Текст книги "Целуй меня, Германия!"

Содержание

Глава 1 Вначале – закуска

Глава 2 Все дороги ведут в Германию

Глава 3 Два сапога на одну ногу

Глава 4 Счастье машет из Берлина

Глава 5 Взятие Германии

Глава 6 В каждой шутке есть доля шутки

Глава 7 Обнимайте нас, мы приехали

Глава 8 Гость хозяину не указчик

Глава 9 … а табачок врозь

Глава 10 Немецкий рай

Глава 1       Вначале – закуска

Сатирическое путешествие с беженцами по странам и континентам с остановкой в Германии. Рады? И правильно!

Предупреждение.

Дорогие читательницы, дорогие читатели! Все имена, города, континенты, президенты и события попали на страницы этой книги из брызжущей фантазией головы автора. Пожалуйста, не ищите здесь реальных персон. Просто присоединяйтесь с нами к путешествию в мир, на который Вы пока не обратили внимания. Или уже обратили?

Одна большая просьба: не спать при чтении! Но если случится такая оплошность, хоть к концу книги проснитесь. Не позволяйте уводить себя от реальности, которая стоит на пороге Вашего дома, не позволяйте увести Вас в сказочный мир фантастических грез.

Эта книжечка не диссертация, не роман, не школьный учебник и не монография.

Эти строчки написаны, чтобы Вы проснулись и начали думать.

А-а-у-у, люди! Просыпайтесь!

ПРОСЫПАЙТЕСЬ!!!

Глава 2      Все дороги ведут в Германию

– Говорит Киев. Киевское время девять часов, – диктор радио умолк, прокашлялся и добавил: – Извините, не девять часов, а половина десятого.

Вслед за извинением послышались смешки, непонятные звуки возни, заиграла популярная украинская песня «Ах, калина».

Петр Шенко тяжело поднял с подушки голову, глянул на висящие напротив кровати часы и с протяжным воем опять ухнул ее вниз.

– Ну что ж это такое! На ровном месте врут. Даже время точно сказать не могут, – со злостью буркнул Петр, перевернулся на другую сторону и непонятно кому крикнул: – Да уже почти десять! Вы, уроды, своей жене про командировку врите. Зачем всей стране врать, если мы без вас все лучше знаем?

Хозяин небольшой однокомнатной квартиры, взятой в аренду, зарылся в подушку и завыл. Вой продолжался недолго и неожиданно прекратился. Молодой мужчина отбросил одеяло, сел на кровати и с интересом стал осматривать себя, тихо приговаривая:

– Ну, Петро, посмотри на себя – красавец! Мужчина в самом расцвете сил! Молодой, симпатичный, белобрысый, два курса экономического образования, – отбросив со лба длинные волосы, он добавил: – Говорю, прям, на многих европейских языках: на украинском, на русском, на матерном, на английском немножко, ну и немецкий в школе учил. Ах, да, еще Cherchez la femme со школы помню. Если кто из Европы спросит, как правильно сказать: поехать отдыхать на Украину или в Украину, отвечу: «Правильно, дамы и господа, будет – в Швейцарию». Вот и поеду в ту сторону!

Шенко, взбодрившись, разом вскочил с кровати и, насвистывая, отправился в ванную комнату. Вскоре оттуда донесся шум льющейся воды, послышались громкие повизгивания. Горячей воды в Киеве давно не было. И если бы Петр знал, что, обливаясь холодной водой, тем самым он участвует во всемирной акции Флэшмоб против склероза, то очень бы загордился.

Недоучившийся студент прозябал. Несколько лет назад он приехал из Донецка в Киев учиться на экономиста. Его дед работал в городском совете гардеробщиком и жутко завидовал начальству. Гардеробщик, прогибая спину, принимал каждый день добротные дорогие пальто, развешивал их на крючки и мечтал. Фантазии ограничивались любимым внуком и желанием, чтобы Петро мог жить вольготно и богато, разъезжать в лимузине, носить дорогие вещи, отдыхать не на берегу моря между мазутными пятнами, а в чистенькой Европе. С самого рождения внука дед каждый день давил ему на мозги своей мечтой – ехать в Киев, выучиться и пристроиться на государственную службу. Внук вырос и захотел сделать деду приятное. После школы он собрал чемодан, добрался до столицы и поступил на экономический.

К сожалению, не все пошло так, как мечталось. Через год дед умер, а еще через год Петю Шенко отчислили за неуспеваемость. «Ничего, – подумал студент-неудачник, – вон у Рокфеллера высшего образования не было, с российским Абрамовичем история тоже не совсем ясная. Но ведь – миллионеры! Почему бы мне не попробовать?»

После отчисления Шенко взял в аренду киоск, стал продавать сигареты и сладости, но без тревог и забот проработал недолго. К Киеву на смену легитимному президенту из-за океана оранжево подкатил Майдан.

Украина скосила глазом на Ватикан и решила взять пример с лучших. Над Майданом появился черный дым, резина сгорела, и на троне оказался новый Папа, то бишь новый проамериканский президент.

Вонючий дым от покрышек Майдана развеялся, в стране начались разброд и шатание. Экономика захромала, упала на колени и раскачивалась, держась из последних сил, чтобы не брыкнуться на землю и не испустить дух. В такой ситуации даже недоучившийся студент понял: пора делать ноги. Мечта Петра о миллионах в родной стране испарилась в воздухе.

Владелец бизнеса кинулся продавать то, что имел. Имел он не много. С большим трудом за несколько помятых евро ему удалось пристроить обнищавший киоск в другие руки. Почему за евро? Да потому, что до Америки не доплыть, а до Европы – рукой подать. Петр подумал: лучше ходить пешком в старой Европе, чем скакать ковбоем в Америке. Он хорошо помнил, как, воодушевленная новым шоколадным правительством, Украина принялась дружно скакать под безумным лозунгом Кто не скачет, тот москаль. Доскакались до того, что от сотрясения отвалился полуостров Крым. Больше Шенко решил не рисковать. Скакать он с тех пор перестал, и на само слово реагировал нервно.

В голове будущего мигранта неизменно крутилась мысль: «В Европу лезут все, кому не лень. Уж если она не может сейчас справиться с парой сотен тысяч беженцев, что будет, когда туда попрут сорок миллионов украинцев? Нужно успеть там приземлиться, пока не хлынул поток с Украины и не смел Европу».

Европа большая, но с выбором страны у Шенко проблем не возникло. По украинскому телевидению, которому он почему-то не верил, выступила канцлер Германии Меркель. С тоской в голосе и кривой улыбкой она провозгласила: «Германия примет всех беженцев, которые попадут в Европу. Это наш долг, мы его выполним. Добро пожаловать!» Вот ей-то Шенко поверил сразу и бесповоротно. «Я – попаду!» – уверенно подумал он. Теперь в нем билась цель: только в Германию! Почему не приехать, если канцлер приглашает?

Утром, собирая пожитки в рюкзак, Петр неожиданно подумал: «А ведь Меркель приглашала беженцев из воюющих стран, но я-то украинец, хоть и наполовину. Войны у нас как бы нет. Погибшие и раненые есть, танки и бомбежки есть, а войны – нет! Моих земляков даже Польша не хочет принимать, хотя мы как братья…»

Тяжелые мысли загнали Петра в тупик. Он сел, опустил голову и задумался. «Так куда бежать? В Польшу не пустят, ведь я только на папину половину украинец. На мамину русскую половину можно бы в Россию податься… Нет, в Россию не хочу. Там работать нужно, холодно, да и пособия маленькие. Наш новый президент сказал, что Украине лучше быть хвостом Европы, чем окраиной России. Но ему в Киеве тепло и сытно, а что делать мне – без денег, без жилья, без перспектив? Придется вцепиться в европейский хвост. То, что из-под хвоста частенько пованивает, – можно пережить. Лишь бы не упасть, когда хвост сильно вилять начнет.

Куда же податься? В Болгарию? Нет! Жаль, что для Германии я не беженец…» – Шенко хлопнул себя по лбу, соскочил с дивана и затанцевал, приговаривая:

– Молодец, молодец, ах какой я молодец! У меня же в Германии живет кузина Оксана! Она давно вышла замуж за какого-то немца. Вот к ним и поеду. Прикинусь гостем, а там куда кривая выведет. Адреса я, правда, не знаю, но главное – прорваться. С родней не пропаду!

Петр подтанцевал к рюкзаку, начал впихивать в него мятые футболки, бутылку воды и пачки с печеньем. Он радовался своей дальновидности и предстоящему путешествию в Германию.

Небритое лицо светилось улыбкой.

Глава 3      Два сапога на одну ногу

Путь до границы со Словакией оказался легким и приятным: в Киеве Шенко сел на поезд и с двумя пересадками доехал до Ужгорода. Теплую летнюю ночь он провел на вокзале. Утром, громко зевнув, киевлянин размечтался, что к вечеру сумеет перейти границу и оказаться в Словакии. Оттуда лежал прямой путь в Австрию, а дальше – в вожделенную Германию. Полусонной походкой Петр Шенко забрел в буфет, купил бутылку пива, стакан чая и три чебурека.

Поев до отрыжки, украинский хлопец вышел на улицу и потянулся, как сытый кот после обеда. Недалеко от входа на вокзал стоял покосившийся газетный киоск. «А мой-то киоск в Киеве смотрится шикарней… Бывший киоск», – подумал довольный Шенко и спросил у продавца карту Европы: понадобится для ориентировки.

Отойдя от киоска, Петр похвалил себя за предусмотрительность и развернул покупку. Взгляд, брошенный на большой географический лист, помутнел, Шенко ахнул и прислонился к стене, чтобы не упасть. Скоро, однако, он пришел в себя, отыскал свободную лавочку, устроился поудобней и снова развернул карту.

– Я, конечно, понимаю, что история – особа подвижная и каждый день приносит новые супрайзы – за ней не поспеть. Сегодня даже бомжу на Украине известно, что Америку открыл украинец Колумбенко, – бормотал Петр вполголоса. Он успокаивал себя и собирал разбегающиеся мысли в одну кастрюлю. – Но когда же Украина успела завоевать Россию? Я уехал из Киева день назад, дня три новости не смотрел, а на этой карте граница Украины с Россией уже лежит за Уралом. Вот это скорость… Интересно, а куда делась Польша с Прибалтикой? Неужели тоже к ридной Украйне отошли?

Петр Шенко бился над непосильной загадкой.

– Все ж не понимаю. Вроде особых успехов у национальной гвардии не наблюдалось. Сосед майор сказал с месяц назад, что американские спецназовцы рискнули и приехали на Украину обучать наших солдат правильно воевать. Американцев ждали долго, но их можно понять. Им вначале нужно было убедиться, что на территории Украины нет российских войск. Никому не нужны проблемы с вежливыми русскими. Убедились, правда, молча, и принялись учить.

Так неужели мы такие хорошие ученики, что за месяц успели обучиться штатовской военной премудрости и с быстротой молнии отрезали кусок от России? Не украинская армия, а пилоты Формулы 1! Сверхскоростные метеориты! Ну, дела…

А вдруг так пойдет дальше, Украина разохотится и всю Европу завоюет? Тогда будет Украинский Союз, а не европейский… Ха-ха-ха! С центром не в Брюсселе, а в Киеве…

Нет уж, лучше не надо. И вообще, произойдет ли это, неизвестно. До тех пор можно с голоду помереть без работы и без денег. Сейчас у меня план «А»: добраться до Германии и найти кузину. План «Б» буду сочинять, когда немецкий алфавит получше выучу.

Шенко свернул карту, поднялся с лавочки, оглянулся и незаметно сунул ее в корзину для мусора. Покрутив головой и определившись с направлением, он пошагал в сторону границы.

Позднее Шенко вспоминал следующую неделю, как дурной сон. От переживаний, опасностей и страха быть пойманным, он напрочь забыл, каким образом добрался до Вены. Но он туда добрался. Знаний школьного немецкого пополам с зачатками английского все ж таки хватило, чтобы найти пункт по приему беженцев. Здесь он оказался единственным человеком с белой кожей. Остальные были слишком темнокожими, просто темнокожими, светло-темнокожими, сильно загорелыми или грязно-немытыми. Под этой немытостью определить цвет кожи оказалось невозможно.

Немного потолкавшись среди многоязычной, дурно пахнущей и странно-агрессивно настроенной толпы, Петр почувствовал на спине пару совсем не дружелюбных ударов. Дети южных стран подталкивали белолицего чужака, затесавшегося в их дружные ряды, на выход: конкуренция им была не нужна. Рисковать наш киевлянин не хотел, поэтому выбрался из загаженного общежития быстро. Пройдя по диагонали кусок Вены, он добрел до набережной Дуная, сел на каменные ступени и достал турецкий донер, купленный по дороге.

«Странно, как у нас на Украине жизнь повернулась, – размышлял он, тщательно прожевывая жилистое мясо, – украинцы едут работать в Европу уборщиками и проститутками, прибалты и американцы приезжают на Украину министрами, а грузинов хватают на улице и садят в кресла губернаторов. Если разобраться, то наш премьер-министр – гражданин Канады, президент – гражданин Швейцарии, губернатор Киева – гражданин Германии, несколько граждан Израиля сидят в министерствах. И только мэр Одессы, грузин, принял гражданство Украины, хотя по-украински ни слова не говорит. А куда ему деваться – по нему тюрьма плачет: все знают, в Грузии на олигарха несколько уголовных дел завели. Чудеса, да и только.

Хорошо, хоть в европейских странах все на своих местах сидят. Впрочем, надолго ли? С этой разношерстной немытой толпой у Европы есть большой шанс разжижить кровь. Зато из других стран приглашать никого не придется. Европа станет одной большой семьей, как того и хотела, большой такой, драчливой и вечно недовольной друг другом семьей. Впрочем, на мой век здешней сытой жизни хватит. Очень на это надеюсь».

– Эй ты, привет, – Шенко услышал сбоку от себя незнакомый голос на английском языке.

Повернув голову, киевлянин увидел худощавого молодого мужчину, который присел рядом. Одет он был по-европейски, более или менее ухожен, но внешность выдавала выходца из южных стран. В глазах светилась приветливость.

– Я тебя у пункта приема беженцев приметил, тебя там чуть не затоптали, беднягу, – продолжил незнакомец. – Хабиби, друг, ты откуда приехал? С крайнего севера? Получил уже приглашение на беседу?

– Э-э-э, – Петр растерялся. Он не знал, как реагировать на слова чужака. Но его слова на английском, к удивлению, понял. Немного поразмыслив, решил поговорить. В конце концов, он ничего не терял. В гуще города полно полиции и плохого не должно случиться. – Вообще-то я еду дальше, в Германию, а здесь потолкался так, для интереса. Хотел правила приема беженцев узнать. То да се. Сам я с Украины, недалеко отсюда. А ты откуда?

– Здравствуй, брат, давай знакомиться, – почему-то обрадовался южанин и протянул Петру руку. – Меня зовут Амон Неф. Я из Египта.

От такого дружелюбия у Шенко выступили слезы на глазах. Незнакомый человек в чужой стране протягивает ему руку и предлагает дружбу? Нет, такого с ним еще не было… Если учесть, что он первый раз попал за границу. Киевлянин хлюпнул носом и тоже протянул руку.

– Меня зовут Петр Шенко, можно просто Петро.

– Педро? Украина… никогда не слышал. Это Испания?

– Нет, не Испания. И я не Педро, а Петро. Ну должен же ты знать Украину. Мы – единственная страна в мире, где конфеты для нас делает сам президент! Конфеты Рошен называются.

– О-о-о, – уважительно протянул египтянин и достал из кармана айфон. Он уткнулся носом в дисплей, понажимал на кнопки и сказал обескуражено: – А почему ты хочешь в Германию? У твоей Украины флаг одинаковых цветов со Швецией, один в один. Езжай туда! Тебя должны там встретить, как брата. Вы, наверняка, одной крови.

– Да при чем здесь Швеция, – почему-то обиделся Шенко. – Ну и что, что цвета одинаковые? Тоже мне, братья. Они меня к себе не приглашали…

– А немцы приглашают? – с интересом спросил Неф, пряча айфон обратно в карман.

– Конечно, приглашают, – солидно подтвердил Шенко. Он почувствовал себя хозяином положения. – Госпожа канцлер так и сказала в новостях по телевидению: приезжайте, мол, кому плохо, примем всех. Мне плохо, вот я и поехал. Говорят, там каждый месяц деньги выдают, квартиры выделяют, одевают, обувают, работать не заставляют. Прикинь, чем не жизнь? Германия всегда хвасталась, что живет так хорошо, что и Африке, и всем прочим странам помочь может. Вот едем туда теперь со всех сторон. Разве не слышал?

– Педро, дорогой, расскажи мне еще про Германию. Может, вместе туда поедем?

Шенко решил не поправлять нового знакомого, что его зовут Петро, а не Педро. «Одно слово: балда», – подумал он незлобно и спросил:

– Зачем тебе в Германию? Я так понял, ты в Австрии остаться хочешь? Ты же здесь попросил политическое убежище…

– Знаешь, Педро, хороших стран не бывает много. У меня три паспорта, поэтому пусть один полежит здесь, а я съезжу с тобой в Германию, посмотрю, вдруг там лучше? У меня большая семья, пока с ней обустроишься на новом месте, время пройдет. Ну как, поедем вместе?

Шенко надолго задумался. Он представил путь одинокого волка по незнакомой стране, опасности, полицию. «Этот Амон-Хамон говорит по-английски намного лучше меня. Может, он и немецкий лучше знает? Вдвоем действительно сподручней, чем одному».

– Ладно, Хамон. Давай пробиваться в Германию сообща. Чуть что, поддержим друг друга, а?

– Конечно, поддержим, хабиби, друг! Но, Педро, меня зовут А-м-о-н. Это древнее арабское имя, а не испанская ветчина.

– Хорошо, не ветчина – так не ветчина. Доставай свой айфон, посмотрим, как до Германии добираться. Киевская карта Европы только для подрывных диверсий годится. На ней даже Австрии нет – сплошная Украина.

Две мужские головы, одна светловолосая, другая черно-курчавая, склонились над айфоном. Рядом несла величавые воды самая длинная река Европы – Дунай. Исток реки зародился в Германии, куда стремились попасть наши путешественники, которые там, к их сожалению, не родились…

Красоты столицы Австрии парней особенно не волновали. Им не интересны были ни прекрасные мосты, соединяющие берега реки, ни высотные зеркальные здания, стоящие по обе стороны Дуная, ни исторические постройки, оставшиеся как музей под открытым небом от правления Габсбургов.

В их глазах светилось одно слово: Германия.

Их сердца стучали в унисон: Германия.

Души сладко замирали: Германия.

Молодые люди ловили растопыренными ушами новости и знали, что страны мира четко соблюдают правила приема иностранных граждан. Как на любом базаре: у каждого свой клиент. Англия принимает у себя крупных и помельче воров-олигархов, Америка – разного рода предателей родины, но с образованием, Украина – бандеровцев, бандитов и убийц, а Германия – беженцев пополам с террористами. Чей это расклад, кто сдавал карты? А кто банкует в мире – ребенку ясно…

И если относительно вора-карманника и вора, укравшего миллионы у государства, можно еще поспорить, кто из них честнее, то как отличить несчастного беженца от террориста? Эту загадку порой не под силу решить даже самой лучшей службе безопасности. Тем более, если она работает не на свою, а на чужую разведку. Если защищает не свои, а интересы другой страны.

Шенко и Неф похлопали себя по карманам, пистолетов с взрывчаткой не обнаружили. «Значит, беженцы, а не террористы», – подумали они в унисон, пожали друг другу руки и направились в сторону вокзала.

Глава 4      Счастье машет из Берлина

Через три дня друзья по несчастью, а вернее, ловцы счастья, сидели в плотно набитом беженцами небольшом автобусе. Водитель не спеша вел новенькое транспортное средство к границе с Баварией. Амон включал время от времени айфон, подключался к интернету и показывал сидящему рядом Петру короткие видео с новостями из Германии. Даже не понимая быструю немецкую речь, они видели, что немцы встречают прибывающих беженцев с охапками цветов и широкими улыбками. С экранов на них смотрели такие же, как они, грязные и замученные искатели лучшей доли, которых проводят в чистые большие залы школ, домов или специальных помещений, выдают чистое белье, кормят и заботятся о тех, кому нужна медицинская помощь. Официальные немецкие каналы показывали зрителям чисто застеленные кровати, горы памперсов, машины Скорой помощи, штабели ящиков с напитками, сосисками, хлебом, сыром, коробки яблок и прочей вкусной едой.

Все свободные помещения лагерей были забиты разнообразной помощью для беженцев: вещами, постельным бельем, игрушками. Глядя на вагоны еды и склады с одеждой, немецкие бюргеры раздувались от гордости за богатую и щедрую страну. «Что нам еще надо, если у нас и так все есть?» – думали они со слезами счастья на глазах, глядя на репортажи честных независимых журналистов, независимо от личного мнения честно обслуживающих интересы правящей партии. Реакция мигрантов была предсказуема: ПОКА они были тоже счастливы.

Остальные пассажиры автобуса вообще не понимали немецкого, практически никто из них не говорил на английском. Впрочем, в переводе такие видеосюжеты не нуждались. Люди вначале медленно и осторожно, а потом уже без опаски вытаскивали модные айфоны, смартфоны и прочие фоны. Они нервно постукивали ногами, обутыми в новенькие адидасы и пумы, разворачивали плечи, скрытые под фирменными футболками и куртками. Все до единого без слов понимали, что Германия несказанно рада их прибытию. Беженцы верили, что скоро, совсем скоро, они попадут в немецкий рай, где сама канцлер идет в народ и делает селфи со всеми, кто пожелает.

О, добрая госпожа канцлер! О таком успехе мечтает каждый самый завалящий политик, не так ли? Весь мир – на немецкой женской ладони! Это ли не успех?!

Новостные сюжеты придали сидящим в автобусе молодым людям еще больше уверенности в правильности выбора и в успехе похода на Европу. Мужчины встрепенулись, зашевелились, принялись звонить и писать сообщения оставленным далеко семьям, родственникам, друзьям и соседям. Всем, кого могли застать у телефона, скайпа, компьютера, в твиттере или фейсбуке. Они убеждали быстрее собирать чемоданы и двигать сюда, в Германию, где любят всех и каждого. Снимайтесь целыми деревнями и – вперед в щедрую, богатую и дружелюбную страну, которая со слезами на глазах почему-то приглашает и принимает всех. Всех до единого. Действительно, почему? А стоит ли над этим ломать голову. Так, видимо, кому-то надо…

Шенко, глядя на экран айфона, страдал только об одном: «Вот я, дурак, еще год назад мог бы сюда приехать! Давно бы жил не тужил, свою квартиру бы имел. А теперь такую толпу немцы устроят в какой-нибудь спортзал, слушай там детские вопли. Эх, незадача!»

Сидящий у окна Амон оторвал соседа от невеселых мыслей:

– Слушай, Педро, я про твою страну почитал сейчас много интересного. Вам, украинцам, точно надо к Европе присоединиться – вы же все рядом, на одном пятачке находитесь, и языки у вас похожие. Я тут знаешь, что еще подумал? – Не дождавшись ответа от насупившегося и зажавшего нос от вони в автобусе Петра, он продолжил: – Зачем вам так долго ждать присоединения? Надо использовать ситуацию прямо сейчас. Если Украина быстренько примет ислам, ее тут же возьмут в Еврозону.

Петр ошарашено посмотрел на Амона.

– В какую зону? В концлагерь, что ли?

– Нет, просто в европейскую зону. Если территория огорожена проволокой, значит это уже зона – что ж непонятного? Среди мигрантов девяносто процентов мусульман, и всех их принимают. Так почему бы Украине не прикинуться мусульманской страной? Может, и вас сразу примут? Тогда украинцам бежать никуда не надо…

– Знаешь, Хамон, ты умный-умный, а дурак. Не разумеешь ты нашей европейской жизни, – Шенко сжал кулаки в карманах, чтобы ненароком не стукнуть соседа. – Зачем Украине Европа? Лично я этого не понимаю. Я на Майдан не ходил и Порошенко не выбирал. Я у себя в квартире тайком скакал. У моего соседа вся семья разъехалась по Европам. И знаешь, что? – Уловив заинтересованный взгляд Амона, он продолжил, – а вот что… Жинка работает поломойкой в Италии, дочка во Франции проституткой устроилась под клиентом, а сын… ты не поверишь! Сын вышел замуж за старого толстого шведа. А ты говоришь – Европа. Вот в каком виде мы им нужны! Нам разве нужна такая Европа?

Кого теперь винить, что Украина в Европу поперлась? Россию? Так они предупреждали – не вступайте в ЕС. Знали, что мы упертые и все наоборот сделаем, специально, гады, отговаривали. Вот мы и попались в собственную ловушку. Как это говорят: Назло бабушке отморожу себе уши?! Сами страну потеряли, чего уж теперь…

Неожиданно для себя Шенко почувствовал, как из глаз полились слезы. Ему стало жаль свою потерянную жизнь.

Обидно за обманутый народ, за массовое помешательство, обернувшееся ненавистью к стране-соседу, за какую-то сверхъестественную внушаемость и детскую доверчивость хитрованов, перехитривших самих себя и оставшихся с голым задом.

До сердечных колик подступила боль к горлу за родителей, погибших от пуль земляков, паливших по Донбассу.

Размазывая слезы по лицу давно не мытой рукой, он наполнился ненавистью к президенту. Вначале тот всласть наворовался, разрушив экономику страны, будучи при прежнем правительстве министром экономики. Теперь же, заняв в Киеве трон, объявил, что будет прилежно и быстрыми темпами восстанавливать им же раздербаненную Украину. Обещания и заверения сыпались каждый день, а людям жилось день ото дня все хуже и хуже.

Петр вспомнил, как в последний раз пришел в кафе на Крещатике посмотреть футбол. В небольшое помещение кафе болельщиков за сборную Алжира набилось больше, чем их было в самом Алжире. «Боже, да откуда ж их столько взялось? Неужели из Европы уже к нам бегут?» – подумал он тогда со злорадством. А теперь он сам беженец. И слезы из глаз полились еще сильней.

Амон видел состояние нового друга, но не мог понять, почему тот плачет. Все же окей, они едут в Германию, их ждут райские кущи! И в его стране мужчины не плакали. Свое горе они выражали по-другому. Теперь, глядя на мокрое от слез лицо Петра, египтянин не знал, как помочь, как утешить. Чтобы не мучить себя напрасно, он опять углубился в айфон и продолжил читать информацию о стране соседа. Несмотря на всеобщий хаос и разброд, Амон с восточной мудростью удовлетворял любознательность.

Побродив по паутине, египтянин положил айфон в карман и повернулся к Петру. Тот успел успокоиться и вытереть лицо замусоленным носовым платком.

– Слушай, Педро, я тут прочитал, что Россия провела в Европу большую трубу с газом через твою страну. А Украина умудряется воровать газ. Мне кажется, проще и выгоднее покупать и честно работать с партнером. Как вообще можно воровать газ? Это же сложно, да и поймать могут.

– Ну что за глупый вопрос, Хамон, – Шенко икнул от недавних переживаний. – Ты просто не знаешь украинский менталитет. Вот, к примеру, если бы Россия напряглась и проложила через Украину канализационную трубу, то и оттуда бы воровали.

– Воровали из канализационной трубы? – От удивления глаза Амона Нефа округлились до размеров блюдец. – Зачем воровать то, что никому не нужно?

– Может, и не нужно, даже наверняка не нужно, но – менталитет у нас такой. Не воровать – не можем! Прикинь, зарплату людям месяцами не платят, пенсии не выдают, на газ и отопление цены подняли на сто процентов, продукты подорожали в несколько раз, а у нашего президента состояние в три раза увеличилось. Его-то можно понять: как не воровать, если само в руки идет?

Но это – президент, а простому народу что? Когда воровать нечего и негде, мы протягиваем руку, чтоб туда хоть что-нибудь положили добрые люди. Но мы же гордые, не хотим, чтобы в нас пальцем тыкали за наше попрошайничество. Вот и сносим все памятники Ленину. Он ведь тоже везде с протянутой, рукой стоит. Вперед дорогу указывает.

Ладно, не будем о грустном. Одно слово – любим мы это дело. А теперь меняем тему. Расскажи лучше, как ты до Австрии добирался. Интересно.

– О, это действительно интересно. Понимаешь, у меня в Египте было небольшое бюро путешествий. Я работал с восточными странами и хорошо зарабатывал. Но потом пришла революция, пертурбация, в общем, как ты сказал, канализационная труба. Русские и европейцы перестали ездить к нам в отпуск, я разорился. Теперь ищу в Европе теплое местечко. Если Европа не едет ко мне, я сам поеду в Европу. Эти мудрые слова я вычитал в Коране: если гора не идет к Магомеду, то Магомед идет к горе. Там сказано, правда, про Магомеда, да будут светлыми дни его в вечности, а я примерил на себя – я все-таки восточный человек, немного мудрости есть. У меня на руках три жены и каждой нужно положить кусочек хлеба в клювик. А где взять?

– Сколько у тебя жен? Три? Такой молодой, и три жены? – Теперь пришел черед выкатывать глаза киевлянину. От удивления он даже присвистнул.

– Три, – грустно подтвердил египтянин. – Ты на мою молодость не смотри. В семьдесят лет три жены – обуза, а в тридцать – удовольствие. По нашим законам я имею право иметь столько жен, сколько смогу прокормить. До сих пор мы жили очень хорошо. За жен дали хороший калым, денег нам хватало. В семье подрастают трое сыновей, и все три жены опять ждут детей. Очень хорошая у меня семья. Замечательная.

Амон Неф задумался и прикрыл глаза. Он вспомнил своих красавиц, их ласковые руки в тонких браслетах, нежные поцелуи и жаркие ночи. Голова его закружилась от счастья и желания любви. В мечтаниях он ушел бы еще дальше, но тут автобус сильно тряхнуло. Амон резко открыл глаза.

– Приехали, – громко крикнул водитель. – Выходи, не толпись, места хватит. Граница с Германией.

– Слушай, Педро, ты хоть лицо измажь грязью, чтобы на нас походить, – Амон с сожалением смотрел на приятеля по ловле счастья. – У тебя лицо европейское. Пограничники могут подумать, что ты террорист, тогда точно не пустят в Германию.

– Да ты что?! Какой из меня террорист? Посмотри, какие толпы через границу валят, – пограничники считать не успевают, не то что документы проверять. В такой толпе не только я, танковая дивизия на малой скорости без задержки пройдет.

Петр пожал плечами, но к умному совету прислушался. На всякий случай он нагнулся, взял кусок глины, натер щеки и поглубже натянул на уши замызганную бейсболку с надписью: Кто не скачет, тот москаль.

Впереди виднелась открытая граница Германии. Разноголосая толпа, подталкиваемая со всех сторон все прибывающими беженцами, потекла вперед, готовая смести на пути любые преграды.

Глава 5      Взятие Германии

В этот же день к вечеру мужчины устроились в палаточном лагере. Амон зарегистрировался и получил спальное место. Петр, опасаясь, что украинцев не причислят к беженцам, от регистрации уклонился. Амон Неф понимал страхи приятеля и решил за него похлопотать.

Он второй раз подошел к служащей и спросил:

– Скажите, уважаемая, а вы людям с Украины тоже предоставляете политическое убежище?

– Нет, не предоставляем, – любезно ответила средних лет дама. – На Украине войны нет.

– Как же нет войны? – удивился Амон. Ему стало обидно за приятеля, как за брата по несчастью. – А гражданская война? Я сам читал в газете, что там ракетой сбили гражданский самолет. Столько невинных людей погибло, да успокоит их души Аллах!

– Мы в Европе ничего не знаем о гражданской войне: официально Украина ее не объявляла. И потом, вы, наверное, невнимательно читаете газеты. Английские ученые уже сумели доказать, что самолет над восточной частью Украины сбила не ракета, а он сам упал. Самолет тяжелее воздуха, вот и упал. Законы физики. Против них не попрешь. Несчастный случай, что тут непонятного? Отойдите, не мешайте работать. Следующий!