Текст книги "Смешарики. Эффект бабушки и другие истории"

Смешарики. Эффект бабушки и другие истории

© ООО «Смешарики»

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2023

Наш олимпийский чемпион

Приближалась Олимпиада – очень важное спортивное событие во всём мире. Смешарики не собирались оставаться в стороне и планировали выдвинуть на соревнование своего атлета. Ответственным за подготовку назначили Кар-Карыча.

Крош, как самый быстрый обитатель Ромашковой долины, решил попробовать себя в беге. Смешарики выбрали тропинку поровнее, Ёжик набрал полное ведро песка и аккуратно (а он всё делал очень аккуратно!) насыпал совочком поперёк дорожки две линии – старта и финиша.

И Крош побежал. Первые несколько метров дались ему легко, но потом дыхание у Кроша сбилось, лапы начали заплетаться, так что к финишу кролик уже чуть не падал от усталости. Крош из последних сил сделал рывок, перемахнул через линию финиша и в изнеможении повалился на землю. Карыч щёлкнул секундомером и с досадой цокнул языком. С такими результатами на Олимпиаде делать нечего.

Следующим решил попытать счастья Копатыч. Он в долине самый сильный, так что Копатыч выбрал подходящую дисциплину – подъём тяжестей. Вместо так называемых блинов на штанге повисли Нюша и Бараш. Зрители – все остальные Смешарики – отчаянно болели за огородника. Копатыч с трудом оторвал груз от земли и честно попытался поднять его над головой. Но покачнулся и уронил Нюшу, а потом и Бараша прямо в грязь. Сама штанга упала медведю на ногу, и он взвыл от боли. Зрители переполошились. Лосяш участливо спросил:

– Друг мой атлетичный, вам не больно?

Медведь прохрипел в ответ что-то нечленораздельное, а Карыч удручённо покачал головой. Он был раздосадован, что чемпион ещё не нашёлся…

Наступила очередь Совуньи. Ёжик снова взял ведро и совок и с огромной скоростью обозначил песком квадрат. На эту площадку прошла Совунья с мячом и лентой. Она подготовила выступление по художественной гимнастике. Зрители сели на трибуны и бодро поприветствовали спортсменку. Совунья сделала па, взмахнула лентой и подбросила мяч высоко над головой. Она собиралась ловко его поймать, но ничего не вышло. Мяч упал ей прямо на голову.

Тут уж Карыч не выдержал.

– Нет! – вскричал ворон, сбегая с трибуны. – Это всё не годится!.. Олимпиада бывает раз в четыре года! Раз в четыре года! – с нажимом повторил он. – И если мы решили туда послать нашего спортсмена, он должен что-то выиграть! А с нашими результатами ничего там не светит!

Ворон заложил крылья за спину. Он сердито ходил туда-сюда перед Смешариками, а те стояли с виноватым видом, не смея поднять глаза. И тут… Карыч заметил Ёжика. Тот сидел неподалёку в куче песка и делал куличики. И у него это так быстро и ловко получалось, что Карыч замер. Ему в голову пришла невероятная идея.

– А быстрее можешь? – спросил Карыч у Ёжика.

Тот скромно кивнул и молниеносно выстроил целый ряд песочных куличиков.

Карыч торжественно развёл крыльями и объявил:

– Друзья, кажется, у нас есть чемпион по скоростным куличикам!

Совунья вежливо кашлянула и заметила:

– Такого вида спорта нет!

– Будет! – с улыбкой сказал Карыч.

Смешарики отправились в домик к ворону. Внутри жители Долины сгрудились возле рояля, а Бараш расположился на крышке инструмента и под диктовку Карыча строчил письмо.

– Уважаемый Олимпийский комитет! – громко вещал ворон. Ёжика он усадил в кресло и делал будущему чемпиону массаж лап. – Мы считаем… э-э-э… что программа олимпийских видов спорта слишком мала и узка… э-э-э… и чемпионов на всех не хватает. Поэтому мы предлагаем включить в неё… соревнования по скоростным куличикам. Правила и регламент прилагаются. Написал?

Бараш серьёзно кивнул:

– Написал.

– Отправляй! – велел Кар-Карыч.

Поэт сложил письмо и убежал на улицу. Ворон обвёл взглядом остальных и заявил:

– А нам нельзя терять ни минуты. Начинаем готовиться!

И с этого значительного момента вся жизнь Ёжика превратилась в серьёзные тренировки. Он делал куличики на ходу, один за другим, а друзья поддерживали его весёлыми свистелками и кричалками. Даже сильный дождь не остановил подготовку – Крош держал над другом зонтик. Чуть позади шёл Карыч с секундомером.

– Отлично! Хорошо! – радовался ворон результатам. – Давай-давай-давай! Не теряй темпа.

За считанные минуты Ёжик покрыл весь пляж песочными куличиками.

Когда пришло время ложиться спать, в домик Ёжика заглянул Крош с важным советом:

– Ты когда песок набираешь, ведёрко клади на землю, тогда ещё быстрей будет получаться. Понял?

– Ага, – кивнул Ёжик и попросил: – Не выключай свет, я ещё немного почитаю.

– Нет, Ёжик, у тебя режим, – возразил Крош и тут же погасил свет.

Ёжик вздохнул, но упрямиться не стал. Он закрыл глаза и сразу провалился в сон. Во сне он лепил самые красивые куличики…

Рано-рано утром чемпиона разбудил Карыч:

– Ёжик! Ёжик, подъём, подъём! На пробежку!

Ёжик с трудом разлепил глаза, сполз с кровати и поплёлся на улицу вместе с Карычем. Спать хотелось невыносимо, но порадовать друзей успехами хотелось ещё больше.

– Раз-два! Раз-два! – бодро кричал Карыч, забегая вперёд. – Дыши в ритм! Раз-два! Раз-два! Делаем махи! Не останавливаемся!

Полусонный Ёжик с трудом поспевал за вороном.

– Раз-два! Раз-два! Руки шире! А теперь – закалка! – командовал ворон.

Вдруг из кустов выскочила Нюша и окатила Ёжика ведром холодной воды.

Тот завопил от неожиданности, но Карыч рявкнул:

– Не разговаривай! Дыши в ритм! Раз-два, раз-два!

И Ёжик побежал дальше. После пробежки по расписанию был массаж. Карыч уложил спортсмена на скамью и начал проминать ему спину. Скоро к ним присоединилась Совунья. Она прочитала лекцию о правильном настрое:

– Спорт, дорогуша, – это не только быстрый совок и тонны песка. Это ещё… – Совунья подняла указательный палец. – …Психология. Ты должен быть настроен на победу. Ничто тебя не должно отвлекать. Смотри на мой палец! Сосредоточься!

Тут из-за деревьев выпрыгнул Копатыч и ударил в тарелки прямо у Ёжика под ухом. Тот подскочил от испуга. А Совунья строго посмотрела на спортсмена:

– Я же сказала, ничто не должно отвлекать!

Вечером Крош, как обычно, проследил, чтобы Ёжик лёг в постель, и выключил свет, напоследок напомнив:

– Режим!

Как только за кроликом захлопнулась дверь, Ёжик схватил с тумбочки книгу, очки, фонарик и снова юркнул под одеяло. Ему так хотелось почитать!

Но не успел он прочесть и двух строчек, как Крош сдёрнул с Ёжика одеяло и печально покачал головой.

– Ёжик, ну что ты как маленький? Режим! Станешь чемпионом – будешь книжки читать!

Он забрал у Ёжика книжку и ушёл.

Так и бежали дни тренировок.

Пока одним ясным тёплым утром по долине не прокатился Нюшин визг. Затем из-за холма появилась и сама свинка. Она мчалась к дому Карыча.

– У Ёжика травма! – закричала она, открыв дверь.

– Что?! – в ужасе воскликнул ворон.

Нюша тоже выглядела потрясённой.

– Он повредил себе палец! – выпалила она.

Карыч и Нюша побежали к Ёжику. Спортсмен сидел на пеньке посреди полянки. Совунья бинтовала ему правую лапу. Она увидела Карыча и грустно сообщила:

– Растяжение. Месяца полтора… никаких игр.

Это было как гром среди ясного неба. Но ничего уже не исправить… Повесив голову, Карыч побрёл прочь. Расстроенные Нюша и Совунья поплелись за ним следом.

Ёжик закричал:

– Да чего вы расстраиваетесь? У меня быстро всё заживёт! Вот увидите! И я другой рукой могу пока…

Но его уже никто не слушал. Подошёл Крош и скинул к ногам друга кучу книг.

– Теперь можешь читать, сколько хочешь…

И тоже ушёл. Ёжик немного подумал, принял решение и вскочил с пенька.

– Рано вы меня списали! – воскликнул он. – Я обещаю, что выиграю эти ваши олимпийские игры! Выиграю! Несмотря ни на что!

И он продолжил тренировки. Бег, закаливание холодной водой, куличики, куличики и ещё раз куличики – правой лапой, левой, несмотря на боль в пальце, с закрытыми глазами. Вовремя ложился спать, рано вставал.

Через несколько недель Ёжик проснулся и обнаружил, что лапа больше не болит. Он чувствовал себя хорошо, как никогда. Как настоящий чемпион! Ёжик снял бинты и радостно побежал к Кар-Карычу.

Грустный ворон сидел у себя во дворе и смотрел на какое-то письмо.

– Я готов! – закричал Ёжик. – Я побил собственный рекорд! Я теперь даже лучше, чем прежде.

Карыч тяжело вздохнул.

– Молодец! Ты молодец, Ёжик! Но пришёл ответ… – И ворон с тяжёлым вздохом показал Ёжику письмо. – Они не включат в Олимпиаду соревнования по куличикам…

Ёжик растерянно посмотрел на Карыча, а потом сжал кулаки.

– Тогда я буду участвовать в беге, борьбе, прыжках, толкании… чего там у них есть! – заявил он. – Я не сдамся! Я буду бороться до последнего…

Карыч тепло улыбнулся и сказал:

– Ты молодец, Ёжик! Мы гордимся тобой. Ты наш чемпион. Самый настоящий!

И тогда Ёжик понял. Стать чемпионом – не главное. Главное, что у него есть друзья, которые его ценят и поддерживают. А уж он сделает всё, чтобы их порадовать.

Комментатор

Стоял погожий летний денёк. Пин у себя во дворе разбирал старый игровой автомат – тот самый, которому Смешарики однажды скормили свои самые ценные вещи в надежде на большой куш. Настроение у изобретателя было прекрасное.

За Пином наблюдал Бараш. Он сидел на деревянном ящике и вздыхал. В отличие от Пина, сегодня его ничего не радовало. Барашу было особенно тоскливо.

– Не может быть, чтоб всё есть плохо, – улыбнулся инженер.

Он взмахнул кувалдой и врезал по автомату. Внутри машины что-то звякнуло.

– Именно всё, – уныло пожал плечами Бараш.

Пин внимательно посмотрел на гостя.

– Тебе так казаться. – Он показал на небо. – Вот солнце светит. Это что, плохо?

Бараш мрачно взглянул на солнце.

– Солнце, может, и не плохо… – буркнул он. Потом чуть-чуть подумал и добавил: – Хотя могло бы светить и лучше.

И снова уставился в землю. Пин хмыкнул.

– А я вот разбирайт автомат. – Он снова ударил кувалдой по устройству. На табло загорелось четыре одинаковых значка, и в лоток упала морковка. – Это что, плохо? – показал изобретатель на свой выигрыш.

– Наверное, всё-таки нет, – неуверенно ответил Бараш.

Пин покряхтел и оторвал от аппарата табло.

– Ну вот! Тебе нужно всё делить на части, и ты увидишь, что всё не так уж и плохо. – Инженер сломал табло пополам и показал поэту обломки. – Ну-ка, попробуй!

Бараш взял обломки и взвесил их в руках.

– Солнце светит, – печально произнёс он. – Пин разбирает автомат. – Поэт сполз с ящика. – Я стою и слушаю бред, который несёт Пин.

– Замечательно! – вскричал инженер. – У тебя уже получается! Надо только поработать над формулировка!

Но Бараш его не слушал. Поэт бросил обломки на землю и побрёл прочь.

Бараш дошёл до качелей под высоким раскидистым деревом. Вокруг не было ни души. Он уселся на качели и погрузился в свои мысли. «Тук-тук» – к его ногам прискакал мячик. Бараш перевёл на него хмурый взгляд.

– Бараш! – послышался голос Нюши. – Ты не видел мячик? – Свинка появилась на полянке, подбежала поближе, весёлая и румяная. – А, вот!

Нюша подхватила мячик и стала чеканить его об землю.

Бараш прикрыл глаза и механически произнёс:

– Нюша ищет мячик. Она его потеряла. Теперь она спрашивает меня, как будто я виноват в том, что она его потеряла.

Поэт слез с качелей и побрёл по тропинке дальше. Нюша крикнула ему вслед:

– Вот зануда!

Бараш шёл куда глаза глядят и оказался у домика Совуньи. Хозяйка сидела в гамаке во дворике и пыталась вдеть нитку в иголку. Настроение у неё было отличное. Она напевала себе под нос старинный романс:

– «А любо-о-о-овь всё-о-о-о живё-о-о-от в моём сердце больно-о-о-ом…»

Поэт бросил на Совунью пустой взгляд и продолжил путь.

– Совунья пытается вдеть нитку в иголку, – вяло заметил Бараш. – Гамак качается, и она не может этого сделать. Нитка пару раз чуть не попала в ушко, но, возможно, правильнее было бы вылезти из гамака…

Совунья, которая слышала каждое слово, сердито крикнула:

– Слушай, ты… комментатор! Взял бы и помог!

Но Бараш покачал головой и протянул:

– Я иду по тропинке.

Тем временем у Копатыча на огороде под руководством Кар-Карыча Смешарики устанавливали огромную цистерну для воды. Копатыч, Крош и Ёжик привалились к ней спинами и толкали на возвышение, чтобы закрепить на подпорках.

– Давай, давай, кантуй! – командовал Карыч. На голове у него была каска – для солидности. – Кантуй! Не расслабляться. Осторожно!

Копатыч толкал изо всех сил. Пот лился по его лицу.

– Давай! Кати-кати-кати, – бормотал он.

Крош упёрся в цистерну спиной, от напряжения у него дрожали ноги.

– Влево! Влево берите! – кричал кролик. – Ёлки-иголки!

Ёжик утёр пот со лба и устало привалился к железному боку.

– Я… Я больше не могу, – едва слышно выдохнул Ёжик.

Мимо огорода прошёл Бараш. Он остановился у калитки и какое-то время наблюдал за стараниями друзей, а потом уныло выдал:

– Карыч кантует, Копатыч катит, Крош берёт влево, Ёжик больше не может, цистерна стоит на месте.

Первым замечания поэта услышал Карыч. Он выглянул из-за цистерны и позвал:

– О! Бараш! Иди сюда!

Копатыч подбежал к забору, размахивая лапами.

– Нам как раз одного и не хватает! – закричал садовод.

А цистерна осталась только на Кроше. Кролик старался удерживать её, как мог. И силы его, конечно, кончились. Цистерна покатилась вниз. Крош дёрнул зазевавшегося Ёжика за лапу, оттаскивая в сторону. Цистерна пару раз подпрыгнула и со страшным грохотом врезалась в домик Копатыча! Все ахнули.

Бараш кисло заметил:

– Им как раз не хватает одного… М-да… Всё не так уж плохо.

Друзья поражённо смотрели на разрушенный домик. Копатыч стянул с головы шляпу. Придётся строить заново… Бараш пошёл дальше. Но куда ему было идти? Везде одно и тоже. Немного побродив по тропинке, поэт вернулся к домику Пина.

Изобретатель всё ещё возился с автоматом. Он его уже почти разобрал. На земле валялось с десяток добытых морковок.

Бараш пожаловался, что совет Пина не помог. Изобретатель хмыкнул:

– Ты делайт всё не так! Ты всё говорить так, будто это тебя совсем не касается – грустно и скучно, и всё вокруг превращается в грустно и скучно! – Он в сердцах стукнул кувалдой по автомату, тот покорно выдал на лотке ещё одну морковку. – А ты говори так, будто тебя это очень касается! Даже если на самом деле тебя это совсем не касается.

Бараш сполз с деревянного ящика. Можно попробовать и так.

Он побрёл обратно к качелям, и вскоре увидел Нюшу. Она весело бежала по тропинке, чеканя перед собой мяч. Бараш побежал рядом.

– Нюша нашла мяч! – с восторгом закричал поэт. – Ну, слава богу! А то уж можно было подумать, что не найдёт! Итак, она бежит по тропинке, и это вселяет надежду! Посмотрим, что будет дальше!

Нюша остановилась и озадаченно посмотрела на Бараша. Но тот уже свернул к домику Совуньи. Здесь ничего не поменялось. Совунья всё так же лежала в гамаке и в сотый раз пыталась вдеть нитку в иголку.

– Ну что ж, – провозгласил Бараш, подскочив к Совунье. – За прошедшее время все остались при своём. Но что это?.. Кажется… кажется, нить почти входит в игольное ушко! Да? Нет! Увы, опять не попала. Последняя попытка?.. Раз, два, три! Есть! Есть!!!

Совунье и правда удалось справиться с узким ушком. Бараш победно поднял её крыло с зажатой иглой, и нитка… выскользнула! Совунья сердито насупилась. Но Бараша это уже не интересовало. Он побежал дальше и закричал:

– Оле-оле-оле-оле!

Так поэт оказался рядом с домиком Копатыча. Во дворе продолжалась эпопея с цистерной. Её вновь пытались поставить на подпорки. Бараш занял удобное место на возвышении.

– Итак, мы видим новую расстановку на огороде, – вещал он оттуда, как заправский футбольный комментатор. – Крош с Ёжиком поменялись флангами, а Копатыч теперь толкает в центре. Интересно, даст ли эта тактическая заготовка свои плоды?

Карыч смерил Бараша суровым взглядом. Лучше бы помог! Но поэт ничего не заметил и продолжил комментировать. Ворон махнул на него крылом.

– Первый толчок! Началось! Так, так, так… – кричал пришедший в азарт Бараш. – Работа больше идёт левым флангом, вот подключение справа, передача в центр! Ну! Ну! Ещё немного!

Копатыч, Ёжик и Крош поднапряглись, навалились. Цистерна покачнулась и в конце концов встала на подпорки.

– Готово! – радостно заорал Бараш. – Они сделали это!! Сделали! Ура!

Тут уж все пришли в неистовый восторг. Смешарики подхватили Бараша и начали подбрасывать его в воздух. Благодаря его поддержке они одолели злосчастную цистерну!

А поэту вдруг снова стало грустно. Он посмотрел на голубое небо и уныло заметил:

– Меня качают. Я подлетаю в воздух. Солнце светит…

Когда друзья его отпустили, Бараш побрёл обратно к Пину.

– Я иду опять по тропинке… – бормотал несчастный поэт себе под нос. – Зачем я иду? Есть ли в этом хоть какой-то смысл? Может быть… может быть, я ищу Нюшин мяч? Нет. Я уже ничего не ищу…

Вскоре он вновь оказался на ящике во дворе Пина. Настроение у инженера тоже было далеко не такое радостное. Он яростно колотил автомат кувалдой то с одной стороны, то с другой, и кричал:

– Будешь разбираться или нет? Будешь?! Будешь?!!

Автомат в ответ плюнул в него пригоршней морковки. Пин утёр пот со лба и глубоко вздохнул.

– Ничего-ничего… – произнёс он, отступая, чтобы взять хороший разбег. – Всё не так уж и плохо… Солнце светит! Птички поют! Бабочки летают!

Пин помчался к автомату и с размаху нанёс удар. Из машины посыпалась морковка – целая гора морковки! Бараш оживился.

– Какая неудача! – воскликнул он. – Как всё хорошо складывалось, но в итоге мы остались без результата… Это очень-очень обидно! Очень! Но жизнь продолжается: солнце светит, птички поют, а я заканчиваю репортаж. До новых встреч!

Бараш махнул Пину и весело побежал домой. Его настроение улучшилось! Но надолго ли? Оставайтесь с нами и следите за развитием событий!

Добро, зло и девочки

Одним прекрасным солнечным днём Бараш хотел пригласить Нюшу на прогулку. Он прихватил букет цветов и отправился к её домику. Нюша сидела у открытого окна и полировала пилочкой ногти. Предложение поэта она… отвергла.

– Вот ты думаешь, что, кроме как на качелях качаться, больше никаких занятий в жизни нет, да? – фыркнула Нюша. – А творить добро?

Бараш с растерянным видом вытащил из-за спины букет.

– Я цветы принёс…

Нюша вздохнула. Ох уж эти мальчишки! Спустилась с крыльца, взяла букет и вернулась обратно в домик.

Бараш обрадовался. Они сейчас пойдут гулять! Но Нюша недовольно сказала:

– Какой ты расчётливый, фу!

Бараш поник. Он же от чистого сердца…

– А ты знаешь, что добро надо творить бескорыстно, не думая о последствиях? – заявила Нюша, снова выглянув из домика. – Ты бы хоть книжки почитал!

И свинка продемонстрировала книжку. Нюша любовно погладила обложку и начала просвещать Бараша, который приуныл ещё больше:

– Вот! Здесь про добро и зло. Все секреты, как завоевать любовь и стать притягательным.

Она вручила книгу поэту и скрылась в домике. Бараш прижал к себе инструкцию по добру и злу и отправился домой. А что ещё делать-то? Прогулки всё равно не будет…

Устроившись поудобнее на кровати, поэт раскрыл книгу. Там было полно историй о добрых рыцарях и злых колдунах. На картинках извергали пламя драконы и варили зелья ведьмы. Очень быстро Бараш заметил одну интересную особенность. Все положительные персонажи были одеты одинаково: в скучные белые одежды.

– Странно… – протянул поэт. – У злодеев костюмчики гораздо выразительней, а эти принцессы почему-то всегда выбирают добрых… Может, мода такая на всё белое и пушистое? Вот их и тянет…

Бараш внимательно изучил наряд доброго принца на картинке и посмотрел по сторонам. Где-то у него было что-то… героическое. Он постоял около рыцарских доспехов, потом заглянул в шкаф в поисках чего-нибудь белого. Поэт вспомнил про простыню и стянул её с кровати. Но обнаружил на ней некрасивую заплатку и бросил на пол.

Бараш снова оглядел свой домик. На окне подрагивала от лёгкого ветерка белоснежная занавеска. То, что надо! Бараш сдёрнул её и накинул себе на плечи. Поэт покрутился перед зеркалом. А что? Отличный плащ. Немного поменять причёску, уложив чёлку наверх, белую маску на лицо, и добрый герой готов к подвигам.

– Ну вот, вполне! – довольно кивнул Бараш, рассматривая своё отражение в зеркале. – Пойду потворю добро, что ли…

И поэт отправился навстречу подвигам. Первым делом он зашёл к Совунье. Та развешивала на улице бельё после стирки. Делала она это медленно, то и дело хватаясь за больную спину. На половине работы Совунья отправилась в дом – передохнуть.

Стоило ей уйти, как Бараш выскочил из своего укрытия, встал перед тазиком в красивую позу и воскликнул:

– Во имя добра!

Он выхватил из тазика постиранные вещи и стал закидывать их на верёвку как попало. На крыльцо вышла Совунья с чашкой чая. Бараш как раз ловко закрутил простынь вокруг верёвки, потянул и… случайно отпустил. Вж-ж-жух! Всё белье взлетело в воздух. Рухнули подпорки, верёвка порвалась, а мокрая одежда усеяла весь двор. От удивления Совунья уронила чашку.

– Бараш! – рассердилась она. – Ты что здесь творишь?

– Добро… – пристыженно ответил поэт.

И убежал дальше.

Следующим в очереди на добро был Копатыч. Садовод доделывал теплицу у себя во дворе – сидя на самом верху, забивал последний гвоздь. Ах, какие огурчики там будут расти! Бараш тихо залез на теплицу и встал у садовода за спиной.

– Кхе-кхе! – откашлялся поэт, привлекая внимание Копатыча.

– О, господи! – вскрикнул тот от неожиданности и обернулся.

– Приве-е-ет, – с ласковой улыбкой протянул Бараш.

– Фух, напугал!.. – с облегчением выдохнул Копатыч и пригляделся к поэту. – Чего это ты так вырядился?

А Бараш в свою очередь спросил:

– Скажи, Копатыч, помочь другу – это доброе дело?

Огородник усмехнулся и кивнул.

– Ясен перец!

Тогда Бараш встал в героическую позу и заявил:

– Мне не надо благодарности, я делаю это бескорыстно. – А потом добавил на всякий случай: – Но, если у меня что-то сразу не будет получаться… чур, не обижаться!

Он выхватил из-за пояса большущий гвоздь и не менее огромный молоток.

– Во имя добра! – воскликнул Бараш и принялся забивать гвоздь в деревянный каркас теплицы.

– Нет! – в ужасе закричал садовод. – Умоляю! Не надо! Барашик, не надо!

Деревянный каркас пошёл трещинами, во все стороны полетело разбитое стекло. А ещё через мгновение теплица рухнула. Копатыч с Барашем свалились вниз.

Пока хозяин проливал слёзы над разрушенной теплицей, Бараш продолжал совершать подвиги во имя добра!

Например, он помог Крошу покрасить скамейку в розовый цвет. Что тут сложного? Раз, раз! Но Бараш не заметил, что вместе со скамейкой покрасил Ёжика! Крош попытался остановить поэта, но ведро с краской выскользнуло и покатилось по траве, окрашивая всё вокруг.

– Уйди, Бараш, прошу тебя! – взмолился Крош.

– Я же не со зла! – расстроился поэт. – Я же помочь…

Но кому нужен такой помощник!

– Уйди, Бараш, – мрачно повторил Крош, – мне ещё Ёжика отмывать.

Ёжик приклеился к скамейке и не мог пошевелиться – он был целиком покрыт толстым слоем краски. Только очки медленно сползали с его носа.

Бараш послушно поплёлся прочь. Он брёл по тропинке и размышлял:

– Почему так? Я хотел, как лучше, а получилось ещё хуже, чем всегда. Я шёл ко всем с добрыми намерениями, и всё рушилось. Я шёл за любовью, а вызывал лишь слёзы. Меня никто не стал любить больше!

Вдруг грянул гром и начался ливень. Бараш уставился на сверкающие молнии.

– Может, творить добро – это не моё?! – пришла ему в голову опасная идея. – Может, я должен играть… на другой стороне?

Бараш добежал до дома и быстро сбросил с себя белый наряд. Поэт тут же смастерил себе новый плащ – чёрный, с красной подкладкой – и скрепил его на груди брошью в виде черепа. На щеках нарисовал чёрные молнии. Дополнил образ такой же чёрной маской.

– Ну, вот. – Поэт довольно вгляделся в своё отражение. – Я вступаю на путь бескорыстного зла. Мне предстоит тёмная дорога, полная опасности, непонимания и одиночества. Я стану загадочным и неуловимым. Можно ли любить за это, не знаю… – Он покрутился перед зеркалом, размахивая полами плаща. – Зато теперь мой костюм более стильный и выразительный, чем когда я был добреньким!

Новоиспечённый злодей выскочил из дома и подкрался к домику Нюши. В окнах горел свет. Ничего не подозревающая Нюша мирно гладила платье.

Бараш ухмыльнулся и зловеще прошептал:

– Кто сказал, что спички детям не игрушка?

Он чиркнул спичкой и бросил её на деревянное крыльцо…

Нюша почувствовала запах гари и с подозрением посмотрела на утюг. Но запах шёл откуда-то снаружи. Она обернулась к окну и увидела, что по крыльцу ползут язычки пламени. Нюша выбежала на улицу и ахнула. Перила полыхали. Рядом стоял Бараш и факелом поджигал клумбу.

– Ну, наконец-то! – воскликнул он. – А то я стал переживать, что тебя придётся вытаскивать…

– Ты что, совсем с катушек съехал? – поразилась Нюша. – Ты что творишь?

– Зло, – просто ответил Бараш. – Совершенно бескорыстное зло…

– Опять?! – вскричала свинка и бросилась отбирать у поэта факел. – Мало тебе Копатыча, Совуньи и остальных?

Бараш потянул факел на себя и замотал головой:

– Нет! Там было добро!

– А в чём разница? – рассердилась Нюша.

Она вырвала у Бараша факел и тут же его затоптала.

– Ну, смотря для кого… – протянул злодей.

– Ты совсем дурак, да?.. – нахмурилась Нюша и попыталась потушить крыльцо землёй. – В том-то и дело, что прежде, чем кому-нибудь делать добро, надо подумать, а будет ли это на самом деле добро для того, кому его делаешь.

Бараш задумался над её словами. Потом схватился за голову и воскликнул:

– Как всё сложно! Я запутался! Хочу творить добро, а получается ерунда какая-то… Решил, что добро – не моя стезя, думал, может, у меня хоть зло обаятельным будет получаться… Фигушки!

Он закрыл лицо руками и горько зарыдал. Тут к нему подскочила Нюша, сорвала красивый чёрный плащ с красной подкладкой и начала им сбивать огонь.

– Ой! – ужаснулся Бараш. Ему так нравился этот плащ! От него же ничего не станется. – Что ты делаешь?!

Но Нюше было не до разговоров. Она быстро потушила пожар при помощи плаща, но было уже поздно – все её красивые клумбы сгорели… И перила тоже. Свинка опустилась на почерневшее крыльцо. Поэт сел рядом и с тоской посмотрел на жалкие остатки плаща.

– Этот костюм был мне так к лицу, – дрожащим голосом произнёс Бараш. – Я в нём выглядел таким одиноким и загадочным, таким опасным и бескорыстным… Такого притягательного злодея больше никогда не будет!

Нюша вздохнула и стёрла с щеки друга чёрную молнию.

– Дурачок, девочки любят добрых.

– Но почему? – удивился Бараш.

– Добро всегда побеждает зло. – Нюша улыбнулась и чмокнула Бараша в щёку. – Поэтому девочки любят добрых.

И поэта осенило. Добро помогает быть счастливым. Только его нельзя творить необдуманно. Всегда лучше сначала поинтересоваться, нужна твоя помощь или нет. И тогда каждый подвиг во имя добра будет оценён по достоинству!