Текст книги "В объятиях босса"

Кэрол Грейс
В объятиях босса

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Джо Каллауэй спешил. Чтобы быть первым у лифта в холле небоскреба в финансовом районе Сан-Франциско, он проскочил мимо хорошо одетых мужчины и женщины. Нажав кнопку двадцатого этажа, он с нетерпением наблюдал за мельканием цифр на табло.

Это был первый день после его возвращения из командировки, которая должна была продлиться две недели, но на самом деле превратилась в гораздо более длительную череду встреч, переговоров и публичных выступлений. Можно было представить гору скопившихся за это время документов на его письменном столе! Точнее, гору тех документов, которые могли бы скопиться в его отсутствие, если бы у него не было самого трудолюбивого, самого квалифицированного помощника на свете.

Беда в том, что он не смог связаться с Клаудией из Коста-Рики. Каждый раз, когда удавалось добраться до телефона или Интернета, ему отвечал автоответчик. И она так ни разу и не перезвонила. Безусловно, существовали разница во времени и проблемы с международной связью, но тем не менее было странно, что он не смог ее застать. Но она наверняка делала все необходимое в его отсутствие. За три года она успела изучить его требования. Иногда ему даже казалось, что она почти читает его мысли.

Теперь, когда вернулся, он горел нетерпением рассказать ей о том, что произошло. Когда помощница узнает о новом проекте, она обрадуется так же, как и он сам. Они вместе будут работать над ним с раннего утра до поздней ночи, как это часто бывало прежде. Разница лишь в том, что этот проект был экстраординарным. Особенным для него, особенным для нее.

Он не мог дождаться того момента, когда расскажет ей, представлял выражение ее лица, широко раскрытые от удивления карие глаза, улыбающиеся губы. Она забросает его вопросами: как, когда, где, сколько. Улыбаясь, он выбежал из лифта и направился в офис «Каллауэй кофе».

– Доброе утро, мистер Каллауэй, – поздоровалась с ним секретарша. – С возвращением вас.

– Спасибо, Дженис, – ответил он. – Пришлите мне, пожалуйста, Клаудию.

Он даже не стал дожидаться ее ответа, так ему не терпелось достать из портфеля документы и разложить их на столе до прихода Клаудии. Теперь он был даже рад, что не смог раньше переговорить с ней. Сюрприз будет еще приятнее, когда он расскажет о нем лично. Когда она радовалась, ее лицо светилось, на нем появлялся такой нежный румянец. Это напомнило ему о рождественской вечеринке, где она… где они… Но тут его лицо померкло. Было еще кое-что, о чем он должен будет поговорить с ней. Чтобы между ними не было недопонимания. Потому что он никогда не сделает ничего, что могло бы помешать их чудесным рабочим взаимоотношениям. Часы показывали пятнадцать минут десятого. Где же она? Ему немедленно надо ее видеть. Он приоткрыл дверь кабинета. Две женщины из бухгалтерии, Анджела и Мэри Линн, о чем-то тихо разговаривали с Дженис. Увидев босса, они подпрыгнули как испуганные кролики и тут же выбежали из комнаты, оставив нетронутым свой кофе. Дженис выдавила из себя улыбку, делая вид, что все в порядке. Но ясно, что порядка не было. Клаудия никогда не заставляла себя ждать. Она всегда была на месте, когда требовалась ему.

– Что произошло? – спросил он. – Где Клаудия?

Я не знаю, – ответила Дженис.

– Что ты имеешь в виду? Она что, заболела? Опаздывает? Или принимает ванну?

– Я… я не знаю. Я ее не видела.

– Не видела? Ну ладно, если ты не видела, то кто видел? – Каллауэй возвысил голос.

Секретарша пожала плечами.

– Позвони ей домой, – велел он.

– Я пыталась. Ее там нет, – ответила Дженис.

– Нет? – переспросил Джо. Он еле сдержался, чтобы не спросить еще раз, где она. Не хватало только быть похожим на попугая. Но без нее он тоже не мог, весь рабочий процесс нарушался, он даже не знал, с чего начать, не знал, где что лежит… – Это же нелепо, – сказал он вслух, а про себя подумал, что пока расстраиваться не из-за чего, хотя уже был расстроен. Она никогда не опаздывала, особенно в первый день после его возвращения из командировки. – Думаю, она просто опаздывает.

Дженис ничего не ответила, только нервно моргала.

– А ты как считаешь?

– Я думаю… Вы не посмотрели у себя на столе? Мне кажется, она оставила вам записку.

Записку? Записка могла означать только плохие новости. У него появилось мрачное предчувствие. Еще несколько мгновений он всматривался в лицо Дженис, затем развернулся и пошел в свой кабинет. Он не заметил ничего у себя на столе, кроме груды нераспечатанной почты, что само по себе уже было странным. Разворошив бумаги, он наконец увидел то, что искал. На стандартном белом конверте ее аккуратным почерком было написано его имя. Разорвав конверт, он начал читать:

Дорогой Джо!

Жаль, что мне пришлось так неожиданно уйти, тем более в твое отсутствие, но так потребовали обстоятельства. Я написала заявление за две недели и подготовила к работе Люси, ту женщину, которую нам прислало агентство, так что у тебя все будет в порядке. Желаю тебе удачи со всеми новыми проектами и всего хорошего.

Искренне твоя,

Клаудия.

Джо несколько минут оставался неподвижным, сжимая непослушными пальцами записку. За что она так поступила с ним? Он всегда считал ее и себя командой. Обиженный, злой, он стоял посреди своего кабинета, тишину нарушал только слабый шум включенного факса.

Ему хотелось кричать, вопить, стучать кулаками по столу, потребовать, чтобы она немедленно вернулась, хотелось спросить ее, как она могла плюнуть ему в душу после всего того, через что им пришлось пройти, но он заставил себя успокоиться. Уже давно ценой тяжких усилий он научился сдерживаться. Это не самое плохое, что он испытал в жизни. С ним случались настоящие катастрофы. Например, в тот год, когда был уничтожен урожай кофе в Венесуэле или когда его уволили с первой работы за неподчинение. Хотя самое страшное, на его взгляд, произошло в тот день, когда родители отдали его в военную академию, так как не хотели больше заботиться о мальчике, которого прозвали исчадием ада.

Он многое пережил, переживет и это. Сначала он должен найти Клаудию и уговорить ее вернуться. Он даст ей все, что она попросит, – повышение, более продолжительный отпуск, помощника, все что угодно. А что уж там у нее произошло, он все возьмет на себя.

Джо прошел в ее кабинет, там было темно и тихо. Только в воздухе витал слабый аромат ее цветочных духов. На подоконнике стоял высокий кактус с алой лентой вокруг горшка, который он подарил ей на Рождество. По сравнению с хаосом в его кабинете здесь были образцовый порядок и чистота. Комната выглядела так, как будто сюда уже несколько недель никто не заходил. Он вдруг ощутил внутри себя такую же пустоту, какая царила в кабинете. Закрыв дверь, он вернулся к Дженис.

На этот раз ему удалось задать ей вопросы совершенно спокойным тоном.

– Где Люси?

– Вы имеете в виду ту женщину из агентства? – спросила она.

– Да, именно эту Люси. Где, черт возьми, она?

У Дженис округлились глаза.

– Она уволилась. Не смогла привыкнуть к нашим порядкам.

– Понятно… – У него были так напряжены челюсти, что казалось, он больше никогда не сможет их разжать. – Не могла бы ты прямо сейчас позвонить в агентство и попросить ей замену?

– Конечно. Прямо сейчас позвоню. Я бы сделала это раньше, но подумала… – Дженис умолкла, и он так и не узнал, что она подумала.

Он вернулся в свой кабинет, упал в кресло и закрыл глаза. Джо Каллауэй не был склонен к фантазиям, но на минуту он разрешил себе подумать о Клаудии и представить, что она все еще здесь.

Прежде всего сейчас здесь витал бы запах кофе, двойного французского, фирменного кофе Каллауэя. Она варила его сразу же, как только приходила на работу. Клаудия уже сидела бы напротив него на кожаном диване и говорила бы ему, что она думает по поводу его последней идеи, будь то новый сорт кофе, новый магазин или новый маркетинговый план. Она была единственная во всей компании, от кого можно было получить честный ответ. Легкая улыбка пробежала по его лицу при воспоминании о многочисленных случаях, когда она не соглашалась с ним. Они спорили, ходили взад-вперед по кабинету, иногда даже смеялись. Тут он вспомнил о рождественской вечеринке, и улыбка на его лице погасла. Это же не могло послужить причиной… нет!

Он выпрямился, взял в руки ее записку и стал перечитывать ее снова и снова. Потом сделал из нее бумажный самолетик и бросил через комнату. Самолетик приземлился в корзину для мусора. Ну и ладно. Если она не хочет работать с ним, он проживет и без нее. Обходился ведь раньше, вот и снова будет жить так же.

В дверь постучали. Джо едва не подпрыгнул. Вернулась. Он снова сел, положил ноги на стол и вытащил сигару. Он не хотел выглядеть слишком взволнованным, ведь он знал, что она вернется. Пусть не считает себя незаменимой, незаменимых нет. Сигару он зажигать не стал, просто сжал ее зубами.

– Войдите.

Но это была не Клаудия. Вошла Дженис вместе с женщиной среднего возраста, одетой в деловой костюм и практичные уличные туфли. Джо вытащил сигару и со стуком опустил ноги на пол.

– Это Сара Макдафф, – объявила секретарша. – Ее прислало агентство.

– Уже? Спасибо, Дженис. Проходите, мисс Макдафф, и присаживайтесь. Мне почему-то кажется, вы справитесь с работой, – сказал он с натянутой улыбкой.

Проблема состояла в том, что, независимо от ее деловых качеств, некому было научить ее, что надо делать. У самого Джо совершенно не было времени на это: предстояла важная встреча.

– Мне нужно посмотреть файлы по коста-риканскому проекту, – сказал он, махнув рукой в сторону компьютера Клаудии. – Отпечатайте, что сможете найти.

Женщина кивнула и уселась за стол Клаудии.

Джо некоторое время постоял в дверях, глядя на женщину за столом, которая не была Клаудией, и стараясь свыкнуться с мыслью, что Клаудия может не вернуться. Но безуспешно. Казалось, мир перевернулся.

Он понимал, что должен дать бедной женщине какие-то инструкции, но только один человек мог сказать ей, что нужно делать и как… А может быть, Дженис и не искала как следует Клаудию? Может, бедняжку сбил автобус и она лежит в какой-нибудь больнице без сознания, под наркозом? От одной этой мысли ему стало плохо.

Он велел Дженис отменить встречу и провисел все утро на телефоне, выяснив в конце концов, что номер Клаудии отключен. Тогда он позвонил во все отделения полиции, во все больницы и даже морги. Только один раз он поднял глаза от телефона, когда Сара вошла узнать пароль доступа к файлам. Он понятия не имел ни о каком пароле, это знала только Клаудия. Он разрешил временной помощнице уйти с работы и вернуться завтра.

Затем Джо поехал по адресу, указанному Клаудией в анкете. Смешно сказать, но он не знал, где она живет. Позвонив в дом в викторианском стиле на Гринвич-стрит, он выяснил у хозяйки, что Клаудия съехала две недели назад.

– Она оставила адрес? – спросил он.

Хозяйка покачала головой.

– Хорошая девушка. Всегда платила вовремя за квартиру. Надеюсь, с ней ничего не случилось?

Джо тоже покачал головой.

– Вы ее друг? – спросила она, пристально глядя на него.

– Нет, – ответил он. – А у нее есть друг? – спросил он в свою очередь, придя в ужас от этой мысли. Она никогда об этом не говорила, правда, он никогда и не спрашивал.

– У такой красивой девушки, как она? – сказала хозяйка. Но потом, поджав губы, добавила: – Откуда мне знать? Я не интересуюсь личной жизнью своих жильцов.

Джо совершенно не представлял, что теперь делать и куда идти. Конечно, работы в офисе было полно, но он даже подумать о ней не мог. Да и как работать без Клаудии? Он оставил машину возле ее бывшего дома и медленно пошел по улице к кофейне с вывеской «Мы готовим „Кофе Каллауэя“». Там Джо заказал двойной эспрессо и сел за столик на улице, уставившись в пространство. Неужели всего несколько часов назад он ворвался в офис с кучей хороших новостей и планов в отношении будущего фирмы? Теперь это будущее казалось туманным и почти недостижимым.

Он приказал себе успокоиться. Ничего не произошло. Он все еще руководил компанией с многомиллионным капиталом. У него великолепная квартира с видом на залив, новая машина, катер, членство в престижном оздоровительном клубе. Ему никто не нужен. И все же… все же…

Джо выпил свой кофе, оставил на столике деньги и ушел. Все-таки необходимо вернуться в офис на встречу с главой новой пиаровской фирмы, которую он нанял. Впрочем, лучше перезвонить и убедиться, что встреча не отменена. В противном случае он поедет в клуб поиграть в теннис, как обычно делает по вторникам. Ему сейчас необходимо скинуть физическое напряжение. Он чувствовал себя как провод под напряжением в двести вольт. Ударить мячом в бетонную стенку – это как раз то, что нужно. Но для того, чтобы вернуть жизнь в нормальное русло, необходимо найти Клаудию.

Клаудия Мэдисон стояла на тротуаре и смотрела на высотное здание, где она проработала последние три года. Было около 18.30, и несколько окон на двадцатом этаже были освещены, но, наверное, там уже работали уборщицы. Джо Каллауэй никогда не задерживался долго на работе по вторникам, в этот день он ездил в клуб.

Она простояла так около получаса, ежась от пронизывающего ветра, простояла просто так, на всякий случай. Она не видела, как он вышел, слава богу, не видела и никого из знакомых. Даже ту женщину, которую подготовила на свое место. Наверное, та уже освоилась и привыкает к капризам Джо. Прошло несколько недель, как он должен был вернуться из командировки, вероятно, успел совсем забыть о ней, вспоминает, только когда не может что-нибудь найти.

Клаудия вздохнула. Если бы только она могла так же быстро забыть о нем. Кажется, ей это не грозит. Во всяком случае, еще некоторое время. Когда-нибудь это должно произойти. Потребуется сила воли, которой ей пока не хватает. У Клаудии от холода стучали зубы, больше стоять она не могла. Она замерзла и перенервничала. Подняв воротник и глубоко вздохнув, Клаудия вошла в здание.

Она должна была уже давно зайти за одной вещью, которую забыла при уходе. Но в первое время она чувствовала себя ужасно, как психологически, так и эмоционально. То, что ей больше не надо было ходить на работу, пробило брешь в ее жизни. Привыкнув видеть Джо каждый день, теперь Клаудия избегала всего, что могло напомнить ей о самой лучшей работе и самом лучшем начальнике, которые у нее были в жизни. Она даже думала о том, чтобы оставить его подарок в кабинете и забыть, что он подарил ей его на Рождество. Тогда бы не пришлось сейчас так переживать. В конце концов, зачем ей иметь перед глазами его подарок, который будет всегда напоминать о нем? Клаудии стало легче. Она приняла несколько важных решений. Она возьмет под контроль свою жизнь. Она справится. Должна справиться.

Но когда лифт остановился на двадцатом этаже, она начала трястись от страха. В голове были сплошные «а что, если». Что, если он там? Что, если в ее кабинете кто-то есть? Она оперлась рукой о стенку и попыталась собраться с духом. И когда уже собиралась развернуться и уйти, уборщица помахала ей рукой и открыла дверь.

Клаудия шепотом поблагодарила ее и на цыпочках прошла к своему кабинету. Взглянув на дверь кабинета Джо, она поняла, что совершила большую ошибку. Под дверью она увидела полоску света, потом услышала голоса. Голоса Джо и какой-то женщины. Они разговаривали и смеялись. Клаудия замерла. А чего она ждала? Что он примет обет безбрачия после того, что между ними произошло? Только не Джо Каллауэй. Наверняка он сейчас хорошо проводит время в своем кабинете, в том самом кабинете, где он… где они…

Если повезет, она проскользнет в свой кабинет, возьмет то, что ей надо, и через пару минут уйдет. И больше сюда не вернется. Никогда. Никогда не увидит Джо. Никогда не услышит его голос, никогда не напишет для него письмо, никогда не закажет для него столик в ресторане, никогда не пошлет за цветами для его подружек и никогда не подслушает, как он флиртует и смеется с другими женщинами за закрытыми дверями. Она сделает это. Она должна сделать это. И сделает это сейчас.

Ее стол был абсолютно пустым, покрытым тонким слоем пыли. Похоже, никто за ним не работал. Что же случилось за эти четыре недели? Что случилось с Люси? Клаудия понимала, что не стоит зря тратить время, но пребывание в кабинете вызвало поток воспоминаний. Она вспомнила, как Джо ворвался в ее кабинет после открытия первого кофейного бара, схватил ее на руки и закружил по комнате. От прикосновения его сильных рук у нее закружилась голова…

Она машинально вытащила из сумки бумажный носовой платок и вытерла пыль с экрана компьютера. Пылинки закружились в воздухе. Она чихнула. Громко. Руками зажала рот, чтобы опять нечаянно не издать какой-нибудь звук.

В холле послышались шаги. Клаудия спряталась под стол. Дверь открылась, кто-то включил свет.

– Эй, здесь кто-нибудь есть? – Это был он.

Наступила длинная пауза. Она затаила дыхание.

Свет погас. Дверь закрылась. У Клаудии вырвался вздох облегчения. Потом она встала, подошла к окну и взяла кактус, который он подарил ей на Рождество. Напрасно считается, что кактусы могут жить без воды, хотя заливать их тоже нельзя. Поэтому она не может оставить его здесь. Никто не знает, как надо ухаживать за ним. И чувства здесь совершенно ни при чем. Клаудия прижала горшок к груди, медленно, очень осторожно открыла дверь и выглянула наружу. Ничего. Никого. На цыпочках пересекла холл. В кабинете Джо все еще горел свет, но не было слышно ни голосов, ни смеха.

Странно, как быстро подошел лифт. Когда двери закрылись, ей казалось, что сердце вот-вот вырвется из груди. Внезапно кто-то просунул руку между дверями еще не тронувшегося лифта, и они вновь раскрылись. Вошел он.

От удивления у него открылся рот.

– Ты? – сказал он. – Что, черт возьми, ты тут делаешь?

Двери закрылись, и Клаудия оказалась наедине с человеком, которого надеялась больше никогда не увидеть. Сделав глубокий вдох, она вобрала в себя запах сигары и черного кофе, а с ним и всю суть Джо Каллауэя. Колени у нее подкосились. Она не была готова к этой встрече, не была готова столкнуться лицом к лицу с Джо, широкие плечи которого заполнили все пространство кабины, а глаза горели гневом.

– Я… я пришла забрать свой кактус. Я боялась, что его не будут поливать, или, наоборот, кто-нибудь зальет его, или…

Ты пришла забрать кактус, – повторил он, пристально глядя на нее. – Ты пришла забрать кактус, прошла мимо моего кабинета и не сказала ни слова. Тебе не хватило элементарной вежливости сказать мне в лицо, почему ты увольняешься. Нет, ты больше заботишься об этом растении… Не могу в это поверить.

– Извини, – ответила она. – Я думала, что ты занят. Услышала голоса и не захотела…

– Да, я был занят. Деловая встреча. Но она закончилась. Ты бы знала об этом, если бы постучала в дверь. Но ты не хотела меня видеть, не так ли? Ты избегаешь меня. – Он оперся одной рукой о стенку кабины и обдал ее холодным взглядом синих глаз.

– Нет, что ты. – У нее слегка дрожал голос. Клаудия знала, что он разозлится. Знала, что огорчится. Не раз он говорил ей, насколько она важна для компании, но она знала также, что незаменимых людей нет. Помощников по административным вопросам много, есть гораздо красивее и трудолюбивее, чем она. Ей казалось, что Люси одна из них, ведь она сама проверила многих кандидаток и остановилась именно на ней.

Лифт остановился на первом этаже. Слава богу. Клаудия выскочила из лифта и пошла к вращающимся входным дверям. Она приказала себе не только не останавливаться, но даже не замедлять шаг. Надо идти вперед и не оглядываться. Но Джо последовал за ней. Прежде чем она дошла до двери, он схватил ее за руку.

– И куда ты направляешься? – требовательно спросил он. – Если ты считаешь, что можешь уйти отсюда без объяснений, то ошибаешься.

Тисками сжав ее руку, он потащил ее в маленький ресторан в холле. В тот самый ресторан, где они много раз обсуждали за кофе разные вопросы. Ресторан был пуст, не считая двух мужчин, которые сидели за барной стойкой, пили кофе и смотрели по телевизору баскетбол.

Официантка улыбнулась им.

– Что-то вы поздновато. Давно не видела вас обоих, – сказала она. – Сегодня у нас прекрасный говяжий бульон.

Джо посмотрел на часы.

– Это хорошо, Джинни. Принеси нам по порции супа, зеленый салат и стейк с кровью.

Джинни, получив заказ, ушла прежде, чем Клаудия успела возразить, что совсем не голодна. В любом случае она совершенно не собиралась обедать с Джо. .

– Я не могу остаться на обед, – возразила она.

– Просто посиди со мной. Может быть, ты не хочешь есть, но я-то хочу. За весь день я выпил лишь три чашки кофе. К тому же у меня ужасное настроение. Хочешь знать почему?

Клаудия покачала головой. Она не хотела знать почему. Она вообще ничего не хотела знать о нем.. Да, она видела, что он раздражен и нервничает, уголки его рта опустились, скулы напряглись. Она почувствовала приступ жалости к нему и с трудом подавила желание протянуть руку и разгладить морщины на его лбу. Ей даже пришлось зажать руки между колен.

Ей захотелось немедленно уйти отсюда до того, как подадут суп, салат и стейк, но она не ушла. С одной стороны, она боялась, что он последует за ней. Джо Каллауэй не стал бы основателем и владельцем крупной компании в возрасте тридцати трех лет, если бы позволял людям уходить от него, не услышав того, что хотел узнать. Именно этого она и боялась.

С другой стороны, она не помнила, чтобы он кого-то мучил. Нет, его тактика была более тонкой, и она знала все его приемы.

– Хорошо, – сказала она. – Расскажи мне, почему ты нервничаешь. Это как-то связано с кофейным бизнесом?

– И да, и нет, – ответил он.

Джинни поставила перед ними чашки с бульоном. Клаудия думала, что не сможет притронуться к еде. Она решила показать ему, что ее нельзя заставить есть насильно. Но вид говяжьего бульона с овощами напомнил ей, что она почти ничего сегодня не ела.

Они ели в полном молчании. Когда Клаудия закончила, Джо многозначительно посмотрел на ее пустую тарелку, но он слишком хорошо ее знал, чтобы напомнить ей об ее отказе пообедать.

– Причина того, что я называю сегодняшний день неудачным, Клаудия, в том, что сегодня я приехал на работу после ночного перелета из Коста-Рики, – произнес он мягко.

– Что? А я думала, ты вернулся несколько недель назад.

Вот почему у него круги под глазами, вот почему он так напряжен. Клаудия подавила приступ жалости. Он не нуждается в жалости. Он ее не заслуживает. Несмотря на морщины и круги под глазами, он все равно выглядит потрясающе со своими смоляными волосами, твердым подбородком, на котором проступала едва заметная щетина.

– Да, я и сам так планировал, но это отдельная история. Я собирался рассказать тебе об этом сегодня утром, когда пришел на работу. – Он замолчал и пристально посмотрел на нее. Клаудия хотела отвести взгляд, но не смогла. Ведь эти глаза, обладающие огромной силой притяжения, держали ее крепче каких-либо физических уз. К тому же он резко изменил свое поведение. Не кричал, ничего не требовал, разговаривал тихим голосом.

– Не могу поверить, что ты так поступила со мной.

Она скомкала в руках салфетку, на глаза навернулись слезы. Казалось, он вонзил кинжал ей в сердце. Он вполне мог это сделать. Мог заставить ее ощущать вину за его же собственный поступок…

– Я оставила тебе записку, – сдавленным голосом сказала Клаудия.

Он вытащил бумажку из кармана и разгладил ее.

– Эту? – спросил он.

Она кивнула.

– «Кое-что произошло», – прочитал он. – «С самыми лучшими пожеланиями». Вот что я прочитал после трех лет моего доверия, дружбы, а не просто рабочих взаимоотношений.

Дружбы? Да, она была ему просто другом. И это после той ночи на Рождество? Да, он выпил слишком много шампанского. Как и она. Но это не извиняет его попытку представить все так, как будто между ними ничего не было. На следующий день она отвезла его в аэропорт, откуда он улетел в Коста-Рику. По дороге он не сказал ни слова. Тогда она очень обиделась, но решение уволиться до его возвращения она приняла позже.

– А что же ты ничего не говоришь про меня? – спросила Клаудия, наклоняясь вперед. Она внезапно рассердилась и решила не дать ему возможности переложить вину на нее. – Что я получила? Да, ты хорошо мне платил. Да, ты доверял мне. Но кто не давал дозвониться до тебя разгневанным подружкам? Кто придумывал предлоги, когда ты не хотел идти на свидание? Кто слушал твои излияния чувств? – чуть ли не кричала она.

– Мне казалось, что тебе нравилось работать со мной, – сказал Джо, нахмурив лоб.

– Да, нравилось, – ответила она, внезапно сникнув. – Но больше я не хочу.

– Почему?

– По личным причинам, – сказала Клаудия. Она заставила себя спокойно доесть обед, сделав вид, что личные причины не имеют к нему никакого отношения. Она знала, что он наблюдает за ней, оценивает каждое ее движение, но продолжала есть, спокойно отправляя в рот салат. Если он думает, что победил ее, то ошибается. Теперь она знала, что ни за что не раскроет ему истинную причину ухода. Он может подкупать ее угощением или деньгами, может пытать ее, но она до конца дней не выдаст свой секрет.

– И что это значит? – спросил он.

– Это значит, что это слишком личное, чтобы обсуждать с тобой. – Она отодвинула тарелку. – Теперь я могу идти?

– Нет, пока мы не закончим ужинать. Тебе необходим хороший ужин. Ты похудела… Заболела? Поэтому и уволилась?

– Нет, я не заболела и не похудела. А ужинаю я с тобой из вежливости.

– Из вежливости? Теперь ты решила быть вежливой? А как же твое письмо? Оно, по-твоему, было вежливым?

– Оно было кратким, – ответила она. – Я подобрала для тебя замену. Что еще нужно?

– Мне нужна ты, – процедил он.

Клаудия почувствовала, как румянец заливает лицо. Конечно, она была ему нужна. Кто еще мог выполнять всю грязную работу? Отвечать на звонки брошенных девиц, на сердитые письма, вести его переписку по электронной почте и предугадывать все его желания?

– Твоя замена тоже уволилась, – сообщил он.

Так вот почему кабинет весь в пыли.

– Ничем не могу помочь, – сказала она. – Но мне очень жаль.

– Ничего тебе не жаль! Если бы тебе было жаль, ты бы вернулась на работу. Или ты нашла другое место? Кто-то предложил тебе больше денег?

– Нет, я не работаю. По крайней мере сейчас, – ответила она.

– Тогда скажи, ради бога, что ты собираешься делать дальше?

– Не знаю, попробую преподавать…

– Преподавать? – Джо покачал головой. – Никогда не думал, что ты любишь детей.

– Ты много чего не думал, – прошептала она.

Он нахмурился, но ответить не успел, так как в это время подали стейки с картофелем и зеленым горошком. При виде еды у нее потекли слюнки, все мысли о том, чтобы встать и уйти, испарились. Ведь она и в самом деле похудела. У нее совершенно пропал аппетит. А сейчас, сидя напротив мужчины, которого она так боялась встретить, ей вдруг безумно захотелось есть.

– Я не понимаю, – сказал Джо, приступая еде. – Мне казалось, ты была счастлива здесь.

– Да, была, но мне потребовалась перемена.

– Но почему ты не сказала мне об этом?

спросил он. – Я же могу помочь. Мне в голову пришла мысль, которая должна тебе понравиться. Это гораздо лучше, чем преподавать. Сразу после обеда мы поднимемся наверх, и я все тебе объясню. Ты не сможешь отказаться, поверь мне. – Он взял нож с вилкой и принялся за еду.

Клаудия последовала его примеру. Почему только она не подготовилась к этой встрече? Просто думала, что ее никогда не будет. Почему она не придумала какую-то новую замечательную работу? Например, что она стала врачом, медсестрой, инженером… Или телевизионным мастером, шофером… Чему он мог поверить? Никаких мыслей в голове.

А если сказать ему правду? Нет, этого нельзя делать. Она знала наверняка, что он ответит. Он предложит ей деньги и сочувствие. Будет добр и сострадателен. А именно этого ей и не хотелось. Безусловно, ее слова прозвучали неубедительно, когда он спросил ее о планах на будущее. Но она действительно думала об этом. О деньгах, о новой карьере, обо всем.

Единственная проблема состояла в том, чтобы убедить Джо отпустить ее. Но надо иметь безумную силу воли, чтобы противостоять ему. Она не раз видела, как Джо добивается чего-то или кого-то. Он сметает все на своем пути.

Единственное, что оставалось, – это сказать ему правду. Если она выдержит его жалость и деньги, то это решит проблему. Тогда он отпустит ее. Он добрый и щедрый человек. Насколько она его знает, Джо должен отпустить ее с крупной премией и наилучшими пожеланиями, а потом, слава богу, оставить ее в покое. Она достаточно хорошо его знала, чтобы понимать: он не хочет никаких осложнений и уз, никаких посягательств на свое время или независимость, если они не связаны с процветанием компании «Каллауэй кофе». Отсюда эта вереница разбитых сердец женской половины населения Сан-Франциско. Стоило попробовать.

Клаудия глубоко вздохнула.

– Джо, – сказала она, – мне надо с тобой поговорить.