Текст книги "Противостояние лучших (сборник)"

Уоррен потребовала, чтобы на место прибыл отряд полиции, детективы подразделения и ее напарники, причем немедленно.

Затем Ди Ди принялась звонить в квартиру на втором этаже, чтобы как можно быстрее попасть туда, однако на этот раз пожилая женщина не открыла дверь, а только высунула седую голову в окошко наверху.

Уоррен больше не стала ее обманывать:

– Я из полиции. У девушки, которая живет в квартире на четвертом этаже, серьезные проблемы. Откройте дверь! Немедленно!

Женщина, судя по ее виду, задумалась над этими словами, а затем дверь медленно, но уверенно открылась, и Уоррен влетела внутрь.

Четыре лестничных пролета. Ди Ди дала себе слово, что, как только это дело будет закрыто, она начнет тренироваться в беге по лестницам. А пока изо всех сил нарезала круги.

Детектив выскочила на площадку четвертого этажа как раз в тот момент, когда прозвучал пистолетный выстрел. Проклятье! Она навалилась всем телом на дверь, и та распахнулась – судя по всему, ее не закрыли на замок.

Вытащив пистолет, Ди Ди присела на корточки, а потом, все так же пригибаясь, осторожно вошла в квартиру, оглядывая ее в поисках раненной или даже убитой мисс Чэн.

Вместо этого она обнаружила, что девушка спокойно стоит перед нею, а дуло древнего пистолета в ее руках окутывает дымок.

– Он солгал. Он забрал бы Будду себе, – совершенно спокойно проговорила Джуди. – Будда должен принадлежать всем.

Затем она протянула диковинный маленький пистолет Ди Ди, и в этот момент из-за дивана послышался стон Малахая:

– Вы не могли бы мне помочь, детектив? Кажется, меня только что ранили…

Самюэльс поерзал на стуле, пытаясь занять более удобное положение. Пуля угодила как раз в ту самую ногу, которая пострадала, когда он спасался бегством в Вене много лет назад. Впрочем, на сей раз ему повезло больше. Оказалось, что Джуди, частично находившаяся под гипнозом, стреляет не слишком хорошо. Она убила своего босса единственным выстрелом в сердце, но ее сумеречное состояние, вызванное Малахаем, спасло ему жизнь.

Прошло восемь месяцев, и в данный момент азиатка находилась в тюрьме: ее признали виновной в убийстве, несмотря на все старания адвоката убедить суд, что она не полностью отвечает за свои поступки, поскольку ее вводят в заблуждения видения из прошлой жизни.

Малахай сидел в заднем ряду во время всех заседаний суда. Если б адвокату мисс Чэн удалось доказать, что ее уверенность в правдивости воспоминаний о прошлой жизни означает безумие, работа психотерапевта подверглась бы сомнениям, а его страсть стала бы предметом шуток и насмешек со стороны окружающих. Однако победу одержал прокурор. Несмотря на то что двадцать пять процентов населения страны верили в реинкарнацию, а несколько мировых религий и вовсе основывались на этой концепции, Джуди вынесли обвинительный приговор. Присяжные не поверили в то, что, совершив убийство, она пыталась положить конец внутрисемейной вражде, которая длилась столетиями. Впрочем, ее обвинили в вооруженном ограблении и убийстве со смягчающими обстоятельствами.

Переселение душ одержало победу, а Джуди Чэн потерпела поражение.

– Мы представляем вам лот сто двадцать один! – выкрикнул аукционист своим певучим голосом.

Малахай наблюдал за тем, как стоимость нефритовой черепахи, принадлежавшей Джону Уэну, перешла рубеж десяти тысяч долларов. Старому антиквару действительно удалось собрать очень ценную коллекцию великолепных предметов китайской старины. Жаль, что он умер, защищая один из них…

Молодой мужчина в темно-коричневом костюме убрал черепаху, вынес следующий предмет и поставил его на подиум.

– А теперь, – заявил аукционист, в голосе которого отчетливо слышался бостонский акцент, – мы представляем вам Смеющегося Будду, лот номер сто двадцать два. Великолепный образец резьбы по камню, восьмой век, династия Тан.

Самюэльс едва дождался того дня, когда наконец имущество Уэна будет распродано на аукционе. Полиция категорически не желала расставаться с ним до суда над Чэн и исполнения всех формальностей.

– Мне кажется, или я услышал предложение, равняющееся десяти тысячам долларов? – громко спросил аукционист.

Малахай старался соблюдать осторожность, когда зашел в «Скиннер», чтобы осмотреть Смеющегося Будду перед тем, как статуэтка будет выставлена на продажу. Самюэльс понимал, что слишком явный интерес будет кем-нибудь замечен и вызовет вопросы. В частном выставочном зале аукционного дома имелась камера наблюдения, причем установленная на самом видном месте. Поэтому гипнотизер не стал рисковать и не пытался разобрать статуэтку, чтобы убедиться, что ее основание является тайным хранилищем, куда Дэвенпорт спрятал список утерянных Инструментов памяти. Но он внимательно изучил ее и пришел к выводу, что такое возможно. Примерный размер и форма подходили – постамент, на котором сидел Будда, был похож на классическую шкатулку фирмы «Тиффани» с позолоченными углами и изысканной инкрустацией. Малахай считал, что основание статуэтки вполне могло быть тем самым предметом, который Дэвенпорт заказал у «Тиффани» после своего первого убийства, два века назад.

– Пятнадцать тысяч справа от меня, – продолжал тем временем ведущий аукциона. – Я не ослышался… да, двадцать, джентльмен в заднем ряду. Двадцать пять? Двадцать пять тысяч, спасибо, мадам.

Следующие несколько минут Малахай ждал затишья в ставках. Он не хотел участвовать в увеличении цены. Предполагая, что она остановится на пятидесяти тысячах, он был удивлен, что цена продолжала расти, пока не добралась до семидесяти пяти тысяч долларов.

Но какое значение имели деньги сейчас, когда его поиски почти подошли к концу и он уже практически нашел список Инструментов памяти? Ведь он ждал этого мгновения несколько десятилетий!

– Семьдесят пять тысяч, джентльмен в заднем ряду. Раз. Два…

Самюэльс поднял табличку.

– Спасибо, сэр, – сказал аукционист, объявляя нового покупателя. – Восемьдесят тысяч в первом ряду… и… восемьдесят пять – в заднем. Теперь вы, сэр, девяносто, первый ряд.

Наконец через пять минут ставка вернулась к Малахаю – теперь она равнялась ста пятидесяти тысячам долларам. На этом торги остановились. У психотерапевта от возбуждения кружилась голова. Неужели Будда наконец принадлежит ему?

– Итак, раз… два… и… – Грохот молотка. – Спасибо, сэр. Сто пятьдесят тысяч, джентльмен в первом ряду.

Малахай получил свой приз.

Заплатив за нефритовую статуэтку, он унес ее в отель «Ритц», где снял апартаменты.

Осторожно, торжественно Самюэльс развернул статуэтку на великолепной подставке с золотыми углами и инкрустацией. Подпись «Тиффани» на ней подтвердили эксперты аукционного дома. В каталоге цена одной подставки равнялась десяти тысячам.

Но она стоила много, много дороже.

Малахай любил помпу и обожал ритуалы. Он считал, что человек должен наслаждаться моментами, которые являются основополагающими в его жизни. Теперь психотерапевт находился на вершине блаженства – ведь сегодня он подошел к концу очень длинной дороги. Оставив Будду с царственным видом сидеть на столе у окна, Малахай достал бутылку шампанского «Кристалл», которую положил на лед, когда уходил на аукцион. Выстрелив пробкой, налил себе полный бокал бледно-золотой амброзии.

Подняв бокал, Самюэльс поприветствовал безмолвную статуэтку и сделал глоток, размышляя о Джоне Уэне, умершем ради этого мгновения, и о Джуди Чэн, которой суждено было сгнить в тюрьме за попытку его предотвратить.

– Время пришло, друг мой, – сказал Малахай и подошел к столу.

Ранее он внимательно исследовал статуэтку и уже знал, что ему не придется снимать ее с подставки. Нужно только подвигать в определенном порядке соединения на нижней части. Эксперты сказали ему, что таким способом он сможет открыть тщательно скрытый от посторонних глаз тайник.

Все оказалось гораздо проще, чем он полагал. И так же многообещающе, как мечтал. Подставка сдвинулась, и на стол посыпалась тонкая пыль, указывая на то, что тайник не открывали много лет. Как и рассчитывал Самюэльс, в аукционном доме его никто не обнаружил.

Малахай не стал заглядывать внутрь тайника. Пока не стал. Предвкушение после стольких лет ожидания доставляло ему несказанное удовольствие.

Он сделал еще один большой глоток пенящегося шампанского.

Долгожданный момент наступил. После почти ста пятидесяти лет прошлое и настоящее сделали полный круг. Гипнотизер потянулся к крошечному тайнику, и его пальцы нащупали… гладкое дерево… и… снова гладкое дерево… шелковистое.

Он перевернул шкатулку и посмотрел на узкое, похожее на крошечный гроб, пространство, где когда-то лежало его сокровище – в том, что оно там находилось, он был совершенно уверен. Однако теперь оно оказалось пустым.

Малахай Самюэльс взял статуэтку в руки и словно заглянул в пропасть. На мгновение ему показалось, что он слышит смех Будды, хотя это было совершенно невозможно. А может быть, это Дэвенпорт Тэлмедж, продолжавший оберегать Инструменты памяти, потешался над ним из могилы. Он будет прятать их вечно, а Малахаю Самюэльсу суждено так же вечно их искать.

СТИВ МАРТИНИ против ЛИНДЫ ФЭРСТАЙН

Факт: В 1922 году Говард Картер, в те времена кочующий археолог, который прочесывал Долину царей, обнаружил одно из самых грандиозных сокровищ истории. Картер, занимавшийся раскопками на протяжении двадцати лет, нашел гробницу мальчика-царя, фараона Тутанхамона. Он открыл подземные пещеры, заполненные бесценными произведениями древности, сотни предметов золотой чеканки, драгоценные камни и колесницы из экзотических пород дерева. Среди прочего Говард наткнулся на не имевшую цены фигурку – статуэтку, изображавшую мальчика-царя на спине черной пантеры. Большая кошка была сделана из материала, напоминающего резину, секрет которого знали только древние египтяне, а фараон – из золота.

Факт: Почти девяносто лет бесценные находки Картера, включая пантеру и золотого царя, сидящего у нее на спине, хранились в Музее Египта в Каире. Затем, в начале февраля 2011 года, во время событий, известных под названием Арабская весна[22]22
  Волна демонстраций и путчей, начавшихся в арабском мире 18 декабря 2010 года.


[Закрыть], беспорядки привели к серии грабежей. В музей ворвались мародеры, и среди украденных экспонатов была статуэтка, изображавшая мальчика на спине пантеры.

Факт: одиннадцатого сентября 2012 года банда террористов-мародеров напала на американское консульство в Бенгази, в Ливии. Они подожгли здание и убили четверых американцев, включая посла. Несколько недель сожженное здание продолжало стоять без охраны, причем документы, часть из которых имела гриф секретности, были разбросаны по пепелищу.

Вам интересно?

Для двух талантливых писателей, Стива Мартини и Линды Фэрстейн, этого оказалось достаточно, чтобы написать повесть.

Пол Мадриани, бывший журналист и юрист из Калифорнии, является главным героем двенадцати романов-бестселлеров, написанных Стивом Мартини. Линда Фэрстейн тоже была юристом и тридцать лет проработала прокурором, а кроме того, некоторое время возглавляла отдел преступлений на сексуальной почве в прокуратуре округа Манхэттен. Умный прокурор Александра Купер – ее творение. К настоящему моменту вышло пятнадцать романов, где она выступает в главной роли.

Поединок двух юристов кажется самым простым путем объединить двух персонажей. Из Бенгази возвращается молодая предприимчивая журналистка и рассказывает о том, что она обнаружила в сожженном здании консульства. Когда находят ее труп, Мадриани и Купер отправляются в безумную погоню, чтобы найти убийцу и золотого мальчика-царя.

Вам предстоит прочитать юридический триллер двадцать первого века, созданный двумя мастерами этого жанра.

Верхом на пантере

– Вы хотите сказать, что нисколько не сочувствуете жертве?

– Как я уже объяснил раньше, я не могу обсуждать дело, которое расследую, – заявил Пол Мадриани.

– Ну, в таком случае будем рассуждать гипотетически, – сказала Александра Купер и наградила его ослепительной улыбкой. – Я только что попыталась убедить вас поговорить со мной про крупное дело, которое вы расследуете в Лос-Анджелесе. Дать нам, местным, кое-какие наводки. И я хочу знать, почему вы так злобно настроены по отношению к погибшей женщине.

– Дело вовсе не в том, что я не испытываю сострадания. Это совсем не в моем духе, – начал оправдываться Пол.

Купер проигнорировала его слова.

– Почему такое огромное количество юристов не испытывают сострадания к жертвам-женщинам? – вздохнула она. – В вашей картине мира она была женщиной, добившейся успеха в профессии, в которой доминируют мужчины. Или, возможно, она представляется вам социально нежелательным элементом – может быть, вы считаете ее паразитом?

– Ну, это вы слишком! – запротестовал Мадриани, который терпеть не мог подвергаться перекрестному допросу, а разговаривая с Александрой Купер, чувствовал себя свидетелем, вызванным в суд.

– Но вы согласны с данной оценкой, не так ли? Вам нравится винить жертву. – Его коллега знала, что застала его врасплох и решила надавить еще больше.

Адвокат Пол Мадриани понимал, что совершит ошибку, если позволит ей заговорить о деле, которое в настоящий момент рассматривалось в суде в Лос-Анджелесе. Это было все равно что наступить на мину, зная, что она неминуемо взорвется, и он попытался придумать способ отвлечь Александру.

– Скажем так, присяжные вряд ли отнесутся к деятельности вашей гипотетической жертвы как к священному призванию. Мы можем согласиться с такой постановкой вопроса? Это будет честно?

– Гипотетическая жертва возглавляла высококлассное рекламное агентство, Пол, – причем подняла его из ничего сама, с помощью собственных мозгов и характера.

– Она подняла такое количество мужских членов, что и не сосчитать, Алекс. Вот в этом можно не сомневаться, – возразил Пол. – Кроме того, она владела агентством эскортных услуг, которое находилось в ее офисе на Парк-авеню.

По рядам зрителей пробежали смешки, однако Алекс Купер сохраняла серьезность, а ее глаза, превратившиеся в две узкие щелочки, точно лазеры, нацелились на адамово яблоко Мадриани. Для Купер, тридцативосьмилетнего прокурора, главы отдела по борьбе с преступлениями на сексуальной почве Нью-Йорка, это были всего лишь слова.

– Значит, вы считаете, что она заслужила смерть? – уточнила Александра.

– Как я уже говорил, вполне возможно, что эту женщину убил кто-то из подонков, с которым она встретилась, продавая сексуальные услуги, и ее гибель не имеет никакого отношения к гипотетической деловой стратегии моего клиента.

– У нас вопрос из зала. – Председатель суда попытался прервать их перепалку при помощи простого метода «вопрос-ответ».

– Вы хотите сказать, – продолжала Купер, которая еще не была готова прекратить сражение, – что женщина, которая управляла законной частью своего бизнеса, возможно, гораздо более жестко, чем ее конкуренты-мужчины, заслуженно стала жертвой сексуального насилия, а потом была забита дубинкой…

– Я этого не говорил.

– Она заслужила свою смерть, верно? Так считают молодые юристы, находящиеся в этом зале?

Купер и Мадриани выступали друг против друга на заседании Ассоциации адвокатов Нью-Йорка, обсуждая тактику ведения в суде дел, касающихся тяжких преступлений. Сегодня в качестве примера речь шла о женщине, которая одновременно занималась законным и противозаконным бизнесом и стала жертвой жестокого сексуального насилия в своем офисе на Манхэттене. Пол в роли адвоката представлял гипотетического обвиняемого – конкурента жертвы – и утверждал, что у погибшей в ее «второй» карьере имелось огромное количество врагов из числа сомнительных личностей, которые вполне могли ее убить. Иными словами, он бросал на жертву тень, чтобы создать ситуацию, когда у присяжных возникнет сомнение в виновности его клиента. Однако Александра всячески ему мешала. Мадриани согласился принять участие в дебатах несколько месяцев назад, задолго до того, как был назначен суд по очень похожему делу – Народ против Мустаффы, – запретному для данной дискуссии, поскольку оно находилось в процессе разбирательства, хотя Купер изо всех сил на него намекала. Пол взял выходные на конец недели, чтобы полететь в Нью-Йорк, и уже начал об этом жалеть.

– Так выглядит ваша жалкая попытка оправдать своего клиента? – спросила Александра, прежде чем он успел ответить на ее предыдущий вопрос.

– Я ничего подобного не имел в виду, – вновь возразил адвокат.

– В таком случае, возможно, вам стоит объяснить свою позицию, – заявила Купер.

– Пол Мадриани не должен ничего объяснять, – вмешался председатель. – Он показал себя настоящим мастером в зале суда. На самом деле, Алекс, поскольку у нас уже почти закончилось время, я предлагаю вам пригласить нашего почетного гостя в бар и выпить с ним по стаканчику чего-нибудь крепкого. Насколько мне известно, вы регулярно так поступаете во время совещания присяжных.

– Ничего личного, Алекс, – добавил Пол. – Мои доводы не имеют никакого отношения к полу жертвы.

Однако Александра привыкла, что последнее слово всегда остается за нею. Она попыталась еще что-то сказать, но увидела, что кое-кто из слушателей уже закрыл блокноты в надежде, что им повезет и они будут представлены двум знаменитым юристам.

Впрочем, Мадриани не обратил на них никакого внимания.

– Я только хотел показать, что жертва в данной ситуации до некоторой степени не вызывает сочувствия, – объяснил он своему оппоненту.

– Правда? Вы считаете, что человек заслуживает такой страшной смерти? – накинулась на него прокурор. – Вы бы лучше чувствовали себя, если бы речь шла о мужчине, которого лишили гениталий?

– Нет! – возмутился Пол. – Хотя, возможно…

В зале раздался смех. Наконец Мадриани начал понимать, о чем говорила Алекс. Она улыбнулась. Опытный прокурор бросила на стол карту, обозначавшую половую принадлежность, показав ему, как это делается.

– Мисс Купер, могу я задать вам вопрос? – сменил тему адвокат.

– Разумеется, – ответила Алекс.

– Насколько я понял, вы здесь не на специальном задании окружного прокурора Лос-Анджелеса, которое выполняете под прикрытием, я ведь не ошибся?

Юристы, собравшиеся в зале, снова дружно рассмеялись.

Александра же только улыбнулась:

– Туше́! Я пыталась сбить вас с толку, Пол, но вы не поддались. Лучше встретиться с вами здесь, чем в зале суда. И спасибо, что согласились принять участие в дебатах.

Юристы потянулись к подиуму, установленному в передней части зала, а Пол наклонился к оппонентке, которая убирала свои бумаги в папку:

– Бар в отеле, в три часа?

– Нет, – отозвалась Александра.

– Перестаньте капризничать!

– Просто я стараюсь вести себя как хорошая хозяйка, Пол. Отшейте своих приспешников, и я отвезу вас в самый лучший бар на Манхэттене. Кроме того, там подают отличные бифштексы, учитывая тот факт, что вы любите мясо с кровью.

Мадриани улыбнулся и кивнул, принимая приглашение.

– Я зарезервировала столик на семь часов в «Патруне», в нескольких кварталах отсюда. Давайте встретимся в вестибюле вашего отеля и прогуляемся туда пешком, – предложила мисс Купер.

Алекс узнала адвоката, вырвавшегося вперед и вставшего перед местом Пола за столом. Он четыре или пять лет работал в Ассоциации юридической помощи неимущим.

– Мистер Мадриани, – начал он, представившись и протягивая руку. – Не для протокола. Я бы хотел знать, как вы собираетесь разобраться со сложностями, возникшими во время процесса по делу Мустаффы. Меня ждет нечто похожее осенью.

– В каком смысле? – не понял Пол.

– Ну, понимаете… жертва в вашем деле… Карла Спинова.

Адвокат бросил взгляд на Купер, как будто хотел сказать: «Это вы виноваты».

Все, кто смотрел телевизор и новости, знали, что Спинова принадлежала к числу международных папарацци.

– Жертва выведывала секреты других людей и использовала камеру. Она копалась в их грязном белье и таким способом зарабатывала себе на жизнь, что является довольно вызывающим делом – по меньшей мере, – продолжал коллега Пола. – Хороший адвокат просто обязан использовать данный факт против доводов прокурора. Вы со мной согласны?

– Неужели? – вмешалась Алекс, победив более разумное решение уйти и не участвовать в дискуссии. – Судя по заключению патологоанатома, если я ничего не перепутала, вагина Спиновой разрезана в четырех местах оружием с острыми зазубренными краями.

– Давайте будем придерживаться гипотетической ситуации, – сказал Мадриани. – Я стою перед судьей в Лос-Анджелесе, который скорее обвинит меня в нарушении подписки о неразглашении информации, чем решится анализировать мои комментарии в газете.

– В любом случае, – не сдавалась Александра, – женщина, которая жила на грани нарушения закона, мертва, а вы представляете убийцу.

– Если бы существовала глобальная иерархия тех, кто вмешивается в частную жизнь людей, да еще и снимает все на камеру, имя Карлы Спиновой стояло бы в этом списке не ниже второго или даже первого места, – проговорил Мадриани, опустив голову так, чтобы его услышали только Алекс и молодой юрист. – Потенциальных подозреваемых вполне хватает – тех, кто имел на нее огромный зуб. И уродов, которые могли ее убить.

– Значит, вы и вправду вините жертву в том, что с нею произошло, и это все отвлекающий маневр? – уточнил его собеседник.

Пол кивнул, поблагодарил молодого адвоката за вопросы и повернулся к Алекс:

– Я готов к коктейлю. Идемте скорее, иначе я вляпаюсь в какие-нибудь неприятности, обсуждая дело Мустаффы.

– Вы их заслужили. Если б я была прокурором в вашем деле, Пол, я бы использовала фотографии вскрытия и попробовала прижать вашего клиента, – заявила Купер.

Ибид Мустаффа действительно являлся клиентом Мадриани, и опытный адвокат считал, что Бог, возможно, будет на их стороне. Требовалось только справиться с тысячей или около того прокуроров из офиса окружного прокурора Лос-Анджелеса. Полу повезло, что ему не нужно было иметь дело с Александрой Купер. По дороге к двери знаменитый адвокат поздоровался с несколькими знакомыми и ответил на пару вопросов о стратегии, которую следует применять во время судебного разбирательства. Последним прозвучал вопрос молодой женщины, спросившей, нет ли вакансий в его фирме в Южной Калифорнии. Мадриани рассмеялся и отмахнулся от нее, сказав:

– Попробуйте задать тот же вопрос через год.

Купер ждала его возле выхода, но, прежде чем Пол добрался до нее, его перехватил мужчина, сидевший на последнем ряду в зале:

– Прошу меня простить, мистер Мадриани, но не считаете ли вы, что смерть жертвы имеет какое-то отношение к ее недавней поездке в Северную Африку? – В голосе этого человека слышался легкий британский акцент, как будто он учился в Великобритании, но родился где-то в другом месте. Мужчина был одет в белый льняной костюм и держал в руке панаму, словно персонаж фильма «Касабланка», которого играл Богарт, – в общем, был похож на героя 1940-х годов. И жертва, о которой он говорил, не имела никакого отношения к гипотетической женщине, чью смерть только что обсуждали на импровизированном суде.

– Я уверен, вы слышали мои слова о том, что я не намерен обсуждать здесь дело Мустаффы, – отозвался Пол.

Мадриани знал о поездке Карлы Спиновой в Африку – более того, он и его команда проверили все детали этой поездки и пришли к выводу, что она никак не связана с ее гибелью.

– Но вам ведь известно, что ее убили непосредственно перед тем, как она собиралась туда вернуться, – сказал мужчина и провел рукой по краю шляпы.

– Что вы имеете в виду?

– Что, возможно, это как-то связано с ее убийством.

– У нас нет фактов, подтверждающих ваше предположение, – ответил Мадриани, решив, что обратившийся к нему человек – тоже юрист. – Если только вы знаете что-то, о чем мне неизвестно…

Мужчина пожал плечами и сел в полупустом зале.

У известного адвоката возникло ощущение, будто его шеи коснулись ледяные пальцы, и повернулся к Алекс Купер.

– Я уже с трудом сражаюсь с жаждой, Пол, – сказала та.

– Я вас понял.

– Теперь я знаю, почему вы так великолепны в суде. Надеюсь, я не слишком сильно на вас наезжала, но мне сказали, что программа должна получиться жаркой.

– Ну, жар – это одно, а ад – совсем другое.

Купер рассмеялась.

– Главное, чтобы судья, рассматривающий дело Мустаффы, не получил запись наших дебатов, – заметил ее оппонент.

– Тут вы можете быть спокойны. Если он начнет слишком сильно выступать, я могу связаться с тамошним прокурором округа. Он мой хороший друг, и к тому же я попыталась вынудить вас обороняться. Так что это меньшее, что я могу сделать после того, как воспользовалась своим преимуществом.

Они спустились по эскалатору, вышли на Лексингтон-авеню, и Александра повела Мадриани в роскошный ресторан на Сорок шестой улице.

– Спасибо, – сказал он ей.

– Разумеется, – продолжала она, ухмыльнувшись, – было бы совсем неплохо, если бы я тоже знала, что вы планируете сделать.

– Проклятье, Алекс, вы когда-нибудь отключаетесь от работы?

– Это совершенно не для протокола. После того как в понедельник откроется заседание суда, о вашей стратегии начнут трезвонить все новостные каналы и газеты. Давайте, рассказывайте!

Пол Мадриани был слишком умен, чтобы открывать свои тайны прокурору – к тому же такому умному. Тем более что познакомились они всего несколько часов назад.

– Ибид Мустаффа – водитель такси в западном Лос-Анджелесе. В настоящее время безработный, – начал осторожно рассказывать адвокат. – Карла Спинова – русская эмигранта, которая фотографировала знаменитостей, нередко полуодетых или в компрометирующих ситуациях. Ее изнасиловали и убили. Такова суть дела.

– Я это знаю, Пол. Вы сейчас выдали мне известную всем информацию, – поджала губы Александра.

Спинова действительно тайно пробиралась в частные владения дворцов и королевских резиденций в Великобритании такое количество раз, что служба безопасности начала думать, будто в ее распоряжении имеется полный набор ключей. Она прославилась тем, что всегда умудрялась сделать нужный ей снимок. До того вечера, когда ей перерезали горло.

– Больше я ничего не могу сказать, Алекс, – развел руками Пол.

– Значит, нам придется делиться воспоминаниями о военных действиях в течение всего роскошного ужина? Я умру от скуки.

– А я рискну, – ответил Мадриани. – Когда я приземлюсь в Лос-Анджелесе, развлечений у меня будет больше чем достаточно.

Метрдотель Стефан тепло поприветствовал Алекс и взял ее кожаную папку, когда она представила ему своего спутника.

– Как обычно, мисс Купер? – спросил он, провожая ее к столику, стоявшему в передней части великолепно отделанного зала.

– Да, только «Дьюара» двойную порцию, день сегодня выдался непростой, – попросила она.

– А для вас, мистер Мадриани?

– Водка с «Мартини», безо льда.

– Разумеется.

Стефан выдал обоим посетителям меню, но они отложили его в сторону и в ожидании коктейлей заговорили о своей личной жизни и об историях из прошлого.

– Ваше здоровье, Пол, – улыбнулась Александра. – Комитет попросил меня еще раз вас поблагодарить за то, что вы согласились принять участие в наших дебатах. Ваше выступление получилось запоминающимся.

– Работать с вами – одно удовольствие. В гипотетической ситуации, естественно. Что вы порекомендуете заказать на ужин?

Прежде чем Алекс успела ответить на его вопрос, над их столом нависла тень. Они одновременно подняли головы и увидели мужчину в белом льняном костюме, того самого, который спрашивал Мадриани о поездке Карлы Спиновой в Африку. В одной руке он держал шляпу, в другой – сумку.

– Прошу прощения, что прервал ваш ужин, но не могли бы вы уделить мне пару минут? – Он смотрел только на Пола. – Извините, что заявился сюда вслед за вами, но это очень важно.

– Может быть, мне отойти в сторонку? – предложила Купер, хотя, когда этот мужчина неожиданно появился в роскошном ресторане, ее интуиция прокурора забила тревогу.

– Нет-нет! – поспешно сказал незнакомец. – Не вставайте.

– Возьмите стул, – предложил ему Мадриани, которого заинтриговала настойчивость этого человека. – Присоединяйтесь к нам.

Мужчина взял стул и уселся за их столик.

– Меня зовут Самир Рашид, – представился он. – Друзья называют Сэмом.

Он протянул каждому из юристов по визитке с эмблемой ООН и крупной надписью ЮНЕСКО. Его имя, адрес и номер телефона стояли внизу, набранные мелким, но жирным шрифтом.

– Чем я могу вам помочь? – спросил Мадриани.

– Возможно, это я смогу вам помочь, – сказал Рашид. – Вы являетесь ведущим адвокатом мистера Ибида Мустаффы?

Мадриани кивнул:

– Да.

– Мне представляется, что я располагаю ценной информацией, которая без малейших сомнений докажет, что ваш клиент не убивал Карлу Спинову.

– Думаю, мне следует оставить вас наедине, – вновь предложила Купер.

– Нет, нет! – опять остановил ее новый знакомый и положил руку на запястье Алекс, как будто хотел таким способом удержать ее. – То, что я собираюсь сказать, не секрет. Вы ведь прокурор здесь, в Нью-Йорке, верно?

– Да, – кивнула Александра.

– В таком случае вы тоже должны выслушать то, что я хочу сказать. Сейчас у меня мало времени, мне нужно успеть на одну встречу. Но вот что я вам скажу: Карла Спинова отправилась в Африку, поскольку рассчитывала сделать там фотографии, которые могли принести ей солидный куш. Однако вместо денег это путешествие принесло ей смерть.

– Продолжайте, – попросил Мадриани.

– Одиннадцатого сентября двенадцатого года консульство Соединенных Штатов в Бенгази подверглось нападению и было сожжено. Посла США и всех американцев убили.

– Да, верно.

Пол прекрасно помнил эту трагическую историю, о которой писали во всех газетах. Шумиха вокруг нее не утихла до сих пор: время от времени по-прежнему выдвигались самые разные серьезные политические обвинения.

– Почти три недели после пожара здание консульства – точнее, его руины – оставалось без охраны, и туда мог войти кто угодно, – продолжал Рашид. – Кроме того, есть информация, что секретные и конфиденциальные документы все это время находились среди мусора и обломков. Из надежного источника мне стало известно, что Спинова полетела в Бенгази, чтобы сфотографировать сгоревшее здание снаружи и изнутри. Там она кое-что нашла – документ, из которого могла состряпать, как вы говорите, сочную историю. Она намеревалась продать ее вместе со сделанными снимками средствам массовой информации. Но не успела, потому что ее убили. И сделал это не ваш клиент.

– Откуда вам все это известно? – спросил Пол.

– Поверьте, у меня действительно очень мало времени, но, может быть, вы согласитесь встретиться со мною сегодня вечером в моем офисе в здании ООН?

– Сегодня суббота, здание ООН закрыто, – вмешалась Алекс.

Ее врожденный скептицизм сражался с деталями жуткой трагедии в Бенгази и с тем фактом, что убийство Карлы Спиновой, возможно, имеет международную подоплеку и не является самым обычным преступлением.