Текст книги "Лазурные оковы"

Их путь освещали руны, горевшие на руке Элии. Она все время подгоняла хафлинга, пока они не достигли верхней пещеры. Там Раскеттл вырвалась и демонстративно уселась на пол. Элия завернула правую руку в плащ, прежде чем Раскеттл увидела знаки.

– Зачем нужно было удирать? – обиженно затараторила она. – Она пошла принести нам золота, а ты умчалась!

– Глупый хафлинг! – рассердилась Элия, – Дымка – красный дракон! Она жадная и подлая, как амнитский купец! Единственная причина, которая удержала ее от расправы надо мной, это то, что ты могла убежать и рассказать кому-нибудь о случившемся.

– Но она поверила, что у меня есть кольцо, сопротивляющееся огню.

– Ненадолго. Она бы учуяла твои драгоценности, когда украла тебя, и отобрала бы их. Ты не носишь никакого кольца! В любую минуту она вспомнит об этом и тогда…

Снаружи дул холодный ветер. У Элии в голове мелькнула страшная картина:

Дымка, поднеся морду к туннелю, глубоко вдыхает, а из ноздрей ее валит огненный дым…

– Бежим! – крикнула Элия, схватила хафлинга на руки, и помчалась к выходу.

Раскеттл оказалась неожиданно тяжелой, и с этим бременем Элия чувствовала себя так, будто она бежит под водой. К тому же приходилось смотреть под ноги, чтобы не упасть.

Сзади послышался грохот и крики воронов, которые почувствовали себя неуютно в пещере своей хозяйки. Спине стало жарковато. Если она не добежит до выхода, то горячий воздух поджарит их раньше, чем догонят языки плавящего металл пламени.

Жар становился невыносимым. Элии показалось, что она уже изжарилась, хотя ее ноги еще не знают об этом. Раскеттл продолжала извиваться у нее на руках.

Элия из последних сил прыгнула в сторону дыры, выводящей на горный склон, – про себя она молилась Тайморе, чтобы та помогла ей выбраться отсюда до того, как языки пламени превратят ее в жаркое и сдерут всю плоть с костей.

Когда они были у выхода, откуда-то появился Дракон. Сильная чешуйчатая лента хвоста вытолкнула Элию и ее ношу на склон, покрытый влажной травой.

Элия обернулась. Пещера, где она была всего мгновение назад, полыхала.

Скала вокруг выхода расплавилась и оседала, пока не закрыла весь проход. Тишина опустилась над горным склоном. Дракон потер свой обожженный хвост и хныкнул.

Услышав шум драконихи, Акабар отошел от прохода на безопасное расстояние и теперь удивленно смотрел на перепачканных сажей женщин. Элия посмотрела на хафлинга и поняла, почему та была такой тяжелой. Катясь по склону, певица выронила кинжал Элии, два мешочка с золотом, опал размером с яйцо василиска, пригоршню маленьких нефритовых статуэток, пергамент и большую богато украшенную книгу, отмеченную сигиллой Акабара Бель Акаша.

С едва бьющимся сердцем, Элия лежала среди цветов горного луга. Она задыхалась, пытаясь прогнать боль, сжавшую грудь от быстрого бега и судороги в спине. Ей все казалось, что расплавленный металл ее кольчуги проникает через куртку и жжет внутри.

Дракон, подбежал к ней, помогая подняться. От него сильно пахло дымом.

Забота ящера позволила Элии почувствовать себя немного лучше.

Раскеттл суетливо бегала по склону, пытаясь собрать потерянные во время падения вещи. Она хотела поднять оброненную книгу, как вдруг нога в сандалии прижала фолиант к земле.

– Эта вещь принадлежит мне, – сказал Акабар Бель Акаш.

Раскеттл сглотнула слюну.

– Так вы тот маг из каравана, – затараторила Раскеттл, придумывая оправдание на ходу. Конечно. Я принесла это из логова драконихи, чтобы, – она тяжело вздохнула, – чтобы вернуть вам.

Не убирая ноги с книги, Акабар нагнулся и поднял древний свиток.

– Это тоже вам, – сказала хафлинг, продолжая засовывать опал и нефритовые статуэтки в свои карманы.

Тем временем Элия сняла пострадавший от встречи с драконихой плащ и скинула кольчугу. Плащ был превращен огнем в лохмотья и его пришлось выкинуть.

Жара оказалось достаточно, чтобы сплавить цепочки кольчуги на спине в сплошные куски, а кожаная куртка потрескалась. Куртка, должно быть, и спасла Элию – повертев головой, воительница убедилась, что кожа на плечах покраснела, но не обуглилась.

«Слава Тайморе», – подумала Элия. Все-таки ее спина болела не больше, чем если бы она обгорела на солнце. Она крикнула остальным:

– Давайте поторапливайтесь!

Спасенная певица семенила по склону рядом с магом. Акабар нес свою книгу под мышкой, разворачивая потрепанный свиток и на ходу знакомясь с его содержимым.

Хафлинг поставила ноги на ширину плеч и протянула руки в сторону Элии:

– Мы еще как следует не познакомились. Я – Раскеттл. Там, где я, всегда песня и веселье…

– Не сейчас, – прервала Элия. – Слушайте. Через пять-десять минут эта кровожадная тварь придет сюда убедиться в том, что мы мертвы. Монстр вылезет из главного входа в пещеру. До леса по крайней мере миля.

Дракон нюхал воздух и рычал. Хафлинг повернулась к ящеру и протянула ему руку, в надежде, что хоть он пожмет ее. Ящер отступил назад на шаг и оскалил зубы. Раскеттл поспешно отдернула руку.

– Если мы побежим, – сказала Элия, – то нас легко будет поймать на открытой местности и поджарить. – Она взглянула на мага, приподняв бровь. – Есть предложения?

– Замуровать дракониху? – предложил Акабар.

– Точно, – хмыкнула Элия. – А что, у тебя под рукой пара-другая лавинок?

– Может быть, – ответил термишанин с усмешкой. Он раскрыл свиток, исписанный волшебными символами. С помощью этого заклинания можно воздвигнуть каменную стену.

У Элии загорелись глаза.

– Ты это сможешь?

Акабар кивнул.

– Все что от меня потребуется – прочитать текст. Это вызовет силы, заключенные в свитке. Конечно, может и не сработать, – неуверенно сказал он.

– Слабая надежда лучше, чем совсем никакой, – заключила Элия. – Давай попробуем. Дракон!

Ящер перестал рассматривать хафлинга и последовал за Элией и магом, осторожно обходя разбросанные повсюду валуны. Хафлинг замыкала процессию.

Раскеттл огорчало то, что с ней явно не церемонились. Она шла, рассовывая по карманам последние приобретения, добытые в пещере: кольцо и маленький пузырек, пахнущий корицей.

Они дошли до главного входа в логово, из него вырывался пар. Отверстие было не очень большим, но достаточным для того, чтобы дракониха могла вылететь.

Изнутри слышалось хриплое бормотание.

– Дракониха может колдовать? – спросил Акабар хафлинга, подозревая, что Дымка может иметь какие-нибудь скрытые таланты в деле волшебства.

– Нет. Она может только ругаться, – засмеялась Раскеттл. – Она говорит сама с собой, решая, что ей делать, куда идти, что жрать и так далее.

– Так, может, мы запечатаем ее логово и уберемся поскорее, прежде чем она наконец придет к какому-нибудь решению, – мрачно предложила Элия.

Акабар, держа свиток на вытянутых руках, начал произносить заклинание низким, мелодичным голосом, часто переводя взгляд с пергамента на вход в пещеру.

Элия смотрела на свою правую руку, но символы оставались неподвижными. На сердце стало легче.

Облегчение мгновенно сменилось ужасом, когда она увидела Раскеттл, бегущую между валунов по направлению к пасти пещеры.

Хафлинг встала в каких-нибудь двадцати ярдах от пещеры и, сложив ладони рупором, закричала так громко, как только может такое маленькое существо:

– Э-эй, Дымка!

Вмиг бормотания в пещере стихли.

У Элии перехватило дыхание. Акабар начал читать заклинание громче и быстрее, чем раньше. Элия взглянула на Дракона, ящер уже бежал во всю прыть к хафлингу.

Раскеттл продолжала свои выкрики:

– Мы удрали от тебя, ты, башмачная кожа! Мы уходим, и я расскажу всем, что ты клятвопреступница! Осломордая саламандра!

Дракон был только на полпути к безумному хафлингу, когда изнутри послышалось страшное рычание, похожее на звук извергающегося вулкана. Маг ускорил темп.

У Элии вдруг появилось опасение, что скорость чтения заклинания уменьшит его силу, и сооруженная стена не будет достаточно большой, чтобы закрыть вход в логово или достаточно прочной, чтобы остановить дракониху.

– Клятвопреступница, обманщица! – продолжала Раскеттл.

Два янтарных глаза загорелись внутри пещеры, приближаясь с каждой секундой. Они светились злостью, а открытая пасть была полна зубов, длинных и острых, как сабли.

– Огненная башка, тупая башка, о-о-о-о…

Ее насмешки мигом захлебнулись, когда Дракон подбежал к ней, схватил и повалил на склон.

Издаваемый драконихой растущий шум резал уши. Акабар торопился как мог, истерически выкрикивая последние фразы заклинания. Пергамент вызвал магические силы и запылал ярко-желтым огнем в руках мага.

Все вокруг рушилось под напором горячего воздуха. Дымка показалась из темноты пещеры. Дракониха летела низко и быстро, как стрела из лука. Она надвигалась на компанию как ястреб на воробьев.

Послышался страшный воющий звук, и упавшая каменная стена скрыла монстра.

Они услышали громкий стук и хруст ломающихся костей. Стена прогнулась в центре.

Она еле-еле сдерживала натиск огромной зверюги.

Когда стена прогнулась, Элия подумала, что камни не выдержат под чудовищным напором. Однако прогиб стены уменьшился. Тишина воцарилась над склоном. Акабар бросил обгоревший свиток и уронил голову на руки.

Раскеттл встала с земли и, косясь на ящера, крикнула Элии:

– Это была тяжелая работа. Не пора ли съесть чего-нибудь?

Глава 6. Оливия и каменная элементаль

Несколько миль, пока они спускались с холма и углублялись в лес, Элия внимательно следила за небом, ожидая появления драконихи, которая в любую минуту могла броситься на них сверху, поливая лес пламенем.

Элия понимала, что Дымка хоть, может быть, и немного, но обязательно пострадала от упавшей стены и ей потребуется по крайней мере день, чтобы выбраться наружу. Но Элия чувствовала себя совершенно незащищенной.

Она свернула с дороги на первую же тропу в лесу. Сгущались сумерки, когда они достигли каменного круга, где ей, Акабару и ящеру пришлось провести прошлую ночь.

В лучах заходящего солнца красный камень круга друидов казался охваченным пламенем. Согласно карте Димсворта, местность была покинута клириками природы, однако густо растущие сосны, казалось, не осмеливались ступить в круг, созданный друидами. Элия размышляла, почему деревья не растут на камне. Из-за отсутствия плодородной почвы или это место заколдовано?

Расчищенная полянка не понравилась ей. Прошлой ночью они решили, что там слишком холодно. На двадцать футов ниже по склону, под ветвями деревьев, на мягком ковре из сосновых иголок, они были бы укрыты от ветра, холода, а заодно и от глаз Дымки. Элия была рада предлогу не останавливаться на каменном круге.

Огромные колонны, поставленные в необъяснимом порядке, действовали ей на нервы.

Она и Дракон вытащили свой скарб из укромного места у одной из скал.

Акабар уже разводил костер из сосновых веток, когда девушка и ящер вернулись в лагерь. Пока волшебник готовил еду, Элия, закутавшись в плащ, обходила место ночлега, поглядывая на барда.

Раскеттл была невысокого роста, даже для хафлинга. Ниже трех футов. Но в ее фигуре не было ничего детского, наоборот, она была очень женственной, с округлыми формами, тонкой талией, без лишнего жирка, как у большинства представителей ее расы. Ее стройность, мускулистые ноги, сильный загар, говорили Элии, что перед ней столь же опытная и неутомимая путешественница, как и она сама. Но Элии Раскеттл не нравилась. Певица не сделала ни малейшей попытки помочь Дракону и Акабару разбить лагерь или приготовить еду. Кроме того, хафлинги всегда приносят с собой проблемы. Элия никогда не встречала исключения из этого правила.

Элия присоединилась к обедающим спутникам, сев напротив Раскеттл и внимательно наблюдая за ней.

– Я даже не знаю, как отблагодарить вас, – сказала Раскеттл, с жадностью глотая огромные куски баранины. У хафлингов на юге есть поговорка: «Я обязан тебе жизнью, то, что принадлежит тебе, свято для меня».

Баранья нога, которой Элии и Акабару хватило бы на два дня, быстро исчезала. Раскеттл закинула длинные курчавые волосы назад и потянулась еще за порцией похлебки, чавкая так, словно ее жизнь зависела от этого.

Акабар нахмурился, заметив ее обжорство, но зачерпнул еще порцию горячего варева, сытной похлебки, удобренной кусочками соленой крольчатины и специями, которые словно по волшебству возникли из карманов торговца-мага.

– Я вижу, ты не дашь нашей еде испортиться, – пошутила Элия. – Ты уверена, что Олав Раскеттл славится своими музыкальными способностями, а не аппетитом?

Та проглотила кусок и сказала, вытерев рот:

– Мое имя Оливия, дорогая. Оливия Раскеттл. Не беспокойся. Все делают эту ошибку.

– Димсворт назвал имя Олав, – заволновавшись, ответила Элия. Может быть, она спасла не того человека?

– Но мне-то лучше известно собственное имя, как ты думаешь? Дело в том, что глупый клерк сделал ошибку в одном из документов, и с тех пор мне приходится постоянно поправлять людей.

– Понятно, – ответила Элия с подозрением, размышляя о том, вызвано ли нежелание «госпожи» Раскеттл носить имя Олав чем-либо более существенным, нежели недостаточно красивым звучанием.

– Очень вкусно, – блаженно закатив глаза, сказала Оливия Раскеттл, запивая кусок хлеба большим глотком из бурдюка с водой. По достоинству оценив мои музыкальные таланты, чертова дракониха должна была сначала узнать о том, как заботиться о хафлингах и чем кормить их. Ее собственные привычки в отношении еды вряд ли можно назвать приличными, и я потратила уйму времени, доказывая ей, что не могу есть сырую оленину. И вообще, ее способ приготовления пищи оставляет желать лучшего. Если бы там не появилась ты, дорогуша, – неожиданно закончила она, грустно качая головой и похлопывая по сапогу Элии, – то боюсь, мои маленькие косточки присоединились бы к останкам героев, лежащих на полу пещеры драконихи.

Раскеттл продолжила прерванную трапезу с удвоенной энергией, а Элия подумала о костях «героев» в пещере Дымки. Наверняка, там лежали останки людей, полных бравады и напрочь лишенных здравого смысла, присущего хафлингам. Элия покачала головой, вспоминая наглое поведение барда у входа в пещеру Дымки.

Первые компаньоны Элии, Лебеди, были тоже изрядно самонадеянны. Но случайная встреча с троллями научила их благоразумию.

Она ясно вспомнила битву с троллями, как будто это было вчера. Но почему она не может вспомнить события прошлой недели? Она так задумалась, что Акабару пришлось толкнуть ее, чтобы вернуть в реальный мир.

– Извини, что? – переспросила девушка.

– Я спросил, как ты думаешь, мы успеем? Я имею в виду на свадьбу.

– Было бы хорошо, иначе все наши усилия напрасны, – ответила Элия, забыв о хафлинге.

Оливия Раскеттл не обиделась. Она думала о своем.

– Я не могу идти наравне с тобой. Мне надо ехать верхом, – сказала хафлинг.

– Мне не больше вашего хочется, чтобы у меня были стерты ноги и болели кости, госпожа Раскеттл, – ответила Элия. – Мы шли сюда пешком из соображений безопасности, но поскольку мы, кажется, оторвались от драконихи, то мысль о лошадях как нельзя кстати. Нас выручит ваше горячее желание заполучить сокровища драконихи, пока я сражалась за вашу жизнь. Мы можем купить лошадей на первой же ферме.

Оливия оставила в покое баранью кость и ухмыльнулась без тени смущения:

– Уверяю тебя, мои ноги сделали немало для нашей безопасности, в то время как ты столь доблестно рисковала своей жизнью, спасая меня. Мои руки тоже постарались, – она указала на сумки с сокровищами и продолжила свою оправдательную речь:

– Прошу вас, не стесняйтесь, расходы все за мой счет, а то, что останется поровну разделим между уцелевшими. Даже, – она посмотрела в сторону Акабара, – если кто-то принес меньше пользы, чем другие.

Акабар поднял брови, удивленный подобной наглостью.

– Это очень любезно с твоей стороны, малышка, – сказал он. Особенно после того, как волшебная книга, которую ты стащила якобы в пещере драконихи, оказалась моей. Книга была украдена из моей повозки в первый же день, когда ты присоединилась к нашему каравану, за несколько дней до того, как дракон атаковал нас!

– Действительно, очень странно, – согласилась Оливия. – Но, – она сделала глоток из миски с похлебкой, прежде чем продолжить, – но, времена нынче странные, как поговаривают мудрецы, человеческие королевства воюют и строят заговоры, пока древние боги, надолго забытые, ворочаются в своем беспокойном сне. Она подняла свою миску так, как обычно поднимают кубок, произнося тост:

– Так давайте же выпьем за удачное возвращение вашей ценной книги. И не будем попусту ломать голову над всякими загадками. Она выпила содержимое миски и протянула ее опять. – А не осталось ли случайно еще похлебки?

Акабар вылил остатки из горшка в миску. Оливия склонилась к сокровищам и, выловив волшебную книгу из монет и украшений, предложила ее магу, протягивавшему ей миску. Обе стороны улыбались друг другу, но улыбки вряд ли можно было назвать искренними. Акабар проверил, не повреждена ли книга. В это время Элия взяла маленький мешок, лежавший рядом с сокровищами, и развязала на нем веревку.

– Нет, – запротестовала Оливия. – Там мои личные вещи.

Но Элия уже вытряхнула содержимое на землю. Коллекция ключей, зубочисток и отмычек заблестела в грязи. Маленькое золотое кольцо откатилось прямо к костру.

– О-о-о, извините, – небрежно проронила Элия, когда Оливия быстренько подхватила с земли кольцо. Ты знаешь, эта вещь кажется мне знакомой, – прибавила она, прежде чем певица успела убрать перстень в карман.

– Эта? Я подобрала его в пещере драконихи.

– У меня было такое же. Голубой камень в золоте.

– Может быть, ты уронила его, когда сражалась с драконихой? Ты уверена, что это твое кольцо? Чем докажешь?

Элия отнеслась к вопросу хафлинга иронически. Оливия надела кольцо на палец. Кольцо ей было явно велико. Вдруг оно уменьшилось прямо на глазах, став как раз по размеру маленькой певице.

– Ух-ты. Это волшебство? Что это?

Элия не знала, что ответить. Она и сама толком ничего не знала про кольцо, добытое в битве с наемными убийцами. Но теперь она точно поняла, что ко всему прочему хафлинг еще и воровка. Акабар оторвался от своей книги.

– Тебе следует быть поосторожней с этой штукой, малышка.

– Ерунда, – фыркнула Оливия. – Нет ничего опасного, когда знаешь, как управляться с такими штуками. Нужно просто поднять руки над головой, – когда она стала показывать это движение, Акабар отступил назад, а Элия поднялась с земли, – и скомандовать кольцу: «Покажи мне свою силу». Если это не сработает, надо…

Окончания лекции они уже не услышали. Внезапно кольцо показало свою силу.

Книга Акабара, кольца на его руке и пальце Оливии начали излучать голубое пламя. Сигиллы на руке Элии тоже засветились, заливая сосны сумасшедшим сиянием.

– Проклятье, – Элия не сдержалась, и слезы брызнули из ее глаз. Она замоталась в плащ, пытаясь сдержать поток света, но сияние все равно пробивалось.

– Что это? – выдохнула Оливия, изумленно глядя на Элию.

– Похоже, твои руны почуяли магию, – ответил Акабар, подходя к Элии. – Тебе не больно?

– Мне щекотно! – выдавила та сквозь стиснутые зубы.

Оливия смотрела на Элию так, будто у нее вдруг выросла вторая голова.

– Твоя рука волшебная?!

– Не обращай внимания, – ответила Элия.

– Но она действительно волшебная! Точно волшебная! Волшебней всего, что мне приходилось видеть! Бьюсь об заклад, ты можешь порвать Дымку на куски голыми руками! Давай вернемся и попробуем!

– Я сказала, замолчи! – рявкнула Элия. Смущенное молчание воцарилось в лагере. Акабар почистил котелок и стал греть воду для чая. Оливия доела свою похлебку и обгрызала баранью кость. Элия сидела, завернувшись в свой плащ, пока сияние сигилл на руке не погасло.

Дракон подкинул дров в огонь, отошел в темноту и, встав лицом к вершине холма, всматривался в тьму, как будто ожидая опасность с той стороны.

– Скажи, волшебник, – пропищала Оливия, явно чувствующая себя не в своей тарелке. Где это ты нашел себе такого приятеля? – Она кивнула в сторону Дракона. Я не видела ничего подобного от Побережья Мечей и до волшебного Халруа!

Элия раздраженно ответила:

– Дракон мой товарищ, Раскеттл, а не приятель волшебника. Я не находила его. Это он нашел меня. Он доказал, что очень полезен.

– Да, я уже поняла. Особенно в вытаскивании хафлингов из огня. Уверяю, я не хотела никого обидеть. Просто никогда не слышала, чтобы ящерица служила людям. Впрочем, я никогда не слышала и о волшебной руке.

Элия скрипнула зубами. Хафлинг явно не собиралась замолчать, было самое время перейти в наступление.

– Ты знаешь, я никогда раньше не слышала о поющих хафлингах.

– Ну, это легко объяснить, – улыбнулась Оливия. – Я обучалась на юге, а там все несколько по-другому.

– Я тоже с юга, – сказал Акабар. – И я тоже никогда не встречал поющего хафлинга.

– О, – ответила Оливия, – грустно глядя в свою пустую миску. Вы, кажется, из Термиша.

– Да-а-а, – протянул волшебник, предчувствуя, какой последует ответ.

– Я обучалась гораздо южнее.

– Где-то недалеко от Чондата? – поинтересовался Акабар.

– Чондат? Да, немного южнее, чем он.

– Сеспеч?

– Да, там находится школа бардов, замечательный учитель научил меня там всему, что я умею. Она подарила Акабару сверкающую улыбку.

– Очень странно, – сказал маг, дергая себя за кончик бороды. Одна из моих жен из Сеспеча, это же ведь Вильхонский предел, и когда она рассказывала о достопримечательностях своей родины, то никогда не упоминала о хафлингах-певцах.

– Нет, нет, – поправила его Оливия. – Вы говорите о Сеспече между Вильхоном и Нагой, а я о месте гораздо южнее. Далеко вы заходили на юг?

– Я торговал в самом Иннарлите, что на озере Испарений, – ответил маг.

Оливия кивнула.

– Наш отряд… Элия нахмурилась, пытаясь вспомнить. Мы сражались на Сверкающих Равнинах. Да, и мы проходили через амн один или два раза.

Хафлинг посмотрела на Элию, упомянувшую о местах гораздо западнее, чем королевство, о котором шла речь. Пожав плечами, Раскеттл продолжила свои объяснения:

– В Иннарлите были дворфы из Великого Порога?

– Да, из Сердцеземья, – ответил Акабар.

– Хорошо, – с видом триумфатора продолжила Оливия. – За Великим Порогом, около Южного моря, раскинулось королевство Луирен. Там есть и Сеспеч, и Чондат, тезки ваших больших городов. Это маленькие, шумные города. В Сеспече я и обучалась, пройдя долгий путь из Кормира. Я возвращалась домой, когда этот глупый дракон вытащил меня из повозки.

– Димсворт говорил, что ты следовала из-за Драконьего Предела, – удивилась Элия.

– Нет, я из Кормира. Путешествие по воде не по мне, и я добралась до Луирена вокруг западного края Внутреннего моря, через множество странных и опасных земель. Меня знают в Агларонде и Импилтуре. Я как раз приехала в Прокампур, когда получила почетное приглашение господина Димсворта выступить на свадьбе его дочери. Прокампур душный и не слишком-то подходящий для артиста город. Я рада была отправиться домой.

Акабар и Элия переглянулись. Элия улыбалась, рассказ хафлинга ее изрядно развеселил, Акабар выглядел расстроенным. В рассказе Оливии Элия заметила с десяток явных несуразностей, но не стоило пытаться доказывать это. Оливия, как любой хафлинг, могла насочинять с три короба. Лучше было подождать, пока правда сама не откроется.

Элия встала и потянулась.

– Ночь будет холодной. Надо принести побольше дров. Она пошла к открытому месту, где луна освещала кучу сломанных сучьев.

– А кто она на самом деле? – шепнула Оливия Акабару, указывая на удаляющуюся фигуру Элии.

– Она? – повторил Акабар. – О чем ты?

– У нее волшебная рука! – голос Раскеттл повысился на пол-октавы.

Акабар пожал плечами. Он нарочно дразнил любопытство охочей до сплетен певицы и наслаждался этим.

– Послушай, маг, я ее должница и хочу помочь.

Волшебник смягчился.

– Если твои слова искренни, я расскажу тебе. Дело в том, что не ее рука волшебна, а руны на ней. Кто-то, какая-то неведомая сила, оставила их, но Элия не может вспомнить, как это случилось, она вообще не помнит последние несколько месяцев. В обмен на помощь господина Димсворта, она согласилась спасти тебя.

Лучшее, что ты можешь сделать, это мирно ехать дальше и хорошо выступить на свадьбе.

Оливия осмысляла услышанное несколько минут, а затем пожала плечами:

– Что могло случиться в это время, которого она не помнит? Да все что угодно. Она могла быть рабыней, наложницей могущественного волшебника или выйти замуж за прекрасного принца – и стать принцессой!

– Или она просто скитающаяся воительница, – прибавил Акабар.

– Или принцесса, – стояла на своем Оливия, – чей любимый убит, королевство захвачено, а память потеряна из-за колдовства врагов.

Акабар потряс головой, удивляясь фантазии певицы. Он взял еще одно полено, чтобы, бросить в огонь, когда сильный ветер внезапно налетел с вершины холма.

Деревья согнулись от натиска урагана, из костра полетели искры. Земля вздрогнула, вой ветра перешел в громоподобный злобный смех. Страшный смех заставил Акабара и певицу вскочить на ноги.

– Элия! – закричал Акабар, рванувшись к открытому месту.

Оливия выдернула горящую головню из костра и побежала за ним. Если Элия и в самом деле принцесса, никогда не помешает заручиться благодарностью царствующей особы.

В то время как. Раскеттл упрашивала Акабара рассказать ей историю Элии, та искала Дракона. Она подумала, что он пошел набрать дров для костра.

«Тогда, – решила Элия, – он должен был уже вернуться». Она поискала глазами на вершине холма. Значит, он ушел, чтобы посмотреть на каменный круг выше лагеря.

Вздохнув, Элия начала подниматься по холму.

Ее рука уже перестала излучать голубое пламя, но свечение, все еще исходившее от сигилл, могло соперничать с лунным светом. Элия вытащила руку из-под плаща. Чья-то фигура сначала замерла у подножья сосны, испуганная внезапным светом, а затем растворилась в темноте. Всего лишь дикобраз, обгрызавший кору с дерева. «Тоже мне великая воительница, – упрекнула себя Элия. – Не бойся, он убежал».

Посмеиваясь над собой, она быстро дошла до центра каменного круга. В лунном свете рыжие камни казались черными, их края, стертые ветром и дождем, расплывались в темноте. Она удивилась, почему при строительстве не использовались более прочные скалы. Все храмы друидов, которые она видела раньше, были построены из гранита, а не из песчаника, а вокруг них обычно располагались дубы, а не сосны.

Элия забралась на скалу и стала осматриваться. Верхушки сосен, стоящих вокруг, напоминали зубчатую стену древнего замка. Тропа к храму заросла ежевикой, отражавшей лунный свет. Не было никаких признаков присутствия Дракона.

С одной стороны холма был небольшой обрыв, и Элия забеспокоилась, не упал ли Дракон с обрыва. Она вздрогнула от холода. Внезапно девушка вспомнила, что меч она забыла в лагере, и почувствовала себя очень уязвимой. Она спрыгнула со скалы и направилась вниз по склону в сторону лагеря.

Яркий блеск металла, лежащего на земле, привлек ее внимание. Она направилась к нему. Около большого камня лежал меч Дракона. Элия подняла с земли блестящий клинок. Легкость меча удивила ее. Он был не тяжелее рапиры и был не так уж плохо сбалансирован, как казалось с первого взгляда. Рукоять меча и весь клинок были теплыми на ощупь.

Чья-то тень мелькнула на камне. Элия обернулась, сжимая в руках меч Дракона, но рядом никого не было. Она медленно повернулась назад к камню. В отличие от других камней вокруг этот был гладким, похожим на огромный кусок кварца. Затем Элия поняла, что тень движется не по нему, а внутри него. Она прижалась лицом к камню.

Двигаясь внутри камня, как муха, попавшая в смолу, дергалась тень ящера.

– Дракон!

Внезапно что-то тяжелое ударило ее сзади, чуть ниже колен, и она упала на спину, закричав от неожиданности. Яростный ветер, налетевший неизвестно откуда, заиграл верхушками сосен.

Элия попыталась увернуться от неведомого врага, но что-то крепко держало ее за лодыжки. Она в ужасе посмотрела на свои ноги. Они были стиснуты каменными кандалами. Ее страх превратился в животный ужас, когда камень начал дальше охватывать ее ноги, взбираясь, как виноградная лоза по шесту.

Вспомнив про меч Дракона, Элия яростно ударила по каменным оковам, не думая о том, что может случайно попасть себе по ноге. Но клинок не ударился о камень. Он прошел сквозь него, как сквозь жидкость. Как сироп, камень затягивался на месте удара, охватывая ноги Элии еще быстрее. Камень дошел уже до ее наколенников, плотно удерживая свою пленницу.

Земля вздрогнула. Со страшным хлюпающим звуком перед Элией прямо из-под земли выросла огромная каменная голова ужасного монстра. Тюрьма Дракона располагалась как раз на его макушке. Ниже светились два глаза отвратительного желтого цвета. Под ними находилась широко раскрытая пасть, из которой нестерпимо воняло серой.

Звук, исходивший из этого рта, заставил Элию вздрогнуть. Голова смеялась знакомым смехом. Знакомым прежней Элии, память которой исчезла, пропала во тьме.

Через секунду из-под земли появилась огромная каменная рука, а потом со своей покрытой мохом постели поднялось туловище чудовища. На его груди сияли три голубых пересекающихся кольца – такие же, как на руке Элии.

Элия почувствовала, что поднимается над землей. Камень, захвативший ее ноги, оказался частью бесформенного кулака твари, которая поднесла Элию к своей морде. Когда монстр уставился злобными глазами на перевернутую вверх ногами Элию, девушка почувствовала, как сигиллы зашевелились и начали излучать свет, как тогда, когда Винодел пытался их расколдовать. Вскоре ореол голубого пламени возник вокруг нее, головы монстра и прозрачной тюрьмы Дракона.

Чудовище засмеялось опять. Этот смех действовал Элии на нервы, и она начала наносить удары по его руке, морде, глазам, всему, до чего могла достать мечом. Меч проходил сквозь тело монстра, очевидно не причиняя ему боли. Смех будил в мозгу Элии какие-то воспоминания, но она не могла поймать их.

Монстр поднял ее к своему виску. Элия оказалась совсем рядом с тюрьмой Дракона. Ящер пытался жестами привлечь ее внимание. Затаив дыхание, Элия наблюдала за его движениями, повторяющимися снова и снова. Сначала он поднимал руки над головой, потом ударял ими в прозрачную стену своей западни, потом шлепал себя по лбу.

Поднять? Ударить? Шлепнуть?

Монстр вытянул вторую руку из-под земли. В этой руке была зажата хрустальная глыба, подобная той, в которой находился сейчас Дракон. Чудовище подставило второй камень под лучи света от рун на руке Элии. Камень треснул посередине. Голубое сияние осветило упругую слизь внутри хрусталя. Еще секунда, и Элия станет еще одной мошкой в янтаре.

Поднять! Ударить! Шлепнуть!

«Почему Дракон бьет себя по голове?» – лихорадочно подумала Элия.

Ящер указал на нее. Она шлепнула себя по голове. Дракон яростно затряс головой, указывая на кристалл над собой.