Текст книги "Государственное управление в России в 2000—2012 гг. Модернизация монетизации"

Патриоты-киприоты

В 60-е годы прошлого века в Воронежской области было открыто пять платиноидно-медноникелевых месторождений: Нижнемамонское, Подколодновское, Юбилейное, Еланское и Елкинское. Разрабатывать их не стали. Председатель правительства Алексей Косыгин сказал первому секретарю обкома КПСС: «Забудьте о том, что у вас они есть». Добыча полезных ископаемых в Черноземье, славящемся на весь мир плодородными землями, грозила экологической катастрофой уникальной природе Прихопёрья. Советские руководители понимали: разработка никеля в густонаселённой области опасна для здоровья людей. Месторождение заморозили на «черный день», оно считалось стратегическим запасом – на случай, «если завтра война».

Неужели это время пришло?! В январе 2011 года РИА Новости сообщали: «Норникель» предлагает провести конкурс по разработке Елкинского и Еланского никелевых месторождений в Воронежской области; в случае выигрыша компания намерена вложить в их освоение 1,2 миллиарда рублей с 2011 по 2018 годы. Об этом сообщил глава «Норникеля» Владимир Стржалковский после встречи в Ново-Огарево с Владимиром Путиным.

Обращаем внимание: судьбоносное для Центральной России решение принималось единолично председателем правительства и руководителем частной коммерческой компании, по просьбе последнего. Но кто есть Стржалковский? Горняк? Учёный? Эколог?

Гендиректор «Норильского никеля» Владимир Стржалковский – полковник КГБ в отставке, основатель турфирмы «Нева»; бывший глава Ростуризма, замминистра по физической культуре, спорту и туризму РФ, замминистра экономического развития и торговли. Родился и получил образование в Санкт-Петербурге. По данным газеты «Ведомости», только за первый год работы в «Норникеле» он получил не менее 17 млн. долларов (т.е. половину той суммы, которая компания планировала вложить в освоение нового месторождения за восемь лет).

Возникают закономерные вопросы: почему до принятия этого очень спорного решения не были проведены парламентские слушания? Каково мнение Академии наук? Где оценки экономистов о целесообразности и необходимости для народного хозяйства страны разработки данного месторождения? И, наконец, кто прислушался к мнению населения? Хотят ли жители Черноземья богатеть рядом с «адскими рудниками», или им милее родная природа, уникальный Хопёрский заповедник с самой чистой в Европе рекой и желание жить по-человечески в одном из красивейших уголков России?!

До последнего времени федеральные СМИ упорно молчали о новом «модернизационном проекте». Это кажется странным: у нас даже открытие молочнотоварной фермы на сто голов описывается многократно на всех стадиях – от замысла до последнего удоя. Это не метафора – самой доводилось «освещать» именно такие достижения народного хозяйства. А тут вдруг такая загадочная тишина! И только в мае этого года, когда жители Новохопёрска, Урюпинска, Борисоглебска, Воронежа вышли на массовые митинги с требованием остановить разработку месторождений, когда граждане создали инициативную группу и заикнулись о референдуме, в СМИ стали появляться публикации на эту тему. Но дело было сделано – конкурс на разработку Роснедра уже провели. И выиграла его Уральская горно-металлургическая компания (УГМК), а вовсе не инициатор всей этой истории – компания «Норникель».

Слово «уральская» звучит красиво. Но кто же они, хозяева никелевой руды?! У УГМК есть официальный реестродержатель. Последний раз список лиц, имеющих право на участие в общем собрании акционеров данного ОАО, составлялся 19 марта 2012 года. Владельцев трое: «ТАЛБЕРГ ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД» (7,5%), «БЕРГЕНД ИНВЕСТМЕНТС ЛИМИТЕД» (8,5%), «СЕЛМАРЕКО ЛИМИТЕД» (85%). Все три таинственных «лимитеда» зарегистрированы на Кипре, информация о них эмитенту (акционерному обществу т.е.) не предоставлена.

Вот так да! Возникает вопрос: кто же настоящий владелец компании?!.. Неужели?.. Даже страшно вымолвить кто… Но мы будем держаться версии, имеющей хождение в прессе, что это – олигарх Искандар Махмудов (16-е место в рейтинге отечественных миллиардеров за 2011 год). Но как объяснить победу этой компании?! Конкурс был проведен 22 мая 2012 года с огромным количеством нарушений. Главное из них – это отсутствие у победителя собственных мощностей по выплавке металлического никеля – параметр, определенный документацией как основной. В России всего четыре компании, которые занимаются производством никеля – «Норникель», «Южурал-никель» (Мечел), «Уфалейский никелевый комбинат» и «Режникель». УГМК среди них нет! Зато компания связана с Glencore International, и эта фирма тоже будет иметь непосредственное отношение к воронежским рудникам. Glencore – фирма с весьма скандальной историей. А связана компания с ещё одним российским олигархом (тоже бывшим сотрудником КГБ) гражданином Финляндии Геннадием Тимченко.

Впрочем, по большому счёту, воронежцам всё равно, кто победил в конкурсе – Владимир Стржалковский, Искандар Махмудов или Геннадий Тимченко. Никто из этих людей и их родственников не будет жить на отравленной кислотными дождями земле, пить погубленную химикатами воду, встречать «рассветы» близ обогатительной фабрики. Спасибо интернету: достаточно зайти в сервис Googl карты, чтобы увидеть в реальном времени Норильск и окрестности – снимок со спутника. Вид этой «марсианской пустыни» – памятник убитой природе и дикому капитализму. По данным Росстата, Норильск – самый грязный город России, продолжительность жизни здесь на десять лет меньше, чем в среднем по стране.

Вопрос для жителей Черноземья стоит по-другому: ради чего затеяно потрошение стратегических запасов никеля? До последнего времени эти месторождения были засекречены – ни в одном из аналитических обзоров по природным ископаемым России они даже не упоминалось. Но ещё в 2004 году на землях области вели разведку геологи из частных структур, а в 2009 году Искандар Махмутов встречался в Воронеже с губернатором области Алексеем Гордеевым. О чем договаривались стороны? В прессе об этом не сообщалось.

Идём дальше. Россия по запасам никеля занимает лишь четвертое место в мире (7,9%). При этом мы – главная страна-экспортер, наша доля – аж 35%! Больше, чем треть на мировом рынке – российский никель. Ежегодно мы наращиваем его добычу. В 2010-м году, например, произвели 276,3 тыс. тонн. Почти 95% ушло на экспорт. (Ну, разве Россия после этого – не сырьевой придаток?! Причем, уже не Запада, а Китая, который становится основным потребителем этого металла. То есть мы сознательно делаем сильнее своего соседа, развивая его экономику.)

Для сравнения: в последний год существования СССР, в 1991-й, мы произвели 279,1 тыс. товарного никеля. 75% металла остались в стране, он был востребован отечественной промышленностью.

75% и 5% – есть разница, не правда ли?! То есть никакими внутренними производственными потребностями разработка стратегического месторождения не обусловлена. Более того, наш никель не очень-то и ждут на мировом рынке: предложение на этот металл превышает спрос, цены упали в несколько раз со времен «тучных» 2004—2005 гг. То есть на данном направлении наше сражение за право называться «сырьевым придатком» смотрится как-то особенно абсурдно. Запасы норильских, кольских и уральских руд все ещё велики, их достаточно для многих лет разработки. Зачем же начинать новое месторождение, если в период кризиса заводы по производству никеля в России останавливались – им некуда было сбывать свою продукцию?! В то же время южнокорейская компания POSCO и вовсе объявила о начале использования технологии изготовления нержавеющей стали без применения никеля.

Странная история! России никель не нужен, «Вашингтонском обкому» – тоже, и всё равно келейно, за спиной народа, принимается решение о разработке стратегического месторождения в чернозёмной и густонаселённой зоне! При этом в конкурсе побеждает компания с непонятными владельцами, которая никогда не занималась никелем. И всё это вместе выдаётся как глубочайшее благодеяние для жителей Воронежской области. При этом местным журналистам чиновники ненавязчиво затыкают рты: им запрещают писать о никеле, о митингах протеста, о том, что собраны и оправлены В. Путину, Д. Медведеву, В. Матвиенко, С. Нарышкину десятки тысяч подписей против разработки месторождений, что казаки выставили дозоры вдоль Хопра, что бьют тревогу сотрудники уникального заповедника, что жители уже пытались перекрыть федеральную трассу, чтобы привлечь внимание россиян к грядущему апокалипсису. Потому что добыча никеля именно в этих местах, где придётся пересечь шесть (!) водоносных пластов и уничтожить огромные территории с землями сельхозназначения, невозможна без нарушения экологического баланса.

Жителей области (кстати, и без того находящейся на втором месте в России по онкологическим заболеваниям) пытаются купить «пряниками», расписывая выгоды от рудников и горно-обогатительной фабрики. Мол, будет создано 2,5 тысячи рабочих мест. (Для почти двухмиллионной области.) А в бюджет поступит аж 2,5 млрд. рублей (для сравнения: местный пивзавод дает 1 млрд. в год.) На этом, собственно, выгоды и заканчиваются. Губернатор А. Гордеев – никем не избранный, и даже не местный житель – защищать интересы «аборигенов» не собирается. Бывший министр сельского хозяйства, он так и не поднял в области агропром, зато привёл сюда незваных «инвесторов». Попытка вынести проблему на референдум была заблокирована депутатами облдумы: вопрос мол, находится, в федеральной компетенции. Воздействие на ситуацию в публичном правом поле, как мы видим, жестко пресекается. Что же остаётся людям? Выходить на «Болотную площадь»? Обращаться к Ксении Собчак и Алексею Навальному?

«Эта беда – лишь следствие общего положения русского народа. У нас народ не хозяин на своей земле», – пишут воронежцы в интернете, обсуждая ситуацию. С этим не поспоришь: в 2011 году из 522 млрд. долларов, полученных от распродажи недр, 323 млрд. пошло на оплату импорта китайского ширпотреба и продовольствия, 50,7 млрд. – на выплату дивидендов и процентов иностранным кредиторам и акционерам, 35,9 млрд. – импорт разного рода услуг, 9,4 млрд. – оплата труда мигрантов из Средней Азии, 32,2 млрд. – незаконный вывоз капитала.

Что дальше?!

2012

Телевидение, кино, СМИ

Рекламная пауза России

Учитель литературы из Санкт-Петербурга Ю. Ээльмаа, наблюдая за старшеклассниками, заметил: на уроке они способны держать внимание ровно 15 минут. Потом непроизвольно наступает «рекламная пауза»… К длительной напряженной умственной работе поколение «пепси», сформировавшееся в эпоху телепрессинга, похоже, будет не готово.

Реклама стала мощнейшим средством воздействия, формирующим образ жизни, моду, привычки, поведение. В сравнении с этим информационным оружием идеологические накачки эпохи «развитого социализма» представляются детскими забавами – человека, его нравственное (а временами и психическое) здоровье рекламный бизнес ныне не щадит. Иногда, правда, и у обывателя бывают праздники. Как о величайшем благе и достижении, ТВ сообщит, допустим, что «9 Мая на канале будет без рекламы»… Победители, как видим, бывают милосердны к побежденным.

В. Евстафьев, президент Российской ассоциации рекламных агентств, поведал о достигнутых успехах. Цифры действительно впечатляли: после кириенковского дефолта в рекламном бизнесе наблюдается ежегодный стабильный рост – больше чем на 50 процентов. В 2003-м объем рекламных средств составил 2,5 млрд долларов (в США – 250 млрд). Прогнозы весьма оптимистичные – в следующем году В. Евстафьев ожидает выхода на четырехмиллиардный рубеж. Россия вошла в десятку крупнейших европейских рекламных рынков. Приободрились и отечественные производители – объем их вложений составляет 61 процент от общего числа, а крупнейшим российским рекламодателем стала компания «Вимм-Билль-Данн».

Президент группы компаний «Видео-интернэшнл» Ю. Заполь, рассказал о наших попытках выйти на зарубежные просторы. «С 1996 года мы работаем в Израиле, где 20 процентов русскоговорящего населения. Там смотрят ОРТ, РТР, канал НТВ Гусинского, который сейчас называется РТВ. Успех этих каналов, в том числе коммерческий (мы стали собирать деньги с этого рынка), побудил к созданию местного эфирного канала на русском языке «Израиль-Плюс».

Рекламщики рассказывали о своих достижениях в Совете Федерации, на заседании, где собрались члены Комиссии по информационной полтитике. Ю. Заполь, имея в виду размах и динамику рекламного бизнеса, заметил, что мы живем в стадии развитого капитализма. Но, видимо, переход от одной стадии к другой не для всех свершился так быстро. Так, член комиссии П. Волостригов спросил напрямую:

– Когда прекратится эта вакханалия – дебильная реклама?

В. Евстафьев только вздохнул: «Плохая реклама непонятно откуда берется… У разных людей свое представление о том, что такое хорошо, а что такое плохо». А президент «Видео-интернэшнл» объяснил, что действующее законодательство никак не ограничивает глупую рекламу, несмотря на то, что оно очень строгое. «Такие ролики, как правило, идеально удовлетворяют всем требованиям закона». Другое дело, если бы СМИ имели право не размещать рекламу, не соответствующую художественному, этическому или профессиональному уровню (между прочим, с точки зрения нравственности у ТВ эта возможность есть и сегодня. – Л. С.).

П. Волостригов между тем продолжал настаивать:

– А кто же все-таки «крылышки» выпускает, кому в глаза посмотреть?

Вопрос без ответа… За качество рекламной продукции, как известно, в основном отвечает заказчик. Но и производители в этом деле играют не последнюю роль. Между тем В. Евстафьев поведал собранию, что именно вузовские кафедры марксизма-ленинизма явились костяком создания пиар-рекламных курсов. Из этого факта можно сделать множественные выводы: и об «убежденности» наших идеологических рулевых в крылатых идеях Ильича, и об их внезапной рыночной оборотливости в сфере воздействия на массы, и о том, что реклама в России, похоже, больше, чем реклама… Тут прозвучал вопрос, волнующий каждого интеллигентного человека:

– Как вы относитесь к тому, чтобы ужесточить действия государства в отношении рекламы алкоголя и табака, а рекламу пива приравнять к рекламе алкоголя?

Естественно, что президент «Видео-интернэшнл» не выразил восторга по поводу прозвучавших предложений – пиво в прошлом году принесло телевидению около 8 процентов от всех рекламных средств. Далее он раскрыл собственные воззрения на проблему:

– Рекламное сообщество хочет разделить рекламу табака и рекламу алкоголя. Я – человек курящий, знаю по себе, что курение вредно для моего здоровья. Но что касается брендирования алкогольных напитков, то ничего плохого в этом нет. Тем более если речь идет о рекламе пива. С 1 января 1996 года введен запрет на рекламу алкоголя и табака на телевидении. За это время только ТВ, я думаю, потеряло как минимум 400 миллионов долларов. Или полмиллиарда. Может быть, стоило часть этих денег пускать целевым назначением на строительство антиалкогольных лечебниц, на профилактику здорового образа жизни и т. д.?

И впрямь, почему бы в полуспившейся России, где больше 600 тысяч социальных сирот (дети пьяниц и алкоголиков в основном), к телерекламе пива не добавить «брендирование» крепкого горячительного?! Налоги вырастут, а лечебницы алкогольные – это, ко всему прочему, создание новых рабочих мест… И опять же, полмиллиарда долларов тянут больше, чем 600 тысяч несчастных детей. Впору ли тут вспоминать «слезу ребенка», о которой говорил Достоевский? А то, что за последние три года, по информации Интерфакса, темпы реализации пива в России выросли на 71 процент, причем наибольший вклад в увеличение цифр этой статистики внесли дети и подростки, что ж – это реалии «развитого капитализма». Будучи на 185-м месте в мире по уровню заботы государства о здоровье граждан, мы уверенно держим 4-е место по уровню потребления пива среди подростков…

И тут в дискуссию о рекламе вступила тяжелая «госартиллерия» в лице М. Сеславинского, статс-секретаря и первого заместителя министра по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций. Самые удивительные суждения прозвучали, пожалуй, именно из его уст:

– За 12 лет в стране образовалась мощная индустрия независимых СМИ. В этой индустрии есть гигантский сегмент под названием «телевидение и радио», который достается потребителю абсолютно бесплатно, в отличие от газет или журналов. А мы его воспринимаем как некий покупаемый нами товар, к которому предъявляем требования в соответствии со своими вкусами…

Выход М. Сеславинский видит только в платном телерадиовещании: «Другой альтернативы не существует». Далее статс-секретарь развил свои идеи:

– Мы должны понять, что сейчас важнее для страны – поддерживать ли сферу независимых СМИ, которую до сих пор мы дотируем сплошь и рядом из федерального бюджета (тогда какая же это независимость? О какой сформировавшейся за 12 лет «мощной индустрии» идет речь? – Л. С.), пытаясь при этом сузить рекламу, поставить ее в какие-то эстетические рамки, или все-таки дать возможность этому сегменту встать на ноги… А что, у нас другие сферы жизни по сравнению с рекламой с художественной точки зрения более развиты? Если мы войдем в подъезд, мы что, там увидим чистоту, образцы высокого содержания?

М. Сеславинский заявил, что «Закон о рекламе, с нашей точки зрения, требует изменения в направлении либерализации». Именно это даст возможность телевидению «через полтора-два года существовать за счет цивилизованной рекламы». Одно из возможных направлений грядущей либерализации – снятие запрета на рекламу в детских и образовательных программах. «Возьмем „Первый канал“, который живет только на рекламные деньги и зарабатывает 180 млн долларов за 365 дней – это грубый подсчет. То есть получается 500 тыс. долларов в день. 20 часов вещания – это 25 тыс. долларов в час. Как только мы размещаем детскую часовую программу, канал теряет 25 тыс. долларов».

Не обошел своим вниманием М. Сеславинский и социальную рекламу. «Мне кажется, не грех иногда государству за какую-то рекламу и платить». Докладчик привел в пример… США! «Гигантские деньги выделяются на антинаркотические программы, на рекламу здорового образа жизни и на прочие виды социальной рекламы. И это правильно». А у нас от Минздрава или Минобра никакой платной пропаганды достижений не дождешься… Правильно, педагоги будут сидеть без зарплаты и смотреть по ТВ ролики про пиво вперемежку с призывом на стадионы. Если еще вспомнить, как появились «независимые каналы» на заре великого передела, то тут уж точно почувствуешь себя «брендированным». Или сбрендившим…

Государственная стратегия М. Сеславинского не у всех членов комиссии нашла понимание.

– Меня ваше заявление, Михаил Вадимович, по поводу детских и образовательных программ очень удивило, – признался собранию П. Волостригов. – Может, я что-то недопонял? Вы говорите о потерях телеканалов от одного часа демонстрации каких-либо детских программ. Я бы понял, если бы такие вещи говорили наши гости – представители рекламных агентств. Они работают на чистую прибыль, на развитие бизнеса. А вы представляете министерство, которое является государственной структурой. Я не могу понять, ну неужели воспитание детей тоже измеряется какой-то прибылью?!

Коллегу поддержала член комиссии Л. Нарусова:

– Мне кажется некорректным, Михаил Вадимович, ваше сравнение нынешней рекламы с состоянием подъездов. У СМИ есть важнейшая функция – просветительская. Подъезды – забота жильцов и ЖКХ. А средства массовой информации должны приподнять невзыскательный и очень невысокий художественный вкус, который наличествует у части населения, а не опускаться до этого уровня11
  Как это убеждение, интересно, сочеталось с программой «Дом-2», где долгое время работала дочь Нарусовой Ксения Собчак?


[Закрыть].

Л. Нарусова также предложила создать художественно-эстетический совет из людей с признанным авторитетом в обществе, с развитым художественным вкусом (которого так недостает рекламодателям), чтобы на экране, даже в оплаченной рекламе, не было пошлости22
  Когда через несколько лет дело дошло до создания подобного совета, Л. Нарусова оказалась решительной противницей этого начинания.


[Закрыть]. С этим предложением категорически не согласился А. Шальнев, президент Ассоциации рекламодателей России (компания «Пепси-кола»):

– Художественные советы нигде в мире не приносили пользы. Они давили развитие культуры.

По мнению А. Шальнева, рекламодатели уже достаточно близки к моменту, когда самостоятельно смогут принимать решения о том, «что такое хорошо и что такое плохо».

В. Евстафьев и Ю. Заполь говорили так же о возможных усовершенствованиях в действующем законодательстве (правда, их пожелания были гораздо скромнее «программы», изложенной М. Сеславинским). Впрочем, и рекламопроизводители, и рекламодатели сошлись во мнении, что какие-либо резкие движения делать в предвыборный год не стоит – вольготней не станет…

Но если бы и ныне существующий закон исполнялся, то простой российский гражданин вздохнул свободнее. Статья 8 не допускает неэтичной рекламы, каковою является в том числе «нарушающая общепринятые нормы гуманности и морали путем оскорбительных слов, сравнений, образов в отношении расы, национальности, профессии, социальной категории, возрастной группы, пола…”, «порочащая… какую-либо деятельность, профессию». Между тем образ «дебильного» педагога, созданный телерекламой, кажется, запечатлен в памяти уже не одного школьного поколения. Или: «При трансляции рекламы ее звук не может быть громче звука транслируемой программы», – это требование статьи 11 закона нарушается сплошь и рядом. Прямое или косвенное указание на то, что рекламируемый товар доступен для любого семейного бюджета, тоже встречается очень часто, хотя это запрещено статьей 20. В законе есть все – и регламентация установки щитов на дороге (хотя москвичи не чувствуют, что эти нормы выполняются), и государственный контроль в области рекламы, и статья о бесплатной социальной рекламе – 5 процентов от эфирного времени…

Почему уже принятые законы у нас не работают? Может быть, им не хватает… рекламы? Или, напротив, «рекламная пауза», заменившая нам идеологию, так затянулась, что возвращения к моральным императивам уже не предвидится…

2003