Текст книги "Minecraft: Край"

«Я появился на свет задолго до вас. И многое повидал за свою жизнь. Больше страдал. Больше испытал. И каждый миг своего существования мне удавалось избежать дождя».

«Заканчивай с этим, Краж, – заныл Паа. – Твоими россказнями уже никого не удивишь».

Фин и Мо не могли шелохнуться от восторга. Им всегда твердили, что краксунитов нужно уважать. Но на других старейшин Краж не произвел никакого впечатления. Как только странники Края услышали его мысли, то сразу же приняли скучающий вид и начали суетиться. Они ловили свои частицы, слонялись или с внезапно проснувшимся интересом рассматривали стены возвышающихся рядом столбов. Кража никто не слушал – многие даже предпочли бы, чтобы он замолчал. Близнецы воспользовались моментом, подбежали к Кэну и сели на сухую траву рядом с ним. Над берегом острова тяжело нависло ночное небо. Оно, как всегда, было прекрасно. Близнецы так считали.

Краж продолжал говорить, демонстративно игнорируя явное пренебрежение сородичей. Иногда взрослые вели себя очень странно.

«Я побывал в Верхнем мире бессчетное количество раз. И всегда возвращался. Люди нападали на меня, резали и избивали. Как-то раз мне едва удалось скрыться от дождя. Я верой и правдой служил Великому Хаосу как в Крае, так и в Верхнем мире. И я должен предупредить вас, что люди узнали нашу страшную тайну и готовы обратить ее против нас. Веками они не могли укрыться от взгляда странников Края. Как только мы замечали их – все, им уже было не уйти. Но в Верхнем мире есть одно растение, чьи большие и круглые плоды зовутся тыквами. Если вы забирались не так далеко, как я, то, возможно, и не видели его. Там, где повсюду кусты и виноградники, такие черные и приятные, дружелюбные и добрые, в чем-то похожие на самих странников Края, люди отыскали это растение. Они вытаскивают мякоть из тыкв и надевают их на головы как шлемы. И как только их проклятая голова скрывается под этим тыквенным шлемом, то мы перестаем отличать их от других странников Края. Эти шпионы, тайные сыщики, двойные агенты могут свободно ходить среди нас! Возможно, уже сейчас люди стоят здесь, а мы ничего и не подозреваем!»

Ужасный вопль отчаяния эхом разнесся по острову. И затем, как гром после молнии, последовал долгий, низкий смех дракона.

«Есть ли способ противостоять такому оружию?» – расстроилась Лопп.

«Мы можем как-нибудь проверить, кто из нас настоящий странник Края?» – спросил Каршен, напряженно смотря в сторону берега острова. Туда, где сидел Кэн со своим проклятым музыкальным блоком.

«Нет, никак, – признался Краж. А ведь теперь все его слушали, правда? О да. Вот теперь они внимали ему. Краж упивался моментом: – Мы должны быть осторожными. Никуда не ходить в одиночку. Только группами по четыре странника или больше, если есть такая возможность. Чуть ли не впервые мы так сильно нуждаемся в поддержке друг друга. Будьте сильными. Не теряйте веры в Великий Хаос. Он будет направлять и защищать нас. Он ниспошлет нашим врагам разрушение. Везде, где получится, разместите шалкеров. Люди идут сюда. А может, уже и добрались. Мы должны быть готовы ко всему. Мы должны защищать свои земли от незваных гостей».

Тапи нахмурилась, но не стала делиться своими мыслями.

«Но должен же быть способ отличить людей от нас», – подумал Каршен. Он так сощурился, что глаза на его черной голове превратились в фиолетовые щелочки.

«Он смотрит на нас?» – испуганно подумал Фин.

«Да, на нас, – ответила Мо. – Я уже пожалела, что мы сюда пришли. Он сумасшедший».

Каршен не сводил с них пристального взгляда. Он прожигал их насквозь. «Не может быть, чтобы изобретение людей было настолько хорошим и странники Края не могли бы распознать обман. Люди, может, и сильные, но при этом еще злые и глупые. Чтобы общаться, им приходится говорить вслух, как животным. А ртом они не только говорят, но еще и едят. Никакое существо, общающееся с помощью дырки в голове, куда оно запихивает еду, не сможет превзойти достойного странника Края. Должно же быть хоть что-то, способное разоблачить шпионов! Если присмотреться поближе».

«Я не говорил, что среди людей на самом деле были шпионы, – поспешно вмешался Краж. – Только что это возможно. Не стоит спешить с выводами. Настоящие слуги Хаоса рассматривают все возможные варианты».

Но Каршен совершенно не слушал краксунита. «Ключ к разгадке существует, – прорычал огромный хубунит в головах сородичей. – Если бы только кто-нибудь был достаточно мудр, чтобы это заметить. Люди отличаются от нас. О да. Совершенно отличаются. Это уродцы. Изгои. Монстры. Те, кто просто не может вести себя нормально, как бы вы ни старались их принять. Те, кто не испытывает ни уважения, ни любви к Краю и не умеет вести себя. Те, кто отвергает собрания странников и убегает, чтобы побыть… побыть… в одиночестве. УФ! Люди никогда не понимали, что такое семья. Что вместе, что врозь они все равно остаются такими же уродливыми, глупыми, неприятными, раздражающими и жестокими…» – Каршен так распалился, что в нем заклокотала ярость. Его гладкие темные плечи задрожали и заполыхали красным огнем. Неистовая ярость странника Края, который видел перед собой людей.

«…И ГРОМКИМИ», – закончил он.

«Не подходи! – закричала Мо. – Ты нас не знаешь! Ты ничего о нас не знаешь!»

«Пожалуйста, Каршен! – Фин добрался до вершины. За ним с края острова сорвались в пустоту обрывки травы и струйки песка. – Мы же ели и пили за одним столом! Ты принял нас, когда наши хубуниты попали под дождь! Каршен, ты ведь нас знаешь еще с тех пор, как мы были совсем маленькими! Мы впервые слышим про эти тыквы!»

Каршен издал боевой клич странника и с громкими криками бросился к ним. Звук был такой, словно завыла какая-то ужасная механическая сирена.

«КЭН!» – взревел хубунит. Он взмахнул своими длинными руками и отбросил Фина и Мо в сторону, словно черных кукол. А затем с воплем радости и триумфа сбросил музыкальный блок с края драконьего острова в пустоту. Вслед за ним вскрикнул Кэн. Его сознание обливалось белоснежными слезами. Они тихо и медленно падали, а потом растворялись во мраке. Каршен схватил своего фрагмента за голову и ударил его об землю с невероятной силой, словно хотел, чтобы она раскололась. Разумеется, такого бы ни одна тыква не выдержала. «Я знал это! Всегда знал! Теперь все сходится. Ты не мой фрагмент! И никогда им не был! Ты – ЧЕЛОВЕК С ЗЕЛЕНЫМИ ГЛАЗАМИ!»

Кэн сдался. Он лежал на земле у ног своего хубунита и плакал.

Глава 5. Шпион

Фин и Мо унесли Кэна на свой корабль. Они встали с двух сторон от друга и подставили плечи под его тонкие руки, а потом перенеслись через цепь островов, телепортируясь с одного места на другое. Путешествие прошло практически незаметно: близнецы двигались очень аккуратно, им не хотелось сильно трясти Кэна.

На корабле царила тишина. Шумный Совет Края остался далеко позади. Друзей приветствовало лишь мерцание стержней Края и редкий стук панциря Ворчуна, похожий на биение сердца.

«Как твоя голова?» – прошептала Мо.

Кэн глухо застонал. Близнецы услышали это лишь в своих головах, но так было даже хуже. Когда ты стонешь мысленно, то не можешь делать это тише, чтобы твои друзья не волновались. Не получится ничего скрыть.

«Вот, садись, – подумал Фин. – Сейчас принесу кое-что, и приведем тебя в порядок. Я на сто процентов уверен, что тут где-то лежало лечебное зелье».

«Почему вы мне помогаете? – с горечью подумал Кэн. – Вы же слышали, что он сказал. Я – грязный, отвратительный, уродливый и громкий человек. Прекратите помогать. Вы не стали бы ничего делать для шпиона, если бы поймали его. Таких допрашивают. И я готов».

Ворчун несколько раз хлопнул панцирем. Друзья услышали сдавленный смех.

«Когда Ворчун говорит, что именно он ненавидит, его нужно слушать, – захихикал шалкер. – Говорил вам. Говорил вам! Но никто не слушает, что же Ворчун ненавидит. А Ворчун ненавидит самое лучшее. У него есть уважительные причины ненавидеть. Ха-ха, Кэн, я ненавижу твое лицо. Так и хочется вцепиться в него зубами. А хочешь узнать один секрет? Если позволить Ворчуну делать то, что он хочет, то жизнь станет намного лучше для всех».

«А ну замолкни! – огрызнулся Фин. – Не сейчас, Ворчун».

«Ты можешь укусить меня, Ворчун, – с грустью подумал Кэн. – Я заслуживаю намного худшего, чем укус шалкера».

«Ох, Кэн. Тише, – Мо полезла за одну из бочек в трюме и начала там копаться. Когда она вылезла обратно, то уже держала что-то в руках. Мо протянула предмет Кэну. – Съешь и почувствуешь себя лучше».

Золотое яблоко. У Мо таких было всего два. Они обладали невероятной ценностью. Она нашла их где-то в глухих переулках Телоса, на куче пыли, которая, по ее предположению, когда-то была человеком. Наверняка его поймал на воровстве какой-нибудь странник Края. Возможно, человек собирался исцелить себя, съев яблоко, а добропорядочный житель Телоса ему помешал. Сделал так, как было нужно. Мо посмеялась над кучкой пыли. «Ты мертв, – подумала она. – Какой глупый. Только глупцы умирают».

Кэн медленно ел яблоко. Очевидно, у него сильно болела челюсть. Но лиловая кровь постепенно высыхала и пропадала. Синяк на голове поблек и исчез. Странник Края вновь сидел ровно и выглядел совершенно как раньше. Все такой же черный и прекрасный, как и всегда, с острыми и четкими чертами лица. Сверкающие глаза были все того же яркого зеленого оттенка, который так полюбился близнецам. Никакой тыквы они не заметили. Ни одного зернышка или кусочка мякоти.

«Каршен ошибается, – подумала Мо. – Разумеется, он ошибается. Как ты мог хоть на секунду усомниться, что тебе здесь не место? Ты такой же странник, как и все мы. И всегда им был. А твой хубунит просто…»

«Идиот, – закончил Фин мысль сестры. – И задира».

«Но если я человек, то вы никак не смогли бы это понять! – возразил Кэн. – Я бы выглядел совершенно обычно! Я человек. Точно. Это все объясняет. Мою музыку. И мои… мои глаза. Только так все обретает смысл». – Странник шмыгнул носом и потер глаза так сильно, словно ему хотелось стереть их с лица насовсем.

«Знаете, люди ведь любят музыку. О… – внезапно вспомнил Кэн. – Мой музыкальный блок! Его больше нет… совсем…»

В головах друзей вспыхнуло воспоминание. Вот несколько лет назад Кэн нашел свой музыкальный блок на одном из внутренних островов. Маленький Кэн с сияющими зелеными глазами бродил в одиночестве по крошечному клочку земли, парящему в пространстве, где едва умещалось одно жалкое дерево. В одиночестве, потому что он больше не мог оставаться дома. Потому что в то утро его друзья-фрагменты снова обзывали его «зеленоглазым», и Кэн ненавидел себя. Ненавидел свои слезы. Ненавидел, что товарищи его презирают. Ненавидел зеленый цвет своих глаз. Каждый день он мечтал, что проснется, а они светятся розовым. А потом он увидел блок, лежавший на желтой земле рядом с парой ботинок, сломанным мечом, пакетом яблок и приготовленной треской, словно тот только и ждал появления Кэна. Поначалу он не понял, что это такое. А просто дотронулся до блока. Без всякого дурного умысла.

Но как только рука Кэна коснулась этого дурацкого коричневого блока, зазвучала музыка.

А теперь блок пропал.

«Кэн, любая тыква бы развалилась после того, что хубунит с тобой сотворил», – подумала Мо.

«Ты не можешь знать наверняка. Ты вообще видела хоть одну тыкву?»

«Ну… Почти. Краж сказал, это растение. Так что, я полагаю, это какой-то фрукт?»

«Видишь?»

Фин схватил друга за плечи и тряхнул.

«Кэн! Как ты ВООБЩЕ можешь быть человеком? Помнишь Краество, когда нам было пять? Твои хубуниты позволили нам прийти к вам домой и отведать ужин в честь Божественного Хаоса. Единственный год, когда нас пустили к тебе домой. Помнишь?»

«Да», – пробормотал Кэн.

«А ты помнишь, почему нам разрешили прийти?»

«Потому что я очень просил. И я пообещал целый месяц не притрагиваться к музыкальному блоку, если они позволят вам прийти на ужин. Я сказал им, что Великий Хаос одобряет жизнь в одиночестве, потому что одиночки могут бродить где хочется и делать что хочется. И если вы двое придете, то это Краество станет самым Хаотичным. А еще – что никто не должен праздновать Краество в одиночестве. Дождь может настичь кого угодно. И в том не было вашей вины».

«Да, именно это ты и сказал. Потому что ты – замечательный друг. Дружить умеешь так же хорошо, как играть на музыкальном блоке. А ведь это было семь лет назад, Кэн. Если все эти годы ты был человеком и шпионил, а при этом никто ничего не заподозрил, то, честно говоря, я считаю, что мы должны прямо сейчас объявить тебя королем Края, потому что ты это заслужил. Твоя игра тянулась бы слишком долго. Мы ведь были еще маленькими. А дети не могут быть шпионами. Это просто смешно.

«Наверное, ты прав», – Кэн вздохнул.

«Конечно прав, – согласилась Мо. – Проблема в твоем хубуните. И только».

«А как же мои глаза? Ведь ни у кого нет зеленых глаз. Вы не можете отрицать, что придумать им объяснение очень сложно».

Брат и сестра промолчали. В самом деле, объяснить такое было непросто.

«Даже если мы не знаем причину, это не значит, что у тебя плохие глаза, – тактично заметила Мо. – От этого ты не превращаешься в монстра. Иногда ты просто отличаешься от других без какой-либо причины. Один фрукт не похож на другой, одно дерево может быть выше другого или ниже, какие-то города могут быть больше и красивее других, а некоторые странники…»

«Но ведь дело не только в этом, Мо, – продолжал настаивать Кэн. – Кто-то же не отличается. Вот в Крае все похожи. Возможно, в Верхнем мире все иначе, и там ты была бы права. А здесь у каждого есть свое место. Плоды коруса все одинакового цвета. Города все одинаково прекрасны. Все выглядят одинаково. Все как один. А я отличаюсь».

«Так и мы тоже, – вмешался Фин. – Мне кажется, мы втроем просто должны отличаться от всех. Разве не об этом твердит Великий Хаос? По крайней мере, должен».

Долгое время друзья молчали, держа свои мысли при себе. То есть они все тщательно обдумывали что-то, но решили пока не делиться друг с другом. Их разумы были спокойны и тихи, словно ночное небо.

«Но вы такие же, как и все, – наконец заговорил Кэн. – Почти не отличаетесь от остальных. Пока ваши хубуниты не попали под дождь, вы были обычными странниками. Конечно, сейчас вы другие, но это только из-за того, что с вами произошло. Возможно, когда вы подрастете, то даже сможете исправить свое положение. Будете взрослыми, создадите свою Стаю и станете жить точно так же, как и другие странники Края. У вас все наладится. В детстве вы были нормальными детьми. И потом вы станете нормальными взрослыми. А мои глаза всегда были зелеными. И их цвет никогда не сменится на розовый».

«Ненавижу розовый», – пробурчал шалкер из своего панциря. Хлоп-хлоп, хлоп, хлоп-хлоп.

«Спасибо, Ворчун, – с благодарностью отозвался Кэн. – Очень мило с твоей стороны так сказать».

«Зеленый я тоже ненавижу. – Хлоп-хлоп, хлоп, хлоп, хлоп. Звук, с которым открывался и закрывался панцирь Ворчуна, очень напоминал хихиканье. – Может, позже покусаю зеленый».

Кэн провел рукой по золотой кирасе, которая стояла, прислоненная к стене трюма. «Просто я думаю, что нам не стоит отбрасывать эту идею совсем. Что я на самом деле человек. По крайней мере, не сейчас».

Фин всплеснул руками.

«Кэн, просто забудь об этом, и все! А теперь послушай: ты можешь оставаться здесь столько, сколько захочешь. Мы тебя защитим. На корабле есть много оружия и даже взрывчатка, так что не волнуйся. Но я больше и слышать не желаю, что ты человек. Это глупо. Просто глупая шутка».

Мо покачала головой: «Ты не можешь быть человеком. Это совершенно невозможно».

«Почему нет?»

«Потому что люди – ужасные чудовища. Они жестокие, уродливые и ненасытные. А ты… ты просто чудо».

Брат и сестра снова увидели в своем сознании, как с конца стержней края медленно падают белые искры. И пока они падали, их цвет сменялся на красный. Мо и Фин поняли, что их друг плачет от отчаяния. Кэн потер лицо ладонями с длинными черными пальцами.

«Разве вы не понимаете? Я хочу быть человеком! Хоть бы я оказался человеком! Почему-то я очень надеюсь, что мой хубунит прав. Ведь тогда все сразу прояснится. И я вдруг пойму все-все, что когда-либо случалось со мной! Вся моя жизнь будет как книга – такая, что, закончив ее читать, человек думает: „Ну конечно! Потрясающе! Как же я раньше не замечал?“ Все встанет на свои места. И я пойму, кто я на самом деле. Я мог бы уйти куда глаза глядят, и никто из встречных путников не обратил бы на меня внимания. Никому не было бы до меня дела, ведь я был бы таким же, как все. Нормальным. А когда я бы играл музыку… они бы слушали».

Кэн продолжал тереть лицо. Щипать себя за щеки. Отчаянно впиваться пальцами в кожу. Мо вдруг поняла, что их друг вовсе не тер лицо. Он его царапал. Пытался ухватиться за невидимую тыкву, которая, как Кэн надеялся, была на его голове.

Фин схватил друга за руки, пытаясь его остановить. «Послушай, – мягко произнес он. – Не нужно так делать. Вдох, выдох. Дыши».

Мо внезапно вскочила. Она вдруг кое-что вспомнила. Кое-что, о чем не вспоминала уже очень давно. Ведь до этого момента у нее не было причины вспоминать об этой вещи. О маленькой крупице сокровищ, нашедшей свое место среди их добычи. Мо наткнулась на нее рядом с выжженным кругом, который остался после того, как бедный глупый человечек попытался сразиться с ЭД и, потерпев неудачу, умер. Дракон кружил в небе над ее головой и холодно посмеивался. Тот человек принес с собой в Край много сокровищ и оружия, что весьма порадовало Мо.

Ну и куда же она это положила?

Мо перелезла через кучу из зачарованных книг, разбросанных изумрудов, луков и стрел. Им надо будет как-нибудь все это прибрать. Но только не сегодня. Сегодня Мо вспоминала, куда положила вещи, по своей запутанной системе – маленькой дани Великому Хаосу. Книги напомнили ей о бумаге, которая, в свою очередь, натолкнула на мысль о музыке; музыку играл Кэн, а его глаза сверкали, словно изумруды. А каждый раз, когда Мо слышала музыку друга, ей казалось, что в грудь вонзалась стрела. Если бы вы были Мо, вы бы поняли.

А вот и он.

Мо вытащила из-под завала что-то коричневое и твердое, отчего стрелы, изумруды и несколько старых книг, которые она в один прекрасный день собиралась прочитать, полетели на пол. Странница присела рядом с Кэном и подтолкнула вещь к его рукам.

«Ну вот, – тихо подумала Мо. – Видишь? Все можно исправить. Если у тебя есть Стая и родные. Все можно начать сначала».

Перед Кэном стоял музыкальный блок.

Странник шмыгнул. Он даже не сразу коснулся блока. Его одолевал страх. Страх поверить, что блок настоящий. Страх надежды. Вокруг Кэна витали сияющие частицы, порхая, словно фиолетовые бабочки.

Юный странник Края осторожно коснулся пальцами блока, закрыл свои бедные, уставшие глаза и принялся играть.

Глава 6. Последняя битва

Когда Краж пришел на корабль, друзья еще спали.

Он был не один. Ну конечно, с чего ему приходить одному? Кем был Краж? Без поддержки сородичей – никем. Даже не краксунитом.

«КТО-ТО ПРИБЛИЖАЕТСЯ К КОРАБЛЮ! – завопил голос Ворчуна в головах странников, вырывая их из плена глубокого сна. – ИХ МНОГО! ОНИ ПРИБЛИЖАЮТСЯ К КОРАБЛЮ! ПРОСЫПАЙТЕСЬ! ПРОСЫПАЙТЕСЬ! О, КАК ЖЕ Я ИХ НЕНАВИЖУ! ПРОСЫПАЙТЕСЬ! ЗАЩИТИТЕ МЕНЯ ОТ НИХ!»

Древний краксунит Краж приблизился к корме корабля в окружении восьми высоких, сильных странников. Фин видел в иллюминаторе, как они в полной тишине поднимаются на правый борт. Он потряс головой, пытаясь прогнать остатки сна. Мо потерла глаза. Ее сердце бешено застучало. Кэн отступил назад, неуверенно оглядываясь. Ни один из сопровождающих Кража не открыл свой разум и мысли. Их сердца были пустыми и черными, как и их длинные тонкие тела.

«Они не из клана Кража, – подумал Фин, с прицельной точностью отправляя оформленную мысль только друзьям. – Я знаком с его фрагментами, под-фрагментами и под-под-фрагментами. Великий Хаос знает, их у него предостаточно».

Существовала причина, почему Краж был так мудр – достаточно мудр, чтобы прожить столь долгую жизнь. С такой большой Стаей, которая всегда была рядом, всегда под контролем, Краж смог стать невероятно умным, даже сложно представить, насколько. Его разум всегда находился в режиме слияния с чьим-то еще. И поэтому его никто не хотел слушать. Даже странникам надоедали всезнайки.

Восемь странников окружили Кража со всех сторон: двое встали справа и слева от него, остальные шестеро распределились по палубе.

«Вперед, сэр, – одновременно подумали чужаки, и их тяжелая громкая мысль разнеслась по всему кораблю. Странники хотели, чтобы их услышали. – Мы защитим вас, если вдруг они решат напасть или придумают еще что-нибудь, и не дадим им сбежать. Да здравствует Великий Хаос!»

«И да пребудет с вами Великий Хаос, мои верные фрагменты». – Краж отметил их послушание безо всяких эмоций.

«У него новая Стая, – подумала Мо, разглядывая их. – Они солдаты. Это армия. Пусть и небольшая, но все равно армия».

Фин нахмурился.

«Но мы ведь… мы на одной стороне. Зачем Краж привел на наш корабль солдат? Почему мы должны хотеть сбежать? И с какой стати нам вредить Кражу? Если они собирают армию, чтобы дать отпор людям, то мы вступим в нее. Разве нет? Они пришли сюда, чтобы отдать нам приказ? Я не понимаю, что вообще происходит».

«Зато я знаю, – удрученно подумал Ворчун. – И вам это не понравится. Я уже чувствую ненависть. Но это ваша вина! Вы не позволили мне никого укусить в лицо, когда я вас об этом просил. А теперь вы оказались в ужасном и глупом положении. Как же скучно. И ужасно. И глупо».

«Может, они пришли сюда за мной, – с грустью подумал Кэн. – Может быть, меня хотят допросить. Ну или осмотреть, вдруг на голове тыква».

Краж с двумя телохранителями грациозно подошли к тяжелой деревянной двери, которая вела с палубы в трюм и нижние помещения корабля.

«Фрагменты! Во имя Великого Хаоса и согласно приказу Кража Древнейшего, приказываем вам открыть дверь. Повинуйтесь немедленно, и мы проявим к вам благосклонность».

Если бы взрослые странники не вели себя так необычно, близнецы открыли бы дверь даже не задумываясь. Ни секундочки не колеблясь. А почему же сейчас, в это ужасное время, они не стали? Кроме Кэна, им нечего было скрывать.

Кроме Кэна.

«Может, не стоит?» – подумала Мо, нерешительно занеся ладонь над дверной ручкой.

«Если не откроем, они просто выломают дверь. Девять против троих, – ответил Фин. – Думаю, у нас нет выбора».

«А вот так говорить очень глупо, Фин. Выбор есть всегда. Просто порой варианты так себе. Но это в любом случае выбор». – Мо посмотрела на брата и закатила глаза. Потом повернулась к запертой двери и подумала так громко, как только смогла.

«Если вы здесь из-за Кэна, то вы его не получите! Он не человек, мы абсолютно точно в этом уверены. Но если вы попытаетесь забрать его, мы воспользуемся взрывчаткой, которой на корабле достаточно. А еще тут много острых штуковин. Так что если вы задумали что-то против Кэна, то вам лучше развернуться и уйти».

Мысли Кража тяжелой поступью прошлись по их головам: «Я прекрасно знаю, чем богат этот корабль. И, как вам доподлинно известно, дефектный фрагмент – это наименее ценный его груз. Я не его хубунит. Мне до него нет никакого дела. Как и до вас, если вы не откроете дверь взрослым».

Кэн был единственным существом на корабле, из-за которого Фин и Мо могли попасть в неприятности. Поэтому близнецы нервно пожали плечами и открыли щеколду. Подняв взгляд, они увидели перед собой бледные старые глаза Кража. Но теперь они уже не были блеклыми, словно подернутыми дымкой, как тогда, на Совете Края. Его взгляд стал острым и свирепым.

«Прекрасно, – подумал Краж, вглядываясь в темные углы трюма. – Как и говорил Каршен». Старый странник пристально посмотрел Фину в глаза – и отдал короткий приказ: «Забираем все».

Два офицера с радостным рвением протиснулись в трюм и сразу же начали рыться в драгоценных сокровищах близнецов. Солдаты поднимали, рассматривали и обсуждали каждый предмет, а потом передавали его из трюма своим товарищам, которые выстроились в линию.

«Что вы делаете? – закричала Мо. – Так нельзя! Это все наше! И вон то – тоже! ПРЕКРАТИТЕ! Пожалуйста, перестаньте! Нет-нет, только не элитры, они у меня очень давно! Сразу лежали на корабле, когда мы его нашли! Вы не имеете права!»

Один из солдат взял алмазный топор и арбалет. Попробовал взмахнуть сначала одним оружием, потом другим. «Думаю, оставлю себе топор», – одобрительно решила странница по имени Тамат. Капитан Тамат. Свое имя и звание она всегда держала в мыслях напоказ, словно знак отличия.

Фин попытался отобрать топор: «Ничего подобного! Он мой! Я честно заработал его в бою. И все это время топор принадлежал мне. А ты – воришка! Грабительница! Пойди и найди себе свой!» Солдат засмеялась и толкнула Фина так сильно, что тот упал на пол.

«Теперь это мой топор, – усмехнулась она. – Потому что я честно заработала его, сражаясь с тобой. Как непредсказуемы пути Великого Хаоса!»

Кэн прижал к груди музыкальный блок и начал медленно отходить назад. Он остановился лишь когда задел плечом панцирь Ворчуна, и тот жалобно завыл.

«Грабители! Грабители! Грабители! Воры! Расхитители! Банда! – стенал шалкер. – Уходите прочь! Уходите прочь, или я вас покусаю. Уходите прочь, и я вас покусаю! ТАК ИЛИ ИНАЧЕ. ВАМ НЕ УЙТИ. Странники Края не берут в руки оружие! Убирайтесь!»

Краж согнул свои длинные темные пальцы и повернулся к ним.

Дети чувствовали, как он мысленно улыбается.

«Наша благословенная Эреша, Высочайший и Священный Глас Великого Хаоса, почтив меня и мой многолетний опыт, назначила меня командующим Армии Края. Она сказала, что ради нашего спасения нужно прорабатывать любые возможные стратегии. И почему же странники не могут брать оружие? Люди ведь им пользуются. А мы лучше их во всех отношениях. Глупо бросать хороший меч лежать на земле, когда ты можешь просто его поднять. Подготовить наших сородичей к войне – мой священный долг. Из некоторых надежных источников, – командующий Краж бросил взгляд на Кэна, – мне стало известно, что вы, скверные фрагменты без клана, спрятали у себя на корабле, где никто не следит за вашим поведением, достаточно большой арсенал. Нельзя было с самого начала допускать, чтобы вы жили одни. Вы не краксуниты. И вы не можете основать свой собственный клан. Когда все закончится, вас передадут в подходящий клан, и вы будете расти там, как подобает всем фрагментам. Вы не особенные. И, конечно же, ничего из этого вам не принадлежит. Все эти годы вы жили исключительно благодаря нашей щедрости. Без нас, нашей любви и сострадания к вашей ненормальной организации вы бы не смогли собрать здесь столько вещей. Следовательно, если хорошо подумать, все это принадлежит нам. В качестве оплаты за великодушную заботу».

Фин с трудом сдерживал слезы.

«Вы хотите сказать, что бросили нас ни с чем, игнорировали, шептались за нашими спинами и не позволили остаться в городе на Краество… и… и… не разрешили заниматься в Доме Края, а еще… позабыли о нас просто потому, что наши хубуниты умерли… и даже ни разу не пришли проведать нас, не спросили, все ли в порядке…»

«Я приходил», – тихо заметил Кэн.

«Кроме Кэна», – согласился Фин.

Командующий Краж выглядел озадаченным: «Да, именно это я и имею в виду. Мы позволили вам жить самостоятельно, чтобы вы росли, учились и завладели всеми этими богатствами. Если бы кто-нибудь спросил моего мнения, я бы не допустил этого. Теперь все будут со мной советоваться, и мир станет куда лучше. Странники без Стаи опасны. Но мы были к вам добры. И я даже не знаю, на что вы жалуетесь. Мы позволили вам жить! Мы могли бы просто выгнать вас в Верхний мир, и тогда вы закончили бы свою жизнь мишенями для какого-нибудь человека. Он бы убил вас, а потом пошел заниматься более важными делами. Копать землю, например. Если вы продолжите вести себя столь неблагодарно и жаловаться, возможно, я пересмотрю нашу позицию по этому вопросу. Осторожнее с этими мечами, капрал Мюррум. Вы не сможете принести пользу своей армии, если в первый же день поранитесь. Фин, Мо, вы нужны своему народу. Настали темные времена. Каждый должен чем-то пожертвовать. Каждый должен от чего-то отказаться, чтобы Край мог жить дальше».

Капрал Мюррум прекратил играться с мечами и, наклонившись, поднял большой круглый предмет.

«НИ ЗА ЧТО! – закричала Мо. – Только не это! Не смейте». Она вскочила, бросилась на солдата, словно кошка, и в бешенстве вцепилась в его руки. «А ну положи на место! Это не оружие, оно вам не нужно! Это мое! Умоляю, пожалуйста, не трогайте!» Мо ударила капрала Мюррума по руке. Он завыл и чуть не выронил сине-зеленый шар. Мо потянулась за ним, но промахнулась. «Оно ни на что не годится, – беспомощно, яростно протестовала она. – Всего лишь безделушка, моя безделушка. Не трогайте!»

Командующий Краж резко мотнул головой. Он мог позволить себе побыть щедрым. Мюррум небрежно бросил предмет через плечо. Отчаянно подскочив, Мо поймала его и прижала к груди.

«Мы не заберем у вас все, – размышлял Краж, пока на глазах у близнецов с корабля, из дома, уходила работа всей их жизни. – Вы можете себе кое-что оставить… так сказать, на память. Ну и чтобы защитить себя, конечно же».

«Защитить себя? Но… разве мы не странники Края? Мы же часть Края, разве нет? Мы пойдем сражаться вместе со всеми. Прямо сейчас с вами пойдем!» – Фин смотрел, как двое солдат взяли книги, перевернули их вверх ногами, понюхали, а потом в замешательстве посмотрели на своего командира, ожидая указаний.

«Нет, я не думаю, что нам это понадобится. Зачитать человека до смерти у вас не получится. Так что оставьте книги, – подумал Краж. – И не говорите глупости. Вы не прошли обучение. Вам не нужно сражаться. Мы же не монстры какие-нибудь! Великий Хаос не требует приносить краефрагов в жертву. Нет, сражаться вы не будете. Просто станете сопровождать отряды Края, куда я вас назначу, чтобы преумножать интеллект воинов и усиливать их способности. Вы ведь не солдаты, мои бедные невинные овечки. Но из вас получится хорошее оружие. А теперь – что еще у вас тут имеется? Не пытайтесь мне врать, Краж сразу же это поймет. Краж все знает».

Мо качалась вперед-назад, сжимая в руках то, что она вырвала у капрала Мюррума, так же крепко, как Кэн вцепился в свой музыкальный блок. «Если бы вы только попросили, – подумала она, чувствуя, как разрывается сердце, – мы бы отдали все вам. Ведь Край – наш дом. Мы тоже хотим победить людей».

Кэн поднял взгляд. Его зеленые глаза сузились от злости. «Вы ничем не лучше». Его мысли были похожи на тихое, полное ненависти шипение.

Краж позабыл о близнецах и обратил свое внимание на Кэна. Всего день назад, на Совете Края, он был похож на благодушного старого странника. Теперь же все изменилось. «Прошу прощения, фрагмент? Не лучше кого?»