Текст книги "Ни за кого и ни с кем, кроме совести"

Смерч времени

Несётся время, как табун,

Не знающий поводьев,

Осколки солнц, обломки лун

Дробя на мелководье.

Мгновенья брызжут вразнобой.

Невидимо, как ветер,

Несётся время за тобой,

За всеми, кто на свете.

К нему узду не подберёшь.

Сквозь стены и заставы

Оно вколачивает дрожь

Своей косматой лавой.

Обрывки судеб, нервов, дат

В хрустящей звёздной пыли.

И накрывает времяпад

Без всяких или… или…

Кто отступал, того сметёт,

Кто пал, тот не замечен.

Но тем, кто гнал себя вперёд,

Найдётся место в смерче.

2018 г.

Аcия

Земли русские носят врагов.

Земли русские терпят границы.

Смотрят земли в глаза облаков

И летящим на родину птицам.

Земли слышат чужие шаги,

Ханский говор и гневное сердце.

Земли ждут из кирзы сапоги

Или их заменившие берцы,

Чтобы грязью взасос целовать

Каблуки и тушить самокрутки,

И за русскую даль воевать,

И в Россию нестись на попутке…

Снова Азию кличет Азов,

Всё зовёт и зовёт неустанно.

И летает над землями зов

Потерявших Отечество станов.

Станы, станы… на склонах веков.

До Китайской стены и Амура

Вся ты, Азия, – клич казаков

Да окольная степь Байконура.

… И подняться нельзя и пойти,

И не могут они по-пластунски, —

Земли просто лежат на пути

У идущих в империю русских.

2014 г.

Времегодица

Календарь говорит о весне,

А зима с ним опять не согласна.

И замёрзла сосулька в окне,

За метелями солнце погасло.

Март по пояс в глубоких снегах.

Ветер северный ломится в сени.

Может, бродит весна в двух шагах,

Но никак мы не встретимся с нею.

Ну, а вдруг простудилась она

И слегла, и становится поздней,

Ведь она же всего лишь – весна.

Быть в России весной – это подвиг.

И в России зима, как война,

И она никогда не сдаётся.

И на русских похожа она,

И всегда до последнего бьётся.

Как же зимушку нам не понять?

Но с весною мы тоже по-свойски.

Не сдавайся, сугробная рать!

Наступай, соловьиное войско!

В этой битве победе не быть:

Поражений не знает природа.

И не станем мы меньше любить

Два отчаянных времени года.

И себе улыбаемся мы,

И на вешнюю сторону тянем,

Чтобы русский характер зимы

Отогреть в поцелуях проталин.

2018 г.

Сталинград

Нам сказали: «Сталин – гад»…

Но идёт на свой парад

На Мамаевом кургане

Русский город Сталинград.

Он не требует наград.

И оркестр ему не нужен, —

Он шагает в ногу дружно

Под удары канонад.

Он простреленной рукой

Боевое держит знамя.

Он идёт на встречу с нами

Над великою рекой.

Это город Сталинград.

Он идёт на свой парад

На Мамаевом кургане

Впереди своих солдат.

Их нельзя остановить,

Ведь они непобедимы

И потомками любимы, —

Значит, вечно будут жить.

Значит, город есть такой.

Был и есть, и будет гордо

Возвышаться этот город

Над великою рекой.

И не ведает преград

Русской памяти парад.

И отлито в небе солнце,

Как медаль «За Сталинград».

2014 г.

Коренной

Народ – живучая основа:

Его – под корень, он – опять

Из корня вырастает снова,

И бесполезно корчевать.

С землёю сросся воедино, —

Не сдвинешь, не перенесёшь,

Не перережешь пуповину,

А только зря затупишь нож.

В своих лесах, полях и весях,

И захолустных городках

Живёт и вечен он, и весел

С колючей искоркой в зрачках.

А без его спокойной силы

Да вразумительных голов

До головёшек бы Россия

Пошла трещать со всех углов.

И, несмотря на перемены,

Не изменяется народ —

Как древний остов держит стены,

Когда и крыша упадёт.

Шальные волны революций

Через себя перекатив,

Стоит, в земном поклоне русском

Собою отчину прикрыв.

Идей крикливые призывы,

Вождей бодливые умы

Он пережил. И будем живы

Его молитвами и мы.

Гордитесь тропкой и рекою,

И заповедной стороной,

Где вам приветливой рукою

Помашет житель коренной.

2015 г.

Громоотвод

У нас душа – громоотвод,

И все удары – в душу.

Душа болит, потом поёт,

Когда немного лучше.

Терпенье – наше ремесло,

А может – и призванье

И терпим мы всему назло,

Как будто на задании.

Как будто кто-то поручил

Собрать всю дрянь до кучи,

А после из последних сил

Попробовать, кто круче.

Ну да, такой уж мы народ,

Что в каждый век проклятый

Нам нужен сорок первый год,

Чтоб сделать сорок пятый.

2018 г.

Каратели истории

Каратели истории,

Грабители времён,

Вы ничего не стоите

Без краденых имён.

Сановные обманщики,

Мошенники побед,

На славе – ваши «пальчики»,

А вашей славы нет.

Европа и Америка,

Вы, видно, сгоряча

Историю примерили

С российского плеча.

Вы нам простить не можете,

Что наш простор велик —

На русский дух помноженный

Российский материк!

Вы, завистью сжигаемы,

Решили нами стать.

Но вам полёт Гагарина

Слабо – перелетать.

И вы не перепишите

Тот, сорок пятый! год.

И зло в затылок дышите.

А мы идём вперёд.

На шаг, на мысль, на гения

Мы сроду впереди.

Мы – вечная империя

С Евразией в груди.

И всё, что вы подделали

В истории враньём,

Мы новыми победами

Навек перечеркнём.

2015 г.

Друг

Никогда он по-волчьи не выл,

Не отталкивал миску с едой,

А сегодня под сеткой подрыл

И по следу ушёл за бедой.

Нос на ветер. И лапы в комок.

Пил ноздрями дорожную пыль.

Морда чёрная. Зубы в замок.

Как по трауру – красная брыль.

Била встречными фарами мгла,

Но дорогу он видел, как днём:

Это верность собачья вела

Перестывшим последним путём.

На могилу хозяина пёс,

Плача длинным своим языком,

Тихо душу собачью принёс,

Положил и свернулся… венком.

2015 г.

Блокадный голубь

Он никогда не ворковал,

Когда садился у окошка, —

Блокадный голубь прилетал

К её окну за хлебной крошкой.

С холодной птичьей вышины

Он замечал, как дрогнет шторка,

И в доме мёртвой тишины

Вздохнёт открывшаяся створка.

В любую рань, в любую хмарь,

Склевав положенную крошку,

Любил измученный сизарь

Смотреть на тонкую ладошку.

Наверно, чувствовал тепло

И видел голубиным оком:

Ладонь похожа на крыло

И есть душа в окне высоком.

Но еле теплилась она…

И как-то раз прозрачной льдинкой

Ладонь повисла из окна

С примёрзшей крошкой голубиной.

И голубь горлом булькать стал

С тоски смертельной нелюдимой,

И сам не знал, что ворковал,

Как о потерянной любимой.

2015 г.

Завещание павших

Сгнили флаги. Сменился режим.

И границ пережаты аорты…

Но оставьте нас там, где лежим, —

Нам нельзя отступать даже мёртвым.

Если б даже воскреснуть смогли,

Если б стали бессмертной пехотой,

Мы остались бы там, где слегли

От смертельной военной работы.

И в атаку по ржавым полям

Шли бы в том же, имперском, размахе.

Нету равных могильным холмам.

Русский дух не слабеет во прахе.

Не тревожьте истлевших солдат:

Нам лежать, где война постелила,

Мы привыкли – ни шагу назад,

Нас не может исправить могила.

Мы корнями насквозь проросли,

Но навеки остались пехотой,

Что в глубоких объятьях земли

Мёртвой хваткою держит высоты.

2015 г.

Пальмира

Перед расстрелом древность мира.

Не прячет вечность мокрых глаз.

О чём ты думаешь, Пальмира?

И что ты думаешь про нас?

Крушенье символов и веры.

Двуногой черни перевес.

И ты, ровесник нашей эры,

Предчувствуешь её конец?

И, верно, думаешь, Пальмира,

Что если б строиться опять,

То лучше б стала пирамидой, —

Её труднее подорвать.

И каждым камнем, каждой фреской

И всем величием колонн

Ты с грустью смотришь на ЮНЕСКО,

С презреньем смотришь на ООН.

Берёт своё культура скотства.

Строчит законы автомат.

Ублюдки мстят за первородство

И превосходства не простят.

Герой войны, предатель мира,

Бедняк и банковская моль, —

Всё человечество, Пальмира,

Сплошная головная боль.

И, отражаясь в солнце белом,

Подняв бескровную ладонь,

Ты, как Колчак перед расстрелом,

Рабам командуешь: «Огонь!»

2015 г.

Осенние болота

В полях увядшие цветы,

Ромашек меркнет позолота…

От этой мёртвой красоты

Я уезжаю на болота.

На двух мостах плывёт УАЗ

В былинном торфе по рессоры.

А вот и мой заветный лаз

В глухие зыбкие просторы.

Тут цапли в сером сторожат

Среди камышин и рогоза

Алмазы тысячи карат —

Цветы прекраснее, чем розы.

Уже в лесах горит листва,

И ветры с крон срывают маски,

А здесь, как новая, трава

И зеркала в веснушках ряски.

И лилия – улыбка дна.

И жизнь кипит на каждой кочке.

И тянут утки дотемна,

И мне подсказывают строчки.

И строят мудрые бобры

Свои венеции на сваях.

Тумано-тканые ковры

Куличьи клювы вышивают.

А я восторженность коплю, —

И в этом вся моя охота.

За волю к жизни я люблю

Мои осенние болота.

2015 г.

Бабушка России

В узелке печеньице да сушки,

Да вприкуску к чаю сахарок…

Получила пенсию старушка —

Собрала Донбассу узелок.

А, кажись, и годы на излёте,

И хватает сердце всё сильней,

Но душа нуждается в заботе

О таких, кому ещё больней.

И берёт былое за живое:

Заучила память на зубок,

Как бежала девочка за строем —

Передать солдатам узелок.

У станка стояла через силу,

Младшим братьям заменяла мать…

Так что знает бабушка России,

Как в тылу победу приближать.

О советском времени поплачет,

А про наше скажет, что – подлец.

Купит хлеба и забудет сдачу, —

Хорошо, что честный продавец.

Хорошо, что тихая соседка

И не пьющий без закуски зять,

И осталось внуку на конфетку,

На лекарство только негде взять.

Ну, да ладно, много ль надо старой,

Лишь бы снова гитлеру капут.

Свечку бы за здравие поставить,

Да вот ноги что-то не идут.

И душа болит у бабы Оли

Не с того, что досыта не ест, —

Вот была бы пенсия поболе,

Повкусней послала бы в Донецк.

2015 г.

Жена

Из мира женщин лишь одна,

Одна из всех, верней сказать —

Твоя судьба, твоя жена,

Твоих детей родная мать.

Одна жена, как жизнь одна,

Что не бывает про запас.

Святое звание Жена

Святой даётся только раз.

Одна жена, как мать одна.

Один отец – родная кровь…

Одна такая есть она

На свете – русская любовь.

И в ней, единственной своей,

Ты любишь до сырой земли —

Жену, как мать своих детей,

Жену, как родину семьи.

2015 г.

Падение

Как долго сотню лет назад

Влюблялись в красную девицу…

А в наше время – сразу спят,

Потом пытаются влюбиться.

И этим лежбищам назло,

И чувствам в потных отпечатках, —

Целую рук твоих тепло

Сквозь белоснежную перчатку.

И сердце бьётся всё быстрей.

Но не хочу любить на скорость.

Я в отношениях людей

Предпочитаю старомодность.

Мы можем Родину хранить

И за неё сражаться браво.

Но стоит женщин развратить,

Как тут же падает держава.

И скромность нынче не к лицу,

И нету гордости в помине.

И плоть виляет сквозь джинсу,

И выпадает из-под мини.

Ушла загадка, нет мечты,

Без тайны женская фигура.

На месте бывшей красоты —

Лишь обнажённая натура.

2015 г.

Не разлей вода

Говорят с тобой вода и суша.

Ты живёшь, дыханье затаив.

И тебе заглядывает в душу

Голубое отраженье ив.

Крёстная окрестная природа.

Под ладонью ластится река.

Берег пьёт задумчивую воду.

И волна целует берега.

С круч скалистых стряхивая иней,

Как в ладоши, ударяя вал,

Стаю чаек поднимает Ильмень,

Чтоб увидеть озеро Байкал.

О застывшей золушке-Аляске,

Подбирая тёплые слова,

Соловкам рассказывают сказки

В Белом море на ночь Кузова.

Вместе с Крымским Кольский полуостров

Чувствуют до слёз, наверняка,

Как сигналит им с тоскою острой

Остров Русский светом маяка.

Не разлей вода воды и суши,

Уходя в арктические льды,

Вечно очаровывает души

Русской ширью не разлей воды.

2015 г.

Гнедой Прометей

Он помнит, как на нём катались,

Как он дарил гнедой огонь…

Слезами, толщиною с палец,

На бойне плачет старый конь.

… Тянул скрипучие телеги,

Любил полозьев санный свист.

И… удержать не может веки

Под влажной тяжестью ресниц.

Кнутом обласканный и плетью,

Он целовал траву в полях…

И вот его железной смертью

Ударил ток в горячий пах.

Потух огонь в глазах открытых,

Смотреть любивших на людей.

И бьёт по воздуху копытом

Гнедой по кличке Прометей.

Галопом жизнь его промчалась.

Но он успел, пока не пал, —

И для кого-нибудь на счастье

В лугах подкову потерял.

2015 г.

Запой

Человечество косят века

Две войны – перекур и застолье —

Мировая война табака,

Мировая война алкоголя.

В этом мире от сих и до сих

Всё пристреляно насмерть, наверно:

Государства стреляют в своих

Методично и планомерно.

И бутылочный меткий снаряд,

И дымящие пули коварно

Выбивают бывалых солдат

Из табачных и водочных армий.

О потерях не скажут в вестях,

Но понятно – по лицам испитым,

По следам никотина в костях,

По парам перегара и спирта…

Мы в запое на все времена,

И похмелье по генам разлито.

И следит, чтобы пили до дна,

Перекошенный глаз пирамиды.

Мы на бойне живём мировой.

В живодёрне сознательной дури

Даже ангел – не вечно живой,

Потому что пассивно, но курит.

2015 г.

Ура-а-ал!

Хребет страны – хребет планеты

От коловрата – до креста.

И тем душа моя согрета,

Что я – ребро того хребта.

Родные каменные стены —

Опора неба и веков.

Седой Урал через колено

Ломает орды облаков.

Земному Шару он – оправа.

И наподобие орла

Несёт Российскую державу,

Как два распахнутых крыла.

Но нам отроду суши мало.

И за кормою корабля,

Как продолжение Урала,

Всплывает Новая Земля.

И – где с головкой, где по пояс,

Но, не теряя с нами связь,

Урал по дну идёт на полюс,

Вершиной мира становясь.

Окаменевший клич победы.

И, размахнув крыла свои,

Собою держит части света

Одна шестая часть Земли.

2015 г.

Прощание с озером

Уже пролётный снег. Уже ноябрь.

И холод ногу вставил в стремена,

И скоро вскачь зима пойдёт… Но я

Пришёл тебя проведать, старина.

А ты уже забылся первым сном

И в глубине бессвязно говоришь.

Над первым льдом, как будто над письмом,

Стоит, как в карандашнице, камыш.

А вместо строчек тянется узор —

Застывший почерк медленной волны.

Ты говоришь на языке озёр,

Что нам пора проститься до весны…

С утихшим стоном перелётных стай

И с лодкой, перевёрнутой вверх дном,

С осокою, вздохнувшей невзначай,

И отраженьем неба подо льдом,

И с тем, как ног не отпускает ил…

И скоро лягут на тебя снега.

И почему-то не хватает сил,

Чтоб не смотреть с тоской на берега.

2015 г.

Побоище

Другой такой планеты нет,

Чтоб кровью так была залита.

У нас, пятная белый свет,

Царит кровавая элита.

У нас в любые времена

В крови любое время года.

Растут из крови семена.

Стоит кровавая погода.

И каждый день, убитый зря,

Лишь тяжелит копилку горя.

Кровит на западе заря,

Как перерезанное горло.

Ракетоносцев волчий вой.

Могильный ров тошнит от павших.

И филиалом звёздных войн

Объявлена планета наша.

А суть побоища проста:

Живя на деньги гробовые,

Американская мечта

Рождает войны мировые.

2015 г.

Дятел

Мороз нешуточный трещит.

А дятел на сушинке

В рубашке пёстренькой стучит

На пишущей машинке.

И, окуная ветви в снег,

Околевает чаща.

А дятел всё стучит, до всех

Стараясь достучаться.

А свод небес, как не жилец —

Простуженный, синюшный.

И только дятел – молодец,

И всем, кто слышит, нужный.

Вот убери его «тук-тук»,

И будет лес как мёртвый.

Но всё упорней дятла стук

Пронзает воздух мёрзлый.

И будит он лесную хмарь.

И будит мир окольный —

Бесстрашный маленький звонарь

На стылой колокольне.

2016 г.

Ось истории

С планетарной точки зренья:

В сердце мира, в вихре силы

Для земного населенья

Ось истории – Россия.

Всё вокруг неё несётся

И вращается по свету,

Как на привязи у Солнца

Кружат вечные планеты.

Кружат войны мировые,

А точнее, их обломки.

И стоят, как осевые,

Наши предки и потомки.

Кружат нации и страны.

Раньше их кружили дружно

Русы – скифы и аланы,

А сегодня мы их кружим.

Мы вращаем континенты,

Каруселим части света,

Потому что в Русь продета

Ось истории планеты.

Так устроен мир бескрайний:

Русь посажена на царство,

Чтобы было у окраин

Осевое государство.

География – от Бога.

Биография – от силы.

Так и будет всю дорогу:

Ось истории – Россия.

2016 г.

Пустые гнёзда

Сильней тоска о тёплых днях

И солнце кругосветней…

Пустые гнёзда на ветвях

Становятся заметней.

И, как-то сам собою, взгляд

Блуждает в голых кронах.

И ты увидеть гнёзда рад,

Как повстречать знакомых.

Но что тебе в них, не живых,

Пробитых ветром гнёздах?

В холодной мгле навылет их

Прокалывают звёзды.

Они невзрачны и черны,

Как чуждые наросты.

Но знаешь ты: судьбу весны

Решают всё же гнёзда.

Не эта ранняя капель,

Не на сугробах ноздри,

Не март и даже не апрель, —

А всё решают гнёзда.

И солнце кинуло блесну

Среди промоин острых

И ждёт… и так же ждёт весну,

Как ждут пустые гнёзда.

И лишь когда грачей десант —

Ни рано и ни поздно —

Падёт с небес, тогда весна

Родится в этих гнёздах.

2016 г.

Пикирующий сокол

Мы в жизни не ходили близ да около,

А сроду от Аляски нависали

То Ясным, то охотящимся соколом,

Пикирующим между полюсами.

И падаль не высматривали коршуном, —

У нас другие с небом отношенья.

Веками для атаки крылья скошены,

И дело только в выборе мишени.

И к цели мы летим быстрее промелька

В планетном ареале обитанья.

Разбиться нам от собственного промаха

Верней, чем от чужого попаданья.

И равных нет призванию высокому.

И встали звёзды абсолютно точно.

И, пробивая небо Ясным Соколом,

Заходит Русь на космодром «Восточный».

2016 г.

Столкнувшиеся пули

Их отливали в разных странах

И подгоняли под калибр.

Учили их не ведать страха,

Людскою злобой закалив.

Учили их лететь прицельно,

Пронзая плоть, ломая кость,

И останавливаться в сердце,

И проходить его насквозь.

Их отливали для сраженья,

Их отливали для войны.

Учили бить без сожаленья

И не испытывать вины.

Их разогнали в жарком дуле…

Но пули встретились в огне:

И две столкнувшиеся пули

Спасли две жизни на войне.

2016 г.

Государство, которого нет

Я живу в государстве, которого нет.

Я живу в государстве, придуманном мною,

Я живу в нём такое количество лет,

Что оно для меня уже стало родное.

Здесь законы для всех. И правитель не врёт.

И любое желанье народа священно.

И моё государство шагает вперёд,

Оставляя соперника в веке пещерном.

И без памяти в граждан оно влюблено.

В нём доступна мечта, как общественный транспорт.

Я живу в нём, как будто в хорошем кино.

А из зала потом выхожу, как из транса.

И бросаю в облезлую урну билет.

И со вздохом глаза закрываю бессильно.

Я живу в государстве, которого нет, —

По пути из советской в другую Россию.

2016 г.

Дерево

Сколько лесов мы в срубы сложили,

Сбились медведи со счёта.

Все мои предки в дереве жили.

Мне шлакоблоки на чёрта?

Мощь лесоруба, дух плотогона,

Зодчество плотника славлю.

Я небоскрёб из стекла и бетона

Рядом с избой не поставлю.

Буду к тесинам жаться щекою

В бусах смолистого пота…

Высеку рубленной в чашу строкою

Тонкость топорной работы.

Ветви и руки в мозольной коросте

В крепях сплетались, как братья.

Да, мы валили кроны, но после

Брёвна таскали в объятьях.

Мы их в крутые стены под крышу

Прятали от непогоды…

Я и сейчас от пращура слышу:

Дерево – гений природы!

2018 г.

Зимний троян

Бессмертный полк потерь не знает, —

Он пополнением живёт.

На вечном марше Рать Святая

Идёт, как падает, вперёд.

Вперёд! Вперёд – солдатским пёхом,

В большак веков вбивая след,

При полной выкладке эпоху

Несём с собой по склону лет.

Землёй окопной лечим раны

И в светлой памяти живём.

Прошли сквозь римлян на Троянах —

Пройдём сквозь НАТО напролом.

Чем больше войны нас косили,

Тем мы упорней брали в толк,

Что в атакующей России

Идёт призыв в бессмертный полк.

И жизни тают, тают, тают…

А мы идём, идём, идём…

И помогает Рать Святая

России двигаться в подъём.

2016 г.

С прибитыми руками

Ты – человек! Ты – имя всех имён!

И нас не так уж много во Вселенной.

А мы всё ходим к власти на поклон,

Набив мозоль на чашечке коленной.

Какая, к чёрту, мировая власть?

Когда мы сами – боги от рожденья!

И мы должны космическую связь

Передавать грядущим поколеньям.

А мы сидим по клеткам государств,

Наследные владельцы мирозданья.

И мрём от политических лекарств,

Мерцая телевизорным сознаньем.

И крылья подрезают нам Сион

И – Ватикан крестового похода…

И мы теряем блеск своих имён

И ДНК космической породы.

И страшен человеческий урон.

Живём, не поднимая глаз, веками.

А если кто глядит на небосклон,

То видит… крест с прибитыми руками.

2016 г.

Арктика

Материкам названия

Мы дали с буквы «А».

На наши плечи взвалены

Вселенские дела.

У нас гиперборейские

Замашки и умы.

Со скалами Рипейскими

Урал подняли мы.

И шастали до полюса

Пешком, забавы для.

И русским по́том политы

Ледовые поля.

Америка – авария.

Европа в тупике.

А мы – славяно-арии

С победой в кулаке.

Но нам бы – новых Берингов

И супер-«Ермака»!

И нет у нас соперников,

Но надо вожака.

Нам надо жить размашисто —

На полный выдох сил,

А это не по-нашему,

Когда – от сих до сих.

Мы любим жить отчаянно.

Мы – северная кость.

У нас в руках вращается

Сама земная ось.

По нам тоскует Арктика

Возвышенных широт —

Земная космонавтика

С посадкою на лёд.

Зовёт нас территория,

Что Арией дана,

И – русская которая

В любые времена.

Там дремлет под торосами,

Затопленная пусть,

Михайлы Ломоносова

Арктическая Русь.

И ждёт Хаара, спящая

В ледовых кандалах.

И айсберги, блестящие,

Как храмы в куполах.

Богатства несусветные —

Наследство подо льдом…

И мы, сыны наследные,

На вечный зов идём.

Являем свету белому

Матёрый русский след.

Несём медведю белому

От бурого привет.

Размах Земного Шарика

Сейчас уже не тот,

Но есть на свете Арктика,

Чтоб двигаться вперёд.

2016 г.