Текст книги "Люблю, скучаю… Ненавижу!"

18

– Сюда? К нам? – Мне вдруг стало как-то не по себе.

– Ну, не в Москву же. – Покачала головой мама.

– А когда?

– Он не сказал.

– Ясно. – Я вернулась к еде.

– Надеюсь, он завязал с козявками. – С насмешкой бросил Макс.

Я же в этот момент не думала ни о каких козявках. Филипп в таком и не забыл замечен. Мы дружили, хорошо общались, много времени проводили вместе в юности. Филя был приятным парнем, и мы вполне могли бы общаться на протяжении всех этих лет, вот только то, как мы расстались несколько лет назад, не позволяло мне поддерживать с ним отношения – в последний раз, когда мы виделись, он признавался мне в любви, а я его отшила.

И как мне теперь смотреть ему в лицо при встрече?

– Не знаю, как Карине, ведь она у нас девушка не свободная, а мне интересно поглядеть на её возмужавшего друга. – Сказала Нина. – Даже если когда-то он лепил из козявок снеговиков, или что он там лепил?

– Гусениц. – Отозвался Радов.

Орлова воодушевлённо и заинтересована кивнула:

– А вдруг он стал скульптором? Думаю, это будет интересное знакомство.

– Он любил фотографировать и снимать на видео. – Вспомнила я.

Фил постоянно кружил вокруг меня с камерой и просил улыбнуться, но, как вы помните, с моей улыбкой в те годы было не всё в порядке.

– А как вам идея пойти сейчас всем вместе к морю? – Воскликнул папа. – Обсудим предстоящие мероприятия, выпьем по коктейлю, искупаемся?

– Отлично! – Захлопала в ладоши Нина.

– Я не против. – Ответила я и посмотрела на Гадова.

«Нет, нет, нет. Вали домой, не порти нам вечер».

– Я тоже не против того, чтобы прогуляться с вами по пляжу. – Дерзко улыбнулся он. – Будет весело.

– Ну, конечно. – Процедила я.

После ужина Вова с Наташей проводили бабушку в спальню, а мы с Ниной помогли маме убраться на кухне.

– Ну, как она тебе? – Шепнула мама, намекая на невесту.

– Я ещё не поняла. – Честно призналась я. – Из штанов лезет, чтобы тебе понравиться, но вроде нормальная.

– А где Пупсик? – Нина вытерла руки полотенцем. – Давно его не слышно, обычно он возле стола кружит.

– Двери закрыты, так что убежать не мог. – Заметила мама. – Должен быть где-то в доме.

– Пойду, поищу, заодно приготовлю купальник. – Подруга повесила полотенце на крючок. – Спасибо, Светлана Дмитриевна, ужин – огонь!

– Пожалуйста.

Когда она вышла, я обняла маму за плечи:

– Расслабься, мам. Ужин был замечательным, и Наташа тоже старается, чтобы угодить тебе.

Она сжала меня в своих объятиях:

– Да я больше переживаю за Вовку. – Поцеловала в лоб. – Лишь бы она до свадьбы не поняла, за кого выходит замуж и не сорвалась с крючка.

Я рассмеялась.

С чувством юмора у моих родителей всегда было всё в порядке. Видимо, это их и сблизило когда-то.

– Ничего не хочешь мне рассказать? – Мама оторвалась и посмотрела на меня. – Я же вижу, что ты какая-то… не такая. Что тебя беспокоит?

– Ничего. – Заверила её я.

Ни один мускул не дёрнулся на моём лице.

– Ладно. – Сделала вид, что поверила мама.

– Пойду… приготовлю купальник. – Сказала я и фальшиво улыбнулась.

– Иди. – Она убрала мои волосы за уши и отпустила меня.

Я вошла в гостиную. Папа смотрел телевизор, а Радов стоял у окна.

– Карина! – Сказал Макс, обернувшись.

– Чего тебе? – Спросила я.

Мне показалось, что из гостевой комнаты на первом этаже доносится лай.

– Можно тебя на пару слов? – Он не улыбался и казался серьёзным.

– Подожди. – Я подняла вверх палец. – Слышишь?

– Что именно?

– Пупсик. Там. – Указала на коридор и, не дожидаясь ответа, пошла в направлении звука.

– Этот пёс, если честно, заслуживает нормальной клички. – Потащился за мной Радов. – Цербер, Геркулес, Танк? Или, может, Торпеда? Нет, Страйкер. Или Хантер? Командор?

– Дьявол. – Предложила я, двигаясь по коридору к источнику лая.

– Задира? Или Шайтан?

– Ага, или Демон. Или Жуть.

– Смерч!

Я толкнула приоткрытую дверь и обнаружила Пупсика. Он стоял в боевой позе посреди комнаты и громко облаивал кусок бельевой верёвки, запутанный вокруг диванной ножки.

– Вот ты где, Мистер Перезвон! – Воскликнула я, входя в помещение.

В этот момент пёс вцепился зубами в верёвку и тут же её отпустил, а затем ловко напрыгнул снова.

– Фу, выплюнь. – Скомандовала я.

Сделала несколько шагов и вдруг поняла, что это… не верёвка. Что-то длинное и белое больше походило на шланг. Я наклонилась, чтобы рассмотреть его, и тут оно шевельнулось. Сначала не явно, а затем задвигалось активнее.

– Что там? – Донёсся из-за спины голос Радова.

– Аа-а-а!!! – Завопила я. – Это змея-я-я!

Белое чудище двинулось и показало из-под дивана тупую голову с желтыми глазами. Пупсик залаял громче – визгливо, почти отчаянно, а я сделала единственное, что пришло мне на ум в тот страшный момент, когда от вида змеи у меня пронеслась вся жизнь перед глазами, – я… запрыгнула Максу на руки.

– Аа-а-а! – Продолжала верещать я, дрожа.

Хорошо хоть, Радов подхватил меня вовремя и крепко прижал к себе.

– Бежим! – Выдохнула я, не отрывая взгляда от змеи, которая замерла возле дивана и больше не двигалась. – Бежим! – Дёрнулась. – Ну, что ты стоишь?!

Видно Макс тоже до чёртиков перепугался, потому что встал, как вкопанный, да ещё и вцепился в меня своими пальцами, точно клещами.

– Что такое? – Ворвался в комнату мой отец.

За ним следом влетели перепуганные Вовка с Наташей.

– Там! Там змея! – Задыхаясь, прокричала я.

Все мои мысли были сейчас о том, что чудовище в любую секунду может укусить Пупсика или Радова за ногу.

– Юленька! – Бросилась на пол Наташа. – Это не змея, это моя Ю-ю-юленька!

А вот это было неожиданно.

– Прости, что перепугали. Наверное, она выбралась из террариума. – Улыбнулся мне брат. – Такое иногда бывает, если неплотно прикрыть крышку.

Невеста сграбастала на руки змею и нежно прижала к груди:

– Всё хорошо, моя маленькая, вот и я.

– Ты не переживай, она не ядовитая. – Добродушно сказал Вовка. – Это полоз. Можешь не бояться.

Наташа чмокнула змею куда-то в область головы или шеи (или что там у змеи?) и подняла её выше, демонстрируя мне безобидность своего ужасного питомца.

Я вжалась лицом в шею Макса. Моё сердце колотилось, как бешеное, дыхание сбилось, по коже бежали мурашки.

– Страшно? – Ехидно сказал Радов прямо мне в ухо.

И вот тут, когда паника немного спала, до меня вдруг дошло, что я всё ещё сижу (или лежу) у него на руках.

– Ой, – сглотнула я и, оттолкнув его от себя, спрыгнула. – Ты… – До меня вдруг начало доходить. – Ты всё знал?! Что это её змея, и что она не опасная, и…

– Угу. – Кивком подтвердил Радов. – Но ты так перепугалась, и кто-то должен был тебя спасти, успокоить…

Да ведь он облапал меня всю, пока держал!

– Боже… – Я подняла на руки Пупсика и попятилась к двери. – Уберите свою змею, пожалуйста. Я ужасно боюсь их, этих…

Пупсик, отталкиваясь от меня лапами, продолжал отчаянно гавкать.

– Конечно. – Улыбнулась Наташа, прижимая противную, гладкую, страшную змею к груди.

А я бросилась наверх в свою комнату. «Кто, вообще, блин, заводит змей? Что за ненормальные?!»

– А я уже готова идти купаться! Что за шум? – Попалась мне по пути Нина. На её плече висела большая пляжная сумка, на голове была кепка.

– Держи. – Я сунула ей в руки Пупсика. Тот тут же успокоился и бросился лизать ей шею. – Оказывается, будущая жена моего брата держит в нашем доме свою ручную змею. Прикинь? И зовёт её Юленькой!

– Прикольно… – Пробормотала Нина.

– Ничего прикольного! – Бросила я и направилась вверх по лестнице.

– Жду тебя внизу! – Крикнула подруга.

Я поднялась, влетела в комнату и захлопнула дверь.

Мне нужно было отдышаться. Какая там змея! Чёрт с ней, со змеёй! Я сама прыгнула в объятия к Радову, а он держал меня на руках! Боже, как так вышло?

Я сделала шаг и больно ударилась ногой о край кровати.

– Твою же м… – и проглотила конец фразы, стиснув зубы.

Похоже, неудачи преследовали меня по пятам.

– Больно? – Раздался голос за спиной.

Ну, вот – точно.

Я резко обернулась:

– Стучаться не учили?!

Радов пожал плечами, вошёл и закрыл за собой дверь. Теперь мы были отрезаны от всего мира, и воздуха в комнате как будто сразу стало меньше.

– Нужно поговорить, Карина. – Тихо сказал он. – Я серьёзно.

19

– Макс, разве твой психиатр не рекомендовал тебе держаться подальше от людей? – Не могла не съязвить я.

– Больно? – Он будто и не услышав моей колкости, шагнул ко мне.

– Нет!

Я обернулась и посмотрела на кровать. Если её немного придвинуть к стене и ближе к окну, то будет удобнее передвигаться по комнате. Мне нужно было делать хоть что-то, лишь бы не смотреть на Радова и не стоять с ним лицом к лицу.

– Чёртова развалюха… – Я подошла и дёрнула кровать за изголовье. – Двигайся, давай!

– Тяжелая? – Спросил Макс.

– Нет.

– Точно?

Я потянула её на себя, и кровать сдвинулась ровно на миллиметр.

– Справлюсь. – Прокряхтела я. Но всё было тщетно. – Ладно, чёрт с тобой, помоги мне! – Попросила Макса.

– То есть, тебе нужен сильный и крепкий мужчина, чтобы передвинуть…

– Нет! – Не дала я ему договорить. – Стала бы я тогда тебя просить?

Радов усмехнулся, но кровать всё же подвинул. Затем обернулся ко мне.

– Чего тебе? Не томи уже, говори, что за разговор? – Потребовала я, уперев руки в бока.

Макс подошёл ближе. Совсем близко. Опасно близко. На каждом вдохе наши тела почти соприкасались, и мне показалось, что у меня закружилась голова.

– Надеюсь, твоя жизнь такая же замечательная, какой ты описала её за ужином, – хрипло произнёс он.

– Можешь в этом не сомневаться. – Ответила я, тяжело дыша.

Радов слегка наклонился, и я замерла, перестав дышать.

Думала, он хочет поцеловать меня. В этот миг моё сердце чуть не остановилось, но вместо этого Макс просто взял с тумбочки одну из книг, которые я успела по дурости выложить из сумки после приезда.

«Что делать, если тебя бросили» – было написано на обложке.

– Это не моё! – Поспешила брякнуть я.

– Уверен в этом. – Улыбнулся он, убирая книгу на место.

Ненавижу его улыбки. Вот бы от них ещё не подкашивались мои коленки, было бы совсем замечательно.

– Так, значит… – Парень навис надо мной. – Ты учишься в универе, чтобы продавать цветы?

– А ты бросил учёбу, чтобы заполнять путевые листы? – Парировала я.

– Просто хотел убедиться, что это действительно то, чего ты хочешь от жизни. Помнится, тебе нравилась математика, и ты достаточно преуспела в ней, чтобы поступить в Политех, а теперь – цветы? – Его лицо выражало недоумение.

– Зато тот, кто не преуспел ни в чём, может заниматься чем угодно – совсем как ты. – Напомнила я ему о том, что он тоже когда-то подавал надежды, а потом бросил учёбу и занялся какими-то сомнительными подработками.

– А ты теперь больнее кусаешь, девочка. – Он наклонился ещё ниже к моему лицу.

– У меня был хороший учитель. – Я расправила плечи, с трудом сдерживая дрожь.

– Мне нравится, какой ты стала. – Склонив голову, медленно обвёл меня оценивающим взглядом Радов.

Мой пульс тут же ускорился до крайне опасных величин.

– Так о чём ты хотел со мной поговорить? – Выдохнула я.

Макс смотрел на меня несколько невыносимо долгих секунд, а затем, словно сдавшись, вдруг сделал шаг назад.

– О свадьбе. – Сказал он. – И о невесте.

– А что с ней не так?

Макс дёрнул плечами.

– Это слишком быстро, они не знают друг друга.

– А, может, это любовь? – Усмехнулась я. – Слышал о таком? Иногда бывает, что людям не нужно время, и они сразу видят, что перед ними их половинка. Но, правда, это у нормальных людей – не таких, как ты.

– Нет, я не верю, что так бывает. – Качнул головой Макс.

– Но ты только не расстраивайся и на завидуй Вовке. – Решила поддержать его я. – Я верю, что где-то на свете существует тупая, непроходимая идиотка, которая полюбит тебя таким, какой ты есть.

Радов расплылся в хитрой улыбочке. Ему нравилось отбивать мои подачи, но в этот раз он решил быть серьёзным до конца:

– Нет, мне действительно это не нужно. И я не завидую. Просто с этой невестой реально что-то не так. Она что-то скрывает, я это чувствую. Вован её совсем не знает. Пройдёт немного времени, и она станет вести себя по-другому.

– И что? Что ты предлагаешь?

Он сделал шаг ко мне.

– Предлагаю временное перемирие. Давай объединимся и узнаем, что с ней не так.

Я отрицательно покачала головой.

– А что с ней может быть не так? Ты Вовку-то видел? Да она для него идеальная партия! Он не богач, не сильно талантлив и не очень-то успешен, в чём её корысть?

– Я пока не знаю, но что-то тут точно не чисто. – Заверил Макс. – Взять хотя бы её фамилию. Рогатко. Её, наверняка, всю жизнь обзывали рогаткой, а это, знаешь ли, не очень приличное прозвище для девушки, если ты понимаешь, о чём я.

– Фу-у-у! – Не выдержала я. – Выходить замуж из-за фамилии – абсурд, а то, что ты сказал, намекая на то, что она девушка не тяжелого поведения, это вообще отвратительно!

– Да ладно!

– Да! И вообще, всё, что вылетает из твоего рта – мерзко, Макс!

– Карина. – И он приблизился ко мне почти вплотную.

– Что? – Сглотнула я.

– Твоё имя из моего рта. Всё ещё мерзко? – Его дыхание ласково прокатилось по моей коже. – Ка-ри-на… – Произнёс он медленно, словно издеваясь надо мной.

Чёрт, а ведь Радов был ослепительно красив. Эти тёмные глаза с наглым прищуром, мягкие губы, самоуверенная улыбка. У меня по спине пробежал холодок. «Нельзя поддаваться его чарам. Нельзя! Не смотри на него!»

– Никаких перемирий! – Решительно отказалась я. – И не вздумай копать под невесту и портить свадьбу моему брату, понял? Он пригласил тебя, чтобы ты его поддержал, так? Вот и поддержи.

– Но я уверен, она – не та, за кого себя выдаёт. – Твёрдо сказал Макс.

– Напомни, когда я в последний раз интересовалась твоим мнением, Радов? Не помнишь? Вот и я тоже. – Я подошла к двери, отворила её и жестом указала ему, чтобы проваливал. – Поэтому брось свои бредни и смирись с тем, что нормальные люди женятся, заводят семьи и хранят верность тому, кого любят. Подчёркиваю – нормальные.

Он выдохнул и прошёл к двери. Остановился, посмотрел на меня.

– Не цепляйся к ней. – Добавила я. – И запомни, у нас с тобой ничего общего, и я никогда не буду на твоей стороне.

– О’кей. – Его взгляд обещал меня уничтожить. – Как скажешь. Война, так война.

20

Макс

Детский сад! Какая война? И зачем я это ляпнул?

Меня начинало раздражать, что мой мозг неумолимо размягчался в присутствии этой девушки. Я видел её, и опять, как в юности, мне хотелось подначивать её, язвить и уколоть сильнее.

Много лет назад это было возможностью быть к ней ближе, было своеобразным способом общения, предлогом контактировать с ней, а теперь? Теперь я и сам не понимал своей потребности цепляться к Карине, но вынужден был признать – это всё ещё приносило мне острейшее удовлетворение.

Дверь захлопнулась прямо перед моим носом, а я всё ещё ощущал запах её духов. Тонкий, цветочный. В сочетании с медовым ароматом её кожи и волос коктейль был убийственным – эдакая нежность с коготками, мягкая, но пронзающая кожу насквозь и впивающаяся в самое нутро.

Я закрыл глаза и снова втянул носом этот запах. Кажется, надо мной нависла реальная опасность влюбиться в неё снова.

– Ну, как она там? – Вырвал меня из раздумий Вова, появившийся в коридоре.

– Жить будет. – Выпрямился я, надевая на лицо беззаботную маску. – У меня до сих пор звенит в ушах от её крика.

«А ладони жжёт от прикосновения её тела», – но об этом я, конечно, промолчал.

– Неудобно, конечно, вышло. – Сказала, появившаяся из комнаты Вовы Наташа. – Я уже привыкла и всё время забываю, что Юленька может напугать людей.

– Впредь держи террариум закрытым! – Попросил я. – Иначе, кого-нибудь из гостей хватит удар, если он увидит в комнате этого… большого белого глиста!

– Хорошо. – Обиженно поджала губки невеста.

И я тут же поймал на себе осуждающий взгляд друга. Да, помнится, он просил меня быть помягче со своей Наташенькой, но я ведь не давал ему клятву на крови?

– Ну, что, идём? – Я кивнул в сторону лестницы.

– Да, пойдёмте. – Друг пропустил свою невесту вперёд.

Родители Вовки и Карины уже ждали нас во дворе.

– Может, стоит снять с машины… паруса? – Предложила Светлана Дмитриевна, глядя на автомобиль, в которой приехали Карина со своей подругой.

Из окон торчали палки, к концу которых были примотаны кружевные бюстгальтеры.

– А, по-моему, неплохо смотрится. – Пожал плечами Сергей Анатольевич.

Я усмехнулся, а Вовка уставился на нижнее бельё сестры в недоумении:

– Всё время забываю, что мелкая выросла и носит лифчик. – Он мотнул головой, будто сбрасывая с себя дурман. – Вроде вчера только под стол ходила пешком…

– Я готова! – Вышла следом за нами Карина. И поняв, куда все смотрят, покраснела. – Ой… – Подошла к машине, сорвала с палок нижнее бельё и сунула в сумку. – Мы просто искупались по дорге…

Я с интересом наблюдал за каждым её движением. Чёрт, а ведь малявка выросла такой женственной, что одним взмахом ресниц могла свести с ума кого угодно!

– Удивительно, как вы не собрали за собой вереницу из машин мужиков, желающих с вами познакомиться! – Хмыкнул Вовка, когда сестра посмотрела на него.

– А почему ты думаешь, что мы не собрали? – Гордо задрала носик Карина.

Вова опешил, а Наташа хихикнула и обняла его за талию.

– Все в сборе? – Спросила Светлана Дмитриевна.

– Вроде. – Отозвался её сын.

– А где Нина? – Карина огляделась по сторонам.

– Изучает окрестности со своим Бобиком. – Сергей Анатольевич махнул рукой в сторону дороги. – Я дал ей пакетик, чтобы приучалась к культуре выгула и убирала за своим псом.

– О… – многозначительно протянула Карина и одобрительно кивнула.

Она бросила на меня короткий взгляд, и я сделал вид, что смотрю вдаль, на её подругу.

– Получилось! Получилось! – Как раз закричала та, помахивая над головой пакетиком с собачьими экскрементами. – Ура! Мы сделали это!

– Я начинаю понимать, почему вы дружите. – Улыбнулся я.

– А я всё ещё не могу понять, почему мой брат дружит с тобой. – Бросила Карина и, плавно покачивая бёдрами, направилась в сторону пляжа.

Минут через десять вся наша дружная компания вышла к морю.

Я снял кроссовки и пошёл по песку босиком. Пляж ещё не опустел, но отдыхающих стало намного меньше. Приятный ветер холодил кожу и, будто специально надо мной издеваясь, трепал волосы идущей впереди Карины. Она шла, глядя по сторонам, и у меня не получалось не следить за тем, как её мягкие локоны колыхались в такт ходьбе, а аккуратные маленькие пяточки ныряли в песок.

– Если честно, – сказал Вова. – Мы подумываем переехать. – Он крепче сжал Наташину ладонь. – Мне предложили работу в Краснодаре.

– Правда? – Обернулась Карина.

– Скорее соглашайся, – вместе с ней обернулась и Светлана Дмитриевна, – пока они не осознали свою ошибку и не передумали!

– Ха-ха, мама, как смешно! – Скривился Вовка. – Я серьёзно. Там хорошая компания, интересные перспективы, да и Наташа сможет быстрее устроиться на работу в городе побольше, чем наш.

– Зачем тебе переезжать? – Не выдержал я. – Разве мы с тобой не говорили об этом? Мне нужен хороший логист, с оплатой я тебя не обижу, что тут думать?

– Я не знаю. – Друг пожал плечами. – Просто Наташа…

– Ой, а пойдёмте в бар! – Воскликнула невеста, не давая ему договорить и указывая на пляжную забегаловку под открытым небом.

– Я за! – Поддержала её Карина.

– И я! – Отпустив пёсика с поводка, обрадовалась Нина.

– Тогда идём.

И все дружно направились туда.

– А знаешь, как предки выживали меня из дома в прошлом году? – Спросил Вова, когда мы расселись вокруг деревянного столика под широким навесом-грибком.

– Как? – Зимина опять оказалась прямо напротив меня.

– Ты не поверишь! – Начал он.

И я приготовился в двадцатый раз слушать, как они «аккуратно» выпроваживали из дома своего великовозрастного сынка.

– Сначала мама с папой оставляли мне на столе записки, в которых было написано что-то вроде «Завтрак на столе» или «Обед в микроволновке, разогрей». – Вовка взмахнул руками, с укором взглянув на родителей. – Потом я стал просыпаться, а вместо обеда меня ждали бумажки со словами «Продукты в холодильнике, свари себе пожрать». А потом они сменились записками: «Продукты в магазине, деньги на столе, сходи, купи, свари»!

Вовкины родители не выдержали и рассмеялись, а он округлил глаза, будто приготовился рассказывать сюжет боевичка:

– А потом знаешь что?

– Что? – Выпучив глаза, подыграла ему Карина.

– В один прекрасный день я проснулся, а на холодильнике записка: «Продукты в магазине, а деньги – на работе»! Прикинь! «На работе»!

И наш столик содрогнулся от хохота. Вовкины мама с папой дали друг другу «пять».

– Я, блин, только год, как окончил универ, м-а-а-ам! – Протянул Вован. – И мне пришлось устраиваться менеджером и искать себе квартиру. Копец, вы бессердечные!

– Я запишу себе этот метод. – Хрюкая от смеха, простонала Нина. – Меня мои просто выперли пинком под зад, едва я окончила школу, а твои тебя ещё год после универа терпели! Го-о-од!

– Да мне было всего двадцать три-и-и! – Возмутился Вовка.

– Неужели, я терпела его целых двадцать три года? – Закатила глаза Светлана Дмитриевна.

– Вот откуда у тебя столько седых волос, дорогая. – Сочувственно обнял её муж.

Подошёл официант и поставил перед нами бокалы. Я взял свой, и мы все дружно чокнулись.

– Иногда мне кажется, что меня усыновили. – Вздохнул Вовка.

– Ну, что ты, сынок! Н-е-ет! – Мать нежно погладила его по плечу. – Думаешь, мы бы тебя выбрали?

И воздух содрогнулся от новой лавины смеха.

Вот что мне всегда нравилось в их доме. Атмосфера.

Они ловко подкалывали друг друга и потом дружно смеялись. И любой в этом доме в случае чего мог рассчитывать на поддержку близких. Я приходил к ним в гости и забывал о том, что у моего отца депрессия, а мать пристрастилась к бутылке. Я хотя бы на несколько часов мог стать одним из них, побыть частью чего-то нормального, доброго, цельного.

И теперь, когда я окидывал их взглядом, я в очередной раз жалел, что предал однажды их доверие. Возможно, если бы они знали правду, то не захотели бы сидеть со мной за одним столом.

– Филипп! Это же Филипп! – Воскликнула Светлана Дмитриевна, поднимаясь со своего места. – Филя, иди к нам! – И махнула рукой.

Я посмотрел на Карину, а она – на меня.

Возможно, в этот момент мы подумали с ней об одном и том же.