Текст книги "Исламская цивилизация. История и современность"

К знаменитейшим ученым Андалусии также относится автор одного из четырех фундаментальных трудов по арабской литературе «Ал-‘Икд ал-фарид» Ибн Абд Раббих, который посвятил свою книгу преданиям, жизнеописаниям, истории и литературе и уподобил ее жемчужине, назвав «Ал-‘Икд ал-фарид» («Редкостное жемчужное ожерелье»). Эта книга состоит из 25 глав, каждая из которых названа по аналогии с редкими жемчужинами. «’Уййун ал-ахбар» Ибн Кутайбы также стал одним из четырех трудов по арабской литературе, который в значительной мере опирается на «’Икд ал-фарид».

Ибн Кутиййя также относится к знаменитым литераторам и грамматикам. Он был не только крупным литератором и поэтом, обладавшим красноречивым слогом, но и критичным историком, и посвятил арабской литературе три книги. Еще одна его книга называется «История завоевания Андалусии» и посвящена истории мусульманских правителей Андалусии.

К другим андалусским ученым, занимавшимся литературой, относятся Абу Бакр аз-Зубайди[262]262
  Абу Бакр Мухаммад б. ал-Хасан аз-Зубайди ал-Ишбили (928–989) – арабский филолог из Андалусии.


[Закрыть], автор книг «Венец невесты» и «Биографии поколений ученых-грамматиков», Аш-Шариши[263]263
  Ибн Луббаль аш-Шариши (1114–1188) – арабский филолог, грамматист и поэт из Андалусии.


[Закрыть] и автор толкования к «Ал-Му’ал-лякат ас-саб’а» ал-Харири[264]264
  Абу Мухаммад Мухаммад б. ал-Касим ал-Басри ал-Харири (1054–1122) – арабский писатель, поэт и филолог. Написал несколько филологических трактатов, в которых выступал против проникновения в письменный язык элементов разговорной речи. Наиболее известен как автор цикла макам, в течение веков считавшихся образцом художественного совершенства.


[Закрыть], автор семнадцатитомного труда «Ал-Мухассас» Ибн Сида[265]265
  Абу-л-Хасан Али б. Исмаил Али ал-Мурси (Ибн Сида) (ум. 1066) – арабский филолог и лексикограф из Андалусии.


[Закрыть], Ибн Харуф[266]266
  Абу-л-Хасан Али б. Харуф ал-Ишбили (1155–1212) – арабский филолог и поэт из Андалусии.


[Закрыть] и Ибн ‘Усфур[267]267
  Абу-л-Хасан Али б. ал-Мумин ал-Ишбили (1200–1271) – арабский грамматик из Андалусии.


[Закрыть], а также знаменитый Аш-Ишбили, написавший толкование и критические замечания к книге «Ал-Китаб» Сибавейхи.

Самым известным литератором Андалусии является Ибн Малик ан-Нахви[268]268
  Абу Абдаллах Мухаммад б. Абдаллах б. Малик ат-Таи ал-Джайани (1206–1274) – один из величайших арабских филологов своего времени, автор дидактической поэмы о грамматике «Ал-Альфиййа» («Тысячестишие»), слава которого затмила самого Сибавейхи.


[Закрыть], по чьей книге «Тысячестишие» на сегодняшний день преподают во всех мусульманских медресе на востоке и западе исламского мира. Большинство учащихся медресе заучивают «Тысячестишие» Ибн Малика наизусть и соревнуются друг с другом в его декламации.

Медицина и ботаника. В Испании и Магрибе, или же в западных землях исламского мира, которые в культурном отношении составляют единое целое, была распространена исламская цивилизация и культура, и там жили многие знаменитые медики.

Кордова была центром медицинских исследований и врачебной практики. В этом городе в IV в. х. (X в.) жил иудей Хасдай б. Шабрут[269]269
  Абу Йусуф Хасдай б. Шабрут ал-Исраили (915–990) – еврейский ученый, меценат и политический деятель; врач и советник Кордовского халифа Абд ар-Рахмана III. Покровительствовал иудейской общине в Испании. Известен также своей перепиской с правителем Хазарского каганата Иосифом.


[Закрыть], который перевел книгу Диоскорида «О лекарственных веществах» на арабский язык. Эта книга впоследствии была исправлена и дополнена комментариями Ибн Джульджулем. Еще один автор из этого города ал-Катиб[270]270
  Ариб б. Са’д ал-Куртуби (ум. 979) – арабский врач и историк из Андалусии.


[Закрыть] написал трактат об акушерстве. После него в V в. х. (XI в.) величайший мусульманский хирург Аз-Захрави написал книгу под названием «Книга объяснения тому, кто не способен к сочинительству».

Исламская медицина в Испании многим обязана семейству Бану Зухр, из которого вышли два поколения именитых врачей, среди которых была также женщина, прославившаяся излечением тяжелобольных.

Среди андалусских врачей встречаются даже несколько философов. Автор философской новеллы «Хайй б. Йакзан» Ибн Туфайль и его преемник Ибн Рушд также были искусными врачами. Этот знаменитый философ, который является одним наиболее выдающихся представителей исламской философии в западной части исламского мира, написал несколько книг по медицине, в том числе медицинскую энциклопедию под названием «Книга общих вопросов медицины», комментарии к медицинским сочинениям Ибн Сины. Работа Ибн Рушда во многих отношениях была продолжена Мусой б. Маймуном.

Ибн Маймун родился в 530 г. х. (1138 г.) в Кордове, в молодости отправился на восток, поселился в Египте, но в конце концов вернулся к себе на родину. Ибн Маймун написал десять трактатов по медицине на арабском языке, наиболее известным из которых считается «Книга глав по медицине». Эта книга была переведена на иврит вместе со многими другими его трудами[271]271
  Материалы по этой теме взяты из «Истории мудрецов» Ибн Аби Усайби’ (цит. по: Ахмад Амин. Зухр ал-ислам. Т. 3–4. С. 268–274; Наср С. X. Тарих-е эльм ва тамаддон дар эслам. С. 223–225).


[Закрыть].

Испанские ученые также обладали эрудицией в области ботаники и посвятили этой науке важные труды. Самым известным из них является книга «Книга основ по истокам фармакологии» ал-Харави, которая была написана в Машрике, но ученым Андалусии и Магриба удалось добиться в этой области первенства по сравнению с учеными других стран.

После написания Ибн Джульджулем комментария к книге Диоскорида Абу-с-Сальт[272]272
  Абу-с-Сальт Умаййя б. Абд ал-Азиз б. Аби-с-Сальт ад-Дани ал-Андалуси (1068–1134) – арабский математик, астроном, историк, врач, поэт и музыкант из Андалусии. Позже отправился в Александрию (1096–1112), а затем в Алжир, где выполнял роль придворного панегириста и летописца.


[Закрыть] написал в VI в. х. (XII в.) книгу «Редкие лекарства», а после него мусульманский фармаколог Ал-Гафики[273]273
  Абу Джа’фар Мухаммад б. Аслам ал-Гафики (ум. 1165 г.) – выдающийся арабский врач, окулист и фармаколог из Андалусии.


[Закрыть] написал о лекарственных травах самый передовой для того времени труд «Ал-адвийа ал-муфрада», который не имеет более удачных аналогов среди прочих сочинений исламских ученых. Книга Аль-Гафики была спустя столетие дополнена Ибн ал-Байтаром ад-Димашки[274]274
  Абу Абдаллах Дийа ад-дин Мухаммад б. Ахмад ал-Малаки (Ибн ал-Байтар) (1197–1248) – арабский врач, ботаник, фармаколог и естествоиспытатель из Андалусии.


[Закрыть]. Его перу принадлежат книги «Ал-Джами’ фи-л-адвийа ал-муфрада» и «Ал-Мугни фи-л-адвиййа», в которых в алфавитном порядке приводится все то, что было известно древним фармакологам о редких лекарственных растениях.

Философское движение и его выдающиеся деятели. Можно сказать, что рациональная составляющая интеллектуальной жизни Андалусии достигла своего наивысшего расцвета благодаря распространению философии. В этот период, как следует из сообщений историков, Андалусия была под властью Альмохадов[275]275
  Альмохады (ар. Ал-Муваххидун) – династия и государство в Северной Африке и мусульманской Испании (1121–1269).


[Закрыть]. Первым правителем государства Альмохадов был Ибн Тумарт[276]276
  Абу Абдаллах Мухаммад б. Тумарт (1078–1130) – мусульманский богослов, основатель движения Альмохадов. Автор ряда сочинений на берберском языке. Создал теократическое государство, широко преследовал инакомыслящих.


[Закрыть], который был выходцем из региона Сус[277]277
  Сус – исторический регион в центральной и южной части Марокко с центром в городе Агадир. Расположен в долине реки Сус и заселен берберами. Не путать с одноименным городом и вилайетом в северо-восточной части Туниса.


[Закрыть] в Марокко. Люди приносили ему присягу как Махди. Альмохады овладели сначала Марокко, а затем распространили свою власть на Испанию, подчинив эти земли единому правлению.

Тумарт, который занимался одновременно наукой и политикой, побывал в Египте и обучался у Абу Бакра ат-Тартуши (см. Ибн Аби Зандака. – Примеч. пер.). Ат-Тартуши сначала принадлежал к числу противников Ал-Газали, но после обучения у Абу Бакра Чачи (аш-Шаши)[278]278
  Фахр ал-Ислам Абу Бакр Мухаммад б. Али Каффаль аш-Шаши (904–976) – выдающийся факих шафиитской правовой школы, популяризировавший ее в Мавераннахре.


[Закрыть] и Ибн Абд ал-Джаббара вновь проникся учением ал-Газали и обучался в Кордове у Ибн Хазма.

Государство Альмохадов возникло после ослабления государства Аббасидов в Багдаде и государства Фатимидов в Египте, а Ибн Тумарт установил с целью разрешения этого кризиса исламский халифат в Магрибе, придал ему исламский характер и укрепил в народе дух религии, воспользовавшись лозунгом «Достоинство, религия, обновление!»[279]279
  Ибн Халликан. Вафиййат ал-а’йан. Т. 5. Бейрут: Дар ас-сакафа, б. д. С. 44–52.


[Закрыть]. Из всех правителей этой династии более всего покровительством науке и религии прославились Абд ал-Мумин[280]280
  Абд ал-Мумин б. Али ал-Куми (1101–1163) – основатель династии Альмохадов, ученик Ибн Тумарта. В ИЗО г. был объявлен халифом. Присоединил к государству Альмохадов обширные территории в Северной Африке.


[Закрыть] и его внук Абу Йа’куб Йусуф[281]281
  Абу Йа’куб Йусуф б. Абд ал-Мумин (1135–1184) – второй эмир и халиф государства Альмохадов (1163–1184). Присоединил Андалусию (примеч. пер.).


[Закрыть].

Несомненно, основная цель Альмохадов, стремившихся к распространению научных знаний, состояла в распространении религии, а потому все науки были подчинены религии.

Также не вызывает сомнения, что правители из династии Альмохадов считали необходимым собирать у себя ученых со всех концов света, чтобы устраивать научные и философские собрания, на которых они могли бы совещаться и дискутировать друг с другом[282]282
  Вафиййат ал-а’йан. Т. 7. С. 12; Тарих-е фальсафе дар джахан-е эслами, пер. Абдолхамида Айати. Т. 2. Тегеран: Кетаб-е заман, 1358 (1979). С. 614.


[Закрыть]. Одним из тех, кто настойчиво убеждал некоторых из этих правителей приглашать ученых и философов, был Ибн Туфайль.

Несмотря на религиозное давление, носившее формальный характер, научно-философское движение быстро набирало обороты и было всесторонним, так что философия находила себе сторонников даже при дворе, где у нее также были и противники.

В период правления Йа’куба б. Йусуфа[283]283
  Абу Йусуф Йа’куб ал-Мансур (1160–1199) – третий халиф династии Альмохадов (1184–1199), при котором государство Альмохадов достигло вершины своего могущества.


[Закрыть] философия получила широкое распространение, а правитель сам возглавлял ряды студентов, обучавшихся философии. Он собирал книги по философии, а также приглашал отовсюду философов.

Одним из наиболее выдающихся представителей этих философов был Ибн Туфайль, который беседовал с ним днями и ночами. Он приглашал со всех концов исламского мира ученых и убеждал правителя оказывать им всяческие почести. В числе приглашенных оказался Ибн Рушд. Его прибытие ко двору Йа’куба б. Йусуфа открыло новую главу в его собственной жизни, а также в истории исламской философии.

Ибн Рушд является одним из знаменитых представителей исламской философии, которая не видела защитника и сторонника, подобного этому мыслителю. Он вывел исламскую философию на такие высоты, каких она не достигала ни в один другой период своей истории. Ибн Рушд посвятил этому всю свою жизнь и пожертвовал своей свободой, однако не добился желаемых результатов.

Стиль историописания. Как и в восточной части исламского мира, в Андалусии историописание восходило к одному и тому же источнику – хадисам. Собиратели хадисов Пророка (с) были первыми, кто в зависимости от типа хадисов, касавшихся жизнеописания Пророка (с), занимались написанием всеобщей истории или истории ислама, следуя стилистике авторов Машрика, а также создавали сочинения, посвященные жизнеописаниям сподвижников Пророка, политической истории ислама и завоеваниям соседних стран.

Как говорят специалисты, историки Андалусии характеризовались следующими специфическими чертами: в Андалусии обучение опиралось на особые методы, а именно занятие фикхом и хадисами, кроме того, на умонастроениях историков сказывалось влияние маликитского фикха, поэтому, составляя биографии передатчиков хадисов, они разъясняли события жизни этих передатчиков и деятелей литературы. По сути их стиль историописания, как у ат-Табари, представлял собой сочетание хадисов и истории. Этот стиль отличался от того, в котором создавали свои исторические труды Ал-Мас’уди, Ал-Йа’куби и Аби-л-Фида, которые лишь пересказывали события и давали относительно неглубокий анализ исторических событий, не делая указаний на хадисы[284]284
  Зухр ал-ислам. Т. 3–4. С. 274.


[Закрыть].

В искусстве историописания андалусские историки придерживались формы рифмованной прозы, а иногда и стихотворной формы – это было обусловлено тем, что большинство андалусских историков были литераторами. Они питали глубокие чувства и особую преданность к городам Андалусии, так что каждый раз, когда какой-либо город или целая область Испании терпели поражение и переходили в руки христиан, историки с особой горечью рассказывали об этом событии в стихах, рассматривая причины и предпосылки поражения[285]285
  Там же. С. 285.


[Закрыть].

Наиболее известные историки Андалусии. Андалусские историки в основном придерживались следующих направлений в историописании: завоевание Андалусии и биографии исторических деятелей.

К первостепенным историкам можно отнести следующих деятелей. Ибн Кутийя (ум. 367 г. х. (977 г.)) – как сообщает Ибн Халликан, он был одним из наиболее осведомленных ученых Андалусии, помнил наизусть жизнеописания многих эмиров, поэтов и факихов Андалусии, а также знал больше всех преданий и хадисов, содержавших сведения по фикху, истории и поэзии. Хотя при передаче преданий он не придерживался каких-либо принципов и передавал общий смысл услышанного, утверждая, что не осмысливает каким-либо образом его содержание[286]286
  Вафиййат ал-а’йан. Бейрут: Дар ас-сакафа, 1970. С. 368.


[Закрыть].

Несмотря на то что Ибн Кутийя был одним из знаменитых андалусских ученых своего времени, которым гордился Насир ал-Хаким и об эрудиции которого свидетельствовал ал-Кали, он не оставил после себя особых трудов, кроме нескольких книг: «Глаголы и их спряжения», «Сокращенное и ограниченное», толкование к «Адаб ал-китаб» и «История завоевания Андалусии».

Последняя содержит сведения об исторических событиях, происходивших в Андалусии, начиная с ее завоевания мусульманами и заканчивая смертью омейядского эмира Абдаллаха[287]287
  Абу Мухаммад Абдаллах б. Мухаммад (843-1076) – омейядский эмир Кордовы (888–912).


[Закрыть] в 300 г. х. (912 г.). Эта книга ценна прежде всего тем, что, во-первых, ее автор сам был жителем Андалусии, полностью знакомым с ее историческим и географическим положением, во-вторых, был современником омейядских правителей Андалусии, что еще больше повышает уровень ее исторической достоверности, а в-третьих, книга содержит в себе некоторые материалы, которые не так часто можно найти в других работах.

Ибн Хаййан[288]288
  Абу Абдаллах Джабир б. Хаййан ал-Азди ас-Суфи (987–815) – знаменитый арабский алхимик, врач, фармацевт, математик и астроном.


[Закрыть], известный историк из Кордовы (ум. 469 г. х. (1076 г.)). Великий и гениальный писатель и историк жил при дворе правителя Андалусии Мансура б. Абу Амира[289]289
  Мухаммад б. Абдаллах б. Абу Амир ал-Мансур (939-1002) – выдающийся государственный деятель и военачальник мусульманской Испании, при котором Кордовский халифат достиг вершины своего могущества. Путем интриг и убийств своих соперников он смог возглавить государственный аппарат Кордовского халифата, а впоследствии, изолировав от управления страной халифа Хишама II, сосредоточить в своих руках всю власть в государстве.


[Закрыть]. Он был автором большого исторического труда «Заимствованные сведения по истории Андалусии» в десяти томах и «Ал-Матин» в 60 томах, из которых сохранились только 30. Оба эти труда посвящены истории Андалусии, начиная с ее завоевания Тариком б. Зийадом и заканчивая современными автору событиями[290]290
  Вафиййат ал-а’йан. Т. 2. С. 218.


[Закрыть]. Биографы характеризовали Ибн Хаййана как надежного, правдивого, дотошного и обладавшего изящным литературным стилем исследователя, который написал историю Андалусии в оригинальной реалистической манере. Он был ученым-реалистом и крайне избегал похвалы в адрес обладателей силы и богатства, выступая с откровенной критикой власть предержащих, живших с ним в одно время. Если он кого-то и хвалил, то сразу же упоминал о его недостатках. Он интересовался историей с детства и, по выражению Абу Абдаллаха ал-Химйари[291]291
  Абу Абдаллах Мухаммад б. Абд ал-Мумин ал-Химйари ас-Сабти (ум. 1495) – андалусский географ, путешественник, кадиф и факих из Сеуты.


[Закрыть], «никогда не лгал, приводя рассказы и предания»[292]292
  Там же. Т. 2. С. 219.


[Закрыть].

Ибн ал-Фаради[293]293
  Абу-л-Валид Абдаллах б. Мухаммад б. Йусуф (Ибн ал-Фаради) (962-1012) – мусульманский историк христианского происхождения из Андалусии, кадий Валенсии.


[Закрыть] (350–403 гг. х.). Он считается одним из выдающихся андалусских авторов и историков, обладавших эрудицией в сфере хадисоведения, науке о передатчиках хадисов и истории. Он был автором книги «История ученых Андалусии», пояснения к которой были написаны Ибн Башкувалем[294]294
  Ал-Касим Халаф ал-Ансари ал-Хазраджи б. Абд ал-Малик ал-Андалуси ал-Куртуби (1101–1183) – мусульманский историк из Андалусии и кадий Кордовы.


[Закрыть] и стали известны как «Ас-Силля», а также таких книг, как «Известия о поэтах Андалусии»[295]295
  Там же. Т. 3. С. 15.


[Закрыть].

Ибн ал-Фаради родился в Кордове и изучал там фикх, хадисы, литературу и историю. Он путешествовал в Кайруан, Каир, Мекку и Медину, но в конце концов вернулся в Андалусию, некоторое время занимал должность кадия, а в 403 г. х. (1012 г.) был убит у себя дома во время нашествия берберов.

Ибн ал-Фаради был одним из известных ученых, занимавшихся хадисоведением, изучением биографий передатчиков хадисов и историей. В ходе своих путешествий он изучил множество книг. Одним из его учеников был Ибн Башкуваль, который также был весьма эрудированным ученым, дополнил книгу своего учителя и опубликовал под названием «Связующее звено по истории предводителей Андалусии»[296]296
  Зухр ал-ислам. Т. 3. С. 279.


[Закрыть].

Лисан ад-дин Ибн ал-Хатиб (род. 713 г. х.). Знаменитый андалусский визирь, прославившийся также как историк, автор четырехтомного труда «Аромат зеленой ветви Андалусии в изложении Лисан ад-дина ал-Хатиба», посвященного истории Андалусии, положению ее общества и жизнеописанию Ибн ал-Хатиба. По сути, книга «Нафх ат-таййиб» была трудом всей его жизни. Этот ученый родился в 713 г. х. (1313 г.) в Гренаде, и его отец был одним из вельмож, пользовавшихся уважением и почетом при дворе правителей из династии Бану ал-Ахмар[297]297
  Насриды (Бану Наср, Бану ал-Ахмар) – династия мусульманских правителей правивших Гранадским эмиратом в 1230–1492 гг. Создали в Гранаде один из известных образцов искусства мусульманской Испании – дворцовый комплекс Альгамбра.


[Закрыть], образованным и ученым человеком.

Ибн ал-Хатиб изучал медицину, философию, литературу, фикх, хадисы, тафсир под руководством своего отца и стал ученым энциклопедических познаний. Он создал подробный биографический труд об ученых Гренады под названием «Ал-Ихата», в котором особое место отвел Ибн Халдуну. Кроме того, он написал множество книг и трактатов, посвященных литературе, политике, суфизму и риторике. Он дружил с Ибн Халдуном, а потому посвятил ему свою книгу «Ал-Ихата». Как нам представляется, эта книга была написана еще до того, как Ибн Халдун завершил свой знаменитый труд «Ал-Мукаддима».

Ибн ал-Хатиб написал макаму о политике, подражая ал-Харири. В этой макаме он разъяснил различные вопросы и дал советы, связанные с подданными, правителями, визирями, военными, рабочими, детьми свиты и обитательницами гарема.

Египетский ученый Ахмад Амин[298]298
  Ахмад Амин (1886–1954) – египетский историк и писатель, автор целой серии книг, посвященных исламской цивилизации.


[Закрыть] в своей книге «Зухр ал-Ислам» («Зенит ислама») приводит текст этой политической макамы Ибн ал-Хатиба, после чего добавляет от себя: «Цивилизация и культура Андалусии с самого ее начала и до самого конца нашла выражение в Лисан ад-дине ал-Хатибе, в его многогранности – с точки зрения широты его сведений, множества написанных им сочинений и полноты его знаний. Вероятно, андалусский историк ал-Макарри прекрасно это понял и именно поэтому посвятил свой труд «Нафх ат-таййиб» об андалусской культуре Лисан ад-дин ал-Хатибу, назвав свою книгу в его честь»[299]299
  Зухр ал-ислам. Т. 3. С. 225.


[Закрыть].

Элегия, которая так и осталась непрочитанной. В самом начале статьи мы отметили, что большинство андалусских историков и авторов обладали удивительным патриотизмом, а потому в своих сочинениях рассказывали в стихотворной форме или в виде рифмованной прозы драматическую историю падения Андалусии.

К таковым сочинениям относится длинная касыда ар-Рунди[300]300
  Абу Мухаммад Салих б. Аби Шариф ар-Рунди (1204–1285) – андалусский поэт из Севильи.


[Закрыть], который погружает читателя в состояние глубокой тоски и грусти, заставляет его глаза истекать горькими слезами и повествует о неописуемых муках:

 
«Всякая вещь начинает убывать, достигнув совершенства,
Так пусть же человек не обманется сладостью жизни.
Как ты увидел, эти вещи переменчивы и непостоянны,
Кого осчастливил хотя бы миг, того огорчили все
                                                  остальные мгновения…»
 

Далее он продолжает:

 
«Плачет верхушка белой ханифии в отчаянии, как
                                                                       плачет
страстно любящий из-за расставания с возлюбленной.
Пустые обители ислама сперва обезлюдели, а потом
                                             были заселены неверием.
В них мечети стали церквями, в которых можно найти
                                             только колокола и кресты,
Даже михрабы[301]301
  Михраб – ниша в стене мечети, часто украшенная двумя колоннами и аркой, которая определяет направление в сторону Каабы. Прим. пер.


[Закрыть] плачут, хотя они и тверды, даже
              минбары скорбят, хотя они и сделаны из дерева.
О нерадивый, которому дано предостережение в судьбе!
Если ты и спишь, то судьба не дремлет!
О тот, кто весело разгуливает, не обращая никакого
                                             внимания на свою родину,
сможет ли родина прельстить человека после (сдачи)
                                                                       Севильи?
Это бедствие заставило позабыть о тех, кто был до нее,
но будет ли оно само забыто долгие годы спустя?»
 
 
«О тот, кто отомстит за унижение народа после того,
                                                         как он был велик,
изменили его положение неверие и беззаконие.
Вчера они были царями в своих домах, а сегодня они
                                                   рабы в стране неверия.
Если бы видел ты их растерянными, когда у них не было
                                                                 поводыря,
а на них были разноцветные одежды позора?
Если бы видел ты их плачущими, когда их продавали,
тебя устрашило бы (это зрелище) и охватила бы тоска».
Он заканчивает эту поэму следующим бейтом[302]302
  Бейт – название двустишия в арабской и персидской поэзии Прим. пер.


[Закрыть]:
 
 
«От подобного зрелища тает сердце от скорби,
Если есть в этом сердце ислам и вера»[303]303
  Зухр ал-ислам. Т. 3. С. 286–287.


[Закрыть].
 

Андалусия, которая когда-то была светочем исламской цивилизации и главным звеном в процессе передачи ее культурных достижений европейцам, погибла именно таким образом.

Источники и литература

Джирджи Зейдан. Тарих ат-тамаддун ал-ислами (История исламской цивилизации). Бейрут: Маншурат мактаба ал-хаййат, 1967.

Арнольд Тойнби. Тарих-е тамаддон (История цивилизации), пер. Йагуба Аржанда. Тегеран: Энтешарат-е Моула, 1362 (1983).

Гюстав Лебон. Тамаддон-е эслам ва араб (История арабской цивилизации), пер. Фахра Даи-Гилани. Тегеран: Матбуат-е Алиакбар Алами, 1334 (1955).

Сигрид Хунке. Шаме ал-‘араб тасти’у ‘аля-л-Гарб (Солнце арабов над Западом), пер. Фарука Байдуна. Бейрут: Дар ал-афак ал-джадида, б. д.

Ибн Халдун. Ал-‘Ибар. Каир, 1970.

Мухаммад Абдаллах ‘Инан. Тарих-е доулат-е эслами дар Андалос (История исламского государства в Андалусии), пер. Абдолхамида Айати. Тегеран: Энтешарат-е Кейхан, 1366 (1987).

Н.А. R. Gibb. Modem Trends in Islam. Chacgoun Press, 1970.

Абу Ханифа ад-Динавари. Ал-Имама ва-с-сийаса (Руководство и политика). Каир, 1963.

Доктор Ахмад Шибли. Ат-Тарих ал-ислами ва-л-хадара ал-исламиййа (Исламская история и исламская цивилизация). Каир: Мактаба ан-нахда ал-миериййа, 1974.

Доктор Алиакбар Тораби. Мабани-йе джамеэшенаси (Основы социологии). Тебриз: Чехре, 1340 (1961).

Ахмад Амин. Зухр ал-ислам (Зенит ислама). Бейрут: Дар ал-китаб ал-‘араби, б.д.

АбдРаббих. ‘Икд ал-фарид (Редкостное ожерелье). Бейрут: Дар ал-фикр, б.д.

Аллама аш-Шибли ан-Ну’мани. Маджмуэ-йе магалат (Сборник статей), пер. Фахра Даи-Гилани. Тегеран, б.д.

Ханна ал-Фахури и Халиль ал-Джур. Тарих-е фальсафе дар джахан-е эслами (История философии в исламском мире), пер. Абдольмохаммада Айати. Тегеран: Заман, 1354(1975).

Ибн Аби Усайби’а. Тарих ал-хукама (История мудрецов).

Доктор Сеед Хосейн Наср. Эльм ва тамаддон дар эслам (Наука и цивилизация в исламе), пер. Ахмада Арама. Тегеран: нашр-е Андише, 1350 (1971).

Ибн Халликан. Вафиййат ал-а’йан. Бейрут: Дар ас-сакафа, б. д.

Ибн Кутийя. Тарих-е фатх-е Андалос (История завоевания Андалусии), пер. Хамидрезы Шейхи. Мешхед: Бонйад-е пежухешха-йе эслами-йе Астан-е Годс-е Разави, 1369 (1990).

Фуад Абдель Моти ас-Сайяд
Роль иранцев в построении исламской цивилизации

Все мы знаем, что иранцы обладают древней государственностью и самобытной цивилизацией, будучи прекрасно знакомы со всеми научными знаниями. Они обладали наукой и литературой под стать величию и мощи их государственности. От ассирийцев и вавилонян они унаследовали математику и естествознание, имели книги по астрономии, геометрии, географии, медицине, истории, мифологии и прочим разделам научного знания, помимо того, что они перевели на персидский язык много научных трудов из Индии и Греции.

Историк Ибн ал-‘Ибри говорит: «Что касается иранцев, они благородные и величественные люди, самый умеренный в своей жизни народ и лучшие из людей с точки зрения географического пояса (иклим). Они имеют эмиров, которые являются самыми опытными и распорядительными в борьбе с угнетателями и защите угнетенных, обладают сплоченностью и порядком. Этот народ отличает большое увлечение медициной и астрономией. У них есть древние обсерватории».

Иранцы имели самые интенсивные контакты с арабами. В течение долгого времени они вели между собой торговый обмен, а также, несмотря на происходившие между ними войны, поддерживали политические отношения, благодаря чему иранцы также оказывали влияние на арабов и испытывали на себе их влияние. Отношения между иранцами и арабами восходят к истории Древнего мира, то есть к мифологической эпохе. Арабы были самым древним народом, поддерживавшим отношения с иранцами, и первым, кто о них говорил, был Фирдоуси со своим бессмертным шедевром «Шахнаме», а последними, кто упоминается в самом конце этого великого эпоса, были арабы. Если отложить в сторону мифы и эпосы и обратиться к подлинной истории, мы увидим, что связь между этими двумя народами существовала еще в период правления Аршакидов[304]304
  Аршакиды (перс. Ашканиян) – древняя династия, основанная вождем Аршаком I и правившая с 250 г. до н. э. по 224 г. Парфянской державой, а также в Армении (армянские Аршакиды), Атропатене, Иберии и Кавказской Албании (массагетские Аршакиды).


[Закрыть], однако заметно усилилась в эпоху Сасанидов. Таким образом, еще в доисламский период эти два народа хорошо знали друг друга и имели крепкие связи.

Персидский язык, с которым арабы были знакомы еще с самого начала, на протяжении четырехсот лет правления Сасанидов был языком науки и цивилизации на пространстве, включавшем в себя обширную империю от Ирака до границ с Согдианой[305]305
  Согдиана – древняя историческая область в Центральной Азии, в восточном междуречье Окса (Амударья) и Яксарта (Сырдарья). Прим. пер.


[Закрыть].

Правители этой державы славились своим интересом к наукам и просвещению, поощрением переводов и сочинения новых научных трудов, так что в их время персидский язык охватил самые различные сферы от политических и государственных норм, морально-дидактической литературы, эпистолярного жанра, договоров, проповедей и афоризмов до истории, жизнеописаний, биографий и прочих областей. Известно, что основатель Сасанидской державы Ардашир Папакан[306]306
  Арташир Папакан (180–241) – первый шахиншах Ирана в 224–241 гг. из династии Сасанидов.


[Закрыть] отправил группу людей для сбора книг в Индию, Рим и Китай. Эта политика нашла продолжение и в период правления его сына Шапура[307]307
  Шапур I (215–270) – шахиншах Ирана в 241–270 гг. из династии Сасанидов.


[Закрыть]. Город Джунди-Шапур, основанный в III веке, оказал большое влияние на иранскую цивилизацию и был одним из важнейших культурных центров, а после победы этого иранского шаха над Римской империей в Джунди-Шапуре были размещены многие римские военнопленные – люди высокой культуры, среди которых были инженеры, врачи, географы и другие ученые.

Когда на престол взошел Ануширван[308]308
  Хосров I Ануширван (501–579) – шахиншах Ирана в 531–579 гг. из династии Сасанидов.


[Закрыть], культурная деятельность подобных центров была возобновлена, и в них работали ученые, принадлежавшие к различным религиозным течениям и происходившие из разных стран, таких как Персия, Сирия и т. д. Он основал новое учебное заведение для философских и медицинских исследований, большую часть преподавателей которого составляли христиане-несториане. Сообщается, что Ануширван питал большой интерес к интеллектуальным занятиям и культуре, что привело к возникновению широкого научного и литературного движения, имевшего целью перевод на персидский язык ценных трудов, написанных учеными других народов. Например, на персидский язык переводились известные литературные произведения Индии, куда Ануширван также отправил группа ученых для сбора книг по медицине и другим наукам. В эпоху этого правителя при его дворе оказалось множество ученых из Греции, и при его поддержке было переведено много греческих книг по логике и философии. Ученые жили при шахском дворе и не только преподавали в медицинской школе, но и занимались переводом и сочинением книг по философии и другим наукам. Это письменное наследие дожило до исламского периода, сохранившись на языке пехлеви, а в эпоху Аббасидов многие труды были переведены на арабский язык.

Обладая таким блестящим прошлым, самобытным наследием и выдающимся цивилизационным потенциалом, иранцы вошли в состав исламского общества, обеспечив его прогресс и расцвет в самых различных областях.

Семантическое поле слова «цивилизация». Как в древности, так и сегодня ученые всегда имели разногласия по поводу точного определения термина «цивилизация». Разные исследователи предлагали различные дефиниции, каждая из которых имела собственное обоснование. Если под цивилизованными людьми понимать жителей какого-либо региона, то под варварами понимаются жители пустыни, жизнь в этих двух разных средах коренным образом различается по своей природе и обладает собственной спецификой, связанной с образом существования, средствами и методами управления этими обществами.

Ибн Халдун дает следующее определение цивилизации: «Имеются обстоятельства, дополняющие необходимость благоустройства и обустройства жизни, или, в ином смысле, представляющие собой жизненное благополучие. Нет сомнения в том, что цивилизация проявляется в городах и селах, а не в пустыне».

По мнению Ибн Халдуна, наряду с цивилизацией имеется и другое обстоятельство, которое истолковывают как «власть и господство», поскольку, в его представлении, власть – необходимый атрибут полноценного благоустройства. Это весьма точное замечание историка, который хорошо осознавал, что для развития цивилизации необходимо наличие порядка и власти.

Как Коран указывает в некоторых своих айатах, цивилизации требуют наличия власти и установления порядка, так что нельзя найти такого порядка, на который могла бы опираться жизнь, кроме как городской образа жизни, который Коран называет «ал-хадира»: «Спроси их о селении на берегу моря»[309]309
  Коран. Сура «Ал-А’раф», айат 163.


[Закрыть].

Коран использует слово «селение» (карйа), которое указывает на городское поселение (мадина). «Они также сказали: «Почему этот Коран не был ниспослан великому мужу из двух городов»»[310]310
  Коран. Сура «Аз-Зухруф», айат 31.


[Закрыть].

Арабы используют слово «цивилизация» в значении «комфортное проживание в городских условиях», однако в наше время Джирджи Зейдан[311]311
  Джирджи Зейдан (1861–1914) – арабский писатель, публицист, ученый христианского вероисповедания из Ливана, основатель и главный редактор журнала «Ал-Хиляль».


[Закрыть] написал свой ценный труд об исламской цивилизации, назвав его «История исламской цивилизации» и воспользовавшись именно этим словом.

Арабское слово «цивилизация» соответствует древнему латинскому слову civitas, образованному от слова civis, которое обозначает городского жителя. Другие западные слова, которые используются на современном этапе, являются производными от этого слова. Например, в английском и французском языках слово civilization является антонимом латинского слова barbarous, обозначающего варварство, или дикость. Таким образом, варварство означает нецивилизованность.

Рассуждения о цивилизации какого-либо народа исчерпываются следующими аспектами: политическая система, творческая деятельность, обычаи и научная деятельность.

Политическая система и вопросы, связанные с высшими ценностями, достойной формой правления, соблюдением всеобщих свобод, осуществлением правосудия – короче говоря, всего, что имеет отношение к правам, гарантиям власти и закона, безопасности и человеческого достоинства.

Творческая деятельность в самых разных ее проявлениях. Несомненно, искусство служит прекрасным проявлением цивилизации и представляет собой элемент, на основании которого оценивается степень прогресса человеческого общества.

Обычаи, традиции и национальное наследие.

Научная деятельность как теоретического, так и практического плана, цель которой состоит в изучении тайн вселенной, а если говорить понятнее, рассмотрении всего, что облегчает земную жизнь человека.

Иранцы представляют собой яркий пример достижений во всех этих областях. В исламский период, уже после победы арабов над Ираном, между этими ареалами исчезли всякие препятствия, а иранцы стали целыми группами принимать ислам, изучать арабский язык и разговаривать на нем, добившись столь виртуозного владения им, что иранские ученые писали свои труды именно на этом языке.

Суть в том, что исламское завоевание Ирана, Сирии, Египта и Ирака открыло для мусульман весьма ценные цивилизационные достижения, которые впоследствии получили развитие. На этих территориях существовала собственная литература и было множество научных книг. С другой стороны, при наличии у этих цивилизаций устойчивых корней (что помогало многим группам, обладавшим своими обычаями, законами и языком, при условии выплаты ими джизьи[312]312
  Джизья (араб, джизйа, от ср. – перс. гезит) подушная подать с иноверцев (зимми) в мусульманских государствах. Прим. пер.


[Закрыть]), вполне естественно, что между мусульманами и жителями завоеванных земель очень скоро сложились добрые отношения как по причине соседства, так и в связи с принятием жителями этих земель ислама, сулившим им материальные и духовные выгоды. Однако взаимовыгодные отношения упрочились лишь на начальном этапе правления Аббасидов, поскольку в этот период таким отношениям способствовала свобода выражения идей, поощряемая официальными властями. Именно поэтому мы видим, что иранские ученые знакомят арабский мир с научными знаниями Ирана и Индии.

Нет сомнения в том, что иранцы являются наиболее активным элементом исламского мира в процессе построения бессмертного наследия арабо-исламской культуры, наиболее усердными из всех в сотрудничестве с арабами в различных областях науки и литературы, в результате чего было возведено здание исламской цивилизации, которой гордятся арабы, другие мусульманские народы и человечество в целом.

Влияние иранской культуры на арабскую, в формирование которой внесли свой вклад очень многие иранские ученые, вполне очевидно. В особенности, в эпоху ранних Аббасидов, известную как Золотой век ислама. Арабское государство в этот период добилось распространения своей власти и благоустройства жизни – таким образом, благодаря материальному прогрессу цивилизации, рациональному устройству жизни и научным движениям происходит становление и упрочение научных знаний.

Широко известно, что Аббасиды опирались в административных вопросах на иранцев, что означало еще большее распространение иранской культуры в этот период по сравнению с эпохой Омейядов. Этому способствовало учреждение должности визиря и назначение на нее иранцев. Лексикологические исследования доказывают, что слово «визирь» (вазир) является иранским, и этот институт появился в то время, когда влияние персидского языка сделалось особенно заметным. Должность визиря, по сути, является одним из иранских институтов. В книге «Адаб ал-вазара» Ибн ал-Хатиба[313]313
  Мухаммад Лисан ад-дин Ибн ал-Хатиб (1313–1374) – арабский государственный деятель, ученый-полимат, историк, поэт, философ из Магриба.


[Закрыть] упоминается важный момент: иранские правители выбирали своих визирей посредством особого церемониала, тогда как другие правители этого не делали.