Текст книги "Бандероль с секретом"

Глава 5

Тамила домой не поехала. Разговор со следователем не прошел бесследно. Внешне она демонстрировала спокойствие, хотя внутреннее напряжение, не отпускавшее ее ни на минуту, лишило последних сил. Она нуждалась в релаксации, но в салон красоты, в который у нее был абонемент, идти не хотелось. И Мила решила просто погулять в парке и насладиться прощальной красотой бабьего лета, поскольку ей никого не хотелось видеть, а разговаривать тем более.

Она медленно брела по аллеям парка, любуясь живописной росписью, которой были покрыты деревья, создавая картины осеннего великолепия. Что ж, раннюю осень не случайно назвали золотой и несложно догадаться почему: листва на деревьях с каждым новым днем все больше меняла свой цвет с зеленого на самые разные оттенки желтого – красную медь, желтую охру, коричневатую бронзу, бледное и слегка оранжевое золото…

Взгляд скользил по белоствольным березкам, подставлявшим солнцу свои тонкие ветви, на которых вспыхивали ярким золотым огнем пожелтевшие листочки. Затем задержался на клёнах, с которых легкий ветерок срывал резные, пятиконечные листья, пестревшие красными, багряными, желтыми и рыжими красками.

Глядя на них, Мила вдруг прошептала, вспомнив строчки из стихотворения Николая Заболоцкого:

– «Целый день осыпаются с кленов

Силуэты багровых сердец…»

На душе вдруг стало горько. Как могло случиться, что ее увлечение поэзией в школьные годы прошло столь незаметно, оставив вместо себя прозу жизни, окрашенную в серые тона?

Но ответа сразу не нашлось, и Тамила, чтобы не травить душу мысленным экскурсом в свое прошлое, вновь сосредоточила внимание на окружающем пейзаже, наблюдая, как листопад, кружась хороводом, устилал разноцветными листьями влажную от ночного дождя землю. Потом подняла глаза вверх, где в голубом поднебесье проплывали последние кучевые белоснежные облака.

– Вот бы и мне с ними податься в дальние края, где нет воспоминаний, заставляющих сердце ныть, – подумала она, смахивая ресницами выступившие слезы.

Земля, покрытая золотой листвой, шуршала под ногами и пахла осенью, пронизанной солнечными лучами. Этот запах навевал ей ностальгию и романтическое настроение с привкусом светлой грусти: ведь дни «бабьего лета» таили в себе много маленьких осенних радостей, о которых она умудрилась забыть.

И неожиданно вспомнились другие осенние дни, когда отец брал ее с собой в поход за грибами. Они неспеша шли по лесу, вдыхая его неповторимый аромат, ловили последние теплые лучи и разгребали ногами опавшую листву… Тогда ей казалось, что деревья покрыты золотыми и бронзовыми монетами и вот-вот она услышит их перезвон. Наверное, она больше никогда так не радовалась, как в те минуты, когда находила под желтым или медным листиком коричневую шляпку боровика…

– Скоро четверть века, как я бездарно тлею на этой прекрасной земле, не принося никому ни пользы, ни удовольствия, – вдруг осознала она. – И теплом своей души ни с кем не поделилась, живя, как растение – паразит, получающее питательные вещества непосредственно из тканей других растений. Поэтому неудивительно, что Артем попытался найти его на стороне.

Разве сделала я мужа счастливым, живя с ним рядом как безэмоциональная красивая кукла, радуясь только красивым шмоткам и драгоценностям?

Тамила знала ответ на этот вопрос, а потому крик сожаления рвался из ее груди. Но вокруг были люди, которым незачем было знать, как дерьмово у нее в душе. Она умела держать свои эмоции в узде, а значит, не изменит своей привычке и сейчас.

Она могла бы еще долго гулять по парку, но голод напомнил ей о пропущенном не только завтраке, но и обеде. Память тотчас услужливо подкинула ей информацию, что здесь неподалеку есть небольшое уютное кафе, и Мила поспешила к нему.

Взяв себе мясо с ананасами, лесные грибы с картофелем и зеленью в соусе и яблочный сок-фреш, она с аппетитом пообедала и стала обдумывать, что из вкусненького приготовить Элине на ужин. Но поскольку стряпня никогда не вызывала у нее воодушевления, не почувствовала она его и в настоящую минуту. Поэтому решила ограничиться покупкой еды в кафе.

Еще раз взяв меню, Тамила стала внимательно его изучать, прикидывая в уме, что может понравиться подруге. Выбрав свиные ребрышки с шампиньонами, медальоны из телятины с соусом «демиглас», салаты «Цезарь» с форелью и «Мужской каприз», а также креветки «темпура», она с чувством выполненного долга поехала домой.

Элина позвонила в дверь в начале восьмого вечера и, бросив в прихожей сумку с вещами, поспешила в кухню.

– Хочу подчеркнуть, что я не ужинала в ожидании обещанных вкусных блюд. Поскольку я на своей кухне у плиты гость не частый, надеюсь, что ты меня удивишь.

– Не раскатывай губы на домашние блюда. Если честно, мне было не до них. Меня не отпускают мысли, где может быть Артем. Не могу поверить, что его убили. И не хочу. Мне легче думать, что он живой. Может, его выкрали для выкупа: ведь для преступников, наверняка, не секрет, что он человек состоятельный. Возможно, попросят выкуп, как думаешь?

– Никак не думаю. Но, если честно, такой вариант мало вероятен.

– Почему?

– Прошло три дня, а никто не позвонил насчет денег. Когда людей воруют, куют железо, пока горячо, поскольку не хотят рисковать: ведь всегда есть процент вероятности, что их вычислят, если они будут тянуть время. Поэтому вопрос с деньгами решается быстро. Боюсь причинить тебе боль своим предположением, но, думаю, что Артём мертв.

– Тогда куда дели тело из закрытой на ключ квартиры?

– Я ж не ясновидящая. Откуда мне знать?

– Знаешь, Лина, мне приходила в голову еще одна мысль: а если Артем инсценировал свое убийство, а сам сбежал куда-то за границу? Не исключен ведь такой вариант?

– В пространстве вероятностей такой исход событий, конечно, возможен, но, мне кажется, он не бросил бы тебя.

– А помада на его рубашке и щеке? Разве по ее следам нельзя предположить, что у него есть любовница?

– Господи, да зачем ему сбегать с ней? В этом случае ему пришлось бы бросить свой бизнес, на который он угробил больше десяти лет своей жизни. А сколько нервов, так вообще не сосчитать. Даже если бы он надумал с ней жить, ему проще было бы просто развестись с тобой. Дал бы тебе какую-то сумму да еще твой автомобиль – и дело с концом. Детей у вас нет, на квартиру ты претендовать не можешь, так как приобрел он ее до вашего брака. Как и на бизнес. И суд бы вас с первого захода развел. Поэтому какой смысл ему было сбегать от тебя?

– Как будто бы и никакого. Просто столько разных предположений в голову лезет. Быстрее бы уже выяснилось, что к чему. Эта неопределенность меня доконает.

– Держись, подруга. Я бы на твоем месте наведалась в его головной офис и посмотрела, что там и как. За бизнесом присмотр нужен.

– Да я боюсь туда идти. Что я скажу его работникам? Я ведь и сама толком ничего не знаю.

– Скажешь, что ты берешь руководство агентством и филиалами в свои руки, пока не выяснится ситуация с Артемом.

– Так я ничего не смыслю в этой работе.

– Законодательство в сфере недвижимости ты изучала. Это уже плюс. А остальному научишься. Посидишь недельку над документами, проработаешь вопрос в интернете – и вперед. Уверена, что все у тебя получится.

– Умеешь ты убеждать. Спасибо за поддержку. Завтра же и отправлюсь в агентство.

– Ну и правильно. Зачем тянуть резину. А кормить сегодня ты меня все-таки собираешься?

– Ой, извини. Загрузила тебя своими проблемами. Сейчас все быстро разогрею и накрою на стол, а ты пойди в гостиную и выбери вино. Обмоем мой завтрашний смелый и решительный поступок.

Следователь Звягинцев сразу же после ухода свидетельниц по делу направил в головной офис агентства «Уютный дом» группу из трёх человек, чтобы разобрались, в каком состоянии находятся там дела.

Поэтому, когда на следующий день туда пришла Тамила, все уже знали о происшествии. Однако задавать ей вопросы никто не решился. Она уверенно вошла в кабинет супруга, в котором уже работала следственная группа, и, представившись, спросила, каковы результаты их проверки.

Прежде чем ответить, старший лейтенант Скворцов назвал себя и познакомил ее с остальными участниками следственной группы.

– Пока делать какие-то окончательные выводы рано, – сказал он. – Мы только в начале изучения состояния дел вашего мужа, но, думаю, к концу рабочего дня уже смогу кое о чем вас проинформировать. А до этого времени прошу не обращать на нас никакого внимания.

– Интересно, как он себе это представляет, – подумала Мила, но вслух попросила секретаря сделать для всех кофе.

Молодая девушка ее возраста, одетая в элегантный деловой костюм, кивнула своей белокурой головой с модельной стрижкой и легкой походкой направилась к двери, стуча высокими шпильками.

– Эффектная, – оценила она голубоглазую красавицу с правильными чертами лица и четким контуром губ, накрашенных кораллового цвета помадой. – Да и длинные ноги впечатляют. Когда же Артем принял ее на работу и куда делась Марина?

Поскольку ответ сию минуту не требовался, она решила узнать об этом несколько позже. К тому же не в присутствии работников следственного комитета. И такая возможность ей вскоре представилась.

Наталья, которая вела в агентстве бухгалтерский учет, вышла покурить и столкнулась с ней в туалете.

– Мне жаль, Тамила Александровна, что в вашей семье произошло такое неприятное происшествие, но мы надеемся на лучшее и верим, что Артем Николаевич жив и скоро мы узнаем, что с ним.

– Спасибо за сочувствие. Ваши бы слова да Богу в уши. А куда делась Марина?

– Так она полтора месяца назад внезапно рассчиталась. Сказала, что у матери онкология и требуется уход за ней. Отработала вместо положенных двух недель одну, и Артем Николаевич ее отпустил. Он вообще к сотрудникам всегда относился с пониманием. За это его и уважали.

– Не говорите о нем в прошедшем времени, – несколько резко попросила Тамила. – Мне это больно слышать.

– Извините. Как -то само собой получилось. Но и Кристина не хуже. Быстро вошла в курс дела. Все это время хорошо справлялась с работой: своевременно формировала все заявки на приобретение и аренду недвижимости, четко вела учет объектов недвижимости. Словом, к ней никаких нареканий.

– А образование у нее какое?

– Высшее. Специализация «менеджмент». Да и уважительная в общении. Так что вам будет с ней легко, пока не вернется Артем Николаевич.

– Будем надеяться на это. А как продвигается проверка? Много чего в финансах накопают?

– А вот тут сказать затрудняюсь. Таить не буду: не всегда все сделки осуществлялись в строгом соответствии с буквой закона. Конечно, есть нарушения. Однако в моем бухгалтерском учете аренды и продажи вторичного жилья, а также оплаты риэлторских услуг мне, думаю, особо ничего серьезного предъявить не смогут. Главное, все налоги уплачены вовремя и в полном объёме. А то, что накопают, постараюсь исправить. Но меня волнует другое.

Артем Николаевич сам занимался юридическим оформлением и финансовым сопровождением продажи жилья на первичном рынке, особенно на стадии строительства. В каком состоянии у него сделки в сфере этой недвижимости, я не знаю. К своим документам он меня не допускал.

У Тамилы почему-то на мгновение замерло сердце. Наверное, в предчувствии неприятностей. Она никогда не слышала от мужа, чтобы он занимался подобными сделками, и эта скрытность ее внутренне очень напрягла.

Возвращаясь в свой кабинет, она еще раз пристально посмотрела на Кристину, сосредоточив внимание на цвете ее губной помады, и успокоилась: в нем не было вишневого оттенка, свойственного пятну на рукаве рубашки Артема.

Впрочем, ей не стоило так реагировать на эту новую помощницу, поскольку блондинки не были в его вкусе. Исходя из ее наблюдений, муж всегда отдавал предпочтение брюнеткам не только в жизни, но и кинематографе.

Специалисты из следственного комитета работали четко и слаженно, параллельно составляя протоколы, содержание которых было не ведомо Тамиле, что весьма ощутимо нервировало. Ей было бы значительно легче узнавать неприятные новости дозированно, но ее мнения не спрашивали и с ее желаниями никто не считался. Поэтому приходилось терпеливо ждать.

Узнав, что ей неизвестна комбинация цифр, открывающая замок сейфа, вызвали специалиста, который приехал после трех часов дня. Ему не понадобилось много времени, чтобы открыть его, но следователей ожидал неприятный сюрприз: сейф был пуст.

– И здесь необходимых документов нет, – сказал Грачёв.

И, подойдя к Тамиле, спросил:

– У вас дома сейф есть?

– Нет. Ваши коллеги уже искали его, но безуспешно.

– Значит, снял в каком-то из банков платную ячейку. Вы случайно не знаете, в каком?

– К сожалению, не знаю.

– А маленький ключик нигде не попадался?

– В силу того, что по неизвестной причине домашний кабинет моего мужа был безжалостно обыскан, думаю, что искали в нем именно ключ. Но нашли его или нет сказать не могу. Знает об этом исключительно тот, кто этот погром устроил.

На этом разговор между ними закончился, и старший лейтенант продолжил изучение имеющихся документов.

К концу рабочего дня следователи сложили все папки на стол, за которым она сидела, и собрались уходить.

Мила, встав с кресла, спросила:

– Вы завтра придете?

– В этом уже нет необходимости, – ответил Грачев. – Документы, с которыми мы работали в вашем офисе, не ответили нам на все имеющиеся у нас вопросы. И не столько с точки зрения доказательств вины вашего мужа относительно обманутых им доверчивых граждан, которым он вместо жилья продавал воздух, а конкретно кому. Другими словами, пока мы не можем определить всех, кто попал в его мошенническую схему. Но это уже не наша компетенция. Ими займется отдел по экономическим преступлениям – оперативная структура при МВД, которая занимается защитой экономической безопасности.

– Но хоть с какими-то результатами вашей проверки вы меня ознакомите?

– К сожалению, не можем. Это сделает майор Звягинцев, если сочтет нужным.

– А я имею право сама узнать о них у него? – поинтересовалась Тамила.

– Бесспорно. Думаю, он и сам будет заинтересован в беседе с вами, поскольку у него появятся вопросы.

– Тогда, старший лейтенант, не буду вас больше задерживать, – и Мила, тяжело вздохнув, вновь села за стол.

Как только следователи покинули её, в него вошла помощница.

– Я могу идти, Тамила Александровна? – спросила Кристина.

– Конечно. Рабочий день уже закончился. Однако подождите минуточку, пока я оденусь. У меня нет ключа от кабинета, а потому не смогу его закрыть.

Надев пальто и взяв сумку, Мила покинула офис. Пока ехала домой, мысли ее все время крутились вокруг слов Грачева о «продаже воздуха» Артемом. Она понимала, что стоит за ними, как понимала и то, что Артем стал готовиться податься в «бега» задолго до той роковой ночи.

Элина уже ждала ее в своем автомобиле, припаркованном во дворе дома. Поставив свою машину в подземный паркинг, Тамила перегнала автомобиль Артема на место рядом и вместе с подругой поднялась в квартиру.

За ужином рассказав ей о проведенном дне и проверке, которая длилась в офисе полтора дня, она с огорчением поведала Лине и о мошенничестве Артема.

– Я даже боюсь узнать размеры его аферы, – произнесла она, не справившись со слезами. – Даже если его за это убили, меня, которая наследует его бизнес, будут осаждать толпы обманутых им покупателей несуществующего жилья, которые затаскают по судам. Так что перспектива у меня весьма и весьма неблагоприятная. И как мне справиться с этим?

– Не беги впереди паровоза, – вместо ответа на заданный вопрос сказала Элина. – Ты нарисовала всю эту неприглядную картину всего лишь на основании двух слов, сказанных тебе проверяющим. Подожди, когда с тобой на эту тему составит разговор майор Звягинцев. Вот тогда и будешь думать о своем будущем и как выбираться из болота, в которое затянул тебя Артём. Возможно, не так страшен черт, как ты его себе нарисовала.

– Не могу с тобой согласиться, – возразила ей Тамила. – Моя интуиция подсказывает, что это только цветочки, а ягодки ждут меня впереди. Быстрее бы уже все становилось на свои места. Я скоро свихнусь от той неопределенности, которая окружила меня со всех сторон.

Но неопределенность была благом по сравнению с тем, что ей пришлось услышать от следователя, который вел уголовное дело её пропавшего мужа.

Он вызвал ее к себе повесткой два дня спустя. Мила приехала в следственный комитет на двадцать минут раньше и в нетерпении прохаживалась по коридору в ожидании Звягинцева. Наконец он появился и, открыв дверь кабинета, пригласил ее войти.

Тамила присела на тот же стул, что и в прошлый раз, вопросительно глядя на майора. Однако он не спешил начинать допрос или разговор, на который пригласил её.

– Вы не против того, чтобы наша беседа была записана? – спросил он, включая диктофон.

– Мне безразлично куда и как будет записан наш разговор. Или все же допрос?

– Что-то среднее, – ответил Звягинцев, криво усмехнувшись.

– Если вы думаете, что я в теме рабочих вопросов своего мужа, то вы глубоко ошибаетесь. Я впервые вчера посетила его офис, пытаясь разобраться, что к чему, и взять управление агентством в свои руки, пока не прояснится вопрос, где он и что с ним случилось. До этого я всего лишь несколько раз заходила к нему на работу, да и то по личным делам. А с коллективом познакомилась, когда присутствовала на двух корпоративах, один из которых был устроен по случаю десятилетия существования агентства, а на другом отмечали наступление Нового года.

– Вы не нервничайте так, Тамила Александровна. Я пока ничего вам не предъявляю.

– А вы бы не нервничали, оказавшись на моем месте? – раздраженно отреагировала она. – Скоро пройдет неделя после исчезновения Артема, а вы не сдвинулись ни на йоту, чтобы ответить на вопрос, что же произошло в ту роковую для него и меня ночь. Я плохо сплю, все дни провожу в ожидании чего-то непоправимого… А вы советуете мне не нервничать. Не получается…

– Я понимаю вас…

– Да ничего вы не понимаете! – воскликнула Тамила. – Равнодушно выполняете свои обязанности – и всё. Я не обвиняю вас в этом, прекрасно осознавая, что вашего сочувствия и сопереживания на всех не хватит. К тому же работа требует от вас не только холодного разума, но и сердца. Поэтому давайте перейдем от лирических отступлений к разговору по существу.

– Хотите по существу, значит, – сказал майор. – Что ж, наверное, так будет лучше всего. Итак, гражданка Луговская, могу с уверенностью озвучить то, что ваш супруг, Луговской Артем Николаевич, мошенник в особо крупных размерах. И, быстрее всего, вы правы в одном из своих предположений, что он жив и покинул страну под другим именем, поскольку под своим он не приобретал ни авиа, ни железнодорожного билета, а также не пересекал границу на автомобиле.

– Конечно, не пересекал, – машинально подтвердила Мила, – ведь я поставила его автомобиль на свое место в подземном паркинге под нашим домом.

– Он мог это сделать и на другом. Купить еще одну машину, учитывая количество наворованных им денег, никакого труда для него не составляло. Да и взять в аренду тоже. И другие возможности не исключены.

– Роман Сергеевич, не могли бы вы более конкретно объяснить мне, в чем обвиняется мой муж?

– Если в общих чертах, то он в течение последнего года умудрился организовать финансовые пирамиды, при которых с людей были собраны первоначальные взносы на жилье в многоквартирных домах, а потом фирмы заказчика и застройщиков были ликвидированы.

– И сколько потерпевших, которые могут подать иски на возмещение ущерба?

– Неизвестно, так как необходимая документация не была обнаружена. Но время их выявит, когда поймут, что нагло обмануты. Думаю, их окажется много. На сегодняшний день можно предположить только то, что Луговской Артем Николаевич продумал темную схему, в которой участвовали в качестве дополнительного звена множество фирм-однодневок, поэтому крайне сложно отследить весь путь денежных потоков и ответственных за это лиц. По всей вероятности, ваш супруг перевел все деньги на свои офшорные счета. Вы не знаете, где он их открыл?

– Не знаю, – задумчиво протянула Тамила. – К сожалению, не знаю… хотя пойму вас, если вы мне не поверите. Уж как-то нелепо получается, что я ничего не знаю. Поверьте, осознавать мне это крайне неприятно, но изменить ничего не могу. Оказывается, Артем меня в грош не ставил, за моей спиной проворачивал финансовые махинации и сбежал, сделав все, чтобы выдать свое исчезновение за убийство, причем, так, чтобы все подозрения пали на меня. За что же он меня так презирал и ненавидел?

Вопрос повис в воздухе, а Тамила изо всех сил боролась со слезами. Звягинцев встал и, налив в стакан воды, подал ей.

– Выпейте немного воды и успокойтесь. Не вы первая и не последняя, с которой так обошелся муж.

– Спасибо! Вы меня прямо-таки душевно успокоили. Думаете, мне станет легче от того, что таких доверчивых дур, как я, много? Ведь всё у нас в семье было хорошо. Артем носил меня, образно выражаясь, на руках. Но не в этом главное. Я не понимаю другого: зачем он женился на мне, если собирался бросить столь варварским образом? Ведь не прошло еще и двух лет, как мы женаты. Аферу, которую провернул Артем, он не мог продумать, организовать и осуществить за столь короткое время. Значит, женившись на мне, он уже приступил к ее осуществлению. И опять возникает этот долбаный вопрос: какой смысл ему было жениться на мне и устраивать столь сложною схему своего исчезновения? Мог же он, живя один, в один прекрасный день просто не выйти на работу – и всё?

– Мог, – согласился с доводами Тамилы майор. – И странно, что не сделал этого. Именно эта нелогичность не дает мне покоя. Думал, может, вы поможете разобраться. Уж слишком все как-то заковыристо.

– И я о том же, – устало сказала Тамила, потерев виски кончиками пальцев. – Расскажите мне подробнее о состоянии дел в агентстве Артема. Пожалуйста. Мне очень важно знать, какое будущее меня ожидает в связи с открывшимися обстоятельствами, поскольку, если он не объявится, что маловероятно, мне самой придется заниматься этим бизнесом.

– Да мне пока, Тамила Александровна, и рассказывать вам особенно не о чем. Так, одни предположения.

– Уж лучше хоть что-нибудь, чем ничего.

– Ваш супруг оказался очень хитрым лисом, перекидывая деньги между разными банковскими счетами, чтобы запутать след. И запутал.

– Как же такое могло случиться? А банки, через которые они проходили, тоже не в состоянии отследить их движение?

– Увы, гражданин Луговской, чтобы вывести деньги, полученные посредством мошенничества, сначала открыл счет в иностранных банках, в частности, на Кипре и в Австрии.

– На Кипре? – переспросила удивленно Тамила. – Мы с Артемом на Кипре проводили свой медовый месяц. А почему он выбрал именно этот остров?

– Не случайно. Открыв счет в одном из кипрских банков, он получал прямой доступ к своим денежным средствам из любой точки мира, мог осуществлять как безналичные расчеты, так и обналичивать средства в банкомате любой страны. Но не только в этом фишка.

Счет в кипрском и австрийском банках открыло агентство недвижимости «Уютный дом» и стало туда переводить большие суммы со своего российского счета, совершая операции между своими счетами. Умно?

– Извините, но я не понимаю, в чем суть?

– В том, что все эти операции с деньгами не отражались в документации и для проверяющих они просто лежали в иностранных банках. А на самом деле в один из дней все деньги осели в офшорной зоне.

– В какой?

– Об этом надо спросить у вашего супруга.

– И вернуть их назад невозможно?

– Теоретически можно, а практически нет, так как банки в офшорах своих вкладчиков не сдают.

– А если через интерпол?

– Фильмов насмотрелись, уважаемая? А реальная жизнь далека от кинематографа, в котором все просто. Отследить деньги агентства оказалось действительно невозможно, так как они сразу же переводились на счета за рубежом. А вот отследить, на кого были зарегистрированы фирмы-однодневки, особого труда не составило, но их владельцами оказались лица без определенного места жительства, у которых были просто позаимствованы паспорта за определенную сумму денег. Какую в каждом отдельно взятом случае, сейчас устанавливается.

– Вы уже открыли уголовное дело на Луговского по факту мошенничества в особо тяжком размере?

– Мошенничество – это продукт преступного разума, нарушитель заранее планирует противозаконное деяние, и, как правило, предусматривает пути избегания ответственности. Аферы всегда детально спланированы, что говорит о прямом умысле нарушителей. Невозможно провернуть аферу по случайности или неосторожности.

– О, Роман Сергеевич, избавьте меня от прописных истин. Мы не на одной из лекций по уголовному праву. Я задала конкретный вопрос.

– Со стороны обманутых дольщиков, что они стали жертвами мошеннической схемы гражданина Луговского, заявлений в полицию пока не поступало. Однако возбуждение уголовного дела против него было инициировано старшим лейтенантом Скворцовым, поскольку его следственная группа в процессе расследования дела о предполагаемом убийстве гражданина Луговского выявила его аферу по продаже «воздуха» из источников оперативно-разыскных мероприятий.

– И прокурор уже вынес постановление возбудить производство по факту мошенничества.

– Абсолютно верно.

– Но поскольку я не причастна к нему, по какому вопросу вы пригласили меня сегодня в следственный комитет? К сожалению, я ничем не могу вам помочь, так как вообще не принимала никакого участия в делах мужа. Это могут подтвердить все работники агентства и его филиалов.

– Они уже подтвердили. Открывшиеся новые обстоятельства в деле, которое я расследую, вынуждают меня переквалифицировать ваш статус из подозреваемой в свидетеля.

Тамила громко выдохнула и на секунду прикрыла глаза веками.

– Хорошая новость, товарищ майор. Мне написать вам заявление?

– Какое? – спросил недоуменно Звягинцев.

– Чтобы вы сняли с меня меру пресечения и отменили подписку о невыезде.

– Я сниму ее с вас без него.

– Тогда я официально возвращаю ее вам. А то мне надо навестить родителей, у которых уже давно не была, и рассказать им о случившемся и о том, как отныне изменится моя жизнь.

– И как планируете ее строить?

– Кабы я знала. Если тело Артема не найдется и в течение года ко мне не поступит никакой информации о нем, обращусь в суд, чтобы его признали умершим. И, конечно, возглавлю его агентство недвижимости. Правда, работать придется, как на горящих угольях, в ожидании исков от обманутых дольщиков. Я пока не владею ситуацией о будущем агентства, но после консультации с грамотным адвокатом приму окончательное решение: быть ему или не быть. А до этих пор оно будет работать и приносить людям пользу.

Однако я не представляю, как будут вестись оперативно – разыскные мероприятия по делу мошенничества моего мужа, если нет никаких документов, мало надежды выявить причастных к нему лиц и установить их личности.

– Большинство из них будут непосредственно направлены на сбор и последующую проверку доказательств, – сказал следователь Звягинцев, – их анализ, сбор дополнительных сведений, документов и информации, позволяющих установить факт и детали преступления.

– Вы будете проводить ОРМ? – уточнила Тамила.

– Нет. Этим расследованием будет заниматься другой отдел.

– А вы? Продолжите искать тело Артема?

– А что его искать? – хмыкнул майор. – Оно, наверняка, уже принимает солнечные ванны на одном из островов в Атлантическом океане или Тихом. Но, пока дело не закрыто, буду проводить следствие.

– Возможно, так правильно. В любом случае рано или поздно, как я помню из лекций в универе, придется приостановить и уголовное дело о мошенничестве, если следователям не удастся найти того, кто совершил преступление. А без него оно не будет раскрыто. Кажется, такие дела в профессиональной среде называются «темными», а преступление – совершенным в условиях неочевидности?

– Вижу, красный диплом вам выдали не случайно, – заметил Звягинцев, не сводя пристального взгляда с Тамилы.

– Не случайно. Я очень хорошо училась.

– Для того, чтобы сидеть дома? – не удержался от подкола майор.

– Ничего еще не упущено. Постараюсь наверстать потерянных два с половиной года, – не отреагировав, ответила Мила. – Я могу идти?

– Идите.

– Тогда прощайте. И поймите меня правильно: мне мало доставляли удовольствия наши встречи в вашем кабинете.

И Тамила, вскинув голову и выпрямив плечи, направилась к двери.

– Вы случайно портмоне своего супруга не нашли? – неожиданно услышала она позади себя.

На секунду приостановившись, Мила спокойно обернулась и ответила вопросом на вопрос:

– Где? Ваши работники, как вам известно, фактически каждый сантиметр в квартире обыскали.

Следователь только плечами сдвинул, двусмысленно улыбаясь. Тамиле захотелось физически стереть эту улыбку с его лица, но она усилием воли сдержалась. Однако, уходя, все же решила оставить последнее слово за собой:

– Вы знаете, Роман Сергеевич, прекрасно понимаю, почему не нашлось в квартире портмоне Артема с документами и кредитными карточками, а вот зачем ему понадобились ключи от автомобиля, ума не приложу. Если разгадаете эту загадку, поделитесь со мной, пожалуйста.

И вышла из кабинета, нарочито тихо прикрыв за собой дверь.