Текст книги "Покушение на Тесея"

– А наша планета останется такой же старой ведьмой, как и сегодня, – смело заявила Вероника. Владелица такого микробуса могла и забыть о робости.

– Значит, он заинтересован в смерти Густава?

– Он никогда не высказывался подобным образом, но его окружение не скрывает своих надежд. К тому же у нас ходят туманные слухи о дуэли между Густавом и Кларенсом из-за Клариссы.

– Она состоялась? Кто победил?

– Говорят, – Вероника была смущена. Всегда неловко плохо отзываться о своем кумире, – говорят, что Густав отказался от дуэли и улетел на Землю.

Кора отодвинула тарелку с недоеденным крабом, хотя краб был чудесным.

– Расскажите мне о Клариссе. Это что еще за роковая женщина? – спросила Кора.

– Вовсе не роковая, – воспротивился Мишель. – Это очень красивая и милая девушка, мисс Рагоза позапрошлого года. Когда Густав приезжал на каникулы, он влюбился в нее.

– Так почему все молчат о ней?! – воскликнула Кора.

– Вы об этом не спрашивали, – возразил агент Космо-флота.

– Это низкая продажная тварь, – сказала Вероника хрипло. Словно готовилась к пытке, но не собиралась сдаваться.

Впервые в присутствии Коры Вероника возразила своему Мишелю. Кора поняла, что угадала истинную причину конфликта, – видно, Кларисса была хороша и пользовалась при этом репутацией соблазнительницы.

– Простите, – обратилась Кора к Веронике, – и что же натворила эта продажная тварь?

– Ну нельзя же так! – укорил дам Мишель.

– Мишель, не перебивай меня, – сказала Вероника, хотя агент Космофлота и не собирался этого делать. – Все знают, что Густав в позапрошлые каникулы до смерти влюбился в эту охотницу за мужчинами и деньгами и даже объявил о намерении жениться на ней после окончания университета. Разве не так, Мишель?

– Это не было официальной помолвкой.

– Густав выше этого! Он дал слово Клариссе. Он совершил ради нее преступление…

– Ну уж, преступление! – прервал подругу Мишель. – У них это не считается преступлением.

– Не говорите загадками, умоляю вас! – взмолилась Кора.

– Говорят…

– Кора, учти, что все это только слухи и сплетни, – сказал Мишель.

– Сбором их я и занимаюсь на этой планете, – ответила Кора. – Так что меня не смущает такой вид информации. Продолжай, Вероника.

– Под каким-то предлогом она заставила его заложить родовое имение.

– А Густав не богат?

– После смерти его родителей все имения и участки редкоземельных элементов перешли под контроль клана. Если Густав станет королем, то он станет и главой клана. Сейчас глава клана – дама Рагоза.

– И он заложил родовое имение?

– Вероника права, – вмешался Мишель. – Судя по всему, Густав и на самом деле небогат. А когда он к тому же отправился учиться на Землю, то его шансы пошатнулись. Началась интрига против него, стали все чаще поговаривать, что стране нужен настоящий король, железный кулак, а не получивший образование черт знает где очкарик. Ну, вы понимаете…

– С трудом, – сказала Кора.

– Когда Густав улетел, Кларисса вела… как бы вам сказать… рассеянный образ жизни. Внешне скромница, тихоня… она подбиралась и подбиралась к принцу Кларенсу! – сказала Вероника.

– У нее было немало помощников, которые толкали ее в объятия Кларенса, – добавил Мишель.

– Ей, при ее любви к бицепсам, скоростным автомобилям и кожаным курткам, было трудно не кинуться в объятия к Кларенсу, – продолжала Вероника. – У него мышцы на руках – во! На ногах – во! А лобик – во-о-о-от такой малюсенький!

– Не преувеличивай! – улыбнулся Мишель.

– Принц Кларенс еще не успел произойти от обезьяны, – сообщила Вероника. – И именно это пленило нашу кошечку.

– И все же ты к ней жестока. Я допускаю, что она искренне увлеклась Кларенсом.

– Конечно. При условии, что она согласилась участвовать в заговоре с целью убийства Густава и лишения его трона. Тогда она получала трон и Кларенса.

– Но чем ей плох трон плюс Густав? – спросила Кора, зная ответ заранее.

– Да потому что она уже стала любовницей Кларенса и подружилась с теми, кто хотел видеть на троне именно его.

– Хватит, друзья. Мне почти все понятно.

– Подождите, мы еще не все рассказали! – возразила ей Вероника. – Разве вам не интересно, что случилось на балу, когда Густав два месяца назад прилетал сюда на каникулы?

– Любопытно, – призналась Кора.

– Шансы на то, что это правда, – минимальны, – сказал Мишель.

– Но у моей подруги двоюродная сестра была на том балу! – возмутилась Вероника. – Я же тебе говорила.

Мишель печально сделал шалашиком брови и устранился от разговора.

– Густав ничего не подозревает! – драматическим голосом воскликнула Вероника. К счастью, ресторанчик был пуст. – Он приезжал на бал с Клариссой. А там все уже подстроено. Он приглашает Клариссу на танец, но его опережает, даже отталкивает Кларенс. Мишель, не делай такое лицо – это видели пятьсот человек! Да, Кларенс отталкивает Густава и приглашает танцевать Клариссу. Густав терпит и делает вид, что ничего не случилось. Следующий танец. То же самое. И тогда Густав делает Кларенсу замечание. Он указывает ему на то, что Кларисса – его дама. А Кларенс хохочет ему в лицо в присутствии всей знати королевства и оскорбляет его, называя книжным червем, которому не видать такой бабы, как Кларисса. Но даже тут Густав ни о чем не догадался. Он стоял как дурак и говорил Кларенсу: как тебе не стыдно, братец. У Кларенса такое было прозвище в школе – Братец.

– Вероника!

– Это видели пятьсот человек.

– Извините, но это на самом деле видели пятьсот человек, – сказал официант. – Тесть моего кузена был там лично. Он полковник гвардейских мотоциклистов.

– Вот видишь! – обрадовалась союзнику Вероника.

– Ну и что дальше?

– А дальше Кларенс обозвал Густава жалким трусом.

– Ну!

– И Густав был вынужден догадаться, в чем дело, и вызвать Кларенса на дуэль на дубинах.

– На чем?

– На дубинах! Дуэли позволены только знатным людям. И последние двести лет их проводят только на дубинах.

– С ума сойти, – сказала Кора. – Куда я попала!

– Я с вами согласен, – снова вмешался официант. – Совершенно варварский обычай.

– Густав сказал: «Кларенс, ты понимаешь, что я теперь буду вынужден вызвать тебя на дуэль?» Это ужасно. Кларисса хохотала на весь зал. Кларенс тоже стал смеяться. Тогда Густав повернулся и ушел из зала.

– И что же?

– А ничего! – ответила Вероника. – Это тайна. Дуэль не состоялась. Никто ничего не понял. Они так здорово придумали убить Густава традиционным путем, а дуэль не состоялась. Теперь Густава многие презирают и говорят, что такому трусу не видать дуэли как собственных ушей.

– Вероника, никто ничего не знает! – повторил Мишель.

– Почему же, – задумчиво произнесла Кора. – Сколько у нас времени до отлета местного рейса?

– Часа четыре, – сказал Мишель.

– Тогда мне надо поговорить со свидетелем.

– С каким свидетелем? – спросил Мишель.

– Ну как ты не догадался? – воскликнула Вероника. – Конечно же, с Клариссой. Правда?

– Правда. А что она сейчас делает?

– Она затаилась. Говорят, что она встречается с Кларенсом, но тайком.

– Она ждет, пока принца убьют у вас на Земле, в ВР-круизе, – сообщил осведомленный официант. – Мороженое нести или вы спешите?

– Спасибо, мы спешим, – ответила Кора.

– Тогда потратьте еще три минуты, и я поведаю вам, что рассказал тесть моего кузена. Я помню его рассказ до последнего слова.

– Говорите, – сказала Кора, взглянув на часы.

– Принц Густав сказал, что он никогда в жизни еще не дрался на дубинах и не знает, как это делается, но он убежден, что любая дуэль с человеком, который в школе, вместо того чтобы учить алгебру и думать, какую пользу он принесет собственному народу, размахивал палками и дубинками, будет просто убийством. А он, Густав Рагоза, не намерен выступать в роли барана. Так что он отправляется на Землю, там он окончит университет, а через полгода, получив диплом, возвратится домой и перед коронацией готов встретиться с Кларенсом и дать ему удовлетворение. Вы бы видели, что тогда началось! Крики, хохот, издевки и даже возгласы одобрения!

– Почему возгласы одобрения? Насколько я понимаю, принц струсил и потерял лицо? – спросила Кора.

– Не совсем так, – сказал официант. – Ведь в танцевальном зале было немало нормальных людей, которые понимали, что Густава затянули в ловушку и хотят убить, чтобы захватить трон. А Густав, хоть на первый взгляд струсил и попросил немыслимой полугодовой отсрочки от дуэли, в самом деле поступил разумно. Ну зачем ему спешить подставлять голову под чужую дубинку? А формально он не нарушил никаких правил, потому что его право оскорбленного – назначить место и время дуэли. Что он и сделал. А сейчас или через полгода… Просто раньше никто до такого не догадывался.

– Когда же должен возвратиться принц Густав? – спросила Кора.

– Через полгода. Как сдаст государственные экзамены и получит диплом. И тогда же намечена коронация.

– Почему? – спросила Кора.

– Совет регентов передает власть королю в день достижения им совершеннолетия. А это случится через полгода. Тогда принцу Густаву исполнится двадцать лет и четыре дня.

– Что за странный возраст? – удивилась Кора.

– Это для вас – странный, а для нас – обыкновенный, – ответила Вероника. – Давным-давно, когда короновали первого короля Солнечной династии, это должно было произойти в день его двадцатилетия. Но как раз перед началом церемонии пошел страшный дождь. Наши предки в то время еще не умели делать крыши. Им пришлось попрятаться по пещерам и пережидать его. Четыре дня бушевал ливень. Так что короновали первого короля, когда ему исполнилось двадцать лет и четыре дня. И с тех пор…

– Понятно, – сказала Кора, – с тех пор вы ждете, пока кончится дождик.

Никто не засмеялся.

– Спасибо, – сказала Кора официанту. – Вы очень помогли ИнтерГполу.

– Не может быть!

– Вы не рады?

– Теперь я как бы иностранный шпион…

– Мы никому не скажем, – улыбнулась Кора.

* * *

Отыскать нужный адрес, не привлекая при этом внимания убийц, которые, в чем Кора не сомневалась, охотятся за ней, было нелегко. Мишель несколько раз останавливал машину в узких пустынных вечерних переулках, а Вероника выскальзывала из микробуса и исчезала в темных подъездах или шепталась с бабушками, сидевшими на скамейках в сквериках, засеянных одинаковыми лиловыми цветами.

Потом она забилась в будку телефона-автомата, и минут через десять Коре показалось, что она вовсе забыла о ее существовании и обсуждает с подружкой модель нового платья. Мишель курил – он был настороже, – Кора ловила его на том, как он поглядывал в зеркальце заднего вида.

Наконец Вероника возвратилась с нужным адресом.

– Я поднимусь, – сказала она, – и скажу ей, в чем дело, – мы немного знакомы. Потом мы уедем. Я не хочу, чтобы Мишель рисковал. Ему здесь работать. Мы будем в Космопорте. Мы оформим вам билет на местный рейс.

– Ты права, – согласилась Кора, которая ценила преданность в других людях. И рада бы быть преданной кому-нибудь на этом свете. У нее же из близких людей оставалась лишь бабушка Настя… если не считать Милодара, который пожертвует ею, как жертвовал многими агентами, если того потребуют обстоятельства.

Машина остановилась, не доезжая метров пятидесяти до узкого дома, зажатого между другими, такого же рода двухэтажными зданиями, со следами некогда яркой, а ныне выцветшей краски. Отличала его от соседей лишь недавно покрашенная зеленая дверь.

Улица была пуста, если не считать женщины, катившей детскую коляску. Прежде чем выйти из машины, они просидели там минуты три, пока не убедились, что никто за ними не следит.

Наконец Вероника выбралась из микробуса и не спеша подошла к зеленой двери. Постучала в дверь деревянным молотком, висевшим на цепочке. Дверь приоткрылась и впустила Веронику. Кора и Мишель ждали. Они молчали. Мишель поглядывал на часы, он тревожился за Веронику.

Вероника вышла из двери и пошла к машине. Кора приоткрыла дверь. Девушка быстро нырнула в машину.

– Ей нужны деньги, – сказала она. – Иначе она не станет говорить.

– Сколько? – спросила Кора.

– Двадцать золотых. Вы наберете столько?

Это была небольшая сумма, малая часть того, что Кора истратила на новую машину для Космофлота. Затем Вероника отдала ей свою широкую короткую вышитую пелерину.

– Это вам на память, – сказала она. – И в знак благодарности.

– Спасибо, – одобрила Кора. – Так меня труднее узнать издали.

Вероника усмехнулась. Они поцеловались.

– Главное, учтите, что Кларисса больна жадностью. Блеск золота сводит ее с ума.

– Спасибо, я учту, – сказала Кора.

Как только Кора вышла из машины, та сразу рванула с места. Вероника обернулась и помахала Коре на прощание.

Кора подошла к новой зеленой двери.

Дверь сразу приоткрылась, приглашая ее зайти.

– Быстрее же! – послышался резкий женский голос.

Дверь тотчас закрылась за Корой, клацнул засов, звякнула цепочка.

В крошечной прихожей, где помещалась лишь вешалка для верхней одежды и откуда вели две двери и узкая лестница наверх, стояла небольшого роста согбенная женщина, одетая в бесформенное серое платье.

Заметив удивление Коры, она шепотом пояснила:

– Я бабушка Клариссы. Мы боимся покушений.

– Проходите, – послышался низкий хрипловатый голос из-за одной двери.

Кора вошла туда. Там ее поджидала Кларисса. Виновница всех злоключений принца Густава.

– Заходите и садитесь, агент Орват, – произнесла она. – Чем меньше мы будем разговаривать, тем спокойнее обеим. Мне сказали, что вы готовы купить информацию.

Кора смогла приглядеться к собеседнице, несмотря на то что шторы в комнате были закрыты, а лампа под потолком пряталась в коричневом шелковом абажуре.

Кларисса была рождена королевой – не происхождением или чином, а статью, голосом, профилем, тем сочетанием порой неуловимых деталей лица, фигуры и осанки, которые и рождают императриц, даже если такая императрица рождена на помойке. Но не верьте тому, что императрицы рождаются на помойке, это бывает настолько редко, что только подтверждает обратное правило.

Женщинам такого рода свойственно прирожденное умение носить любую одежду, как вечернее платье от Диора.

В тот момент на Клариссе были заштопанный домашний халатик и шлепанцы, что вовсе не портило общего впечатления, которое усугублялось столь невинным и простодушным взглядом фиалковых глаз из-под длинных черных ресниц, что не оставалось сомнений: эта императрица очень дорогая и очень порочная шлюха.

Кларисса поправила свои естественно пышные и почти не причесанные волосы.

Кора, которая не уступала ей ростом и также достигала шести футов с лишком, была, пожалуй, посильнее, побыстрее и даже стройнее Клариссы, но ощутила неполноценность своей быстроты и стройности – это была стройность овчарки, стройность львицы, стройность дикарки рядом с ланью, рядом с борзой.

Признав относительное поражение, Кора прошла в гостиную, аккуратную, как уголок у кроватки старушки в богадельне. У окна, занавешенного плотной, хоть и потертой, портьерой, стоял небольшой письменный стол с тетрадками и книгами – почему-то именно он и привлек внимание Коры.

Кларисса перехватила ее взгляд и заметила:

– Я решила, что, когда мое имущественное положение улучшится, я поступлю в университет. Но, честно говоря, – тут она сдержанно улыбнулась, показав жемчужные зубы, – я плохо, легкомысленно училась в школе, и мне приходится догонять и догонять… Сегодня, например, я задумалась с утра, когда и где произошла битва при Акуензуаре?

– И что же?

Кларисса лукаво улыбнулась.

– Мучилась до самого завтрака, просмотрела весь учебник и даже энциклопедический словарь. А вы не знаете?

– Простите, но я плохо знакома с историей вашей страны.

– Конечно, то, что необходимо знать каждому нашему патриоту, для вас, жителей Галактического центра, – мышиная возня…

Кора промолчала. Ну чем она могла утешить эту красавицу, забывшую дату битвы?

– И знаете что? – вдруг воскликнула Кларисса голосом отличницы. – Я вспомнила эту дату!

Где же у нее рождается звук голоса? – подумала Кора. Наверное, за пупком. И на пути оттуда набирает глубину и надтреснутую звучность. Эта мысль помогла ей преодолеть гипноз присутствия Клариссы.

– Поделитесь со мной этим открытием! – попросила Кора.

– Оказывается, Акуензуар был предводителем странствующих монахов, которые вырыли пещеру Скупых слез, а битва была при Кензуаре. Представляете, какая я глупая?

Кларисса не улыбалась. Она показала Коре на низкую кушетку, а сама уселась на шатком стуле. Их разделил угол письменного стола.

Кларисса постучала по столу длинными холеными ногтями.

– Если бы не бабушка, я не смогла бы поддерживать в порядке руки, – сообщила она. – Ведь столько стирки и мытья посуды!

– Сколько я должна вам за информацию?

– Мое финансовое положение неблагоприятно, – официально ответила красавица. – Я оказалась игрушкой в грязной политической игре.

– Вам обещали за это заплатить?

– Не говорите глупостей. С такими людьми я не играю на деньги. В ином случае они теряют к тебе уважение и ты не получишь ничего. Я рассчитывала на брак с Густавом.

– Он обещал на вас жениться?

– Он поклялся в любви. Я была столь доверчива, что отдала ему все деньги на покупку учебников по физике.

В старинных романах писали в таких случаях, что глаза героини затуманились. Кора увидела именно это – глаза Клариссы заволокло туманом. Как будто из фиалковых они стали серыми, бездонными и непрозрачными, как опалы.

– Неужели у него не было своих денег на книги?

– Откуда у него деньги? – небрежно отмахнулась красавица от неприятного воспоминания. – Если только те, что тетя Рагоза давала ему на конфеты.

Глаза Клариссы неожиданно поменяли цвет и стали зелеными. Это было великое достижение, даже для такой красавицы.

– Вы лжете? – спросила Кора.

– Обычно меня обвиняют во лжи покинутые любовники.

– Вы не ответили на вопрос.

– А я и не хотела отвечать. – Кларисса засмеялась низким, глубоким смехом греческой богини.

Бабушка звенела чашками на кухне за тонкой стенкой.

– Значит, вы отдали возлюбленному все свои скромные сбережения на покупку учебников по физике… Простите, но я готова заплакать.

– Пожалуйста, здесь многие рыдают, – ответила Кларисса.

– Но потом оказалось, что он вас недостоин.

– Конечно, недостоин. Он улетел на Землю и не взял меня с собой, хотя мне так хотелось учиться в университете! – Кларисса нежно погладила тетрадку, лежавшую на краю стола.

– Значит, в вашем разрыве виноват только он? – спросила Кора.

– Все не так просто. – Кларисса возвратила глазам прежний фиалковый цвет. – Мне пришлось выдержать неприятный разговор с дамой Рагозой. Старая метелка предупредила меня, что я не проживу и дня после свадьбы с Густавом. Представляете мое состояние? Девочка, только что из школы, совершенно невинная, смущенная первой любовью, только-только расставшаяся с девственностью, – и вдруг услышать такие слова от женщины, на которую надеялась опереться и найти в ней мать вместо той алкоголички, которая бросила меня в приюте!

– Она так и сказала – не проживете и дня?

– У нас ничего так просто не говорится. – Кларисса откинула со лба непослушную прядь. – Дама Рагоза спросила меня, как я отношусь к отвару из кукольных орешков. О ужас, подумала я. Мне пришел конец!

– Почему?

– Потому что это страшный яд, от которого нет спасения. Половина злодейств в нашей истории совершена с помощью этого отвара. Сначала у жертвы выпадают волосы, потом – зубы, потом размягчаются кости… И ни один доктор ничего не докажет, потому что при этом человек остается совершенно здоровым. Он и умирает совершенно здоровым.

– Вы ей поверили?

– А кто меня защитит? Я не принадлежу к клану, у меня даже нет старшего брата.

– А принц Густав?

– Он бросил меня! Он променял меня на свои эгоистические интересы! О, как я его ненавижу!

Кора почему-то решила, что сейчас глаза Клариссы загорятся желтым пламенем. Но ничего не произошло. Красавица простодушно глазела на Кору фиалковыми глазами, и лишь ее ногти выстукивали что-то нервное по поверхности письменного стола.

– Пока его не было, вы нашли нового поклонника?

– О, вам насплетничали, вам наклеветали! – вздохнула Кларисса. – Иного я и не ожидала. Вы знаете, в чем мое проклятие?

– В чем?

Глаза Клариссы заглядывали в душу и молили о пощаде.

– В моей красоте. Все мужчины планеты желают, чтобы я им принадлежала. Но мне нужны дом, семья, дети, университет, тихое семейное интеллигентное счастье. Вы меня понимаете?

– Я стараюсь вас понять. Но это трудно.

– А я не так проста, как думают многие. Почему-то считается, что ум и красота несовместимы. Подобно гению и злодейству. Так вот, они совместимы: гений, злодейство, ум, красота!

– Из всех поклонников вы избрали принца Кларенса?

– У меня не было выхода. Я считала своим моральным долгом дождаться возвращения неверного Густава. Принц же мог меня защитить. Не более того.

– И что произошло?

– Густав меня снова предал. Я так ждала его, а он меня предал! На первом же балу! Вы можете представить себе, что он отказался сражаться из-за меня на дуэли? Какая низость, какое коварство! Оказалось, что ему дороже собственная ничтожная жизнь, чем мое счастье!

Бабушка принесла поднос с двумя чашками чая и жалкой горсточкой печенья на тарелочке с битым бочком. Кларисса хотела, чтобы Кора осознала степень ее бедности. Бабушка поставила поднос на стол.

– Неужели принц Кларенс тоже вам совсем не помогал? – спросила Кора, обводя взглядом комнатку с потертыми обоями, скрипучей мебелью и аккуратно зашитым ковриком с изображением пруда с лебедями.

– Если бы я унизилась до того, чтобы принимать подачки от мужчин, я перестала бы себя уважать, – твердо возразила Кларисса. – Лучше благородная бедность, чем продажное богатство!

Бабушка, все еще стоявшая у стола, принялась хлопать в ладоши. У бабушки были молодые руки.

– Именно поэтому, – продолжала Кларисса, опустив глаза, – тень от длинных ресниц пересекла ее щеки, как тюремная решетка, – именно поэтому я согласилась принять вас и продать вам информацию… Если эти сведения не затрагивают стратегических секретов моей родины.

– Браво! – едва слышно закричала бабушка. Кора смотрела на свою чашку. Пар, поднимавшийся над ней, был чуть-чуть темнее, чем пар над чашкой Клариссы. В воздухе присутствовал намек на запах миндаля и еще какой-то незнакомый, но очень опасный запах. Ну что ж, квартирка Клариссы вполне удобное место для того, чтобы выполнить последнее предсказание оракула. А если труп Коры потом убрать с глаз долой, то ИнтерГполу нелегко доказать, что в ее смерти кто-то виноват. Кларисса перехватила взгляд гостьи.

– Вам не нравится чай? – спросила она. – Вы попробуйте, попробуйте. Останетесь довольны.

– А почему ваша бабушка не составит нам компанию? – спросила Кора. – Она же тоже любит чай.

– Я уже пила, – прошептала бабушка. – На кухне.

– Я настаиваю, – сказала Кора медленно и раздельно, – чтобы ваша бабушка отпила из моей чашки.

– Вы думаете, что я вас отравила? – удивилась Кларисса. – Ах как это пошло!

Краем глаза Кора увидела, что бабушка продвигается к двери.

– Если бабушка не хочет пить чай, – сказала Кора, – тогда давайте поменяемся чашками, уважаемая Кларисса.

– С удовольствием, – ответила красавица, не дрогнув и ресничкой. Она протянула тонкую, украшенную золотыми браслетами руку, взяла чашку, принюхалась к ней и добавила: – Какая гадость!

После чего молниеносным, но точным движением выбросила чашку в открытое окно.

Раздался отдаленный звон – чашка разбилась о мостовую. И в тот же момент, словно подчиняясь приказу, выраженному этим звоном, бабушка нырнула в окно следом за чашкой. Она прыгнула головой в окно, и Кора лишь успела заметить черные брюки, что скрывались под ее длинной юбкой.

– Вот и все, – сказала Кларисса. – Теперь мы можем продолжить наш разговор. Вы согласны?

Такого противника Коре еще не приходилось встречать.

– Согласна, – сказала Кора, стараясь не перевести неуместной улыбкой драматическую сцену в разряд «черного» юмора.

– Тогда задавайте вопросы, а я буду называть цену… если смогу ответить, – произнесла Кларисса.

Под окном послышался слабый стон. Затем невнятная ругань… Девушки замолкли. Они услыхали, как некто побрел прочь от дома, вздыхая и охая при каждом шаге.

– Кто эта «бабушка»? – спросила Кора.

Кларисса закрыла глаза, подумала, распахнула их снова и произнесла с отчаянием, будто сама мысль о деньгах была ей отвратительна:

– Десять золотых!

Кора отсчитала десять монет и оставила мешочек с остальными монетами на столе, у правой руки.

– Этот был тот, кто не терпит, когда его предсказания не сбываются. И он идет на многое, чтобы доказать миру свою непогрешимость.

– Неужели сам мистер Оливер Джадсон, Будда вечной жизни, прыгал в это окно?

Кларисса искренне засмеялась. Отсмеявшись, произнесла:

– По возможности обойдемся без имен, хорошо?

– Хорошо.

– Ваш следующий вопрос?

– Меня интересует, кто хочет убить принца Густава.

– Это слишком сложно! Здесь сталкиваются интересы различных группировок, – ответила Кларисса. – Я не смогу дать вам полную информацию. – Она вздохнула, выговорив такую сложную фразу. Она была собой довольна.

– А приблизительно? – спросила Кора.

– Это обойдется вам… Сорок золотых вас не затруднит?

Кора раскрыла мешочек с печатями банка и стала отсчитывать золотые монеты. Кларисса шевелила изящно очерченными губами, как бы помогая Коре считать.

Затем Кларисса пододвинула кучку тяжелых монет к себе и сказала:

– Приблизительно – дама Рагоза.

Кора приподняла брови, делая вид, что удивлена. Эту версию она уже слышала от Мишеля.

Кларисса неверно истолковала движение бровей Коры, как знак недоверия.

– Но вы не удивляйтесь! – воскликнула она, стараясь честно заработать золотые. – Представьте себе положение, в котором очутилась дама Рагоза! Верхушка кланов недовольна этим принцем. Кому нужны реформаторы с учебниками физики в зубах? Ну ладно, думали, что обойдется, утрясется. Нет, не выходит. Я вам больше скажу – если бы не было этой дуэли, Густаву бы что-нибудь еще подкинули. Ну, там, автомобильную катастрофу, лавину, наводнение… Мало ли способов ухлопать наследника престола? Я думаю, что они давно перетянули герцогиню Рагозу на свою сторону. Не так важно, кто сидит на престоле, важнее, чтобы кто-то на нем сидел, понимаете?

– Понимаю, – согласилась Кора.

– Сначала они придумали, как убить его на дуэли.

– Значит, дуэль была подстроена?

– Кто об этом до сих пор не догадался, тому не место в политике! – сообщила Кларисса тоном молодой императрицы. Не было никаких сомнений, что для себя красавица отводит в политике значительную роль.

– А вы тогда…

– Я – жертва! Типичная жертва.

– Спасибо. Я уяснила.

– И не надо этой улыбки, Кора, – сделала ей выговор императрица. – Не надо усмешечки в глазах. Жизнь – жестокая штука.

– Значит, получается, что Густав всех обманул?

– О, только не воображайте, что он такой хитрый! Он струсил и постарался оттянуть время, потому что Кларенс сделал бы из него отбивную котлету. Зато если он вернется из ВР-круиза, то тогда у всех возникнут дополнительные сложности. Если дуэль состоится и Густава убьют – это хоть и в рамках древних обычаев, но очень пахнет скандалом. Многие поймут, что таким образом убрали законного наследника, а клан не смог его отстоять… Нет, даме Рагозе эта отложенная дуэль как кость в горле. И если она в свое время согласилась на этот план, то теперь проклинает тот день и час. А вот если Густав исчезнет без следа в ВР-круизе, то никто в Рагозе не виноват. И нет скандала. Больше того, клан Рагозы может выдвинуть нового кандидата, например принца Бискера… Знатные кланы на это тоже пойдут – только бы не пропустить Густава. Впрочем, все, кроме меня, будут рады смерти принца Густава.

– Почему же вы – исключение? – удивилась Кора.

– Он моя первая несчастная любовь, – призналась Кларисса. Она сама уже верила в это. – Он меня мучил, а женщины не забывают страданий.

– Густав не может отказаться от дуэли вообще? Отменить ее?

– Только не это! После такого заявления состоится суд чести и тэдэ и тэпэ. Вот если бы он добрался до трона и отменил дуэли, будучи уже королем, им пришлось бы проглотить эту пилюлю… Ох, как я их всех презираю! Надутые индюки, видите ли, по праву рождения призванные кушать омаров и устриц. В то время, когда простой народ…

– Кларисса!

– Двадцать три года как Кларисса! Еще вопросы есть?

– Значит, Рагоза примчалась в ИнтерГпол с требованием спасти племянника…

– Чтобы никто потом не вздумал показывать на нее пальцем как на организатора и вдохновителя этого убийства. С вас, дорогая, пять золотых за дополнительную информацию.

– Это была не информация, а рассуждение.

– Кора, у тебя же в мешке еще сотни две осталось, если не больше. И тебе жалко пяти золотых для бедной девушки?

Кора молча отсчитала три монетки.

Кларисса спросила:

– Может, поставить кофе? Не бойся, у меня своего яда нет.

– Обойдемся. Мне скоро уезжать. А кто рассказал о заговоре против Густава оракулу?

– Десять монет. Авансом.

Кора отсчитала деньги.

– Каждый мальчишка знает, что Густава хотят убить.

– Вы не ответили на вопрос. Мальчишки знают об этом сегодня. Но когда все затевалось, мальчишек и близко не подпускали.

– Я почти уверена, что дама Рагоза хорошо заплатила оракулу, чтобы он сделал такое предсказание. Как бы судьба устами оракула выносит приговор. Красиво?

– Это значит, – заметила Кора, – что ваш друг оракул становится заинтересованным лицом.

– Почему?

– Он не выносит, если его предсказания не сбываются. Его лозунг: «Все мои предсказания сбываются!» Он и меня ненавидит за то, что я ему порчу статистику.

– Во-первых, – заявила официальным тоном Кларисса, – этот оракул мне не друг. Просто он очень навязчивый и умеет пользоваться моей бедностью. Он способен только шипеть из угла или подсыпать людям в чай английскую соль.

– Это теперь называется английской солью?

– Проверьте. Там под окном.

– Молодец, – похвалила Клариссу Кора. – Вы знаете, что наш разговор я записываю.

– Ты была бы кретинкой, если бы не записывала. Твое начальство тогда тебя съест.

– Вы с оракулом надеялись потом забрать запись. Теперь же тебе хочется оставить потомству что-то вроде признания в своей невиновности. Может быть, вы просто хотели пошутить?

– Мы просто хотели пошутить, – послушно ответила Кларисса.

– Последний вопрос, – сказала Кора, – и я вас покину.

– Жалко, – вздохнула красавица. – В мешочке еще столько всего красивого!

– Какую роль в заговоре играет ваш друг Кларенс?

– Не буду снова утверждать, что этот человек мне не друг. Вы все равно не поверите. Но он оскорбил меня, потому что ему нужно мое прекрасное тело, а к моей душе он был равнодушен, представляете?

– Нет, этого я представить не могу. Так он участвует в заговоре?

– Десять золотых.

– Держи.