Текст книги "Осколки надежд"

Глава 5
Треугольный кабинет

– Удивите меня чем-нибудь, – Старик стряхнул пепел сигары в пепельницу.

Они располагались в «треугольном кабинете» – личном изобретении Старика. Стены сходились кверху, образуя усеченную пирамиду. Сам Старик всегда сидел в центре этой фигуры и чувствовал себя превосходно. Он говорил, что такая форма помещения помогает ему насытиться космической энергией и использовать скрытые резервы разума в полном объеме. На самом деле, это было вранье, таким необычным способом он пытался воздействовать на волю подчиненных. Стулья для сотрудников располагались ближе к краям комнаты, от этого у сидящего под наклонной поверхностью человека возникало ощущение тяжести и дискомфорта, словно бы стена давила сверху на плечи. Никто из агентов не любил «треугольный кабинет», и каждый старался изложить все, что знает по делу, максимально кратко и точно, чтобы побыстрее покинуть это место.

– Давай, Коллер, ты как старший начнешь, – предложил Старик, обращаясь к одному из агентов.

Агент положил перед шефом пухлую папку.

– Здесь у меня подборка происшествий, или, точнее выражаясь, преступлений, связанных с некими загадочными предметами. Это кажется нетипичным для разыскных мероприятий подобного рода, но схожих преступлений по стилю исполнения не обнаружилось. Из снайперских винтовок стреляли и, наверное, еще будут стрелять не раз, но на протяжении последних двадцати лет практически не было случаев убийства с применением крупнокалиберной винтовки. Если только в военных операциях, что убийством, конечно, не может считаться.

– Неужели совсем нет похожих случаев? – перебил Старик.

– Был один, но стрелок пойман и уже довольно давно отбывает наказание.

– Хорошо, продолжай.

– Таким образом, от поиска совпадений по оружию пришлось отказаться, вместо этого неожиданно богатым оказался улов по мотиву преступления.

– А разве в деле Лейна нам уже известен мотив? – опять перебил въедливый начальник.

– Нет, но наиболее вероятным мотивом из всех возможных был тот, что преступник охотился не за Лейном, а за тем самым таинственным предметом, который шоумен хранил в шкатулке.

– Насколько мне известно, – усмехнулся Старик, – этот предмет был похищен еще до убийства. В этом случае мне не ясно, зачем Лейна вообще нужно было убивать?

– На этот вопрос я не могу ответить, сэр, но удалось обнаружить следующее. В год происходит до десятка убийств, связанных с похищением каких-то таинственных вещей. Разворачивается все по однотипному сценарию: за несколько дней до смерти жертва становится обладателем некоего предмета с уникальными свойствами, который затем пропадает, а владелец зачастую даже не обращается в полицию. Через день-два его обнаруживают мертвым. Способы убийств и география преступлений весьма разнообразны. Вот, например, – Коллер открыл папку, лежавшую на столе, и выудил несколько листков. – В этом документе описывается гибель заместителя министра иностранных дел Нигерии. За день до произошедшего в особняк чиновника проникли неизвестные и украли какую-то драгоценность. При этом ими не были взяты ни деньги, ни дорогие вещи, хранившиеся в доме. А на следующий день хозяин тонет в собственном бассейне. Официальная версия – самоубийство. Что было похищено – до сих пор неизвестно. Неофициально поговаривают о каких-то амулетах, предметах с аномальной чудодейственной силой.

Коллер передал листки Старику и продолжил перебирать документы.

– Этот случай относительно недавний, ему всего три года. А вот история постарше. Около двенадцати лет назад в России был убит банкир. Застрелен из пистолета в собственном особняке, полном охраны. Впоследствии обнаружилось, что из домашнего сейфа в кабинете пропал предмет, якобы обладающий мистическими лечебными свойствами. В Линкольне, в Небраске, семь лет назад погиб владелец ювелирного магазина. За день до смерти хвастался, что раздобыл какую-то штуку, которая позволяет прыгать с большой высоты. В итоге, не то спрыгнул с крыши дома, не то его сбросили. Чаще всего в подобных преступлениях жертвами становились люди состоятельные, занимающие определенное положение в обществе. Но иногда и не слишком значимые персоны, например, научные сотрудники…

– Ученые?

– Да, и именно эта особенность позволила выйти на след таинственных предметов. Мы…

– Артефакты, – задумчиво проговорил Старик.

– Простите, сэр? – Коллер удивленно уставился на шефа.

– Я говорю – артефакты.

– Вы знаете?

– Слухи, только слухи, – Старик пренебрежительно махнул рукой. – Все эти магические предметы, ученые… Зона Отчуждения, мистика, так?

– Да, – подтвердил Коллер. В этот миг ему подумалось, что вся его работа по большому счету не имеет смысла, поскольку Старик с его аналитическим складом ума мог бы и сам распутать любое дело, без участия подчиненных и не выходя из кабинета. Но тут же догадливый сотрудник понял, что начальник никогда не откажется от молодых агентов. Он готовит себе смену.

– Нам удалось проследить путь некоторых артефактов, – продолжил Коллер. – Они прибывают прямиком из Чернобыльской Зоны Отчуждения, но кто-то ведет за ними охоту. Интересно и то, что после совершения преступления похищенный предмет уже нигде не всплывает. Что касается убийства Лейна, то выяснили – за несколько дней до его приезда в Мюнхен из Зоны вернулась немецкая геолого-разведывательная экспедиция. Ее номенклатурное обозначение и номер являются всего лишь прикрытием.

– Что с русскими?

– Продолжают отрицать свою причастность. Однако близость их границы к Зоне наводит на разные мысли. Слишком много совпадений, думаю, что искать надо начинать оттуда.

– У тебя все?

– Да, сэр.

– Вайс?

До этого молчавший агент разомкнул губы.

– Не могу много добавить к тому, что уже озвучил Коллер. Я поговорил с охраной Лейна и кое-что узнал о похищенном артефакте. Удалось установить его название – «рубин». Согласно неподтвержденным данным, этот предмет обладает избирательным гравитационным полем. Выражаясь простым обывательским языком – защищает владельца от летящих в него пуль. Помимо этого, артефакт радиоактивен, что подтверждается замерами фона внутри шкатулки. Это снимает часть подозрений с охраны. Если артефакт был украден кем-то из них, контейнер, приобретенный Лейном, тоже бы прихватили. Он применяется для хранения радиоактивных материалов, раздобыть такой частному лицу не сложно. Сам по себе особой ценности не представляет, выдается, как правило, организациям радиационного контроля. Такие есть в любом крупном городе. В том, что похищенный артефакт прибыл из Зоны, сомнений нет. К сожалению, определить продавца не удалось – экспедицию протектировало Министерство обороны. Эти парни информацией не делятся.

– Лейну, однако, не только удалось раздобыть такую информацию, но и приобрести сам артефакт! – повысил голос Старик.

– Это так. Но Лейн артист, шоумен. Знаком со многими политиками, бизнесменами. С верхушкой, одним словом. Кроме того, он обладатель неплохого состояния. В современном мире связи и деньги решают все…

– Ладно. Еще что-нибудь?

– Да. Информация по Зоне довольно скудная, но удалось выяснить, что артефакты разделяются на три класса.

– Это интересно, – Старик затянулся сигарой, не заметив, как пепел упал ему на брюки, – продолжай.

– Артефакты низшего ранга стоят дешево, и их можно обнаружить довольно часто. Высшие встречаются крайне редко, почти уникумы. За них предлагают очень большие деньги. Средние – они средние и есть, цена за них не столь высока, попадаются от случая к случаю. Похищенный у Лейна «рубин» относится к высшим. Я рискну вынести предположение, что во всех преступлениях, связанных с артефактами, фигурирует высший ранг, за прочими просто нет смысла вести охоту. Так, например, упомянутый в деле фигуранта, спрыгнувшего с крыши, предмет мог быть «холодцом», который, по слухам, является редким и ценным. Проверка по прочим схожим делам сейчас ведется, и результаты будут готовы в ближайшие дни.

Вайс сделал небольшую паузу, давая возможность Старику зафиксировать информацию.

– Теперь что касается места преступления. На чердаке, откуда был произведен выстрел, я также провел замеры радиационного фона, и он оказался несколько выше нормы. Ходят слухи, что в Зоне пребывают люди, которые…

– Вот как? – оживился Старик. – Я полагал, что Зона оцеплена войсками объединенного контингента.

– Это так, – кивнул Вайс. – Но перед жаждой наживы, а, как я понял, поживится есть чем, некоторых не останавливают и войска. «Рубин» был приобретен Лейном за сумму в сто двадцать тысяч долларов. Судите сами, возможно ли полностью остановить поток желающих сколотить состояние за пару походов через Периметр? Кроме того, это только первый рубеж охраняется объединенным контингентом, и не очень тщательно, так как расположен в пяти километрах от реальной Зоны. А внутренний Периметр находится в компетенции местных вооруженных сил. Охраняется хорошо, но только потому, что на этом делаются деньги. За монету можно и проникнуть в Зону, и покинуть ее.

Так вот, в Зоне Отчуждения живут люди, которых местные власти называют «самоселами». В тридцати различных поселениях близ Зоны и внутри ее проживает около трехсот человек. Эти люди называют себя сталкерами. Промышляют в основном организацией походов в Зону. Реже работают на военных. Дополнительно зарабатывают поиском артефактов, с последующей продажей их ученым или частным лицам. Некоторые из них являются мутантами, подвергшимися облучению и накопившими радиацию так, что теперь они ее сами излучают. Документального подтверждения этому нет, но, быть может, наш стрелок является одним из сталкеров-мутантов. Также возможно, что действует группа, а не один преступник.

– Так, понятно, – Старик затянулся сигарой, но она уже погасла. Он кинул окурок в пепельницу. – Значит, нам остается только прощупать этих парней, сталкеров. Ты сказал, их около трехсот?

– Одиночек – да. Помимо них, в Зоне постоянно располагается несколько научных экспедиций, да какие-то группы людей вроде небольших вооруженных формирований. Правительство закрывает на их деятельность глаза, потому что никому нет охоты провоцировать вооруженные противостояния в месте, которое не является стратегически важным. Исследовательские экспедиции, к слову, не имеют финансовой поддержки со стороны правительств и организуются в основном за счет самих научных организаций, институтов, академий и комиссий.

– Так, – задумался Старик, – получается, что область поисков опять растягивается. Информация, однако, довольно ценная. У тебя есть что-нибудь еще по делу?

– Есть. Просматривая записи камер наблюдения, я заметил после выстрела какое-то неясное свечение. Затем Коллеру удалось раздобыть видеозапись из особняка того русского банкира. И там тоже…

– Продемонстрировать можешь? – перебил его шеф.

– Да, – Вайс извлек из кармана «наладонник» и включил воспроизведение. – Смотрите, это запись с камеры банка, расположенного рядом со зданием, из которого был произведен выстрел. Вот сам момент выстрела, на этом участке видна верхняя часть фасада здания.

Старик внимательно следил за видеозаписью. На экране появилось облачко дыма из слухового окна. Затем около тридцати секунд ничего не происходило, потом вдруг возникло свечение, оно отбрасывало блики на внутреннюю стену чердака и через десять секунд погасло.

– А это запись с камеры слежения, установленной на особняке банкира, – Вайс запустил воспроизведение. – Она более содержательна.

На экране «наладонника» показалась стена. Вдоль нее, на уровне второго этажа, пролегала терраса. С левой стороны, в десяти метрах от дома, параллельно стене, проходил мощный высокий забор с колючей проволокой по верху, окрашенный в тон зданию. Воспроизведение началось с того момента, как снаружи через колючку была перекинута какая-то тряпка и во двор ловко перемахнула темная мужская фигура. Старик буквально впился в изображение глазами. Преступник быстро огляделся, подбежал к дому, высоко подпрыгнул и, ухватившись за нижний край террасы, моментально вскарабкался на второй этаж. Прильнул к одному из балконных окон, перебежал к следующему, повозился немного у створки и исчез внутри помещения. Как раз в этот момент из-за дома появился охранник, ведущий собаку на поводке. Он прошел вдоль здания, подсвечивая себе дорогу фонариком, и скрылся за углом. Какое-то время ничего не происходило, но вот снова показался охранник. В этот раз, проходя под террасой, собака вдруг уперлась лапами в землю и начала срываться с поводка. Запись была без звука, но и так было ясно, что собака лает. Охранник извлек оружие и озирался по сторонам, силясь понять, что встревожило животное. Вскоре к нему подбежали несколько человек. По стенам дома и земле заскользили лучи фонариков, и перекинутая через забор тряпка вскоре была обнаружена. Один из охранников кинулся в дом, а второй остался под террасой. Открылась балконная дверь, и показалась фигура преступника. Он широко размахнулся и что-то швырнул в сторону забора, подальше от того места, где стояли охранник с собакой. Псина, по всей видимости, услышала шум от упавшего предмета и рванулась к забору. Охранник, с трудом удерживая ее на месте, что-то прокричал. Примчались еще два человека. Преступник тем временем выбрался на террасу и, лежа, медленно полз к краю здания. Охрана открыла ворота, и человек с собакой выскочил за территорию особняка. Вскоре через ворота вылетел и темный джип, разрезавший ночную тьму пучками галогенного света. Злоумышленник в тот же миг спрыгнул с террасы вниз и скрылся за углом здания. Спустя секунд десять край стены озарился неясным свечением, которое вскоре погасло. Воспроизведение закончилось.

– Интересно, – протянул Старик, откидываясь на спинку кресла.

Вайс уже довольно давно размышлял над этим явлением, но не сумел найти ему объяснения. Казалось бы, можно с ходу предположить тысячу возможных источников свечения. Да мало ли что могло светиться. Но все-таки что? Хоть бы один вариант…

– Подведем итоги, – наконец сказал Старик. – А они довольно странные и противоречивые. Итак, человек или группа, возможно из среды людей, проживающих на территории Зоны Отчуждения, колесят по всему миру, охотясь на добытые в Зоне артефакты. После похищения артефакта бывший обладатель ликвидируется, предположительно ими же. Имеем ряд простых вопросов: во‑первых, зачем убивать, если артефакт уже украден…

– …Я думал над этим, сэр! – прервал начальника Вайс.

– И? – вопросительно поднял брови Старик.

– Мне кажется, что это наказание… Казнь.

– Казнь?

– Ну… Словно кто-то приговаривает их к смерти, возможно за то, что жертва взяла то, что ей не принадлежит. Можно также заметить, что ликвидируется тот объект, который приобретал артефакт для себя, а не для последующей передачи еще кому-то. Например, тот лаборант, что передал «рубин» Лейну, жив и здоров. Никто его не тронул.

– Что же, это возможно, – кивнул Старик. – Однако это не отвечает на другие вопросы. Например, зачем стрелять в Лейна из снайперской винтовки? Да еще такой редкой и едва ли не секретной? Наш преступник ухитрился проникнуть в охраняемый номер так, что его не засекли камеры наблюдения отеля, и выкрасть артефакт. Раз он такой невидимка, отчего ему просто не зарезать артиста прямо в спальне? Пусть Лейн всегда был с охраной, но когда номер пустовал, можно было… Да банальную ловушку с гранатой устроить, например! Открыл бы он свою шкатулку, и только фарш во все стороны. К чему столько сложностей?

– Не знаю, сэр, – Вайс пожал плечами. – Возможно, преступник просто выполнял приговор? Этого четвертовать, этого колесовать, этому отрубить голову, этого бросить на растерзание диким зверям или столкнуть с крыши…

– Воображения тебе, сынок, не занимать. К сожалению, догадки к делу не пришьешь. Есть еще немало вопросов. Откуда у сукиного сына эта винтовка? Как он притащил ее в Мюнхен? Что за таинственное сияние сопровождает нашего «героя»? Нужно разбираться на месте, иначе мы можем долго ходить вокруг да около. У нас есть контингент в охране Зоны?

– Сэр, вы собираетесь отправить людей в Зону? Зачем? Представительство Интерпола есть и поближе, чем…

– Вы еще очень молоды, Вайс, и не вполне осознаете значимость своей страны в мировом сообществе. Мы, конечно же, обратимся в местное представительство Интерпола и передадим им информацию, которую удалось раздобыть Коллеру и вам. Однако мы не можем пустить это дело на самотек, наше присутствие, даже неявное, должно помочь иностранным коллегам с большим вниманием отнестись к расследованию. Президент и правительство на месте проповедуют политику сближения с нашей державой, трудностей возникнуть не должно. Я повторю вопрос: наши силы присутствуют в охране Периметра?

– Да, сэр. На западном краю, но в основном сталкеры предпочитают располагаться на восточном. Он ближе к эпицентру Зоны.

– Хорошо, – подумав, произнес Старик. – Мы организуем «научную» экспедицию, в ее составе ученых не будет, но имитацию выполнить можно. Команду переправим через наш сектор и далее перебросим к восточному краю вертолетами.

Старик помолчал, выдерживая паузу.

– Вайс?

– Да, сэр.

– Экспедицию возглавите вы.

Наступила небольшая заминка, в течение которой Вайс пытался переварить услышанное. Чего угодно ожидал агент от сегодняшнего доклада, но не такого развития событий.

– Я?! Сэр, но я аналитик, у меня низкий навык полевой работы… – попытался возразить агент.

– Вайс, вы уже заняты в этом деле, неплохо себя зарекомендовали, и я думаю, что с полевой работой вы справитесь. Кроме того, вы владеете русским языком – я читал ваше личное дело, и любой выходец из бывших «братских» республик вас поймет. А еще у вас хорошо развито воображение – это может здорово пригодиться. Времени на подготовку – две недели, начиная с сегодняшнего дня!

– Сэр, я…

– Помимо вас в состав экспедиции войдет спецназ, – уже не слушая агента, продолжил Старик. – Ребята опытные, с боевыми вылетами, так что опасаться вам будет нечего. Не забывайте также, что после успешного окончания дела вас будет ждать продвижение по службе. Вы ведь уже два года на должности аналитика?

Джерри Вайс задумался.

– Пойми, сынок, – заговорил отеческим голосом Старик. – Пора идти дальше!

А ведь действительно, выходило так, что он на должности аналитика уже около двух лет. Это немалый срок, по крайней мере, для дальнейшего карьерного роста. Однако в благополучной Германии, как назло, случалось так мало всего, что «выдвинуться» было не с чем. Сейчас же судьба давала ему шанс, но с подвохом. Сыр в мышеловке.

– Сэр, – вздохнул смирившийся со своей участью Вайс, – но вычислить в Зоне преступника… Это все равно, что иголку в стоге сена искать без металлоискателя. А если учесть, что он может в любой момент покинуть Зону…

– Верно, а если еще почует неладное… Вот что, – встрепенулся шеф после непродолжительного раздумья, – чтобы вам помочь, мы организуем карантин. Думаю, местные власти пойдут нам навстречу!

* * *

Поздним вечером Вайс, сидя перед монитором, еще раз просматривал записи с камер особняка русского банкира, убитого более десяти лет назад. Он пытался запомнить фигуру, движения, походку преступника, чтобы при встрече суметь узнать его хотя бы по этим признакам. Изучая видео, он снова наткнулся на свечение, возникшее после того, как злоумышленник свернул за угол дома. В этот раз Вайс решил немного поиграть с ним, пропуская кадры съемки через фильтры и сравнивания пятно света с сэмплами. Анализ ничего не дал, но, разложив кадры на цветовые составляющие, агент обнаружил, что свечение чем-то затемнено и тень эта по форме сильно напоминает человеческую фигуру. Вайс повысил контрастность изображения, чтобы выделить силуэт и убрать градации пятна, и на изображении обозначилась неясная тень, как будто державшая в руке какой-то предмет. Джерри применил созданную комбинацию фильтров ко всему видеоряду, содержавшему таинственное свечение, скомпилировал кадры и запустил воспроизведение. На экране появилось яркое пятно, затем в него шагнул силуэт человека, поднял руку с зажатым в ней чем-то продолговатым, потянулся к предмету другой рукой и исчез.

Азарт и возбуждение овладели агентом, он раз за разом прокручивал видео. Из-за низкого разрешения камер слежения и невысокой частоты кадров получившееся изображение нельзя было считать полностью достоверным. В конце концов, даже севший на объектив камеры комар теоретически мог вызвать какие-то неясные затенения, которые при последующей усиленной обработке могли превратиться в очертания человеческой фигуры. Но уж больно эта тень напоминала человека, уж очень четко и пластично воспринимались ее движения. А потом силуэт исчез, да так быстро, что даже фрагмента его не осталось. Десять кадров в секунду. Одна десятая секунды на кадр. Мог ли человек успеть уйти из поля зрения камеры за этот интервал времени? Или это просто технический сбой?

Ответа на эти вопросы Вайс не знал, но очень наделся найти в ближайшем будущем.