Текст книги "Что живёт в лесу"

Глава 8

Ну и ну! Папа сказал, что в Согатаке проживало около тысячи человек. Кажется, сегодня все они пытались поужинать в одном и том же ресторане.

Мама протиснулась сквозь толпу у стойки администратора. Её всегда беззаботное лицо было напряжённым.

– Придётся ждать около сорока пяти минут. Ну и ну… Кажется, летом это место очень популярно у туристов.

Я посмотрела на людей, сидящих в кабинках, и меня охватила зависть. Они не только ели пиццу, от вида которой у меня потекли слюнки, но наверное, жили в каком-нибудь классном отеле на берегу. В отличие от нас, они весь день лежали у бассейна. А сюда они пришли, потому что их отель был недалеко от всех этих милых магазинчиков и ресторанов. Я вспомнила пугающий лес, через который нам пришлось проехать, и нахмурилась.

– У меня хорошие новости! – Прямо передо мной возникло папино лицо.

Наверное, у меня был очень удивлённый вид, потому что он рассмеялся.

– Только что узнал, что они могут посадить нас в дальней части зала, если мы выберем не основное меню, а буфет. Там не такой большой выбор, но зато мы сможем поесть прямо сейчас. Как вы на это смотрите?

– Да! Я ужасно проголодалась. – Я тут же встряхнулась и направилась в дальний конец ресторана, в маленький зал, где сидели семьи.

Вдоль дальней стены стояли коляски, матери пытались одновременно удержать подносы и детей, а единственная обезумевшая официантка сновала туда-сюда. Я увернулась от пролетевшей мимо меня салфетки и засмеялась, когда она попала прямо в голову Лео. Он сбросил салфетку и поморщился.

– Спорим, тебе лучше не знать, что на ней было, – поддразнила я его.

– Заткнись! – выпалил он, вытирая голову рукавом.

– Наверное, прожёванная пицца, плевки и гигантское количество микробов. – Я принялась загибать пальцы, потому что всё ещё злилась на Лео из-за переговорной трубки. Лео не хочет, чтобы об этом кто-нибудь узнал, но у него слабый желудок. Однажды его стошнило, потому что он нашёл в спагетти волос.

Лицо Лео покраснело.

– Я сказал заткнись, Джинни!

В зале стало тихо. Несколько детей хихикнули, а родители с отвращением посмотрели на моего брата.

Папа угрожающе повернулся к нам.

– Довольно! Я знаю, что у нас случилась парочка трудных дней, но всё уже позади. Больше не желаю слышать от вас ни слова!

Я что-то согласно пробормотала и выдвинула стул. Лео незаметно зацепил ножку ногой и попытался выбить его. Я крепко вцепилась в спинку и покачала головой, как будто хотела сказать «хорошая попытка, приятель».

Я дёрнула стул к себе и широко улыбнулась. Лео не удастся меня достать, как бы ему этого ни хотелось. Я слишком долго жила с ним рядом и знала все его уловки. Я также знала, что в конце концов он выйдет из себя и сделает что-нибудь ужасно глупое. Он уже и так рассердил маму с папой: ещё пара таких промахов, и ему могут запретить выходить из дома до конца месяца. Я с наслаждением подумала об этом. Вот это будет настоящее наказание за то, что он сделал в особняке!

Официантка поставила на стол груду тарелок. Лео опередил всех нас. Я увидела, как он перепрыгнул через детское сиденье в виде машинки, и подумала, останется ли что-нибудь на столе, когда мы туда наконец доберёмся.

Я накладывала на тарелку огромную гору картофельного пюре, когда кто-то толкнул меня в спину. Мальчик. Он оторвался от своей тарелки и улыбнулся.

– Прости. Здесь немного тесно.

– Немного? Я на сто процентов уверена, что здесь пожароопасная ситуация. – В этот момент мимо пробежала девочка с косичками и случайно наступила мне на палец. Я запрыгала на одной ноге и застонала. – Да, определённо пожароопасная ситуация.

Мальчик засмеялся и провёл рукой по волосам. Они были светло-каштановые с золотистыми прядями, как будто он много времени проводил на солнце.

– Точно! Кстати, я Уилл. Ты здесь на каникулах?

– Вроде того. Мой папа приехал сюда по работе и взял нас с собой. Я Джинни.

– Он исследует дюны? Я всё время вижу там людей, которые берут пробы.

Я горько рассмеялась.

– Нет. Он исследует местную архитектуру, потому что реставрирует старые здания.

Лицо Уилла оживилось.

– Классно! А мой папа бухгалтер. Никаких интересных поездок по работе.

Я засмеялась вместе с ним, совершенно забыв про тусклый свет, скрипучие полы особняка и тиканье.

– Где вы остановились?

Бум-бум-бум. Я попыталась что-нибудь придумать, но в голове было пусто. Я не знала названий местных гостиниц. Если Уилл каждое лето приезжает в Согатак, то сразу поймёт, что я вру, если я попытаюсь придумать название.

– Мы остановились в особняке за городом.

Уилл наклонил голову и внимательно посмотрел на меня.

– Ты имеешь в виду старый особняк Вудмур?

Я кивнула.

Улыбка исчезла с его лица.

– Я не знал, что там можно останавливаться, – осторожно ответил он. – Понятно, что твой папа занимается архитектурой и всяким таким, но… – Уилл понизил голос. – Ты ведь знаешь, что говорят про это место, да?

– Ты имеешь в виду Попутчиков? – пошутила я и попыталась беззаботно рассмеяться. Только у меня ничего не вышло. Смех получился вымученным и фальшивым. – Ладно, если ты пытаешься меня напугать, то у тебя ничего не выйдет, – с улыбкой сказала я, чтобы Уилл понял, что я шучу.

– Я не пытаюсь тебя напугать. Честно. Просто… будь осторожна.

Его голос больше не был беззаботным. Он предупреждал меня.

– Осторожна? О чём ты? Я не… – начала было я.

Уилл поднял руку.

– Слушай. Много лет в этом доме происходили странные вещи. Необъяснимые. Местные жители стараются держаться от него подальше.

Я уже собиралась спросить, о каких необъяснимых вещах он говорит, когда раздался мужской голос.

– Уилл! – Какой-то мужчина, наверное, его папа, пробирался к нам, махая рукой. Он выглядел недовольным.

Уилл громко вздохнул.

– Я должен вернуться к столу. Даже когда мы на каникулах, папа помешан на режиме. Это ужасно бесит, потому что мы проводим здесь каждое лето. Тут как будто наш второй дом.

Но это вряд ли бесит так же сильно, как папа, который на каникулы тащит вас в проклятый особняк.

– Не думай о том, что я сказал. Всё будет хорошо! – Уилл пытался говорить убедительно, но у него ничего не вышло. – Просто держись подальше от бального зала.

А в особняке есть бальный зал?!

– Спасибо, – с трудом выдавила я, проклиная свои залитые краской щёки.

Уилл махнул рукой и ушёл, оставив меня у стола с тарелкой остывшего картофельного пюре и очень плохим предчувствием.

Глава 9

– Ты уверена, что всё в порядке, милая? Ты почти ничего не ела за ужином. – Мама повернулась и посмотрела на меня.

Я смотрела на свои колени. В ушах по-прежнему звенели слова Уилла.

– Всё хорошо. Просто немного укачало в машине.

Лео поднял голову и посмотрел на меня. Свет от экрана телефона осветил его лицо. Его выражение было странным. Непроницаемым.

– Когда вернёмся домой, я сразу лягу спать, – добавила я, надеясь, что все поймут намёк и оставят меня в покое.

– Я тебя понимаю. У нас был долгий день. – Папа свернул на извилистую дорогу, ведущую к особняку. Он наклонился к ветровому стеклу и включил фары. Они разрезали темноту, залив деревья жутковатым светом. – Если ты не против, я бы хотел кое о чём вас попросить. Тебя и Лео.

Я выпрямилась. О чём он хотел нас попросить?

Как будто прочитав мои мысли, папа посмотрел в боковое зеркало и засмеялся.

– Успокойтесь, ребята! Ничего особенного. Самое большее – десять минут. Нам надо отнести коробки с посудой наверх, чтобы освободить для мамы кухню.

– Наверх? В одну из спален? – спросил Лео.

– Нет. В бальный зал на третьем этаже.

При мысли о том, что придётся зайти в комнату, о которой предупреждал меня Уилл, моё сердце бешено забилось.

Я приказала себе успокоиться. Это было глупо. Наверняка он просто пытался меня напугать. Может быть, Уилл не такой уж и хороший. Может быть, он на самом деле всё время здесь живёт, и его хобби – пугать туристов! И всё же… Вряд ли это так. Уилл показался мне очень милым. Честным. И если он притворялся, то ему следует сниматься в Голливуде, потому что у него это очень хорошо получалось.

– А нельзя просто поставить коробки в одну из спален? – спросила я.

Папа задумался, а потом покачал головой.

– В бальном зале больше места. И он далеко от других комнат. Лучше всего пока поставить коробки там.

Я попыталась сдержать стон. Но он всё равно вырвался, больше похожий на хныканье.

Папа въехал на парковку, остановил машину и похлопал маму по ноге.

– Ваша мама хочет постелить бельё на кровати, и я обещал ей, что мы займёмся коробками.

– Ладно, – ответила я и с вызовом вздёрнула подбородок. Я не позволю легендам и Лео испортить мне лето. – Я могу помочь.

Лео закатил глаза. Я последовала его примеру. Могу поклясться, что большую часть времени он нарочно действовал мне на нервы.

Я прислонилась к машине, делая вид, будто счищаю что-то с подошвы, пока все остальные направились к дому. Как только они вошли внутрь, я наклонилась и заглянула под машину. Пусто. Никаких светящихся глаз и кривых пальцев. Никаких Попутчиков. Я выпрямилась и посмотрела на окно своей спальни. Внутри сиял мягкий свет, наверное, из ванной. Дерево, которое я заметила, тихо покачивалось из стороны в сторону.

Я уже собиралась войти в дом, когда услышала этот звук. Хруст. Он шёл из леса, как будто кто-то пробирался по листьям в октябре, только сейчас был не октябрь, и в лесу никого не должно было быть.

Я застыла и стала вглядываться в темноту.

– Кто здесь?

Хруст прекратился. Мне надо было войти в дом. Наверное, мне просто показалось. Но я вспомнила выражение лица Уилла. Я поискала в кармане свисток для отпугивания животных. Его там не было. Видимо, забыла его дома.

Из-за деревьев раздался треск ветки. Я сделала шаг вперёд, и моё сердце забилось быстрее. Ещё один шаг. Я незаметно оказалась на опушке леса. Я уставилась в темноту, и звуки лета медленно растворились. Теперь я едва могла различить знак с надписью «Палатки не ставить», раскачивающийся на ветру. От пронзительного скрипа досок, трущихся о столб, у меня по телу побежали мурашки.

Я уже собиралась повернуть назад, когда хруст раздался снова. Теперь он был ближе. Слишком рядом. Я шагнула назад, но было уже слишком поздно. Кусты задрожали, и тишину пронзил ужасающий вопль. Из леса вырвалась тёмная тень и помчалась прямо на меня. Я споткнулась о край цементной парковки и упала. Бедро пронзила острая боль. Я инстинктивно прикрыла лицо, надеясь, что отвратительное лесное чудовище, которое я разбудила, не станет его есть. Я ведь только-только перестала носить уродливые брекеты!

Но тень не набросилась на меня и не убила. Вместо этого она промчалась мимо. Мимо меня, мимо машины и мимо дома. Она исчезла в поле в вихре чёрного и серого. Это был енот. Я ужасно перепугалась из-за енота! Вы можете в это поверить?

Я встала, прижала руку к груди и сосредоточилась на дыхании. Вот что происходит, когда позволяешь незнакомым мальчишкам пугать себя разными историями!

– Джинни! Всё в порядке? – крикнул папа. Он держал входную дверь открытой, и его бровь была приподнята, как будто он пытался понять, что я делаю.

Теперь нас уже двое.

– Да. Всё хорошо. Я просто кое-что искала. – Я поспешила к двери, с каждым шагом всё больше ненавидя темноту. В Чикаго никогда не бывает темно. Я даже не могу вспомнить, когда там в последний раз было так темно, чтобы можно было увидеть звёзды на небе. Здесь же единственным источником света были крошечные фонарики на крыльце рядом с дверью.

Перешагнув через порог, я снова услышала тиканье. Надо наконец найти эти часы. Если я их найду, то разобью молотком, пусть даже на них и будет написано, что это экспонат.

Мы сняли куртки и повесили их в шкаф. Папа повёл нас по лабиринту тёмных коридоров на кухню, где нас уже ждала целая армия картонных коробок.

Лео раскрыл рот.

– И это всё надо отнести на третий этаж? Здесь нет лифта или чего-то в этом роде?

Папа совершенно не смутился.

– Лео, если в доме нет телевизора, думаешь, здесь есть лифт?

– Ну, не знаю! Просто безумие строить такой большой дом с несколькими этажами, не подумав о людях с инвалидностью и тому подобном…

– Или о ленивых подростках, – добавила я.

Брат бросил на меня ледяной взгляд.

Папа указал на коробку с надписью «Разные кухонные принадлежности» и велел Лео взять её. Я взяла две огромные брезентовые сумки с вещами и взвалила их на плечи. Вслед за папой мы поднялись наверх и прошли по коридору мимо наших комнат к другой лестнице. Она была очень узкой.

Я остановилась внизу и поправила ручки сумок, которые болезненно впивались в плечи. По спине потекла струйка пота.

– Ты уверен, что лестница не ведёт на чердак? Она не похожа на лестницу в бальный зал.

Папа утвердительно хмыкнул и стал подниматься наверх.

– Это часть моей работы, ребята. Выяснить, как сделать этот особняк более подходящим для проведения различных мероприятий. Здесь много мест, которые далеки от идеала, и я должен выяснить, как их исправить, сохранив исторический облик…

Я перестала слушать. Я рада, что он любит свою работу и всё такое, но слушать папу бывает ужасно скучно.

Когда мы добрались до последней ступеньки, было уже совсем темно. Папа пошёл впереди. Я слышала его шаги, но не видела его. Я застыла на месте, пожалев, что не придумала историю про укачивание в машине, чтобы избежать этого испытания. В тишине раздался скрип, за которым последовал стук и удивлённый возглас.

– Папа?

Вспыхнул свет. Я закрыла глаза рукой. Когда я наконец отвела руку, то увидела комнату размером со спортивный зал в нашей школе. В ней были полы из твёрдой древесины, и она была совершенно пуста, если не считать нескольких столов и стульев в дальнем углу. В скошенном потолке сверкало несколько больших прямоугольных окон. Как и во всём остальном доме, здесь было темно. Меня охватило пугающее чувство, как будто за мной наблюдают. Я прижала руки к груди, пытаясь успокоиться. Здесь никого нет.

– Значит, это бальный зал… Интересно. – Я осторожно подбирала слова. Если я скажу слишком много, папа поймёт, что я собираю информацию, и что-нибудь заподозрит.

Папа смахнул пот со лба и кивнул.

– Точно. Очевидно, супруге владельца нравилось развлекать гостей и родственников.

– Здесь очень жарко, – проворчал Лео.

Папа закатил глаза и указал на лестницу.

– Принесёте остальные коробки? Я только что вспомнил, мама просила не ставить их одну на другую. Там есть хрупкие вещи. Я расставлю коробки и спущусь.

Лео тут же вышел из зала.

Когда я спустилась на кухню, Лео уже ушёл. Мамы тоже не было. Я начала поднимать с пола пластиковый контейнер с формочками для выпечки, когда снова услышала тиканье. Оно было громче, чем всегда, и, кажется, исходило из переговорной трубки.

Я подошла поближе и медленно прижалась к трубке ухом. Внутри слышались слабые отголоски тиканья. Мелодичные. Пугающие.

Меня охватило беспокойство. По словам папы, эта трубка была связана всего с двумя местами в доме. С коридором у комнаты для прислуги и с моей комнатой. Я отодвинулась от трубки и почувствовала, как по телу пробежала нервная дрожь. Сегодня днём я несколько часов провела в своей комнате и не слышала тиканья. Там всегда было только слабое эхо, как будто доносившееся откуда-то из дальней части дома.

На кухню вошла мама и, увидев меня, остановилась.

– Милая? Всё в порядке?

Я отодвинулась от трубки.

– Кажется, да. Ты не знаешь, где находится комната прислуги?

На мамином лице появилось удивление.

– Пока она мне не попадалась. Кажется, твой папа говорил, что она где-то в северной части дома.

– Внизу?

– Нет, наверху. Думаю, там целое крыло было занято слугами. – Мама тихо засмеялась. – Ты можешь представить, чтобы у кого-то были слуги?

Я натянуто улыбнулась. По правде говоря, я не могла этого представить. Ко многим моим друзьям раз в неделю домой приходили из службы уборки, но только не к нам. Родители считали, что должны сами заниматься подобной работой. А это означало никакой службы уборки для нашего набитого вещами дома. Никаких людей, сгребающих листья осенью. Никаких людей в тёплой одежде со снегоочистителями зимой. Никого, кроме нас четверых.

– Нет. Не думаю. Пойду отнесу это в бальный зал.

Мама перевела взгляд на коробку. Она заглянула внутрь и покачала головой.

– Не стоит. Для этих вещей найдётся место в ящиках.

– Значит, я вам больше не нужна? – Пожалуйста, скажи «да».

– Уверена, папа с Лео справятся одни. Я знаю, ты устала и чувствуешь себя не очень хорошо, поэтому иди спать. Завтра будет важный день!

Я настороженно посмотрела на маму.

– Почему? У нас какие-то планы?

– Кроме обустройства на новом месте и исследования дома и города? И не забудь про все парки и лесные тропинки.

Парки и тропинки, где могут прятаться Попутчики. Легенда не могла возникнуть на пустом месте, верно? Даже если в этих лесах пропал всего один человек, это уже чересчур!

– И потом, – продолжала мама, – я заметила, как ты за ужином болтала с каким-то мальчиком. Может быть, ты снова его встретишь. – Она сунула сложенные фартуки в ящик и подмигнула.

О нет! Мама не заставит меня рассказать о моём разговоре с Уиллом. Я лучше ткну себя вилкой в глаз. К тому же ей не понравится то, о чём мы говорили.

– Ладно. Я найду чем заняться.

Я решила больше ничего не говорить. Завтрашние планы могут подождать. Теперь мне надо найти комнату прислуги и уничтожить эти часы.

Глава 10

Крыло с комнатами прислуги почти ничем не отличалось от остального дома. Я шла по тускло освещённому коридору, проводя рукой по старым обоям и думая о том, кто жил в этих комнатах много лет назад. Это было не самое плохое место, но, наверное, каждый день убирать большой старый дом было ужасно утомительно.

И страшно.

Из-за скрипучего пола я перестала слышать часы и остановилась. Через несколько секунд я снова услышала тиканье. Я нахмурилась. Если часы висят в коридоре, тиканье должно быть громче. Но оно было чуть слышным, как будто доносилось из комнаты в другой части дома. Как такое возможно? Я заглянула в каждую спальню. Тиканье было слышно во всех комнатах. Приглушённое, но всё равно различимое. Как писк комара над ухом.

Я провела руками по лицу и соскользнула на пол. Если в особняке действительно всего три переговорные трубки и тиканье не исходит ни из одной из них, значит, у меня проблема.

– Что ты здесь делаешь? – В коридоре появился Лео. На лбу у него были капельки пота.

Я поднялась с пола.

– Ничего. Просто решила осмотреться.

На его лице снова появилось странное выражение. Как в машине. Лео оглядел коридор и прищурился.

– Тебя не укачало в машине.

– Что?

– В машине. Ты сказала, что не ужинала, потому что тебя укачало, но я знаю, что это не так. Ты помчалась к столу, как Рики за костями.

Рики был нашим лабрадором. Он умер год назад, и этот пёс обожал кости.

– А потом я видел, как ты говорила с тем парнем, – продолжал Лео. – Он сказал какую-нибудь гадость про твои волосы или прыщ?

– Уф! Нет, Лео. – Я инстинктивно пригладила свои непослушные волосы, мечтая, чтобы на жаре они не начинали так сильно виться. И что ещё за прыщ? Я потрогала подбородок и почувствовала знакомую боль.

Ну да, опять.

Лео сложил руки на груди и прислонился к стене.

– Тогда в чём дело? Почему ты врёшь маме с папой?

– А тебе-то что? – Может быть, это было грубо, но я никогда не знала, чего ожидать от Лео. Ему могло быть не всё равно или он просто мог пытаться выудить информацию, чтобы использовать её против меня.

– Мне не всё равно, потому что с тех пор как мы сюда приехали, ты ведёшь себя странно. – Он пожал плечами, как будто это его не касалось, но я ему не поверила. – Это сбивает меня с толку.

– Сбивает с толку? – фыркнула я. Иногда мой брат слишком много о себе думает. – Забудь. И я вела себя совсем не странно.

– Ну да. Значит, говорить с незнакомыми людьми для тебя нормально? – возразил Лео. – Ты из Чикаго, Джинни. Мы не говорим с людьми, которых не знаем!

– Но это же была не старуха в бородавках, которая хотела угостить меня яблоком! – отрезала я. – Боже! Ему столько же лет, сколько и нам. Это совсем не опасно.

Лео ухмыльнулся. Я ненавидела эту ухмылку.

– Справедливо. А всё остальное? Укачивание в машине, которого никогда раньше не было. Истерика в твоей комнате из-за шёпота. То, что ты сидишь одна в пустом коридоре. Это очень странно!

– Истерика из-за шёпота – твоя вина! – прошипела я. Я бы с радостью подбросила Лео в кровать огненных муравьёв, если бы они у меня были. Или сбрила ему одну бровь, пока он спит. – А всё остальное не имеет значения. Со мной всё в порядке. Я пришла сюда, потому что хотела найти часы. Это тиканье сводит меня с ума.

Я замолчала и прислушалась. Тиканье снова стало громче, и я нахмурилась.

– Ты слышишь его в своей комнате?

Лео наклонил голову.

– Какие ещё часы? О чём ты?

– Тиканье! – повторила я и подняла палец вверх, надеясь, что он поймёт намёк и прислушается. – Слышишь? Ужасно бесит, и я не могу их найти и остановить!

– Я ничего не слышу, Джин, – тихо ответил Лео.

Я открыла рот от удивления.

– Что?! Оно такое громкое! Тик, тик, тик! Как будто в каждой комнате одновременно тикают часы. Неужели не слышишь?

Лео покачал головой, и его лицо помрачнело.

– Ты слышишь это прямо сейчас?

Я не ответила. В этом не было необходимости. Недоумение на лице Лео сменилось беспокойством.

– Пойду спать. – Я зашагала по коридору, но Лео схватил меня за локоть и повернул к себе.

– Только не верь слухам об этом доме. Это просто дурацкий старый дом, понимаешь?

– Знаю, – вздохнула я. Унизительно, что он решил об этом сказать. – Наверное, я просто устала. Завтра будет лучше.

– Хорошо. – Лео отпустил мою руку, но в его голосе всё равно слышалось беспокойство.

Я медленно пошла по коридору к своей комнате, погружённая в тревожные мысли. Когда я дошла до двери, то почти убедила себя, что просто придумала эти часы. Это объясняло, почему больше никто их не слышал. Может быть, это была просто вода, капающая в трубах. Папа всегда говорил, что в старых зданиях старые трубы, и иногда они издают пугающие звуки. Но если это так, то почему Лео ничего не слышал?

Я распахнула дверь, и моё сердце замерло. Я снова услышала тиканье. Здесь оно было не громче, чем в крыле прислуги, но всё же я слышала его совершенно отчётливо.

Сначала я попыталась открыть шкафчик в ванной. Дверцу заело, и я прижалась к ней ухом и прислушалась. Звук явно шёл не оттуда. Я проверила ящики под раковиной и в комоде. Они были пусты, за исключением нескольких пушинок и туалетной бумаги. Часов там точно не было. Тогда я вспомнила коробки под кроватью. Может быть, кто-нибудь положил туда часы, решив, что батарейка села?

Я опустилась на пол и начала вытаскивать коробки. В первой лежали старые лоскутные одеяла. Во второй было полно разных вещей: старинная расчёска, несколько шпилек, что-то вроде шали и старые потрёпанные туфли на каблуках.

Последняя коробка оказалась самой интересной. В ней лежала другая металлическая коробка, запертая узорным серебряным замком. Я поднесла её к уху. Ничего. Тиканье не прекращалось, но оно явно исходило не от коробок под кроватью.

Почему же Лео его не слышит? Внезапно меня пронзила мысль. Может быть, у меня особенный слух? Я знала, что дети могут воспринимать отдельные частоты, которые не воспринимают взрослые. Но это был не высокий звук, а тихое, мелодичное тиканье. Как будто отсчёт. По телу пробежал холодок. Я повторяла себе, что Лео бы тоже это услышал, если бы постарался. Если бы он просто сел и перестал шуметь.

Верно?

Я убрала коробки под кровать и решила сегодня не умываться и не чистить зубы. Лео никогда не чистит зубы, и пока у него ещё не выпало ни одного, так что не думаю, что одна ночь может мне навредить. Я взяла с туалетного столика наушники и водрузила их на голову. Наступила блаженная тишина, и я откинула одеяло и залезла в кровать.