Текст книги "Морской дракон"

Ей вдруг вспомнилась сцена, подсмотренная в конюшне. Она гадала, каково это – оказаться в объятиях Маклина, почувствовать на своем теле его сильные руки, ощутить прикосновение губ к соскам и груди, быть прижатой к постели его большим телом.

Будет ли она умолять его не останавливаться и продолжать, как Мэри умоляла Тэма?

Джоанна затрепетала от охватившего ее возбуждения.

Боже правый, она не может уйти!

Только не сейчас.

Джоанна медленно подняла глаза, надеясь встретиться с Маклином взглядом, но он стоял словно окаменев, вперив взор поверх ее головы куда-то на стену. Она попыталась улыбнуться дрожащими губами:

– Я не против того, чтобы помогать вам переодеваться, милорд. Тем более если Артур обычно это делает. Ведь если я этого не сделаю, я так и не научусь правильно прислуживать вам, буду плохим слугой.

– Уходи! – глухо приказал Маклин.

Джоанна увидела, как его бьет крупная дрожь.

– Вы заболели? – спросила она с искренним беспокойством.

Маклин взялся одной рукой за стойку в углу кровати, опустил голову и, глядя на свои босые ступни, глухо сказал:

– Джоуи, если ты сию секунду не уберешься отсюда к черту, я утоплю тебя в этой кадке, как щенка. Ты понял меня?

Джоанна не стала ждать, пока он повторит свою угрозу. Она рванулась к двери и распахнула ее, перепугав до смерти Беатрис, которая стояла, прижав ухо к тяжелой дубовой двери. Позади Беатрис стояли Мод и Эбби.

Джоанна быстро закрыла за собой дверь и прижала палец к губам, приказывая им сохранять тишину.

– Как ты могла? – возмущенно прошипела Беатрис.

Она уперла руки в бедра и придвинулась ближе к Джоанне.

– Как ты могла оставаться там так долго наедине с этим распутником? Как можно быть такой безрассудной, чтобы так испытывать судьбу? А если бы он разоблачил тебя? Что тогда?

– С тобой все в порядке, дитя мое? – беспокойным шепотом спросила Мод.

Джоанна между тем пыталась скрыть раздражение от того, что Маклин выгнал ее из комнаты и она не увидела самое интересное.

– Я в порядке, – заявила она, независимо вздернув подбородок.

Эбби теребила в руках конец своего фартука, ее карие глаза наполнились слезами.

– Что он с вами сделал, миледи?

– Да ничего, черт возьми, – резко ответила Джоанна. – И никакую судьбу я не испытывала. Маклин относится ко мне как к младшему брату.

Служанка испуганно прижала к губам ладонь, таких выражений от своей госпожи она никогда еще не слышала.

– Как к младшему брату? – с недоверием повторила она.

– Слава тебе господи, – крестясь, пробормотала Беатрис.

Мод промолчала, но, прищурившись, глянула на Джоанну. От этого испытующего, проницательного взгляда щеки Джоанны запылали румянцем. Она вдруг поняла, насколько близка была к тому, чтобы увидеть могучего главу клана Маклинов абсолютно голым. Джоанна застыла, не в силах пошевельнуться.

Боже правый! О чем она, ради всех святых, думала? Она ведь могла выдать себя и все испортить.

А ей необходимо было носить маску Джои до приезда Эвина. Она отвечала за своих людей и должна была оправдать их доверие. Ведь она – глава клана!

– Пойдемте, – слабо улыбаясь, предложила она. – Как бы Морской Дракон не передумал и не позвал меня обратно, чтобы я потерла ему его чешуйчатую спину.

Рори расстегнул ремень, и его килт упал на пол. Затем он взял кружку с элем и шагнул к бадье. Он опустился в теплую воду, застонав от наслаждения. Боже правый, он чувствовал себя как жеребец в охоте, которого не пускают в загон с двадцатью кобылицами. Такой боли в чреслах он не испытывал с пятнадцати лет, с тех пор как тискал в сене молодую бесстыжую служанку.

Рори поднял оловянную кружку, салютуя рыцарю на гобелене.

– Ты выиграл этот поединок, ты, слюнявый сукин сын, – насмешливо обратился он к рыцарю. – Но имей в виду, что своим смазливым лицом и слащавыми манерами ты можешь произвести впечатление только на ту прекрасную даму, которая стоит на балконе. На леди Джоанну твои чары больше не подействуют.

Рори не был силен в риторике. Он не умел плести интриги и придумывать сложные ходы, чтобы привлечь внимание какой-нибудь леди. Он не раздавал заведомо ложных обещаний, чтобы затащить женщину в постель. Для всего этого просто не было необходимости.

Глава клана Маклин гордился своим честным, прямым отношением к жизни, и женщины, с которыми он делил постель, были столь же откровенны в своих желаниях. Как правило, это была чистая страсть, ни к чему не обязывающий зов плоти.

Через несколько дней в Кинлохлевен прибудет его семья, и тогда Лаклан сможет научить его ухаживать за благородной леди. Он потрясающе умеет ухаживать. Его младший брат играл на скрипке, на клавесине и на лютне; сочинял стихи и баллады; он мог любой девушке с непостижимой легкостью заморочить голову и обвести ее вокруг пальца.

Конечно, Лаклан был гораздо привлекательнее своего старшего брата. Стройнее, изящнее, да и лицо почти такое же красивое, как у рыцаря на гобелене. Что же касалось его способов ухаживания, то по сравнению с ним Рори чувствовал себя огромным, неуклюжим медведем.

Мысль о том, что Джоанна может обнаружить сходство между Лакланом и ее придуманным героем, заставила Рори нахмуриться. Он отхлебнул эля из кружки и уставился на гобелен в грустной задумчивости. Да, внешне брат Рори походил на рыцаря с гобелена, но Лаклан был настоящим воином, отважным и решительным, и многочисленные шрамы на его теле были тому подтверждением. Мало кто знал, что шрамы были не только на теле Лаклана, но и в его душе. Несмотря на его обходительность с женским полом, он не избежал потерь и разочарований. Просто он хорошо это скрывал.

Поскольку Джоанна была невестой Рори, Лаклан бы и думать не стал о том, чтобы поухаживать за ней. Здесь Рори мог быть спокоен. Но ему совсем не хотелось, чтобы Джоанна уделяла больше внимания утонченному, галантному Лаклану, чем своему нетерпеливому жениху.

Сегодня вечером она была близка к тому, чтобы в полной мере оценить его нетерпение. Он улыбнулся, вспомнив выражение ее лица, когда она задала ему вопрос, возмутивший его до глубины души.

Ну, ничего. Когда настанет их брачная ночь, он покажет ей, какие «братские» чувства испытывает к ней.

Рори закинул назад голову и коротко хохотнул.

– Ах, Джоанна, – сказал он вслух, салютуя кружкой даме на балконе, – совсем скоро ты узнаешь, каким романтичным и обходительным может быть глава клана Маклинов, когда он этого захочет!

Двумя днями позже Рори встречал гостей, прибывающих под звуки волынки и бой барабанов. Джоанна сидела на главной башне между зубцами и наблюдала за процессией.

Король Джеймс ехал на великолепном скакуне, покрытом роскошной попоной, по левую руку от него ехала красивая женщина. Джоанна решила, что это леди Эмма Макнейл, вдовствующая мать Маклина. Справа от короля был надменный и амбициозный Арчибальд Кэмпбелл, второй граф Аргилл, которого Джоанна однажды видела в Эдинбурге издалека. Прямо позади них держались джентльмен среднего возраста и два более молодых дюжих воина, которые не могли быть никем, кроме как дядей и братьями Маклина.

Вслед за ними в ворота въехала уйма народа. Похоже, весь шотландский двор явился на свадьбу к Маклину. Кроме богато одетых лордов и леди, в свите короля находились личные слуги короля, весьма знатного происхождения, цирюльник, портной, сокольничий – король был страстный любитель соколиной охоты. Музыканты, певцы, танцоры, акробаты, мимы и менестрели текли непрерывным потоком во двор замка. Даже дюжина монахов-францисканцев из близлежащего монастыря и небольшая группа паломников, которые примкнули к королевской процессии, чтобы часть пути пройти без помех.

Двадцать воинов из клана Макдональдов, которые присягнули на верность королю, тоже возвращались в Кинлохлевен вместе с королем и его свитой. Сердце Джоанны болезненно сжалось, когда она увидела среди воинов своего дядю Эвина Макдональда, его брата Годфри и шестнадцатилетнего сына Эвина, Эндрю, своего нареченного жениха.

Эндрю поднял свои красивые карие глаза вверх, на башню, на которой сидела Джоанна, но увидел только дворового мальчишку, глазеющего на прибывающих гостей. После этого, как оно всегда бывало, его взгляд в ожидании распоряжений тут же устремился на отца.

Резкая боль в животе заставила Джоанну согнуться. Она прижала руки к животу, успокаивая себя тем, что на нее просто произвело впечатление количество сопровождающих короля лиц. Интересно, о чем думал Маклин, приглашая сюда столько народу?

В прошлое воскресенье отец Томас во время мессы по распоряжению Маклина огласил имена вступающих в брак. Бедная Иден, побледнев, вжалась в скамью, сама не своя от страха. Джоанна еще раз заверила кузину, что не допустит, чтобы Маклин принудил ее вступить с ним в брак. Она объяснила несчастной перепуганной Иден, что, как только Эвин прибудет в Кинлохлевен, он тут же объявит, что Иден – его дочь, и Маклину придется признать, что его провели.

Поприветствовав короля, Маклин помог своей матери спешиться. Нисколько не смущаясь присутствием высокопоставленных лиц, она обняла сына и что-то прошептала ему на ухо. Маклин весело рассмеялся. Затем он, приветливо улыбаясь, пожал руки прибывшим джентльменам. Его братья, обрадованные встречей, с такой силой хлопали его по спине, что любой другой на его месте не устоял бы на ногах. Разговаривая, они оживленно жестикулировали, и Джоанна поняла, что они поздравляют его с предстоящим венчанием.

Маклин улыбался так, как будто ему не о чем было беспокоиться. А ведь скоро ему придется объяснять всем этим людям, что жених-то готов и ждет с нетерпением свадьбы, а вот невеста… Невесты, кроме Иден, которая никак не годилась ему в жены, нигде не будет видно. Эта мысль заставила Джоанну съежиться. Непонятно почему, но она чувствовала себя виноватой перед Маклином.

Когда король Шотландии под звуки фанфар прошел под главной башней, Джоанна поняла, что не может больше прохлаждаться. Ей необходимо спуститься и проверить, как идут дела в кухне у Этель и Пег. Она молилась, чтобы ее деятельная повариха при виде королевских виночерпиев, поваров и поварят, кухарок и другого народа, выполняющего различные обязанности на кухне, не начала бы для поднятия духа опять прикладываться к бутылке со спиртным. Джоанне надо было посмотреть, соответствует ли статусу гостей убранство спален на четвертом этаже – за это отвечал Дэвид. Да и размеры спален имели значение. Ведь если у Джеймса Стюарта спальня будет хоть чуточку меньше, чем у кого-то из его подчиненных, то головы неминуемо полетят с плеч. И первой будет голова управляющего.

Представив себе количество проблем, которые возникли у нее из-за этого упрямца Маклина, Джоанна нахмурилась и стала слезать с башни.

Она повернулась и почти уткнулась носом в широкую грудь Фичера, который стоял позади нее. Она не слышала, как он подошел, но почти не удивилась, увидев его. Он часто бесшумно появлялся рядом с ней, как будто у него не было другого занятия, кроме как составлять компанию слуге своего командира.

– О чем Маклин думал, когда приглашал такое количество народу? – сердито поинтересовалась она, спускаясь по ступеням рядом с Фичером.

Широкая улыбка осветила бородатое лицо могучего воина.

– По-видимому, парень, он думал о том, как он будет гордиться своей красавицей-невестой.

– Ну да, – фыркнула Джоанна. – А я думаю, что леди Джоанне повезет, если в замке останется хоть крошка съестного, после того как они все уедут.

– Вот об этом-то как раз леди Джоанне беспокоиться не стоит, – заверил ее Фичер. – Ее жених очень богат. Он может кормить всю эту толпу целый месяц без всякого ущерба для себя.

Джоанна остановилась на каменной ступеньке и с ужасом уставилась на Фичера:

– Месяц! Ты хочешь сказать, что они будут здесь торчать целый месяц?

Фичер сложил губы трубочкой и поскреб свою густую светлую бороду.

– Как тебе сказать, – задумчиво протянул он. – Я думаю, что они пробудут здесь несколько дней, не больше. Но я в течение нескольких лет сражался бок о бок с Маклином и знаю, что если он чего-то захочет, то за ценой не постоит.

– О господи! О чем это ты? – раздраженно воскликнула Джоанна.

Фичер ухмыльнулся и заговорщицки подмигнул:

– Ни одна крепость, которую он вознамерился взять, не могла и месяца выстоять под натиском его пушек.

Джоанна вздохнула и стала спускаться по лестнице дальше.

– Крепости и пушки, пушки и крепости, – ворчала она себе под нос. – Интересно, они могут думать о чем-нибудь еще?

8

Рори смог пообщаться со своей семьей только после полудня, после долгого разговора с королем. Он нашел свою мать в одной из комнат на женской половине замка. Леди Эмма стояла перед натянутым на деревянную раму незаконченным гобеленом, который был повернут к свету, падавшему из высокого узкого окна.

Когда Рори вошел, леди Эмма улыбнулась ему и снова обратила взор на гобелен.

– Довольно необычный рисунок, не правда ли? – заметила она, обращаясь к сыну.

Раньше Рори не бывал на женской половине, где обычно за рукоделием и разговорами проводили время дамы. И у него, конечно же, не было никакого желания сидеть с леди Беатрис и Иден и слушать их болтовню. Он подошел к матери, ожидая увидеть еще одного блистательного рыцаря, обольщающего прекрасную даму.

Однако на почти готовом гобелене было изображено нечто другое. Старинный корабль с ужасной драконьей головой на носу рассекал пенящиеся волны. На палубе в ряд стояли воины, глядящие вдаль на скалистый берег. На берегу сидели русалки с обнаженной грудью и расчесывали свои длинные шелковистые волосы.

Рори равнодушно смотрел на гобелен, но тут кое-что привлекло его внимание. Он нагнулся ближе и увидел, что в набегающих на берег волнах изображен обнаженный мужчина с зеленым чешуйчатым драконьим хвостом, который заигрывал с пышнотелой русалкой. Его похотливый взгляд ясно говорил о его намерениях.

– По-моему, это что-то из мифологии, – сказал Рори, озадаченно хмурясь. – Бывшая нянька леди Джоанны, Мод Беатон, хорошо разбирается в вышивке, и это, по-видимому, ее работа. Хотя, должен признать, сюжет кажется мне весьма странным.

Кейр и Лаклан, заинтересовавшись, оставили шахматы и подошли к незаконченному гобелену. Глядя на откровенно эротические образы, Лаклан ухмыльнулся:

– Я читал много мифов и другой греческой литературы, но ничего подобного не помню. Это что-то совсем особенное. Хорошо бы услышать мнение ван Артвельда.

Оторвавшись от захватывающего сюжета, Рори взглянул на брата:

– Очень жаль, что маленький фламандец не приехал с вами. Я надеялся, что он напишет портрет Джоанны в свадебном платье.

– Бедняга вынужден был остаться в Стокере. Он простудился и теперь лечит больное горло.

Полгода назад Лаклан привез в Стокер известного фламандского художника Жана ван Артвельда, чтобы тот написал портрет графа Эппина. На борту «Морского Ястреба» эти двое, такие разные и внешне, и по характеру, сошлись на почве любви к изящным искусствам.

– Он все еще пытается овладеть гэльским языком? – спросил Рори.

– Он сделал потрясающие успехи, – с отсутствующим видом ответил Лаклан.

Его внимание было приковано к великолепным синим и зеленым краскам гобелена.

Кейр, смеясь, подошел ближе, чтобы повнимательней рассмотреть фривольную сцену.

– Может, это что-то из истории клана Макдональдов? – многозначительно подмигнув, предположил он. – Если невеста Рори в брачную ночь начнет петь русалочьи песни, то ему придется несладко. Хорошо, если она позволит ему глотнуть воздуха.

Леди Эмма укоризненно покачала головой и поцокала языком. Она не одобряла непристойных шуток младшего сына. Потом она вопросительно глянула на Рори.

– Когда же мы наконец увидим твою невесту? – в третий раз за сегодняшний день спросила она.

Рори больше не стал отговариваться тем, что Джоанна занята и что он познакомит их позже.

– Вы уже видели ее.

Дункан Стюарт, граф Эппин, который до этого момента равнодушно глядел в окно на озеро, резко повернулся:

– Видели?

Родственники Рори недоуменно переглядывались, а его дядя, энергичный мужчина с седоватыми волосами и проницательными глазами, оставил свой пост возле окна и подошел к ним.

Во время роскошного обеда за накрытым в большом зале столом, за которым собрались гости и хозяева замка, Рори ждал, что кто-нибудь узнает в мальчике Джоанну. Она почти все время находилась прямо перед глазами его близких.

Джоанна помогала слугам накрывать на стол. Она сновала от стола к столу, как пчелка, собирающая нектар в цветущем саду. Она не стояла на месте, поэтому ни у кого из гостей не было возможности поговорить с ней. Да и желающих в общем-то не было. О чем можно разговаривать с чумазым дворовым мальчишкой? Никто не обратил на нее никакого внимания.

Семья ждала от Рори ответа. Он кивнул:

– Да, видели. Моя невеста разгуливает по замку, но узнать ее не так-то просто.

Кейр и Лаклан обменялись недоуменными взглядами.

– Но кто она? Какая из девушек? – спросил Кейр.

– Попробуйте угадать сами, – предложил Рори.

Дункан отошел от гобелена и опустился в кресло возле стола, на котором стояла шахматная доска с резными фигурами из слоновой кости.

– Нам говорили, что наследница очень похожа на своего деда, Рыжего Волка из Гленко, – сказал он, подняв брови.

Рори искренне любил своего дядю. Получив после смерти своего скуповатого отца в наследство титул и изрядное богатство, тридцатичетырехлетний Дункан принял своего незаконнорожденного племянника с распростертыми объятиями и взялся содержать его. Когда Рори исполнилось восемь лет и пришло время заняться его воспитанием, граф отослал его к Камеронам, которые были союзниками Стюартов. Позже он оплатил учебу Рори в университете в Париже, а потом финансировал кораблестроительное предприятие своего племянника.

– И вы ожидали увидеть клювообразный нос и курчавые волосы – отличительные приметы Макдональдов, – ответил Рори, с трудом сдерживая улыбку.

Сияющие глаза леди Эммы затуманились. Она прижала руки к груди, на лице ее появилось выражение беспокойства, столь понятного для любящей матери.

– Но это не… Я надеюсь, что это не леди Иден?

– Сначала я тоже думал, что это Иден, – признался Рори. – Это было самое логичное предположение. Но эта угрюмая девица с вульгарной внешностью, к счастью, не моя невеста.

– Но тогда кто…

Легкий шорох возле двери не дал Лаклану закончить вопрос.

– Ни слова об этом, – предупреждающе поднял руку Рори. – Ни одна живая душа здесь не должна услышать наш разговор.

В дверь постучали, Рори отозвался, и Фичер, распахнув дверь, вошел. За ним следом шла Джоанна. Ее грязный лоб был наморщен, брови сдвинуты. Фичер тихо прикрыл дверь, потом скрестил руки на груди и плечом прислонился к косяку. Теперь можно было быть уверенным, что никто им не помешает.

– Вы хотели видеть меня, милорд? – спросила Джоанна, и по нетерпению в ее голосе Рори понял, что у нее есть гораздо более важные дела, чем играть роль его слуги.

Сегодня, в отличие от других дней, у нее не было времени мчаться к нему по первому зову.

Поношенная вязаная шапка была натянута на самые уши, из-под нее не выбивалось ни единой прядки волос. Слишком большая заштопанная рубашка, подпоясанная ветхим ремнем, спускалась ниже колен. Протертые дырявые чулки с полуистлевшими подвязками болтались вокруг щиколоток.

В это утро она не пожалела сажи из печи, чтобы как следует измазать лицо. На одной щеке были черные полосы от пальцев, которые она в спешке не растерла как следует.

– Входи, Джоуи, – пригласил Рори.

Он подождал, пока она подошла и встала рядом с ним, давая возможность своей семье как следует рассмотреть чумазого мальчишку.

– У моей матери есть к тебе несколько поручений.

Леди Эмма впервые об этом услышала, поэтому удивленно посмотрела на старшего сына, но возражать не стала.

У Джоанны было столько дел, что хватило бы на целый день, но она вежливо улыбнулась красивой даме, стоящей рядом с Маклином, и поклонилась:

– Все, что миледи захочет. К вашим услугам.

Маклин положил руку Джоанне на плечо и дружески ей улыбнулся:

– Письмо, написанное тобой, произвело на леди Эмму такое большое впечатление, что она хотела попросить тебя написать еще одно письмо для нее.

– Буду счастлив услужить, миледи, – сказала Джоанна, с интересом глядя на мать Морского Дракона.

Леди Эмме было за сорок, у нее были светло-русые волосы и мягкие черты лица. Как и ее брат, граф Эппин, она была чуть выше среднего роста, стройная и изящная. По-видимому, Маклин унаследовал огромный рост и богатырское сложение от своего отца.

Джоанна гадала, что еще он унаследовал от предыдущего главы клана Маклинов. Может, зеленый драконий хвост? Или колдовскую силу?

Под взглядами четверых вновь прибывших Джоанна чувствовала себя неловко и переминалась с ноги на ногу, тем более Что они разглядывали ее в полном молчании. Она почувствовала, что под слоем сажи ее щеки начинают пылать.

Они что, не знают, что так глазеть на человека, даже такого маленького и ничтожного, как дворовый мальчик, просто невежливо?

Три горца, три шотландских лорда стояли плечом к плечу. Их грозный вид мог напугать кого угодно. А Джоанна была главой мятежного рода Макдональдов, чья власть была практически уничтожена этой троицей. Поэтому не было ничего удивительного в том, что у нее тряслись поджилки.

Ей-богу, это было внушительное зрелище.

Лаклан Макрэй, которого шотландцы прозвали Морским Ястребом, был почти таким же высоким, как и его старший брат, но не таким мощным. Он был изящнее, черты лица более мягкие. Волнистые рыжевато-каштановые волосы падали на воротник белой рубашки, на губах играла мягкая, дружелюбная улыбка. Он производил впечатление светского человека с изящными манерами. Он был самым красивым мужчиной из всех, кого видела Джоанна. Он был даже более красивым, чем Эндрю, а это о многом говорило. Но, без сомнений, в отличие от Эндрю он был так же силен морально и физически, как и его старший брат.

У всех родных Маклина, за исключением дяди, были его глаза: умные, проницательные, того же насыщенного зеленого цвета. Казалось, что они могут заглянуть в самые потаенные уголки души.

Судорожно сглотнув, Джоанна перевела взгляд на Кейра Макнейла и вздрогнула. Черный Ворон был такого же роста, как и Маклин, и наделен такой же силой. Но в его грубоватом лице было нечто устрашающее, по-видимому, из-за шрама, полученного в бою. Этот шрам пересекал его лицо от брови через сломанный нос до скулы. Кейр был моложе Рори почти на восемь лет, но это не мешало ему быть таким же грозным и могучим воином, как и Маклин.

Джоанна заметила еще одну общую черту у братьев: все трое носили серьги. У Маклина это был изумруд, у Лаклана – ограненный рубин, а у Кейра – массивное золотое кольцо. И она была почти уверена, что у Макрэя на плече есть татуировка коршуна, а у Макнейла – ворона.

– Подожди леди Эмму в ее спальне, парень, – рас порядился Маклин, слегка хлопнув Джоанну по спине. – Она скоро туда придет.

Украдкой бросив последний взгляд на братьев, Джоанна мысленно попросила Жанну д'Арк избавить ее от столь грозных и опасных врагов.

Рори проводил взглядом свою будущую жену, пока она не скрылась за дверью, сопровождаемая Фичером, затем с удовлетворенной улыбкой повернулся к своим близким.

– Прелестная малышка, – пробормотал Лаклан, как только за Джоанной закрылась дверь. – Да ты просто счастливчик, старый тюлень!

Искорки в смеющихся глазах Лаклана подсказали Рори, что тот разглядел и нежную кожу под слоем сажи, и большие ярко-голубые глаза, и длинные пушистые ресницы. Чтобы Лаклан да не заметил хорошенькую девушку! Сроду такого не бывало.

Кейр с недоверием смотрел на Рори.

– Ты шутишь, – неуверенно предположил он.

В ответ Рори лишь покачал головой. Лицо леди Эммы осветилось надеждой. Она подошла к Рори и тронула его за рукав.

– Ты же не имеешь в виду, что этот прелестный ребенок и есть…

– Она отнюдь не ребенок, – широко улыбаясь, поспешил сообщить своим близким Рори. – Хоть она и выглядела сейчас как пацан, который играет в пятнашки, но на самом деле ей семнадцать лет и она леди до мозга костей. Так что, мои дорогие, этот постреленок и есть моя нареченная невеста леди Джоанна, наследница Гленко и глава клана Макдональдов.

– Но… Но почему она одета в мужскую одежду? Да еще такую потрепанную? Она что, дурочка? – Леди Эмма покрутила пальцем у виска.

– Именно в этом и пытаются меня убедить все Макдональды, – рассмеялся Рори. – Но Джоанна – умная и смышленая девушка. Что-то – или кто-то – заставило ее играть эту дурацкую роль, а все ее близкие прикрывают ее. Леди Беатрис и леди Иден, отец Грэхем, местный капеллан, бывшая кормилица Джоанны, все, живущие в замке, – все до единого.

– А королю ты сказал об этом? – с тревогой спросил Дункан.

– Да, – ответил Рори. – К счастью, поскольку объектом розыгрыша являюсь я, его величество счел всю затею довольно забавной.

– Слава богу! – облегченно вздохнула леди Эмма.

– Готов держать пари, что инициатором этой затеи является Эвин Макдональд, – сердито заметил Дункан, крутя в пальцах шахматного слона, валявшегося рядом с доской. – Я узнал, что он послал в Рим прошение о благословении на брак его сына Эндрю и леди Джоанны.

Утром Рори впервые увидел Эндрю, и ему хватило нескольких секунд, чтобы понять, что это зеленый юнец, не отличающийся ни выдающимся умом, ни отвагой.

– Этого не может быть, ты ошибаешься, – прорычал Рори. – Этот парень просто идиот.

– Здесь нет никакой ошибки, – ответил Дункан.

Он поставил коня на шахматную доску рядом с ладьей.

– Один из монахов, который плыл с нами на корабле, переводил на латынь бумаги, которые Эвин направил в Рим. Петиция была подписана архиепископом Эппинским. Поженив кузенов, Макдональды надеются сохранить за собой Кинлохлевен. Но пока не придет разрешение из Ватикана, ничего поделать нельзя.

– Если разрешение из Рима и придет, будет слишком поздно, – мрачно заметил Рори. – Свадьба состоится послезавтра. Леди Джоанна выйдет за меня замуж по велению короля. И все Макдональды будут присутствовать на церемонии, а потом радостно меня поздравят, в противном случае им будет предъявлено обвинение в измене. И помешать этому они не смогут.

– Опасайся заговора, – предупредил Лаклан.

Он был прирожденным дипломатом и всегда держал руку на пульсе дворцовой политики.

– Джеймсу Стюарту нужен этот альянс, чтобы Макдональды из Гленко перешли в его подчинение. Если глава клана будет лоялен к королю, то и все Макдональды будут верны ему, а не прежнему правителю Восточной Шотландии, Дональду Дабу Макдональду, как это было раньше.

Кейр поставил одну ногу на низенький стульчик и оперся на рукоятку своего меча.

– И учти, что каждый член этого проклятого клана втайне поддерживает своего сверженного правителя, – с гримасой отвращения сказал он, – независимо от того, сколько раз они присягнут на верность королю Джеймсу.

– Это точно, – кивнул Дункан.

Он подвинул пешку вперед, чтобы защитить белого короля, потом поднял глаза, в которых сквозила грусть.

– Вот почему королю необходимо, чтобы Кинлохлевен и близлежащие земли были под контролем у Рори.

– Но погодите, ведь Дональд Макдональд еще совсем мальчик, – возразила леди Эмма. – К тому же он сидит в крепости Иннишонейл, под замком у графа Аргилла. Он теперь уже никогда не сможет возглавить восстание на Островах.

– Я бы не стал так уверенно это утверждать, – ответил Лаклан. – Мальчик однажды станет мужчиной, а на Островах всегда найдутся недовольные, которые встанут под знамена Дональда Даба, особенно если это будет сулить им выгоду.

– К тому же никогда не стоит доверять графу Аргиллу, – предупредил Дункан. – Его единственная цель в жизни – это власть над Восточной Шотландией.

– Однако он никогда не освободит для достижения этой цели Дональда Даба, – заметил Кейр. – Кэмпбеллы ненавидят Макдональдов почти так же, как мы.

Рори обнял младшего брата за плечи.

– Никогда ни в чем нельзя быть уверенным в этой жизни, Кейр, и меньше всего – в лояльности Арчибальда Кэмпбелла, графа Аргилла, несмотря на все его клятвы и присяги. Для достижения своих целей он пойдет на все, ни перед чем не остановится. Все средства – законные и не законные – будут для него хороши. Если потребуется, он пойдет и на предательство.

Леди Эмма подошла к столу, налила вина в бокал и протянула своему брату.

– А что Макдональды из Гленко думают о главе своего клана? Она ведь наполовину англичанка?

Дункан взял из рук сестры бокал и встал рядом с ней.

– За исключением тех, кто живет в Кинлохлевене, Макдональды относятся к ней с подозрением. Но перед смертью Сомерлед, в соответствии с законом о наследовании, назвал внучку своей преемницей и главой клана, поэтому открыто никто не решается оспаривать ее права.

Кейр оттолкнул ногой стульчик, на который опирался, и нахмурился:

– Но если она выйдет замуж за сына Эвина, то вся власть над кланом будет сосредоточена в одних руках – в руках Эвина Макдональда. А это уже сила!

Рори принял из рук матери предложенный ею бокал с вином и оперся о край стола.

– Это одна из причин, почему я никому, кроме самых верных моих людей, не сказал, что знаю, где Джоанна, – пояснил Рори. – Я не хочу, чтобы Макдональды упрятали ее куда-нибудь до свадьбы. Пока они уверены, что им удалось меня одурачить, они спокойны. Вне всяких сомнений, они решили объявить, что леди Иден – не настоящая наследница, прямо перед свадьбой. Однако к этому времени будет уже поздно что-либо предпринимать, и им останется только смотреть, как нас с Джоанной обвенчают.

Леди Эмма наполнила вином еще три бокала, протянула один Лаклану, второй – Кейру, а третий взяла сама.

– Давайте пока оставим разговоры о политике и заговорах, – предложила она. – Скоро свадьба моего сына, – она счастливо вздохнула, – и я предлагаю тост за жениха и невесту!

– За жениха и невесту! – хором воскликнули остальные.

Рори отодвинулся от стола и высоко поднял свой бокал:

– За мою невесту!

– Чем еще мы можем тебе помочь? – спросил Лаклан, осушив свой бокал. – Кроме того, что постараемся не убить никого из твоих будущих родственников до свадьбы.

– И не выдадим секрет твоей невесты, – хитро подмигнув, добавил Кейр.

Рори посмотрел на своих улыбающихся братьев. Бессмысленно было скрывать от матери и дяди то, о чем он хотел попросить братьев. Они все равно скоро узнают. Да и весь чертов шотландский двор узнает, когда начнутся свадебные торжества. Но отступать некуда. Рори сжал зубы и свирепо сдвинул брови. Рискуя быть поднятым на смех, он все-таки сказал:

– Да, вы мне поможете, если научите меня танцевать.