Текст книги "Змеиная пустошь. Сокровище змеелова"

Глава семнадцатая

В воздухе пахло чем-то пьяняще сладким. Под веки проникал ярко-красный свет. Доносились тихие голоса.

Мика открыл глаза. Он лежал на спине на матрасе из пахучего мха. В пещере. Мика уставился в потолок.

Высоко над ним крошечный змей гонялся за зелёным жуком: тело его оставалось неподвижным, и только угловатые ножки часто перебирали по неровному камню. На мгновение он застыл, потом сделал резкий выпад, распахнул челюсти, поймал насекомое и пронзил его панцирь своими зубами-иглами. Но не успел он проглотить добычу, как перед ним возник другой змей, покрупнее, с фиолетовым гребнем и огромной разинутой пастью. Он схватил и жука, и маленького змея – и рванул куда-то по потолку.

Две капли крови упали Мике на грудь. Он поморщился и отвернулся.

В некотором отдалении на каменном полу спиной к нему сидели Илай и Джура; их силуэты чётко вырисовывались на фоне сверкающей водной завесы. Открытый полупустой рюкзак Илая лежал у него на согнутой ноге; он склонился над ним и что-то искал.

Мика снова закрыл глаза.

– Ты же знаешь, Джура, я одиночка.

– Это правда, Илай. И всегда им был… – её ломкий голос затих.

Мика вдохнул и почувствовал, как повязки сдавили ему грудь. Он вспомнил светящееся копьё в сжатых пальцах женщины-змеерода; вспомнил жар, боль, запах собственной горелой плоти. Рана больше не пульсировала, теперь она зудела. Но он не шевелился, чтобы не чесать её; он просто лежал и слушал.

– Вот это мне подойдёт, – сказала Джура, и Мика услышал звук, похожий на шуршание мятой вощёной бумаги.

– Бери, – отозвался Илай. – Ты заслужила.

Она возмущённо выдохнула:

– Я это сделала не ради награды.

– Всё равно возьми, – мягко сказал Илай.

Оба замолчали, и Мика стал прислушиваться: что-то шелестело и позвякивало, как будто на каменный пол выкладывали всё больше предметов из рюкзака. Откуда-то из тёмных глубин пещеры до него доносился и другой звук, тот, что он уже слышал раньше: низкий хриплый рокот, который сначала усиливался, а затем вдруг ослабевал до низкого грохочущего стона.

– Я возьму ещё немного вот этого, – сказала Джура, и Мика услышал что-то похожее на стук деревяшек друг о друга.

– Ты умеешь ими пользоваться? – удивился Илай. – Я держу их только ради запаха. Этот мой мешочек может испускать такую вонь, которая и мёртвых распугает, а эти сосновые шишки её слегка перебивают.

– Если их измельчить и сварить, можно сделать пасту, которая лечит язвы.

Илай помолчал.

– Язвы? – в его голосе слышалось беспокойство.

– Азра стареет, – тихо отозвалась Джура. – Как и я…

– Да, все мы уже не те, что раньше, – хрипло заметил Илай.

– Паста не только язвы заживляет. Ожоги, открытые раны и тому подобное…

– Вот, бери сколько нужно, – сказал Илай. – Честно говоря, я понятия не имею, что это за штуки, но если ты знаешь, что с ними делать, то забирай все.

Мика слышал, как воздух с шипением вырывается между её острыми зубами.

– Змеебич, – прошептала она. – Редкий белый змеебич – очень сильное растение.

– Полезное или вредное?

– Это как посмотреть. Змеебич способен запустить сердце, остановившееся от ужаса, истощения или холода, – ответила она. – А может, наоборот, остановить здоровое сердце… Вот как это, например, – её рука хлопнула по камню. – Скажи мне, полезный он или вредный?

– Тут придётся поломать голову, – сказал Илай, обернулся, о чём сообщил скрип его кожаного плаща, и протащил по полу рюкзак. – Не считая этой шкуры и мускусных мешочков, ты всему можешь найти применение, и больше всех рада тому, что я насобирал.

– Но это нечестно, – возразила Джура. – Мы должны обменяться. Ты мне. Я тебе…

– Это вовсе не обязательно. Я…

– Подожди, – послышался шорох. – Скоро сезон дождей, Илай. Возьми вот это. Натри свои ноги. Это защитит их, когда ботинки совсем промокнут. И ещё…

Послышался звук отскочившей пробки.

– Дьявольский огонь, Джура, – выдохнул Илай. – А это ещё что?

– От пиявок. Один мазок – и они скукоживаются и отпадают.

– Не удивила, – сказал он с ухмылкой. – Готов поклясться, Джура, ты можешь вылечить что угодно в высоких землях.

– Змеерод учится у змеерода, – она замолчала. – Как и змеелов учится у змеелова, разве нет?

Илай фыркнул.

– По мне, так скорее каждый сам за себя.

– Но ведь ты научился.

– По правде говоря, больше от тебя, чем от кого бы то ни было из змееловов.

– Но были и другие учителя.

Илай вздохнул.

– Положим, я разжился несколькими полезными советами на своём пути, – сказал он. – И некоторые были от змееловов…

– Вот видишь, – перебила его Джура; в её голосе отчётливо слышались победные нотки. – Поэтому тебе следует обучить мальчика, Илай Винтер. Если ты его не научишь, это сделают другие; только научат его не тому, что действительно следует знать. Лишь плохому. Как воровать и грабить, как убивать…

– О, понятно, – протянул Илай. – Мы опять вернулись к этому разговору, да? Я уже сказал, Джура, я одиночка.

Они снова замолчали. Мика открыл глаза. Илай и Джура всё ещё сидели рядом в мерцающем свете, и смотрели на пол. Перед ними лежали небольшие кучки предметов, которыми они обменялись.

– Ты привёл его сюда, – настаивала Джура.

– Я и раньше приводил к тебе раненых змеев и приносил треснувшие яйца, Джура. Никакой разницы.

Мика откашлялся и приподнялся на локте. Илай и Джура обернулись.

– Проснулся наконец, – резко сказал Илай. – Как только я здесь закончу, я отправлюсь дальше. Предлагаю тебе собрать вещи, Мика, и поступить так же.

Джура встала и прошла через пещеру к Мике. Она тяжело опустилась на корточки возле него, задрала ему рубашку и сняла повязку; пока она осматривала рану, её красивое лицо омрачало беспокойство. Рана припухла и затянулась, чёрные точки швов напоминали рассевшихся рядком мух. Джура ощупывала его покрасневшую кожу подушечками когтистых пальцев.

– Ты достаточно окреп, чтобы идти? – спросила она. – Болит меньше, чем раньше? – Прямой и пристальный взгляд её тёмно-зелёных глаз смущал его, как и прежде.

Мика кивнул. Он поднялся на ноги.

– Мальчишка крепкий, – сказал Илай; он застегнул свой рюкзак и надел его на плечи. – Что ж, я готов откланяться. Надеюсь, следующая встреча не заставит себя долго ждать.

Он резко развернулся и пошёл прочь. Мика подхватил свои вещи и поспешил за ним.

– Погоди, – сказала Джура и направилась в одну из тёмных ниш; женщина пошарила в глиняном горшке и вернулась с пригоршней мелких тёмно-зелёных листьев, будто натёртых воском. – Жуй, чтобы заглушить боль, – сказала она, положив листья в его протянутую руку. – Только по одному.

Он открыл рот, чтобы поблагодарить её, но она быстро сунула туда лист, который Мика сразу раскусил. От кислого вкуса язык онемел, и когда он проглотил разжёванный лист, по телу разлилось приятное тепло.

Мика поднял глаза.

Скалолаз был уже у водопада на дальнем краю пещеры; его фигура с рюкзаком на плечах и низко надвинутой на глаза шляпой вот-вот должна была скрыться из виду. Мика сунул оставшиеся листья в карман и поспешил за ним; его собственный рюкзак неуклюже подпрыгивал, пока он шагал по неровным камням. У самого выступа он остановился и обернулся в сторону пещеры, чтобы помахать рукой, попрощаться с Джурой, поблагодарить её – хоть как-то обозначить свой уход.

Но женщины-змеерода там уже не было. Из тёмной глубины пещеры до него снова донёсся тот звук – хриплый, глубокий и урчащий, будто сама пещера была живой и тяжело дышала.

Глава восемнадцатая

Мика выбрался из-за стены водопада на яркий солнечный свет. Чтобы не щуриться и не моргать от слепящих лучей, он надвинул шляпу на глаза. Впереди Илай решительно пробирался по узкой тропе, не оглядываясь назад.

Мика шагал за ним след в след, пока тропинка не расширилась настолько, чтобы он мог идти рядом со скалолазом. Илай будто не замечал его, и Мика силился найти тему для разговора. Илай привык странствовать в одиночку. В пещере, когда он откровенничал с Джурой, он думал, что Мика его не слышит; но тот слышал всё, и теперь тревога нарастала: ему совсем не хотелось остаться одному.

Солнце стояло высоко и припекало, воздух был напоён пьянящим ароматом цветущих растений с широкими бледными листьями, томившихся в жестоком полуденном зное.

– Я, наверно, проспал целую ночь, – сказал Мика как бы между делом.

Илай посмотрел на него.

– Ты проспал три ночи, парень, – сказал он.

– Три ночи!

– И бился, как каменозмей в ловушке.

Он замолчал. Мика отстал на шаг и смотрел, как широкие плечи Илая покачиваются из стороны в сторону.

– И вы ждали меня всё это время? – рискнул он спросить.

– Только чтобы посмотреть, выкарабкаешься ты или нет, – фыркнул Илай. – Я остался как могильщик, – добавил он. – Однако моё умение копать могилы не потребовалось.

Мика разглядывал носы своих ботинок, шагая через густой лес, расползавшийся по крутым склонам ущелья. Спускаться было куда легче, чем подниматься, и каждый раз, когда он чувствовал, что рана начинает ныть, он отправлял в рот очередной тёмно-зелёный восковой лист.

Змеи-рыболовы и туманозмеи кричали у него над головой. Стрекозмей сложил свои крылья и камнем бросился вниз.

Мика жевал лист и устало брёл вперёд. Уже пять минут они поднимались по тропе среди буйного леса из глубины оврага, под несмолкающий визг змеев-рыболовов, круживших над водопадом. Илай так и не проронил ни слова, только постукивал своим посохом по твёрдой земле.

– Джура сказала, на меня напал змеерод, – сказал Мика, всячески пытаясь показать Илаю, что он может не только не отставать от него, но и сносно поддерживать беседу. – Но я никак не возьму в толк почему… – продолжил Мика. – Я ведь ничего такого не делал…

– А может, делал, да не знал, – ответил Илай. – Кто знает, вдруг ты прошёл прямо рядом с гнездом, полным яиц.

– Яиц? – переспросил Мика, вытирая пот со лба.

Он вспомнил, как Джура спросила: «Ты собиратель яиц?»

– Яиц. Яиц змеев, – покачал головой Илай. – Змеероды не любят, когда змееловы находят гнёзда змеев, и они сделают всё что угодно, лишь бы защитить их.

Он продолжал шагать вперёд. Тишина, звенящая и притупляющая разум Мики, снова накрыла их колпаком.

– Я однажды видел змеерода, – сказал Мика. – Там, на равнинах.

– Очень сомневаюсь.

– Клянусь, Илай. Это была женщина в кожаном костюме с капюшоном, скрывавшим её лицо; а ещё она держала копьё: она тыкала им в змея и заставляла подчиниться; а ещё эта жуткая удавка с цепью…

– Мика, та, кого ты видел, точно не змеерод, – пренебрежительно бросил Илай. – Просто женщина с равнин, игравшая роль ради заработка.

– Но змей у неё был вполне настоящий, – запротестовал Мика, пытаясь продолжить разговор, который явно не клеился. – Он был огромный. Почти в два раза крупнее взрослого вола. У него были чешуйчатые крылья, и он дышал огнём…

– И был на последнем издыхании, рискну предположить.

Мика замолчал, вспомнив кровоточащие язвы на теле хрипящего змея, его гноящиеся глаза. И как закатились эти глаза, когда зверь рухнул на передние лапы.

Илай ухмыльнулся.

– Змеи – существа из высоких земель. На равнинах они болеют и умирают, точно так же как лошади и волы не выживают здесь, в горах. Заметь, никого это не останавливает: змееловы идут и идут сюда в поисках наживы. Как ни крути, несчастные существа на равнине не живут дольше одного-двух сезонов.

Некоторое время они шли молча. Лес редел, овраг заканчивался. Мика понял: как только они выберутся наверх, пути их разойдутся.

Я одиночка. Слова Илая прозвучали у него в голове.

– Илай, – сказал Мика. – Как вы познакомились с Джурой?

Илай резко остановился и встал как вкопанный, глядя прямо перед собой. Мика сглотнул. Может, он затронул непозволительную тему?.. И тут Илай заговорил:

– Парень, ты совершенно не обязан платить мне за компанию разговорами. Это ясно?

– Я… Думаю, да, сэр.

– Называй меня Илаем.

– Илай, – Мика опять сглотнул; едкий сок листьев царапал горло.

Скалолаз снова устремился вперёд, его взгляд был прикован к какой-то точке вдали. Мика следовал за ним, держась на полшага позади.

Похоже, надвигалась буря. Чёрные тучи в ослепительно-серебряном обрамлении бурлили и вспенивались над дальним краем ущелья. Холодный ветер трепал листья и поднимал пыль с дороги.

– Мы с Джурой давно знаем друг друга, – сказал Илай, не глядя на Мику. – И наша история не из тех, которые легко рассказать, особенно с учётом того, как мало мы с тобой знакомы.

Он задумчиво смотрел на вершину утёса, а затем повернулся к Мике.

– Но она научила меня с уважением относиться к змеям всех мастей, пользоваться всем, что они могут дать, но никогда не забирать это силой. Я хорошо усвоил её урок.

– Вы научите меня? – проговорил Мика, перед глазами у которого всё плыло, а рот был набит пережёванными листьями; ответа не последовало.

Последний отрезок пути Илай прошёл не оглядываясь, поднимая ботинками клубы пыли. Он выбрался наверх, остановился, положил руки на пояс и стал осматриваться.

Мика остановился чуть позади. Его подташнивало, голова кружилась. Он пошатнулся и рухнул на колени, а когда поднял глаза, встретился с серьёзным взглядом Илая.

– По одному листу, Джура же тебя предупреждала.

Мика резко вдохнул. Конечно, предупреждала – а он взял и сунул в рот с десяток сразу. Он выплюнул зелёный ком из жёваных листьев.

– Всё обойдётся?

Илай пожал плечами.

– Жить будешь, – сказал он. – И, бьюсь об заклад, спать сегодня будешь как убитый. – Тут на его загорелом лице появилось вопросительное выражение. – Куда ты вообще собирался направиться, парень?

Мика сглотнул. Ну, вот и всё. Скалолаз, который любил странствовать один, намеревался последовать своей привычке. Мика окинул взглядом далёкий горизонт, поднял руку, сделал неопределённое движение, и его вытянутая рука указала на зубчатую линию далёких скал.

– Я думал, туда, – сказал он, придав голосу максимально возможную степень уверенности.

Илай был так добр к нему. Он спас ему жизнь. Но больше Мика не мог рассчитывать на его доброту.

– На северо-запад, что ли? – спросил Илай, снимая шляпу и задумчиво почёсывая голову. – Это чистое совпадение, но мне тоже туда.

– Да?

– На ту сторону вон того ущелья, – сказал Илай, указывая на скалы своим посохом. – Там, в предгорьях, есть логово Менял, туда-то я и хотел наведаться. Но учти, там надо смотреть в оба. Клянусь, в их логове нужны две пары глаз – и спереди, и сзади.

Мика сглотнул, затем сделал вдох. Он ждал, когда пройдёт это невыносимое головокружение.

– Может, я мог бы стать этой второй парой глаз, – тихо сказал он.

Илай посмотрел на него задумчиво.

– Может, и мог бы, – отозвался он.

Скалолаз отвернулся и продолжил путь. Мика смотрел, как он удаляется. Это было не прямое приглашение, но Мика решил, что ему и такого хватит.

Забросив рюкзак на плечи и вскочив на ноги, Мика поспешил за скалолазом, и вскоре уже поравнялся с ним. Илай повернулся к нему с серьёзным лицом. Мика задержал дыхание.

– Мы – двое одиночек, но можем странствовать вместе, – сказал он с лёгким намёком на улыбку.

Глава девятнадцатая

– Близится сезон дождей, – заметил Илай. – Идти будет куда тяжелее.

Будто подтверждая его слова, закружил ветер и заметалась пелена дождя, сгущая воздух и размывая очертания далёких гор. Дальше вытянутой руки ничего не было видно.

– Туда, – сказал Илай.

Ветер сбивал с ног, и стекавшие с полей шляпы струи дождевой воды заливали Мике лицо. Он вытирал его тыльной стороной ладони, и от прикосновения мокрого рукава мёрзли щёки. Он опустил взгляд на свои ноги и смотрел, как с каждым шагом потоки воды, сбегавшей по камням, разбивались о носы его ботинок.

Над их головами с громким визгом пронеслась стая клочьезмеев, скачками перемещавшихся в порывах ветра. Мика плотнее укутался в свой изорванный плащ и семенил за скалолазом. Они пробирались через потоки воды, переходя вброд подтопленные ложбины и разлившиеся ручьи, пока где-то около полудня не добрались до вышедшей из берегов реки.

– Перейдём здесь, – сказал Илай, осмотрев бурные воды.

Мика кивнул в ответ, хоть и не понимал, почему скалолазу приглянулось именно это место.

– Сверни свой плащ и спрячь, – скомандовал Илай. – И иди за мной след в след.

Он подождал, пока Мика застегнёт свой рюкзак и водрузит его себе на плечи, потом поднял руки, чтобы легче было балансировать, и шагнул в бурлящий поток. Илай оказался по колено в воде. Он пробирался через реку, перетаскивая вперёд то одну, то другую ногу и покрякивая от напряжения.

– Давай, – крикнул он Мике.

Мика поморщился и последовал за ним. Когда он погрузился в воду, она подхватила его и закружила, и, чтобы удержать равновесие, он поднял руки, как Илай. На мгновение он остановился, чтобы привыкнуть к мощным потокам, тянувшим его за ноги. Дождь всё лил, барабанил по его шляпе и плечам и покрывал рябью поверхность реки.

Стараясь не отставать от Илая, Мика наклонился вперёд, с усилием переставляя ноги. Он погружался всё глубже, и глубже, пока вода не дошла ему до пояса. Впереди Илай продолжал двигаться по диагонали, спиной к потоку, и Мика развернулся так же.

Он был в воде уже по грудь, когда что-то с силой ударило его по спине; Мика отвёл руку и схватил что-то жёсткое и чешуйчатое; оказалось, это был хвост утонувшего змея. Размером он был с хищную птицу, с серой потрёпанной чешуёй и весь перепачканный. Кожа змея была изранена, а невидящие глаза смотрели куда-то вдаль.

Мика спешил. Течение было сильным и напористым. Ноги скользили по гравию, камни бились о его ботинки. Наконец Мика добрёл до другого берега, с усилием выбрался на сушу и рухнул, тяжело дыша.

Скалолаз обернулся; трудно было разобрать, что выражают его прищуренные глаза.

– Должно быть, не удержал равновесие, – он кивнул в сторону мёртвого змея, которого держал Мика.

Илай поднял и быстро оглядел змея, затем просунул его хвост себе под пояс и крепко завязал.

– Что вы хотите с ним сделать? – спросил Мика.

– Я собираюсь проявить к нему уважение и воспользоваться всем, что он может мне дать, – ответил Илай.

Они немного передохнули, а затем снова тронулись в путь сквозь серый, залитый дождями вечер.

– Ещё чуть-чуть, – наконец сказал Илай, когда стало темнеть, – и мы остановимся на ночлег.

Они шли весь день и наконец достигли подножия скалистых утёсов. Вершины висели высоко у них над головами, их застилали тёмные облака и надвигающаяся ночь. Мика и Илай продолжали свой путь. Чем выше они поднимались, тем более неровной становилась поверхность. Скалы усеивали выступы и бугорки, между ними вились чистые ручьи. Темнота сгущалась, и дождь барабанил по шляпе и плечам Мики настойчивее, чем раньше.

Илай обернулся к нему.

– Туда, – показал он.

Они добрались до выступавшей клином каменной плиты. Там могло быть укрытие.

– Сгодится, – сказал Илай; он осмотрелся, и его взгляд задержался на низком терновом кусте, который цеплялся за скалу. – Даже отлично подойдёт.

Мика сам, без подсказки сложил из камней очаг для костра, нарубил своим ножом ветвей колючего кустарника и разложил их, как гнездо; затем, достав свою паклю и камни, быстро разжёг огонь. Взяв две фляги, свою и Илая, он подошёл к краю нависающей плиты, где тонкой струёй стекала дождевая вода, и наполнил их.

Вернувшись, он обнаружил Илая сидящим на корточках возле огня. Перед ним на плоском камне лежал мёртвый змей. От мокрой одежды скалолаза поднимался пар, на лезвии его ножа-шкуродёра поблёскивало отражение пламени. Когда Мика подошёл ближе, Илай поднял голову. Он подал ему змея.

– Возьми его.

Мика не решался.

– Давай, – настаивал Илай. – Я скажу тебе, что делать.

Мика взял змея за шею и присел на корточки рядом со скалолазом. Тот протянул ему свой нож.

– Держи, – сказал он. – Этот малыш намного острее, чем твой нож.

Мика послушался. Он сжал ручку ножа настолько крепко, насколько позволили его дрожащие пальцы.

– Проткни кожу прямо под подбородком, – сказал Илай. – Вот так. Теперь осторожно веди клинок вниз вдоль живота…

Когда Мика прорезал кожу, живот змея раскрылся, словно рот в безобразной улыбке.

– Вот так, парень, – сказал Илай; он подался вперёд, просунул руку в брюхо змея и стал вытаскивать его внутренности. – Кишки, – сказал он и бросил их в огонь. – Печень, – она отправилась в костёр вслед за кишками, которые шипели, лопались и источали запахи, сладкие и отвратительные одновременно. – Змеиная печень ядовита, – заметил он, опуская руку обратно в тёмную полость брюха. – А вот из почек выйдет отличный ужин… – он выложил два блестящих коричневых органа на камень. – Как и из сердца. Ничто не сравнится по вкусу с сердцем змея, – он снова поднял голову и поймал взгляд широко распахнутых глаз Мики. – Передай мою флягу.

Мика поставил перед ним флягу и уселся смотреть, как Илай промывает опустошённое брюхо змея. Затем он снова взял свой нож и, пока Мика крепко удерживал задние лапы существа, принялся снимать изорванную кожу.

– От такой рваной шкуры никакого толку, – объяснял он. – Иначе я бы растянул её и освежевал как следует. Кроме того, – добавил он, – шкуры серых змеев не очень-то ценятся. Хотя за кости крыльев мы, пожалуй, кое-что сможем выручить.

Мика нахмурился и кивнул.

Один за другим куски кожи с чешуёй летели в огонь, подпитывая его. Сняв остатки кожи, Илай принялся за тушу, рубя и разрезая её ловкими движениями клинка. Он отделил лапы по суставам, разделал на части спинку и грудь, и в конце концов перед ним оказалось десять кусочков мяса примерно одинакового размера. Илай осторожно разложил их вместе с почками и сердцем на камнях вокруг огня, так, чтобы пламя доставало до них и поджаривало.

Мика откинулся спиной на камень, подложив под голову руки; огонь медленно просушивал его одежду. За пределами тёплого укрытия под нависающей скалой не прекращался ливень, и мерцающее пламя, которое трещало и вспыхивало, когда стекал жир, делало струи воды похожими на натянутые лески. Когда Илай перевернул кусочки мяса, воздух пропитался аппетитным ароматом. Скалолаз проткнул один из кусочков ножом.

– По мне, так готово, – предположил он.

Мика достал свой нож, насадил на него кусок слегка обугленного мяса и оторвал зубами полоску. Его лицо расплылось в улыбке от удовольствия. Мясо оказалось нежным и сочным. Он взял второй ломтик, затем третий. Рядом с ним то же самое делал Илай; покончив с очередным куском, он вытер жир с губ рукавом и рыгнул.

И тут Мика увидел, что несъеденным остался всего один кусок. Илай вручил его Мике.

– Сердце, – сказал он. – Лучший кусок. Я оставил его тебе.

Мика взял его, пытаясь изобразить удовольствие. Бледно-серый поджаренный орган крошился. Мика отщипнул кусок и отправил в рот. Мясо оказалось плотным, с сильным привкусом ржавчины. Мика проглотил его, обильно запив водой.

– Сердце змея, – сказал Илай. – К его вкусу надо привыкнуть, но это мощная штука, очень питательная. Она как рукой снимет усталость после нашего сегодняшнего путешествия, и завтра ты проснёшься с новыми силами.

Илай с улыбкой взглянул на Мику, затем достал из верхнего кармана короткий толстый корешок и принялся жевать его.

– Ты сегодня держался молодцом, парень. Правда, молодцом. Это был тяжёлый путь. Наводнённые ущелья крайне опасны и для людей, и для зверей. И тот, кого мы съели на ужин, тому пример, – добавил он, вытащив корень изо рта; его глаза блестели. – Ты развёл отличный костёр, набрал воды без напоминания; я очень ценю такую расторопность, Мика.

Щёки Мики раскраснелись. Он поднял пару веток, лежавших у его ног, и бросил в огонь.

– И ты подобрал и разделал тушу змея без брезгливости и бравады – как и должно быть. Надо было мне слушать Джуру. Она говорила мне заняться твоим обучением, и была права.

– Да? – удивился Мика.

Илай кивнул. Он снова взял в рот корешок и задумался, наморщив лоб. Когда он заговорил, его голос звучал заметно тише.

– Ты недавно спрашивал, как мы познакомились с Джурой…

– Да… Простите, я не хотел совать нос… – начал было Мика, но Илай поднял руку, и тот сразу умолк.

– Думаю, теперь мы достаточно близко знакомы, чтобы ты всё-таки услышал эту историю.