Текст книги "Жертвы жадности. Последний довод королей"

Глава 9. Добровольно-принудительная битва

День двести двадцать первый!

Вы продержались 220 дней!

Мудрость – это не только ценный опыт. Это ещё и время, потраченное на его изучение. Понимаешь, Игрок? Время плюс изучение прошлого опыта, плюс осознание своих ошибок и их последствий. Опыт у тебя имеется – даже больше, чем нужно – а время своё ты тратишь на всякую чушь. Потому осознание своих ошибок у тебя на уровне рефлексов. Впрочем, наличие опыта – это уже +1 к мудрости

Самое сложное в моём положении – уснуть. Отправленные группы скрылись в темноте ночи, и пока от них не было никаких вестей. Давно уже спали Борборыч и Котов, чьей железной выдержке я глубоко завидовал. А вот мне не спалось. Усталость уже ухнула ниже 20 %, а я всё продолжал себя накручивать и переживать.

Я проверил посты у стены, прошёлся по всему лагерю – без толку. Успокоиться не получалось, а система не спешила помогать с погружением в царство Морфея. Хотя обычно-то как? Лёг – и спишь. И вот это несоответствие сегодняшнего и обычного состояния вызывало смутное беспокойство… Я сел у костра неподалёку от своего навеса, подкинул дров и стал смотреть за дикой пляской огня.

Чтобы хоть как-то занять руки и мозг, я принялся надраивать зубы импровизированной щёткой, периодически морщась от болезненных ощущений – всё-таки щётки надо делать не такими жёсткими. Эта ежедневная процедура вызывала во мне уже глубокое отвращение. Зато я, наверно, был одним из немногих, кто мог похвастаться отсутствием амбре изо рта.

Постепенно глаза у меня начали закрываться сами собой, и я просто задремал у костра – спокойно, без сновидений и сидя. Вот как раз неустойчивое положение тела и спасло меня в тот момент, когда мне попытались перерезать горло… Оно и ещё квестовый зверь, решивший в кои-то веки обозначить своё присутствие…

Проснулся я рывком в тот миг, когда тело повело чуть в сторону от лёгкого прикосновения к плечу. Если бы я лежал и спал – так и не успел бы открыть глаза, захлебнувшись собственной кровью. Однако в сидячем положении даже незначительный толчок вывел меня из равновесия. На то, чтобы осознать, что к моему горлу приближается костяной нож, – ушли лишь доли секунды. Я подставил правую руку наручем под лезвие, а левую, вывернув запястьем, направил себе за спину. Миг острого жжения – и струя кислоты резко бьёт из меня несколько раз.

Игроки совершают подлое нападение на Игроков! Убивай! Унижай! Доминируй!

Критический удар!

Вы нанесли Игроку —??? 335 урона

Жизнь Игрока??? 14225/14560

Игрок??? ослеплён на правый глаз!

– А-а-а-а! Чёрт!.. – Крик за спиной заставил вскочить на ноги и резко обернуться. Позади, хватаясь за глаз, дёргался ополченец из Обители, а ещё трое как раз спешили ко мне с оружием наголо.

Я выхватил булаву, сделал шаг к незадачливому убийце, и в этот момент между нами вонзилась стрела, пущенная откуда-то из темноты. В землю она ушла на половину длины, что довольно ясно показывало: попала бы в меня – прошла бы насквозь, и никакой доспех бы не помог. Причина такого обидного – для врага, но не для меня – промаха тоже была понятна. На грани света и тьмы всего на пару секунд мелькнуло поджарое тело зверя…

– Эй, что там? – раздался от стены крик одного из дозорных, и только в этот момент я осознал, что лагерь ещё спит.

– Тревога!!! – во всё горло заорал я, нанося удар.

Критический удар!

Вы нанесли Игроку —??? 14225 урона

Жизнь Игрока??? 0/14560

Игрок??? убит!

Несостоявшийся «перерезатель» драгоценной шеи Филиппа Львовича и так был слегка подранен, а тут ему ещё и сверху прилетело шипастым железным шариком, проломив черепную коробку. Щит и копьё остались у меня под навесом, и хорошо ещё, что доспех снять не успел – а то бы совсем туго пришлось…

Подбегавших врагов я верно просчитал всего на две трети – двое и в самом деле были ополченцами. Один ткнул в меня копьём, другой – дубинкой, и оба удара не оказались опасными. А вот третий бил внушительных размеров каменным топором из тёмного камня, и его удар не только был достаточно быстр, чтобы достичь цели, но и оставил на доспехе приличных размеров разрез, едва не повредив меня самого.

Я ожидаемо попытался достать его в ответ, но враг быстро отступил, разрывая дистанцию. Я продолжил удар и отправил на перерождение одного из ополченцев, одновременно смещаясь в сторону – по часовой вокруг оставшихся врагов.

В нашем лагере к этому моменту царила какая-то вакханалия. Поднятые по тревоге жители выскакивали из-под навесов – и почти сразу же попадали под удары вражеских диверсантов. И хорошо ещё, что обителевцев к нам пришло, похоже, не так уж и много… Мы с моими противниками в какой-то момент застыли друг напротив друга, а потом, подчиняясь жесту бойца с топором, второй враг начал смещаться мне за спину.

Логичное и понятное решение – если считать, что я был один. Однако я-то был совсем не один!.. Мелькнуло в прыжке упругое серо-жёлтое тело, распахнулась широченная пасть – и с громким «Клац!» сомкнулась на горле врага, а я кинулся навстречу самому опасному противнику, на ходу раскручивая булаву.

Враг у меня оказался умелым – ничего не скажешь… От булавы уклонился, успел махнуть мне в лицо рукоятью топора, попал, пропустил мимо – и, подтолкнув, добавил обидный пинок под зад.

Получен урон деревяшкой – 247

Жизнь 39683/36300

Получен урон ногой – 125

Жизнь 39558/36300

И всё это при том, что я двигался явно быстрее. То есть, человек изначально в этот мир пришёл с навыками, которыми я явно не обладал. Довелось мне как-то с одним десантником сцепиться ещё на Земле… Вот он меня пару раз так же с напутственным пенделем мимо отправлял, несмотря на то, что я не был совсем уж беззащитным человеком…

Обиду пришлось проглотить – удар на то и был рассчитан, чтобы я разозлился. Если бы враг мог сделать что-то более серьёзное, то сделал бы – но не успел. И потому извлёк хоть какую-то пользу из произошедшего. Теперь надо было его технично додавить, не сильно подставляясь.

– Чё, павлин, словил?! – подначил меня противник.

Я в кои-то веки ничего не ответил. Вывернул левую руку для стрельбы кислотой, занёс булаву над головой и осторожно двинулся вперёд. Злорадствовать я буду только, когда выиграю. Жаль, враг мои старания не оценил – и резко скакнул влево, выходя из-под удара булавы… Во всяком случае, ему, наверно, показалось, что резко. А вот для меня это вполне себе было заметное движение – осталось только воспользоваться тем, что противник переоценил свои силы.

Удар он нанёс отличный, техничный, красивый: его топор летел в меня почти со спины, но в последний момент я сделал шаг вперёд, уходя из-под лезвия – и одновременно развернулся и махнул булавой сверху вниз, целясь не в бойца, а в его оружие. Зацепил самым краем, но этого хватило, чтобы топор изменил направление и отправился вниз, глубоко увязнув в земле.

Пока враг вытягивал топор, я сделал шаг вперёд, занося булаву, будто собираясь ударить снизу вверх – а сам резко выбросил левую руку и плюнул кислотой. Правда, не особенно надеясь, что получится – и оно и не получилось… Враг разгадал мой замысел, но топор вытащить не успел – и ему оставалось либо бросить его, либо оказаться в очень невыгодном положении. Он выбрал второе – сместился, неудобно вывернув кисть и всё-таки вытащив топор. От удара булавы ушёл, присев на корточки – и тут же получил бронзовым поножем в лицо.

Вы нанесли Игроку —??? 776 урона

Жизнь Игрока??? 17324/18100

От резкого удара противник упал на землю, а моя булава как раз поднялась в воздух. Движение – и она с весьма приятным (для моего слуха) хрустом опустилась на ногу врага, глубоко вонзаясь в неё шипами.

Критический удар!

Вы нанесли Игроку —??? 15040 урона

Жизнь Игрока??? 2284/18100

– Ш-ш-ш-ш-ш! – сквозь плотно сжатые губы мой противник высказал всё, что обо мне думает, когда я дёрнул оружием в сторону, повреждая ему ногу ещё больше.

Можно было бы, конечно, поближе подтянуть самого врага, но топор он ведь так и не выпустил. А получить удар в тот момент, когда победа почти твоя, – было бы вдвойне обидно.

Вы нанесли Игроку —??? 845 урона

Жизнь Игрока??? 1439/18100

Я пригнулся к земле и сделал шаг вперёд, занося булаву, а противник резко дёрнулся и, на удивление, сразу оказался на ногах с занесённым топором – вот это реально было быстро… Я даже не успел среагировать – так и стоял, согнувшись над тем местом, где был мой враг. Понимая, что сейчас получу лезвием в спину, я рванул вперёд, врезаясь бойцу в живот. Успел нырнуть как раз под удар…

Вы нанесли Игроку —??? 363 урона

Жизнь Игрока??? 1076/18100

В этот раз топор всё-таки улетел в сторону, вывернувшись из ослабевшей руки. А я и мой противник оказались на земле: я сверху, а он – снизу. Откатившись и поднявшись на ноги, я заметил, что боец Обители всё ещё жив.

– Пустомеля… – бросил я самое обидное, что в голову пришло (да, хреново пришло, но почему-то в бою фантазия работала из рук вон плохо!). А после достал из-за пояса тампон и приложил к ране на ноге врага.

– Нет! – боец дёрнулся и попытался достать меня кулаком. И нет, в таком состоянии у него ничего не вышло: я все эти попытки пресёк хорошим ударом по уху.

Вы нанесли Игроку —??? 400 урона

Жизнь Игрока??? 676/18100

– Лежи уже!.. – буркнул я, оглядываясь в поисках крепкого ремня или верёвки.

И в этот момент на меня налетел ещё один диверсант из Обители. Вообще-то он пробегал мимо, спасаясь от преследовавших его ополченцев, но решил воспользоваться моментом – и врезал копьём, которое очень неприятно повредило мне бедро, пробив кожу варана.

Критический удар!

Получен урон копьём – 3240

Жизнь 36318/36300

Левая нога повреждена!

– Ять!.. – только и выдал я, выбрасывая вперёд булаву больше наугад. Видимо, попал, потому что пробегавший враг болезненно вскрикнул и рухнул на землю.

Коэффициент урона – 0,7

Вы нанесли Игроку —??? 5096 урона

Жизнь Игрока??? 3554/13450

Однако время ушло – мой пленник добрался до ножа на поясе и успел решительно вогнать его себе в грудь, избегая позорного пленения. Я достал ещё один тампон и приложил к своей ране на бедре, искренне жалея, что не смог взять такого знатного вояку в плен. Что-то мне подсказывает, что он в Обители не на последних ролях…

Если я думал, что это у нас тут переполох, то я жестоко ошибался. Дохромав до забора, я обнаружил, что лагерь наших противников тоже не спит. Но если у нас просто люди бегали, орали, махали факелами и спешно раздували костры, то у обителевцев уже всё весело и задорно полыхало.

Впрочем, ничего удивительного – туда же близнецы отправились в составе одной из групп. Чтобы эти двое да не подпалили чего-нибудь во вражеском лагере? Никогда в такое не поверю… Если всё вокруг горит и полыхает, то вероятнее всего – их работа.

В нашем лагере суматоха тоже пока продолжалась, а система молчала – значит, ночной бой ещё не закончился. В темноте особо ничего видно не было, так что я побрёл вдоль стены в сторону самого большого скопления огней.

Ну и кому сегодня везёт? Правильно! Сегодня везёт Филе. Вот нет чтобы мне, изображая раненого, пройти и не обращать ни на что внимание… Так ведь нет… Увидев какую-то тень, метнувшуюся от забора, я с криком «Стой, стрелять буду!» резво захромал за ней. Кто же знал, что это и есть последние четверо диверсантов, которые как раз хотели отступить, перемахнув через забор? Однако тут появился я, и мне решили уступить дорогу, но были замечены…

И вот я – такой весь в крови, красивый и хромающий – прямо на них в темноте и вылетел. Хорошо ещё, что булава была с собой – только голову и забыл на месте сражения. Пока ко мне подоспела помощь, я проклял всё на свете, отбиваясь от наседавших противников. Первым мне на подмогу добрался квестовый зверь. Тёмный силуэт одного из обителевцев неожиданно раздулся, выпустил в разные стороны несколько тёмных струек и осел на землю. Спустя долю секунды от него отделился звериная тень и пропала из виду, прежде чем соратники почившего успели опомниться. Я воспользовался моментом – и хорошенько подранил одного из противников.

А потом вынужден был снова отступать и пятиться – но уже совсем недолго. На звуки боя прибежали ополченцы с факелами и копьями – и быстро, не услышав мои требования оставить хотя бы одного в живых, превратили всех троих оставшихся врагов в решето.

Ваши противники Игроки закончились! Можно начинать праздновать!

Вы получаете 108 очков опыта (поделен между союзниками).

Набрано опыта —7252/46709 очков опыта!

В результате ночного нападения мы так и не заполучили ни одного пленного, о чём я жалел больше всего. Было бы интересно сейчас пообщаться с кем-нибудь из них и узнать дальнейшие планы врага…

Меня отправили спать и залечивать раны. Несмотря на то, что до нападения я успел немного подремать, усталость у меня уже ушла в минус, так что держался я только на «неспуле». Борборыч тоже отправился на заслуженный отдых – ему этой ночью досталось не меньше моего… А организацией обороны и назначением новых часовых занялся непострадавший Котов.

Разбудили меня всего часа через четыре – начали возвращаться наши диверсанты. Ожидаемо, вернулись не все, зато потери у наших было явно меньше, чем у врага. Пока я и Борборыч спали, Котов отправил бойцов обыскивать наш лагерь. Были обнаружены кучки вещей, оставшиеся от тридцати наших бойцов – и ещё примерно от сотни диверсантов. Мы со своей стороны отправили на ночную диверсию сто тридцать четыре человека, из которых вернулось сто девятнадцать. Ударников отправилось на перерождение только трое.

Сколько врагов пострадало за ночь в лагере Обители – мы не знали. Явно немало, однако не это оказалось для врагов самым страшным ударом. Самым страшным был устроенный близнецами пожар… Скоординировавшись с ещё несколькими группами, они почти одномоментно запалили больше сотни навесов. А отсутствие близких источников воды на северных склонах долины привело к тому, что затушить пожар никто не успел… Навесы стояли плотно друг к другу – и вскоре полыхал весь лагерь.

Можно было радоваться? Нет! Потому что в пожаре у наших врагов сгорела наша будущая добыча! Однако самое неприятное, что и припасы у них тоже сгорели. И теперь, в предутренних сумерках, в свете догорающего лагеря, эти неудачники спешно двигались к нам, полные решимости покарать и отобрать. А мы были ещё невыспавшиеся и голодные…

К забору выдвинулись наши стрелки, занимая позиции. Мы спешно вооружались и приводили себя в порядок. Я, всё ещё прихрамывая, прихватил копьё, но был остановлен Котовым.

– Филя, ты уже ночью повоевал – заканчивай! – попросил он. – Вот прорвут оборону, тогда и полезешь доминировать.

– Но…

– Там Нагибатор есть, чтобы головы проламывать, – согласился подошедший к нам Борборыч.

– А я бы помахался там! – заметил я немного обиженно.

– Намахаешься ещё… – мрачно ответил Котов.

Пока что я не видел в происходящем ничего критичного, но, возможно, он и прав. Да, мы отбивались от Альянса и в более тяжёлой ситуации, но ведь и Обитель с бандитами воевала вполне себе успешно. Не знаю, пережили бы они нашествие всей орды, но ведь в пограничных стычках неплохо себя чувствовали… И как показал сегодняшний бой, – там есть бойцы, которые могут даже мне сделать очень больно…

В общем, по всему выходило, что бой будет тяжелым, и шансы победить у Обители есть – и даже не слишком призрачные. Спасёт ли нас забор при двукратном преимуществе противника? Да кто его знает, этот забор! Он всё же был больше элементом поклонения… Оставалось лишь надеяться, что за ночь враг намучался больше нас.

Игроки нападают на игроков! Будет куча убитых в бою дураков!

Первая часть боя протекала вяло и без огонька. Враг выдвинул вперёд стрелков с луками, которые начали посыпать нас стрелами метров с семидесяти от стены. Им отвечали наши бойцы с самострелами. Толку от перестрелки было не так чтобы очень много… Стрелы были преимущественно с каменными наконечниками, и убойной силы у орудий смертоубийства не хватало – вот и расходовали обе стороны боезапас почти попусту.

Как я заметил, наши бойцы под прикрытием забора умудрялись даже изредка подремать. Я бы тоже подремал, но нельзя было ронять командирское лицо. Ведь командиры, как известно, не спят во время сражения. А если и спят, то делают это с открытыми глазами и глубоко задумчивым выражением лица, но я так не умею ни разу вообще…

Спустя полчаса ожесточённой, но совершенно бесполезной перестрелки, в результате которой враг потерял целых пятнадцать лучников, у обеих сторон стали подходить к концу боеприпасы. В первые ряды обителевцев выдвинулись бородатые дяди с широкими ростовыми щитами и двинулись вперёд, а за ними потянулись и другие бойцы.

– Смотри, какие предусмотрительные! – удивился Борборыч. – Помнят ещё, что мы дротики кидаем перед боем.

– Лучше бы вы камни метали перед боем… – заметил Котов.

– А я могу, между прочим! – вставил я, всё ещё надеясь сбежать в лагерь рядовых.

– Я видел, как ты это делаешь! – усмехнулся Борборыч. – Не позорься, с твоей меткостью даже пробовать не стоит.

Камни бойцы всё-таки пометали – как и дротики, само собой. Впрочем, снова без особой эффективности, но хоть попугали противника… Враг с поднятыми щитами, переждав дождь из дротиков, подобрался вплотную к забору и принялся ожесточённо его пинать.

– Ну что за тяга к вандализму? – расстроился я. – Люди старались, строили, а они – пинать…

– И не говори! – согласился Котов, глядя, как начинает шататься свежая кладка. – Поломают же…

Будто накаркал – внезапно раздался грохот, и участок стены неподалёку начал опасно крениться.

– Что встали?! – заорал я. – Двиньте по забору со своей стороны! Они же сейчас на вас забор уронят!

– А это мы могём! – обрадовался Нагибатор, не чуждый стихии разрушения и хаоса, и что есть силы залепил ногой по ограждению. Кладка захрустела и обрушилась на врага. – Да наконец-то!..

Нагибатор закрутил свой молот и отправил в полёт ближайшего обителевца прямо под удивлёнными взглядами его соратников, а его соседа, кажется, вообще в землю по колено загнал, врезав по щиту. Забор – хорошая штука, но исключительно в психологическом плане. На случай серьёзного боя лучше, конечно, построить более надёжные укрепления…

Забор обрушивался то на одном участке, то на другом – и, к сожалению, не всегда в сторону врага. Иногда и на наших кладка падала. Однако свою задачу забор выполнил – дал нам продержаться ещё десять минут, в то время как противник старательно тратил силы. Сначала на движение к нам, потом на подъём, а потом, собственно, на разрушение кладки.

Участок забора, где стояли мы с Борборычем и Котовым, пока ещё держался, но уже начинал крениться внутрь – так что ополченцы принялись усиленно бить по кладке со своей стороны. Где-то уже вовсю кипел бой: ревел довольный Нагибатор, стонали раненые, рычали дерущиеся – всё как обычно… Необычным было то, что я всё ещё не пытался кого-то убить, послушно изображая из себя символ власти Мыса в этих местах… И это с учётом того, что у меня лучший доспех, лучшее оружие, лучшие умения и сильно перекачанное тело. Вот что за несправедливость, а?..

В общем, когда по камням рухнувшего забора к нам кинулись враги, я был только рад. Котов и Борборыч пристроились по сторонам от меня, а я перехватил копьё поудобнее и пошёл в бой. Первые два несчастных, оказавшиеся на моём пути, пали быстрой и почти не мучительной смертью, а я сам при этом не получил и царапины. В этот раз бою я отдавался самозабвенно, стараясь отмахиваться от логов и прочей ненужной мне информации…

Иногда я бросал взгляд на показатели жизни и энергии, но пока у меня всё было в порядке – потерял лишь по 10 % на каждой. Зато только от моих действий за короткий период времени отправилось на перерождение человек двадцать. В ответ в рядах обителевцев наметилось оживление – к месту моего буйства пробирались товарищи с большими щитами и медной бронёй.

– Отходим! – крикнул Борборыч. – Попробуем где-нибудь ещё устроить гадость…

Мы отошли за спины ополченцев, которые сбились в плотный строй и приняли на копья подбиравшихся противников. А сами мы тем временем отправились вдоль наших рядов, выискивая, где бы ещё что-нибудь устроить… Удобное место нашлось довольно быстро. С восточного края нашего вала наметился серьёзный прорыв: там несколько бойцов Обители весьма успешно пробивались через строй наших ополченцев. Идея была понятна – сейчас зайдут в тыл и будут там безобразничать.

И когда до цели им оставалось совсем немного – ещё буквально три человека – этими самыми тремя людьми стали я, Борборыч и Котов. В общем, нападающие оказались в весьма невыгодном положении: по флангам их давили ополченцы, а спереди наступали мы.

Из этого боя я вышел, потеряв ещё процентов двадцать жизни и спустив энергию процентов на пятьдесят. Отойдя отдохнуть и оглядеться, я понял, что бой затих почти по всей линии. Противники отходили от вала на безопасное расстояние, а наши бойцы усаживались на землю.

– Надо было преследовать… – поморщился Борборыч.

– Энергия у всех на нуле, – ответил я. – На чём преследовать-то?

– Ударники ещё могут… Пойдём их соберём! – предложил рейд-лидер. – Чувствую, в следующий раз туго нам придётся…

Отдых продлился всего пару часов. Энергия, конечно, полностью не восстановилась, зато добралась до отметки в 80 %. Надо сказать, она вообще в игре вела себя интересно – довольно бодро росла до 50 %, потом неспешно дотягивалась до 70 %, а после еле росла. Причём, чем больше был уровень дневной усталости, тем медленнее росла энергия. И ещё рост показателя заметно замедлялся, если человеку хотелось есть или пить.

На этот раз обителевцы не атаковали по всей длине вала, а построились клином – и ударили в одном месте. Вот только там их уже встречали ударники, к которым от высокого командования спешно сбежал и я. Мы сумели плотным отрядом замедлить продвижение клина, но остальные враги обтекли нас по флангам – и бой закипел уже не только на самом валу, но и за ним.

Шедшие на острие удара бойцы врага оказались крепкими орешками. С обычными ополченцами я с моей скоростью и силой устраивал просто геноцид – будто режим «бога» включил, а эти лишь ещё больше сопротивлялись и огрызались (это на нас-то с Нагибатором в паре!). Нехорошо себя вели, в общем… За спинами у нас творилось вообще непонятно что – там бой уже давно превратился в свалку, где уже было неясно, где свои, а где чужие.

А закончился бой снова внезапно. Откуда-то из-за вала зазвучал рёв то ли рожка, то ли трубы (а может, и специально обученного человека) – и наш враг начал весьма технично отходить. Все попытки преследования с нашей стороны блокировались хорошо вооружёнными группами бойцов. И получалось, либо прорывайся через них, растрачивая остатки энергии, либо отходи. Пришлось отойти…

– Технично работают! – заметил Котов, глядя, как мы в очередной раз возвращаемся на вал. – Не пробьётесь! А мы всё ещё в меньшинстве…

– Тогда раздайте всем еды и питья! – приказал я. – Пусть люди восполнят силы.

– Хочешь ускорить восстановление энергии? – поинтересовался Борборыч.

– Хочу, – кивнул я, глядя, как Котов отдаёт распоряжения. – Можно после еды даже поспать. Всё равно пара часов у нас в запасе есть, враги-то совсем на нуле…

Так оно и вышло. Время было обеденное – обителевцы устроились в отдалении от вала и принялись перекусывать. Но это и вправду был чисто символический перекус. У них действительно сгорели припасы, так что они распределили остатки еды между всеми бойцами. А я, естественно, пошёл подрывать их боевой дух. Взгромоздившись на кучу камней, оставшихся после разрушения забора, я принялся уминать солёную рыбку, попутно попивая воду из фляги. Подло, скажете? Да! Так и есть!.. Пускай смотрят и завидуют – мне вообще ночью горло перерезать пытались, пока я дремал…

Искупавшись в лучах ненависти и зависти, я отправился поправлять здоровье посредством крепкого дневного дрёма. Разбудили меня почти через час. Котов закончил подсчёт врагов и союзников – и поспешил обрадовать меня и Борборыча.

– Нас осталось восемьсот сорок четыре человека. Врагов – около тысячи двухсот, – сказал он. – Пока мы, к сожалению, идём ровно нос к носу. Даже если мы и получше справляемся, это ещё ничего не значит…

– Значит, Котов! – возразил я. – Мы сейчас наелись, напились, подремали… Жизни частично восстановлены, а энергия у меня вообще сто процентов. А вот враг себе такого позволить не может! Здесь не получится на одних морально-волевых выехать… К тому же я тебе открою секрет: почти у всех ударников есть такое умение «неспуль». Оно позволяет нам без последствий опустить бодрость до минус пятидесяти процентов.

– Ага, – кивнул руководитель ополчения. – А у всех остальных при уходе в отрицательное значение – снижаются жизни…

– Именно! – кивнул я. – Так что нам всего-то надо продержаться до вечера. За ночь мы измотаем их до смерти.

– Но… Тогда вам надо уцелеть, а вас осталось всего сорок девять человек, – заметил Котов. – А до ночи ещё часов шесть, не меньше.

– Ничего, продержимся… – успокоил я его.

И мы держались… Враг ходил на приступ ещё дважды. И каждый раз нас становилось всё меньше и меньше. Ополченцев осталось ещё чуть больше трёх сотен. Ударников – всего четыре десятка.

Когда солнце начало клониться к горизонту, враги снова отступили и оставили нас в покое. Они-то нас оставили, а вот мы их – нет… Сорок ударников, выживших в боях, передохнули около часа, а потом – заметив, что враг собирается спать – сбились в плотную группу, перешли через вал и решительно направились по направлению к обителевцам. Во главе группы шли я и Борборыч.

– Наконец-то! Смелый бой, лицом к лицу! – радовался Нагибатор. – Без прикрытия стен, без страха за свои булки! Вот он, тот день, ради которого стоит жить!..

Для протокола: оптимизм этого психа я в норме не разделяю! Я – нормальный!

На нас смотрели удивлённо, вообще не понимая, что происходит. Только Ариша и её приближённые, кажется, догадались, зачем мы идём к ним – и это понимание радости им не добавило. Девушка рванула вперёд – нам навстречу, а за ней устало потянулись и все остальные бойцы. Она не дошла до нас метров двадцать. Просто остановилась и начала отходить спиной вперёд – а мы-то и не думали замедляться!

– Вы серьёзно? Вы придурки? – выкрикнула она. – Уставшие, без энергии – в тридцать рыл против шести сотен?

– Ариша, если всё действительно так, то ты слишком сильно переживаешь, – заметил я.

– Значит, не так? – прищурилась она.

– Именно так! – ответил я, нехорошо улыбнувшись.

Девушка нахмурилась, оглянулась, но всё, что она могла увидеть – это уставшие и удивлённые лица своих бойцов.

– Нас намного больше… Вы в курсе, да? – растерянно спросила она. До первого ряда ей оставалось всего несколько шагов, а тогда все разговоры, понятное дело, прекратятся.

– Количество не равно качеству! – гордо ответил за меня Нагибатор.

А больше никто ничего добавлять не стал… Когда до противника осталось шагов пять, мы сбились в плотную группу. Я и Нагибатор выступили вперёд – он с молотом, я с булавой – и начали самый странный бой в своей жизни. Обителевцы быстро окружили наш маленький отряд и принялись давить, только вот толку им от этого было немного…

Возникало ощущение, что враги участвовали в какой-то странной игре – они несколько раз били по нам, а потом сразу отступали. Будто вальс танцевали: шаг вперёд и шаг назад… Некоторые вскоре роняли оружие и становились лёгкой добычей, если их не оттаскивали свои же, а другие, сжав зубы, продолжали биться до того момента, пока прямо стоя не рассыпались чёрным пеплом. Наше кольцо тоже постепенно сжималось – нет-нет и погибали один или два бойца. Мы даже не пытались никуда прорваться – просто не давали противнику набраться сил. Мы умирали один за другим, но большая часть оставшихся обителевцев вынуждена была стоять рядом и не спать.

Пару раз я видел полное боли лицо Ариши, которая взобралась на небольшой отвал породы из тех, что остались после добычи руды, прижала руки к груди и смотрела за сражением. Её было совсем чуть-чуть жалко – вот самую малость… И то только потому, что я был сильно занят добиванием её воинства. А оно, воинство, стремительно таяло в вечернем сумраке…

Когда опустилась тьма, из-за вала вышли ополченцы, ведомые Котовым. За прошедшие пару часов они успели и поесть, и попить, и подремать. Сил у них хватало, да и освещения, чтобы разглядеть происходящее – тоже. В свете факелов я видел, как в глубине вражеского войска то тут, то там взвивались вверх облачка чёрной пыли. Те, кто сидел в заднем ряду – стоять они уже не могли – даже не пытались подняться при приближении мысовских ополченцев.

Второй раз мы выигрывали бой таким образом, и второй раз мне это не слишком нравилось. Вот только… Я так и не понял, когда отвлёкся настолько, что пропустил приближение действительно опасного врага. Может, сыграла свою роль усталость, а может, противник умел подходить незаметно. Просто добив очередного ополченца из Обители, я сделал шаг назад, уходя от выпада копья, чуть развернулся – и почувствовал, как ко мне нежно прижимается чьё-то тело. Опустив взгляд, я обнаружил обнявшую меня одной рукой Аришу, а вторая её рука держала нож, воткнутый в щель в доспехе, которую оставил мне парень с каменным топором ещё ночью…

Критический удар!

Получен урон ножом – 3240

Жизнь 153/36300

Наложен эффект внутреннее кровотечение! Длительность – пока не остановится.

– 10 жизней в секунду

Наложен эффект шока – тебе нормально, но скоро будет больно.

Повреждено левое лёгкое!

Ты уже труп – не дёргайся!

«Вот же стерва!» – я усмехнулся. Боли не было, была только обнявшая меня девушка и быстро таящая на глазах жизнь. Не было ни страха, ни сожаления – мы победили в этой битве, а Арише просто нужно было отомстить, и у неё получилось…

– Умрём вместе… – тихо произнесла она и как-то очень грустно улыбнулась, начиная рассыпаться пеплом.

А в следующий момент наступила тьма.

Поздравляем, Игрок!

Ты потратил свою десятую жизнь! Жил, как овощ, и умер так же!

Осталось жизней 289/300!

Выбери точку возрождения:

Мыс

Медное

Шикари

Перевал

Воскрешение через… 10 секунд в Мысе!

Вы не успели воскреснуть и всё ещё являетесь участником схватки.

Если схватка закончится – вы будете участвовать в распределении опыта.

Мыс? Какой, к чёрту, Мыс! Давай Шикари!..

Воскрешение через… 9 секунд в Шикари!

8…

7…

6…

А ведь симпатичная девушка, даже вблизи! Издалека-то все молодые девчонки симпатичные. И лицо Ариши я разглядеть успел – очень необычное. Не азиатское, не европейское, не латинское – какая-то крайне редкая смесь черт…

5…