Текст книги "Фитнес Леди из другого мира"

Глава 15.

– Во-вторых, ты не отступаешь от своего слова и действительно делаешь все, чтобы терять в весе, – он демонстративно оглядел ее, сжавшуюся, скривился. – Сбросить нужно немало. И, в-третьих, ты должна понести от меня не позднее, чем до конца этого года.

Алина судорожно размышляла над последним пожеланием. Так, кажется, сейчас осень, и если у них новый год начинается как и у нас в середине зимы, то… Для уточнения она, будто подсчитывая пробормотала:

– А до конца года осталось…, – девушка замолчала, надеясь, что мужчина не выдержит ее долгих подсчетов и подскажет.

– Пол года, – он не выдержал, подсказал.

Значит весной начало года, хорошо.

– Точно, – тут же поддакнула Алина.

А потом тщательно подбирая слова и фразы начала торг.

– С третьим пунктом нужно будет повременить. У нас год есть?

– Возможно, – сказал нехотя, но интерес в глазах проскальзывал.

– На восстановление мне нужно два-три года, – увидев скептически выгнутую бровь, девушка добавила. – Но давай обозначим пока один год. Сколько сейчас в этом теле килограмм, ты знаешь?

Алина привыкла говорить про себя теперешнюю: это тело. Никак не получается у нее полностью принять себя. Но лорд этого не заметил.

Мужчина чуть прищурил глаза и внимательно посмотрел на тело жены.

– Сто пятьдесят, плюс, минус. Точнее может сказать лекарь.

Алина посмотрела на личного монстра с восхищением.

– Как вы это узнаете?

– Магия целительства и не такое может, это просто. Так что там со сроками, мне нет резона затягивать.

– Слишком быстро сбрасывать вес нельзя, иначе кожа отвиснет и это будет выглядеть хуже, чем сейчас. Гормоны скакнут, возможно сразу зачать не удастся. И при похудении организм испытывает стресс, а малышу нужен покой и много питательных веществ для правильного развития.

Алина ничего не знала о беременности, никогда специально не изучала этот вопрос, но эти знания сами всплывали в памяти, почерпнутые из средств массовой информации, рекламы, лекций.

Северьян задумался. В последний раз жена кричала, что вытравит любым способом его ублюдка из своего тела, а теперь поет совсем другие песни. Действительно ли она согласна выносить его ребенка или это очередная ее хитрость, потянуть время и придумать новую отговорку лишь бы не рожать ему детей. Лорд Северьян внимательно вглядывался в мимику сидящей на полу Розильен. Она следила за ним в ответ, тоже внимательно, пытаясь предугадать ответ. Эмоции жены всегда легко читались на лице, сейчас он видел обеспокоенность и напряженное ожидание, любопытство. И никакой надвигающейся истерики. Необычно. Его жену будто подменили.

– Почему ты поменяла свое поведение после попытки самоубийства?

– Поняла, что это не выход, что хочу жить, несмотря ни на что. Хочу мирной семьи. Не хочу бояться мужа. А тебе семья нужна? Или только наследник?

Интерес к Розильен в этот вечер вырос в разы, учитывая, что ранее она его вообще никак не интересовала, кроме как возможной матери его ребенка и для сброса напряжения, хотя бы иногда. К огромному сожалению брата императора, жена не выглядела для него хоть сколько-нибудь соблазнительной, скорее вызывала неприятие, как объект для утоления сексуального голода. Поэтому ее желание скинуть лишние объемы вызвали какой-то внутренний подъем. Дали не надежду? Нет, но что-то отдаленное он точно испытал.

Северьян бы подумал, что она решила поменять поведение и теперь играет роль. Хотя возможно, его леди раньше играла роль истеричной особы, а сейчас поняла, что это бесполезно и кардинально изменила тактику. Ильма тоже говорила, что леди стала гораздо спокойнее не кричит без повода, много гуляет, бывает в саду под куполом и, самое интересное, на тренировочном поле. Жаль, нет времени навестить ее там. Много занимается странными упражнениями и читает правильную литературу или просит служанку и, главное, не ест без остановки, как было раньше, исчезли стоящие ранее на всех поверхностях тарелочки с орешками, сухариками, булочками и что там еще она любит. Хотя однажды он застал ее за сладким. Ариль также давал характеристику о его жене весьма отличающуюся от того мнения, что сложилось у самого Северьяна за время общения до попытки самоубийства и долгое время он вообще ее видеть не хотел.

Нужно присмотреться, что-то есть в ней другое, незнакомое, помимо всего перечисленного, но понять пока не удавалось. Стержень? Некая уверенность? Исчезла затравленность, страх проскальзывает в глазах, но порой она его совсем не боится. Последнее Северьяну было приятнее всего, хотя он не признавался в этом даже самому себе.

– Сделку нашу заключим сейчас. Сроком на месяц. Потом я решу продлеваем договор или … Мне нужно изучить вопрос о детях подробнее и посмотреть в динамике, как ты будешь проявлять усердие. Учитывая твою безвольность в прошлом, то и теперь вероятнее всего твоего энтузиазма надолго не хватит.

Северьян чуть изогнул губы в усмешке, его позабавило то, как она на него смотрела, с искренним возмущением, вызовом и даже превосходством в глазах. Неужели она может его удивить? Его азарт по отношению к ней возрос.

– Для остроты ощущений давай добавим в наш договор еще несколько пунктов. Ты пообещала подарок, принимается. С моей стороны, если изменения будут иметь положительную динамику, то дам тебе возможность о чем-нибудь меня попросить и я обязуюсь выполнить, если это не противоречит другим моим сделкам и здравому смыслу.

Алина подняла брови, неужели он идет навстречу собственной жене в каких-то ее желаниях.

– Что такого я сказал, что столько изумления в твоих глазах, любимая? – последнее слово мужчина выделил сарказмом.

Алина отругала себя, она в другом мире и у нее нет тех доверительных отношений, как это было с Максимом. Она горько вздохнула, глядя в окно и пряча эмоции в дальний уголок сердца.

– Далее, – Северьян, ранее севший на диван, теперь расположился удобнее, подложил подушку под голову, вытянулся по всей его длине, Алину он держал в поле зрения, – ты должна будешь проконсультироваться с лекарем Мелентием и регулярно у него наблюдаться, строго соблюдая все его рекомендации.

“Надо же, – подумалось Алине, – моим похудением заинтересовались на самом высоком уровне.”

Глава 16.

– Если по истечении месяца положительной динамики наблюдаться не будет, наш договор магически аннулируется и ты в тот же день с энтузиазмом уговариваешь меня  стать мамой и покорно выполняешь любой приказ и прихоть, без сопротивления и истерик. Если же все хорошо, то ты помнишь, любую просьбу, почти любую.

Алина лишь кивнула. Никаких просьб у нее к мужу не было, кроме невозможных. Это вернуться домой в свой мир и, чтобы пока она здесь, он ее не трогал. На данный момент она готова положить все силы на то, что стать стройнее. У нее все получится, уж в себя она верила, кому как не бывшему фитнес инструктору справиться с лишним весом.

– Еще вопросы, уточнения по пунктам сделки? – Северьян говорил так, что Алина заподозрила, подвох.

Точно, первый пункт, интимный. Как быть с этой стороной договора, она не знала.

– Заведи любовницу, они обычно раскованные и на все согласные.

Неизвестно почему, но во время разговора паника и страх Алины незаметно растворились. Видимо, деловой тон без капли агрессии успокаивающе на нее подействовали, а может организм устал боятся. Как бы то ни было, сейчас ей было гораздо спокойнее обсуждать даже такую щепетильную тему.

По выражению его лица, девушка видела, чтобы она не говорила, муж заставит ее исполнить “супружеский долг”, возможно силой. Этого она не допустит, лучше сама.

– Милая, – снова сарказм – ты забыла про наши узы? – он развернул к Алине ладони, по которым шла темно-синяя замысловатая вязь, как и на ее теле, только не на ладонях, а от локтей вверх по плечам, до самых ключиц. Ее рисунок был бледной копией бежевого цвета и почему-то эмоционально беспокоил. Иногда Алина чувствовала в местах рисунков легкий зуд.

– Я не могу иметь любовниц. Только тебе, моя дорогая, нести этот крест. Ну что, все решили? Пора приступать к главному?

Пока Алина осознавала сказанное, лорд Северьян рассматривал ее лицо.

Как же она была права, он точно не даст ей избежать этой обязанности. Но и она не позволит мужчине унижать себя, упрекая супружеским долгом. Она что-нибудь придумает, но выполнит условия сделки.

– Пора, – был ему сухой ответ.

– Раз решили, то подписывай и приступай, я в нетерпении.

Алине было сильно не по себе, но задуматься не успела, перед ней появились всполохи огня, они растекались в воздухе пока не перетекли в изображение светло-коричневого листа бумаги, через мгновение на нем стали проявляться ярко-красные буквы.

Алина с удивлением вчитывалась в текс договора. Слово в слово как говорила она, а потом и лорд. И даже то, что способ удовлетворения мужчины она выбирает сама, прописано. Да уж.

– Чем подписывать?

– Булавка на столе.

“Неужели кровью?”,  – ужаснулась попаданка.

Ей, что, нужно поранить палец? Всякие фантастические фильмы быстро дали ответ, другой вариант в голову даже не пришел. Но этот оказался верным.

Она встала, ноги немного затекли от долгого неподвижного сидения. Но Алина дошла, хоть и слегка ковыляя, до стола и взяв булавку, быстро, чтобы не задумываться о действиях, зажмурилась и кольнула себя.

Капелька крови была красивой, круглой и маленькой, девушка еще смотрела на нее, думая, как нанести на парящий в воздухе договор, как капля сорвалась с пальца и впиталась в бумагу, которую обрамлял огонь. Подвижный, живой. Магический?

Алина старалась, чтобы на лице не появилось удивления, ведь Розильен наверняка встречалась с таким явлением, как магия и такой вот договор.

И все ей не удалось скрыть глубокого удивления и мгновенного испуга, когда бумага вдруг клонировалась и одна часть на дикой скорости полетела в нее и, впечатавшись в грудь, мгновенно впиталась. Легкая, неприятная щекотка и все. Алина положила руку на то место, куда влетел горящий призрачный лист и посмотрела на супруга. Тому второй экземпляр точно также погрузился в тело после кровопускания.

– Идем сюда, – Северьян прошел в спальню и удобно устроился на кровати. – Уверен, здесь нам будет удобнее, дорогая.

Мужчина был уверен, она откажется, замрет статуей, зальет здесь все слезами, упадет в обморок, совершит еще одну попытку самоубийства. А все ее изменения в последние дни лишь бравада. Но что-то подзуживало, вдруг она тебя удивит, посмотри, испытай. Что будет? Его пугливая жена привычно заартачится и тогда он ее пришпилит словами так, что мало не покажется. Но она все равно это сделает, он заставит, пусть не сомневается, а если снова будет дрожать и реветь, унижаться и реветь, он …. Мужчина и сам не знал, что сделает. От одних мыслей о подобном исходе становилось тягостно.

Эта девушка подписала договор и магия в любом случае не позволит ей отлынивать. Он начинал звереть, желваки ходили под кожей, руки сжимались в кулаки. Физического вреда он ей не нанесет, не будет связываться со слабым существом, а вот морально задавит, как букашку.

Северьян поражался сам себе с первого дня, когда он увидел свою невесту. Да, девушка уже несколько месяцев пребывала в этом статусе еще до первой встречи. Он заранее знал, что увидит. Портрет и характеристика, вся ее жизнь в коротких фразах, с впечатлениями наставниц и подруг, уже были им изучены. Почти всю жизнь девушка провела в пансионе при монастыре. Здесь, за городом, маленький, но надежный, стены у него что надо.

В характеристике был упор на то, что девица скромная, а на деле оказалась рохля, все время льющая слезы. В пансионе написали, что покорная, но тоже мимо: ноет, сжимается, кивает, но сделать ничего не может, силы духа не хватает. Также в бумагах было указано наличие крупицы магии и теперь он навеки привязан к этой неприятной девице, которую даже девственности лишить не смог. Что в этом пансионе монахини внушают девчонкам непонятно.

Глава 17.

В день знакомства она сидела в беседке с матушкой, когда Северьян вступил на деревянный настил. Леди Розильен была бледна, на щеках видны потертые потоки слез, подбородки, которых оказалось больше, чем на портрете, дрожали. Толстые пальцы мяли уже грязный платок. Северьян наделся, что за некрасивой внешностью прячется ум и что-то еще, но там кроме глупого страха и паники ничего разглядеть не удалось. Матушка и та не любила собственную дочь, чем вызвала еще большую неприязнь, чем сама невеста. На ее высушенном лице злобное выражение мгновенно сменилось на притворно-приязненное, но все же больше походило на победный оскал. Брошенный на дочь высокомерный взгляд, когда она покидала беседку, подтвердил все выводы лорда. Он пытался поговорить со своей невестой, но даже о погоде она ничего сказать не могла. Слишком глубоко страх поселился в ее теле.

Тогда он спросил на прямую:

– Ты боишься меня, – он специально перешел на фамильярный и сухой тон.

– Да, – едва слышно шептали ее губы.

– Чем же я успел тебя так напугать? – ему становилось все равно, неприятно, но терпимо, где-то в груди что-то болезненно ныло, неужели его можно только бояться, неужели он не достоин искренней любви женщины.

Неужели она готова вот так дрожать своими подбородками рядом с ним всю жизнь?

Она лишь трясла головой ничего не в силах высказать.

– Розильен, если я пообещаю тебя не обижать, не бить и никак не вредить тебе, ты, наконец, перестанешь дрожать? – его брови хмурились, однако раздражение сдержал. На невесту смотреть не хотелось, но необходимо видеть ее эмоции. Говорить он старался как можно мягче, и даже добился того, что она перестала комкать платок. Замерла. А потом дрожащим голосом спросила:

– Не станете брать супружеский долг?

Чем же ее настолько пугает супружеский долг?

– Как же ты думаешь родить мне ребенка, если я не приду на брачное ложе?

Она лишь хлюпнула носом.

– Я постараюсь быть аккуратным.

– Нет, – она ответила резко, истерично. – Не хочу. Нет.

Истерик он не терпел, совсем. Визгливые ноты, били по ушным перепонкам.

– Придется, – ответил Северьян и встал, чтобы выйти из беседки и постараться больше не видеть невесту до свадьбы.

Он едва сдерживал ярость внутри, раздражение и брезгливость к будущей жене.

Первая брачная ночь началась с истерики, он заставил ее выпить успокоительное, ждал, когда она перестанет разводить сырость наряду со скулежом. Северьян хотел обойтись с ней помягче, планировал и настраивал себя на терпеливые уговоры, но девушка не унималась, а истерика только набирали обороты.

Пытался поговорить, успокоить, но жена не слышала, шептала что-то отрывистое: о грехе, о боли, о ненависти, о том, что мужчинам только и нужно, никогда, никогда, никогда. В какой-то момент она показалась ему сумасшедшей, не в себе. И мужчина очень понадеялся на успокоительное.

Немного посмотрев на поведение новоиспеченной супруги Северьян решил, что можно и отложить на сутки сублимацию брака, но когда он подошел к ней, чтобы пожелать спокойной ночи, дабы Розильен могла морально подготовиться к важному событию в супружеской жизни, как она подняла лицо полное злобы и губы беззвучно шепнули: “Ненавижу”.

Он ничего не ответил и даже внешне остался безразличным, спокойным, словно море перед рассветом в безветренный день. Острая шпилька боли кольнула и застряла в плоти глубоко, не вынуть. Понял, отсрочка не поможет, она попусту не нужна.

Приказал Ильме дать жене еще успокоительного отвара, умыть и переодеть. Новобрачной велел, когда он вернется, быть на кровати и не истерить, достойно пройти супружеское испытание.

Когда мужчина вернулся в комнату, она послушно лежала на кровати, но приблизившись услышал, как она шипит о том, что если понесет от него этой ночью, то обязательно вытравит ребенка. Она его ненавидела искренне и всей душой и также сильно боялась.

Тянуть не стал, снял штаны и лег на жену, стараясь меньше прикасаться, давить. Он не хотел ей боли, поэтому еще в своей спальне намазал член маслом, знал, что его жена не будет его хотеть, не увлажнится. Его либидо на нее тоже не реагировало, пришлось абстрагироваться, прикрыть глаза и вообразить ту, о которой грезил: с упругими красивыми формами, не худыми, но и не слишком выдающимися, с зовущими глазами и водопадом волос на подушке.

Женщины у Северьяна давно не было и все же член наливался силой будто нехотя, приходилось концентрироваться, чтобы не сбиться с настроя. Решив и жену немного расслабить, погладил ее бедра и раздвинул шире. Как только мужской орган достаточно окреп, он начал плавно входить. Боль пронзила резко, неожиданно и в таком месте, в котором мужчина ее никак не ожидал. Он успел ввести в лоно девушки только головку, как член резко и жестко сдавило, ему почудилось, что что-то хрустнуло внутри, перед глазами яркие вспышки боли, тело свело. Когда он посмотрел на жену, ее лицо тоже исказила гримаса боли, но она, на удивление, не рыдала навзрыд, только из глаз текли крупные капли.

Вспомнились слова брата, которыми он напутствовал Северьяна в спальню жены:

– Женские истерики не самое страшное, что бывает в жизни, а в ваших отношениях хуже уже не будет.

“Вот тебе и не будет хуже: она мне член сломала!”

Он едва смог вызвать лекаря, перед глазами искрило от боли. Член целую десятицу потом болел и это при ежедневных сеансах лечения магией. Однажды ему перелом ноги вылечили заклинаниями за два приема и еще пару дней пришлось беречься, а тут целую десятицу.

Стоило только болям пройти и он снова готов к бою, сексуальное желание накатывает волнами, а утолить его качественно можно только с одной женщиной, его женой.

И вот, теперь Северьян лежал перед Розильен и ждал ее истерики, злобных взглядов, ядовитых слов. Мазохист, однако.

Глава 18.

Алина стояла рядом с кроватью и смотрела в глаза, которые запомнила, будучи с ножом в сердце. Ее еще передергивало, но память удивительная вещь, она смазывала тот вечер. Да и лорд Северьян вел себя так, словно никогда не убивал ее, словно он обычный человек, ну, еще сексуально озабоченный маньяк. Неприятна была сама мысль, о том, что придется прикасаться к нему. Но надо, договор ведь магический, а вдруг наказанием будут молнии по попе, но скорее всего все гораздо хуже, если судить по усмешке лорда. Она несмело подошла и стараясь не скривиться от жутковатых обязанностях трогать постороннего несимпатичного ей мужчину в интимном месте. Девушка обошла кровать и забралась на нее.

“Интересно, он хоть мыл его?” Мысль сама заползла в голову, но Алина одернула себя и присев на коленях поближе к мужу, она надеялась, что эта мысль: “муж, он мой муж”, станет опорой в нелегком деле преодоления себя. Ранее Алина и не думала считать этого мужчину мужем, но теперь решила, что для ее психики так спокойнее.

Лорд, он же брат императора, почему его называют лордом, а не каким-нибудь высочеством. Опять мысли скачут не в ту степь. Алина вновь постаралась сосредоточиться на деле, пока Северьян взирал на нее с легким удивлением и любопытством. Ей даже легче стало, от того, что она сумела его удивить.

Смущаясь, она протянула руку к его животу и прикоснулась кончиками пальцев к коже, руки мгновенно засияли призрачным розовым светом. Мужчина вздрогнул и рывком сел.

– Что это? Ты применила магию? Какую?

Алина испугалась его реакции, поэтому начала тараторить.

– Нет, не знаю, оно само.

– Само, – Северьян задумался. – Вот оно как. Почему тогда не сработало в храме при первом контакте? – вслух размышлял Северьян, и хмурил брови.

Он вспомнил, что магия, которая проявляется на кончиках пальцев в виде мягкого, призрачного свечения называется магией симпатии и действует на растительный и животный мир. На людей ни один такой маг еще не воздействовал. Однако магия симпатии имеет серый цвет. Она настраивает благожелательно к магу любую животинку или травинку, стоит только захотеть.

В прошлом с помощью десятка таких магов выигрывали войны, но потом недоброжелатели истребили носителей магии симпатии, тихо и незаметно. Наставник рассказывал, что уже несколько столетий не рождались маги с подобным даром, не от кого наследие перенять.

Из глубин памяти выплыло еще одно знание, а именно о красных свечениях. Похожая в проявлении, но совершенно разная по сути магия. Пара, с которой возможно единение душ, сердец, может родиться истинная любовь и глубочайшая привязанность. В такой паре возможна передача друг другу магической энергии во время истощения источника магии. Он вспоминал как по учебнику. В подобном союзе вообще постоянно, особенно в моменты физической близости, происходит энергообмен и часто у обоих супругов возрастает магический резерв, может появиться эмоциональная и даже ментальная связь. Но там свечение особенное, не призрачное, как может быть вначале, при первой встрече и первом касании, а насыщенного алого цвета. А у них всего лишь бледно-розовое. То есть нужно привязать жену к себе, возможно, лет через сто у них выйдет более теплый союз. Северьян понимал, что и самому нужно проникнуться к жене благорасположением, но даже представить не мог такого.

Он с благодарностью вспомнил их с братом учителя по древней магии, который не щадил пацанов и заставлял зубрить все, что считал нужным, а этого добра хватало с избытком.

Еще один вид магии, который можно вызвать на кончики пальцев, это огненная магия, только это не ее случай. А его. Магии огня в ней нет, это он отчетливо ощущал.

Еще в нем живет зачаток ментальной магии, но развить ее в должной мере у Северьяна пока не выходило. Брат также ей обладал, умеючи воздействую на толпу. Всенародные выступления или речь перед советниками, чтобы расположить их к себе, это Реджен делал с легкостью.

Зато Северьян с детства не проиграл ни одного пари. А заключал он их много и при каждом удобном случае. Однажды выиграл спор с отцом, и они с братом вместо очередной скучной зубрежки побежали в сад грызть фрукты. Тогда отец понял в чем дело и предоставил сыну широкое поле для его деятельности, умело направляя порывы сына на благие дела для пользы семьи и государства. Поэтому с ранних лет Северьян участвовал даже в межгосударственных переговорах. Способности Реджена отец выявил несколько позже и тоже умело развил их.

Лорд Северьян с сомнением посмотрел на жену. Наверное, поэтому их во время свадебного обряда связала магия, разрисовывая его ладони и запястья. Но разве сможет ее ненависть перерасти  в симпатию? Ответ был однозначным: нет. Разве сможет он полюбить эту женщину? Глупую, ненавидящую, некрасивую. Ответ не отличался многообразием: нет.

– Ты знаешь что это? – показала свое любопытство Розильен.

– Магия, – не стал разъяснять подробности. – Ты так хорошо начала, продолжай.

Он снова устроился на подушке, положив одну руку за голову и с интересом уставился на нее.

“Хоть бы ободряюще улыбнулся”, – подумалось Алине и больше на его лицо она старалась не смотреть, ей нужно унять свой страх, стеснение и омерзение.

Когда-то она с удовольствием прикасалась к Максиму и его члену конечно же. Ей даже нравилось. Что говорить, она сама возбуждалась от того, как ему было хорошо в ее руках.

Сейчас же накатывала тошнота и брезгливость, смешанная с отвращением.

Алина снова коснулась твердого живота, дрогнувшего под ее рукой, но теперь свечения не было и она невольно посмотрела на реакцию мужчины, он не удивился, значит знает, что происходит и его это не беспокоит. Хорошо. Ладонь полностью легла на пресс сильного мужчины, Алина анализировала свои ощущения со рвением патологоанатома, который встретил неведомую зверушку и с исследовательским интересом препарирует ее.

Кожа теплая, упругая, волос нет, они начинались тонкой дорожкой под пупком и уходили вниз под резинку штанов, а еще под пальцами девушка чувствовала движение мышц, небольшое, но все же. Она погладила живот, прослеживая выпуклости и впадины качественного пресса, это оказалось очень приятно, но дальнейшее не вызывало такого энтузиазма.