Текст книги "Тайна шотландской принцессы"

Карен Хокинс
Тайна шотландской принцессы

Глава 1

Из дневника Майкла Херста, знаменитого путешественника и египтолога

«Наконец у меня есть полная карта – та самая, что приведет к амулету Херстов, украденному из нашей семьи несколько столетий тому назад. Я был уверен, что карта станет последним ключом, который откроет нам дверь к месту нахождения амулета. Был уверен, пока моя помощница, несравненная мисс Джейн Смит-Хоутон, не сделала следующего замечания, о котором ее никто не просил: «В чем вы абсолютно не сведущи, так это в нюансах картографии». Ее неверие в мои познания в этой области непоколебимо, и теперь я вынужден доказывать свою состоятельность. Поэтому я обратился к известному эксперту. Как только получу подтверждение тому, что мои предположения верны, мы продолжим поиски амулета. Потом, конечно, я перестану изводить Джейн насмешками за ее сомнения в моих глубоких и безошибочных способностях разбираться в картах».

* * *

Майкл Херст не обратил внимания на гул, пробежавший по бальному залу при его появлении.

– Вот дураки, – пробормотал он и потянул за узел шейного платка, пытаясь его ослабить.

Сестра Мэри укоризненно на него посмотрела.

– Оставь галстук в покое.

– Он меня душит.

– Это модный галстук, а ты должен выглядеть респектабельно. – Заметив его сердитый взгляд, она добавила: – Майкл, в этом зале полно людей, которые могут вложить деньги в твои экспедиции.

«От них одна головная боль», – подумал он, а вслух раздраженно произнес:

– Я ведь пришел сюда, не так ли? Где тут, черт возьми, буфет? Если уж мне придется общаться с этими мартышками, я должен сначала выпить!

– Они не мартышки, а привлекательные женщины, которые… – Мэри осеклась, заметив выражение лица брата. – Хотя, возможно, спиртное поднимет тебе настроение. Леди Белфорт обычно устраивает буфет около библиотеки.

Майкл едва успел сделать шаг в нужную сторону, как дамы мгновенно устремили взоры на него, пытаясь скрыть свое любопытство за веерами, которыми стали отчаянно обмахиваться.

– Да поможет мне Ра[1]1
  В древнеегипетской мифологии бог солнца. – Здесь и далее примеч. пер.


[Закрыть], – сквозь зубы процедил Майкл. – Им что, делать нечего, кроме как пялиться на меня?

– Ты же знаменитость, – спокойно пояснила Мэри.

– У меня нет ни малейшего желания быть знаменитостью.

– Но ты знаменитость, поэтому придется с этим смириться. – Сестра положила ладонь ему на руку. – Просто улыбайся и кивай. Тогда мы быстро проберемся сквозь толпу.

– Улыбка не поможет, а вот это – да. – Он грозно сдвинул брови и с удовлетворением отметил, как разноцветные веера замерли.

– Майкл, ты не должен…

Он твердо взял сестру за локоть и повел к буфету, не забывая хмуриться при виде тех ретивых мисс, кто еще не оставил надежду приблизиться к нему. Девицы краснели и поспешно отходили в сторону.

– Если будешь продолжать в том же духе, мы никогда не найдем спонсора. Эти дамы – дочери и сестры богатых людей, которые могли бы помочь снарядить твои экспедиции! – со вздохом сказала Мэри.

– Они пустоголовые вертихвостки, и я отказываюсь потворствовать их уловкам.

Тут одна из мисс нахально ему подмигнула. Майкл застыл.

– Господи, куда подевалась женская скромность, пока я был в египетской пустыне?

– Уместнее спросить, куда подевались манеры джентльмена?

– Я оставил эти бесполезные навыки на тростниковых берегах Нила, – в тон сестре ответил Майкл. – И правильно сделал.

Мэри с кислым видом смотрела на него.

– Братья правы: ты превратился в дикаря.

– Почему? Потому что я делаю и говорю то, что следует?

– Нет, потому что ты несешься по жизни не останавливаясь и не задумываешься о последствиях своих слов и поступков. Я…

Перед ними появилась молодая особа лет семнадцати, высокая, с большим носом и рыжими локонами, в которых торчали перламутровые шпильки. За ее спиной столпились другие юные девицы.

– Мистер Херст! Как приятно снова вас увидеть! – Последовал глубокий реверанс, а широкая улыбка свидетельствовала о том, что от него ожидается такое же проявление радости.

Майкл приподнял бровь, но ничего не сказал.

Щеки у девушки сделались пунцовыми, она поджала губы, но тут же деланно улыбнулась:

– Я мисс Лидия Лейтем. Мы встречались на вечере у леди Маклейн.

Майкл пристально смотрел на мисс Лейтем, которая протянула ему руку.

Мэри больно ткнула его локтем в бок. Он охнул и сердито взглянул на сестру.

– В чем дело?

Она наклонила к нему голову и еле слышно прошептала:

– Я сейчас перед всеми наступлю тебе на ногу, если ты не возьмешь ее руку и хотя бы не притворишься джентльменом.

Майкл вдруг вспомнил, что однажды, когда они были детьми, Мэри столкнула его в пруд с холодной водой всего лишь за то, что он посмеялся над ее новой прической. Конечно, тогда она была девочкой и куда меньше обращала внимание на то, что думают другие о ее поведении. Интересно, неужели она действительно способна устроить сцену прямо сейчас? Стальной блеск в глазах сестры подтвердил его опасения.

Поморщившись, Майкл повернулся к девушке, взял протянутую руку, задержал в своей ровно на секунду и отпустил.

– Мисс Лейтем, здравствуйте, – произнес он без какого-либо намека на радость.

А мисс Лейтем засияла, словно он высыпал к ее ногам бочонок золотых монет.

– Я знала, что вы меня вспомните! Мы с вами долго обсуждали Розеттский камень.

– Да? – скучающим тоном буркнул он.

– О да! Я читаю каждое написанное вами слово.

– Сомневаюсь. Если только вы не пробрались ко мне в спальню и не заглянули в мои дневники. Я абсолютно уверен, что, кроме меня, их никто не читал.

Мэри на него шикнула, но Майкл не придал этому значения.

Лицо мисс Лейтем стало багровым, и она испуганно зачирикала:

– О… нет-нет! Я никогда ни за что на свете не войду в спальню к мужчине.

– Тем хуже для…

– Майкл! – поспешно одернула его Мэри, пронзая брата уничижительным взглядом и одновременно любезно улыбаясь высоконравственной мисс Лейтем. – Мой брат хочет сказать, что статьи, напечатанные в «Морнинг пост», – это лишь малая толика из написанного им. Он автор многих научных трудов по артефактам, найденным в руинах, которые он раскопал, и…

– И автор дневников, – добавил Майкл.

Одна из девиц, смотревшая на него, как на сладкий пирог, стиснула ладони и проникновенно произнесла:

– Никогда не была знакома с мужчиной, который ведет дневник.

– И со сколькими мужчинами вы были знакомы? – раздраженно осведомился Майкл. Не хватало еще, чтобы его стали восхвалять за такое обыденное занятие, как ведение дневника.

Мэри сверкнула на него свирепым взглядом, словно опять собиралась столкнуть в пруд.

– Если ты будешь продолжать вести себя подобным образом, тебя никто никуда не пригласит, – прошипела она.

– Ерунда. Они слишком глупы, чтобы во всем разобраться, – заверил он ее sottovoce[2]2
  Вполголоса (ит.).


[Закрыть].

И в доказательство его слов еще одна девица – на этот раз с русыми волосами и выступающим подбородком – дерзко заявила:

– Мистер Херст, осмелюсь предположить, что наши вечера кажутся вам незначительными и навевают скуку.

– Да, это так.

Юная мисс не поняла, что он находит вечера скучными именно из-за таких разговоров, и торжествующе оглядела подруг.

– Я так и знала! Бал – это слишком обыденно! Ведь он боролся с крокодилами и…

– Подождите! – нахмурился Майкл. – Вы сказали «боролся с крокодилами»?

– Да… – Увидев его недоумение, девушка уточнила: – Вы написали об этом в «Морнинг пост» как раз в прошлом месяце.

Мэри поспешно убрала руку с руки брата.

– Прошу прощения, – сказал Майкл глупышке инженю и повернулся к сестре, которая попыталась протиснуться сквозь толпу гостей, но ей это не удалось, поскольку все обступили Майкла, желая услышать, что он скажет.

Он ухватил Мэри за локоть.

– Здесь нет люка, куда ты могла бы улизнуть, да?

Мэри покраснела и наигранно улыбнулась:

– Простите, но моему бедняжке брату необходимо немного подкрепиться. – С этими словами она развернулась под руку с «бедняжкой» и, опустив голову, стала пробираться сквозь толпу. Майкл не сопротивлялся – он был рад избавиться от назойливых сорок в кружевах.

Они подошли к столу с угощениями. Мэри быстро схватила два бокала с вином и тарелочку с крошечным кусочком черствого кекса. Оглядевшись, она устремилась к укромному алькову. Лишь очутившись в безопасности, она облегченно вздохнула и опустилась на диванчик, где обычно отдыхали уставшие танцоры.

– Крокодил? Что еще за крокодил? – спросил Майкл.

– Тише! – Мэри протянула ему бокала. – Дай мне отдышаться, прежде чем учинять допрос.

Майкл понюхал содержимое бокала, затем осторожно сделал глоток и закашлялся.

– Черт! Это что за гадость?

– Оршад. Ты его пробовал в молодости, когда нам с мамой удавалось вытащить тебя на танцевальный вечер.

– Отвратительный вкус. – Майкл вылил содержимое бокала в стоящий рядом цветок, затем извлек из кармана маленькую серебряную фляжку.

– Шотландское виски? – спросила Мэри.

– Да. Причем отменное. Мне его прислал наш любимый зять Хью. – Майкл налил себе из фляжки. – Я выразил восторг по поводу богатого выбора виски у Маклейна, когда навещал Хью и Триону несколько лет назад, и он прислал мне целый ящик. Я почти его прикончил, так что надо бы снова их посетить.

– Вероятно, это мне надо их посетить. – Мэри выразительно смотрела на бокал Майкла. – Триона тоскует оттого, что не приедет в Лондон.

– Я удивился, что она еще не в городе.

– Бабушка не велела ей приезжать.

– А какое ей дело до того, куда Триона собирается ехать?

– Триона надеется, что у нее будет ребенок, а бабушка особенно настаивала, чтобы она осталась дома как раз сейчас и…

– Подожди. Триона слушается советов бабушки?

– Наша бабушка – целительница. Известная целительница.

– Известная где? В деревне среди необразованных дураков?

– Она помогла очень многим людям.

– Просто многие люди думают, что она им помогла.

– Разве это не одно и то же?

– Нет. Бабушкины наклонности к экзальтации пригодились бы на сцене, но не в занятиях целительством. Если Триона и Хью хотят ребенка, им лучше приехать в Лондон и обратиться к врачу.

– Триона уже побывала у всех врачей в Лондоне и Эдинбурге. Они с Хью даже ездили в Италию к… Ну, я уже писала тебе об этом. Ты что, не читал моих писем?

– Конечно, читал.

– Тогда скажи, что я писала о попытках Трионы и Хью завести ребенка?

Майкл вертел в руке бокал.

– Ты ведь не прочитал ни одного из моих писем, да?

– Я прочитал их все, но я просто не читал их… внимательно.

– Майкл! – Мэри возмущенно топнула ногой, отчего у нее разлетелись юбки. – Ты… Я поверить не могу!

– Я не в состоянии читать каждое слово в каждом полученном письме! У меня пять братьев и сестер. И еще отец, который дня не может прожить, чтобы не одарить меня каким-нибудь поучительным посланием. И мама, которая донимает меня вопросами, на ком я собираюсь жениться, хотя у меня и в мыслях этого нет. Я еще не упомянул бабулю – ее каракули разобрать труднее, чем иероглифы, высеченные на камне. И…

– Хватит жаловаться. Тебе нравится получать от нас письма, и мы это знаем.

Она права. Хотя Майкл и не читал внимательно письма от членов семьи, получать их он любил. Он очень много путешествовал, а письма – это связь с домом, родные корни.

По правде говоря, он многим был обязан своим родным. Если бы не они, он до сих пор находился бы в плену у султана. Майкл пожал плечами и улыбнулся Мэри:

– Ты права. Бывали дни, когда ваши письма служили мне единственным утешением.

А Мэри гипнотизировала его фляжку.

– Твоя благодарность простирается достаточно далеко, чтобы угостить меня глоточком виски?

Майкл протянул ей фляжку и заметил, что она, не стесняясь, плеснула в свой бокал изрядную порцию.

– Вот такой я знаю и люблю свою сестру, – ласково глядя на Мэри, произнес он, пряча фляжку в карман.

Она сделала глоток и блаженно вздохнула:

– Чудесно. Но это не относится к тебе. Прочитай ты мои письма, то знал бы, что Триона согласилась пить бабушкины снадобья в течение года, а если после этого ребенка не появится, то она откажется от подобной затеи.

Майкл закусил губу.

– Снадобья… Но магии не существует.

– Тогда почему ты так настойчиво хочешь отыскать амулет Херстов? Ты же читал о том, что он обладает магическим свойством.

– А еще я читал о том, что земля плоская.

Мэри протянула пустой бокал, чтобы он его наполнил.

– Нет никакого вреда в том, что наша сестра пьет бабушкины настойки. Они вселяют в Триону надежду.

– Ложную надежду.

– Это лучше, чем вообще никакая, – легкомысленно ответила Мэри, указывая на свой пустой бокал.

Майкл снова вытащил фляжку, отвинтил крышку и наклонил над ее бокалом со словами:

– Полагаю, что Триона не станет слушать никого другого, кроме бабушки. А нам это на руку, потому что бабуля занята сестрой и не вмешивается в нашу жизнь.

– Ты думаешь только о своих делах. Роберт говорит, это оттого, что ты уже давно несешь ответственность за людей, да к тому же привык, чтобы все твои желания выполнялись.

– Наш брат – дурак. Он думает, что за мной по пятам следуют служанки, обмахивая меня пальмовыми листьями и поднося гроздья винограда?

– Майкл…

– Что – Майкл? Черт побери, я бываю в экспедиции, а не на празднике. Вместо того чтобы болтать о том, чего он не знает, лучше бы поехал со мной в следующую экспедицию в Египет. Хотел бы я посмотреть, как этот неженка спит на соломенном тюфяке под москитной сеткой, работает от рассвета до заката в удушающей жаре, часами копаясь в грязи.

– Разве ты не нанимаешь людей для раскопок?

– Я не могу позволить им копать без присмотра. К тому же, если попадается ценная находка, лучше извлечь ее самому – она меньше пострадает от неосторожных лопат и кирок. – Допив виски, Майкл снова наполнил бокал. – А теперь поговорим о крокодиле, с которым я, кажется, сцепился. Ты слишком увлеклась красочными описаниями в серии «моих» статей для «Морнинг пост».

– Ты же сам попросил меня написать эти статьи.

– Только потому, что у меня не было на это времени. Но я вовсе не желал, чтобы ты выдумывала истории, в которых я по-дурацки выгляжу.

Мэри закусила губу и опустила голову.

– Я позволила тебе победить крокодила.

– Спасибо, – насмешливо ответил Майкл. – Когда я приехал в Лондон, люди с восторгом говорили о моих экспедициях, и я ошибочно решил, что их начинают привлекать научные открытия. Оказывается, их потрясли твои нелепые сказки.

– Ты не прав – людям интересны твои научные изыскания. Вот, к примеру, на прошлой неделе лорд Харкен-Стайлз заявил, что хочет вложить еще больше денег в твои путешествия.

– Лорд Харкен-Стайлз подстерег меня в «Уайтсе» и спросил, не может ли он увидеть наконечник стрелы, которым дикарь ранил меня в шею.

Мэри опять закусила губу.

– А-а, ты про это.

– Да, про это. А самое унизительное заключается в том, что он счел меня дурнем, который носит наконечник стрелы как талисман на шнурке вокруг шеи.

– Я подумала, что это очень романтично, – сказала Мэри.

– И совершенно неправдоподобно, – сердито ответил Майкл. – Страшно даже представить, какие еще истории ты насочиняла!

– Странно, что лорд Харкен-Стайлз не предложил купить у тебя наконечник – он ведь известный игрок и мог бы использовать этот талисман на счастье и удачу.

– Я бы продал ему наконечник, если бы он у меня был, а оного – поскольку меня не предупредили – у меня не оказалось. Когда мы ехали в карете, я намеревался спросить у тебя про эту историю, но отвлекся из-за проклятого галстука – он сейчас меня задушит. – Майкл снова потянул за узел шейного платка. – Выброшу его при первой же возможности.

– Ты просто не привык к галстукам. Пробудь ты дома хотя бы несколько недель, то перестал бы их замечать.

– Я не пробуду здесь так долго.

Мэри от неожиданности приоткрыла рот.

– Но… мы совсем недавно тебя спасли!

– За что я вечно вам благодарен. Но это не отвлекло меня от первоначального замысла отыскать амулет Херстов. Как ты понимаешь, в Лондоне этого не осуществить.

Майкл ощутил прилив энергии при мысли о следующем путешествии. Много лет он гонялся за древними артефактами, но лишь один предмет неизменно привлекал его внимание – утерянная реликвия, неуловимый амулет Херстов.

Якобы это был очень красивый предмет из янтаря и драгоценных металлов. Но самое интересное то, что амулет окружала тайна. Он был утерян сотни лет назад. Первоначально его подарили королеве Елизавете. Майкл обнаружил сведения, что по какой-то неведомой причине амулет стал внушать королеве страх и она преподнесла его иностранному эмиссару. Но вся беда заключалась в том, что не было известно, какому эмиссару и из какой страны.

В конце концов после нескольких лет поисков Майкл почти напал на его след.

– Если все пойдет так, как задумано, через месяц амулет будет у меня.

Мэри вздохнула:

– Роберт говорил, будто ты собираешься снова исчезнуть, но ты здесь всего одну неделю. Разве нельзя подождать, пока…

– Я не могу ждать. У меня есть карта, и я должен закончить поиски.

– Но тебе нужны деньги! Ты должен либо добиться поддержки богатых аристократов, либо… – Мэри, прищурившись, посмотрела на него, – либо принять деньги от других.

Майкл насупился.

– Я не возьму денег Эррола.

– Почему нет? Можно подумать, у моего мужа нет денег! Конечно, неприлично это признавать, но он очень богат.

– Мне все равно. Я не желаю, чтобы мой зять вмешивался в мои дела.

– Он не будет вмешиваться.

– Как бы не так! Я знал Эррола много лет до того, как ты с ним познакомилась, сестрица. Он всюду будет совать свой нос, и ты это прекрасно знаешь.

Мэри помолчала, потом со вздохом сказала:

– Хорошо. Возможно, он начнет совать свой нос, но совсем чуть-чуть. Ты же знаешь, какой он самоуверенный.

– Вот почему я не желаю становиться его партнером. – Но, бросив взгляд на сестру, Майкл немного смягчился. – Эррол хороший человек, и я рад вашему счастью. Но мы с ним слишком похожи. Да и не стоит смешивать семейные и деловые отношения.

– И тем не менее ты позволил мне писать за тебя статьи, а братьям – помогать тебе. Роберт продает в Лондоне твои артефакты, а корабли Уильяма перевозят твои экспедиции по всему миру.

– Нанимать родственников и одалживать у них деньги – не одно и то же.

– При чем здесь «одалживать деньги»? Мы с Эрролом рассчитываем кое-что получить в обмен, так что это скорее капиталовложение.

– Что намного хуже. За услуги тех, кого я нанимаю, я плачу. А капиталовложение основано на удаче в предприятии, чего я гарантировать не могу.

Мэри фыркнула:

– Замечательно! Тогда привыкай к галстукам, посещай все балы и вечера в Лондоне и обхаживай очередного благодетеля.

– Мэри, нечего дуться. Эррол, по-моему, не расстроился, когда я ему отказал, так тебе-то с какой стати обижаться?

– Я думала, что таким образом можно тебе помочь.

– Ты достаточно помогла. Даже слишком. Есть еще какие-нибудь удивительные приключения, в которых я принимал участие, помимо борьбы с крокодилом? К примеру, затерянная цивилизация, найденная на дне высохшего озера? Или битва за арабскую принцессу в пустыне? А может, я упал с утеса в ледяные морские волны? Скольких конечностей я уже недосчитался?

Мэри немного смутилась, ноненадолго.

– Ты сам виноват! – засмеялась она. – Ты такой ужасный корреспондент, что я была вынуждена придумывать всякие истории. Если бы ты писал чаще, мне не пришлось бы прибегать к подобным хитростям.

– Ерунда. Я писал домой много раз.

– Чтобы отдавать генеральские приказы, но по существу ты никогда ничего не сообщал. В одном твоем письме было всего два предложения: «Найдите книгу, которую я оставил у мамы. И пришлите ее мне при первой возможности».

– В отличие от других членов моей семьи я пишу, только когда мне есть что сказать.

– Ты пишешь, только когда тебе что-то нужно. А когда все-таки пишешь, то разбрасываешь сведения о своих приключениях, словно крошки хлеба. Что-то – в коротком письме Роберту, через месяц – в записке Кейтлин, и так далее. Если мы не обменяемся теми крохами, которые ты соизволишь нам сообщить, никто из нас ничего о тебе не узнает.

– Если бы у меня не было столько братьев и сестер, вы получали бы от меня больше писем. Но отсутствие корреспонденции не дает тебе права приукрашивать мои приключения. Стрела в шее… Мэри, это слишком!

Она поджала губу, но глаза у нее смеялись.

– Это выглядело несколько драматично, правда?

– Весьма. Если бы я знал, то лучше поручил бы написать эти чертовы статьи Джейн вместо тебя. Она сочинила бы не так топорно.

– Джейн? Ты говоришь про мисс Смит-Хоутон, твою помощницу?

– О ком еще я могу говорить? – Ему не понравились заинтересованные нотки в голосе сестры. – Ее зовут Джейн. Как я должен ее называть?

– Мне кажется, что тебе следует называть ее мисс Смит-Хоутон.

– У меня язык отвалится, если я стану произносить это каждый раз, когда мне понадобится чистая пара носков или когда я не смогу найти записную книжку. Кстати, – Майкл нахмурился, вытащил из кармана жилета часы и отщелкнул крышку, – она должна уже быть здесь.

– Мисс Смит-Хоутон придет сюда? Но, Майкл, в наше приглашение она не включена.

– Именно поэтому сегодня днем я отправил нашей хозяйке письмо и попросил прислать еще одно приглашение – для Джейн.

– Не может быть! Майкл, ты безнадежен! Ты не должен просить хозяйку дома включать еще одного гостя – к тому же ей незнакомого – в последний момент. Это неслыханно!

– Почему? Все уладилось. Наша хозяйка прислала приглашение, я передал его Джейн, а она сообщила мне, что появится здесь. Правда, она обещала приехать до десяти, а сейчас уже десять пятнадцать…

По бальному залу пронесся шум, словно горячий ветер разворошил поле пшеницы.

Мэри вскочила на ноги, поднялась на цыпочки и вытянула шею.

– Прибыл король? Черт, я ничего не вижу. Майкл, ты выше, посмотри, пожалуйста. Это король? Говорили, что он может приехать.

Майкл равнодушно пожал плечами:

– Не знаю. Все повернулись к двери и… А! Это не король, это Джейн.

Мэри перестала тянуть шею.

– С чего это появление мисс Смит-Хоутон стало причиной такого оживления? Ее же никто не знает.

Майкл снова занялся фляжкой с виски.

– Понятия не имею.

Мэри ждала объяснения, но не дождалась и воскликнула:

– Ну? Мисс Смит-Хоутон живет в Лондоне?

– Нет. – Он глотнул виски. – Вообще-то я не знаю. Не думаю, что в Лондоне. Я ни разу ее об этом не спрашивал.

Мэри закрыла глаза и принялась считать до десяти. Когда Майкл вернулся после своего заточения у султана, она была безумно счастлива и решила, что никогда больше не будет на него сердиться и огорчаться из-за его поведения. Это длилось меньше недели. Ее брат – блестящий исследователь и историк. Его статьи и научные труды высоко ценятся во всем мире, и он разбирается во многих областях знаний. Но за годы, прожитые за границей в необычных обстоятельствах и диких местах, его светские манеры сошли на нет.

– Майкл, кто такая мисс Смит-Хоутон? Она должна что-то собой представлять, раз вызвала такой интерес.

Волна возбужденного шепота приближалась.

Мэри вертелась так и эдак, пытаясь разглядеть сквозь толпу, что происходит. Наконец толпа расступилась, и перед Мэри предстала помощница брата.

Глаза у Мэри полезли на лоб. Потом она закрыла глаза ладонью и со стоном повалилась на диван.

– Господи, Майкл, что ты наделал?!