Текст книги "Дневники жизни. Сборник миниатюр"

Дневники жизни
Сборник миниатюр
Любовь Гаркуша

© Любовь Гаркуша, 2017

ISBN 978-5-4490-0227-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вступление

Я назвала эту книгу «Дневники жизни», мне понравилось название. Она мало похожа на классические Дневники, только хронологией повествования и тем, что это мои чувства и переживания в конкретный момент времени.

Это письма, к себе, к вам, в Богу…

Как же мне было сложно поставить последнюю точку в последней записи. Почему-то очень долго не могла ее написать. И вовсе не потому, что тема была сложная, я не хотела расставаться с проектом, все оттягивала и оттягивала. Ничего удивительного. Девять месяцев, три раза в неделю писала письма, это стало привычкой.

Похожее состояние я испытывала во время первой беременности, когда до родов оставалось пару недель. Очень хотелось, чтобы все закончилось поскорее. Я понимала, что моя жизнь измениться радикально и уже никогда не станет такой, как раньше. А с другой стороны я испытывала гармонию внутри и снаружи, с окружающим миром, покой и умиротворение.

Вот и сейчас были похожие ощущения. Только в этом проекте я была и роженицей и новорожденной. Все это время я рождалась и перерождалась заново с каждым новым письмом. Вытаскивала из самых сокровенных уголков своей Души страхи, сомнения, неприятия и вываливала их себе и вам на голову.

Я сильно изменилась и уже никогда больше не буду прежней.

Мне и сейчас жутко страшно публиковать мои дневники, отправлять на ваш суд мое «дитя». Не судите строго. Я люблю вас, дорогие мои читатели.

ваша Любовь

25.11.2017

Сегодня мне исполнилось девять

Мне сегодня исполнилось девять. Я смотрю в окно… Мир большой…

Я люблю сидеть на подоконнике и смотреть в окно. Подоконник большой, можно забраться с ногами. Немного жестко… Почему мне не разрешают так сидеть? Ведь только так можно увидеть тех, кто идет по дороге, она скрыта палисадником.

Под окном растут две березки. Это мои деревья, так сказала бабушка, их посадили, когда я родилась. Под этими березками я спрятала несколько секретов, но об том знают только мои самые близкие подружки.

Мне грустно и одиноко. У меня маленькая сестренка, ей три года и все внимание родители уделяют ей. И любят ее больше чем меня. И до сих пор меня не покидают эти ощущения.

Я даю себе слово, что своих детей буду любить одинаково. У меня их двое. И каждый из них считает, что он обделен. Дочка точно так думает…

Я смотрю на фотокарточку своей мамы…

Мама молодая, у нее длинные волосы собранные в хвост (а может пучок), она держит на руках меня. Я совсем маленькая, мне еще не исполнился год. Мы обе такие счастливые. Смеемся.

Я плачу, пишу эти строки и слезы не могу сдержать. Куда все делось? Я думала, что переросла эту проблему. Работала над ней несколько лет, простила маму, себя. Научилась высказывать свою точку зрения без слез. И вот опять…

Перевернуло.

Я, как старый башмак, меня все пеняют из угла в угол, я не кому не нужна… Ну так выбросите меня, может я еще кому-нибудь пригожусь. Дайте мне жить моей собственной жизнью! Почему ты опять пытаешься заставить меня жить так, как ты считаешь нужным, Мама!

День, который хочу повторить…

Повторить день, в котором был безмерно счастлив, а получится ли… Можно ли снова пережить такой всплеск эмоций? Скорее всего – НЕТ. Это было там и тогда.

А вот заново ПЕРЕЖИТЬ день… Это другое. Изменить направление вектора. Злость, раздражение изменить на спокойствие. Не говорить обидные слова… Или поступить по другому…

Я себе уже все ногти изгрызла, думая об этом.

В каждый момент времени мы поступаем так как должны поступить. И мы не могли и не можем поступить иначе. Чтобы мы себе не на мыслили.

Не хочу повторений! Сделал, как отрезал!

Последний вагон

Поезд. Последний вагон. Я ухожу из этого Мира навсегда. Что я беру с собой?

Ничего. Я иду налегке… В окнах вагона я вижу дорогих моему сердцу людей.

Бабушка. Помню в восьмом классе на экзамене я писала сочинение про нее. Она приходит ко мне во сне…

Миша. Моя первая любовь. Мы учились вместе с первого класса. Нет, он не провожал меня домой, мы стояли около афиши и разговаривали, потом приходили бабушки и уводили нас домой. Первый класс.

Это случилось три года назад. Он начал мне сниться…, каждую ночь. Он вышел из машины и упал… Сердце… Скорая не успела… 46 лет.

Рома. Мы дружили семьями, ездили на море… Делились фотками… Ходили в кафе… Это случилось летом на похоронах тещи… Очередной инсульт… Упал и ударился головой о бетонный пол. Полгода в коме… 52 года…

Лица в окнах уходящего поезда… Многих я знаю… Многих забыла…

Это не мой поезд, они не хотят брать меня с собой, мое время еще не пришло. Пришло понимание, что она может закончится в один момент. И в ежедневной суете, в погоне за чем-то, что кажется сейчас очень важным (деньги, успех…) можно не успеть жить. У этого поезда нет багажного вагона, даже полок багажных нет.

Я иду вперед. Все мои любимые и дорогие люди будут со мной всегда, в моем сердце, в моих воспоминаниях, даже если они не захотят идти вместе со мной.

Папа

Папа, расскажи мне – как сегодня жить?

Папа, нарисуй мне – дерево и сад.

Меня всегда называли «Папина дочка», да и я так всегда считала. В детстве была очень похожа на него. Лет пятнадцать назад мой двоюродный брат, который меня долго не видел, сказал что я похожа на маму. Я расстроилась и побежала к зеркалу проверить…

Мне всегда, все вопросы было проще решать с ним. Он был строг, ограничивал время моих гулянок, но к нему было проще обратиться за помощью и поддержкой.

А два года назад все изменилось. Я почувствовала это не сразу… Жестокий и резкий отказ в просьбе. Он так никогда со мной не разговаривал.

Я почувствовала огромную холодную стену, которая разделила нас. Я пыталась стучаться, ломать, крушить ее. Она стояла как монолит.

Он перестал звонить, иногда звонила мама, очень редко.

Этой осенью стена рухнула. Он стал звонить, именно он, мама звонит редко, с наездами.

Хочу, чтобы так было всегда.

Разбросать камни, от рухнувшей стены, сбросить их в пропасть.

Я знаю, что ты не разделишь мои взгляды, они сильно изменились за последние годы.

Ты считаешь неправильным то, как я поступаю. Но позволь мне самой решить, как мне жить!

Папа! Нарисуй мне – дерево, сад, дом на склоне и солнце, которое встает над горой. Только не строй стену!

Варенье моей бабушки

Мне повезло! У меня было две бабушки и у каждой бабушки было по меньшей мере по пять сестер, то же бабушки. С некоторыми мы общались часто, к кому-то ездили летом, а кого-то почти никогда не видела.

Одна бабушка Московская, папина мама. Мы с ней жили вместе. Меня назвали в честь нее, потому что я родилась на следующий день после ее именин. И пока я не вышла замуж, мы с ней были полными тезками и разница в возрасте у нас ровно 60 лет.

Мы никогда не отмечали день ее рождения, а отмечали именно именины.

Повзрослев, я долго пыталась выяснить, какого числа у нее день рождения. Так и не выяснила… Старый стиль, новый стиль…

Она варила варенье из яблок. Как это у нее получалось, до сих пор не могу повторить. Яблоки были как цукатики. Вытаскиваешь двумя пальчиками из банки кусочек яблока и в рот, чтобы никто не видел, и сосешь как карамельку…

И Королевское варенье из крыжовника… Она редко варила его, у нее болела спина, она не могла долго, что-то делать руками.

А еще она сушила яблоки и груши. Раскладывала на газеты и на батареи.

Она умерла в 1995 году в Страстную пятницу.

Вторая бабушка, мамина мама, жила на Украине. Мы к ней ездили летом. Иногда зимой они с дедушкой приезжали к нам в Москве, погостить. Я жила у них два года, пока родители работали заграницей, ходила в школу.

Бабушка Аня варила много разного варенья, а потом передавала его нам с проводниками поездов.

Она вставала очень рано, часов в 5 и шла на базар, это рядом, через дорогу, покупала абрикосы (именно абрикосы запомнились больше всего) ведрами. Сливы и вишня то же ведрами, другой меры она не признавала. А потом на работу…

Просыпаешься. И босяком в ночной рубашке на кухню… А там тазики с абрикосами. В каждом тазики свой сорт. Попробуешь из каждого, какой вкуснее. Зачем мыть?! В те времена никто, ничего не опрыскивал.

Вечером, когда бабушка возвращалась после работы, мы вытаскивали косточки из абрикос. Это надо делать очень аккуратно. Потом из косточки достаем ядрышко и обратно в абрикос. Это потом стали писать, что ядра абрикоса ядовиты. Никто от этого не умер… А вот больной живот и понос, от обжорства абрикосами, был.

Вишневое варенье тоже без косточек. И банки с компотом в погребе, в него ведет крутая лестница. Страшно спускаться. Но это того стоит. Какой же аромат стоял там, внизу… Огромные бочки с помидорами и огурцами. Сама теперь солю только по бабушкиному рецепту – «как из бочки»…

А еще она пекла потрясающие торты и украшала их листочками и розочками из сливочного крема. Листики красила зеленкой, желтые розы – желток, а вот розовые – не помню… Она делала торты для знакомых, на заказ.

Какими шагами приходит любовь

Она приходит на заячьих лапках, тихо ступая по снегу, крадется, крадется… Бац! Ты вдруг понимаешь, что влюблена…

Я не помню, как ко мне пришла первая любовь… В седьмом классе я вернулась в свою школу и свой класс и закрутилось… В конце девятого класса я с ним рассталась, а он со мной НЕТ. Это я поняла на встрече выпускников в 2009, прошло 25 лет как мы окончили школу. Его уже нет. В 2013 он умер. Сердце. И по ночам не приходит…

А потом, десятый класс, я влюбилась, мне так казалось… А ему нравилась другая девочка из нашего класса, а ей еще один мальчик… Во навертела. Готовились к Новому году. Танцевальный конкурс. Мы с Митей танцевали в паре… И ничего, с его стороны – НИЧЕГО. Я очень переживала. А тут Миша, пытался склеить, то что склеить невозможно.

Сергей. Началось все с шутки, с игры. Я до сих пор не знаю, я уже тогда ему нравилась или он поддержал мою игру. Мы вместе больше тридцати лет, женаты двадцать восемь. Иногда я готова его убить. Бросить все и сбежать. Он может «ударить» (зацепить, словами) так, что перехватывает дыхание, я задыхаюсь и жить не хочется… Он может, так как знает самые уязвимые места…

Я поняла, что мне необходимо постоянно находиться в состоянии влюбленности. И очень хочется, чтобы меня любили. Просто так, потому что я есть. Вот такая, со всеми своими недостатками и закидонами. Идеальный вариант, когда это взаимно.

А еще я поняла, что надо любить СЕБЯ.

Опять хочу, чтобы меня посадили на колени, прижали крепко-крепко. Уткнуться носом в шею и поплакать. Меня гладят по голове и ничего не спрашивают, потому что все понимают. Вот так приходит любовь.

Город в котором сбылись мечты

Я всегда любила свой родной город – Москву.

Все мои мечты были с ней связаны. Встретить любовь, выйти замуж, родить двоих детей мальчика и девочку, получить квартиру… И все они сбылись.

А потом любовь прошла, растворилась, исчезла. Улицы, скверы, площади – все изменилось, даже названия. И люди, они стали другие: злые, нервные, бегут куда-то… И я изменилась…

Возникла новая любовь – Белград.

Первый раз мы прилетели туда в конце мая. Пешком исходили весь старый город. Состояние первой влюбленности. Теплый вечер, мы идем взявшись за руки и молчим.

Что будет за поворотом? Храм Святого Саввы…, а может Скадерская с ее тихими, а по вечерам очень даже шумными, ресторанами, или Дунай, а на нем баржи-кафе…

Здесь воплотилась в жизнь новая мечта! У меня свой собственный дом, на своей земле. По российским меркам не далеко от Белграда, всего 70 км.

Если бы меня разбудили среди ночи и спросили: «в каком городе ты хочешь жить?» Я бы выбрала Севастополь. Мы были там всего несколько раз (четыре или пять, точно не помню), иногда несколько часов, потом приезжали на пару дней.

У города такая энергетика, что эмоции зашкаливают и ты не можешь оставаться равнодушным. В нем мы отметили 20-летие совместной жизни…

Мой бабайка

Я не помню моего бабайку из детства, наверное, много времени прошло. А может его не было? А вот страх был, он так и остался в глубине души и черной тенью вылезает, выворачивает на изнанку. Меня никто не любит! Я не достойна любви! Я должна, что-то сделать, чтобы ее заслужить.

Мы делали ремонт в детской комнате. Поздняя осень. Закончили клеить обои уже поздно ночью. Запах клея. Окно открывать нельзя, отклеятся. Утром окно в комнате было распахнуто. Большая фрамуга, которую мы никогда не открывали. Так мы поняли, что у нас живет Барадашка.

Он прятал права мужа, инструменты, игральные карты. И возвращал их после долгих уговоров. Когда стали пропадать швейные принадлежности и кухонная мелочь – у него появилась подружка.

Переезжая на новое место, я зову его с собой. Нужна помощь в решении сложных проблем – опять к нему. Ставлю молоко за холодильником. И он его пьет, а кошка ему помогает, иногда.

Барабашка – это хорошо, он хранитель дома.

Зеркала

Я очень редко смотрюсь в зеркало. Это не специально. Так получается. Я не боюсь своего отражения, нет. Хотя… Примерно год назад я испугалась того, что увидела – седую женщину. Седина появилась буквально за несколько дней, много…, очень много.

Я смотрю в зеркало… Вижу маленькую девочку, себя. Я залезаю на тумбу для обуви и прижимаюсь лицом. Оно огромное… Мы стоим прижавшись носами и ладошками. На стекле остаются их отпечатки. Я дую на зеркало и рисую смешные рожицы… Бабушка будет ругаться…

Помню трюмо в квартире моей тети. Можно увидеть многое. Мне не нравится. Я теряюсь и не понимаю, где какая моя сторона. Очень много меня, или не меня…

Два зеркала напротив друг друга, а между ними свеча… Коридор уходящий в бесконечность… Мраморная лестница, по ней спускается принц в лаковых ботинках. Гадание на Святки… У меня уже есть принц… Можно заглянуть в будущее, я даже знаю как… А зачем? Я лучше нарисую его в своем воображении, именно таким, каким я хочу его видеть…

Сцена. Какую роль я хотела бы сыграть

Я одна стою на сцене. Меня освещает яркий свет софитов. Я читаю стихи.

 
Я вас люблю, – хоть я бешусь,
Хоть это труд и стыд напрасный,
И в этой глупости несчастной
У ваших ног я признаюсь!
 

В зале темно. Я не вижу зрителей. К кому обращены мои слова… Я вглядываюсь в темноту… Силуэт… Всего один зритель… Это Я…

Много лет я молча читала эти стихи и только сейчас поняла, что читала их себе. Признавалась в любви и не слышала, не понимала, все искала того, к кому я обращаюсь…

Я на сцене. Зал ярко освящен, я читаю стихи для одного единственного зрителя, для себя.

 
…Мне не к лицу и не по летам
Пора, пора мне быть умней…
И мочи нет, сказать желаю:
«Мой, ангел, как я вас люблю!»
 

Художник

– Художник, нарисуй Мою душу.

Она учила меня есть с помощью ножа и вилки. Печь пирожки. «Если ты правильно замесила тесто, то услышишь, как оно дышит и „разговаривает“, когда ты его осаживаешь» – говорила она. Очень люблю печь пирожки.

– Смотри…

– Что это?

– То, что ты просил. Твоя душа.

– Душа – птица, красиво. Но почему она в клетке и черно-белая?

– Ты сам запер ее там.

– Мне не нравится картина! Переделай!

– Не могу. Только ты сам можешь выпустить свою душу на свободу.

– Но как?

– Бери ластик и стирай клетку…

– Но вместе с клеткой я стираю ей крылья…

– Ничего страшного, потом нарисуешь их краской.

– Я не умею рисовать!

– Умеешь, ты просто забыл…

– А какую краску мне взять? Их так много…

– На самом деле, их всего семь. Все зависит от того, как их смешать…

– У меня ничего не получится… Я боюсь… Что скажут люди… Они будут смеяться…

– Не бойся! Закрывай глаза. Бери кисти и рисуй…

– …

– Красный…, оранжевый…, желтый… Это же Птица-Феникс, она перерождается в огне и обновленная улетает в небеса. Птица из сказки, я узнал ее. Художник, она улетает…

– Не держи ее, пускай летит. Рисуй!

– зеленый…, голубой…, синий…, фиолетовый… Колибри. Маленькая птичка. Легче воздуха. Она может зависнуть на одном месте и пить нектар жизни… Спасибо, Художник! Ты раскрасил мою душу…

– За что Спасибо? Я просто дал тебе кисти, а краски ты смешивал сам…

Дом моих родителей

Я очень хорошо помню квартиру моих родителей. Она часто мне снится. Мы жили в старом доме с толстыми стенами и деревянными перекрытиями… Его построили еще до революции.. Проходной подъезд… Бабушки на лавочке… Вход в подвал рядом с подъездом… Он завораживает и притягивает… Там живет волшебство. Мы с подружками мечтали залезть туда, но строгие взгляды бабушек-соседок, не позволяли осуществить мечту.

Я открываю дверь в подвал и вхожу. Останавливаюсь на пороге. Стряхиваю паутину с лица. Зажигаю свечу. Вперед. Что-то хрустит под ногами. Тишина. Рядом со мной тень рыцаря в доспехах, его сменяет старик с бородой и взглядом Деда Мороза… На потолке сидит зверек с мордочкой мыши и хвостом белки – соня или по-сербски пух, он занесен в Красную книгу. Я протягиваю ему орешки и иду дальше. Свеча выхватывает из темноты кирпичные своды старинного замка. Сыро и холодно, хочется согреться… Я направляюсь к выходы…

«Погоди!» – Тень останавливает меня, – «Если тебе понадобиться помощь, вовсе не обязательно спускаться в подвал.., я всегда рядом, просто поверни голову направо»

Я выхожу на улицу. Весна. Ярко светит солнце. Тепло. На мне красные лакированные сандалии и белые носочки… Я бегу домой… Сегодня воскресенье… Мы идем с родителями в зоопарк, а потом в кафе-мороженное…

Фотография

Паспортный стол. Он занял очередь и присел в уголке. Сгорбившийся худой старик в стоптанных ботинках и потертой заштопанной куртке. Пробегая мимо, она остановилась, узнав его: «Вы принесли фотографию?» Он покачал головой: «Нет. У меня нет»

– Можно любую, даже старую.

– У меня никакой нет…

– Без фото я ничего не смогу сделать. Идите и сфотографируйтесь

– У меня нет денег. Без паспорта я не могу получить пенсию. Можете мне одолжить?

– Много вас здесь ходит, всем одолжи – фыркнула она и исчезла за дверью кабинета.

Он так и остался стоять посреди коридора, одинокий среди множества людей. Слеза скатилось по щеке.

Очередь продолжала заниматься своими делами: кто-то ковырялся в телефоне, кто-то перебирал бумажки…

Женщина средних лет подошла и протянула деньги: «Надеюсь, этого хватит!?»

Он вернулся через полчаса, держа фотографии в замерших руках, и улыбался…

Море

Я еду в поезде, в Евпаторию… Второй день. Все уже устали от поездки. Смотрю в окно… И проваливаюсь в океан цвета и воздуха. Я не могу понять, то ли я лечу, то ли погружаюсь. Одно сплошное небо-море. Поезд идет по самому краю, он плывет по волнам.

Пасмурно. Только что закончился дождь. Море! Я сбрасываю шлепанцы и иду… Галька царапает ноги… Я не вижу и не слышу ничего. Только голубая бездна зовет меня к себе. Захожу в воду и растворяюсь в ней…

Мы уже подъезжаем… Уже совсем чуть-чуть, меньше километра и я опять окунусь в чудо. Мы выскакиваем из-за поворота. Море! Я раскидываю руки в стороны и лечу навстречу. Ветер в лицо… Иду на пляж, ноги вязнут в песке… Вода ласкает ступни, поднимаясь к коленям. Я погружаюсь в нее с головой. Нежные теплые волны убаюкивают меня… Я в утробе матери… Я рождаюсь…

Ангел

Я закрываю глаза и начинаю проваливаться в сон, последняя мысль-просьба: «Ангел мой, прошу, лети к моим детям, укрой их своими крыльями, согрей их, если им холодно, успокой, если они встревожены. Я очень далеко. Они уже выросли, но я все равно переживаю и беспокоюсь о них!»

– Здорово придумала! Ты будешь спать, а я твоих детей среди ночи успокаивать… Это твоя забота!

– Как я могу? Почти три тысячи километров… У тебя крылья… Потом, это твоя работа!

– Я Твой Ангел-Хранитель. И у тебя – крылья!

– У меня нет крыльев – я человек. На посмотри!

– А у кого вчера спина чесалась в районе лопаток?! И позавчера… Знаешь почему?

– Ну-у-у… может укусил кто, или мочалкой сильно натерла.

– А более правдоподобный ответ у тебя есть? У тебя крылья растут, а ты им развернуться не даешь. Просыпайся! Будем крылья растить.

Я ощущаю как у меня на спине растут и набирают силу крылья. Взмах, еще один… Вокруг меня закручиваются воздушные потоки. Я обнимаю себя крыльями – это руки моей мамы, она защищает и обнимает меня… Я лечу…

Дочь, она уже спит. Я обнимаю ее крыльями и качаю, как в колыбели, целую нежно: «Все будет хорошо! Твой Ангел всегда с тобой!» Сын…

– Вот видишь, у тебя все получилось! И помни – я всегда рядом!

Я засыпаю счастливая, а Ангел сидит на краю кровати и тихонько гладит меня по голове и спине, как мама в детстве…

Как научиться прощать

Знаешь, как трудно прощать, особенно когда близкий человек бьет наотмашь.

Ты сидишь и изливаешь душу. Вытаскиваешь из потаенных уголков детские страхи и обиды и не только детские…, выворачивая ее на изнанку. Тебя гладят голове, успокаивают, ободряют, обещают помощь и поддержку… А потом раз, и под дых, и прям туда… в самое больное… Отскребаю себя с пола, размазывая сопли по щекам, сворачиваюсь калачиком и тихо плачу…

Приходит утро. Как всегда варю кофе и готовлю завтрак… Что-то рассказываю про погоду…, про природу…, курс доллара… «Почему ты врешь?» – спрашивают. Или еще: «Почему ты ничего про себя не рассказываешь?» А зачем? У меня все хорошо. Я не вру. Я просто перестала раскрываться, чтобы не получать удар и слышать в очередной раз: «Ты сама во всем виновата!»

Я научилась прощать, хотя прощения никто не просит… А как научиться забывать?