Текст книги "Иллюзия"

Глава 3
1900 год. Пригород Нью-Йорка

Очередной вдох этого смрада вызвал тошнотворные позывы. Чужой не понимал, как вообще эти существа могут жить в таком затхлом Мире. Но, по всем его наблюдениям, те не особо—то и жаловались, и находили в своей жизни довольно-таки занимательные увлечения, которым посвящали никчемное существование.

Обычно, в те редкие моменты жизни Чужого, когда тот отправлялся в Мир людей, он без каких—либо колебаний блокировал все посторонние запахи. Пребывание в этом ужасном месте переносилось более легко. Но не сейчас. Теперь он осознавал, что необходимо беречь энергию. Его жизнь здесь может затянуться на долгое время.

Только одна мимолетная мысль о гиблой перспективе заставляла все его тело сотрясаться от дрожи. Злость прочно поселилась внутри и медленно и мучительно пожирала.

Пришелец здесь всего каких—то несколько дней, а его уже сводит с ума жажда мести. Он отомстит… за каждую мучительную минуту, проведенную здесь. За каждый сделанный вдох. Он заставит их испытывать адские муки. Он поставит всех на колени, что бы они остаток своей жизни молили о пощаде. О скорейшей смерти…

Как тут существовать, когда все живущие здесь такие хилые? Вся их одежда, взгляд на которую вызывал приступ брезгливости, была слишком мала для него. Пришлось облачиться в одеяние какого—то особо крупного монаха. С усмешкой на губах Пришелец выслушивал в свой адрес проклятия и обещание кары небесной.

«Бог тобой разгневан!» – пытались вступиться за монаха какие—то прохожие.

Чужому хотелось бы каждому из них свернуть шею, и оставить их бездыханные тела валяться на проселочной дороге. А, возможно, даже лишить их энергии. Но осознание того, что эта тля не сможет утолить его голод, живо переубедило.

Тот лишь показал свои истинные глаза. Подарил им свой взгляд на несколько секунд. Он так хотел, чтобы они заткнули рты и просто исчезли с дороги. А вместо этого получил звание демона и крики о спасении и апокалипсисе. Насчет последнего, они не так уж и ошибаются.

Найти нужных ему существ оказалось не так—то просто. Этот Мир огромен. Но чутье не могло его обмануть. И он каждый день приближался, повинуясь своим ощущениям. Была бы у него уверенность в том, что возвращение может быть скорейшим, нашел бы их за несколько минут. Но и несколько дней, потраченные на поиски, не особо—то его расстроили. Хуже уже быть все равно не может. Тем более, смена времени суток здесь в несколько раз короче, чем в его родном Мире.

Паб…

Злость продолжала заполнять душу Пришельца. И хватило лишь взгляда на ту местность, к которому привело его чутье, чтобы сделать для себя кое—какие выводы.

«Они опустились еще ниже, чем я полагал» – эта мысль с нотками горечи прочно заняла все его размышления.

Грязь, вонь, эти… люди, потерявшие хоть какой—то контроль над своей жизнью. Их вполне устраивало валяться по соседству со свиньями и вливать в себя губительную жидкость, которая превращала их во что—то примитивное. Добровольно разрушать себя изнутри? Такое невозможно понять тому, кто всю жизнь работал на совершенство своего тела и духа.

А женские особи этих существ? За такую вольность в связях смертной казни им мало. Они должны мучиться перед смертью. Сильно и долго.

Последние секунды, чтобы умерить свой пыл и подавить разбушевавшиеся эмоции. Сейчас Чужого должно волновать одно – чтобы те, кого он искал, оказались более пригодны для дела, нежели все эти жалкие людишки.

Пришелец уже привык к излишнему вниманию из-за этого странного облачения. И такое откровение, как монах в местах, для него не положенных, заставляло местных жителей проявлять к нему интерес. Но интуиция у людей была развита неплохо. В большинстве своем они не решались подходить близко. А некоторые так вообще расступались, освобождая ему дорогу.

Это место было явным исключением. Затуманенные глаза пьяниц не различили бы собственного отражения. Какой смысл говорить о более сложных умозаключениях. Как и та парочка, что практически сбила с ног Чужого, слишком уж бурно вывалившись из паба. Пьяные люди лишь рассмеялись и поспешили скрыться в стороне, изнывая от желания где-нибудь уединиться.

Как и ожидалось, внутри оказалось еще ужасней, чем снаружи. Настоящее сборище грязных, подлых, лицемерных мыслей. Каждый присутствующий в этом помещении излучал губительную энергию. Чужой с огромным удовольствием устроил бы здесь смертельное побоище. Он даже побрезговал бы питаться их энергией. Мужчина ощущал, что она вместо того, чтобы пополнить резервы силы, наоборот, истощит их.

В помещении играла ужасная музыка, а на сцене плясали дивы, то и дело демонстрируя счастливой и не особо адекватной публике обнаженные части тела.

Более жестокого наказания придумать невозможно. Жить в Мире этих ограниченных существ – хуже смертной казни. Предатели ошиблись, что не убили его.

Пришелец окинул надменным взглядом всех присутствующих, ожидая, что придется искать других… представителей более совершенных рас. Не особо верилось, что в этом гиблом месте могут находиться те, кто может быть ему полезен.

Вот они…

Двое мужчин у бара в компании развратных женщин, не ведающих, с кем они так рьяно хотят провести эту ночь. Хотя, этим неразборчивым шлюхам только такая участь и положена. Валяться бездыханным телом где-нибудь в канаве.

Пришелец начал присматриваться к двум вампирам. Они выглядели ровесниками для этих глупых существ. Мужчинами приблизительно лет тридцати. Но он знал… чувствовал, что разница в возрасте у них значительная. Возможно около сотни лет. И… у них одна кровь. Они кровные родственники. Скорее всего, перед ним отец и сын.

Вампиры выделялись среди всего этого сброда. Их одежда была чистой и на вид более свежая, новая. И, кажется… им самим тут не настолько уж и нравилось. Может, не все так плохо. Есть шанс, что именно они подойдут. А почему бы и нет? Оба чистокровные, и оба… простые. Не имеют статуса. Очень удобно.

Проницательный взгляд Пришельца, что стоял всего в нескольких шагах от мужчин, не остался незамеченным. И более внимательным к окружающей обстановке оказался младший. Его лицо в момент выразило угрозу и готовность отразить удар.

Старший, в свою очередь, с неподдельным интересом осмотрел ту одежду на незнакомце. А после впился пронзительным взглядом в посмевшего нарушить их идиллию. Но все, что он мог увидеть – это лицо обычного молодого человека. Впрочем, как и все эти жалкие люди. Демонстрировать свой истинный облик весьма неосмотрительно. Пришелец знал, как местные жители остро реагируют на то, что отличается от привычного.

– Парень, тебе что—то надо? – старший продемонстррировал недружескую улыбку. – Найди себе других красоток. Эти… наши. Или приходи завтра. Мы не жадные.

– Может, тебе выпить? – вступил в дискуссию и младший. – В таких местах лучше быть… расслабленным.

Вести пустые разговоры, тем более в присутствии зевак, Пришелец не собирался. Он пришел сюда с определенной целью, а значит, нечего лить воду.

Медленно наклонив голову, так, чтобы капюшон скрывал лицо от остальных присутствующих, тот всего на пару секунд снял иллюзию, показав свой истинный облик.

Этого оказалось достаточно, чтобы самодовольная улыбка вампиров испарилась.

– Дьявол… – у старшего даже голос изменился, приобретя характерную хрипотцу. Дива, что его всячески пыталась обнять или поцеловать, в момент стала не важна. Тот грубо убрал ее руку со своего плеча и оттолкнул в сторону. То же самое проделал и младший, игнорируя недовольные возгласы женщин. – Уходим… – наверно, тот собирался сигнализировать о дальнейших действиях несколько тише. – Иди, – толкал тот младшего к выходу. – Иди.

– Не согласен, – заговорил незнакомец в капюшоне, не отрывая немигающего взгляда от двух удаляющихся.

В итоге вампиры не стали осторожничать, решив, что спасение собственных жизней намного важнее, нежели психика этих существ. Которые могут несколько болезненно отреагировать на внезапное исчезновение двух мужчин.

Пришелец с силой сжал кулаки, следуя за беглецами. Весьма глупо с их стороны надеяться на существование хоть единого шанса, что он потеряет их из виду… или чутья. Назад пути нет. И он их не оставит.

Вампиры решили сбежать в неприметные и безлюдные подворотни, где затхлый запах плесени, был, пожалуй, еще хуже, чем в покинутом месте.

Ближе оказался младший, которого пришелец и взял в плен, обхватив его горло. С силой прижав того к грязной кирпичной стене, Чужой снова принял истинный облик, пуская в ход свои силы.

Глаза мужчины, не таясь, показывали лютую ненависть и… страх. Обычно раса Пришельца приходила за вампирами только по одной причине. Для их долгого, мучительного рабства. Где на протяжении долгих лет вампиров использовали для подпитки собственной энергии. Худшей участи для них нет.

Старший не стал наблюдать дальнейшие события и кинулся на помощь своему другу. Силы их были явно неравны. Чужаку ничего не стоил, сломать обоих, словно тростинки. Так что потуги к защите и обороне выглядели даже забавно.

– Не он… только не его! – самопожертвование… эти вампиры настолько очеловечились в этом мире, что даже рядом находиться с ними противно. Не ожидал Пришелец узреть такую картину.

– Твой порыв учтен… – с силой откинув в противоположную стену младшего вампира, ментально лишая того возможности пошевелиться, мужчина схватил другого. – Мне совершенно без разницы, жизнь покидает всех одинаково приятно.

В смертельном захвате теперь был старший. Но даже в таком положении, тот старался узреть младшего, то и дело кидая взгляд в его сторону.

– Ухо… ди, Нейл… – не просто пытаться произносить хоть что-то, когда телом завладел кто-то другой, не позволяя ни одной мышце пошевелиться. – Отпусти… его… – но враг молчал, внимательно всматриваясь в глаза своей жертвы. Решался очень важный вопрос. Подойдут ли они для дела или пополнить свою энергию? Вопрос в том, сколько займет поиск других вампиров. На это может уйти драгоценное время, а Чужак не мог позволить этого. – Ты пришел убить? Или забрать в рабство? – почувствовав волю в своем теле, вампир заговорил увереннее, но взгляд от младшего все не сводил.

– Ни то, ни другое, вампир, – шипение врага заставляло вздрагивать. Но смысл сказанного не мог не оставить своего отпечатка. Вампир с неподдельным удивлением перевел взгляд на светящиеся светло-голубые глаза своего врага. Перед тем, как продолжить, Чужак склонился ближе к пленнику, – отведи меня к нему.

Эта просьба заставила вампира вздрогнуть, в глазах поселился подлинный ужас, который был в десятки сильнее, чем перед своим палачом.

– К кому? – понимание, о ком идет речь ясно прослеживалась в глазах вампира. Но тот еще питал надежду, что речь шла о ком-то еще.

Губы Пришельца изогнулись в недоброй улыбке, демонстрируя острые клыки. Его нисколько не смутила реакция напуганного мужчины.

– Ты понял меня.

На какое-то время повисла пауза и гнетущая тишина. Только легкий ветер, а также возгласы не совсем адекватных людей доносились издалека.

После минутного замешательства, вампир выдал не совсем уместную реакцию. Он засмеялся. И смех этот можно было назвать, разве что истерическим.

– Не выйдет. Это невозможно. Ты просишь чего-то нереального.

– Все реально, вампир, – голос, который зазвучал несколько иначе, заставляя каждую мышцу вздрагивать. Разговор этот обречен на неминуемую драму. И это понимали все.

– Он прав, это невозможно, – подал голос младший, все еще оставаясь прикованным к стене. – Ты даже подобраться не сможешь. Смерть обеспечена всем нам. Мгновенно.

Но враг, казалось, не слышал никаких наставлений. Его не интересовали подобные нюансы. Жизнь, ничего незначащих ему существ? Разве это должно вообще его заботить?

– Не надо мне говорить, что возможно, а что нет, – невозмутимость Пришельца была нетронутой. – У вас выбора нет, вы отведете меня к нему. И спорить со мной… глупо.

– Я скажу что глупо, – собрав в себе все свое самообладание, вампир, что так и оставался в плену Чужака, начал выплевывать слова, прямо в лицо врагу. – Глупо с тобой вообще о чем-либо разговаривать. Я с удовольствием бы наблюдал, как тебя испепелят, но не пойду на предательство своего вида. Придется тебе поискать кого-то еще.

Пришелец дослушал тираду пленника и медленно поднял вторую руку, сжимая ее в кулак и оставляя разогнутым всего один палец. Указательный. Никак не прокомментировав свои действия, тот коснулся своим ногтем лба вампира и… медленно повел его вниз, к щеке.

По улицам тут же пробежалось эхо сдавленного крика. Касание оставляло на коже вампира глубокие порезы, через которые тут же начинала сочиться кровь.

– Ты прекрасно знаешь… – продолжил тот свои невозмутимые движения, теперь уже по новой линии, – что ранения, причиненные нами, остаются болезненными еще очень долгое время. И если потребуется, вампир, я всего тебя изрежу на ленточки, пока ты не согласишься ползти, оставляя за собой кровавую дорожку, – враг принялся чертить уже третью линию. Эти порезы способны причинить боль на много большую, чем могло показаться на первый взгляд. Теперь она будет с ним на протяжении нескольких лет, мучительно пульсируя и напоминая об этом моменте.

– Иди к дьяволу… – прохрипел тот, стискивая зубы.

– Неверный ответ, – Пришелец начинал уже злиться.

После сказанного он усилил хватку, слегка приподнимая вампира над землей. Теперь тот был совершенно беспомощен, лишившись единственной опоры. Чужак поднял и вторую руку, демонстрируя ее перевоплощение. Кончики пальцев медленно начали терять свою телесность, напоминая больше голубой дымок. Узрев надвигающуюся угрозу, вампир проглотил утробный звук, понимая, что не имеет сил к сопротивлению.

– Нет… не надо! – послышались умоляющие отчаянные звуки позади. Кто-то из них сломается. Их человечность в конечном итоге окажется полезной.

Теперь поздно, чтобы останавливаться. Предвкушение ярко отразилось на лице врага, и тот медленно, наслаждаясь мучительными ожиданиями жертвы, стал опускать руку, больше напоминающую сгусток дыма, к груди вампира.

Бессмысленные просьбы младшего только усиливали наслаждение.

Неподдельный ужас в глазах пленника подступал к грани безумства с каждым мгновением, пока дымящаяся рука приближалась к грудной клетке вампира.

Дымок коснулся одежды мужчины, и, какое-то мгновение, изучал незнакомую поверхность прежде чем… проникнуть глубь. Сквозь ткань одежды и тела вампира. Проникая внутрь.

Вампир изогнулся дугой, не в силах сдерживать крик.

Крик боли и ужаса заглушали даже мольбу младшего, что все это время просил и умолял Пришельца остановиться.

И он остановился… до того момента, когда вся энергия вампира могла бы покинуть его тело.

Пленник повис на руке Чужака, судорожно вдыхая и каждый раз вздрагивая от болезненных судорог. В груди чувствовалось адское пламя, которое, причиняло небывалую боль при малейшем движении. С губ вампира вырвался стон сожаления. Пришелец узнавал эту мелодию. Так сожалели о том, что жизнь на этом не кончилась. Так сожалели о том, что смерть не оказалась мгновенной. Так чувствовали себя все рабы в их Мире, каждый раз умоляя, чтобы очередное кормление энергией было для них последним.

– Еще раз… отведи меня к нему, – прошептал тот в самое ухо ослабленному вампиру.

Мужчина старался не показывать мимикой боль, что испытывал при каждом вдохе. Вампир не желал сдаваться и казаться слабым. Он понимал, что, возможно, это его последние минуты жизни, так какой смысл пресмыкаться?

Собрав всю волю мужчина поднял разъяренный взгляд, безмолвно сообщая, где пожелал бы видеть своего врага. Тем самым давая отрицательный ответ.

Но это ни капли не расстроило Пришельца. Тот лишь наклонил голову на бок, после чего закрыл глаза. Вампир не ведал что последует в следующий момент, но совершенно не ожидал крик… громкий, душераздирающий… и такой знакомый. Это орал молодой вампир. Тот схватился за свою голову, и… вопил.

Посчитав, что пары минут для младшего достаточно, Чужак отпустил его, раскрыв свои глаза. Старший все это время кричал обещания, среди которых Пришелец расслышал то, которое его и интересовало.

– Я отведу тебя, – задыхаясь собственными словами, хрипел тот, предвкушая мгновенную смерть за нарушение правил. – Только… я. Отпусти сына.

– Нет.

Вампир снова опустил голову, почувствовав сильную усталость.

– Ты все равно не сможешь подойти близко к поместью владыки. Тебя почувствуют еще на пути… и убьют.

– Это твои проблемы, вампир. Мне плевать, каким образом ты будешь действовать, но я должен встретиться с ним один на один. Убеди его, что… прибыл я с предложением, выгодным нам обоим. Не справишься, и сын твой будет мне личным рабом.

– И что потом? – дышать было по-прежнему больно. А произносить слова еще мучительнее. И осознание, что боль эта будет длиться весьма продолжительно время, только подкидывала отчаянные мысли, где смерть наступает без каких-либо мучений. – Какова награда? Ты убьешь нас сразу? Без пыток?

– Ты будешь удивлен, – враг специально не спешил с ответом, давая себе лишний шанс насладиться страданиями вампира. Это было у него в крови, видеть и упиваться болью предателей. – Я более щедр, чем ты думаешь. Вы останетесь жить. Оба. Если все будет сделано как надо. Вы будете участниками одной из самых великих миссий.

– Нам все равно не жить, – младший всеми силами боролся со скованным состоянием, пытаясь порвать невидимые цепи. – Нас убьют за предательство.

– Не убьют… – не спеша, Чужак поднес когтистые пальцы к запястью и, не колеблясь, вмиг разорвал кожу. Из раны тут же начала сочиться кровь, вызывая дикие спазмы жажды у обоих вампиров. Пришелец наблюдал, как глаза пленника наливаются кровью, а клыки принялись разрывать собственные десна. – Думаю, мы, наконец, друг друга поняли…

Глава 4

Никогда не относилась серьезно к такому странному явлению, когда человек пытается прикрыться, по их мнению, веской причиной касательно плохого настроения и самочувствия. Как удобно не заморачиваться, а просто свалить весь неудавшийся день на сложившееся не по плану утро. И окружающие автоматически начинают делать тебе скидку. По мне, так это просто прикрытие и собственное нежелание перевести мировоззрение на иную волну.

Честно говоря, последнюю мысль я теперь готова оспаривать, приводя железобетонные аргументы. Как бы мне ни хотелось идти в разрез своим убеждениям, я должна признать: утренние события способны повлиять на следующие несколько часов. Иначе, почему у меня до сих пор все валится из рук, а уголки губ скорее будут тянуться вниз, нежели изобразят добродушную улыбку?

И если негативные мысли от недавнего ДТП еще могли со временем выветриться, то клиент… Женщина, возомнившая себя специалистом в области дизайна и посчитавшая, что мы тут только ради перевода кислорода, все надежды на более-менее позитивный настрой срубила на корню.

Кислород. За последнее время, это слово стало остро мною восприниматься. Именно его мне и не хватало. Меня до сих пор преследовал табачный дым, словно бы Кортнер стоял рядом и издевательски снабжал отравляющим смрадом.

– Черт! – пришлось применить немало усилий, чтобы не превратиться в сгусток немотивированной ярости. А я была близка к этому, как никогда раньше. И третий, взлетевший к потолку, шарик только приближал к неминуемой беде.

– Знаешь, – словно бы почувствовав насколько я близка к срыву, Сабрина поспешила на помощь, – наверно, магнитные бури, и все такое. Бывают дни удачные, а бывают, как сегодня, – подруга старалась говорить не спеша, отбирая у меня все опасные предметы. Если быть точным, то конфискации были подвержены ножницы. – Ну, я хочу сказать, что необязательно руки должны расти, откуда им и положено. Не каждый день, – слабая улыбка рыжей совсем не располагала к согласию с ее доводами. Но против последнего я была точно бессильна. – Иди, отвлекись. Там к тебе кое-кто приехал.

Кое-кем оказался не кто иной, как Лэндон. Характерный шум гравия под колесами намекал на его прибытие.

Вопреки всем моим ожиданиям, лицо расплылось в улыбке. Последние события, касающиеся нашей с Лэндоном сотовой связи, несколько пошатнули мою веру в удачную встречу.

Но когда молодой человек покинул свой джип… в идеально выглаженной рубашке, я вдруг почувствовала, что мне просто жизненно-необходимо почувствовать его рядом. В общем, Лэндон не успел даже пары шагов сделать мне навстречу, как мое тело повисло на его шее. И, словно бы изголодавшись, принялось заполнять легкие таким знакомым, с еле заметной горчинкой, парфюмом.

Черт же… а дух Кортнера будто бы до сих пор присутствует.

Но это не важно, потому что юноша в ответ на мой внезапный порыв тоже решил насладиться нашими объятиями. Нежными объятиями. Даже невесомыми…

– Я соскучилась… – я даже не была уверена, что произнесла слова достаточно громко. Скорее, это было похоже на всплеск эмоций, который происходил где-то внутри.

Улыбка юноши, которую я так любила, не заставила себя ждать. Хороший знак. Будь он до сих пор расстроен, не стал бы распаляться на такую нежность.

– Я тоже скучаю, Мия… постоянно, – тон голоса слегка опустился. Это могло значить лишь одно – Лэндон взволнован. Кажется, я уже настолько хорошо его знаю, что могу даже предсказать некоторые действия. Сейчас жених проведет тыльной стороной ладони по моей щеке… а теперь зароется носом в волосы и сделает глубокий вдох… ох, только не это. – Не понял? – Лэндон дернулся настолько резко, что я даже не успела придумать хоть какие-то оправдания в свой адрес. – Твои волосы. Что это? Табак?

Воздушный замок терпит бедствие.

Только теперь я поняла, почему меня так долго преследует дух Дарка. После близости с его дымящейся сигаретой, а тем более, после того как он любезно выпустил мне в лицо все содержимое своих бронхов, волосы прочно впитали в себя омерзительное амбре.

– И как давно? – сейчас Лэндон был копией моего отца. Даже тон сумел его скопировать.

– Что? Нет, – я попыталась отстраниться, но Лэндон не собирался расцеплять обруч своих рук. – Я, к твоему сведению, не курю. Просто… стояла рядом с курящим… клиентом.

Ну, в принципе, не соврала. Та барышня, что пыталась убедить нас в том, что мы никчемные существа, очень щедро снабжала окружающую среду своим дымопусканием.

– Прости, – понимающе кивнул Лэндон. – Просто от тебя сегодня одни сюрпризы. И не совсем приятные.

– Сегодня вообще день сплошных подарков, – буркнула я, покрывая его руку своей.

– И не говори, – столь короткое изречение, произнесенное сквозь зубы, меня несколько удивило. А я-то думала, что мы уже на пути к полному примирению – Это что? – полный удивления взгляд крепко вцепился в мое запястье, где начинали просматриваться мелкие подкожные кровоизлияния, сливаясь в еле заметный браслет. Результат стальной хватки Дарка.

– Не знаю, – мне и играть не пришлось. Потому что удивление на моем лице было абсолютно искренним.

Лэндон закатил глаза и, выпустив меня из объятий, направился к машине.

– В этом вся ты, Мия, – пробурчал он. – Хоть какой-то плюс будет от вашей косметики. Надеюсь вашими кремами возможно замаскировать это? Синяк очень бросается в глаза. Боюсь, могут понять несколько… неправильно.

Его объяснение так и не довело до меня хоть какой-то смысл. Молодой человек открыл заднюю дверцу машины и собрался что-то достать, но мой следующий вопрос несколько замедлил его действия.

– А меня должно волновать, кто что может подумать? – возникло ощущение, будто бы я говорю какую-то неподобающую глупость. Но хоть убейте, понять к чему клонит Лэндон, было выше моих сил. – Что, человек не может случайно… удариться?

– Ты – можешь, – губы парня тронула натянутая усмешка. И, прежде чем продолжить, тот как-то нервно прикусил нижнюю губу. – Я не удивлюсь, что у тебя можно будет найти синяк даже после суточного пребывания в самом мягком и безопасном помещении. Но за столом это будет неуместно.

– За каким столом? – чувство беды, которое тарабанило в мнимую дверь, уже не избежать. И, узрев, как Лэндон недовольно прищурил глаза, я поняла, насколько был несвоевременным этот вопрос.

Глубокий вздох был сделан для собственного успокоения, прежде чем юноша достал из заднего сидения своего джипа два подарочных пакета.

– И почему я не удивлен, что ты забыла, Мия?

Хоть парень и улыбался, в его голосе слышались нотки раздражения. Я бы могла сейчас начать длинную дискуссию о том, что у меня нет привычки превращать свою жизнь в нечто запланированное по минутам. Но… вот же блин. Хорошо, что я этого так и не озвучила. Потому что речь шла о торжественном ужине, слишком важном для семьи Стоунов. Кажется, годовщина того самого дня, когда родители Лэндона решили сделать очень важный шаг. На самом деле, я не то что бы забыла, скорее, надеялась, что приглашение было сделано не на полном серьезе. Я знаю, как меня недолюбливают родители моего молодого человека. А давать лишний повод убедиться, что я не подхожу их драгоценному сыночку, мне не очень-то улыбалось.

Теперь ясно в чем заключается его… сюрприз. И, если честно, я была немного разочарована. Зная мой гардероб, Лэндон решил одеть меня по своему вкусу. А, вернее, так, как требует того этикет в его семье.

Мысль, что придется сидеть за огромным столом с обилием вкусной еды и таким же набором ложек, вилок и ножей, окончательно испортило все мои надежды на удачное завершение дня.

И мне не стыдно признаться, что я не знаю всех правил этикета за столом. У папы были попытки приучить нас к правильному потреблению пищи… Но мы всей оравой сбегали с тарелкой в руках к телевизору.

Я ведь обещала Лэндону, что изучу все приборы вдоль и поперек… Стоит ли говорить, что я даже не постаралась об этом всерьез задуматься. За все две недели.

Мой недовольный взгляд, что упал на пакеты, не остался незамеченным. Когда мы учились в универе, было даже забавно, что любимый одаривает тебя сногсшибательными нарядами. Но сейчас… это перебор. Я полагала, что мы уже прошли ту стадию, когда ему хотелось завернуть меня в свою любимую обертку.

– И у меня нет даже выбора? – приняла я пакеты.

– Мия… – как сразу синяки и запах курева на моих волосах ему стали безразличны. – Не обижайся. Я не удержался. – Ну ладно, должна сказать, что его такая трогательная улыбка и этот низкий шепот, способны приглушить мое негодование. В общем, чего мусолить, пакеты уже в моих руках, а мои губы в благодарность дарят нежный поцелуй. – Вечером будь готова. Я за тобой заеду в 8, – продолжил он шептать.

Не знаю до чего бы сейчас могли дойти наши поцелуи. Если честно, я была уже готова покинуть рабочее место и уединиться с любимым. Но словно почувствовав мои намерения, из помещения вышла подруга.

– Привет, Лэндон! – я знала, что Бри не в восторге от моего молодого человека. Но она все равно с нетерпением ждала нашей свадьбы, уверенная, что он – лучшая на то кандидатура для меня.

– Сабрина, – юноша одарил девушку приветливым кивком, высвобождая меня из своих объятий. – Я как раз хотел поговорить, – настроение парня резко изменилось. Впрочем, подумав, тот решил, что справедливо будет разделить свой гнев на двоих, так что окончание его фразы было обращено ко мне, – с вами обеими, – вид подруги продемонстрировал ее непоколебимый интерес к предстоящей беседе, так что Лэндон не стал тянуть. – Давай договоримся, – повернулся тот ко мне, – если ты за рулем, телефон должен быть отключен. Я не думаю, что у тебя есть такие звонки, которые можно было бы приравнять с твоей жизнью. Я терпеливый. Могу и подождать некоторое время. Но, пожалуйста. Не делай больше этого за рулем. Хорошо?

– Но…

– Мия… – ясно. Мне слова не давали. – Я очень тебя прошу, – тон парня говорил о его серьезных намерениях взять верх в этом разговоре. – Просто сделай это для меня, чтобы я был спокоен… – от ровного тона и бескомпромиссных доводов я не могла сделать ничего другого, кроме как глупо кивнуть в знак согласия. – Хорошо. Теперь к тебе, Сабрина, – повернулся он к подруге, которая под его взглядом как-то напряглась, словно бы готовилась к атаке. – Я рад, что ты не позволяешь Мие отвлекаться на телефон во время вождения. Но… подобные сообщения, – казалось, Лэндон старался подобрать наиболее мягкие слова, чтобы донести всю степень своего негодования. – В общем, это очень неприятно. Может, обойдемся в следующий раз без смс?

– Конечно, – даже не моргнув, проговорила подруга. – Если ко мне больше нет претензий, я вернусь к работе.

Оставшись наедине с молодым человеком, мы вернулись к тому, на чем остановились. Хотя идиллия была нагло нарушена.

Сигналы, посылаемые автомобилем, басы, что сотрясали всю округу и…

– Бри!

– Брина!

– БРИна!

…бешеные крики, способные распугать весь народ, говорили, что приближается смесь мышц, тестостерона и полного раздолбайства. А если короче – мои братья. Никогда не могут появиться тихо-мирно. Оба высунули головы из спортивной машины и старались перекричать музыку. Я, конечно, подозревала, что их появление будет именно таким, когда отправляла сообщением адрес ресторана. Но… наверно, где-то надежда на их благоразумие все же теплилась.

– О! – сделал вид Тайлер, будто впервые увидел машину моего жениха. – Смотри-ка, Кен, тут какой-то мажорик не умеет парковаться! У нас еще остались те самые наклейки? Ну, знаешь, прикольно же будет смотреться наклейка оленя на машине Оленя.

– Я тоже рад тебя видеть, Тайле-е-ер, – Лэндон, смыкая зубы, даже не отвел от меня взгляда, но при этом сильнее сжал ладонь.

Почему мой брат-двойняшка и Лэндон не поладили с момента знакомства, для меня до сих пор остается загадкой. И если раньше мне было просто жизненно необходимо разобраться в их беспочвенной вражде, то сейчас они меня этим просто раздражали.

– Кен, ты слышал? – не в ту область брат пустил свои таланты. За место того, чтобы пропадать в обществе железа, ему бы в драмкружок податься. – Кажется, где-то щенок скулит? Слушай, а, может, у него бешенство? Пристрелить бы его…

– Таааай! – закатила я глаза. Сколько бы ни просила брата, он все равно не мог удержаться от подколок. – Перестань.

– Привет, сестренка! – открывать дверь, наверно, не модно, потому что парень решил вылезти прямо в окно, ловко удерживая равновесия одними руками. – У тебя все нормально? А то какой-то тип тут стоит посреди улицы и трогает тебя. Хочешь, я с ним разберусь?

Говорить сейчас что-либо бесполезно. В этом весь Тайлер. Устраивать хаос – любимое его хобби после тягания железа.

Лэндон все это время смотрел на меня, не удостоив брата даже взглядом. Но я все равно чувствовала, как он нервничает. Периодические спазмы пальцев ясно об этом сигнализировали.

– Не обращай внимания, – из нас двоих, как ни странно, инициативу взял на себя Лэндон. – Парню просто заняться нечем, кроме как гонять на своей машине и пугать людей.