Текст книги "Жертва"

Глава 3

На следующее утро я заявился в управление если и не в отличном настроении, то, во всяком случае, рано.

Секретарша шерифа была уже на месте.

– Доброе утро, – поздоровалась она, продолжая аккуратно покрывать ногти лаком.

– Доброе утро, – рассеянно отозвался я и закурил.

Мой взгляд после блуждания по комнате снова наткнулся на девушку.

В последнее время я не уделял Аннабел Джексон достаточного внимания. Это большая ошибка. Аннабел была пепельной блондинкой, говорила она с протяжным южным акцентом и обладала такой фигурой, которая вполне могла сломать все языковые барьеры. Лакомый кусочек!

– Кажется, мы давно не назначали свидания, – подал я голос.

– Правда? – равнодушно отозвалась она.

– Да, очень давно, – предпринял я новую попытку.

– Все зависит от точки зрения, лейтенант, – улыбнулась Аннабел, взглянув на меня. – И кроме того, я ненавижу толпу.

– Кого вы называете толпой? Меня? – возмутился я.

– Вы всегда начинаете в единственном числе, но в конце концов я каждый раз остаюсь наедине с толпой незнакомых людей. Или происходит еще одно убийство, или же вы вдруг замечаете одну из подозреваемых. Но я обратила внимание, что ваши подозреваемые – дамочки, испытывающие слабость к одежде на три номера меньше их истинного размера.

– Ну-ну, дорогая, зачем же сочинять, – с упреком сказал я.

– Мне все это не по душе, – как ни в чем не бывало продолжала Аннабел. – Порядочная девушка должна постоять за свою честь, но с вами до этого никогда не доходит.

– Назовите час, и я приготовлю все для решительной схватки за вашу честь, дорогая, за исключением, разумеется, рефери, – предложил я.

– Я подумаю об этом, – пообещала Аннабел. – Если вы жаждете увидеть шерифа, то он у себя.

– А почему это вы с ним заявились сегодня так рано?

– Это вы пришли ни свет ни заря, все остальные прибыли в обычное время.

Я прошел в кабинет, шериф старательно раскуривал сигару.

– Ну, Уилер, что вы выяснили по поводу дела «сбил и удрал»? – наконец спросил он, выпуская гигантский клуб дыма.

– Я повстречал умнейшую девушку.

Лейверс взглянул на меня и покачал головой.

– Уилер, – вздохнул он, – этого я ожидал от вас меньше всего.

– Эта девушка занимается взысканием долгов с клиентов, – быстро добавил я.

– Какое отношение она имеет к Фарнхему?

– Я тоже не прочь выяснить это.

Я пересказал шерифу события вчерашнего дня, начиная с конфиденциального сообщения, сделанного секретаршей в рекламном агентстве, и заканчивая встречей с Винсом Мэлоуном.

– Мэлоуном? – Лейверс определенно заинтересовался. – Я думал, что он еще в Сан-Квентине, отбывает не то три, не то пять лет…

– Надеюсь, он не сбежал, ибо в противном случае выходит, что я пренебрег своим долгом. Вы ведь не станете наказывать меня за эту оплошность?

– Пренебрежение служебным долгом – обычное для вас дело, – пробормотал Лейверс.

– За что его взяли? Ограбление банка?

– Мэлоун собирался как следует почистить банк, а вместо этого один из его дружков решил его самого отдать нам в чистку. У Винса было оружие, но ему так и не довелось воспользоваться им. Что еще интересного, кроме Винса Мэлоуна? – спросил шериф.

– Мне кажется, что другой член команды охотников за должниками – некий Джо Уильяме – представляет интерес. Я хочу с ним побеседовать.

– По словам этой девчонки, он, похоже, глуп как пробка, – проворчал Лейверс. – Она без особых трудов разыскала Фарнхема, тогда как Уильяме ничего не мог сделать.

– Вы помните диалог знаменитого Шерлока Холмса, шериф? – спросил я. – Он звучит примерно так.

Холмс: «Затем мы столкнулись с очень интересным случаем сторожевой собаки». Ватсон: «Но собака не залаяла». Холмс: «Вот именно это-то и интересно!» Или что-то в этом роде.

– Не понимаю, – нетерпеливо перебил меня Лейверс.

– Уильяме не смог справиться с таким легким делом Я хочу знать – почему?

– Есть очень простой способ узнать это: спросить у него самого, – едко заметил Лейверс.

– Вы, как всегда, правы, шериф, – согласился я. – Сколько времени вы даете мне на это задание?

– Не больше, чем потребуется. Разберитесь с этим делом во что бы то ни стало, я верю в предчувствие Ли Мосса.

– Я бы хотел посмотреть официальный рапорт о смерти Фарнхема. Может, снабдите меня копией?

Лейверс ехидно улыбнулся:

– Я все ждал, когда же вы, наконец, попросите то, что с самого начала должны были попросить. – Он протянул мне папку, лежавшую перед ним на столе. – Капитан Граут прислал мне эти бумаги еще вчера днем.

Постарайтесь не потерять их. Он просил вернуть.

– Хорошо, сэр. Может, вы будете держать их в руках, пока я буду читать?

– Я бы, пожалуй… – Он запнулся. – Но нет, думаю, этого не случится даже с таким, как вы. Сгиньте с моих глаз, Уилер, не портите мне такое приятное утро.

Я вышел в приемную и углубился в чтение официального доклада о смерти Фарнхема. Генри Фарнхем был убит в 5.00 вечера. В 6.50 патрульная машина обнаружила похищенный незадолго до этого автомобиль.

Этот автомобиль и сбил Фарнхема. Были проведены исследования крови и обрывков одежды, найденных на переднем бампере машины. Кровь принадлежала к той же группе, что у Фарнхема, а лохмотья были вырваны из его серого костюма.

Владелец автомобиля – некий коммивояжер – оставил его у тротуара и зашел к клиенту около 4.30. В 5.30 он вернулся, обнаружил, что машина исчезла, и сообщил о краже в полицию.

Полиция поначалу не поверила, но факт кражи был вскоре установлен. Бармен заведения, в котором торчал Фарнхем, заявил, что тот выпил бутылку виски и, когда выходил из бара, был совершенно пьян. Вот примерно и все.

Я швырнул папку на стол Аннабел.

– Можешь вернуть это шерифу, – сообщил я. – Он считает эти бумажонки огромной ценностью.

– Хорошо, – сказала она, не отрывая глаз от пишущей машинки.

– Дорогая, вы пользуетесь услугами корсета? – спросил я.

На этот раз она подняла на меня глаза, ее лицо залил прелестный румянец.

– Это вас не касается, лейтенант Уилер, – фыркнула она.

– Это деловой интерес, – успокоил я Аннабел. – Не скромничайте. На днях я прочел в одном объявлении следующий пассаж: «Чтоб быть стройным до ста лет, затянитесь в наш корсет». Может, вы все-таки щеголяете в изделии фирмы «Стеррайт»?

– Если бы мне понадобился корсет, – сухо ответила Аннабел, – который мне, кстати, совсем не нужен, – я бы позволила надеть корсет от «Стеррайт» только на свой труп.

– О, подобная опасность вам не угрожает, – поспешил я успокоить ее, – вряд ли похоронное бюро включает этот предмет туалета в комплект одежды для покойников. А кстати, почему вы испытываете такое предубеждение против творений фирмы «Стеррайт»?

– Вы ничего не смыслите в дамских нарядах, лейтенант Уилер. Корсеты «Стеррайт» вышли из моды не меньше сотни лет назад. Современные пояса гораздо лучшего качества. Я думала, что эти уродцы уже сняты с продажи.

– Нужно почаще общаться со мной, милая девушка, – нравоучительно заметил я, – Вы бы тогда были в курсе самых последних сплетен. Сейчас, кстати, производят бюстгальтеры, которые сами умеют дышать. В них очень удобно отплясывать. Так что владелица такого бюстгальтера может преспокойно испустить дух, никто и не заметит.

– Лейтенант Уилер, вам необходимо приобрести такой бюстгальтер, – медовым голоском проговорила Аннабел. – Я была бы на седьмом небе от счастья, если бы вы испустили дух.

– Боже, до чего ж черствые люди вы с шерифом, – вздохнул я и печально покачал головой.

Она схватила со стола стальную линейку и запустила ею в меня. Я увернулся, втянул голову в плечи и быстро ретировался.

Я снова отправился к мистеру Лоуренсу Кулю. Судя по всему, он искренне был рад видеть меня.

– Ну, как продвигается ваше расследование? – жизнерадостно спросил он.

– Медленно, – ответил я. – Вчера вечером я побеседовал с мисс Брайт.

– Эдна очень милая девушка. И большая умница.

– Она давно у вас работает?

– Около шести месяцев. До этого она служила в такой же фирме в Лос-Анджелесе.

– Хорошие рекомендации?

– Отличные.

Я закурил.

– У вас работает парень по имени Джо Уильяме?

– Джо? А как же! А почему вы спрашиваете, лейтенант?

– Он хороший работник?

– Джо неплохой малый. Правда, он считает себя умнее, чем есть на самом деле. Так почему он вас заинтересовал, лейтенант?

– Эдна сказала мне, что Уильяме не смог найти Фарнхема. Она говорит, что сначала вы поручили это дело ему.

– Совершенно верно, – кивнул Куль. – Но Джо не сумел разыскать Фарнхема. Поэтому я и передал дело Эдне. Такое случается, лейтенант. Даже у Эдны иногда бывают неудачи.

– Понимаю, – сказал я. – Я бы хотел поговорить с Джо Уильямсом.

– Его сейчас нет, вернется он не раньше пяти часов.

– Печально. А не знаете, где я мог бы его найти?

Куль немного подумал:

– Вы знаете бар «Камилла»?

– Отлично, – с горечью отозвался я.

– Вы можете поймать его там около часу дня. Это любимая забегаловка наших сотрудников. Я могу пойти с вами, если хотите, и показать Уильямса.

– Я сам найду его. Во всяком случае, благодарю вас.

– Знаете, лейтенант, – налицо Куля возникла какая-то гримаса, означавшая, вероятно, улыбку, – я впервые имею дело с полицейским расследованием. Очень увлекательно!

– Хотел бы и я сказать то же самое!

Без четверти час я был у «Камилла». Я узнал вчерашнего бармена, а он узнал меня.

– Шотландского и немного содовой? – поинтересовался он. – И кроме того, кока-колу, так?

– Нет, приятель, ты ошибся. Виски с содовой и немного информации. Я ищу парня по имени Джо Уильяме. Знаешь его?

– Конечно, – кивнул он. – Заглядывает сюда каждый день. Вы слишком рано пришли.

– Дай знать, когда он появится.

– Для такого щедрого джентльмена все, что угодно, – ухмыльнулся бармен. – Я все еще храню вчерашний пятицентовик.

– Получишь еще один, если укажешь парня, который меня интересует, – пообещал я.

Я выдул примерно полпорции, когда почувствовал, что кто-то сел рядом со мной.

– Хочу вас поблагодарить, лейтенант.

Я повернул голову.

– За что, Вине?

– – Вы не сказали Эдне, что я бывший каторжник. Я вам очень благодарен.

– Значит, она ничего не знает?

– Ничего, лейтенант. Я вышел из Сан-Квентина шесть месяцев назад. Я пробыл там больше трех лет и дал себе слово, что в последний раз оказался за решеткой. Сейчас у меня есть работа, и все идет неплохо.

Мы скоро поженимся.

– Поздравляю, – сказал я.

Его губы скривились в улыбке.

– Я знаю, что вы думаете сейчас, лейтенант. Я разговариваю так же, как все бывшие каторжники разговаривают с копами. Но я говорю сущую правду. Вы вчера оказали мне большую услугу, лейтенант, а я умею ценить хорошее отношение.

– Давай не будем портить наше виски слезами, – буркнул я. – А на тебе отличный костюм, Вине. Значит, твоя работа хорошо оплачивается?

– Да, я коммивояжер. Если бы я знал, что можно так легко заработать деньги честным путем, то никогда не стал бы грабить этот банк.

– И что же ты продаешь?

– Страховки.

– Я все понял, – сказал я быстро.

Вине улыбнулся:

– Я еще не успел объехать всех знакомых копов и застраховать их.

Он встал.

– Еще раз благодарю, лейтенант.

– На кого ты работаешь?

– На Объединенную страховую компанию. Отличная фирма.

С этими словами Вине вышел из бара.

– Да, я слышал, – медленно проговорил я, глядя ему вслед.

Я допил виски и заказал еще одну порцию. Через пять минут ко мне наклонился бармен и заговорщически прошептал:

– Пришел Джо Уильяме. Вон тот парень, за тем концом стойки.

– Благодарю, – сказал я. – Можешь присоединить сдачу к тому пятицентовику, глядишь, не пройдет и года, как ты справишь с моих чаевых белый «кадиллак».

– Постараюсь дожить до этого дня, – сказал он, натренированным жестом смахивая сдачу себе в карман.

Я перебрался поближе к Уильямсу. Видно было, что этот парень способен постоять за себя. Рост более шести футов, широченные плечи, костюм слегка помят, шляпа сдвинута на затылок, открывая копну соломенных волос.

Я представился. Он пожал плечами и улыбнулся:

– И что она от меня хочет? Чтобы я женился на ней?

– Я собираюсь поговорить с вами о мужчине, а не о женщине.

– Ни за что на свете не женюсь на мужчине, лейтенант! – сказал он серьезно. – Знаете, могут пойти всякие разговоры.

– Я бы громко рассмеялся, – вздохнул я, – но боюсь, от хохота у меня выпадут все зубы.

Он допил виски и посмотрел на меня:

– Что же, мне следует пригласить адвоката для нашей беседы?

– Не думаю, чтобы в этом была необходимость.

Я просто задам вам несколько вопросов. Пару дней тому назад один парень, по имени Генри Фарнхем, был сбит машиной…

– Я помню это имя, – кивнул Уильяме. – «Сбил и удрал», так?

– Правильно.

– Безобразие, – вздохнул он. – Выпьете, лейтенант?

Я не стал отказываться, и он кивнул бармену.

– Что, по-вашему, я должен знать о Генри Фарнхеме?

– Вы разыскивали его для фирмы «Лоуренс Куль и К°». И не нашли. А вот Эдна Брайт нашла. Мисс Брайт утверждает, что это оказалось совсем не трудно, и она удивлена, почему вы потерпели неудачу. Я очень любопытный коп, так что не стоит делать из моих вопросов далеко идущих выводов. Мне всего лишь захотелось узнать, почему вы его не нашли.

Бармен поставил перед нами стаканы. Уильяме задумчиво повертел стакан.

– Наверное, я действительно выгляжу довольно глупо.

Можете назвать это несчастливым стечением обстоятельств, лейтенант, но в тот день я оставил свой автомобиль в мастерской. Так что пришлось бродить по городу пешком. День выдался чертовски жарким. У меня имелось шесть адресов разных Фарнхемов. Я заглянул по трем первым адресам, но впустую. К тому времени город стал похож на огромную пустыню, а я на измученного верблюда. Словом, я плюнул на это дело, и по оставшимся трем адресам не пошел.

– А что же вы сделали вместо этого?

– Я послал их к черту и нырнул в ближайший бар, – улыбнулся Уильяме. – И весь вечер плескался в волнах виски. Тот вечер я помню довольно смутно.

– Понимаю. – Я отхлебнул виски.

– Если вы расскажете Кулю, я, разумеется, буду все отрицать, – добавил он. – На следующее утро я объявил ему, что нужного Фарнхема в Пайн-Сити нет. Но миляга Куль не поверил мне и отправил на розыски Эдну. Конец этой истории вы знаете.

– Плохо дело.

– Да, Лоуренсу все это не очень понравится. По правде говоря, у нас с ним произошла небольшая перепалка.

– Судя по всему, вы не очень высокого мнения о своем патроне, – заметил я.

Уильяме опорожнил свой стакан, и бармен тут же наполнил его снова.

– Лоуренс Куль – ублюдок, – равнодушно отозвался Уильяме. – Лишь один раз в жизни я наблюдал, что он ведет себя как настоящий мужчина. Как-то вечером он гонялся по конторе за Эдной. Он никчемный работник и поэтому таковыми считает всех остальных. – В его голосе я уловил горечь. – Поработайте с ним столько, сколько я, и вы будете испытывать к нему такие же чувства.

– Трудно устроиться в вашу фирму? – поинтересовался я.

– Не могу вам ничего сказать на этот счет. До того, как я поступил к Кулю, у меня было собственное дело.

Своя контора и все такое. Беда только, что в один прекрасный день я прогорел.

– Чем же вы занимались?

– Частным сыском. Дело в том, что я забыл золотое правило: никогда не мешать работу с удовольствием. У меня была одна клиентка, блондинка. Она хотела получить развод и наняла меня следить за своим мужем. Но она была так хороша, что я предпочел сначала заняться ею, а уж потом ее благоверным. – Он вздохнул. – И это стало роковой ошибкой. Оказывается, муж нанял другого сыщика следить за мной.

– Да, причина для краха довольно интересная, хотя и не особенно похвальная.

– У меня отобрали лицензию, – продолжал Уильяме. – К тому времени я задолжал пару тысяч. Следовало где-то раздобыть деньги. В газете я прочел объявление Куля о том, что ему требуется агент. Вот я и подрядился на эту работенку.

– И вы до сих пор путаетесь со своей бывшей клиенткой блондинкой?

– К сожалению, нет. Сразу после развода она вышла замуж за детектива, который работал на ее мужа. Он слишком долго следил за ней, чтобы остаться равнодушным к ее чарам… Но, собственно, что вас интересует, лейтенант? Почему вы считаете таким важным обстоятельством то, что я не нашел Фарнхема?

– Может, это ничего и не значит, – отозвался я. – Видите ли, нам неизвестно, кто был за рулем машины, сбившей Фарнхема. Но нам отлично известно, что его жена должна получить страховку в размере пятидесяти тысяч долларов.

Уильяме присвистнул.

– Круглая сумма. Вы думаете, что за рулем находилась его жена?

– Нет. – Я качнул головой. – У нее железное алиби. Сейчас мы пытаемся выяснить, кто еще мог сыграть эту роль.

– Не стоит сверлить меня взглядом, – улыбнулся Уильяме. – После той истории с разводом я никогда не доверился бы даме, пусть даже речь шла бы о пятидесяти центах, не говоря уж о пятидесяти тысячах долларов.

– Понимаю, – кивнул я.

Я допил виски, Уильяме также опорожнил свой стакан. За последующие две порции я заплатил сам, чтобы меня не занесли в списки должников.

– Что вас еще интересует? – спросил он.

– – Мисс Брайт, – хмыкнул я.

– Отличная девушка! – В его голосе я снова уловил горечь.

– Хорошая работница?

– Превосходная. Настоящая разведчица. Иногда мне кажется, что под слоем косметики скрывается представительница краснокожих. К сожалению, и у нее иногда случаются неудачи.

– По-моему, нет такого человека, который бы всегда выигрывал, – возразил я.

– Разумеется, – кивнул он. – Среди людей, которых мы разыскиваем, иногда попадаются дьявольские ловкачи. Они без конца меняют имена, профессии. Всячески заметают следы. Особенно трудно отыскать человека, когда речь идет о крупной сумме. Вот почему я думаю, что Эдна не такой уж хороший работник, как считает Куль.

– То есть?

– Когда речь идет о каком-нибудь крупном должнике, у которого имеются денежки, то эта симпатичная скаутша обычно шлепается в лужу своей очаровательной попкой. Ей никогда не удается поймать крупную рыбу.

Но если речь идет о жалком создании, сбежавшем с пятьюдесятью долларами, Эдна достанет его даже из могилы. Мне, конечно, не чуждо некоторое предубеждение… Как вы думаете, лейтенант?

– Возможно, – сказал я. – Во всяком случае, благодарю вас за информацию, Уильяме.

– Просто – Джо.

– Хорошо, Джо.

– Выпьем еще, лейтенант?

– Не сейчас. Мне нужно проконсультироваться с одним парнем по поводу корсета.

– Лично я предпочитаю саронг, лейтенант. Он не натирает.

Глава 4

Послеполуденное солнце разлеглось на полу причудливыми узорами, не обращая внимания на преграду в виде спущенных венецианских штор.

Калвин Корниш, «король корсетов», слегка постукивая аккуратно наманикюренными пальцами по письменному столу, выжидательно смотрел на меня.

– Конечно, я знаю Еву Фарнхем, – сказал он. – Она ведет мои дела в рекламном агентстве.

– А вы знали ее мужа?

– Я встречался с ним лишь однажды. Это было ужасно.

– В каком смысле?

– Он был пьян. Не навеселе, а именно пьян. Он был отвратителен.

– Отвратителен?

Правая рука Корниша начала резче отбивать такт на письменном столе.

– Это имеет какое-нибудь значение, лейтенант?

– Может быть.

– Хорошо, – сказал он с раздражением. – Он бросил мне фантастическое обвинение, будто у меня с его женой существует некая связь.

– А она имела место?

Корниш слегка побледнел.

– Я не потерплю подобных вопросов даже от офицера полиции.

– Дело ваше.

– Я не вижу никакого смысла в нашей дальнейшей беседе, – процедил он. – Фарнхем погиб в результате несчастного случая. Не так ли?

– Именно это я сейчас и пытаюсь выяснить. Был ли это действительно несчастный случай?

Он тупо уставился на меня:

– Во всех газетах писали, что это несчастный случай.

– А ведь это вполне может оказаться убийством, – нравоучительно заметил я. – Красивая жена и страховка в пятьдесят тысяч долларов. Вот вам два великолепных мотива для убийства.

– Бог мой. – Корниш все еще не мог отвести от меня взгляда. – Не может быть. Вы же не думаете, что Ева могла сделать что-либо подобное? Это… это невероятно!

Я сделал пятисекундную паузу и оглядел кабинет.

– Где вы были в тот вечер, когда был убит Фарнхем? – спросил я безразлично.

– Дайте подумать, – пробормотал он. – Это было три дня назад. Утром я отправился на фабрику… Вернулся в контору около трех часов. Ушел оттуда без чего-то четыре. У меня выдался тяжелый день, и я очень устал. По дороге домой я пропустил пару стаканов.

– В котором часу вы пришли домой?

– Около шести, может быть, чуть раньше.

– С кем вы пили?

– Я был один.

– Значит, у вас нет алиби, – вздохнул я.

Корниш рассвирепел:

– Алиби! Ну, знаете ли, этот бред переходит все границы! У нас с миссис Фарнхем просто деловое знакомство, и больше ничего. Я отказываюсь слушать ваши грязные инсинуации. Если вы хотите выяснить еще что-нибудь, прошу вас обратиться к моим адвокатам.

Я поднял брови.

– Вы хотите сказать, что они являются адвокатами и миссис Фарнхем?

– Убирайтесь вон! – Корниш едва не задохнулся от злости.

Открыв дверь, я оглянулся и вежливо поинтересовался:

– Как ваш бизнес?

Корниш в изумлении взглянул на меня.

– Бизнес? – механически повторил он.

– Поговаривают, будто корсеты Стеррайт вышли из моды. Это правда?

– Это лишь временное падение спроса, – быстро ответил он. – Поскольку новые модели заполнили рынок, мы… – Он вдруг осекся и побагровел. – Очень умно, лейтенант. Видимо, это дает вам мотив или что-то в этом роде?

– Может быть, – доброжелательно согласился я. – Я все выясню и своевременно сообщу вам о результатах. До свидания, мистер Корниш. Как там говорится в вашей рекламе?

«БУДЕТ ВСЕ ОЛ-РАЙТ,

КОЛЬ НАДЕЛ КОРСЕТ СТЕРРАЙТ!»

Так, кажется?..

Полдень я целиком посвятил посещению различных учреждений. Следующим в моем списке значилась Объединенная страховая компания. У Ли Мосса был очень уютный кабинет, правда, до апартаментов Корниша ему было все же далеко. С порога чувствовалось, что ты в кабинете босса.

– Садитесь, – пробурчал он. – Я как раз спрашивал себя, когда же, наконец, услышу что-нибудь о вас.

– Я все время в бегах, – вздохнул я. – А скакуну некогда пощипать травку.

Он недовольно пожал плечами:

– Подобные остроты я ежедневно слышу по телевизору. Лучше расскажите, что вам удалось выяснить.

– Пока немного, – признался я. – Хочу попросить вас уточнить некоторые сведения.

– Какие именно?

– У вас работает страховой агент по имени Вине Мэлоун. Мне хотелось бы узнать, сколько сделок он заключил и сколько при этом заработал, скажем, за последние шесть месяцев.

– Вы это узнаете через две минуты, – ответил Мосс и снял телефонную трубку.

Я закурил. Через пару минут Мосс положил трубку и взглянул на меня с некоторым интересом:

– Он получает пятьдесят долларов в неделю – это минимум заработной платы, остальной доход должен пополняться за счет комиссионных. Но Мэлоун не заключил еще ни одной сделки.

– Сколько времени он работает у вас?

– Семь недель. Правда, в первые недели у агентов сделок не бывает. Это, так сказать, вступительный период. У Мэлоуна он несколько затянулся. Вероятно, к настоящему времени он начал уже голодать.

– Не думаю, – возразил я.

– По словам старшего агента, дела у парня идут неважно. Беда в том, что Мэлоун не уверен в себе.

– Думаю, он был вполне уверен в себе, когда четыре года назад собирался обчистить банк.

Наступило молчание, я терпеливо ждал.

– Что вы сказали? – прохрипел наконец Мосс.

– Разве вы не знали, что Мэлоун – бывший преступник? – небрежно спросил я.

– Ни черта я не знал! – прорычал он. – И старший агент тоже ничего не знает. Вероятно, Мэлоун наврал ему с три короба, а этот раззява не удосужился проверить. Одно я могу сказать совершенно точно, – добавил Мосс мрачно, – завтра же этот малый начнет искать другую работу.

– Я бы на вашем месте не спешил его увольнять, – сказал я. – По крайней мере, некоторое время.

– Почему?

– Преступники, недавно освободившиеся из заключения, обычно предпочитают укрыться за какой-нибудь официальной вывеской. Им нужно иметь какой-то честный заработок на случай, если вдруг копы заинтересуются, из каких источников они расплачиваются со своими бакалейщиками. Я полагаю, Мэлоун использует вашу компанию в качестве такой вывески. Поэтому он ни в коем случае не причинит вашей компании вреда, как материального, так и морального.

– Вы думаете, что парень связан с делом Фарнхема? – В обычно флегматичном тоне Мосса послышались нотки возбуждения.

– Может быть. Но пока ничего определенного сказать не могу.

Мосс похлопал по своему объемистому брюху.

– Я говорил вам, что у меня было какое-то предчувствие! Вот как раз именно здесь. – Он еще раз хлопнул себя по животу. – Мой живот меня никогда не обманывает.

Даже со своего места я видел, что брюхо слишком велико для непогрешимого создания. О чем не преминул сообщить Моссу.

Он сердито посмотрел на меня:

– Повторяю, остроты я предпочитаю выслушивать вечерами, сидя перед телевизором.

Не желая нарушать его привычки, я попрощался и двинулся в следующее учреждение, где хозяйничал шериф Лейверс.

– Что случилось, лейтенант? – спросила Аннабел, когда я остановился около ее стола и задумчиво уставился на пепельные волосы секретарши. – Землетрясение?

– А?

Она посмотрела на часы:

– Сейчас 4.30. Должно быть, что-то стряслось, раз вы так задержались на работе.

– Я вот все думаю, – протянул я, – девушка, подобная вам, непременно должна завершить свое образование в моем обществе. Я согласен стать вашим ментором.

– У меня нет никакого желания стать чемпионкой ринга. Вы, вероятно, полагаете, что такой девушке, как я, необходимо заниматься кетчем? Воображаю, как вы станете язвить, когда какая-нибудь шлюха шмякнет меня об пол.

– Радость моя, иногда мне кажется, что у вас создалось совершенно превратное мнение обо мне, – вздохнул я. – Я имел в виду свой проигрыватель. Вы ведь еще не слышали его звучания?

– Эта штука установлена в вашей квартире?

– Конечно.

– Тогда я никогда ее не услышу. Мне прекрасно известно, зачем вам понадобился проигрыватель – когда девушки начинают кричать, вы просто прибавляете громкость. – Аннабел качнула головой. – Нет, благодарю, лейтенант. Я ничего не имею против риска, но только если располагаю с противником равными шансами. А в данном случае перевес в вашу пользу. Тем более я страшно не люблю шума.

– Так как насчет сегодняшнего вечера?

– Пожалуй, мне следует уравнять шансы. Я оставлю открытой входную дверь и запасусь парой гусеничных тракторов для защиты. К тому же у меня назначено на сегодня свидание. Он офицер, джентльмен и не любит шума. Благодарю вас. – Аннабел одарила меня обольстительной улыбкой.

– О, терпеть не могу быть третьим. Между прочим, у меня замечательная коллекция…

– Коллекция дамских трофеев? Могу вас уверить, что не имею желания пополнять вашу коллекцию.

Признав себя побежденным, я поплелся в кабинет шефа…

Я долго ждал, что он поздравит меня с тем, что я так поздно задержался сегодня на работе. Но, увы, поздравлений не последовало. Шериф лишь мельком взглянул на меня. Я решил, что его надо немного подтолкнуть к изъявлению чувств.

– У меня сегодня большой день, сэр, – небрежно сообщил я. – И я все еще занят, все еще на работе.

– Заняты оскорблением людей?

– И кого именно я оскорбил?

– К примеру, джентльмена по фамилии Корниш, – отозвался Лейверс. – Он звонил мне сегодня. Мне пришлось выслушать, что собираются сделать его адвокаты с вами, а заодно и со мной. Уилер, почему бы вам для разнообразия не вести себя повежливее?

– Я ведь коп, шериф, – возмутился я, – а не девица на выданье!

– Ну, ладно, – безнадежно махнул рукой Лейверс. – Что нового по делу Фарнхема? Убит он или нет?

– Я не знаю.

– Что значит – «не знаю»?

– Я начинаю думать, что он был убит. Но у меня нет никаких доказательств.

– Ну так найдите «их!

– Хорошо, сэр, – послушно ответил я. – Этим я как раз сейчас и занимаюсь. Между прочим, вы заметили, который час?

– Какое это имеет отношение к делу Фарнхема? – фыркнул он.

– Неопровержимое доказательство моего усердия.

Мне бы хотелось получить от вас на несколько дней Полника и еще кого-нибудь.

– Зачем?

– Установить слежку за Эдной Брайт и Мэлоуном.

– Хорошо. – буркнул шериф. – На этот раз поверю, что вы и впрямь заняты делом. Что еще?

– Ничего, сэр. Могу я дать задание Полнику уже завтра утром?

– Валяйте. Вы что, хотите установить за этой парочкой круглосуточную слежку?

– Скорее только днем. Мне интересно, каким образом Эдна выбивает деньги из должников, а Вине продает свои страховки.

– А вы, оказывается, хитрый малый, Уилер, – усмехнулся шериф. – На всякий случай подыскиваете себе другую работенку, если вылетите вдруг из полиции? Так?

– Видите ли, сэр, я считаю, что мы с вами связаны самыми крепкими узами, и я буду работать на вас до тех пор, пока кто-нибудь из нас не развалится на части. Правда, этого осталось недолго ждать, ибо вы трещите по всем швам.

Я выскочил из его кабинета, не дожидаясь, пока шериф позаботится о том, чтобы придать ускорение моей персоне.

– Куда вы торопитесь, лейтенант? – сладко улыбнулась Аннабел. – Завести одну из ваших замечательных пластинок?

– Значит, офицер? – спросил я. – И кто же он?

Полицейский? Вояка? Моряк? Капитан буксирной баржи?

– Он офицер военно-воздушных сил. Летчик. Видели бы вы его медали!

– Но помните, милая моя: в случае чего вы не сможете выскочить на всем ходу из самолета и убежать.

Я вышел на улицу. Уже стемнело, и я поспешил в ближайший бар, где можно было бы укрыться от промозглой сырости, опустившейся вместе с темнотой.

После пары стаканчиков я решил, что, поскольку ничего лучшего не намечается, можно продолжить расследование.

Через полчаса я нажал кнопку звонка в квартире миссис Фарнхем. Ждать пришлось недолго. При виде меня приветливая улыбка тотчас исчезла с лица хозяйки.

– Что мне нравится в работе полицейского, – сообщил я, – так это то, что ты всегда и всюду желанный гость. Помните песенку:

Принес я бляху с собою в гости,

Никто за стол меня сесть не просит.

Да, жизнь лейтенанта полиции не сахар. Одиночество и уныние окружают стража порядка. Этим вечером я ощутил это особенно остро.

– Почему бы вам не войти, лейтенант? – сухо осведомилась миссис Фарнхем. – Пока я не разрыдалась от жалости?

Я проследовал за ней в гостиную. Хозяйка была в костюме из ярко-красного шелка, состоявшего из длинного жакета и обтягивающих коротких брючек. В наибольшей степени брючки обтягивали именно те части, которые большая часть женского населения стыдливо драпирует замысловатыми складками.

– Я вижу, траур уже кончился? – спросил я.

– Вы имеете в виду вдовью вуаль, лейтенант? – Она слегка приподняла брови. – Траур по Генри?

– А разве вашего мужа звали Хэнк?

– Зачем вы пришли, лейтенант? Задать мне еще несколько вопросов? Или наговорить кучу дерзостей? Или то и другое вместе?

– Вы можете рассказать мне об Эдне Брайт? – спросил я. – Например, о ее визите к вам. Как она представилась? Как агент по сбору долгов?