Текст книги "Человек по имени Рабл Нун"

Луис Ламур
Человек по имени Рабл Нун

Глава 1

Кто-то хотел убить его.

Он понял это, когда открыл глаза и уставился в узкий просвет между домами. Взгляд его остановился на светящемся окне второго этажа в здании напротив.

Из этого окна он упал.

Он лежал неподвижно и вглядывался в освещенный прямоугольник, как будто от этого зависела его жизнь.

Теперь главное – спастись. Он должен Исчезнуть, убраться отсюда, и притом как можно скорее.

Голова раскалывалась. Он коснулся ладонью лица. Руку пронзила острая боль, но он все же дотронулся еще раз. Осторожно ощупал голову… Полузапекшаяся кровь и глубокая рана на черепе. Рука упала на рубашку, пропитанную уже засохшей кровью.

Кто-то пытался убить его. И эти попытки возобновятся и прекратятся только тогда, когда его убьют. Ничего другого он не помнил.

Он с трудом повернул голову. Сначала в ту сторону, где темно, потом в другую – где свет… улица… Ему почудился шорох во тьме за домами. Кто-то, казалось, полз в темноте, намереваясь его уничтожить.

Он поднялся с земли, едва не упав, оперся о стену. Постоял, чтобы набраться сил. Он должен бежать. Ведь надо отсюда исчезнуть. Рука скользнула по бедру. Там кобура. Но она пуста. Встав на колени, он торопливо пошарил вокруг, но ничего не нашел. Значит, револьвер остался в комнате наверху. Либо он его уронил, либо его вытащили до того, как он упал из окна.

Он стал на ощупь пробираться к улице. Из дома рядом доносились музыка, бормотание голосов, приглушенный смех.

Шатаясь, он вышел на свет и остановился, тупо озираясь. Улица была пуста. Обезумев от боли, он пересек ее. Он не знал, куда идти, помнил только одно, что надо покинуть город. За домами он увидел хозяйственные постройки, загон для скота, несколько неосвещенных лачуг и побрел по высокой траве.

Он остановился и оглянулся. Погони не было. Но почему, собственно, его должны преследовать?

Он двинулся дальше. Мозг отказывался работать, измученный пульсирующей болью. Увидев перед собой одинокий красный глаз, он пошел на этот свет и тут же споткнулся о железнодорожную шпалу.

Слева поблескивали рельсы, уходившие в бесконечную тьму, справа виднелась небольшая железнодорожная станция. Он, спотыкаясь, направился было к ней, но резко остановился, сообразив, что враги будут искать его именно там.

Он стоял покачиваясь, стараясь собраться с мыслями, но не понимая, кто он и что с ним происходит.

Он вновь ощупал одежду. Пиджак из хорошей ткани. Однако тесен в плечах, и рукава, пожалуй, коротковаты.

Он оглянулся на город, по-видимому небольшой, но это ему ни о чем не говорило. Вдоль улицы вкопаны столбы коновязи. Возле них стоят ковбойские пони. Городишко, значит, находится где-то на Западе.

Когда он услышал свисток второй раз, то неожиданно понял, что приближается поезд, а значит, если он будет стоять на месте, его осветят огни. Он нырнул в траву за секунду до того, как мимо него пролетел состав.

Он стал размышлять и попытался понять, что произошло, попробовал вспомнить, кто он, и выяснить, почему его преследуют.

Поезд подтянулся к станции, и он тщательно осмотрел его. В трех товарных вагонах двери были гостеприимно раскрыты. Однако, когда он прикидывал шансы попасть в ближайший из них, послышалось цоканье копыт. Он увидел всадников. Поравнявшись с поездом, они помчались по обе стороны вдоль состава и принялись проверять все вагоны и каждую сцепку.

Он отполз подальше в траву и услышал их разговор.

– …Теряем время. Он выглядел скверно. И крови много потерял, и на ногах едва держался. Уверяю вас, он ни за что не добрался бы до путей. Если он не остался где-то в городе, то лежит в траве и истекает кровью.

– Для новичка он оказался крепким.

– Не уверен, что он был… новичком, хочу я сказать. Бен Джениш поклялся, что попал в него. А ты когда-нибудь слышал, чтобы Бен промазал? У этого парня, должно быть, железный череп!

– Да уж наверняка он покойник… или вот-вот помрет.

Всадники повернули коней и пустились обратно вдоль дороги. Когда раздался свисток, они отъехали уже с дюжину ярдов. Он поднялся, бросился к ближайшему пустому вагону. Увидев, что один из всадников, приподнявшись в седле, стал оборачиваться, он изменил направление и кинулся к задней лесенке. Изогнувшись, он повис между вагонами, и его не стало видно. Оставался миг до того, как поезд тронется и его осветят станционные огни. Он вскарабкался на крышу вагона по лесенке, лег ничком вдоль досок, раскинув руки, чтобы удержаться.

Состав громыхнул, двинулся, снова громыхнул и начал набирать скорость. Он лежал тихо, сердце колотилось. Есть ли кто в служебном вагоне? Не увидят ли его из окон? Вагоны громыхали на стыках, скорость увеличивалась. Он полз, пока не оказался над дверью пустого вагона.

Повиснуть у края и махнуть внутрь? Если он сорвется, то упадет в стороне от путей… Но так очень легко сломать ноги или шею. Поезд шел быстро, огни станции исчезли, скоро тормозной кондуктор пойдет проверять состав.

Свесившись с крыши вагона, он заглянул вниз. Дверь была открыта и манила к себе… Он развернулся, вцепившись в доски. Спустил одну ногу, затем другую… Перебирая руками и держась лишь кончиками пальцев, он медленно опустился, перехватился за бортик крыши, резко качнул корпусом и упал внутрь вагона. Удалось!

Некоторое время он лежал, переводя дыхание. Затем поднялся и, пошатываясь, подошел к двери. Сияли звезды, ночь была прохладной. Ветер доносил запах полыни.

Он стал снова размышлять. Что с ним? Он бежит от правосудия? Или преступники те, кто так старался его найти и убить, потому что он что-то знает? Или чем-то владеет?

Сломленный усталостью, он сел у стены. Сил больше не было, он чувствовал себя слабым и опустошенным. Но он заставил себя думать.

Бен Джениш… по крайней мере, он знает одно имя. Бена Джениша послали убить его, а Джениш редко промахивался. Отсюда следует, что Джениш – мастер своего дела, значит, он убивал людей и раньше. Видимо, будет не очень трудно найти Бена Джениша, ну, и что-нибудь разузнать о себе самом. Но если Бен Джениш должен был его убить, то значит, кто-то поставил перед ним такую задачу.

О нем самом сказали, что он новичок, из этого следует, что на Западе он недавно. Если так, то зачем и откуда он прибыл? Где его семья? Женат он или холост?

Итак, это одна нить. Надо выяснить, кто такой этот Бен Джениш и как его найти. Может быть, удастся узнать что-нибудь и о себе.

Зеркальца нет, неизвестно даже, как он выглядит. Впрочем, высокого роста. «И я, безусловно, силен, подумал он, пощупав свои бицепсы. Может, и новичок, но далеко не слабак».

Он сунул руки в карманы брюк. Из правого вытащил мешочек, в котором оказалось десять золотых десятидолларовых монет и немного мелочи. Там же была плотная пачка зеленых: он не стал их считать, не к спеху. В другом кармане нашлись складной нож, белый носовой платок, водонепроницаемый спичечный коробок, клубок сыромятной бечевки и три ключа на цепочке.

В боковых карманах пиджака ничего не было, а во внутреннем оказался какой-то странный документ и два письма.

Письма были адресованы Дину Кулейну, Эль-Пасо, Техас. Он произнес фамилию вслух, но она не нашла отзвука в памяти. Было слишком темно, чтобы прочесть документ и письма, и он положил их обратно в карман.

«Ну-с, Дин Кулейн, если это вы и есть, то для человека с такими деньгами у вас определенно паршивый портной».

– Эль-Пасо… – произнес он вслух, но это ни о чем ему не говорило. Однако это была вторая ниточка. Он отправится в Эль-Пасо, в дом Дина Кулейна, и посмотрит, не узнают та его там. Да, но вправе ли он так поступать?

Мучительно обдумывая все это, в какой-то момент он вдруг отключился… В чувство его привела чья-то рука, грубо трясшая за плечо.

– Мистер! – В низком голосе звучала озабоченность. – Не бросайтесь на меня. Я вам друг, а друг, судя по толпе, собравшейся на улице, вам сейчас очень нужен.

Он вскочил на ноги. Поезд приближался к городу, мимо уже скользили огни.

– В чем дело? – спросил он. – Что случилось?

– На улице вас ждет большая толпа, мистер. Они приготовили веревку. Люди хотят вас повесить.

– Повесить меня? Меня? Почему?

– Вопросы потом. Проедем резервуар с водой, прыгайте и бегите за мной в проход у загона. Дальше кусты и тропа, идущая прямиком в каньон. По каньону держите курс на холмы. Можете бежать? Никуда не сворачивайте, пока не увидите большой валун зеленоватого цвета. За ним берите вправо и поднимайтесь на берег. Там есть тропа, идите по ней.

Поезд замедлял ход, человек, стоящий рядом, внезапно прыгнул во тьму и побежал. Он мгновенно сделал то же самое. И сам удивился натренированной легкости своего тела. Память он, может быть, и потерял, но мышцы работали исправно.

От резервуара с водой повеяло сыростью. Он ощутил и шлак под ногами, и запах пара и гари от паровоза. Он увидел огромный сарай, загоны и бросился между ними. Ночь была холодной. Он уловил запахи свежего сена и навоза.

Позади кричали:

– Обыщите поезд! Не дайте ему убежать!

Он нырнул в черный кустарник, продрался сквозь него, попал на тропу, ведущую в каньон. Там был песок. Бег замедлился, но он рвался вперед, пока сердце не захлебнулось. Он испугался и побежал тише. Для человека, получившего сильный удар по голове и чудом не умершего, он проявил замечательную выносливость.

Он тяжело шел вперед. Появился валун, он обогнул его, поднялся на берег и почти сразу попал на новую тропу, ведущую вдоль каньона, дюжиной футов выше по склону, но под прикрытием кустов.

Тропа привела его к маленькому ручью. Он опустился на колени, немного попил, а потом, поскольку не было другого пути, зашагал по воде. Когда он прошел не более четверти мили, его остановил тихий возглас:

– Сюда, вверх!

Он свернул и по скале поднялся к неизвестному доброжелателю.

Не сказав более ни слова, этот человек двинулся вперед. Он протиснулся в щель между скалами, скользнул под нависшие валуны и проник наконец в пещеру, образованную обломками крепкого песчаника.

Место было обжитым. Поленница дров у одной стены. Круг из камней, в нем почерневшая зола и уголь от старых костров.

Незнакомец собрал хворост на растопку и развел костер.

– Запах дыма нас не выдаст?

– Вряд ли. Кроме тропы, по который мы шли, сюда нет пути. Для верховых последние полмили никак не годятся. А как известно, ни один ковбой не спешится, пока его не заставят. В общем-то, этим укрытием пользуются лет сорок, и никто из чужих о нем пока не пронюхал, – сказал он, затем глубокомысленно добавил: – Лучше надеяться на то, что человек, подозреваемый в нарушении закона, окажется невиновным. И такое случается.

Незнакомец разжег костер, встал и вытер ладони о джинсы.

– Да, случается, – повторил он, с интересом глядя на своего спутника. – Моя фамилия Раймс, – сказал он. – Д. Б. Раймс.

Света было достаточно, чтобы он разглядел его. Раймс был худощав и жилист, волосы песочного цвета, холодные синие глаза, острый взгляд. Видимо, он ожидал в ответ услышать имя того, кого привел за собой в убежище. Но он молчал. Раймс поглядел с удивлением, затем принес из угла кофейник.

– Вы, должно быть, важная персона, раз так их расшевелили, – сказал Раймс. – Не видел подобной активности в этом городишке с последнего налета индейцев, что было несколько лет назад.

Он не ответил, потому что не знал, о чем говорить. В голове стучало, кровь билась в висках, сказывались последствия бега. Он устал как собака, все кости ныли. Но он был настороже, не зная человека, протянувшего свою дружескую руку, и не понимая, почему тот это сделал. Он был благодарен, но не доверял ему. Что хотел этот человек? Кем был Д. Б. Раймс?

– Зачем вы им понадобились? – спросил Раймс.

– Понятия не имею… – Как объяснить, что он и в самом деле понятия не имеет, кому и что нужно. – Полагаю, я попал в неудачное место в неудачное время.

– Дело ваше. Как вас зовут?

– Зовите меня Джонас. И спасибо за помощь.

– Ерунда. Попейте-ка кофе, а я осмотрю вашу рану.

Его пальцы ощупали рану на голове Джонаса.

– Я не знаю, что это. То ли пуля, то ли удар.

– Пуля, – сказал Раймс. – Кто-то стрелял в вас.

Он принес кастрюлю. Затем склонился к углублению в скале и налил в кастрюлю воды.

Человек, назвавший себя Джонасом, внезапно испугался. Минуту-другую он, видимо, был без сознания, пока Раймс варил кофе… Было какое-то затмение… Он почувствовал холод.

Заметил ли это Раймс? Случится ли это снова? Просто упадок сил или что-то с его головой?

– Странная рана, – заметил Раймс. – Похоже, что кто-то вас преследует.

– Почему вы так считаете?

– В вас стреляли откуда-то сверху. Из окна или с балкона… Может быть, с крыши. Видимо, вы попали в засаду.

– Почему же не со скалы?

– Но ведь в вас стреляли в городе.

Неожиданно Джонас остро почувствовал, что кобура у него пустая.

– Откуда вы знаете?

Раймс взглянул на него ничего не выражающими холодными синими глазами.

– Вы появились из города. Уже в таком состоянии: шатаясь и падая. Я видел.

– Вы были на станции?

Раймс усмехнулся.

– Нет. Я сидел в высокой траве, так же, как и вы. И тоже боялся, что меня увидят. – Раймс мокрой тряпкой обтирал рану на голове Джонаса.

– Пуля попала в кость, рана очень глубокая. Похоже, вас контузило. – Он сполоснул окровавленную тряпицу. – В вас стреляли дважды.

– С чего вы взяли?

– Вижу. У вас на голове есть старый шрам. Кто-то бил вас раньше, и не однажды… А эта пуля прошла рядом. Как будто кто-то старательно целился.

Старый шрам? Может, у него их много. Он не имел понятия, как теперь выглядит и какие шрамы есть у него на теле.

– Джонас… Имя мне незнакомо, – заметил Раймс. – Может быть, поэтому я его и назвал.

– Причина хороша. Как, впрочем, и любая другая. – Присев на корточки, Раймс подбросил хворосту в костер. – Кто бы в вас ни стрелял, он не хотел, чтобы его увидели. Считал вас сильно опасным.

– Сомневаюсь.

– Похоже на то. Тут крутится много таких, из которых каждый пристрелит вас за полсотни долларов, инсценировав дуэль, например. И все будет выглядеть пристойно и благородно, а свидетели поклянутся, что был честный поединок. Но если вам устроили засаду, значит, предполагали и опасались, что вы стреляете быстрее.

Джонас не ответил. Кофе был вкусный, а теперь Раймс поджаривал бекон и живот подвело от голода. Он пошевелился.

– Ваша пустая кобура меня беспокоит, – сказал Раймс.

– Кажется, я выпал из окна. И видимо, когда падал, потерял револьвер. Или минутой раньше.

– Не помните?

– Нет.

Чуть подумав, Раймс сказал:

– Могу снабдить револьвером, в вашем положении лучше его иметь.

Раймс отошел в глубину пещеры, вынес оттуда револьвер и коробку с патронами. Затем он перебросил револьвер Джонасу, тот ловко подхватил его на лету, прокрутил барабан и положил в кобуру.

– Ну, – произнес Раймс сухо. – Вы знаете, как им пользоваться. – Он протянул коробку с патронами. – Вам они могут понадобиться. Я вижу,

– Спасибо.

Револьвер был новый, тяжесть его подействовала успокаивающе.

– Вы мне доверяете, – заметил Джонас.

Раймс усмехнулся.

– Вы во мне нуждаетесь, – сказал он. – А я в вас – нет.

– Вот как?

– Потому что, мистер Джонас, кто бы вы ни были, вы играете наугад. Не знаете, куда повернуть. Не знаете, кто ваши враги и есть ли у вас друзья и где их найти. Я нужен вам, как источник информации. Вам, похоже, досталось, Джонас. Я не видел, чтобы человек так жадно ловил каждое слово, которое может хоть что-то дать, или так вздрагивал при каждом звуке. Вы словно боитесь, что от ваших слов вот-вот нечто взорвется и ударит вас прямо в лицо.

– Предположим, вы правы…

Раймс пожал плечами.

– А мне наплевать. Если хотите получить информацию, действуйте. Помогу, чем могу. Когда-нибудь и вы мне поможете.

– Помогу ли?

Раймс слабо улыбнулся.

– Откуда я могу знать. Может, и не поможете.

Они съели бекон, подбирая кусочки пальцами со сковородки.

– Что вы собираетесь делать? – спросил Раймс.

Ему было интересно, как Джонас будет себя вести. Раймс, очевидно, любил отгадывать загадки.

– Буду искать осколки. Постараюсь сложить их вместе.

– Кто-то хотел вас убить. Они еще не раздумали. Сдается мне, вы здорово рискуете. Похоже, что вам долго придется собирать свои осколки, да и можете нарваться на новую пулю.

– А какие ваши планы? – спросил Джонас.

– Через несколько минут выберусь наверх и дам сигнал. Его примут по ту сторону долины, а потом за мной придут. Предлагаю вам отправиться с нами. Но только там, куда мы держим путь, запросто может оказаться некто, кто вас знает. – И улыбка Д. Б. Раймса стала шире. – Вот почему я вам дал револьвер.

Глава 2

Утром следующего дня, открыв глаза, человек, назвавшийся Джонасом, увидел полоску солнечного света в трещине скалы. Сначала его беспокоило, что дым от костра может быть виден, но Раймс ему объяснил, что дым, уходящий через трещину, наверху рассеивается в кустарнике, его поглощает крона нависшего над кустарником кедра.

Раймс еще спал.

Несколько минут Джонас лежал без движения, уставившись в свод пещеры. Он ощущал беспокойство. Враги слишком близко.

День отдыха и размышлений ничуть не приблизил решения проблемы. Он не помнил своего прошлого. Не знал, кто он, что с ним случилось и как себя вести дальше. Все это надо выяснить.

По этому поводу вчера у них состоялся разговор, в котором Раймс заметил:

– Некогда я знал борца-профессионала, который после удара по голове потерял память месяцев на семь или восемь. Впрочем, слышал о других, кто приходил в себя гораздо быстрее. Еще бывали такие, – добавил он, усмехнувшись, – которые помнили все, но им не хотелось, чтобы об этом узнали люди.

– Это не обо мне.

– Вам надо как-то определиться. – Раймс явно был озадачен. – Я, к сожалению, потерял свои связи и не знаю, какие незаконные формирования здесь делят власть и влияние, кроме нашего… Выясним, конечно. Но если бы тут шла война группировок, думаю, я бы об этом знал. Вы одеты как горожанин. Может, вы игрок, убивший кого-то. Но это не вяжется с тем, что вас подстрелили из засады. – Он разжег трубку. – Что вы намерены делать?

Джонас колебался, не зная, можно ли ему довериться. Но ведь этот человек помог ему, принимая искреннее участие в его судьбе.

– Вы когда-нибудь слышали о Дине Кулейне? – спросил он.

Раймс смотрел на свою трубку. Когда он поднял глаза, взгляд его по-прежнему ничего не выражал.

– Ничего не могу сказать…

– А о Бене Дженише?

– Джениш известен всем. – Раймс затянулся и бросил щепку в костер. – Сдается мне, вы кое-что вспоминаете?

– Нет. Я слышал разговор у железной дороги. Может быть, я тут ни при чем.

Теперь, лежа на спине в пещере, он размышлял о вчерашней беседе. Знает ли Раймс Кулейна? И если да, то почему скрывает?

Чем больше Джонас думал, тем сильнее ему хотелось остаться одному: уединиться в тихом месте, где он мог бы мало-помалу восстановить свое прошлое, а не рисковать головой, случайно встретившись с неизвестными людьми, каждый из которых мог оказаться врагом.

Нужно время, чтобы подумать, сосредоточиться. Нужно время, чтобы попробовать вспомнить. Раймс не разъяснил ничего. Откуда он взялся и куда они сейчас направляются? Намекнул лишь, что можно встретить врага… Там или в любом ином месте.

Искренен ли Раймс? Или стремится что-то выяснить? Как Раймс оказался в том же вагоне? Разумеется, бывают случайности. Путешествующие в товарных поездах должны помогать друг другу. Это логично.

Раймс не юнец, он наверняка бывал в передрягах. Его совет верный: «Никому ничего не рассказывайте. Скажите, что у вас были нелады с законом, и пусть довольствуются этим. Людям свойственно любопытство. Но будь на вашем месте, я не сказал бы о себе ничего никому… Совсем ничего».

Он поднимался вчера вместе с Раймсом по ступеням частично естественной, а частично вырубленной вручную лестнице на самый верх, туда, где на склоне горы уложены сигнальные зеркальца.

Поросшая кедровником и полынью долина внизу казалась плоской. За ней расположились низкие неровные холмы, рассеченные каньонами.

– Там можно выйти на пятьдесят троп, – пояснил Раймс, – и большинство из них никуда не ведет, а только петляет.

Джонас посмотрел на свои ладони. Что натворили его руки? Кого-то убили? Почему его кто-то преследует? Или его руки делали что-то хорошее? Что они умеют? Может быть, это руки врача, адвоката, рабочего, ковбоя? Единственное, что очевидно, это – сильные руки.

Он прикрыл глаза. Он может никогда не узнать, кто он. Его может убить первый встречный. А если его заставят драться, как он поступит? Что же он за человек? Как все же выяснить, кто он такой? Удар по голове начисто стер записи с грифельной доски памяти. Но почему не начать жизнь заново? А если память восстановит всю картину его бед? Как двигаться вперед, если он не знает куда? Его враги могут быть повсюду. Нет. В первую очередь надо вспомнить, кто он такой.

Он натянул сапоги, встал и потопал на месте. Проверил в кобуре револьвер и потянулся за шляпой.

– Ну-с, – промолвил Раймс, откидывая одеяло, – вы не ковбой. Ковбой сперва надевает шляпу. Поднимитесь, если не возражаете, наверх, да взгляните, не видно ли кого. Я приготовлю завтрак.

Солнце стояло уже высоко. Оглядев долину, Джонас обнаружил движущееся маленькое облачко пыли. Оно приближалось.

Поднялся взглянуть и Раймс.

– Через час они будут здесь, – сказал он. – Давайте поедим.

За едой Раймс объяснил:

– Место, куда мы направимся, – ранчо. Владеет им девушка, ее папа совсем недавно скончался. Девушку зовут Фэн Девидж. Управляющего – Арч Билинг. Люди хорошие. Но на ранчо живут и другие.

– Там дают пристанище людям вне закона?

– Да. В основном на ранчо работают изгнанники. Но все не так просто. Арч Билинг – хороший человек, но у него нет оружия.

Позавтракав, они убрали кофейник и сковородку, потом вышли из пещеры. Когда начали спуск, показалась четырехколесная тележка, напоминавшая коляску. Лошади неслись рысью.

В тележке сидели двое. Раймс посмотрел в бинокль.

– На борту Фэн Девидж. Не вздумайте ухаживать за ней.

– Чья-то невеста?

– Нет… но помолвлена.

– С кем?

Они прошли пять или шесть шагов, прежде чем Раймс ответил:

– С Беном Дженишем.

– Он здесь хозяин?

– Можете держать пари, что так оно и есть. И не забывайте об этом ни на минуту. В данный момент его, возможно, нет поблизости, но есть Дейв Черри, такая же дрянь. Станете им поперек дороги – не проживете лишней минуты.

Человек, назвавшийся Джонасом, обдумал сказанное.

– Что-то это меня не особенно беспокоит, – сказал он, чуть погодя. – Я покопался в своей душе и не обнаружил в ней страха, но одно знаю наверняка. Впрочем, я уже говорил, что о Бене Дженише слышал, прячась у станции.

– Что именно?

– Это он в меня стрелял.

Раймс пристально посмотрел на Джонаса.

– Хотите сказать, что Бен Джениш стрелял в вас и промазал?

– Он не промазал. Контузил. Просто мне повезло. Раймс, лучше оставьте меня здесь. Мне не ясно, чем я помешал Дженишу. Кто-то, должно быть, нанял его, чтобы меня убить. И я буду круглым идиотом, по своей воле придя к нему, так ведь?

Тележка прогрохотала по каменистой дороге и остановилась. Пыль осела. Д. Б. Раймс подошел и поприветствовал Билинга. Джонас смотрел не на Арча, а на девушку.

– У нас мало времени, – сказал Билинг. – Забирайтесь, ребята.

– Поеду с вами только я… – начал Раймс.

– Нас двое, Раймс. Я еду тоже.

Д. Б. Раймс взглянул на него, потом на Фэн.

– Дело ваше, – сказал он и кивнул на кучу одеял в тележке. – Тогда усаживайтесь. Но держите наготове свой револьвер.

Лошади тронулись, тележка сдвинулась с места. Билинг торопился, опасаясь нежелательных встреч.

Через несколько минут Раймс спросил:

– Арч, а что, Бен сейчас в долине?

– Его нет уже две недели. Я думаю, он в Эль-Пасо.

Эль-Пасо… Город Дина Кулейна.

Человек, который назвался Джонасом и который мог быть Дином Кулейном, натянул одеяло, защищаясь от холодного ветра. Он не помнил, кто он такой, не знал, куда направляется, но теперь понимал зачем. Он ехал на ранчо, потому что там жила девушка по имени Фэн… Она едва взглянула на него.

Ну и дурак же он.