Текст книги "Омут его глаз"

Лана Ежова
Омут его глаз

Часть 1. Ведьма

Отпирая дверь, я ожидала увидеть, кого угодно: как благодарных селян с кринками сливок и кругами ноздреватого сыра, так и недовольных жрецов с вилами и топорами наперевес. Для одних поселившаяся в ветхой избушке ведьма, то есть я, стала благом, для других – поводом посетовать на засилье нечисти в зачарованном лесу и начать против нее священный поход.

За две недели, что прожила на краю Изумрудного леса, я успела подлечить пять коров, небольшое стадо коз, трех свиней и четверых подростков, отведавших волчьих ягод. Еще удалось спасти молодого дровосека. Он, должна сказать, пришел не сам – я нашла его на окраине леса, когда возвращалась с ярмарки. Молодой мужчина истекал кровью, придавленный деревом, и я не смогла пройти мимо.

Послав Мирочку в деревню с недоброй вестью, что один из местных в лесу при смерти, я сильно рисковала: помощницу мою не любили, опасаясь, что она передавит всю птицу в округе. Но обошлось – староста и крепкие мужики пришли за пострадавшим и со всеми предосторожностями отнесли домой. Оставив мази, травяные сборы матери дровосека, я ушла в лес. Утром за мной послали, попросив еще раз взглянуть на парня. Он шел на поправку – еще бы, я столько силы с перепугу в него влила!..

И вот теперь в мою дверь постучали – быстро, тревожно.

На всякий случай приготовившись к самому страшному, я опешила – на крыльце никого. Пусто. Постучали и сбежали?.. Неужели это дети шалят, проверяя друг друга на смелость?

Ан нет, не туда смотрела – у подножия ступенек примостилось лукошко, полное грибов. И каких!.. И обычные, только гигантские мухоморы, и розовый бородавочник (прыщи и нарывы не вывести даже чарами), черный моховик (смерть от удушья через час), и изжелта-зеленый мрун (крохотный кусочек в колодец – и целой деревни нет). Прелесть!.. Какое щедрое подношение, признак истинного доверия.

Я спрятала довольную улыбку и медленно огляделась, выискивая гонца.

Принесший лукошко волк затаился под пышной калиной.

– Иди сюда, я передам послание для твоего хозяина.

Серый безбоязненно подставил лобастую с умными глазами голову под мои пальцы, позволяя почесать за ушком.

Достав из кармана передника давно заготовленной листик и самописец, я черканула несколько строк: «Весьма признательна за чудесный подарок! Буду счастлива, если посетите мою скромную обитель и отведаете пирогов. С уважением, Светозара».

Сложив листочек дважды, подписала – «Дубраву, хозяину Изумрудного леса».

Погладив волка по жесткой холке, я всунула в клыкастую пасть краешек записки. Удобнее было бы за плетенный из кожаных полосок ошейник, как у моей Мирочки, но такого зверь не носил – местный хозяин не посягал на свободу своих подданных даже в мелочах.

– Можешь идти, лукошко я верну позже.

Тесто я поставила еще в обед, хоть не была твердо уверена, что Дубрав, наконец-то, решит почтить своим визитом. Потратив не слишком много времени на уже подготовленную начинку, я налепила три листа пирогов и поставила в хорошенько протопленную печь.

Теперь можно и собой заняться.

Вымытые вчера на реке волосы я смочила отваром любистка и расчесала до потрескивания. Белое платье из тонкого полотна, вышитое красными и зелеными рунами, почти не натирало тело – то ли настолько замечательно пошито, то ли я привыкла за две недели к подобным нарядам. Однотонный зеленый платок на плечи – не слишком нарядно, но видно, что готовилась к встрече с дорогим гостем. Переплетая высохшие косы, смотрелась в крохотное зеркальце, выискивая в своем облике недостатки. И не зря. Изумрудный лес действовал на принесенные извне чары непредсказуемо, вот и сейчас глоток-другой эликсира мне не помешал бы.

Достав из сундука розовый флакон, уже привычно выдернула пробку. Бледно-фиолетовый дымок, вылетевший из склянки, показал, что зелье еще годное, и я выпила его до последней капли – чего мелочиться? Если прихорашиваться для правителя местной нечисти, значит так, чтобы он ослеп от моей красоты и не мог связно думать.

Теперь зеркало отображало настоящую ведьму: темные волосы, бледная кожа, густые брови и ресницы, алые, будто измазанные кровью, губы и зеленющие, словно молодая хвоя, глаза. Моя настоящая внешность, к сожалению, не настолько яркая, вот и пришлось использовать чары.

Я готовилась, не зная, придет ли хозяин леса, и была вознаграждена за веру. Что-то стукнуло в стекло – отдернув занавеску, увидела очередной орех, который четко попал по окну. Оригинально меня вызывают!

Записку принесла белочка – огненно-рыжая и безгранично наглая – стоило открыть окно, как она сразу прыгнула на плечо и что-то важно зацокала. Спящая на сундуке Мира высунула нос из пухового платка, чтобы посмотреть, кто нас побеспокоил. Белка увидела мою куницу, своего извечного противника, и, встопорщив шерстку, воинственно заверещала.

– Тихо-тихо, это моя помощница! Она не будет покушаться на твое гайно.

Магически измененная куница фыркнула, подтверждая, что ее не интересуют чужие гнезда с детишками.

Когда вопрос между зверьками прояснился, я развернула послание. Крупный, хорошо читаемый почерк, буквы аккуратные, с легким наклоном вправо.

«Благодарю за приглашение. Пироги люблю. Прибуду на закате».

Четкое и деловитое сообщение, как и сам Дубрав.

– Обожди немного, я скоро.

Улыбаясь приятным мыслям, я метнулась к коробу на печи, откуда достала сушеную грушу и вручила посланнице.

– Спасибо и приходи еще!

Отойдя от подоконника медленно и чинно, с ровной спиной и гордо задранным подбородком, я без спешки закрыла на щеколду дверь, задвинула на всех окнах плотные занавеси. И лишь когда никто не смог бы меня увидеть, принялась молча прыгать по горнице. В иной раз и покричала бы от радости, но сейчас нужно вести себя достойно, как родовитой ведьме.

Да-да-да!.. Я смогла! Я сумела! Сегодня все получится!..

Напрыгавшись, отдышалась и подошла к сундуку у дальней стены. Сдернув пуховый платок, нажала, растопырив пальцы, на три малахитовых камешка одновременно. Когда раздался тихий щелчок, четко произнесла:

– Этим вечером лесной хозяин придет на пироги.

* * *

Готовя праздничный стол, я невольно перебирала в памяти, как янтарные бусы, воспоминания, которые у меня появились за дни, что я провела в зачарованном лесу.

Когда нашла избушку, я едва не расплакалась. Она держалась из последних сил: стропила, на которых стояла, атаковали древоточцы, кровля прохудилась, труба начала обваливаться. Если затопить печь, значит, гарантированно угореть ночью. Хорошо, что сейчас тепло, лето уже вступает в свои права…

О слое пыли и лохмотьях паутины и говорить не стоит – в домике никто не жил десятилетиями.

Припомнив несколько бытовых заклинаний, я изгнала из бревен жуков, выдула пыль и паутину из домика. Отыскав явно древнее ведро из вербы, очистила его заклинанием и отправилась на реку, разделяющую лес на две неровные части. Местами это был очень бурный поток с каменными порогами, но имелись и тихие глубокие заводи. В одной из них я и наплавалась вдоволь. Чтобы набрать воды, решила пройти по течению выше – там могли быть и родники, питающие реку, да и следовало потихоньку знакомиться с местом своего временного обитания.

Не зря отправилась на разведку – небольшой отрезок пути оказался с ловушками: четырьмя быстрыми омутами, которые сколачивали воду, затягивая внутрь веточки, кору и целые бревна. Опасная река, недаром протекала через зачарованный лес.

Чем выше поднималась, тем спокойнее, на первый взгляд, становился поток, но коварное течение оставалось быстрым. Я уже присматривала пологий бережок, чтобы набрать воды, как за зарослями лозняка моим глазам предстала новая уютная заводь, притом занятая.

Сидя на плоском камне, один енот-полоскун быстро-быстро перебирал лапками, стирая белую рубашку, второй – зеленые портки.

Поразившись увиденному, я не сразу заметила того, кому принадлежала одежда. К счастью, он не почувствовал мой приход.

Дуб в человеческом облике – первая ассоциация, которая возникла у меня при виде мужчины. Широкоплечий, с мощной грудью и узкой талией, он казался выточенным из камня. Канаты мускулов перекатывались под смуглой кожей. Мужчина плавал, широкими гребками рассекая воду. Разноцветные волосы – черные, красные и белые пряди – намокли, облепили крепкую шею и лицо с резкими чертами.

Каким я представляла себе лесного хозяина? Высшую нечисть, которой подчинялись силы природы и слушались все звери и птицы? В первую очередь он виделся мне полупрозрачным духом, во вторую – замшелым пеньком с корявыми ручками-ножками…

Мужчина же в реке был из плоти и крови и уж точно не напоминал ожившую деревяшку. И если бы не шевелюра, я в жизни бы не подумала, что это тот, ради которого я проникла в лес. Но трехцветные волосы и еноты в роли прачек помогли поверить в невероятное – передо мной беззаботно плескался лесной хозяин или, как его называют люди, леший.

Испугавшись, я попятилась. Не самое лучшее время для знакомства, когда мужчина без штанов.

Увы, судьба решила иначе: я поскользнулась на мокрой глине.

– Боги!.. – вскрикнув, я упала на зад и съехала в темную реку.

Холодная, дико холодная вода!.. Я окунулась в нее с головой и от неожиданности щедро отхлебнула. За кашлем и испугом не совладала с паникой и начала тонуть – у самого берега оказался обрыв. Течение дернуло, потянуло вниз… там же омуты!

Новый крик – и я начала захлебываться. Как ни барахталась, нащупать ногами дно не могла.

Неужели это конец? Я столько сделала, чтобы попасть сюда, тем самым приблизила свою смерть?

Мысли, полные обреченности и паники, пронеслись в голове. А потом меня дернули за плечи, вытаскивая из воды.

Я невольно мешала своему спасителю: кашляла, фыркала, отплевывалась, размахивая руками. Но он, будто не замечая моих трепыханий, вынес на берег.

Опустив в высокую траву, сурово спросил:

– Ты кто? Почему тут топишься?

– Я не… не топилась, – прохрипела я, хотя говорить совсем не хотелось. Ужасно хотелось плакать.

Пришлось через силу объяснять, кто я, что здесь делала, как оказалась в реке.

Хозяин Изумрудного леса, как утверждали слухи, скор на принятие решений: с тем, кто кажется ему подозрительным, опасным для леса, он расправлялся быстро и просто – вышвыривал тайной тропой в ближайшее человеческое поселение. Я плохо переношу порталы, даже боюсь их, а что уж говорить о загадочных тропах мертвых богов и здравствующей ныне нечисти?

– В Изумрудном лесу нет ведьмы, которую вы могли бы обучить на свою помощницу. Меня прислали из ковена.

Ни слова лжи. Но я заикалась, как какая-то малолетняя знахарка, которую несколько недель назад забрали из родного села на обучение в столицу, где находился главный ковен королевства. В общем, вела себя, как пять лет назад, когда меня нашел наставник…

– Я не просил ученицу, – сухо возразил хозяин леса. – Покажи знак.

Дрожащими руками я вытащила из-за ворота платья амулет – простой серебряный кругляш с желтым камнем в центре, вокруг которого выплясывали дикий танец руны, не известные мне, хотя я и любила древние языки. Не представляю, как добыл наставник символ ковена. Возможно, молва не врет, и он, действительно, когда-то был любовником верховной ведьмы? А что, видный мужчина, магически одарен сверх меры, да и внешне привлекателен – недаром девицы ходят за ним косяками и заглядывают в рот. Даже самая сильная ведьма повелась бы на обаятельного, умного красавца.

– Что ж, в самом деле, знак ковена, – мрачно произнес мужчина, нависая надо мной угрожающей громадой. – Я должен ведьмам, и лес тебя пропустил. Но мне не нужна помощница, передавать кому-либо знание я не собираюсь.

Его слова в очередной раз подтвердили впечатление, которое сложилось о нем. Сейчас выгонит меня – плакало мое задание…

Стараясь скрыть отчаяние, я посмотрела на трехцветную шевелюру грубияна – нет, не смогу… Слишком далеко, и он настороже, нельзя рисковать впустую.

Не дождавшись каких-либо возражений и просьб, леший хмыкнул:

– А ты молчалива, это хорошо. Что ж, можешь пожить пока в лесу. Надоест – сама уйдешь, я не нарушу слово, данное ведьмам.

А он откровенен, даже и не соображу сейчас, хорошо это или плохо. Впрочем, не гонит – это уже маленькая победа.

– Как зовут тебя, красавица? – насмешливо поинтересовался хозяин леса.

– Светозара, – прошептала я и рискнула: – Простите, а можно узнать ваше имя? Мои покровители не в курсе.

Тонкие губы растянулись в кривой улыбке.

– Лучше и тебе не знать, спать будешь спокойно.

Я медленно поднялась с травы и принялась отжимать подол платья, старательно не глядя на лешего.

– Простите, господин лесной хозяин, я привыкла, что к собеседникам следует обращаться по имени.

Странно, но уговаривать не пришлось – он представился:

– Раз настаиваешь, зови просто – Дубравом.

Интересное имя, идет ему несказанно – мощный, крепкий и прямой, как благословенное древними богами дерево. Жаль только, наверняка, ненастоящее – нечисть не любит раскрывать истинные имена.

– Благодарю за доверие, – поклонилась я в пояс. – Если у вас нет ко мне вопросов, то я пойду. Будьте здравы, Дубрав, пусть в вашем доме и лесу всегда царят спокойствие и удача!

Лишь в избушке я осознала, как была близка к провалу. Хозяин Изумрудного леса мог выгнать меня, но главное – я чуть не утонула, запаниковав, хоть чудесно плавала.

Боги мои, я могла умереть! В неполных двадцать лет умереть!.. Когда до меня дошла эта страшная правда, я заплакала. Я ведь только жить начинаю, нигде не была… Не хочу умирать, не повидав мир!

Куница подбежала и прыгнула на руки, утешая. Остановиться я не могла – уткнулась лицом в мягкую шерстку и рыдала, рыдала, пока не обессилила.

За беспокойством пришел сон – не кошмар, обычный, который приносит отдых.

На следующий день я отправилась в ближайшую деревню, чтобы купить еды, утварь и постельное белье. Даже полуразрушенное жилье стоило обживать в моей ситуации – мало ли, как долго пробуду здесь?

Вернулась после полудня и опешила: не скажу, что избушка преобразилась, просто я сразу обратила внимание, что она стоит веселее, как в тех сказках, где жилище бабы-яги, ожив, сходило с места и задорно вышагивало по лесу. Стропила, на котором держался домик, были самыми обыкновенными, как я вчера убедилась, их даже не заговорили от короедов. Или же защита перестала действовать, когда закончился срок годности.

Теперь же в избушке можно жить спокойно – не рухнет ночью, подточенная жучками. И за все это стоило сказать спасибо лесному хозяину. Он сам не объявился, и слова благодарности я прокричала…

Целых четыре дня я жила спокойно, если не считать селян, которые, прознав о появлении ведьмы, приходили со своими большими и не очень бедами.

А на пятый день, гуляя вдоль реки, я увидела за камышами нежно-розовые, красиво подсвеченные закатным солнцем лилии. Корни водяных цветов входят в состав многих косметических зелий, в том числе и для укрепления и быстрого роста волос. Достать сырье легко – главное, хорошо плавать и нырять. А лилии, которые выросли на территории Изумрудного леса, напитаны магией под завязку, то есть настои и мази из их корней будут эффективней раза в три точно.

Ну, как тут устоять?!

Сняв сарафан и лапти, я полезла в воду в одной рубахе. Осока сразу порезала босые ноги, а стоило ступить в воду, как к щиколоткам присосались четыре пиявки. Мне бы понять, что сама судьба подает знаки не лезть, остановиться, отказаться от несвоевременной затеи, но я ведь упряма, да и за азартом толком и не обратила внимания на подобные весточки.

Там, где росли лилии, оказалась яма – я провалилась в нее и от неожиданности чуть не наглоталась воды. К счастью, я все детство и юность росла неподалеку от бурной реки, и сумела совладать со страхом, не позволим ему лишить меня сил.

Нырять я не люблю, но приготовить зелье из этих лилий очень хотелось. Первый заход – я смогла выдернуть всего один корешок. Вынырнула, чуть подплыла ближе к берегу, чтобы ноги коснулись дна, и швырнула свою добычу на траву. Крепенький, толстенький корень прямо-таки искрил от силы – выходит, источник магии совсем рядом.

Подгоняемая жаждой наживы, я вернулась к лилиям. Набрала воздуха побольше, нырнула с твердым намерением выдрать два, а то и три корешка – этого мне хватит надолго.

Темная, всколоченная вода. Шум в ушах. И соблазнительная желание вдохнуть воздуха. Я нащупала два длинных стебля и потянула на себя.

Цветки не поддавались, но я не собиралась отступать. Ничего, еще пару рывков – и желаемое у меня в руках!

Что-то холодное мазнуло по голени – вздрогнув, я выпустила стебли.

Неповоротливо обернулась, но ничего не увидела в мутной воде. Вьюн? Змея? Просто рыба?..

Следующее касание досталось коленкам. А затем их обвило, резко стиснуло – и дернуло вниз.

Я забила руками и закричала. Выпуская воздух, глотая воду – и захлебываясь.

Больше ничего не помню. Вместо воспоминаний – темнота и ужас.

А потом – свет. Крепкие руки и сладкий живительный воздух.

Я кашляла и отплевывалась, пока меня несли на берег.

– Цела? Дышишь сама?.. – встряхнув, требовательно спросил спаситель.

Когда кивнула, он отпустил меня и бросился назад в реку.

Темнота отступила – я осознала, что произошло. Меня чуть не утопили!..

Что за существо напало, и кто меня спас, я не увидела.

Пена грязно-белого цвета… Река бурлила, черный ил чернилами растекся по ее поверхности. Здоровенная змея кольцами взбивала воду – и в этом водовороте крутила мужчину, моего спасителя.

Выберется ли он?.. Или спас меня ценой своей жизни?

Я закусила губу в ожидании исхода поединка. Как-то помочь не могла – не потому что боялась рассекретить себя, просто не знала, как не попасть в человека. Кто же ты, неизвестный смельчак? Откуда у тебя столько отваги, чтобы полезть в воду и отобрать добычу у страшной твари?..

Секунды неумолимо летели, превращаясь в минуты. Человек держался, а вот гигантская змея внезапно обмякла – хотя даже побежденная, она должна еще биться в агонии. Но ее словно что-то заморозило в один миг – кольца расслабились, гадина вытянулась в струну. Еще несколько секунд – и она напоминала потрепанную ленту, которую понесло потоком.

Мой спаситель без спешки, твердым шагом вышел на берег. Его некогда светлая одежда была заляпана грязью и тиной, но по удивительному цвету волос я быстро опознала в нем Дубрава.

Лесной хозяин окинул меня мрачным взглядом и выдал грубо:

– Ну вот, из-за тебя, гостья, пришлось убить последнего грызня. Покусился на человечину – пришлось устранить.

Что?.. Он сожалеет, что спас меня от монстра?

В глазах потемнело.

– Да как ты смеешь чурбан бесчувственный, сравнивать меня, разумного человека, с каким-то монстром?! – Меня переполняло негодование.

Гнев кипел внутри – я сама себе напоминала котелок, в котором бурлило зелье, притом зелье с опасными ингредиентами, такими, что могут взорвать посуду, да и вообще снести стены лаборатории.

– Сомнительно, что ты разумное существо, – проворчал Дубрав. – Скорее, глупая девчонка, которая поздним вечером полезла в опасное место. Разве у тебя есть мозги? А змей последний в своем роду. Усекла?

Похоже, он не увидел на моем лице сочувствия и ясного понимания ситуации, потому что продолжил отчитывать:

– Он древний, больше таких нет. И мне пришлось его из-за тебя, любопытной дурочки, уничтожить!

За гневом пришла слепая ярость – я забыла обо всем на свете:

– Вы беситесь, потому что он был таким же, как вы! Одиночкой, до которого никому нет дела! Змей был последним, все равно не мог продолжить род, так зачем ему вообще жить?

– Глупая девчонка! – прошипел Дубрав. – Ты вообще понимаешь, о чем говоришь?

– Прекрасно все понимаю, пенек замшелый!

Не дожидаясь ответа, я подхватила сарафан, нацепила лапти и похромала к себе в избушку – нет, я не подвернула ногу, хотя, конечно, она немного болела в том месте, где обвился змей. Просто мокрая нога скользила в не слишком удобной обувке.

Уже в избушке, переодеваюсь в сухую, чистую одежду, я сообразила, как сильно сглупила, наломала дров. Да еще каких!.. Вполне вероятно, что завтра придется уехать из зачарованного леса: я оскорбила его хозяина, обозвала последним в роду и недостойным жизни, ведь он тоже одиночка. Понятно, что я говорила лишь о грызне, но параллель провести и с местным представителем нечисти несложно. Если Дубраву сотни лет, а он не обзавелся парой и семьей, то их у него, скорее всего, и не будет – так утверждают умные книги. Видать, для слишком могущественных существ не находится подходящих спутниц жизни.

А еще чисто по-человечески мне жаль Дубрава: характер у него мерзкий, но сам он привлекательный мужчина, в расцвете магических сил. Если не нашел свою любовь, значит, суженой нет в этом мире, что грустно, ведь попадать в иные измерения удается не всякому сильному магу, что уж говорить о лесной нечисти.

Прав Дубрав: я глупая девчонка и вдобавок хамка… Нужно извиниться!

Выйдя из избушки, я остолбенела – у крыльца стояло ведерко с водой, в котором торчала охапка водяных лилий на длинных ножках. И цветы, и посудина фонили магией. Получается, я могу поддержать лилии в таком состоянии, спешно не переводя их в сырье для зелий? Вот это подарок!

Чувство вины усилилось. Я пришла в чужие владения и сразу набедокурила – лесной хозяин из-за меня отправил на тот свет любимую зверушку. Непорядок. К тому же я забыла о своем задании, упустив отличную возможность для его завершения.

Занеся ведерко с лилиями в избушку, я вышла на крыльцо и тихонько произнесла:

– Как бы я хотела найти проводника к лесному владыке…

Я едва договорить успела – на плечо слетела птаха. Маленькая, серенькая, неприметная, она нежно что-то пискнула и полетела в лес. Я покорно последовала за ней – все-таки прав оказался наставник: за новой ведьмой в зачарованном лесу будут следить и звери, и птицы.

Я долго шла за крылатой проводницей, успела устать, подвернуть ногу и предположить, что весь этот поход и поиски местного хозяина – не что иное, как своеобразное наказание, издевка за мое нахальное поведение. Сам Дубрав может даже не в курсе своеволия птички, которая решила проучить нехорошую, обидевшую любимого хозяина ведьму.

Толком не обдумала неприятную мысль, как за очередными зарослями из молодых елей обнаружилась большая поляна с деревянным домом, примостившимся с краю.

Двухэтажное строение – настоящее произведение искусства! Окна со ставнями в узорах, красная черепица, оббитая стальными полосами дверь. Не дворец у лесного хозяина, но монументально и мощно, как и он сам.

Стучать не пришлось – Дубрав вышел сам, стоило мне подойти к крыльцу.

Застала я его не вовремя: он не успел даже переодеться. Мокрые штаны облепили длинные, крепкие ноги, голый торс блестел в капельках хрустальной воды, с могучей шеи свисал вышитый рушник. Леший умывался после реки?..

Даже издали видно, что рельефные мышцы наработаны долгими годами тренировок с мечом или боевым посохом. Косая сажень в плечах, широкая грудь, ноги-столбы. Плоский живот отлит из стали – такого пресса я не видела ни у одного воина, а на боевых магов любоваться довелось часто. Правда, портили вид некрасивые отметины на торсе – наливались чернотой полосы. Водяной змей оставил по себе память, не ушел просто так в сады богов.

– Ох, да вы ранены!

Я бросилась к мужчине, как только осознала, что за мое спасение он расплатился не только смертью грызня.

– Не изволь беспокоиться, красавица.

– Само пройдет? – с иронией предположила я.

– А то! Заживет, как на молодом псе, – похвастался лесной хозяин.

– Я все же взгляну, – настояла я и, не дожидаясь разрешения, приблизилась к мужчине.

– Если ты настаиваешь, красавица, я противиться не буду, – добродушно усмехнулся он.

Подходя к владыке зачарованного леса, нелюдимому и неуловимому, я думала лишь о том, что прикоснусь к самому красивому мужчине в моей жизни.

Нет, я конечно видела парней пригожее – с тонкими аристократическими чертами лица, ухоженных. Но вот тело Дубрава было совершенно – тело воина, который не понаслышке знал, как управляться с боевым оружием. Гладкая кожа, под которой перекатывались стальные мышцы, манила, звала прикоснуться. И я не удержалась от соблазна – потрогала и сразу же отдернула пальцы, сделав вид, что разминаю их перед волшбой – в подтверждение в воздух сорвалось несколько зеленых искорок.

Дубрав все равно хмыкнул, и я почувствовала, как кровь приливает к щекам – все-таки заметил мой интерес.

– А теперь не шевелитесь, даже если будет щекотно.

Коснувшись первого синяка, я проговорил активационное слово заклинания быстрой регенерации – нечисть живуча и тратит меньше времени на восстановление, но помощь никогда и никому не помешает.

Я настроилась на долгую обработку увечий, как вдруг заметила, что в моей помощи нет нужды – следы от удушающих объятий змея на глазах бледнели. Удивительная регенерация, магам о такой можно лишь мечтать.

– Да, вы были правы: я вам не нужна.

– Сбегаешь, красавица? – провокационно спросил Дубрав.

Я не ответила, в самом деле, поспешно отходя от него.

– Ах да! Спасибо за лилии! – крикнула, обернувшись.

Уже дома, за закрытой дверью, выругалась: ай да я!.. Снова упустила удобный момент для выполнения своего задания! И почему? Не страх помешал – засмотрелась на красивого мускулистого мужика! Это же надо?! Я точно не буду рассказывать об этом наставнику – засмеет, обзовет дурой и будет прав.

Дальнейшие дни моего вынужденного пребывания в зачарованном лесу текли спокойной рекой. Лесной хозяин не ограничился присмотром за навязанной ковеном ведьмой – он помогал всем, кто угодил в беду в его владениях. Выводил перепуганных детей из трясины, не позволял волкам задирать коров, сбегавших из деревенского стада. А когда на торговом тракте, проходившем через лес, появилась разбойничья банда, быстро с ними расправился.

Каждый раз, когда мы пересекались с Дубравом, я отмечала, насколько он хорош, как человек… точнее нечисть мужского пола.

Изумрудный лес, в котором сто лет назад состоялась великая магическая битва, всегда имел дурную славу. Сколько здесь бесследно пропало людей – не счесть. Да и собравшаяся со всего королевства нечисть шалила – два-три раза в год вылезала к ближайшим селениям. С появлением Дубрава нападения прекратились. Он навел порядок, повывел охочих до человечины тварей.

Вот только он оказался нелюдим и не подпускал к себе никого близко, лишь когда иного выхода не было. А еще ему ставили в вину отказ сотрудничать с магами.

Сегодня же все изменится.

* * *

Когда первые лучи закатного солнца лизнули верхушки деревьев, я вышла на крыльцо. Лесного владыку следовало встречать со всем уважением, и я стояла, облокотившись о перила. Ветер играл с подвесками на моем сдвоенном серебряном браслете: звезды и совы тонко звенели, ударяясь друг о друга. На обереге настоял наставник, заявив, что не пустит в зачарованный лес, если не получу дополнительный шанс выбраться из передряги невредимой.

Когда ждешь чего-то важного, время тянется долго, а то и вовсе кажется застывшим. Чтобы перестать нервничать, я спустилась вниз и принялась плести венок из цветов, которые росли возле избушки. Ромашки, бессмертник, одуванчик, пижма, листья папоротника, дикий лук – в ход шло все. Получилось здорово – красиво, ярко и величественно.

Водрузив его на голову с удовольствием, почему-то почувствовала себя уверенней – в таком венке я словно королевишна лесная!

Приход хозяина леса я почувствовала всей кожей, по которой побежали мурашки, увы, не могу сказать, что страха или холода. Меня тянуло к Дубраву – и это несказанно пугало.

Я подняла голову и ахнула. Из-за пышных зарослей можжевельника вышел бурый медведь. Гигантский зверь, на спине которого восседал Дубрав, степенно вышагивал к моему жилищу.

На какое-то мгновение мне захотелось сбежать и закрыться в избушке. Чутье, которое еще никогда не подводило, вопило, что сегодня произойдет нечто, о чем я пожалею. Не из-за скорого же выполнения задания меня начинает мучить совесть?..

Усилием воли я подавила панику и приветливой улыбкой встретила гостя.

Дубрав спешился и, погладив косолапого по морде, уверенно направился ко мне.

– Здравствуй, Светозара. – Он пытливо всмотрелся в мое лицо.

Я чудом не отвела взгляд, когда поприветствовала в ответ:

– Здравствуй, Дубрав, и добро пожаловать!

Ужин состоял не только с традиционных яств, которыми могла похвастаться любая хозяйка в деревне, я приготовила и особые деликатесы: маринованные пиявки, гадючьи сердечки в меду, соус из белены и белых грибов, жареных ужей. Поставила и свежую мухоморовку, а к ней крохотные чарки. Я не пила, Дубрав не злоупотреблял – лишь пригубил.

Пироги удались на славу – высокие, мягкие, с золотисто-коричневой корочкой. А аромат какой! Топленого молока и особых травок, о которых не всякий человеческий повар знает, я не пожалела.

– Молода ты, Светозара, да хозяйка справная! – искренне похвалил Дубрав – и я мысленно поблагодарила строгую женщину, научившую меня готовить.

Лесной хозяин ел с аппетитом, но без спешки, аккуратные движения сильных пальцев завораживали. Нож, которым он порезал запеченного гуся, удивил рунным рисунком – оружие старше своего хозяина не на одну сотню лет. Нож, которым древние боги запирали иные миры, когда случались Прорывы. А точно ли лесного царька я пригласила в гости?.. А не скрывается ли за маской древнего нелюдя какой-нибудь позабытый, еще более древний бог?..

От этого предположения в животе стало холодно. Я постаралась загнать пугающие мысли подальше, и так сомнения одолевают который день. Правильно ли поступаю, предавая доверие хозяина Изумрудного леса? Муторно, тоскливо на душе, что даже сладкая земляника, которую принес Дубрав на гостинец, отдавала горечью.

– Что-то закручинилась ты, хозяюшка, – заметил мимоходом он.

Неужели от его внимательного взгляда ничто не укроется? И столько понимания и грусти… Что я опустила глаза, больше всего на свете желая оказаться на другом конце королевства.

Поужинав, мы говорили о прошлом и будущем Изумрудного леса.

В какое-то мгновение Дубрав коснулся моей ладони – я не ожидала и, вздрогнув, отдернула руку, тревожно звеня браслетами.

Потемнел ликом лесной владыка, а я губу закусила. Надо же, испортила… И ведь не сказать, что прикосновение неприятно, наоборот, сухая, горячая рука бывает не у всякого человека – обычно мне «везет» на липкие прикосновения.

Я попыталась исправить впечатление, заведя новый разговор, но помрачневший мужчина засобирался домой, сделав какие-то выводы, явно не выгодные для меня.

– Доброй ночи, Светозара.

Я проиграла… опять. В душе разливалось отчаяние.

– Благодарствую, Дубрав.

Прощались внизу, у лестницы. Ветер дунул мне в спину, взбивая прядки волос у висков.