Текст книги "Шепот фиалок"

По крайней мере, появление Сикума ее тоже нисколько не обрадовало, с мрачным удовлетворением отметил Дэвис.

– Остальных я что-то не узнаю, – все еще хмурясь, добавила Дориан. – Кто та хорошенькая рыжеволосая дама, что стоит рядом с Хэлторпом, а, Дэвис?

– Не вижу никакой рыжеволосой дамы, – буркнул Дэвис. Он буквально кипел от злости на Николаса Деррингтона, так что ему было не до других гостей. – С какой стати этот Сикум беседует с Элизабет?

– Да мне-то откуда знать? – Дориан выглянула в окошко. – Нет, эту рыженькую я никогда не видела.

– Ну и я с ней наверняка незнаком.

Дэвис откинулся на спинку сиденья и насупился. Его мучили дурные предчувствия. Нет, медлить нельзя. В этот же уик-энд он сделает Элизабет предложение… пока какое-нибудь непредвиденное обстоятельство не нарушило его планы или не уронило его и Дориан в глазах света.

4

Дориан едва успела сменить дорожное платье на вечерний наряд, чтобы в достойном виде появиться на террасе, где подали чай и кларет.

Она приняла у слуги небольшой поднос с чаем и закусками и, не теряя времени даром, тут же занялась выяснением ответа на единственный вопрос, интересовавший ее с момента приезда в Торп-Холл. Единственный, если не считать, разумеется, причин появления здесь Николаса Деррингтона.

Итак, хорошенькая рыжеволосая дама, которая привлекла ее внимание, оказалась Сюзанной Санридж, молодой вдовой, только-только снявшей траур по сэру Роджеру Санриджу из Ричмонда. Тот факт, что молодая женщина принадлежала к кругу мелкопоместного дворянства, а не аристократии, Дориан ни в малейшей степени не волновал. Сюзанна ей сразу же пришлась по душе.

– Счастлива познакомиться с вами, мисс Сент-Джон, – произнесла Сюзанна, присев в реверансе и вспыхнув при этом до корней волос. – Я вижу, молва о вашей красоте не преувеличена.

Дориан тепло пожала протянутую ей руку, стараясь сгладить небрежное приветствие своего брата. Она прекрасно понимала, что Дэвису не терпелось покончить со всеми формальностями, чтобы побыстрее вернуться в общество леди Элизабет.

– Вы уж простите моего брата, леди Сюзанна. Он горит желанием обсудить начало охоты.

– О да, я понимаю. Охота с гончими – это же мечта всех мужчин.

Юная вдова обладала сияющей улыбкой, прелестным личиком в форме сердечка, вдумчивыми карими глазами и проникновенным грудным, с приятной хрипотцой голосом.

Дориан опытным глазом отметила, что Сюзанне еще предстоит научиться использовать цвета и покрой одежды, чтобы выгодно подчеркнуть свою пышную фигуру и медный оттенок тяжелых волос. Несмотря на провинциальный налет в манерах молодой женщины, Дориан подумала, что достаточно придать ей некоторый лоск – и, когда откроется светский сезон, успех Сюзанне обеспечен.

Решив, что обязательно поможет Сюзанне, если та обратится к ней за советом, Дориан дружески улыбнулась своей новой знакомой и отошла, чтобы поздороваться с остальными гостями. Компания в Торп-Холле, на ее взгляд, собралась неплохая. «Может статься, – подумала Дориан, – этот загородный прием даже будет иметь успех».

К сожалению, как раз в этот момент граф и его миниатюрная седовласая супруга подошли к ней с известием, что их сын Алджернон вскоре присоединится к гостям. Дориан, подавив тяжелый вздох, растянула губы в вежливой улыбке. Алджернон, сообщила ей графиня, ненадолго отлучился из Торп-Холла – где-то в округе ему предложили купить отличную гончую, и он надеется, что она станет украшением его своры.

– Он так мечтал о встрече с вами, дорогая, – проворковала графиня, стиснув ладонь Дориан.

– Очень мило с его стороны. – Дориан в надежде на помощь брата обратила взгляд на другой конец террасы, но Дэвис уже исчез вместе с леди Элизабет. И лишь не кто иной, как Николас Деррингтон, встретив взгляд Дориан, ответил ей насмешливой улыбкой.

Дориан моментально отвернулась. После музыкального вечера она не виделась с Николасом, но память о его поцелуе не давала ей покоя ни днем, ни ночью. Разумеется, Николас Деррингтон был не первым мужчиной, которому она позволила себя поцеловать. Но почему-то его властные объятия грезились ей днем и преследовали в снах. Она ни на чем не могла сосредоточиться… даже мысли о рукописи Франца Шамьера отошли на второй план.

– Но отсутствие Алджернона не помешает мне показать вам все те новшества, которые я недавно осуществил в Торп-Холле, – заявил граф.

Вскоре все гости собрались вокруг хозяйской четы. Экскурсия по дому превратилась в традицию подобных приемов, и никто не собирался упускать это развлечение.

– Буду очень рада, – отозвалась Дориан. Несмотря на неизменный интерес к ней Алджернона, Торп-Холл она посетила впервые. – Я слышала, вы собрали весьма ценную библиотеку и оборудовали прекрасный музыкальный зал.

– Совершенно верно. – На круглом лице графа засияла горделивая улыбка. – А также приобрел новый рояль. Пойдемте, дорогая.

В Торп-Холле, как и в большинстве загородных замков лондонской аристократии, старинная мебель и фамильные украшения уживались с различными новомодными устройствами и приспособлениями. Стены отделанного в готическом стиле холла сверкали начищенным до блеска, но основательно покалеченным в давнишних сражениях оружием. Обновленная гостиная была обставлена горками полированного дерева и инкрустированными столиками в японском стиле, полюбившемся принцессе Уэльской. Распахнув узкие двери заднего коридора, ведущие в недавно пристроенное крыло, граф даже продемонстрировал гостям сложную систему звонков – одно из новшеств, которым он оборудовал кухню.

– Наконец мы избавились от прислуги, вечно маячившей за дверью и подслушивающей то, до чего ей нет никакого дела! – заявил граф под одобрительные возгласы гостей.

– Весьма и весьма изобретательно. – Дэвис шепнул леди Элизабет еще пару фраз в том же духе, но на ту, казалось, нововведения графа особого впечатления не произвели.

В галерее, где были представлены портреты всех выдающихся представителей рода Хэлторпов, граф остановился под одним из них, изображавшим круглолицего человека в удлиненном наряде времен королевы Елизаветы и с массой сверкающих драгоценностей на шее и пальцах.

– Дориан, дорогая, позвольте представить вам наших предков.

Любезная улыбка Дориан не померкла даже после того, как Дэвис потихоньку подтолкнул ее вперед из круга остальных гостей. Она остановилась рядом с графом под парадным портретом его увешанного драгоценностями предка, и хозяин, седьмой граф Хэлторп, пустился в длиннейший рассказ о своей родословной.

Присутствующие быстро потеряли интерес к лекции графа, однако всех и каждого явно заинтриговал тот факт, что в качестве особой слушательницы Хэлторп выделил Дориан Сент-Джон. Как правило, такой чести удостаивались юные дамы, которых хозяева приема считали подходящей партией для своих наследников.

Рассказ графа подошел наконец к концу, но Дэвис тут же вовлек его в дальнейшую дискуссию по поводу аристократических родословных. Тем самым он спас Дориан от навязчивого внимания графа – единственный, на взгляд Дориан, достойный поступок брата с момента их приезда в Торп-Холл.

Все с той же вежливой улыбкой на губах Дориан незаметно выскользнула из круга гостей, подальше от нацеленных на нее любопытных взглядов. Доверительно взяв Дэвиса за руку, граф направился в сад, а следом потянулись и остальные.

– Я и не догадывался о вашем честолюбивом стремлении стать восьмой графиней Хэлторп, – протянул низкий голос у самого ее уха.

Дориан вздрогнула и, резко обернувшись, встретилась взглядом с усмехающимся Николасом Деррингтоном. До сего момента он не искал ее общества и даже не пытался приблизиться к ней. Дориан недовольно свела брови:

– Я к этому и не стремлюсь, уверяю вас.

Теперь, когда он оказался так близко, Дориан вновь оказалась под властью его неуловимого обаяния. Память об их поцелуе вызвала краску на ее щеках.

– А что вы-то здесь делаете, интересно знать? Вы ведь вроде не появляетесь в свете.

– Дядя Джордж получил приглашение, но приехать не смог. Вот я его и заменил. – У двери, ведущей в сад, Николас отступил, пропуская Дориан вперед. – Видите ли, присутствие на вашем музыкальном вечере доказало мне, как сильно я ошибался в своем решении отказаться от общества. За что я, должен добавить, весьма вам признателен. Сейчас я горю желанием насладиться этим приемом, чтобы наверстать упущенное за последние несколько лет время.

Дориан ни на секунду не поверила его объяснениям, но промолчала и зашагала по дорожке в сад. Николас, нисколько не обескураженный ее реакцией, двинулся следом. Дориан отлично знала, зачем он заявился в Торп-Холл: чтобы продолжить поиски недостающего кусочка рукописи Шамьера.

– Как, по-вашему, где граф Хэлторп может хранить свою коллекцию музыкальных раритетов? – продолжал Николас.

– Музыкальный салон вряд ли для этого подходит, верно? – предположила Дориан.

– Да уж, там пусто, вне всяких сомнений, – согласился Николас. – Даже у инструментов такой вид, словно их выставили напоказ и играть на них никому в голову не приходит. На ваш взгляд, то, что мы ищем, находится именно у графа Хэлторпа. Интересно, с чего это вы так решили?

– Нет, это на ваш взгляд то, что вы ищете, находится у графа. С чего вы так решили, хотела бы я знать? – парировала Дориан. Подумать только, этот Деррингтон ведет себя так, будто она согласилась с ним сотрудничать! – У него ведь есть еще и библиотека.

– Верно. – Николас легонько подтолкнул Дориан в спину. – Давайте-ка не будем отдаляться от остальных.

Сообразив, что все гости уже скрылись за углом, Дориан ускорила шаг.

Сад в Торп-Холле – произведение модного в кругах британской аристократии специалиста Брауна, завоевавшего прозвище Само Совершенство, – не посрамил славы своего создателя, но наиболее впечатляющим достоинством поместья оказалась все же библиотека. Только-только пристроенное к замку, двухэтажное здание библиотеки заманчиво сверкало высокими окнами. Внутри же гостей встретил гостеприимный теплый отблеск полированных стенных панелей и пока еще пустых полок.

У Дориан защипало в носу от запаха свежеоструганных досок и непросохшего лака. Длинный стол и приземистая массивная конторка были накрыты белым мебельным холстом. Чувствуя, как хрустит под туфельками стружка, Дориан прошла по черно-белому мраморному полу к группе окруживших графа гостей.

– Я планировал полностью закончить оборудование библиотеки к нашему приему. – Голос графа отдавался в пустом помещении гулким эхом. – Но вы же знаете этих рабочих! Попробуй заставить их поторопиться.

Граф Хэлторп с удовольствием расписал будущую обстановку библиотеки, те трудности, с которыми он столкнулся, выискивая средневековые настенные светильники – на другие он бы не согласился! – после чего пустился в подробный рассказ о собрании редких книг, специально выписанных им из Лондона. Закончил же он победным заявлением о коллекции музыкальных манускриптов, уже почти готовой к тому, чтобы выставить ее в стендах библиотеки.

– Признаюсь, я не жалел средств ни на библиотеку, ни на свою коллекцию. – Граф сделал широкий жест, демонстрируя гостям запакованные в плотную бумагу стопки книг. – Видите, многое пришло буквально накануне!

Николас и Дориан обменялись понимающими взглядами. Итак, они нашли то, что искали. Если интересующий их кусочек рукописи находится в Торп-Холле, то место ему именно здесь, в одном из пока не разобранных, недавно прибывших ящиков с книгами. Усилием воли Дориан сохранила на лице безмятежность. Совершенно ни к чему показывать Николасу Деррингтону, что она намерена заполучить этот отрывок раньше него.

* * *

Николас, по правде говоря, сильно сомневался, что в коллекции лорда Хэлторпа – коллекции, приобретенной целиком в Лондоне, имеется такая ценность, как часть наследия Шамьера.

Более того, он вообще не рассчитывал на помощь Дориан в поисках – до тех пор, пока не увидел ее натянутую улыбку в ответ на сообщение четы Хэлторпов о скором приезде Алджернона. Вот тогда-то он понял, что Дориан Сент-Джон не испытывает особой симпатии к Алджернону Хэлторпу. А следовательно, в Торп-Холл она приехала с иной, совершенно определенной целью.

– Похоже, у вас будет замечательная коллекция, – сказала Дориан, когда граф продемонстрировал гостям сложенные во всех углах библиотеки тюки и стопки. – Горю желанием побывать здесь, когда вся работа будет завершена. Жаль только, что вам потребуется уйма времени, чтобы разобрать все эти стопки.

– Ну не скажите, дорогая. – Граф небрежно махнул рукой, отметая невероятное предположение Дориан о том, что он лично станет заниматься подобными делами. – Я нанял нового служащего. Вот он-то и разберет коллекцию, а также организует выставку манускриптов.

– Весьма разумно с вашей стороны, милорд! – Дориан сделала вид, что восхищена практичностью графа.

– Думаете, мы можем обратиться к этому самому клерку за помощью? – прошептал ей на ухо Николас.

– Мы?! – Дориан не осмелилась обернуться. – Не понимаю, о чем вы, милорд.

– А затем, если мы его найдем – о, нет, нет! – когда мы его найдем, – как вы предлагаете поступить? – Николас склонился еще ниже, вдохнул аромат фиалок. Этот аромат, казалось, неизменно окружал Дориан. – Может, просто украдем, а?

Дориан нахмурилась.

– Если кому-то из нас посчастливится найти листок с партитурой Франца, то она… или он… обязан будет предложить графу достойную цену.

– И, по-вашему, он на это пойдет? Ведь ему наверняка известно, что наследию Шамьера сейчас нет цены. И все благодаря вам. Это ведь вы вздули цену на Шамьера до небес.

– Ничего подобного!

– Мисс Сент-Джон, вы меня о чем-то спросили? – Граф вытянул шею и обратил на Николаса и Дориан любопытный взгляд поверх голов остальных гостей.

– Нет-нет, милорд, – смутившись, забормотала Дориан. – Мы с графом Сикумом просто обменивались впечатлениями. Мы оба в восторге от вашей библиотеки. Какие пропорции, как все прекрасно спланировано. Вы можете гордиться такими замечательными результатами!

– А я, по правде говоря, и горжусь. – Граф весь светился от счастья. – Но хватит, хватит об этом. Все вы, должно быть, уже устали, и вам не терпится освежиться и переодеться перед ужином.

Хозяин дома повернул к выходу, а гости принялись наперебой расхваливать изысканную отделку стен и прекрасную идею сделать стеклянным потолок библиотеки.

– Начнем поиски прямо сегодня вечером? – спросил Николас.

– Ничего мы вечером не начнем! – отрезала Дориан.

– Но вы же не станете ничего искать без меня, нет? – Николас был уверен, что она просто тянет время, чтобы как-то избавиться от него.

Последняя пара скрылась за дверью, и Николас с Дориан остались в библиотеке одни. Дориан повернулась к нему.

– Если мне не изменяет память, я не давала согласия сотрудничать с вами.

Николас придал лицу скорбное выражение и отступил на шаг, прижав ладони к груди, словно его ранили в самое сердце.

– Неужели вы отказали всерьез?

– Вы что же, в самом деле решили, что я соглашусь на подобное?.. – Эта мысль, похоже, до того ужаснула Дориан, что она даже не нашла в себе сил договорить фразу. – Сэр, еще на нашем музыкальном вечере я сообщила вам, что ваше предложение меня не интересует!

– Знаю. Такое партнерство вам и в самом жутком кошмаре не могло присниться. – Николас старательно сохранял серьезный вид – насколько это было возможно при том, что он от души наслаждался пикировкой с Дориан. – Но все же подумайте как следует. В моем плане ведь есть и преимущества. Я буду пользоваться вашими знаниями; вы же – моей защитой.

– Защитой! Вы еще смеете говорить о защите, милорд, – и это после того поцелуя! – в ярости выпалила Дориан. – Мне не угрожает никакая опасность, а значит, и защита не нужна!

И она кинулась вслед за остальными гостями.

– Ну что ж. Тогда подумайте вот о чем… – Николас схватил ее за руку, пока Дориан не скрылась за дверью. Чтобы обеспечить ее согласие, он открыл один из припасенных козырей: – Я понимаю, конечно, что репутация предателя умаляет меня в ваших глазах, но заметьте – я не гоняюсь за богатой невестой. В отличие от некоего отпрыска папочки-аристократа, заметно обедневшего после дорогостоящего ремонта в загородной резиденции. Того самого отпрыска, который вот-вот присоединится к нашей компании.

Дориан, к его удовлетворению, остановилась и оглянулась через плечо.

– Полагаете, то обстоятельство, что вы – не охотник за наследством, все искупает?

– Это уж вам решать. – Николас по достоинству оценил ее осторожность. – Но мое присутствие рядом с вами значительно умерило бы пыл нежелательных поклонников.

– Смею заметить, что я в силах справиться со своими поклонниками. Благодарю покорно. – И Дориан, шурша юбками, выплыла из библиотеки, словно и впрямь была хозяйкой своей судьбы.

* * *

Алджернон Хэлторп объявился на следующий день – к восторгу родителей и всех гостей, исключая разве что Дориан.

– Дориан, смотри-ка, кто наконец почтил нас своим присутствием! – Одной рукой Дэвис обнял Дориан за талию и привлек к себе, а другой тем временем с энтузиазмом тряс руку будущего хозяина Торп-Холла.

Дориан послала брату самый уничтожающий взгляд из своего арсенала, но Дэвис сделал вид, что ничего не заметил.

– Дориан, дорогая, как я рад, что вы приняли приглашение мамы, – проскрипел Алджернон.

Наследник графского титула, долговязый и худосочный, всегда производил на Дориан отталкивающее впечатление непропорциональным лицом с вытянутым подбородком и вечно мокрым слабовольным ртом. Схватив руку Дориан – разумеется, взгляды всех собравшихся в парадном зале гостей обратились на них, – он припал к ее пальцам липким поцелуем.

Дориан растянула губы в улыбке, выдернула руку и пусть с трудом, но удержалась от желания вытереть ладонь о платье.

– Мне здесь очень нравится. Торп-Холл – прелестное поместье.

Пока она произносила эти любезности, ее взгляд встретился со взглядом Николаса Деррингтона. Тот едва заметно покачал головой, как будто пристыдил нашалившего ребенка. Ну что за несносный человек! К счастью, он тут же отвернулся.

– Правда? Как я рад это слышать! – Алджернон восторженно хихикнул и по-хозяйски подхватил Дориан под руку.

С этой минуты общение Дориан ограничивалось либо Алджерноном, либо присутствующими дамами. И на сей раз она была в высшей степени благодарна традиции, предписывавшей джентльменам хотя бы время от времени покидать дамское общество.

Прием в загородном поместье шел своим чередом. Мужчинам, интересующимся сельским хозяйством, был предложен осмотр фермы Хэлторпов, а леди могли выбирать между посещением близлежащей деревни и сельского рынка. Утром же все вместе катались верхом и завтракали на природе. Пикники нравились Дориан больше всего, даже несмотря на дурацкую затею Алджернона с детскими играми. Будь в компании дети, Дориан бы против игр не возражала, но собрались-то одни взрослые.

Как-то вечером Алджернон организовал для мужчин поездку на нелегальные петушиные бои. Дэвис принял приглашение, а вот Николас отказался, сославшись на то, что он по горло сыт зрелищем льющейся крови – мол, насмотрелся на «Неустрашимом», до конца жизни не забудет. Весь вечер он просидел за карточным столом с Дориан, старым графом, его супругой и леди Элизабет и показал себя непревзойденным партнером.

На следующий вечер Алджернон вихрем вылетел из гостиной, где мужчины наслаждались портвейном и сигарами, и ворвался в комнату к дамам. Все женщины – кто с чашкой чая в руке, кто с рюмкой шерри – обратили на него удивленные взгляды.

– А вот что я придумал! Давайте-ка опять играть! – воскликнул Алджернон.

Его пронзительный визгливый голос вызвал у Дориан отвращение. Она подняла глаза от книги, гадая про себя, уж не перебрал ли единственный отпрыск графа Хэлторпа портвейна из отцовских погребов.

Сидевшая рядышком Сюзанна Санридж негодующе фыркнула и прошептала Дориан на ухо:

– Опять игры? Сколько можно? Я-то думала, нас ждут танцы.

– Я тоже. – Дориан лихорадочно подыскивала причину для отказа, но в голову как назло ничего подходящего не приходило. Нельзя сказать, чтобы она была противницей таких фривольных развлечений, но Алджернон уж слишком часто настаивал на играх с поцелуями. Дориан нутром чуяла – за этим его пристрастием что-то определенно кроется. Она не понимала, что именно, и даже не сказала бы, откуда взялась эта мысль, однако назойливость Алджернона ей претила.

– Здорово! – Дэвису, похоже, идея пришлась по душе, и его энтузиазм поддержали еще несколько джентльменов. Румянец на щеках брата показался Дориан неестественным, как во время ветрянки. Ну с ним-то все ясно – Дориан про себя поморщилась, – хватил лишку и теперь тешит себя надеждой завоевать благосклонность леди Элизабет.

– Я знаю одну потрясающую игру! – Алджернон захихикал, напомнив Дориан слабоумного недоросля. Судя по его хитроумному виду, он задумал какую-то гадость. – Вам, джентльмены, она точно понравится. Итак – каждая дама снимает туфельку с правой ноги – ну разумеется, только после того, как мужчины выйдут, – и опускает в корзинку… Затем мужчины возвращаются, каждый достает из корзинки по туфельке, находит владелицу – и получает от своей дамы поцелуй… – Алджернон красноречиво помолчал, – …или любой иной знак благосклонности, на который она решится!

– Алджернон, мы не потерпим у себя в доме чего-то неприличного! – Граф обернулся к жене за поддержкой. Та согласно кивнула.

– Да это же просто игра, отец, – заныл Алджернон. – Подумаешь, один поцелуй! Ну вспомни, на Рождество ведь леди может позволить себе поцеловать джентльмена.

– Пожалуй, я не вижу в этом ничего дурного, – согласился граф. Графиня тоже нашла развлечение достаточно невинным.

Дориан посмотрела на Дэвиса, но тот очаровывал улыбками леди Элизабет. Дориан без труда догадалась, что сейчас на уме у брата. Рассчитывает отыскать туфельку Элизабет и в качестве приза добиться поцелуя, на которые его леди, похоже, не слишком щедра.

– Так я и знала, – пробормотала Дориан леди Сюзанне. – Хотела же сослаться на головную боль и уйти к себе после ужина!

– Я тоже, – с сочувствием шепнула Сюзанна. – Где он нахватался всех этих дурацких игр? Да мне здесь и целовать-то почти никого не хочется.

Дориан отвела глаза от брата – и тут же встретила устремленный прямо на нее взгляд Алджернона, масленистый и преисполненный такой же надежды, как и взгляд Дэвиса на леди Элизабет.

Ее так и передернуло. Только этого не хватало – чтобы причмокивающий слюнявый рот Алджернона прижимался к ее губам! А если он решит еще и язык использовать, как тогда Николас?

При воспоминании о поцелуе Николаса сердце Дориан замерло. Все тело загорелось от желания вновь ощутить вкус его губ. Дориан обвела быстрым взглядом комнату, невольно выискивая графа Сикума.

Она обнаружила его в противоположном углу, со скрещенными на груди руками и блуждающей на губах едва заметной насмешливой улыбкой. Ясноглазый, спокойный, он казался воплощением уверенности в себе. И смотрел на Дориан с каким-то странным выражением.

Дориан решила, что пора бы и возразить зачинщику всех этих игр.

– Обратите внимание, Алджернон, почти на всех дамах черные туфельки – бархатные или шелковые. Как же вы узнаете, где чья?

– О, об этом не беспокойтесь. Такие вещи джентльмен всегда замечает. Лично я, дорогая мисс Сент-Джон, узнаю любой предмет вашего наряда где угодно и когда угодно!

В ответ на столь явное предпочтение и откровенные намерения будущего графа все гости рассмеялись.

Дориан к общему веселью не присоединилась; на сей раз чувство юмора ей изменило.

– Чью же вы будете искать туфельку, Алджернон? Не мисс ли Сент-Джон, а? – со смехом выкрикнул лорд Кэррингтон-Смит.

Дориан задохнулась от возмущения. Теперь любые протесты с ее стороны ни к чему не приведут. Она лишь сделает из себя посмешище, а хозяев поставит в неловкое положение.

– Я польщена вашим вниманием, милорд, однако вам придется поверить даме на слово, если окажется, что туфелька не ее.

– Посмотрим-посмотрим. – Алджернон подмигнул ей и вновь захихикал. – Уверен, что ни один джентльмен не ошибется. – Хихикнув напоследок, Алджернон вместе с остальными мужчинами скрылся за дверью.

Дориан мучили дурные предчувствия все время, пока графиня обходила комнату, собирая туфельки у дам. Леди вокруг весело болтали и обменивались мнениями – похоже, ни одна из них не испытывала такого отвращения к затее Алджернона, как Дориан. Медленно, неохотно развязав шнуровку туфельки, она опустила ее в корзинку. В конце концов, уговаривала себя Дориан, это всего лишь поцелуй. Один-единственный, ничего не значащий поцелуй.

Только вот проблема в том, что Алджернон, как она подозревала, придерживался иного мнения. А ведь Дориан никогда не поощряла его, просто вела себя с ним дружелюбно и вежливо, как и положено воспитанной гостье. Но все равно – этот поцелуй на глазах у любопытной публики… каким бы невинным он ни был… наверняка создаст у всех впечатление, что они с Алджерноном чуть ли не помолвлены. Чего, собственно, и добивается сам Алджернон. В свете, как известно, сплетни рождаются ну просто на пустом месте.

Графиня и призванный ей в помощники лакей исчезли за дверью соседней комнаты. Разгоряченные спиртным джентльмены приветствовали их ликующими возгласами.

– Это всего лишь ребячество, детская игра, – попыталась успокоить Дориан леди Сюзанна.

– Да, конечно. Глупая, бессмысленная игра. Надеюсь только, что и остальные это понимают. – Дориан взяла со столика рюмку и залпом проглотила шерри.

Алджернон первым ворвался в комнату к дамам, победно размахивая над головой черной туфелькой и, разумеется, отвратительно хихикая:

– Нашел, Дориан! Нашел! Давайте свою ножку!

Дориан съежилась в кресле.

– Готовьтесь, дорогая. Сейчас я надену туфельку.

Пока он возился у ее ног, Дориан трясло от отвращения. Через миг она пошевелила пальцами – и туфелька свалилась на пол.

– Великовата. – Дориан испытала неописуемое облегчение.

– А вот и нет!

Алджернон подхватил туфлю, снова надел ее на ногу Дориан. Еще одно движение пальцами – и туфелька опять оказалась на полу.

– Боюсь, это не моя. – Дориан охватило такое блаженство, что она сама готова была захихикать.

– Не могу поверить. – Алджернон повернулся к Сюзанне, у ног которой возился лорд Кэррингтон-Смит. – Значит, это ваша, леди Санридж?

– Вряд ли, – сказала Сюзанна. – Впрочем, эта тоже не моя. – Туфелька, которую пытался ей примерить лорд Кэррингтон-Смит, стукнула об пол.

Оба джентльмена переглянулись, затем как были, на четвереньках, поменялись местами и с судорожным рвением принялись примерять туфли на ножки Дориан и Сюзанны. Безрезультатно.

Дориан, поймав поверх их склоненных голов взгляд Сюзанны, поняла, что и та едва удерживается от довольной ухмылки.

Потерпевшие неудачу кавалеры поднялись с колен и поплелись пытать счастья у других дам.

Сюзанна наклонилась к уху Дориан:

– Может, наши туфельки в суматохе потерялись?

– Боюсь, такой удачи нам не видать.

На лицо Дориан упала тень. Она подняла голову и увидела мрачного Дэвиса, стоявшего перед ней с черной шелковой туфлей в руках.

– Неужели фортуна от меня совсем отвернулась? – буркнул Дэвис.

Дориан бросила взгляд на леди Элизабет. Похоже, Алджернон нашел-таки владелицу злополучной туфельки.

– Не стану я целовать собственную сестру.

Разочарование Дэвиса было вполне понятно Дориан, но не слишком ее тронуло после той опасности, которой она сама только что избежала.

– Вам это не грозит. – Николас, возникнув у Дэвиса за спиной, подтолкнул его к Сюзанне. – Примерьте эту туфельку на ножку леди Сюзанны. Думается, туфелька вашей сестры у меня, Сент-Джон.

Дориан не удержалась от смеха и с готовностью протянула ногу Николасу. Его пальцы, такие теплые и умелые, вернули чувствительность ее коже, онемевшей от липких прикосновений Алджернона.

– На вас посмотреть – можно подумать, что вы всю жизнь только и делали, что завязывали дамские туфельки. – Дориан улыбалась, позабыв обо всех на свете. Сейчас она видела лишь склоненную темноволосую голову Николаса.

– Служба во флоте Его Величества требует немалых талантов. – С туфелькой было покончено, но Николас так и остался коленопреклоненным перед Дориан, только поднял голову.

Дориан вглядывалась в его непроницаемое лицо, пытаясь угадать, что у него на уме.

– Не знаю, что вы сделали и как вам это удалось, но я вам очень благодарна. И признаю, что я ваша должница. Поцелуй за мной.

– Только поцелуй? Разве я не продемонстрировал, как выгодно для вас согласиться на мое предложение?

– Н-ну… да, конечно, только я…

– Сейчас как раз самый подходящий момент оставить у публики неизгладимые впечатления. Высшему свету будет о чем призадуматься. – Его взгляд упал на губы Дориан.

– И все же я не уверена…

Дориан вскинула глаза как раз вовремя, чтобы увидеть разыгравшуюся на другом конце комнаты сцену: леди Элизабет небрежно чмокнула Алджернона в щеку, а тот немедленно развернулся и направился к Дориан.

– Ладно, согласна, только скорее.

Это условие как нельзя больше устраивало Николаса. В следующий миг его рука уже обвилась вокруг ее талии, и их губы слились в поцелуе.

Сознание еще пыталось напомнить Дориан о том, что на них смотрят десятки глаз, но ее тело уже отказывалось подчиняться законам здравого смысла. Чудо этого поцелуя захватило ее целиком. С прерывистым вздохом приоткрыв рот, Дориан заскользила языком по его губам и…

Николас осторожно отстранил ее и поднял голову. Растерянная, удрученная его отказом, Дориан открыла глаза. И окунулась в полный обещаний взгляд синих глаз.

Взрыв аплодисментов развеял ее наваждение. Дориан заморгала от неожиданности, лишь сейчас сообразив, что зрители встретили устроенный ею с Николасом спектакль настоящей овацией.

* * *

Вкус этого поцелуя еще долго обжигал губы Николаса. Как же ему хотелось забыть обо всем на свете… вместе с Дориан. Но скомпрометировать ее перед всеми гостями, перед братом он не мог.

Следующие несколько дней были заполнены всяческими развлечениями, и Дориан при всем желании не удалось бы выкроить ни минутки на поиски в библиотеке – во всяком случае, так считал Николас. Насколько он знал, Дориан, чтобы избежать встреч с Алджерноном наедине, проводила время либо в обществе дам, либо с братом, либо в компании всех гостей.

А потому он считал маловероятным, чтобы Дориан помимо всего прочего успела еще и посетить библиотеку. Впрочем, никто другой из гостей там тоже не появлялся – усыпанные стружкой полы и пустые полки никого не привлекали.

Шел уже пятый день загородного приема, когда Николас смог наконец выбраться в библиотеку и разузнать у специально нанятого лордом Хэлторпом клерка, что же таят в себе нераспакованные тюки и ящики с книгами.