Текст книги "Неумолимая"

На туалетном столике уже были оставлены чистые джинсы и мягкий красный свитер вместе с дымящейся чашкой чая, от которого исходили ароматы ромашки и перечной мяты. Я с удовольствием потягивала чай, пока обтиралась и одевалась. Я поняла, что вещи принадлежали дочери Брендана, Лидии, – которая училась в колледже, – поскольку мне пришлось подвернуть джинсы и закатать рукава.

Я высушила полотенцем волосы и вычесала колтуны, прежде чем спуститься вниз с пустой чашкой в руке. У подножия лестницы услышала доносящийся из кухни повышенный голос Максвелла:

– …поверить не могу, что вы повезли ее в клуб Портленда, когда вокруг такое происходит, – резко сказал он. – Как вы могли быть такими беспечными? Где ваше воспитание?

– Ты сам говорил на этой неделе, что они ушли, – возразил Роланд.

– И мы часто бываем в «Аттике». Никто никогда с нами не связывался, – вклинился Питер. – Мы подумали…

– Конечно, никто с вами не связывался! – Максвелл, казалось, разозлился еще сильнее, если такое вообще было возможно. – Вы, два идиота, не только подвергли опасности Сару, но и раскрыли нас смертному.

– Но, пап, она…

– Я никому не расскажу о вас.

Разговор прекратился, стоило мне войти на кухню. Джудит сидела за столом вместе с Максвеллом и Бренданом, а Роланд прислонился к холодильнику. Питер стоял у задней двери с таким видом, будто хотел скрыться от гнева отца. Я подошла к раковине, сполоснула чашку и поставила ее на сушилку для посуды. Затем собралась с силами и повернулась лицом к присутствующим в комнате, осознавая, что все взгляды устремлены на меня.

Джудит отодвинула стул рядом с собой.

– Сара, почему бы тебе не присесть, чтобы мы поговорили. Должно быть, ты сейчас очень растеряна.

– Я лучше постою, если вы не против. – Я поразилась тому, как ровно прозвучал мой голос.

Максвелл прочистил горло, но Джудит положила ладонь на его руку. Она кивнула мне и понимающе улыбнулась.

– Мы понимаем, что тебе пришлось сегодня многое пережить и нужно немного времени, чтобы прийти в себя.

Я не нуждалась во времени. Мне нужны были ответы. К моему удивлению, первый вопрос, сорвавшийся с губ, совершенно отличался от того, что я намеревалась задать:

– Почему вы позволили нам дружить? Разве не переживали, что я обо всем узнаю, проводя здесь столько времени?

Максвелл ответил:

– В стае нашлись те, кто не поддерживал эту идею, но если мы хотим жить среди людей, то не можем обособиться от них. И мы можем скрыть свою сущность.

Очевидно. До сегодняшнего вечера я не имела ни малейшего представления о том, что мои друзья далеко не смертные. Я задалась вопросом, кто из них был против моей дружбы с Роландом и Питером, и могла назвать как минимум одного. Фрэнсис никогда не скрывал своей неприязни ко мне. Теперь я понимала почему.

– Я знаю, что вы охотитесь раз в месяц, но Роланд и Питер занимаются этим всего несколько лет. Почему они не ходили охотиться в детстве?

Максвелл вскинул бровь и метнул испепеляющий взгляд на Роланда и Питера. Питер поднял руки в защиту.

– Мы ничего ей не говорили, клянусь.

– Это были не они. Я знаю, что оборотням необходимо охотиться, иначе… случится непоправимое. – Я оглядела лица, на которых отразилась разная степень удивления.

– Видишь, а я говорил. Она знает, – вмешался Питер.

– Откуда ты знаешь? – осведомился Максвелл.

– Я… – Как много я могла рассказать им, не выдавая секреты, которыми не была готова делиться? Я хорошенько обдумала то, что собиралась сказать, прежде чем продолжить: – Я кое-что видела и общаюсь с людьми в интернете. – Максвелл бросил неодобрительный взгляд на меня, и я добавила: – В основном на форумах, но с некоторыми я общаюсь лично. Уже давно. Не уверена, догадываетесь ли вы, но многие люди – смертные люди – знают о существовании реального мира. Просто мы не болтаем об этом направо и налево. Кто нам поверит?

Хмурый взгляд Максвелла смягчился.

– Ты сказала, что кое-что видела. Что именно?

«Ну, вампиров, троллей, духов природы».

– Эм… чертят.

– Чертят? – повторила Джудит.

Ее удивленное выражение лица настолько развеселило меня, что я едва не рассмеялась – впервые после нападения.

– Наш дом кишит ими.

Роланд поморщился.

– Фу! Ты ведь знаешь, что есть специальные средства. Мы с Питом можем помочь избавиться от них.

Я покачала головой.

– Да, они досаждают и никому не нравятся, но они не так уж и плохи, если привыкнуть. Чертята обожают черничные маффины, поэтому время от времени я угощаю их, а они взамен не трогают мои вещи. И хорошо ловят крыс.

Брендан кашлянул в ладонь.

Питер нахмурился.

– Никогда не слышал, чтобы черти селились в доме смертных. Дядя Брендан, это нормально?

Брендан отрицательно покачал головой:

– Нет, но как много домов смертных ты проверил на наличие чертей? Видимо, этого не миновать, пока города разрастаются.

Максвелл выглядел задумчивым.

– Давно знаешь о нашем мире, говоришь. Как долго?

Я вцепилась пальцами в столешницу за своей спиной. Единственным человеком, которому я когда-либо рассказывала об этом, был Реми, но в моем суровом друге было нечто такое, что позволило мне с легкостью поведать о своих проблемах. Но раскрывать правду людям, которые были мне как семья, совершенно другое дело.

– С тех пор как убили моего папу, а я увидела… что с ним сотворили. – Я с трудом сглотнула. – Ни один смертный не способен сделать такое, что бы там ни говорила полиция. Мне потребовалось несколько лет, чтобы понять.

– Вампир, – сказал Питер, и слово повисло в воздухе.

Роланд расправил плечи.

– Господи, Сара. Я понятия не имел.

– Никто не знал. – Я потеребила край свитера. – Я не могла рассказать Нейту или полиции. Кто бы мне поверил?

Максвелл почесал бороду.

– Мы подозревали. У нас есть друзья в полиции Портленда, поэтому мы знали о нескольких подозрительных смертях в то время. Ты была ребенком. Я даже не догадывался, что ты видела и к тому же знаешь правду.

По полу заскрипели ножки стула, и я оказалась в теплых объятиях Джудит.

– Ты храбрая девочка. Поверить не могу, что ты столько лет переживала это одна.

Со дня смерти отца меня не обнимали так долго. Мне хотелось отстраниться, но это почему-то казалось грубым, поэтому я позволила ей держать меня в объятиях.

Она отступила и прочистила горло:

– Мне нужен чай. Кто-нибудь хочет?

Я отошла в сторону, чтобы она могла наполнить чайник.

– Правда, что оборотни охотятся на вампиров? – спросила я у Максвелла, и он кивнул в ответ.

– Поверить не могу, что не догадалась, кто вы есть на самом деле.

За все те дни, что провела здесь, за все ночевки с Питером и Роландом и семейные ужины я не обнаружила ни одного намека на то, что они отличаются от меня. И уж точно я никогда бы не приняла их за охотников на вампиров.

Максвелл впервые улыбнулся.

– Мы умеем хранить секреты. Я бы оскорбился, если бы мы не смогли скрыть их от одной маленькой девочки.

Роланд фыркнул, и дядя бросил на него грозный взгляд.

– Я посмотрю, как ты будешь смеяться, пока нарезаешь круги на тренировках в течение следующего месяца.

Лицо Роланда помрачнело, и я почти рассмеялась над его несчастным видом. Чтобы спасти его от испепеляющего взгляда Максвелла, я спросила:

– Вы поэтому знаете того парня, Николаса? Кто он такой?

– Мохири – раса воинов, охотников на вампиров, которая существует, вероятно, столько же, сколько и сами вампиры. Они очень скрытны и почти никогда не общаются с другими охотниками, хотя наши люди иногда пересекаются с ними. Мы не интересуемся ими, а Мохири не трогают нас, потому что мы на одной стороне.

– Почему у вас взаимная неприязнь друг к другу?

Брендан, который молчал с тех пор, как я спустилась вниз, заговорил:

– Мохири охотятся не только на вампиров. Они охотятся на всех, кто представляет угрозу для смертных. Давным-давно наш род был не таким… цивилизованным, поэтому они охотились и на нас. Со временем мы изменились, но время от времени случаются неприятные инциденты. Мохири не доверяют нам, а среди оборотней есть те, кто по-прежнему питают обиду на них.

Чайник засвистел, и Джудит сняла его с плиты, налив кипятком чайные пакетики в двух чашках. Аромат жасмина донесся до меня, когда она пододвинула ко мне одну кружку, а другую поставила на стол. Я дала чаю настояться в течение минуты и сделала глоток. Мне нравились чаи Джудит; она сама выращивала и сушила травы, а затем высушенные листья раскладывала по маленьким сетчатым мешочкам, которые покупала на азиатском рынке в Портленде. Казалось, она всегда знала, какой чай выбрать для той или иной ситуации.

– Вы не ответили на мой вопрос. Почему Роланд и Питер охотятся только последние несколько лет? – напомнила я Максвеллу.

– Желание охотиться появляется только после полового созревания, – пояснил он. – У всех по-разному.

– Ага, и нам приходится тренироваться… много, – добавил Питер.

Я взглянула на своих друзей, с трудом веря в то, что они могут превращаться в тех устрашающих существ, которых я видела сегодня вечером.

– Вы когда-нибудь охотились на вампиров?

Роланд покачал головой.

– Нет, только после восемнадцати. – Его глаза довольно заблестели. – Немногим из нас удается сражаться с вампиром до первой охоты.

Максвелл бросил на него испепеляющий взгляд.

– Это не повод для радости. Если бы поблизости не оказался Мохири, то у нас состоялся бы другой разговор.

На кухне повисло молчание, когда слова Максвелла грузом свалились на нас. Если бы Николас тогда не появился, Илай бы утащил меня прежде, чем Роланд и Питер узнали бы, что мне угрожает опасность. Никто бы и не догадался, что случилось со мной, как и с другими пропавшими девушками. А Илай не оставлял никаких сомнений в том, какие ужасы бы сотворил со мной в последние часы жизни.

На лицах моих друзей отразились боль и чувство вины. Я не могла рассказать им, что Илай пообещал сделать со мной, как едва не лишилась их навсегда. Они и так уже считали себя виноватыми, а я не хотела добивать их дальше. И если в чем я и была хороша, так это в сохранении секретов.

– Сара, ты хорошо держишься, учитывая обстоятельства, – заметила Джудит.

Я подула на чай.

– Это вы меня два часа назад не видели.

Максвелл повернулся к Брендану.

– Утром придется созвать всех. Похоже, у нас остались дела в Портленде.

Брендан уныло кивнул.

– Если бы мы только знали, что держит этих кровопивцев там. Обнаглевшие ублюдки, накинулись на девушку, когда рядом два члена стаи и парочка охотников.

Я вспомнила о решимости Илая заполучить меня. Неужели он действительно помешался на мне лишь потому, что я отвергла его знаки внимания и не поддалась внушению? Отсюда вытек другой вопрос: почему он не смог повлиять на меня? Было ли это как-то связано с моей силой? Может, в моей голове не хватило места для вампира, ведь там уже затаилось чудовище.

– Какова бы ни была причина, я больше не потерплю их на своей территории. Добавим патрульных по городу и отправим команду обследовать каждый уголок Портленда. Пусть убираются отсюда или умрут. – Голос Максвелла властно прогромыхал на кухне; я никогда его таким не видела, отчего по телу пронеслась дрожь, несмотря на то, что в руках я держала горячую чашку чая. Я украдкой взглянула на него, ожидая увидеть пылающие янтарные глаза, но выражение его лица не изменилось.

– По-моему, этот разговор может подождать до утра, – решительно заявила Джудит, очевидно, ничуть не напуганная своим братом-альфой. – Сара, почему бы тебе не остаться у нас? Ты выглядишь слишком взвинченной, чтобы видеться с Нейтом.

Я практически отказалась от ее предложения, потому что хотела вернуться в свою комнату и свою кровать. Но она была права: я не готова к встрече с Нейтом. Один взгляд на него, и я, скорее всего, разревусь, а тогда от него точно ничего не скрыть.

Я перевела взгляд на Роланда, и он кивнул, его взгляд был полон надежды. Я чувствовала его страх, он боялся, что после сегодняшнего вечера я изменю свое отношение к ним, и мне захотелось заверить его, что ничто не рассорит нас.

– Спасибо, мне бы этого хотелось, – ответила я Джудит.

Роланд улыбнулся.

Джудит встала и сполоснула чашку. После взяла мою и помыла.

– Ладно, думаю, нам пора домой, а тебе не помешает выспаться. Ты, верно, совсем утомилась.

– Не думаю, что смогу уснуть сегодня. – Я знала, что как только закрою глаза, всплывет лицо Илая.

– Тогда мы составим друг другу компанию, – сказал Роланд, следуя за нами.

Нас догнал Питер.

– Я с вами.

Джудит обернулась, чтобы возразить.

– Это не пижамная вечеринка. Сара многое пережила, и ей не нужно, чтобы вы мешали ей ночью спать, что бы она там ни говорила.

– Мальчики, можете остаться здесь, если хотите, – предложил Брендан, и улыбка Роланда померкла. Было нетрудно прочитать его эмоции на лице, потому что мы втроем, я не сомневалась, чувствовали одно и то же. Мы вместе прошли через суровое испытание и сейчас не хотели расставаться друг с другом.

– Я бы хотела, чтобы они пошли с нами, – сказала я, не сумев скрыть легкую дрожь в голосе. Джудит бросила на меня обеспокоенный взгляд, и я только надеялась, что она не станет снова обнимать меня, иначе, боюсь, в этот раз не смогу сдержать слез. Я уже достаточно нарыдалась сегодня.

Джудит понимающе улыбнулась, и я в тысячный раз убедилась в том, как Роланду повезло с мамой.

– Ладно. Роланд, ты поведешь.

Роланд сжал мою ладонь, когда мы направились к двери.

– До скорого, – проговорил он одними губами, наклонив голову в сторону мамы. Я едва заметно кивнула ему в ответ. Когда мы устраивали ночевки, он дожидался, когда его мама отправится спать, а после приходил ко мне. Мы тусовались в его комнате, смотрели фильмы или просто болтали, пока один из нас не начинал засыпать, – но это были лучшие мгновения, проведенные здесь.

Я внезапно затосковала по тем дням, когда монстры казались безликими существами, о которых я только слышала в сказках. Благодаря Илаю я, вероятно, больше никогда не смогу почувствовать себя в безопасности, и горячо надеялась, что Николас и его друг отследили вампира и отправили его в ад, где ему самое место.

Глава 6

– Реми, пожалуйста, прекрати так на меня смотреть. С таким лицом ты становишься страшнее вампиров.

– Это не шутки, – огрызнулся он, вышагивая перед входом в маленькую пещеру, которую мы давным-давно провозгласили своей. Его голос был сердитым, но во взгляде читалось беспокойство. – Ты почти погибнуть. Почему ты не сказать мне, что поехать в город?

Отвернувшись от него, я посмотрела на волны, разбивающиеся о скалы внизу. Мы оба знали, почему не сказала. Он бы начал беспокоиться из-за пустяков, заставил бы пообещать не ехать, а троллю было трудно отказать, особенно когда он что-то задумал.

Тролли не боятся вампиров, да и кого-либо еще, но Реми переживал обо мне. У меня были замечательные сверхъестественные друзья и способность исцелять, но я оставалась простой смертной. Никогда не ощущала себя настолько смертной, как в аллее, когда думала, что скоро умру.

Мне совершенно не хотелось рассказывать Реми о случившемся, прекрасно зная, как он отреагирует. Но я подзабыла, что у моего друга чуйка, как у ищейки. Он учуял исходящий от меня запах вампира, стоило ему только приблизиться ко мне на пару футов. От осознания того, что по прошествии трех дней на мне по-прежнему оставался запах монстра, я захотела броситься в океан и смыть его с себя.

Но океан не мог очистить мой разум от образов и воспоминаний о смертоносных когтях, сжимающих мое горло. Я видела их всякий раз, когда закрывала глаза, и по крайней мере раз за ночь просыпалась в холодном поту, все еще видя перед собой злобно рычащего Илая и слыша его прощальные слова: «Ты будешь моей!»

Иногда мне снилось, что я падаю в руки мужчины с темными волосами и глазами цвета гранита. Он никогда не улыбался, а его взгляд пробирал до костей, но в его руках я чувствовала себя защищенной. После этих снов я просыпалась с чувством странной опустошенности, но они были бесконечно лучше кошмаров.

Скрывать все от Нейта было труднее всего. Большую часть выходных я просидела наверху, спускаясь, только чтобы поесть и сделать домашние дела. Когда мы вместе ели, я ощущала на себе вопросительные взгляды Нейта, но он, к счастью, так ничего и не спросил. Несколько раз мне писал Роланд, интересуясь, хочу ли я чем-нибудь заняться, но мне хотелось лишь прятаться в своей комнате и зализывать раны. Животные, казалось, уловили мои страдания и задались целью составлять мне компанию. Кот, которого я назвала Оскаром, использовал любую возможность улечься рядом со мной, мурлыча, как небольшая моторная лодка. Дейзи бросила Нейта и все выходные спала у изножья моей кровати. Даже чертята были непривычно тихими. Они обычно шуршали за стенами, но последние два дня там царила тишина и только изредка раздавался писк.

После такого количества времени, проведенного наедине со своими мыслями, я с нетерпением ждала возвращения в школу, но сосредоточиться на занятиях оказалось почти невозможно. Учеба теперь казалась ничтожной мелочью по сравнению с тем, что я пережила, и больше я не ощущала себя человеком, который вышел в пятницу из школы. Как вернуться к повседневной жизни, после того, как вы пережили нечто настолько судьбоносное?

– Ты знать, что город небезопасен. Лучше оставаться с дядей.

Реми бесила сама мысль, что я могу покинуть Нью-Гастингс, но однажды мне придется это сделать, если я решу поступить в колледж или отправиться повидать мир. Или узнать правду о своем отце.

– Мне пришлось поехать. Если есть шанс узнать что-то новое об отце, то я должна им воспользоваться. – Я до сих пор не знала, почему Ночной Наблюдатель не появился в «Аттике» и не был в Сети с тех пор. Вульфман писал, что на его друга это непохоже, поэтому он попытается что-нибудь разузнать. Я сообщила Вульфману, что в «Аттике» заметили двух вампиров, чтобы он предупредил остальных, но попросила не указывать меня в качестве своего информатора. Вчера вечером он выложил пост, который навел много шума. ПиксиГерл там не упоминалась.

– Знания не вернуть отца. Не уменьшить твоя грусть.

Я подобрала камешек и бросила ее в волны.

– Реми, мне нужно знать. Он был всем для меня. – Я подняла на него взгляд. – Как бы ты поступил, если бы на его месте оказались твои родители?

Реми присел рядом со мной, болтая своими ногами.

– Я никого пока не терять, поэтому не знать, что ты чувствовать, – признался он. – У нас все иначе. Смертные быть одни, а тролли всегда оставаться вместе. Если один убили, все тролли подниматься и искать убийца. Защищать своих.

Я пришла в ужас, представив орду разъяренных троллей. Все боятся троллей по одной веской причине. Все началось пятьсот лет назад. Тролли и вампиры ненавидели друг друга, потому что тролли добывали серебро, которое могло убить вампиров. Однажды в лесу стая вампиров наткнулась на четырех беззащитных детенышей троллей и перебила всех, кроме одного, который сумел сбежать. Тролли устроили кровавое побоище и убили едва ли не каждого вампира в радиусе двухсот миль. С тех времен ни один вампир не связывался с троллями.

– Обещать, что ты не вернуться в город, – взмолился он.

Я наблюдала, как чайка нырнула в воду и поднялась с извивающейся в клюве рыбой.

– Знаешь же, что я не могу обещать, что не уеду отсюда. Но обещаю не ездить пока в Портленд. Оборотни охотятся на вампиров, и они сказали, что в городе снова будет безопасно.

Реми кивнул.

– Оборотни не такие сильные, как тролли, но они хороший охотники. Хорошо, что у тебя есть друзья-оборотни.

– Ой, кстати. – Я повернулась к нему. – Почему ты никогда не рассказывал об этом? И не говори, что не знал, потому что ты точно чуял их запах на мне.

– Не мне говорить, – ответил он безапелляционно. – Тролли уважать другие Народы. Другие Народы уважать троллей.

– Значит, мои друзья знают о вас?

– Нет. Оборотни знать, что тролли жить здесь, но держаться на расстоянии. – Он улыбнулся, обнажив все зубы. – Ты храбрее, чем стая.

Я рассмеялась, и он присоединился ко мне. Интересно, как отреагировали бы Роланд и Питер, столкнись они с троллем. Что бы сказали, узнай они обо мне и Реми? Возможно, когда-нибудь я смогу их познакомить и все выяснить. Хотелось бы мне на это посмотреть.

Взглянув на часы, я поднялась на ноги.

– Мне пора домой. Моя очередь готовить ужин.

А значит, мы будем есть тако. У меня хорошо получались три блюда: тако, спагетти с фрикадельками и гамбургеры. Хорошо, что Нейту нравилось готовить, иначе каждый вечер мы бы питались говяжьим фаршем.

Реми встал и похлопал себя по плечу. Я забралась к нему на спину и обхватила руками. Пещера находилась в середине стофутового утеса, и ее частично скрывали несколько мощных деревцев, растущих из расщелины в скале. До нее можно было добраться, если обладать достаточной смелостью и знать, где цепляться. Но самый быстрый путь проходил на спине очень сильного тролля. Реми начал приводить меня сюда после нашего знакомства, и это было одно из наших любимых мест, потому что никто нас не видел и не беспокоил. Идеальное место для хранения желчи троллей, ведь дома держать ее было небезопасно. На данный момент у нас были спрятаны три маленьких флакона в укромной расщелине в глубине пещеры. Даже если кто-то и наткнется на пещеру, они не найдут желчь.

У меня перехватило дыхание, когда Реми ухватился за выступающий камень и понес нас над бушующими волнами. Каждый раз мне казалось, что он вот-вот потеряет хватку, его рука соскочит, и мы полетим вниз навстречу смерти. Но он быстро взбирался по утесу, даже не дрогнув.

На вершине скалы я соскользнула с его спины и подобрала велосипедный шлем, который спрятала у низкорослой одинокой сосны. Мы пересекли небольшой луг и, зайдя в лес, направились к месту, где я спрятала велосипед. Никому из нас не требовалась тропа, чтобы выйти на дорогу. Мы с Реми обследовали каждый дюйм леса и утесов к югу от города и, вероятно, знали теперь эту местность лучше, чем кто-либо другой.

– Сара! Сара! – Громкий голос вызвал у меня трепет, пока мы пробирались через лес. Я остановилась и вгляделась сквозь деревья, узнав голос. Внезапно на мою спину заскочило маленькое тело, а шею обвили тонкие руки.

Потянувшись, я перевернула маленького тролля и обняла его.

– Привет, Минка, что ты здесь делаешь одна?

Тролли обитали в сети подземных пещер к югу отсюда, и они не позволяли детям уходить далеко от клана. Это правило не распространялось на некоторых авантюрных молодых троллей, таких как Минка. Реми был таким же в ее возрасте.

Маленькая кузина Реми одарила меня ласковой улыбкой, которая заставит однажды взрослых мужчин дрожать от страха.

– Я не одна. Ты здесь.

– Минка, тебе нельзя быть здесь, – выругался Реми. – Иди домой.

Ее губа дрогнула, а круглые глаза наполнились слезами.

– Реми, пожалуйста, не сейчас. Сначала Сара исправить Ног.

Я вопросительно взглянула на Реми.

– Что еще за ног?

Реми скривился, всем своим видом показав, что его это не особо заботит.

– Его зовут Ног. Он один из Народа.

«Один из Народа?» Мной овладело любопытство.

– Если он ранен, то мы должны помочь ему, не так ли?

Реми тяжело вздохнул и кивнул.

– Показывай дорогу, – сказал он кузине.

Минка сползла с моих рук и побежала впереди нас.

– Сюда! – прокричала она. – Рядом.

Спустя несколько минут до нас донеслись голоса. Мы вышли на небольшую поляну, где обнаружили брата Минки, Хабу, и их кузенов, Криа и Сину. Три маленьких тролля столпились вокруг кого-то, скорчившегося на земле.

– Я найти Сару! – радостно прокричала Минка, и остальные одобрительно завизжали и подбежали поприветствовать меня. Я была более чем уверена, что старейшины не обрадуются, узнав, что молодняк так тесно общается со мной.

Сильные ручонки схватили мои и потянули вперед.

– Ты исправить Ног? – спросил Сину.

Я улыбнулась ему.

– Попытаюсь.

– О!

Я посмотрела на их друга Но́га. Существо на земле было почти два фута ростом, с кожей орехового цвета и растрепанными желтыми волосами, которые ниспадали до плеч. Лицо было вытянуто, с совиными глазами, длинным носом и ртом, изогнувшимся то ли от оскала, то ли от боли. Из волос выступали заостренные уши. На нем был надет грубо обработанный жилет и короткие штаны, сделанные из шкуры какого-то животного.

Он не обрадовался, увидев меня. Как только я приблизилась к нему, он начал брыкаться и издавать визгливые звуки, от которых у меня заложило уши. Я отступила на пару футов и врезалась в Реми.

– Реми, это то, что я думаю? – Я повернулась к нему. – Это гобел?

Реми кивнул, и я едва сдержалась, чтобы не ахнуть. Ходили слухи, что гобелы – или гоблины, как их обычно называли, – давным-давно вымерли. Гадкие создания: они крали, любили мучить детей и, как известно, пожирали любых мелких животных, каких могли поймать, – особенно кошек.

– Я думала, их не осталось, – сказала я, перекрикивая визги.

Реми пожал плечами.

– Осталось. Ног жить здесь много лет. Он держаться подальше от других Народов. Он им не нравится.

Я зажала уши.

– Надо же, и почему интересно. Его правда зовут Ног? – Имя больше подходило диснеевскому герою, чем реально существующему гоблину.

– Его имя слишком длинное для языка смертных.

– Ох. Значит, Ног.

Реми обошел меня и заговорил с Но́гом, видимо, на языке гоблинов. Рукой указал на ногу гоблина, а затем махнул в мою сторону, что привело существо в ярость. Затем Реми повысил голос, – что я очень редко слышала от него, – и настойчиво заговорил. Внезапно гоблин успокоился и угрюмо взглянул на меня, и я вспомнила, как Реми разговаривал с Френ в старом доме. Мало кто мог противостоять непреклонному троллю.

– Идем, – сказал Реми. Я осторожно последовала за ним, не желая снова расстроить Но́га. Реми показал на ногу гоблина, и я заметила на икре кровь. – Он попасть в ловушка. Малыши освободить, но нога повредить.

Я одарила Но́га утешительной, как я надеялась, улыбкой и опустилась на колени рядом с его ногами.

– Мне нужно прикоснуться к его ноге.

Реми снова заговорил с гоблином и затем ответил:

– Делай.

Я с опаской протянула руку и закатала штанину на раненой ноге. Рана оказалась не такой серьезной, как я думала, но сильно опухла, и, по-моему, была сломана кость. Когда я осторожно опустила руку на припухлость, Ног зарычал и оскалился. «Естественно, его рот был полон острых, как иглы, зубов».

– Он укусит меня?

– Нет, – отозвался Реми.

Я поверила ему и принялась лечить ногу гоблина. Ладони наполнились теплом, которое быстро отыскало сломанную кость. Я услышала, как существо ахнуло, когда моя сила проявила себя, соединив сломанные кости. Вскоре опухоль спала, и последние волны тепла сорвались с ладоней.

Я осела на пятки.

– Готово, – сказала я, и молодые тролли радостно раскричались.

– Я знать, что ты все исправить, – ответила Минка и побежала ко мне, чтобы заключить меня в медвежьи объятия.

Реми переговорил с Но́гом, и гоблин медленно поднялся, осторожно наступая на лапу. Он долго не отводил от меня взгляда, затем что-то сказал, но я не поняла ни слова. Я взглянула на Реми в поисках помощи.

– Он сказать, что ты плохо пахнуть, и теперь он будет долго пахнуть так же плохо, как и ты.

– Не слишком благодарный, да? – резко отозвалась я, и Реми усмехнулся.

Я повернулась к гоблину, который начал уходить.

– В следующий раз, когда попадешь в ловушку, надеюсь, тебя сожрет медведь, – крикнула я ему вслед.

– Гобелы не знать, как говорить спасибо, – пояснил Реми. – Такие уж они.

Он помог мне подняться с земли.

– Неудивительно, что они почти вымерли.

Реми хихикнул. Он приказал маленьким кузенам отправляться домой, а мы продолжили идти к моему велосипеду. Мы не торопились, чтобы я могла восстановить по пути силы. Что удивительно, но я не ощущала себя измотанной, какой обычно бывала после сращивания костей.

– Итак, кто такой Ног? У него есть семья?

– Нет семья. Ему нравится жить один. Гобелы не сильно любить другие Народы.

– Он казался довольно дружелюбным с твоими кузенами, – сообщила я, когда мы подошли к велосипеду, спрятанному между кустами.

Реми фыркнул.

– Малыши думать, что он смешной. Когда они вырасти, они не так сильно его любить.

– Ага, с возрастом все становится другим. – Я застегнула шлем и схватилась за ручки велосипеда, чтобы поднять его. – Кстати, я всегда начеку, но никто не упоминал желчь. Думаю, нам ничего не угрожает. Но, вероятно, лучше залечь на дно на какое-то время.

– Хорошо. Мы немного подождать, а потом делать еще сделки.

– Придется подождать пару месяцев, может, дольше, – напомнила ему.

Для создания, достаточно подкованного во многих аспектах, Реми знал очень мало о технологиях или изобретательности смертных. Он не понимал, что некоторые, достаточно настойчивые, могли отследить торговые схемы в этом районе. Я дважды использовала желчь в качестве валюты и каждый раз старалась быть максимально бдительной, совершая сделки только с Мэллоем. Но невозможно было предсказать, заметит ли это кто-нибудь другой.

– Чувствовать себя сильной, чтобы ехать?

Я подкатила велосипед к дороге.

– Я в порядке. Тут всего пара миль.

Путь до дома проходил по гравийной дорожке, посреди которой росла трава. Давным-давно здесь находился старый рудник, на котором добывали серебро, но в сороковых закрылся. Теперь здесь ездили только квадроциклы или мотоциклы. За Ноллсом и возле старого маяка дороги были и то лучше.

Это была непростая поездочка, пока я не выехала на главную дорогу, в сотый раз думая о том, что нужно получить права. У Нейта была «Хонда Элемент», в которую помещалось его инвалидное кресло, и он, скорее всего, позволил бы мне ездить на ней, умей я водить. Роланд постоянно предлагал научить меня, и, может, настало время согласиться.

Выехав на главную дорогу, я свернула на обочину, чтобы не попасть в вечерние пробки. На полпути к дому мимо меня с ревом пронесся блестящий черный «Дукати», потоком воздуха от которого меня едва не снесло.

– Осторожней! – прокричала ему, будто он мог услышать. Внезапно мотоцикл замедлился, и у меня в голове закрутилась одна-единственная мысль: «О черт!» Но он, видимо, передумал и продолжил движение. Я повстречала много байкеров в «У Джеда», большинство из которых были порядочными парнями, но встречалась и парочка баламутов. Учитывая, насколько мне везло в последнее время, я не хотела играть с судьбой.

Стоит ли говорить о том, что я была застигнута врасплох, когда доехала до набережной и увидела перед кофейней, находящейся рядом с нашим домом, черный «Дукати». Возможно, это было совпадение – здесь полным-полно черных мотоциклов, – но что-то подсказывало мне, что это не тот случай. Я подумала о том, чтобы срезать между зданиями на Маркет-стрит и добраться до дома длинным путем, но отбросила эту идею. Благодаря Илаю я начала подозрительно относиться к незнакомцам, но я никогда не была трусихой и становиться ей не собиралась.