Текст книги "Андрей Белый: автобиографизм и биографические практики"

Путь Бориса Бугаева к посвящению

На лекциях 21 февраля и 5 марта 1912 г. Штейнер резко подчеркнул один принципиальный для него момент: даже формально, на основе устава Теософского общества, от его членов нельзя требовать ни веры в перевоплощение и карму, ни простого признания этих идей.[83]83
  См.: Штайнер Р. Перевоплощение и карма: Их значение для культуры современности / Пер. с нем. В. Витковского, ред. С. В. Казачков. М., 1999.


[Закрыть] Такая позиция понятна и последовательна, поскольку антропософию (тогда – немецкую теософию) он создавал как особую науку:

«Под антропософией я понимаю научное изучение духовного мира, которое сознает как односторонность познания одной лишь природы, так и односторонность расхожей мистики и которое прежде, чем пытаться проникнуть в сверхчувственный мир, развивает в познающей душе силы, еще не деятельные при обычном сознании и в обычной науке, что и делает возможным само это проникновение» (GA 35. S. 66).

По прогнозу Штейнера, у прежних форм религий и у догматических доктрин нет будущего – они будут реформированы. Напротив, новоевропейская наука (естествознание) в точности отвечает современному этапу развития сознания и выполняет важную историческую миссию – готовит души к грядущей форме культуры, одним из компонентов которой будет новый ясновидческий опыт.[84]84
  Штайнер Р. Очерк тайноведения. С. 27, 190 сл., 260 сл.


[Закрыть] С этой точки зрения материализм в науке не более чем детская болезнь в развитии духовного знания, опирающегося не на мифологемы Востока, а на культуру самого Запада. Предвосхищение этих будущих состояний жизни людей и общества называют посвящением.[85]85
  Штайнер Р. Теософия розенкрейцера / Пер. с нем. В. Витковского, ред. С. В. Казачков. М., 1999. С. 101.


[Закрыть]

Тут, конечно, резонно спросить: посвящением во что? Или: в какое звание? Однако в указанном понимании термин употребляется без дополнения, в значении «посвящение как таковое». Объяснение этого заключается в специфическом культурном узусе. Эзотерика Европы во многом восходит к школе Дионисия Ареопагита, в которой методы внутреннего развития включали в себя стадии очищения, просвещения и совершенствования, или посвящения (греч. τελετή, лат. initiatio[86]86
  Ср.: Дионисий Ареопагит. Сочинения. Максим Исповедник. Толкования / Пер. с греч. Г. М. Прохорова. СПб., 2002. С. 41.


[Закрыть]).

Данная терминология сохраняется до сего дня. Она используется и в антропософии (см., например, главы книги Штейнера «Как достигнуть познаний высших миров»: «Подготовление», «Просветление» и «Посвящение»[87]87
  В кн. Штейнер Р. Как достигнуть познаний высших миров. М., 1918. Ср.: Штайнер Р. Теософия розенкрейцера. С. 172; Штайнер Р. Евангелие от Иоанна / [Пер. с нем. Е. Занкевича;] Изд. подготов. Н. П. Банзелюк, А. А. Демидов. Калуга, 1998. С. 181 сл.


[Закрыть]). Посвящение достигается работой над собой, над разными пластами своего существа (над организмом идей, над организмом привычек и т. д.) – «переплавленьем сознания» (Белый). В штейнеровской типологии форм эзотерического ученичества насчитывается три таких формы, правильных в современных условиях: путь индийского посвящения (для Европы и Америки невозможный), пути христианского и розенкрейцерского посвящений.[88]88
  См. лекции 1906 г., прочитанные 10 июля в Лейпциге (GA 94), 2–4 сентября в Штутгарте (GA 95; пер: Штайнер Р. У врат теософии / Пер. с нем. С. Шнитцера [Анонимн. пер. с нем., ред. С. Шнитцер]. М., 2004), 19 сентября в Базеле (GA 97), 20 октября в Берлине (GA 96), 4 и 5 ноября в Мюнхене (GA 94) и 30 ноября в Кельне (GA 97), также лекции 1907 г., прочитанные 22 февраля в Вене (GA 97) и 6 июня в Мюнхене (GA 99; пер: Штайнер Р. Теософия розенкрейцера). Христианское посвящение Штейнер иногда называет христиано-гностическим, а розенкрейцерское – христиано-розенкрейцерским. 30 ноября 1906 г. он отмечал: «Если восточное обучение уделяет основное внимание мышлению, а христиано-гностическое – чувствованию, то розенкрейцерское обучение направлено на воспитание воли» (GA 97. S. 201).


[Закрыть]

Стадии и методы индийского посвящения Штейнер обозначает именами, заимствованными из системы йоги Патанджали: яма (соблюдение правил самоконтроля), нияма (соблюдение религиозных предписаний), асаны (йогические позы), пранаяма (регуляция дыхания), пратьяхара (отвлечение органов чувств), дхарана (концентрация на объекте), дхьяна (духовное созерцание) и самадхи (сосредоточение).[89]89
  Ср.: Классическая йога. Гл. 2. По Штейнеру, индийский путь посвящения (называемый также восточным) – это путь, некогда проложенный учениками риши (Штайнер Р. Теософия розенкрейцера. С. 171). Он не совпадает с современными тибетскими методами внутреннего развития.


[Закрыть] Стадии христианского посвящения соответствуют семи сценам из Евангелия от Иоанна: омовению ног, возложению тернового венца, несению креста, смерти, погребению и воскресению (иногда заменяется вознесением). Ступени же розенкрейцерского посвящения называются: изучение, имагинативное познание, инспиративное познание, изготовление камня мудрых, соответствие между макрокосмом и микрокосмом, вживание в макрокосм (контемпляция) и блаженство в Боге.

Разумеется, нельзя забывать, что в данном случае определение «розенкрейцерское» понимается условно, или символически. С одной стороны, Штейнер замахнулся на многое: «<…> с помощью нашего течения можно проникнуть в истинное розенкрейцерство. Но сферу нашего духовного течения (которое содержит область куда шире розенкрейцерской) – сферу теософии в целом – назвать розенкрейцерской нельзя. Наше течение нужно называть современным духовным знанием, антропософски ориентированным духовным знанием двадцатого века. И особенно те, кто стоят вне нашего направления, допустят – сознательно или нет – некоторого рода ошибку, назвав наше направление розенкрейцерским».[90]90
  GA 131. S. 58 f. (подробнее см.: Штайнер Р. От Иисуса ко Христу / Пер. с нем. О. Погибина, ред. Л. Н. Банзелюк. Калуга, 1994. С. 65 сл.). «Розенкрейцерским путем» и подобными именами антропософию называли как с дружественными (см.: Белый – Блок. С. 464, 484; «Ваш рыцарь»: Андрей Белый. Письма к М. К. Морозовой: 1901–1928. С. 199–201; Rizzi D. Эллис и Штейнер. P. 287; Глухова Е. В. Письма А. Р. Минцловой к Андрею Белому: материалы к розенкрейцерскому сюжету в русском символизме // Русская антропологическая школа. Труды. Вып. 4 (Ч. 2). М., 2007. С. 227), так и с враждебными намерениями.
  Особый случай последних – дезинформация несведущей аудитории. Так, многие представители тайных обществ, а также нацистские авторы не раз утверждали, что Штейнера «посвятили» те или иные масоны высоких степеней, что он был членом тех или иных орденов и заимствовал свои знания из их учений и т. п. (на рус. яз. см.: Бурышкин П. А. Розенкрейцеровские истоки софианства // Богомолов 1999. С. 460 сл.; Галтье Ж. Сыны Калиостро: египетское масонство, розенкрейцерство и новое рыцарство / Пер. с фр. К. С. Варгулевич под общ. ред. Е. Л. Кузьмишина. М., 2012, по указ.; Кайе С. Египетское масонство Устава Мемфиса-Мицраима / Пер. с фр. В. В. Большакова, Д. Л. Большаковой и К. С. Варгулевич под общ. ред. Е. Л. Кузьмишина. М., 2011, по указ.; Кинг Ф. Современная ритуальная магия / Пер. [с англ. ] А. Егазарова. М., 1999. С. 144–156, 314 сл.; Хоув Э. Маги Золотой Зари: Документальная история магического ордена: 1887–1923 / Пер. с англ. А. Блейз. М., 2008. С. 443. Переводы содержат ошибки).
  В данном случае нам достаточно констатации того, что, хотя тайные общества ведут протоколы своей деятельности, ни одного документа (ни официального, ни эпистолярного, ни мемуарного), подкрепляющего подобные утверждения, предоставлено не было (см.: Wiesberger H., Zoll J. Über Rudolf Steiners Verhältnis oder Nicht-Verhältnis zum O. T. O.: Studie aus dem Archiv der Rudolf Steiner-Nachlaßverwaltung // Das Goetheanum. 1997. 75. Jg. Nr. 40; Leber S. Schwarzmagisches Sektierertum und geistige Verführung: Neue Versuche, Anthroposophie und Waldorfschulen zu diskreditieren: Eine Studie // Sonder-Beilage der Wochenschrift «Das Goetheanum». 1997. 75. Jg. Nr. 44.; König P.-R. «Gestatten, Under Cover Agent Peter-R. König»: Interview mit Peter-R. König von Wolfgang Weirauch // Flensburger Hefte. H. 63: Feldzug gegen Rudolf Steiner. 1998. IV; König P.-R. Rudolf Steiner: niemals Mitglied irgendeines O. T. O. // Flensburger Hefte. H. 63: Feldzug gegen Rudolf Steiner. 1998. IV).
  О чем же говорят факты? С 1906 по 1914 г. в эзотерической школе Штейнера существовало отделение «Mystica aeterna» («Вечносущая мистика», лат.), в котором сверхчувственные процессы демонстрировались в образах – в форме культа. По мнению Штейнера, нечто подобное, но в отживших формах, уцелело с древних времен в некоторых ритуалах франкмасонов (см.: Штайнер Р. Мой жизненный путь / Пер. с нем. М. О. Оганесяна [Пер. с нем. М. Н. Жемчужниковой, ред. М. О. Оганесян]. М., 2002. С. 332–336; Штейнер Р. Легенда о храме и Золотая легенда как символическое выражение прошлых и будущих тайн развития человечества / [Пер. с нем. И. Меликишвили, ред. И. Гордиенко]. М., 1998).
  Все существующие документы и материалы для истории этой деятельности опубликованы в GA 265 (пер.: Штайнер Р. Материалы Эзотерической школы: Культовое отделение / Пер. с нем. С. Шнитцера под ред. Л. Истомина. Ереван, 2012. В переводе встречаются серьезные ошибки). Заимствований из обрядников тайных обществ обнаружено не было.
  Данная тема требует отдельного изложения, но не затрагивает предмета настоящей статьи и никак не влияет на ее выводы. Тем не менее, стоит добавить, что Белый прошел ритуальное посвящение в члены «Mystica aeterna» (см.: Белый А. Рудольф Штейнер и Гете в мировоззрении современности. С. 361; Белый А. Символизм как миропонимание. С. 466; МБ. 6. С. 396, 401; МБ. 9. С. 421), работа которой велась в духе розенкрейцерства (ср. прим. 102, 106).


[Закрыть] Исполнил ли Штейнер свои притязания – это, конечно, вопрос иной, причем требующий известной компетенции. С другой стороны, кто же не знает, что создатель антропософии не предлагал своим ученикам заниматься алхимией розенкрейцеров! Впрочем, все необходимые пояснения на этот счет нетрудно найти в антропософской литературе (в том числе на русском языке).

Зададимся теперь вопросом, каким из указанных путей шел Андрей Белый?

Самый общий ответ мы находим в его автобиографии «Почему я стал символистом…». О своей жизни в 1912–1916 гг. в Германии и Швейцарии писатель, в частности, сообщает: «<…> я должен был вырабатывать непредвзятость, контроль мысли, инициативу, равновесие, перенесение обид[91]91
  Речь идет о «шести качествах», см. прим. 4.


[Закрыть] и семь ступеней христианского посвящения (от омовения ног до бичевания и положения во гроб), т. е. добродетели, необходимые для нормального прохождения “пути посвящения”».[92]92
  Белый А. Символизм как миропонимание. С. 464.


[Закрыть]

Но, кроме того, в нашем распоряжении находится документ, раскрывающий, что скрывается за словами «вырабатывать… семь ступеней христианского посвящения». В 1990-е гг. автор настоящих строк получил от Э. Х. Сарояна русскую копию описания одного упражнения, оригинальный текст которого приписывается Р. Штейнеру. Эту копию Сароян сделал с текста, полученного им от армянского философа, композитора и антропософа Л. В. Саакяна (1926–2003), уроженца Тифлиса, переехавшего в 1969 г. в Ереван. Сам же Саакян переписал данный текст с аналогичной копии, выполненной тбилисской певицей Тамарой Дмитриевной, антропософкой, широко известной и уважаемой в кругах грузинских последователей Штейнера. Фамилии певицы он не назвал, но нам удалось установить, что это была Т. Д. Садрадзе (1902–1991[93]93
  Даты жизни Т. Д. Садрадзе любезно сообщил Н. В. Белкания.


[Закрыть]).

По словам Л. В. Саакяна, автором упражнения является д-р Штейнер, который дал его текст Андрею Белому для личной духовной работы. Впоследствии писатель решил сделать это описание доступным всем русским антропософам.[94]94
  Упражнение направлено на эзотерическое (инициативное) развитие личности, в этом контексте слово «всем» означает: «всем, кто задаст обладателю текста соответствующий вопрос или проявит соответствующий интерес».


[Закрыть] В Тбилиси текст был привезен Клавдией Николаевной Бугаевой, которая познакомила с ним круг высланных туда антропософов. В их число входила Тамара Дмитриевна, а также Черубина де Габриак. Данный текст никогда не печатался на машинке, но переписывался только от руки, а метод работы над указанным в нем содержанием передавался устно. Важное значение имело соблюдение принципа семеричности: упражнение можно выполнять, например, в течение семи месяцев.

Текст состоит из двух озаглавленных частей – «Семь ступеней христианского посвящения» и «Христианский путь ученичества. (“У врат”)» – и третьей, неозаглавленной части (семь евангельских фраз и латинская молитва). Мы обнаружили, что первая часть текста складывается из фрагмента лекции Штейнера от 7 июля 1909 г. (см. прим. 115) и упражнения как такового, а вторая – представляет собой отрывок его же лекции, прочитанной 3 сентября 1906 г. (см. прим. 128), и служит пояснительным материалом к упражнению. Другие источники и редакции данной формы упражнения нам неизвестны. Документ публикуется в приложении к настоящей статье. Не исключено, что Белый получил от Штейнера лишь первую часть текста, а вторая и третья части были добавлены либо им самим, либо К. Н. Бугаевой, – этот вопрос пока остается без ответа.

В рассказе Л. В. Саакяна вызывает недоумение упоминание Черубины де Габриак, Е. И. Васильевой (1887–1928), в числе тбилисских антропософов. Известно, что Васильева приезжала в Тифлис единожды, летом 1917 г.,[95]95
  См.: Купченко В. П. Хроника жизни и творчества Е. И. Васильевой (Черубины де Габриак) // Черубина де Габриак. 1999. С. 327.


[Закрыть] когда К. Н. Бугаева (1886–1970) еще не была ни женой, ни помощницей Андрея Белого. По-видимому, слова Т. Д. Садрадзе о Черубине де Габриак переданы в воспоминаниях Саакяна неточно. Тбилисским антропософам Садрадзе говорила, что приобщилась к антропософии в Средней Азии. И действительно, в 1928 г. в Ташкенте Тамара Дмитриевна была членом не антропософского, а теософского кружка, в котором читала лекции и ссыльная Е. И. Васильева.[96]96
  См.: Ланда М. Миф и судьба // Черубина де Габриак. 1999. С. 42; Черубина де Габриак. Исповедь / Сост. В. П. Купченко, М. С. Ланда, И. А. Репина. М., 1999. С. 368 сл.; Агеева Л. Неразгаданная Черубина. Документальное повествование. М., 2006. С. 159, 277.


[Закрыть] Можно, конечно, предположить, что К. Н. Бугаева сообщила текст упражнения Васильевой, которая, в свою очередь, познакомила с ним Садрадзе. Уточнить эти обстоятельства пока не представляется возможным, и на сегодня остается фактом свидетельство Саакяна о том, что К. Н. Бугаева привезла текст в Тбилиси (Тифлис).

В Собрании сочинений и лекций Р. Штейнера (GA) и в «Материалах» к нему напечатаны тексты упражнений, соответствующих христианской форме посвящения. Их имеется всего два (упражнения не датированы): одно было дано неизвестному лицу, другое – некоему католическому патеру (GA 267. S. 261–268). Последний текст сохранился также в переводе на французский язык, выполненном М. Я. Сиверс.[97]97
  См.: Beiträge zur Rudolf Steiner Gesamtausgabe: Veröffentlichungen aus dem Archiv der Rudolf Steiner-Nachlassverwaltung, Dornach. 1993. H. 110. S. 10–14.


[Закрыть] Другими материалами такого рода публикаторы Собрания не обладают. Названные упражнения включают в себя медитацию над определенными стихами Евангелия от Иоанна, специфическое восприятие текущего дня, а также чисто эмоциональное соединение[98]98
  В тексте первого упражнения говорится: «versucht man… das Gefühl zu durchleben», букв.: «нужно попробовать испытать чувство того, что…» (нем.).


[Закрыть] с одной из сцен Евангелия, о которых мы уже упоминали:

с омовением ног;

с бичеванием;

с возложением тернового венца;

с распятием;

с мистической смертью;

с положением во гроб;

с воскресением.

Медитация и контемпляция, известная от К. Н. Бугаевой, разительно отличается от этого метода. В ней «ученику» предлагается «пройти через определенные ступени чувств», опираясь на организацию всех трех сфер души – воли, ума и чувства. Организация обеспечивается с помощью медитативного «чтения» сцен из Евангелия от Иоанна, описывающих:

1) одно из семи чудес, совершенных Иисусом (начиная от претворения воды в вино и кончая воскрешением Лазаря),

2) один из семи священных глаголов «Я есмь», высказанных в форме образных самоименований Иисуса Назарянина («Я есмь хлеб…», «Я есмь свет…» и т. д.), и

3) одну из семи стадий его крестного пути (от омовения ног до воскресения).

Медитирование завершается мысленным произнесением формулы жертвоприношения воли, интеллекта и чувства медитанта.

Уже в сочетании этих лейтмотивов[99]99
  О чудесах как композиционном принципе Евангелия от Иоанна см.: Штайнер Р. Евангелие от Иоанна и Штейнер Р. Евангелие от Иоанна в связи с Евангелием от Луки и другими Евангелиями / [Анонимн. пер. с нем. ], ред. С. П. Шнитцер. М., 2001. О сакральных формулах «Я есмь» см.: Риттельмайер Ф. Медитация: Двенадцать писем о самовоспитании / Пер. с нем. О. С. Вартазарян под ред. Н. Н. Федоровой. М., 2000. Письма 2–5.


[Закрыть] и в структуре организма медитации всякий, кто хоть отчасти знаком с кругом идей Штейнера о Евангелии от Иоанна, сразу же увидит квинтэссенцию названных идей и ключ к эзотерическому пониманию его трактовки этого глубочайшего творения человеческого духа.

Суть данного упражнения и предваряющий его фрагмент лекции говорят за то, что автором упражнения является Штейнер. В пользу такой атрибуции свидетельствует и наш опыт общения с антропософами старшего поколения: они проводили самое строгое различие между теми или иными идеями «доктора» и их истолкованием, т. е. тем, что составляло их личное мнение. Поэтому в авторстве медитации, полученной от К. Н. Бугаевой, у пишущего эти строки ни тени сомнения не возникло. Свидетельством же того, что медитация была дана Б. Н. Бугаеву и что он действительно ее выполнял, служит цитата из его автобиографии, которая приведена нами выше.

Где же отразились занятия писателя темами, перечисленными в упражнении? Конечно, в поэме «Христос воскрес». И она, естественно, «подвергалась кривотолкам», ибо кто же из читателей мог буквально воспринять слова автора, сказанные в предисловии к берлинскому изданию: «То, о чем я пишу, знавал еще мейстер Эккарт; о том писал апостол Павел. Современность – лишь внешний покров поэмы. Ее внутреннее ядро не знает времени»?![100]100
  Белый А. Стихотворения / Авт. научн. аппарата А. В. Лавров. М., 1988. С. 350.


[Закрыть]

Содержание этого упражнения, конечно, образует медитативный подтекст раздела «Евангелие как драма» из «Кризиса сознания». Тезис «Не “я”, а Христос во мне “Я”…»[101]101
  Белый А. Котик Летаев. Крещеный китаец. Записки чудака. С. 304.


[Закрыть] лег в основу названия романа-эпопеи «Я». «Воспоминания о Штейнере» и «Записки чудака» пронизаны лейтмотивами крестного пути, которые временами как бы уплотняются:

«– “Ecce Homo!” —

– звучит; и тебе начинают мерещиться образы: бичевания, заушения, облечения в багряницу, распятия; и положенья во гроб».[102]102
  Там же. С. 444.


[Закрыть] Те же мотивы выступают и в иных сочинениях писателя.

Наконец, все три луча, идущие из его медитации, сходятся в фокусе описания Белым инверсии принципа посвящения (рождения свыше), произошедшей во время мистерии на Голгофе. Описание дано в главе «Стиль Евангелий» «Истории становления самосознающей души». Этот важный фрагмент, раскрывающий некоторые методические моменты комментируемого упражнения, мы приведем целиком:

«Здесь (в посланиях Иоанна Богослова. – С. К.) рождение свыше – не аллегория, а реальность, которую не знает Греция; на вершинах своего опыта она знает опыт выхождения из своего “Я” в экстазе; но рождение свыше есть сохранение “Я”, так сказать, в новом аспекте; оно – не экстаз, не вылет, не угашение сознания, но облечение всей плоти Разумом Христа, как Промыслом Жизни; акт этот подобен катастрофе и для иудея, и для эллина; и в учении о нем – новое качество Евангелий, нигде не развитое; оно – в опыте пути мучительного отделения “Я” от уз плоти рода, в опыте привития этого “Я”, как дичка, к маслине (Павел), или – организму жизни в Христе (не по Филону); и обратного врождения в плоть для переорганизации ея “составов и мозгов” (Павел); это – операция всего организма сознания, сплавляющего по-новому плоть и душу в конкретном духе; еврейство знало операцию обрезания (для рода); эллинство знало – операцию отрыва от рода; здесь операция есть самый путь жизни “Я”, данный для разума в семи ступенях сознания (“Я есмь” – хлеб, путь, свет и т. д.); для жизни чувства это суть обряды: 1) омовения ног (или ритма поступи), 2) бичевания, 3) тернового венца, 4) несения креста, 5) распятия, 6) смерти и воскресения, 7) вознесения; для воли это путь приобретения даров, символизированных семью чудесами: 1) претворения воды в вино, 2) исцеления горячечного, 3) исцеления параличного (могущего теперь носить свой одр, т. е. взявшего в руки тело), 4) умножения хлебов, 5) хождения по водам, 6) исцеления слепорожденного, 7) воскрешения Лазаря; эти дары обретаются преобразованием “Я”, операцией крестного пути, рождающей силы жизни, исходящие не из тела, а из духовно преображенного и ставшего индивидуальным чрез Христа “Я”; в этом деянии и храм тела восстановим после разрушения его, или вырыва из уз родовой жизни; Греция вырвала лишь голову личности из уз рода; теперь обещан вырыв всего состава человека, чтобы и он стал “полновременным днем”, как первый, вставший в ритм полновременности (Иисус): “Разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его” (Ин. II, 19)» (НИОР РГБ. Ф. № 25, 45/1 и 45/2[103]103
  На данный фрагмент трактата обратил наше внимание М. П. Одесский.


[Закрыть]).

«Серебряный век» и штейнеровская эзотерика евангелий

Наметим основные вехи ознакомления представителей «серебряного века» с той посвятительной идеей, которая вдохновляла Бориса Бугаева.

О христианском методе посвящения (а не аскезы) русская публика впервые услышала 1 июня 1906 г. на одной из лекций курса, прочитанного Штейнером в Париже по просьбе русских теософов. На курсе присутствовали как члены Теософского общества – Н. К. Гернет, А. А. Каменская, А. Р. Минцлова, Е. Ф. Писарева, А. В. Тыркова-Вильямс, А. П. Философова, так и лица, не принадлежавшие к нему: Е. А. Бальмонт, К. Д. Бальмонт, А. Н. Бенуа, В. М. Викентьев, М. А. Волошин, З. Н. Гиппиус, А. Н. Иванова («Нюша»), Д. С. Мережковский, Николай Минский, А. В. Сабашников, М. В. Сабашникова, Д. В. Философов, Е. К. Цветковская, некий русский философ («знаток Фихте») и др..[104]104
  См.: Волошина М. (М. В. Сабашникова). Зеленая змея. С. 138–140; Штайнер Р. Из области духовного знания, или антропософии: Статьи, лекции и драматическая сцена в переводах начала века / Сост., ред., коммент. С. В. Казачкова и Т. Л. Стрижак. М., 1997. С. 473 слл.; Maydell R. von. Vor dem Thore. S. 39–46. См. также: Белый А. Рудольф Штейнер и Гете в мировоззрении современности. С. 313; Бенуа А. Н. Дневник 1906 года / Публ. и коммент. Г. А. Марушиной, И. И. Выдрина // Наше наследие. 2006. № 77. 28 мая; Бенуа А. Н. Дневник 1906 года / Публ. и коммент. Г. А. Марушиной, И. И. Выдрина // Наше наследие. 2008. № 86. 18 июня; Богомолов Н. А. Русская литература начала XX века и оккультизм. С. 232; Волошин М. Собрание сочинений. Т. 7, кн. 1 / Сост., подгот. текста, коммент. В. П. Купченко. М., 2006. С. 271, 440; Волошин М. Собрание сочинений. Т. 9 / Сост. А. В. Лаврова, подгот. текста и коммент. К. М. Азадовского, Н. Ю. Грякаловой и др. М., 2010. С. 237–241; Гиппиус З. Н. Дмитрий Мережковский // Гиппиус З. Н. Живые лица: Воспоминания. Тбилиси, 1991. С. 268; Купченко В. П. Труды и дни Максимилиана Волошина: Летопись жизни и творчества: 1877–1916. СПб., 2002. С. 158 сл.; Лихачева Н. Конгресс теософов в Париже // Ребус, 1906. № 26 (1249). М.; Религиозно-философское общество в Санкт-Петербурге (Петрограде) / Сост., подгот. текста, вступ. ст. и прим. О. Т. Ермишина, О. А. Коростелева, Л. В. Хачатурян и др. Т. 2: 1909–1914. М., 2009. С. 65 сл.; Соболев А. Л. Мережковские в Париже: (1906–1908) // Лица: Биографический альманах. [Вып. ] 1 / Ред. – сост. A. B. Лавров. М.; СПб.,1992. С. 344 сл.; Спивак М. Андрей Белый – мистик и советский писатель. С. 53; Тургенева А. Воспоминания о Рудольфе Штейнере и строительстве первого Гетеанума. С. 48; Тыркова А. В. [Замечания о теософском конгрессе в Париже] // Вестник теософии. 1913. № 12; Тыркова А. В. Сборник памяти Анны Павловны Философовой. Т. 1: А. В. Тыркова. Анна Павловна Философова и ее время. Пг., 1915. С. 443; Carlson M. «No Religion Higher Than Truth»: A History of the Theosophical Movement in Russia, 1875–1922. Princeton, 1993. P. 63–64 (пер.: Карлсон М. «Нет религии выше истины»: История теософического движения в России: 1875–1922 (ч. 2) / [Пер. с англ. М. Н. Егоровой] // Дельфис. 1999. № 3 (19). Неизвестный по имени русский философ страдал психическим заболеванием, он обращался к Штейнеру за советом и получил от него упражнение (см.: GA 40a. S. 51–55).


[Закрыть]

Свой конспект парижского курса Е. Писарева зачитывает в Москве 20–27 октября (ст. ст.) 1906 г. во время Первого всероссийского съезда спиритуалистов (спиритов). Чтения происходили в гостиничном номере А. Философовой, состав слушателей неизвестен.[105]105
  См.: Штайнер Р. Из области духовного знания, или антропософии. С. 183–189, 473–477; Carlson M. «No Religion Higher Than Truth». P. 220.


[Закрыть] Среди участников конгресса были также теософы и позднейшие «мусагетцы»: Н. П. Киселев, К. Ф. Крахт, М. И. Сизов, М. В. Шперлинг, А. П. Философова, К. П. Христофорова, Эллис, М. А. Эртель.[106]106
  См.: Труды Первого всероссийского съезда спиритуалистов и лиц, интересующихся вопросами психизма и медиумизма, в Москве с 20 по 27 октября 1906 года. М., 1907.


[Закрыть]

В период с 12 по 20 января (ст. ст.) 1907 г. Минцлова пишет Вяч. Иванову три письма с детальным описанием «пути Иоги», «“христианского” пути» и «пути <…> Розы и Креста».[107]107
  См.: Богомолов Н. А. Русская литература начала XX века и оккультизм. С. 37–42, 471.


[Закрыть] Сходство содержания писем с соответствующими местами штутгартского курса, прочитанного Штейнером в сентябре 1906 г. (позднее издан под заглавием «У врат теософии», см. прим. 128), позволяет утверждать, что Минцлова изложила немецкий конспект курса, который был составлен, однако, не ею, так как во время курса она находилась в Бретани.[108]108
  См.: Купченко В. П. Труды и дни Максимилиана Волошина. СПб., 2002. С. 161.


[Закрыть]

19 мая 1907 г. на теософском конгрессе в Мюнхене доклад Штейнера о христианском и розенкрейцерском посвящениях прослушали: Н. К. Гернет, А. А. Каменская, А. Р. Минцлова, Е. Ф. Писарева и О. Д. Форш.[109]109
  См.: Аноним. Теософский конгресс в 1907 году // Теософское обозрение. 1907. № 1. С. 39 сл.; Alba [А. А. Каменская]. Теософическое движение // Вестник теософии. 1908. № 1. С. 60 сл.; GA 34. S. 605 f.; Богомолов Н. А. Русская литература начала XX века и оккультизм. М., 1999. С. 44 сл.; Maydell R. von. Vor dem Thore. S. 51 f.; Писарева Е. Ф. История русского теософического движения: Возникновение теософического движения в России // Вестник теософии: XXI век. 2008. № 8. С. 8. URL: http://chelas.org/?do=202.0121574.


[Закрыть] Той же теме была посвящена его лекция от 6 июня,[110]110
  См.: Штайнер Р. Теософия розенкрейцера.


[Закрыть] на которой присутствовала Минцлова, и, возможно, некоторые из названных лиц.

В июле (ст. ст.) 1907 г. в журнале «Перевал» (№ 8–9) опубликован стихотворный цикл М. А. Волошина «Руанский собор», посвященный впечатлениям от собора, который поэт осматривал вместе с Минцловой в 1905 г. Вторую часть цикла открывает прозаическое описание семи ступеней христианского посвящения[111]111
  У И. Ф. Анненского это описание не вызвало никакого интереса (см.: Анненский И. Книги отражений / Изд. подгот. Н. Т. Ашимбаева, И. И. Подольская, А. В. Федоров. М., 1979. С. 363 сл.), даже Б. А. Леман не распознал, о чем речь и увидел в публикации «опьянение мистикой католицизма» (Дикс Б. Максимилиан Волошин // Книга о русских поэтах последнего десятилетия / Под ред. М. Гофмана. СПб.; М., 1909. С. 368). Отклики Белого на публикацию Волошина нам неизвестны.


[Закрыть] – первое в русской печати.[112]112
  См.: Волошин М. Собрание сочинений. Т. 1 / Сост. и подгот. текста В. П. Купченко, А. В. Лаврова, коммент. В. П. Купченко. М., 2003; С. 461 сл.


[Закрыть]

21 и 26 сентября (ст. ст.) 1907 г. в Коктебеле Минцлова диктует Волошину свой перевод лекций Штейнера.[113]113
  См.: Волошин М. Собрание сочинений. Т. 7, кн. 1. С. 272, 278.


[Закрыть] Скорее всего, они переводили конспект штутгартского курса 1906 г. (см. выше).

В октябре (ст. ст.) 1908 г. (МБ. 9. С. 469) Белый вошел в теософский кружок московских интеллигентов, собиравшийся в салоне К. П. Христофоровой (на Девичьем поле). Работой кружка (в 30–40 человек) руководил М. А. Эртель. Здесь бывали: О. Н. Анненкова, М. Д. Асикритов, П. Н. Батюшков, Т. А. Бергенгрин (Бергенгрюн), Н. К. и О. И. Боянусы, Н. А. Брызгалов, А. Д. Бугаева, Е. А. и Е. К. Герцыки, Б. П. и Н. А. Григоровы, М. Н. Кистяковская, Е. М. Кохманская, А. Р. Минцлова, М. Н. Муромцева (урожд. Климентова), Д. С. и Е. Ю. Недовичи, Е. Ф. Писарева, Н. В. Пшенецкая, М. И. и О. П. Сизовы, С. В. Урусова, М. В. Шперлинг и, видимо, М. Р. Глиэр и К. Ф. Крахт.[114]114
  См.: Белый А. На рубеже двух столетий / Вступ. ст., подгот. текста и коммент. А. В. Лаврова. М., 1989. С. 323; Белый А. Начало века / Подгот. текста и коммент. А. В. Лаврова. М., 1990. С. 85; О Блоке. С. 341; Богомолов Н. А. Русская литература начала XX века и оккультизм. С. 67; 231, 459; Бурышкин П. Москва купеческая. Нью-Йорк.1954. С. 226 сл.; Майдель Р. фон. «Спешу спокойно…»: К истории оккультных увлечений Эллиса // Новое литературное обозрение. 2001. № 51. С. 227; Малмстад Д. Андрей Белый в поисках Рудольфа Штейнера. Письма Андрея Белого А. Д. Бугаевой и М. К. Морозовой // Новое литературное обозрение. 1994. № 9. С. 141; Fedjuschin V. B. Russlands Sehnsucht nach Spiritualität: Theosophie, Anthroposophie, Rudolf Steiner und die Russen. Schaffhausen. 1988. S. 97 f.; Maydell R. Vor dem Thore. S. 49 f.


[Закрыть]

17 ноября того же года А. Р. Минцлова зачитывает в кружке Эртеля «лекцию Доктора “О трех путях”».[115]115
  Богомолов Н. А. Русская литература начала XX века и оккультизм. С. 67.


[Закрыть] Лекция входила в штутгартский курс, перевод которого Анна Рудольфовна решила оставить членам кружка (письмо к Иванову от 26 ноября[116]116
  Там же. С. 234.


[Закрыть]). Значит, это был сентябрьский курс 1906 г. (см. выше). Трудно представить, что перевод подобного текста Минцлова могла доверить кому-то другому, – похоже, его сделала она сама.

Среди слушателей лекции о трех путях Белый не назван.[117]117
  Там же. С. 67, 233.


[Закрыть] Однако таинственная лекция, столь поразившая его в 1908 г. (см.: МБ. 9. С. 450; Белый – Блок. С. 452), несомненно, относилась к данному курсу.

Начиная с ноября (ст. ст.) 1908 г., А. Р. Минцлова преследует цель создать «прямое, совсем оторванное от всякого влияния Штейнера и его посредничества – течение Розы и Креста (без теософии)».[118]118
  Там же. С. 231. Ср.: Там же. С. 68, 230.


[Закрыть]

К декабрю (ст. ст.) 1908 г. Белый относит начало своего «сближения с Минцловой».[119]119
  Х. Шталь видит отражение идеи христианского посвящения уже в романе «Серебряный голубь» (см.: Stahl-Schwaetzer H. Renaissance des Rosenkreuzertums: Initiation in Andrej Belyjs Romanen «Serebrjanyj golub’» und «Peterburg». Frankfurt am Main, 2002). Известно, что в 1907 г. Минцлова сообщила о трех формах посвящения Иванову, а в 1908 г. – отдельным теософам. Исходя из этого, Х. Шталь предполагает, что данная идея стала как-то известна Белому в 1908 г. (Ibid. S. 192 ff.). Однако ни прямых, ни даже косвенных сведений об этом не имеется. Кроме того, фразу «золотой треугольник – атрибут Хирама» из предисловия к «Урне» (нач. 1909 г.) исследовательница понимает как ссылку на идеи Штейнера, подкрепляющую ее предположение (Ibid.), – но чтобы узнать об этом символе, поэту достаточно было раскрыть известный компендиум Гекерторн Ч. У. Тайные общества всех веков и всех стран. Ч. I–II. СПб., 1876. Ч. I. С. 194.
  «Розенкрейцерские» беседы Белого и Минцловой начинаются позже – в мае 1909 г., т. е. в самый разгар работы над «Серебряным голубем». Этот факт, а также особенности создания романа (см.: Лавров А. В. Даряльский и Сергей Соловьев: О биографическом подтекст в «Серебряном голубе» Андрея Белого // Лавров А. Т. Андрей Белый: Разыскания и этюды, М., 2007) делают, как нам кажется, невероятной гипотезу о влиянии идеи христианского посвящения на композицию и образный строй книги. По нашему мнению, рассказать писателю об этой идее Минцлова могла не ранее ноября 1909 г. (об этом периоде см.: О Блоке. С. 346, 348; Богомолов Н. А. Русская литература начала XX века и оккультизм. С. 74 сл., 254, 91 сл. Трактовка указанных событий требует подробного рассмотрения). См.: Белый А. Между двух революций. С. 533.


[Закрыть]

25 ноября (ст. ст.) 1909 г. в письме из Москвы[120]120
  Письмо датировано 25 ноября, год не указан. Р. фон Майдель относит его к 1910 г. Однако действия Минцловой Эллис описывает с такой горячностью, которая осенью 1910 г. была бы невозможна: в это время ее знакомых волновало другое – загадка «исчезновения» Минцловой. Таким образом, письмо нужно отнести к 1909 г.


[Закрыть] Эллис сообщает Христофоровой, «что А. Р. М-ва (Минцлова. – С. К.) составила <…> кружок, действуя будто бы от Р. Кр. (розенкрейцеров. – С. К.), осудивших великую и святую работу нашего единственного учителя (Штейнера. – С. К.) <…> я услыхал от Б. Н. Бугаева буквально следующие слова: “<…> относительно Р. Ш-ра А. Р. М-ва сказала мне определенно, что, несмотря на его гениальность, Он в последнем безусловный Люцеферист и его слова о Христе собственная ересь, а не учение Р. Кр.”».[121]121
  Майдель Р. фон. «Спешу спокойно…». С. 223.


[Закрыть] Тем самым Анна Рудольфовна вступает в борьбу с учением о христианском посвящении.

Август (ст. ст.) 1910 г. Минцлова передает Белому лидерский аметистовый перстень со знаком тайных масонов-розенкрейцеров и пароль,[122]122
  См.: МБ. 9. С. 467; Богомолов Н. А. Русская литература начала XX века и оккультизм. С. 106; Белый А. Рудольф Штейнер и Гете в мировоззрении современности… С. 637; Волошина М. (М. В. Сабашникова). Зеленая змея. С. 366; Серков А. И. Предисловие // Н. П. Киселев. Из истории русского розенкрейцерства / Сост., подгот. текста и коммент. М. В. Рейзина, А. И. Серкова. СПб., 2005. С. 35.


[Закрыть] а в предпоследнем письме к «мусагетцам» (16 августа 1910 г.) назначает его своим преемником: «Душу свою, все, что я могла передать, сейчас – я передала Андрею Белому. <…> Все, что надо, скажет Вам Андрей Белый. Сейчас, это камень, на котором строится все…».[123]123
  Серков А. И. Предисловие. С. 29 сл.


[Закрыть]

Таким образом писатель оказался перед лицом нескольких проблем, одной из которых, очевидно, была защита неведомой ему христологии «розенкрейцеров» от «ереси» Штейнера.[124]124
  Ср.: О Блоке. С. 359; Белый А. Рудольф Штейнер и Гете в мировоззрении современности. С. 646; Белый А. Символизм как миропонимание. С. 460.


[Закрыть]

В начале осени 1910 г. в Москве сформировался кружок Б. П. и Н. А. Григоровых по изучению работ Штейнера. Деятельность кружка началась с чтения и обсуждения все того же вводного штутгартского курса («У врат теософии»), который Б. П. Григоров переводил «на русский язык экспромтом» (с листа). Осенью 1911 г. к кружку присоединяется Б. Н. Бугаев, в тот период читался уже другой курс.[125]125
  См.: Майдель Р. фон. «Спешу спокойно…». С. 227 сл.


[Закрыть]

14 октября 1911 г. в Карлсруэ, на последней лекции своего цикла «От Иисуса к Христу», Штейнер впервые раскрывает смысл и цель христианского метода посвящения – постепенное принятие в себя «истинного прообраза физического тела, воскресшего на Голгофе».[126]126
  GA 131. S. 214. Подробнее см.: Штайнер Р. От Иисуса ко Христу. С. 254–256.


[Закрыть] Среди слушателей курса – О. Н. Анненкова, М. В. Сабашникова и Л. Л. Кобылинский.[127]127
  См.: Rizzi D. Из архива Н. А. Тургеневой: Письма Эллиса, А. Белого и А. А. Тургеневой // Europa Orientalis. Studi e ricerche sui paesi e le culture dell’Est Europeo. (Salerno). 1995. Vol. 14/2. P. 301 сл. Волошина М. (М. В. Сабашникова). Зеленая змея. С. 201; Виллих Х. Эллис и Штейнер / Пер. с нем. М. Безродного // Новое литературное обозрение. 1994. № 9. С. 183, 188.


[Закрыть] С данным циклом Белый познакомился позднее по литографированному изданию 1912 г., и цель именно этой формы развития он выразил в словах, которые мы уже приводили выше: сохранение «я» в новом аспекте заключается «в опыте пути мучительного отделения “Я” от уз плоти рода <…> и обратного врождения в плоть для переорганизации ея “составов и мозгов” (Павел); это – операция всего организма сознания, сплавляющего по-новому плоть и душу в конкретном духе» («История становления самосознающей души»).

После посещения 6 и 7 мая 1912 г. в Кельне трех лекций Штейнера и беседы с ним Б. Бугаев и А. Тургенева присоединяются к антропософскому движению. Главную роль в этом решении сыграла отнюдь не личная встреча. 10 июля Белый писал А. С. Петровскому из Мюнхена: «В центре всего стоят Кельнские дни, и не столько разговор со Штейнером, сколько его лекция “Христос и XX век” <…> я встретил именно то, что ждал; а я ждал встретить самое замечательное явление XX века. Так и оказалось».[128]128
  «Мой вечный спутник по жизни»: Переписка Андрея Белого и А. С. Петровского / Вступ. ст., сост., коммент. и подгот. текста Д. Малмстада. М., 2007. С. 216.


[Закрыть]

В июле (или в начале августа) того же года (в Мюнхене) Белый и А. Тургенева читают (переводят) немецкое издание курса «Теософия розенкрейцера».[129]129
  См.: Малмстад Д. Андрей Белый в поисках Рудольфа Штейнера. С. 119, 123


[Закрыть] При этом писатель знакомится с описанием христианского посвящения.[130]130
  См.: Штайнер Р. Теософия розенкрейцера. С. 172 сл.


[Закрыть]

Очерченная картина позволяет представить не только восприятие христианского посвятительного метода русской культурой, но и события, стоявшие за мемуарами Белого и за его известным письмом к Блоку о внутреннем развитии, приведшем писателя в антропософию (Белый – Блок. С. 452 сл.).

Из контекста высказывания в «Почему я стал символистом…» (см. выше) как будто следует, что к медитированию над Евангелием от Иоанна Бугаев обратился едва ли не в самом начале своей жизни в Германии. Предложить более точную датировку мы пока не можем. Также отметим, что в рассказе о конце декабря 1913 г. писатель упоминает обращенную к нему фразу баронессы Галлен[131]131
  Данных об этом лице у нас нет.


[Закрыть] о мысленном произнесении неких известных ему слов и поясняет, как он понял собеседницу: «<…> “слова” же относятся к словам о Христе в моей медитации» (МБ. 6. С. 363). По-видимому, речь идет о заключительных словах нашего упражнения.

Как же это упражнение соотносится с иными медитациями, полученными Белым от Штейнера?[132]132
  Ср.: «<…> одна из им мне данных, первых медитаций, – видоизмененный текст одной из “Мистерий”» (Белый А. Рудольф Штейнер и Гете в мировоззрении современности. С. 370). Убедительную реконструкцию данного упражнения предложила Х. Шталь (см.: Шталь Х. Медитативный опыт Андрея Белого и «История становления самосознающей души» // Наст. изд. С. 80–101).


[Закрыть] Упражнение организует все три сферы души и выстраивает определенную форму и даже стадии ее развития. Вот почему, как представляется, все другие медитации и процессы внутренней эволюции писателя должны были найти свое место и свою роль в рамках формируемого упражнением целого.

Нам осталось показать одну важную особенность христианского метода посвящения, которая обращает на себя внимание далеко не сразу.

Согласно Штейнеру, путь йоги (а равно и путь, проложенный Буддой) ведет как бы назад – к райскому, девственному состоянию человека, так сказать, к альфе истории. Тогда как путь христианский, проложенный Иисусом и тождественный с ним («Я есмь путь…»), ведет в будущее, к омеге земного развития.[133]133
  См.: GA 109/111. S. 139–141. Эта метафора имеет продолжение. Два конца проективной прямой встречаются в бесконечно удаленной точке. Если двигаться по этой прямой вправо, то, пройдя через бесконечно удаленную точку, мы вернемся слева. Аналогичным образом пути к альфе и омеге истории в конце концов приводят к одному и тому же Богу (Ibid.).


[Закрыть] Розенкрейцерский путь (указанный Кристианом Розенкрейцем) лежит между двумя другим путями и по смыслу совпадает с христианским.[134]134
  См.: Штайнер Р. Теософия розенкрейцера. С. 172 сл.


[Закрыть] Этот путь сочетается с идеями науки и пригоден для любых современных условий. Путем же христианского посвящения современным людям идти гораздо труднее – он устремлен в далекое будущее.

Может показаться, что на христианском пути человек полностью вверяет себя книге (Библии) и общественной организации (той или иной церкви), но такое впечатление будет ошибочным. В последней лекции курса «От Иисуса ко Христу» (14 октября 1911 г.) мы читаем:

«Уясним себе самый процесс христианского посвящения; причем обратимся прямо к тому, к чему все сводится в первую очередь. Продумав соответствующие курсы, вы сможете убедиться, что его проходят не так, как в том неправильном посвящении (иезуитском. – С. К.), о котором мы говорили в первой лекции данного курса, но так, что сначала должны оказать свое воздействие чувства, носящие общечеловеческий характер, тогда они сами собой приведут к имагинации омовения ног. Следовательно, мы начинаем не с воображения картины из Евангелия от Иоанна, но тот, кто стремится к христианскому посвящению, сначала пытается достаточно долго жить в определенных чувствах и ощущениях. Я не раз описывал это так: человек должен обратить свой взор на растение – оно вырастает из минеральной почвы, поглощает вещества минерального царства и все же превосходит это царство, будучи сущностью более высокого порядка, чем минерал. Если бы растение могло говорить и чувствовать, ему надо было бы поклониться царству минералов и сказать: хотя в закономерности Вселенной мне суждено находится на более высокой ступени, чем ты, минерал, ты даешь мне возможность существовать. Хотя в ряду существ ты пока стоишь ниже меня, тебе, низшей сущности, я обязано своим бытием и смиренно кланяюсь тебе» (GA 131. S. 210).[135]135
  Ср. с параллельной мыслью из второй лекции того же курса: «Это значит сначала узнать Евангелие как ощущение, значит ощутить все это так, что все можно записать, – как и сделали евангелисты. Ибо две описанные выше картины нам не нужно выводить из Евангелия, мы можем вывести их из глубин собственной души, извлечь из святая святых души. Здесь не нужен учитель, который бы говорил: ты должен представить себе в имагинации сцену искушения, сцену на Елеонской горе, – нам достаточно представить себе то, что может сформироваться в нашем сознании в виде медитации, в виде очищения ощущений общечеловеческого характера и т. п. Тогда те имагинации, которые есть в Евангелии, мы сможем получить безо всякого принуждения извне.
  Описанный вчера путь иезуитского течения таков, что на нем исходят из данности евангелий и затем ощущают то, что описано в оных. Путь же, описанный сегодня, говорит о том, что вставший на стезю духовной жизни сначала оккультно ощущает то, что связано с нашей собственной жизнью, и так, опираясь на себя, он способен ощутить картины, ощутить имагинации евангелий» (GA 131. S. 73 f.).
  Отмеченная особенность христианского посвящения перекликается с нередкими биографическими признаниями Штейнера в том, что он прочел Новый Завет только после того, как изучил события жизни Христа Иисуса в провиденциальной памяти Вселенной (летописи в акаше).


[Закрыть]

Этот метод превращает сцены из Евангелия не в догму неразгаданных образов, а в страницы книги жизненных упражнений, в собеседников на пути к истине.[136]136
  Р. Штейнер взял слово от имени бесплотной (на языке средневековья «вечносущей») посвятительной традиции, возводящей себя к средневековым розенкрейцерам и к легендарным стражам Св. Грааля, принявшим Грааль из рук Спасителя (см.: Штайнер Р. Теософия розенкрейцера. С. 9–17; Штайнер Р. Из области духовного знания, или антропософии. С. 463–467, 470). Согласно данной традиции, в Евангелии от Иоанна изложен метод христианского посвящения, сам же результат, предмет этой инициации, воплощен в образах Откровения Иоанна Богослова (см.: Штайнер Р. Теософия розенкрейцера. С. 173 и др. работы).


[Закрыть]

Теперь становится понятным, скажем, то, что примером состояния сознания на ступени бичевания служит сознание Гете-морфолога, открывшего у человека межчелюстную кость.[137]137
  См.: GA 94. S. 55; ср.: Штайнер Р. Из области духовного знания, или антропософии. С. 185.


[Закрыть]

Как известно, Гете, с одной стороны, писал: «<…> я не противохристианин и не нехристь, а решительный нехристианин» (письмо к Лафатеру от 29 июля 1782 г. Пер. А. В. Михайлова), а с другой – говорил: «Кто нынче христианин, каким его хотел видеть Христос? Пожалуй, я один, хотя Вы и считаете меня язычником» (беседа с канцлером фон Мюллером, 7 апреля 1830 г.[138]138
  Цит. по: Свасьян К. А. Иоганн Вольфганг Гете. М., 1989. С. 13.


[Закрыть]).

Думается, в этом спектре установок охотно нашел бы себе место и Борис Бугаев, ценивший крылатые слова Ломоносова: «<…> я <…> не только у вельмож, но ниже́ у Господа моего Бога дураком быть не хочу».[139]139
  Отрывок из письма И. И. Шувалову в парафразе А. С. Пушкина (см.: Пушкин А. С. Путешествие из Москвы в Петербург // Пушкин А. С. Собрание сочинений. Т. 6 / Прим. Ю. Г. Оксмана. М., 1962. С. 391). «Дураком» – здесь: шутом.


[Закрыть]

Согласно Штейнеру, этот вид инициации, как и все на свете, не стоит на месте и сегодня он реализуется в духе идеалов Кристиана Розенкрейца,[140]140
  См.: Штайнер Р. Материалы Эзотерической школы: 1904–1914: Письма, документы, лекции / Пер. с нем. В. Волкова, ред. К. Муталапова, О. Фомин. Ереван, 2004. С. 256; Pfeiffer E. Notes and lectures: Compendium. I–II. Spring Valley, N. Y., 1991. I. P. 79, II. P. 36, 73.


[Закрыть] чем, на наш взгляд, и объясняется использование розенкрейцерских принципов и идей в произведениях Белого антропософского периода.