Текст книги "Маленькие женщины. Хорошие жены"

Глава 5
Добрые соседи

– Ради всего святого, Джо, куда ты собралась? – спросила Мэг однажды снежным днём, когда её сестра топала по коридору в резиновых сапогах, старом пальто и капоре, с метлой в одной руке и лопатой в другой.

– Иду на улицу размяться, – ответила Джо с озорным блеском в глазах. – Думаю, двух долгих утренних прогулок будет достаточно!

– На улице холодно и пасмурно, и я советую тебе оставаться дома у огня, где тепло и сухо, как это делаю я, – сказала Мэг, поёжившись.

– Никогда не слушаю советов! Не могу весь день сидеть на месте, я не кошка, чтобы дремать у огня. Я люблю приключения и отправляюсь на их поиски.

Мэг вернулась, чтобы погреть ноги у камина и почитать «Айвенго», а Джо принялась энергично очищать от снега дорожки возле дома. Снег был рыхлый, и вскоре она расчистила метлой дорожку вокруг сада, чтобы Бет могла там гулять, когда выглянет солнце и куклам-инвалидам понадобится свежий воздух. Итак, сад отделял дом Марчей от дома мистера Лоуренса. Дома стояли на окраине города, который всё ещё был похож на деревню с рощами и лужайками, большими садами и тихими улицами. Невысокая живая изгородь разделяла два владения. По одну сторону изгороди стоял старый коричневый дом, выглядевший довольно обветшалым и голым, так как зимой лишился виноградных лоз, которые летом обвивали его стены, и цветов, которые его окружали. А по другую – величественный каменный особняк, всем своим видом говоря о всевозможных удобствах и роскоши: от большого каретного сарая и ухоженного сада до оранжереи и очертаний роскошной обстановки, которые проглядывали сквозь богатые занавеси на окнах. И всё же этот дом казался одиноким, лишённым жизни, потому что ни один ребёнок не резвился на лужайке, ни одно материнское лицо никогда не улыбалось в окне и мало кто входил и выходил из него, кроме старого джентльмена и его внука.

Для живого воображения Джо этот прекрасный дом был чем-то вроде волшебного замка, полного великолепия и удовольствий, которыми никто не наслаждался. Она давно мечтала увидеть то, что скрыто за этой красотой, и узнать поближе Лоуренса-младшего, который выглядел так, словно был не прочь познакомиться, если бы знал, с чего начать. После вечеринки она ещё больше горела желанием подружиться с ним, выдумывая для этого различные поводы, но в последнее время его не было видно, и Джо начала думать, что он уехал, как вдруг однажды она заметила в верхнем окне смуглое лицо, задумчиво устремившее взор вниз, на их сад, где Бет и Эми играли в снежки.

«Этот мальчик так страдает без общения и развлечений, – сказала она себе. – Его дедушка не знает, что ему пойдёт на пользу, и держит его взаперти в полном одиночестве. Ему нужна компания весёлых мальчишек, с которыми можно поиграть, или ещё кто-нибудь молодой и весёлый. Я готова сама пойти и сказать об этом старому джентльмену!»

Эта мысль захватила Джо, которая любила совершать смелые поступки и всегда шокировала Мэг своим странным поведением. План «похода к дедушке» не был забыт, и в этот снежный день Джо решила предпринять попытку. Она видела, как мистер Лоуренс отъехал от дома в экипаже, и стала прокладывать себе путь в снегу, чтобы пробиться к живой изгороди, а потом остановилась и огляделась. Всё было тихо, занавеси на нижних окнах опущены, не было видно ни слуг, ни других людей, кроме головы с вьющимися чёрными волосами, опирающейся на тонкую руку у окна наверху.

«Вот он, – подумала Джо, – бедный мальчик! Он совсем один, и ему тоскливо в этот унылый день. Так не должно быть! Брошу-ка я снежок, чтобы он выглянул из окна, а потом скажу ему доброе слово». И вот пригоршня мягкого снега полетела вверх, и голова сразу повернулась, показалось лицо, с которого тут же исчезло безразличное выражение, большие глаза заблестели, а губы растянулись в улыбке. Джо кивнула, засмеялась и, размахивая метлой, крикнула:

– Как дела? Ты что, заболел?

Лори открыл окно и хрипло прокаркал, как ворон:

– Мне уже лучше, спасибо. Я сильно простудился и неделю сидел взаперти.

– Сочувствую. А как ты развлекаешься?

– Никак. Здесь скучно, как в склепе.

– Ты что, не читаешь?

– Не так много. Мне не позволяют.

– А разве тебе никто не может почитать?

– Дедушка иногда читает, но мои книги ему неинтересны, а всё время просить Брука мне совсем не хочется.

– Тогда пусть кто-нибудь тебя навестит.

– Здесь нет того, кого я хотел бы видеть. Мальчишки так шумят, что у меня голова идёт кругом.

– Разве нет какой-нибудь милой девочки, которая почитала бы тебе и развлекла? Девочки не шумят и любят играть в медсестёр.

– Не знаю ни одной.

– Ты же знаешь нас, – начала Джо, потом рассмеялась и замолчала.

– Так и есть! Пожалуйста, заходи! – воскликнул Лори.

– Я, правда, не милая тихоня, но приду, если мама позволит. Пойду спрошу у неё. Закрой окно, будь хорошим мальчиком и жди моего прихода.

С этими словами Джо вскинула на плечо метлу и зашагала в дом, гадая, что ей скажут мама и сёстры. Лори взволновала мысль, что ему будет с кем пообщаться, и он поспешил подготовиться, и, будучи «маленьким джентльменом», как назвала его миссис Марч, он решил оказать честь ожидаемой гостье, расчесав копну своих вьющихся волос, надев свежий воротничок и попытавшись навести порядок в своей комнате, которая, несмотря на полдюжины слуг, совсем не выглядела опрятной. Вскоре раздался громкий звонок, затем решительный голос, спросивший «мистера Лори», и удивленный слуга побежал доложить о появлении молодой леди.

– Хорошо, проводите её сюда, это мисс Джо, – сказал Лори, направляясь к двери своего маленького кабинета, чтобы приветствовать Джо, которая появилась, румяная и такая непринуждённая, с накрытым блюдом в одной руке и тремя котятами Бет в другой.

– А вот и я со своими пожитками, – быстро сказала она. – Мама передаёт тебе привет и будет рада, если я смогу тебе чем-нибудь помочь. Мэг захотела, чтобы я принесла тебе её бланманже, оно у неё очень хорошо получается, а Бет подумала, что её котята развлекут тебя. Я подумала, что это тебя позабавит, и не смогла им отказать.

Так получилось, что забавное одолжение Бет было как раз тем, что нужно Лори, так как, смеясь над котятами, он забыл о своей застенчивости и сразу стал куда общительнее.

– Это слишком красивое блюдо, чтобы его есть, – сказал он с довольной улыбкой, когда Джо сняла крышку и показала бланманже, окружённое гирляндой зелёных листьев и алыми цветами любимой герани Эми.

– Ничего особенного, просто все они хотели сделать для тебя что-нибудь хорошее. Скажи служанке, чтобы она подала это к чаю. Это лёгкое блюдо, тебе можно его есть, и так как оно нежное, то не будет раздражать твоё больное горло. Какая у тебя уютная комната!

– Может, и уютная, если бы её убирали почаще, но горничные ленивы, и я не знаю, как заставить их уделять этому больше внимания. Меня это расстраивает.

– Я приведу здесь всё в порядок за две минуты: всего-то нужно вымести золу из камина, вот так… и аккуратно расставить вещи на каминной полке, вот так… книги положить сюда, и флакончики туда, и диван отвернуть от окна, а подушки немного взбить. Ну вот, мы и навели здесь порядок.

Так и было, потому что, смеясь и болтая, Джо расставляла вещи по местам и придавала комнате совершенно иной вид. Лори наблюдал за ней в почтительном молчании, а когда она пригласила его присесть на диван, он так и сделал и, удовлетворенно вздохнув, сказал с благодарностью:

– Как ты добра! Да, это именно то, что нужно. А теперь, пожалуйста, садись в большое кресло и позволь мне развлечь свою гостью.

– Нет, это я пришла тебя развлечь. Может, мне почитать вслух? – И Джо с нежностью посмотрела на некоторые заманчивые книги, лежавшие рядом с ней.

– Спасибо! Но я всё это уже прочёл и, если не возражаешь, давай лучше поболтаем, – ответил Лори.

– Не возражаю. Я готова болтать целый день, если мне дать волю. Бет говорит, что я не знаю, когда остановиться.

– А Бет – это та румяная девочка, которая всё время сидит дома и изредка выходит на улицу с корзинкой? – с интересом спросил Лори.

– Да, это Бет, моя сестрёнка, и к тому же очень хорошая.

– Симпатичная – это Мэг, а кудрявая – Эми, кажется?

– Откуда ты это знаешь?

Лори покраснел, но честно ответил:

– Видишь ли, я часто слышу, как вы зовёте друг друга по имени, и когда я здесь сижу в одиночестве, то невольно смотрю на ваш дом, вы всегда так хорошо проводите время. Прошу прощения за грубость, но иногда вы забываете опустить занавеску на окне, где стоят цветы. А когда зажигают лампы, это всё равно что смотреть на картину, на которой камин и вы все сидите за столом с вашей матерью. Её лицо в обрамлении цветов прямо напротив окна, и оно такое милое, что я не могу отвести глаз. У меня нет матери, ты же знаешь. – И Лори поворошил угли в камине, чтобы скрыть лёгкую дрожь губ, которую он никак не мог унять.

Его взгляд, полный одиночества и страдания, проник прямо в сердце отзывчивой Джо. Её так бесхитростно воспитывали, что в её голове не было места для глупостей, и в пятнадцать лет она была невинной и открытой, как ребёнок. Лори болел и был одинок, и, чувствуя, что её дом богат счастьем, она была рада поделиться и с ним. Её лицо было очень дружелюбным, а её обычно резкий голос стал необычайно мягким, когда она сказала:

– Мы больше не будем закрывать наше окно занавеской, смотри на нас сколько хочешь. Но мне бы хотелось, чтобы вместо подглядывания ты бы пришёл к нам в гости. Мама такая чудесная, она будет к тебе очень добра, Бет споёт тебе, если я её попрошу, и Эми станцует. Я и Мэг рассмешим тебя нашими забавными сценками, и мы все хорошо повеселимся. Как ты думаешь, твой дедушка тебе разрешит?

– Думаю, он бы разрешил, если бы твоя мама попросила. Он очень добрый, хотя по нему этого не скажешь, и позволяет мне делать то, что я хочу, даже слишком мне потворствует, он только боится, что я буду обузой для посторонних, – начал Лори, все больше и больше оживляясь.

– Мы не посторонние, мы ваши соседи, даже не думай, что ты нам помешаешь. Мы хотим получше узнать тебя, и я так давно пыталась это сделать. Мы, знаешь ли, только недавно здесь поселились, но уже познакомились со всеми соседями, кроме вас.

– Понимаешь, дедушка живёт среди своих книг, и ему нет дела до того, что происходит вокруг. Мистер Брук, мой воспитатель, с нами не живёт, и мне не с кем гулять, так что я просто остаюсь дома и занимаюсь чем попало.

– Это плохо. Постарайся ходить в гости везде, куда тебя приглашают, тогда у тебя будет много друзей и приятных мест, куда можно пойти. Забудь про свою робость. Это быстро пройдёт, если ты будешь часто ходить в гости.

Лори снова покраснел, но не обиделся, что его упрекнули в застенчивости, ведь Джо была так доброжелательна, и её прямолинейные слова нельзя было истолковать иначе, чем идущие от чистого сердца.

– Тебе нравится твоя школа? – спросил мальчик, меняя тему разговора после небольшой паузы, во время которой он смотрел на огонь, а Джо оглядывала комнату, очень довольная своей уборкой.

– Я не хожу в школу, я деловой человек, вернее сказать, я работаю. Я ухаживаю за своей двоюродной бабушкой, а она презлая старушка, сказать по правде, – ответила Джо.

Лори открыл было рот, чтобы задать ещё один вопрос, но вовремя вспомнив, что много расспрашивать о чужих делах невежливо, замолчал с неловким видом. Джо оценила его хорошее воспитание, к тому же она была не прочь посмеяться над тётушкой Марч, в красках описав неугомонную старую леди, её толстого пуделя, попугая, который говорил по-испански, и библиотеку, где она наслаждалась хорошими книгами. Лори это очень понравилось, и когда она рассказала о чопорном старом джентльмене, который однажды пришёл свататься к тётушке Марч, а в середине его прекрасной речи, к великому ужасу жениха, попугай Попка сорвал с него парик, мальчик откинулся на спинку дивана и хохотал до слёз так, что горничная просунула голову в комнату, чтобы посмотреть, что там происходит.

– О! Смех мне безмерно полезен. Расскажи что-нибудь ещё, пожалуйста, – сказал он, подняв с диванной подушки сияющее лицо, покрасневшее от смеха.

Окрылённая успехом, Джо продолжала свой рассказ об их пьесах и планах, надеждах и страхах за отца и о самых интересных событиях маленького мира, в котором жили она и её сёстры. Потом они заговорили о чтении, и, к радости Джо, она обнаружила, что Лори тоже очень любит читать и прочёл их даже больше, чем она сама.

– Если тебе так нравится читать, давай спустимся и посмотрим на наши книги. Дедушка ушёл, так что не бойся, – сказал Лори, поднимаясь с дивана.

– Я не из робкого десятка, – ответила Джо, тряхнув головой.

– Неужели! – воскликнул мальчик, глядя на неё с большим восхищением, хотя в глубине души полагал, что у неё были бы веские основания немного побаиваться старого джентльмена, если бы она застала его в дурном настроении.

В доме было тепло, словно летом, и Лори водил её из комнаты в комнату, позволяя Джо останавливаться, чтобы рассмотреть всё, что поражало её воображение. И вот наконец они пришли в библиотеку, где она захлопала в ладоши и запрыгала, как обычно делала, когда была чем-то сильно восхищена. Вдоль стен комнаты тянулись полки с книгами, там были картины, статуэтки, маленькие застеклённые шкафчики с коллекциями монет и диковинок, глубокие стеганые кресла, причудливые столы, бронзовые фигурки и, что самое главное, большой камин, отделанный затейливыми изразцами.

– Какое богатство! – вздохнула Джо, опускаясь в глубину велюрового кресла и оглядываясь вокруг с выражением глубокого удовлетворения. – Теодор Лоуренс, ты, должно быть, самый счастливый мальчик на свете, – внушительно добавила она.

– Человек не может жить только книгами, – покачал головой Лори, усаживаясь на стол напротив.

Не успел он договорить, как зазвонил колокольчик, и Джо вскочила, воскликнув с тревогой:

– Бог мой! Это твой дедушка!

– А что такого? Ты ведь не из робкого десятка, – лукаво ответил мальчик.

– Мне кажется, я немного побаиваюсь его, сама не знаю почему. Матушка разрешила мне к тебе прийти, и я не думаю, что тебе от этого стало хуже, – сказала Джо, взяв себя в руки, хотя при этом она не сводила глаз с двери.

– Я чувствую себя намного лучше, и я тебе очень благодарен за это. Боюсь только, что разговор со мной тебя утомил, но мне было так приятно, что я не мог остановиться, – с благодарностью сказал Лори.

– К вам доктор, сэр. – И горничная поманила его рукой.

– Ты не против, если я оставлю тебя на минутку? Наверное, я должен его принять, – сказал Лори.

– Не обращай на меня внимания. Я от счастья сама не своя, – ответила Джо.

Лори вышел, а его гостья развлекалась в одиночестве. Когда дверь снова отворилась, Джо стояла перед прекрасным портретом старого джентльмена и, не оборачиваясь, решительно заявила:

– Теперь я уверена, что мне не следует его бояться, потому что у него добрые глаза, хотя его губы сурово сжаты и он выглядит как человек с огромной силой воли. Он не так красив, как мой дедушка, но он мне нравится.

– Благодарю вас, мэм, – раздался хриплый голос за её спиной, и когда она обернулась, то, к её великому ужасу, увидела перед собой старого мистера Лоуренса.

Бедняжка Джо залилась краской так, что покраснеть ещё сильнее было невозможно, и сердце её тревожно забилось, когда она подумала о том, что сказала. На мгновение её охватило дикое желание убежать, но это было бы трусостью, и девочки дома смеялись бы над ней, поэтому она решила остаться и выбраться из этой передряги на свой страх и риск. Посмотрев внимательнее, она увидела, что живые глаза под густыми бровями были даже добрее, чем на картине, и в них сверкал лукавый огонёк, который значительно уменьшил её страх. Хриплый голос прозвучал резче, чем прежде, и старый джентльмен внезапно спросил после ужасной паузы:

– Значит, вы меня не боитесь, да?

– Немного, сэр.

– И вы не считаете меня таким же красивым, как ваш дедушка?

– Не совсем, сэр.

– И у меня огромная сила воли, не так ли?

– Я только сказала, что я так думаю.

– Но я вам нравлюсь, несмотря на это?

– Да, нравитесь, сэр.

Этот ответ обрадовал старого джентльмена. Он усмехнулся, пожал ей руку и, взяв её пальцем за подбородок, поднял потупившееся лицо, серьёзно осмотрел его и отпустил, сказал, кивнув:

– У вас характер вашего деда, хотя внешне вы на него не похожи. Он был прекрасным человеком, моя дорогая, но, что ещё важнее, он был храбрым и честным, и я горжусь нашей дружбой с ним.

– Спасибо, сэр. – И после этих слов Джо почувствовала себя совершенно спокойной, потому что слова старого джентльмена были ей по душе.

– Чем это вы тут занимались с моим мальчиком, а? – последовал прямой вопрос.

– Просто пыталась вести себя по-соседски, сэр. – И Джо подробно рассказала о своём визите.

– Вы считаете, его нужно немного подбодрить?

– Да, сэр, ему, кажется, немного одиноко, и общество молодых людей, возможно, пошло бы ему на пользу. Мы всего лишь девочки, но мы были бы рады помочь Лори, если бы могли, потому что мы не забываем о великолепном рождественском подарке, который вы нам прислали, – с жаром сказала Джо.

– Ц-ц-ц! Благодарите моего мальчика. Как поживает та бедная женщина?

– Неплохо, сэр. – И Джо торопливо выпалила историю о семье Хюммель, в судьбе которой её мать смогла заинтересовать людей более состоятельных, чем они сами.

– Прямо как её отец, который делал всем добро. На днях я зайду повидать вашу мать. Так ей и передайте. А вот и колокольчик звонит к чаю – мы теперь рано пьём чай из-за болезни мальчика. Спускайтесь и продолжайте вести себя по-соседски.

– Если вы так хотите, сэр.

– Я бы не стал вас приглашать, если бы не хотел. – И мистер Лоуренс со старомодной учтивостью предложил ей руку.

«Что бы сказала на это Мэг?» – подумала Джо, когда её сопровождали к чаю, а в глазах её плясали весёлые огоньки, когда она представила, как будет рассказывать эту историю дома.

– Эй! Что, чёрт возьми, случилось с этим парнем? – спросил старый джентльмен, когда Лори сбежал вниз и остолбенел от неожиданности, увидев Джо под руку со своим грозным дедушкой.

– Я не знал, что вы вернулись, сэр, – начал он, когда Джо бросила на него торжествующий взгляд.

– Это очевидно, судя по тому, как вы грохочете, сбегая вниз. Пойдёмте пить чай, сэр, и ведите себя как джентльмен. – И ласково взъерошив волосы мальчика, мистер Лоуренс двинулся дальше под руку с Джо, в то время как Лори за их спинами принимал разные комические позы, чем едва не заставил её расхохотаться.

Старый джентльмен почти не разговаривал, выпив четыре чашки чая, пока наблюдал за молодыми людьми, которые вскоре начали болтать, как старые друзья, и перемена в его внуке от него не ускользнула. К его лицу вернулись цвет, лучезарность и жизнь, к его поведению – энергия, а смех его стал искренне весёлым.

«Она права, парню одиноко. Посмотрим, как эти девочки смогут ему помочь», – подумал мистер Лоуренс, наблюдая и слушая. Джо ему понравилась, потому что ему импонировали её странные, грубоватые манеры, и она, казалось, понимала Лори почти так же хорошо, как если бы сама была мальчишкой.

Если бы Лоуренсы были тем, кого Джо называла «чопорными и высокомерными», она бы с ними вообще не поладила, потому что в присутствии таких людей она всегда чувствовала себя застенчиво и неловко. Но, находя их свободными и непринуждёнными, она вела себя так же и произвела хорошее впечатление. Когда все встали из-за стола, она собралась идти домой, но Лори сказал, что хочет показать ей ещё кое-что, и повел её в оранжерею, где специально для неё зажгли свет. Джо казалось, что она попала в сказку: она ходила туда-сюда по дорожкам, наслаждаясь стенами из цветов по обеим сторонам, мягким светом, влажным сладким воздухом, чудесными вьющимися растениями и ветками деревьев у неё над головой, в то время как её новый друг срезал самые прекрасные цветы, пока у него в руках не оказалась целая охапка. Потом он перевязал их, сказав со счастливым видом, который так понравился Джо:

– Пожалуйста, передай этот букет своей матери и скажи, что мне очень помогло лекарство, которое она мне прислала.

Вернувшись в дом, они увидели, что мистер Лоуренс стоит перед камином в большой гостиной, но внимание Джо целиком привлёк открытый рояль.

– А ты играешь? – спросила она, повернувшись к Лори, глядя на него с уважением.

– Иногда, – скромно ответил он.

– Пожалуйста, поиграй. Я хочу послушать, чтобы потом рассказать Бет.

– Сыграй ты первая.

– Я не умею. Я слишком глупая и никак не могу этому научиться, но я очень люблю музыку.

Поэтому Лори начал играть на рояле, а Джо слушала, с наслаждением зарывшись носом в букет из гелиотропов и чайных роз. Её уважение и почтение к Лоуренсу-младшему сильно возросло, потому что он играл замечательно, при этом не напуская на себя важного вида. Ей хотелось, чтобы Бет услышала его игру, но она не сказала этого вслух, а только стала его нахваливать, пока он не смутился и дед не пришёл ему на помощь:

– Довольно, довольно хвалить его, юная леди. Ему вредно много сладкого. Играет он неплохо, но я надеюсь, что он не меньше преуспеет и в более важных делах. Уходите? Что ж, я очень вам благодарен и надеюсь, что вы придёте к нам ещё. Передайте моё почтение вашей матушке. Спокойной ночи, доктор Джо. – Он ласково пожал ей руку, но вид у него был такой, словно ему что-то не понравилось. Когда они вышли в холл, Джо спросила Лори, не сказала ли она чего-нибудь лишнего. Он покачал головой.

– Нет, это из-за меня. Он не любит, когда я играю на рояле.

– А почему он против этого?

– Как-нибудь расскажу. Джон проводит тебя домой – я не могу.

– Не стоит беспокоиться. Я не корчу из себя юную леди, и до моего дома всего лишь пара шагов. Будь здоров!

– Ладно, но ты, надеюсь, придёшь к нам ещё?

– Если ты пообещаешь зайти к нам, когда поправишься.

– Обязательно.

– Спокойной ночи, Лори!

– Спокойной ночи, Джо, спокойной ночи!

Когда рассказ обо всех приключениях этого дня был окончен, вся семья изъявила желание отправиться в гости в полном составе, так как каждая нашла что-то очень привлекательное лично для себя в большом доме по ту сторону живой изгороди. Миссис Марч хотела поговорить об отце со стариком, который помнил его, Мэг мечтала прогуляться по оранжерее, Бет вздыхала о рояле, а Эми не терпелось увидеть прекрасные картины и статуэтки.

– Мама, а почему мистеру Лоуренсу не понравилось, что Лори играл на рояле? – спросила Джо, которая была любопытна.

– Я не уверена, но думаю, что причина в том, что его сын, отец Лори, женился на итальянской музыкантше, и она пришлась не по вкусу высокомерному старику. Эта дама была добра, привлекательна и хорошо воспитанна, но она ему не нравилась, и после женитьбы своего сына он перестал с ним общаться. Родители Лори умерли, когда он был совсем маленьким, и дедушка забрал внука к себе домой. Мне кажется, что у родившегося в Италии мальчика не очень крепкое здоровье и старик боится потерять его, поэтому он такой осторожный. У Лори естественная любовь к музыке, так как он пошёл в свою мать, и я думаю, его дед опасается, что он захочет стать музыкантом. Во всяком случае, талант внука напоминает ему о женщине, которая ему не нравилась, и поэтому он сердился, как ты сказала, Джо.

– О боже, как это романтично! – воскликнула Мэг.

– Как глупо! – сказала Джо. – Пусть он станет музыкантом, если хочет, и пусть старик не портит ему жизнь, отправляя его в колледж, который ему так ненавистен.

– Наверное, поэтому у него такие красивые чёрные глаза и изящные манеры. Итальянцы такие славные, – сказала Мэг, которая была немного сентиментальна.

– Откуда ты знаешь, какие у него глаза и манеры? Вы же с ним почти не разговаривали, – воскликнула Джо, которая совсем не была сентиментальна.

– Я видела его на вечеринке, и, судя по твоим рассказам, он знает, как себя вести. Он так мило отозвался о лекарстве, которое прислала ему мама.

– Он, наверное, имел в виду бланманже.

– Какая же ты глупая, детка! Он, конечно, имел в виду тебя.

– Неужели? – И Джо открыла глаза, как будто ей это даже не приходило в голову.

– В жизни не встречала такой девочки! Ты не понимаешь, когда тебе делают комплименты, – сказала Мэг с видом молодой леди, которая прекрасно разбирается в таких вещах.

– Я думаю, что комплименты – сущая чепуха, и я буду благодарна тебе, если ты не будешь портить мне настроение своими глупостями. Лори хороший мальчик, он мне нравится, но я не потерплю никаких сентиментальных разговоров о комплиментах и прочей ерунде. Мы все будем добры к нему, потому что у него нет мамы, и он может прийти к нам в гости, правда, мамочка?

– Да, Джо, твой юный друг будет самым желанным гостем, и я надеюсь, Мэг не забудет, что дети должны оставаться детьми как можно дольше.

– Я не считаю себя ребёнком, хотя я ещё не достигла подросткового возраста, – заметила Эми. – А ты что скажешь, Бет?

– Я думала о нашем «Путешествии пилигрима», – ответила Бет, которая не прислушивалась к разговору. – Как, решив быть хорошими, мы выбрались из Топи и прошли сквозь Тесные Врата, с трудом поднялись на Крутой Холм, и что на нём может стоять тот дом, полный великолепных вещей, который станет нашим Украшенным Чертогом.

– Но сначала мы должны пройти мимо львов, – сказала Джо, как будто её привлекала такая перспектива.