Текст книги "Поцелуй кареглазой русалки"

Лия Аштон
Поцелуй кареглазой русалки

Посвящается Айле.

Добро пожаловать в реальную жизнь, Медовая Булочка

Beware Of The Boss

Copyright © 2013 by Leah Ashton

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2015

© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2015

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Глава 1

Лэни Смит внезапно проснулась и резко села. Широкополая соломенная шляпа, прикрывавшая ее лицо от солнца, соскользнула и упала на колени. Пляжное полотенце от резкого движения сбилось и запуталось в ногах. Она даже не заметила, как заснула, читая книгу. К счастью, солнце все еще было невысоко. Значит, спала недолго.

– Кто здесь? – испуганно пробормотала она.

Что-то холодное и мокрое прикоснулось к ее ноге. Повернув голову, она поняла, что рядом с ней большая собака в красном комбинезоне, мокром и перепачканном песком. Пес опять ткнулся носом ей в ногу, глянув большими шоколадными глазами доверчиво и трогательно, от чего раздражение Лэни мигом исчезло.

– Ты что-то потерял, приятель? – спросила она, нащупывая мокрый резиновый мячик в складках полотенца. Лэни протянула собаке игрушку. Та радостно завиляла хвостом, но мяч не взяла, отбежала на несколько шагов, вернулась и опять взглянула на Лэни.

– Хочешь поиграть?

Поняв, что собака не отстанет, она неохотно встала, тряхнула головой, прогоняя остатки сна, и снова посмотрела на пса.

На этот день запланировано множество дел. Если бы она проспала до вечера, случилась бы настоящая катастрофа. Собака опять ткнулась носом в колено и положила мяч к ее ногам, приглашая играть.

Лэни не смогла сдержать улыбку.

– Хорошо, хорошо, приятель, потерпи немного. – Она подняла мокрый мяч, с силой размахнулась, намереваясь бросить его как можно дальше. Интересно, куда он угодит? В море? Или, не долетев до воды, упадет где-нибудь на берегу?

– Лютер! – послышался мужской голос.

Лэни замерла. Пес с неохотой оторвал взгляд от мяча и повернул голову в сторону хозяина.

К ним направлялся мужчина в длинных мешковатых шортах, без рубашки, в черных непроницаемых солнечных очках. Его чересчур длинные, на взгляд Лэни, волосы развевались на ветру. Белый песок хрустел у него под ногами. Лучи солнца освещали загорелую кожу. Мужчина машинально пригладил волосы, они окончательно разлохматились.

Лэни тоже поспешила поправить волосы, представив, как выглядит со стороны прическа, и пришла в ужас. Отправляясь на пляж, она собрала волосы в небрежный хвост. Морской ветер и песок наверняка довершили дело, теперь на голове явно сплошной кошмар.

– Лютер! – снова позвал мужчина.

Пес даже не повернул головы, не отрываясь глядя на Лэни. Только теперь мужчина заметил ее. Взгляд незнакомца был абсолютно безразличным. Такое же безразличие в эту минуту выказывал пес своему хозяину. Некоторое время Лэни неподвижно смотрела на незнакомца во все глаза.

– Похоже, вы собираетесь держать этот мяч целую вечность. – Он нервно переступал с ноги на ногу. Лэни не знала, что ответить, и в смущении опустила глаза. Мужчина явно этого не заметил за ее солнечными очками.

– Простите? – пробормотала она.

Незнакомец тяжело вздохнул и нетерпеливо посмотрел на часы, всем своим видом показывая, что спешит и она его задерживает.

– Не могли бы вы все-таки отдать Лютеру мяч? И чем скорее, тем лучше.

Спустя мгновение мяч, просвистев в воздухе, шлепнулся в воду. Лютер бросился за ним, Лэни услышала громкий плеск. Даже не взглянув на нее, мужчина повернулся спиной и направился к воде.

– До свидания! – прокричала она вслед, но тот даже не повернул головы.

«Ну и хам, – бормотала она, глядя, как удаляется хозяин дружелюбного Лютера. – Ну что ж, по крайней мере, на его счет можно не заблуждаться, с первого взгляда понятно, что он за человек».

За последние несколько недель Лэни научилась безошибочно определять, к какому типу относится тот или иной посетитель пляжа. Мысленно она разделила их на несколько категорий. Во-первых, любители плавания. Эти самые одержимые. Появлялись ровно в семь. Казалось, ни палящий зной, ни проливной дождь, ни даже град не могли заставить их отступить от своей привычки. Во-вторых, те, кто предпочитал пробежки по пляжу. В-третьих, любители серфинга. В-четвертых (в частности, и сама Лэни), загорающие под нежным утренним солнцем.

Этот мужчина тоже приходил на пляж каждое утро. Но если другие дружелюбно улыбались ей или приветливо кивали, то он, казалось, совершенно ее не замечал, погруженный в свои мысли. Каждое утро он совершал пробежку, а его пес носился по берегу. Через какое-то время собака подбегала к нему, и тогда, словно очнувшись, мужчина обводил взглядом пляж, и они уходили. Так каждое утро.

Мало-помалу таинственный незнакомец, задумчивый и хмурый, начал возбуждать в Лэни непреодолимое любопытство. А еще… Он такой высокий, сильный и необыкновенно симпатичный.

Впрочем, удивляться нечего. Любая женщина на ее месте стала бы любопытной. Кто он, чем занимается, как его зовут, женат ли? Нет, она не питала на его счет никаких надежд, не настолько глупа и реально смотрела на жизнь. Так, простое любопытство. И теперь неожиданно выяснилось, что он настоящий грубиян. Правда, это открытие не особо расстроило Лэни.

Она шла по узкой тропинке вдоль дюн, засаженных колючим кустарником, потом вышла на асфальтированную дорожку, на удивление теплую, несмотря на довольно прохладный зимний день. Вдоль дороги стояли элитные дома с окнами на океан и всего лишь одно кафе, куда и направлялась Лэни. Седой мужчина, подметавший пол между столиками, приветливо улыбнулся ей и помахал рукой:

– Лэни, доброе утро! Вы сегодня плавали?

– Сегодня нет, – улыбнулась она в ответ.

– А что насчет завтра?

– Возможно.

Каждое утро один и тот же диалог.

– Как вы думаете, что бы мне сейчас хотелось больше всего, Боб? – Голос Лэни прозвучал холодно и сухо.

– Мне кажется, вам не хочется тратить время на пустые разговоры. Не лучше ли, не откладывая, выпить чашечку кофе? – Боб указал на один из столиков. Лэни кивнула.

И так всякий раз, когда Лэни заглядывала сюда. Каждое утро пляж, потом кафе Боба. Это уже давно вошло у нее в привычку.

Осторожно, чтобы не наступить на старого, довольно ободранного абрикосового пуделя Боба, спящего под стулом, Лэни села за столик. Боб пошел на кухню. Чашка крепкого кофе без сахара.

На столике кто-то оставил свежую газету. Лэни принялась перелистывать ее. На последней странице красовалась огромная фотография. Широкая белозубая улыбка, так знакомая Лэни. Влажные светлые волосы, гладко зачесанные назад. И глаза, так похожие на те, что Лэни каждый день видела в зеркале. Только цвет другой. У Лэни глаза карие, у Сиенны лазурно-голубые.

– Твои глаза не карие, а цвета лесного ореха, – говорила ее мама. – Если бы ты подкрашивала ресницы и веки, они бы стали твоим лучшим украшением.

– Она получила еще одну золотую медаль, – заметил Боб.

– Я знаю. Она, как всегда, лучшая и по праву заслужила эту награду.

На самом деле эта медаль даже преуменьшала заслуги Сиенны.

– Заслужила? – удивился Боб.

– Заслужила. Я так за нее волновалась. И теперь горжусь ею. – Она не лукавила.

Сиенна жила в Лондоне. О такой жизни Лэни могла лишь мечтать. Ее мечта рухнула несколько месяцев назад. Некоторое время она в задумчивости сидела, держа в руках кружку. Боб стоял рядом и почему-то все не уходил. Совершенно на него не похоже. Лэни удивленно подняла брови.

– Сегодня вечером будет трансляция… – начал он, однако она резко перебила:

– Знаю. – Горячий кофе обжег нёбо. Лэни поморщилась от резкой боли.

Боб принялся подметать пол. Она чувствовала на себе его взгляд. Он слыл ярым спортивным фанатом. Бесхитростным и честным. Следил за всеми важными событиями. Правда, Лэни Смит была далеко не так известна, как сестра.

Сиенна Смит. Это имя было у всех на слуху. Его знали в каждом доме, где хоть немного интересовались спортом, его можно было встретить на странице любого глянцевого журнала, спортивной газеты. В мужских журналах печатались ее фотографии, конечно, в более откровенных купальниках.

Лэни это нисколько не удручало. Сиенна всегда находилась в центре внимания и была просто создана для заслуженной славы. Лэни была не столь тщеславна, поэтому популярность сестры ее не задевала. В конце концов, она тоже многого достигла, пловчиха мирового класса. К тому же, в отличие от сестры, терпеть не могла лести.

«Почти не задевает», – поправила себя Лэни. А впрочем…

Задумавшись, она перелистывала газету, страницы которой пестрели фотографиями победителей.

– Вы бы хотели оказаться среди них? – спросил Боб.

Она и не заметила, как он снова остановился рядом с ней, удивилась:

– Нет.

Но голос дрогнул. Ей удалось взять себя в руки.

– Вы же знаете, я ушла из спорта. – Теперь голос звучал гораздо спокойнее.

Боб понимающе кивнул и отошел, временами оглядываясь на Лэни с сочувствием и любопытством.

Лэни положила на столик несколько монет и направилась к выходу. В глазах стояли слезы. Она пыталась убедить себя, что это из-за морского ветра. Впрочем, кого она обманывала?

Лэни быстро шла по улице. Хотелось как можно скорее оказаться дома. Внезапно ее охватило какое-то странное чувство. Она повернула голову и увидела того самого мужчину с пляжа, его широкая мускулистая грудь была покрыта каплями пота.

Тот самый мужчина с пляжа.

Он бежал по противоположной стороне улицы, держа пса на поводке, тот с нескрываемым обожанием поглядывал на хозяина.

Лэни почувствовала волнение, недоумевая, в чем причина. Ускорила шаг.

«Мне нет никакого дела до этого парня. Его грубость нисколько меня не задела. И не важно, что обо мне думает он, а также Боб и моя сестра. Мне ни до кого нет дела».

Тем не менее краем глаза поглядывала в его сторону. Он не обращал на нее внимания. Будто ее не существует.

Вечером в дверь постучали. Лэни пошла открывать, догадываясь, кто это. На пороге стояла Тиган, давняя подруга. Ее длинные черные волосы были собраны в небрежный узел на макушке, глаза в очках сверкали. В руках Тиган держала пакет из бакалейного магазина.

– Я купила четыре вида сыра, оливки, маринованные помидоры и некий фрукт под названием айва.

Продавец уверял меня, что айва просто бесподобна. Но я отнеслась к его словам довольно скептически.

И направилась на кухню, чувствуя себя здесь как дома. В детстве Лэни и Тиган часто ходили в гости друг к другу. В этом доме выросла и прожила всю свою жизнь мать Лэни. В отличие от родителей Тиган, которые часто переезжали с места на место, она любила постоянство.

Тиган накрывала на стол, расставляла приборы, резала сыр. Лэни наблюдала, не спрашивая подругу, зачем та пришла. И так все понятно.

Тиган собиралась зайти сегодня вечером, хотя Лэни попробовала вежливо отказать ей:

– Со мной все в порядке, Тигс, не стоит беспокоиться.

Однако подруга пропустила это мимо ушей, чувствуя, что все обстоит совсем не так, как уверяла Лэни, и пришла ее поддержать.

Вскоре Тиган и Лэни уютно устроились на коврике перед телевизором, поглощая красное вино и сыр.

– Представляешь, что будет с нами к двум часам ночи? – спросила Лэни.

– Знаю. Ну и что? – Тиган сделала большой глоток вина из бокала. – В конце вечера выпьем крепкий кофе. К тому же свою работу я могу выполнять даже во сне. И вообще, вряд ли кому-нибудь взбредет в голову позвонить сегодня на ресепшн. Мне иногда кажется, что у них нет никаких клиентов. Знаешь, – она заговорила таинственно понизив голос, – кажется, все, что я делаю, лишь прикрытие каких-то махинаций босса. Мой босс настоящий проныра.

Лэни громко расхохоталась. Всякий раз, когда они встречались, Тиган излагала очередную фантастическую историю по поводу своей работы. Правда, по причине непостоянства, она то и дело переходила с одного места на другое. Недавно Лэни поняла почему. Тиган нравилось знакомиться с новыми людьми и выдумывать всякие небылицы о них.

Когда они доели весь сыр и допили вино, Лэни принялась переключать каналы в поисках чего-нибудь стоящего. Они немного посмотрели скачки. Лошади перепрыгивали через высокие заборы и мчались по зеленой траве. Вскоре это наскучило. Лэни переключила канал и несколько минут задумчиво следила за велосипедистами, со свистом проносящимися по велодрому.

– Что ты решила? – спустя некоторое время спросила Тиган, мягче и деликатнее, чем обычно.

Лэни резко выпрямилась:

– Это мама попросила тебя со мной поговорить?

– Боже мой, с чего ты взяла? Конечно же нет! – возмутилась та, казалось, искренне удивленная. – Знаешь, ведь твоя мама не из тех, кто посвящает всех и каждого в семейные проблемы?

Лэни поморщилась.

– Я спросила тебя об этом потому, что беспокоюсь за тебя, – мягко пояснила Тиган.

Лэни нервно покусывала нижнюю губу. Ну что за день! Сначала Боб разбередил рану, теперь и Тиган с мучительным, невыносимым разговором. Ясное дело, никто не хотел обидеть Лэни или задеть. Напротив, искренне сочувствовали. Еще хуже. Она терпеть не могла, когда ее жалели.

Практически все время Лэни шла к своей главной цели. Больше для нее ничего не существовало. Еще совсем недавно каждое ее утро начиналось с тренировки. А теперь она даже не ходит в бассейн. Она больше никому не нужна. Ни тренеру, ни фанатам. Предоставлена самой себе и больше никогда не будет сходить с ума по поводу предстоящих соревнований, выматываться на бесконечных тренировках. Теперь ее жизнь лишена всякого смысла.

Хотя Лэни совершенно не хотелось есть, она сделала себе бутерброд с сыром. Нужно чем-то себя занять. Она вернулась в комнату, села на коврик и, не глядя на Тиган, принялась за еду.

В конце концов ей удалось взять себя в руки.

– Знаешь, я решила не возвращаться на старую работу, – проговорила она наконец. – Хочу изменить жизнь. Работа в школе плавания очень похожа на мою прежнюю деятельность. Я начинаю подумывать о чем-то совершенно другом. Хотя и не представляю, как буду работать без привычного запаха хлорки. – Лэни попыталась рассмеяться как можно беззаботнее.

Тиган улыбнулась:

– Ну и чем ты тогда собираешься заниматься?

Лэни промолчала, снова переключила канал на скачки. Наездник упал с большой серой лошади, вскочил и постарался убедить зрителей, что с ним все в порядке и он в состоянии продолжать скачки. Но комментатор с ярко выраженным британским акцентом объявил, что наездник дисквалифицирован и снимается с заезда. Значит, все его надежды рухнули. Наездник потрепал лошадь по холке, успокаивая, и прижался головой к морде животного. Лэни прекрасно понимала, что он сейчас должен чувствовать.

– Не знаю. Может быть, продолжу обучение на экономическом факультете.

Несколько лет назад она бросила учебу ради того, чтобы участвовать в соревнованиях и завоевать национальный титул. Думала, это ненадолго и через пару семестров вернется к учебе. Но потом вошла в состав национальной сборной, и об учебе пришлось забыть.

– Ты собираешься остаться здесь? – сморщив носик, спросила Тиган. По выражению ее лица было понятно, как она к этому относится.

Лэни задумалась. Она не знала, что собирается делать дальше. Решила вернуться в этот город сразу после ухода из команды. Тогда это казалось ей единственным разумным выходом. Лэни решила навсегда бросить плавание. Но чем зарабатывать на жизнь, платить за жилье, пусть даже за самое скромное? К счастью, мать и сестра пока в отъезде. Лэни это вполне устраивало. Но они вскоре вернутся.

– Может быть, останусь здесь, – неуверенно проговорила она.

– Неужели? – Тиган удивленно подняла брови. – И не знаешь, чем будешь заниматься? Имей в виду, я могу замолвить за тебя словечко, пристроить в агентство, где сейчас работаю.

В комнате воцарилось молчание. Спустя некоторое время Лэни заметила, что Тиган уснула. Лэни приняла душ, убрала на кухне и стала смотреть чемпионат по плаванию. Как ни странно, она совершенно не чувствовала себя сонной или усталой. Перед приходом Тиган Лэни пообещала себе не смотреть соревнования. Какой смысл, завтра утром она все равно узнает результаты из газет. Но невозможно справиться с искушением. Лэни ощущала почти тот же прилив сил и волнение, как в те моменты, когда участвовала в соревнованиях.

Сначала выступали мужские команды. Она смотрела, как разминаются пловцы перед последним, решающим заплывом. Слушала подбадривания зрителей, представляя себя на месте пловцов. Голос комментатора звучал все более взволнованно. Зрители дошли почти до истерики. Потом страсти, достигнув апогея, спали. Началось награждение. Лэни с искренним восхищением смотрела на победителя. Его счастливая улыбка была столь заразительной, что Лэни невольно улыбнулась и внутренне порадовалась за себя. Не ожидала такой реакции.

Хорошо, ей удалось выдержать испытание. Правда, сегодня в кафе, когда Лэни наткнулась на фотографию сестры, завоевавшей сразу две медали, она не испытывала ни малейшей зависти. Искренне волновалась, желала ей победы. И теперь совершенно не чувствовала жалости к себе. Дело не в сегодняшнем, каком-то особом настроении. Просто она смогла себя преодолеть. Сегодня она тоже победила. Выиграть в этом испытании не намного проще, чем победить в чемпионате.

Между тем к бассейну направились женские команды. Шведские спортсменки были одеты в голубые с золотом костюмы. Форма у датчанок серо-оранжевая. Девушки-японки помахали толпе фанатов. Последней подошла австралийская команда. Все радостно улыбались.

– Лэни, – сонно позвала Тиган и села, облокотившись на подушку, заспанная и немного ошарашенная.

– Сейчас самый главный момент. – Лэни всеми силами пыталась скрыть от подруги волнение. Но голос предательски дрогнул.

Тиган с удивлением воззрилась на нее, поняла, Лэни волнуется. Ну и что? Любой бы на ее месте разволновался.

Спортсменки в купальниках заняли свои места. Австралийской команде досталась четвертая дорожка между американскими и нидерландскими спортсменками.

Лэни и Тиган не отрываясь смотрели на экран. Тиган взяла подругу за руку, слегка сжала и с участием взглянула на нее:

– Как ты?

– В порядке.

«Не подведите, девчонки», – прошептала Лэни, сжав кулаки.

На несколько мгновений все стихло. Лэни показалось, будто воздух накалился. Напряжение нарастало.

Наконец раздался сигнал.

Вначале вырвалась вперед команда из США. Но это ничего не значило. Девушка из австралийской команды, очень похожая на Лэни, словно стрела, нырнула в воду, быстрая и ловкая. И в конечном итоге именно ее результат оказался лучшим. Лэни когда-то тоже побеждала. К концу второго этапа наибольшее количество очков набрали австралийские спортсменки.

Лэни тоже одержала победу. Возможно, самую нелегкую в своей жизни. Смогла преодолеть себя, победить темную сторону своей души. Или?..

Она напряглась, как струна, закрыла глаза и повела головой из стороны в сторону. И вдруг представила, что плывет. Когда Лэни плавала, для нее ничего не существовало, кроме водной глади, собственного тела и стремительного движения вперед. Ни криков толпы, ни усталости. Вперед, и только вперед. Нельзя отвлекаться, останавливаться. Точно такое же состояние охватило ее сейчас. Она задыхалась. Мышцы ныли от приятного напряжения.

Лэни пришла в себя и открыла глаза. Трансляция продолжалась. Тиган опять взяла ее за руку и крепко сжала. Лэни тряхнула головой, прогоняя наваждение. У Великобритании были все шансы на призовые места, но Австралия, как и следовало ожидать, вырвалась вперед. Девушек обступили журналисты.

– Лэни?

Лэни пыталась убедить Тиган и прежде всего себя в том, что все нормально, чувствуя, как по щекам текут слезы. Не в силах больше сдерживать эмоций, она повалилась на коврик и разрыдалась, внезапно осознав, что ее мечты рухнули окончательно и бесповоротно. Ничего хорошего ее в жизни не ждет. Тиган молча подала ей носовой платок. Лэни вытерла слезы, высморкалась и вдруг поняла, что делать дальше.

Она должна найти себе какое-нибудь дело. И чем скорее, тем лучше. Как-то отвлечься от постоянных мыслей о своем провале и осознания собственной никчемности. Тиган не лезла с утешениями. Лэни была ей очень благодарна.

– Мне нужна работа. Не важно какая.

Мгновение спустя Тиган радостно улыбнулась:

– Значит, тебе подойдет любой вид деятельности, кроме работы на международный наркокартель и…

– И всего, что так или иначе связано с плаванием, – закончила Лэни.

– Считай, что у тебя уже есть работа. – Глаза Тиган озорно сверкнули.