я свободна,

Не беги за мной напрасно,

Уходить вдруг стало модно,

Хоть любовь была прекрасна!

То, что я люблю – не любишь,

То, что любишь – мне без толку,

Уходи, и счастлив будешь!

Вместе – выть, подобно волку.

Не цепляйся, в грязь отброшу,

Я решила, хоть и больно!

Миллион делю на гроши,

Впрочем, стоп! Уже довольно!

Ну, зачем? Не плачь, не надо!

Поменялись мы местами!

Плакать я б была и рада,

У сирени под ветвями.

Где взяла, туда и возвращаю!

Где взяла, туда и возвращаю.

Ты прости, и я тебя прощаю!

Пусть твой свет прольется благодатью,

И к костюму будет это платье!

Будет лето, будет смех и счастье,

Навсегда забудем мы ненастье.

Боль ушла, ушла теперь далече,

Мы забудем, время все излечит!

Первые шаги, и слово «мама»

Наш звоночек, самый, самый, самый!

Впереди нас ждет прекрасный вечер,

Только верь! И время все излечит!

Аннабель

Если тайно он любит кого-то,

Почему не послать ей то фото?

Почему не сказать: «Королева, нет, не вправо! Пойдемте налево!»

Королева опешит немножко,

Он же бросит цветы ей в окошко,

Не король он, не принц, просто… кто-то,

Уже час она пялится в фото,

«Странный он, – говорит про себя,

Как пойду я за ним, не любя?

Но мне нравится слушать его,

Глупый он, но лицо ничего!

Хриплый голос, в мозолях все руки,

Веселюсь! С ним совсем не до скуки!

Жаль, что я не его королева,

Не направо ему, а налево»

Теки вода

О, теки-теки вода, уходи совсем беда!

Если это сглаз, раствори сейчас,

Если это зло, пусть уйдет оно!

Лейся-лейся снова, вся семья здорова!

Шар из капель сотвори, злу калитку затвори!

Из воды течет река, сглаз и зло, прощай, пока!

Как пройти к Богу

Я иду по мостам, нет в руках белой розы,

Я вот здесь, а ты там, и за мной чьи-то слезы,

Еще помню о них, но уже забываю,

За спиной уже миг, где была я живая.

Лишь вчера я ушла, было больно и страшно,

Только путь не нашла, ухожу в день вчерашний.

Бесполезно кричать, вьюга уши заткнула,

Плакать, волосы рвать! Память сразу уснула.

Кто я, где, и куда, только волосы знают,

Я сама не своя, пряди путь устилают.

Вам не стоит смотреть, в облака путь мой страшен,

Нет, никак не взлететь, в небесам, к звону башен.

Нужно просто идти, будет тяжкой дорога,

«К Богу, как мне дойти? Да? Осталось немного?»

Таракан

Тот крошечный малыш заснул под одеялом,

А ты в углу стоишь, а снег все валит валом,

Не видим для людей, для тараканов зрим,

Полно их рыжих здесь, мы рядышком стоим.

Потом они ушли, им надо есть и пить,

Побегать от людей, друг друга полюбить,

А мы с тобой молчим, нам бегать ни к чему,

Как жаль, что звуков нет, люблю я так пургу!

Как жаль – картинки нет, люблю смотреть на снег,

И плакать не могу, уже не человек.

Вернулся таракан и по руке пополз,

О, я чихнул! Чихнул? И мокрым стал мой нос,

Достала ты платок, сказала «Вон иди!

Разбудишь малыша! А впрочем, погоди!

Ползет твой таракан, на пол его стряхну,

А хочешь, брошу вон, под снег и под пургу?»

Качнул я головой, пусть таракан живет!

Пусть утречком встает, со мною ест и пьет!

Я плоский был как тень, и тенью ты была,

Вернул рыжак наш день, а смерть нас проспала!

Алюминиевый шоколад

Тот крошечный малыш заснул под одеялом,

А ты в углу стоишь, а снег все валит валом,

Не видим для людей, для тараканов зрим,

Полно их рыжих здесь, мы рядышком стоим.

Потом они ушли, им надо есть и пить,

Побегать от людей, друг друга полюбить,

А мы с тобой молчим, нам бегать ни к чему,

Как жаль, что звуков нет, люблю я так пургу!

Как жаль – картинки нет, люблю смотреть на снег,

И плакать не могу, уже не человек.

Вернулся таракан и по руке пополз,

О, я чихнул! Чихнул? И мокрым стал мой нос,

Достала ты платок, сказала «Вон иди!

Разбудишь малыша! А впрочем, погоди!

Ползет твой таракан, на пол его стряхну,

А хочешь, брошу вон, под снег и под пургу?»

Качнул я головой, пусть таракан живет!

Пусть утречком встает, со мною ест и пьет!

Я плоский был как тень, и тенью ты была,

Вернул рыжак наш день, а смерть нас проспала!

Если руку в огонь

Иногда стою на краю и думаю, если спрыгну, это будет больно?

Иногда смотрю на огонь и размышляю, если руку в огонь, закричу?

Иногда смотрю на толпу прохожих и мечтаю, если подойти к любому и поцеловать, оттолкнет?

Иногда… Нет, если прыгнуть в море, то не утону, умею плавать.

Вот, лежит осколок стекла, поднять, и по вене?

Крови будет много или только капли?

Иногда… Да что угодно, только не здесь и сейчас!

В меня кидают камни

«Ловите миг и оставляйте,

В холсте, бумаге, на клавире,

Бессмысленно уйти не дайте,

Всё скоротечно в этом мире.

Не проходите люди, стойте!

Я миг продам вам по дешевке,

Потом рисуйте или пойте,

А я пойду. Позор, воровке!»

Я выполняю предназначенный путь. Вступив на него, я не сойду.

Каждое слово обтачиваю, пока не превратится в бриллиант.

Но почему же во след мне летят камни?

Просто камни, просто грязь и злые слова!

Я иду с гордо поднятой головой, сквозь строй тех, кто кидает,

и мне так больно!

Я не могу сойти с этого пути, бриллиантовый карандаш и золотую бумагу положили около меня,

когда я родилась.

«Я хорошая, – говорю про себя, – пожалуйста, не кидайте в меня камни! Давайте поговорим! Когда вы узнаете меня, вы поймете, что я хорошая!»

Но камни летят и летят мне в спину!

Мое избитое тело стонет. Пожалуйста, ну, пожалуйста, перестаньте!

Нежный ангел вложил карандаш в мои руки, и я не могу бросить этот карандаш.

Бросить карандаш, значит предать ангела, предать Бога!

Но мне так больно!

Господи, я не прошу забрать дар,

Твой дар-это сладкая отрава!

Просто сделай так, чтобы в меня больше не кидали камни!

Мне так больно!

Раб

Что знаешь ты о страсти бедный раб?

Что знаешь, мои ноги обнимая?

О ночи с госпожой своей мечтая,

Ползешь из зала, будто черный краб.

Да… Вон ползи. Рабами полон дом!

Они давно искры не зажигают,

Ты был десерт, на ужин, на потом,

Но… Все прошло. Мои желанья тают.

Ты бедный раб. Мне – нужен господин!

Мне нужно приказать, а ты просил пугливо.

Из дома вон! И ты стоишь один.

Уже отлив. Иди. Не жди прилива.

Вынь

Трагедия, комедия, фарс, драма и гротеск,

Я на галёрке справа, зал полон, там нет мест.

В бинокле стёкла мутны,

В ряду последним кресло,

А там, борьба по-крупной!

Там всё со словом «если»,

Вы гениальны, стойте!

Не продолжайте сцену!

Нет, нет, сеньор, не пойте!

Готовят вам измену!

Нет, не успеть мне к вам!

В ряду последнем кресло.

Лишь душу вам отдам,

Чтоб снова вы воскресли!

И вот, я без души.

Хожу по старой сцене,

Петь хочешь – пой! Пляши!

Ну, спой им об измене!

Артист ушел домой,

Душа в его кармане.

Что ж мне, теперь такой,

Ходить в густом тумане?

Играл отлично он,

А я про все забыла,

Фальшивым был тот стон,

А я его любила!

К чертям его любовь,

И к дьяволу таланты,

Холодной стала кровь,

Без душеньки, без лампы!

Мне холодно, отдай!

Моя душа в кармане,

Душа-любовный рай,

Но я в густом тумане!

Где ваш сюртук, сеньор?

Душа лежит в кармане,

Я слышу чей-то спор,

Слова так больно ранят.

Там женщина кричит!

Сюртук кидает в стену,

А наш сеньор молчит,

Молчит он про измену.

Избитая душа,

Вернулась в мое тело!

Спокойно! Не спеша,

Иду куда хотела.