Текст книги "Поцелуй меня завтра"

Глава 13. Женя

Пять лет назад

Владимир отошел поговорить по телефону, а я чувствовала себя неловко в компании его друга. Не знала, что сказать. Наблюдала за тем, как на трассе красуются парни, выделывая разные трюки. Совсем не разбиралась ни в мотоциклах, ни в автомобилях. Подвески, моторы, всякие провода… Была так же далека от этого, как балерина от финансиста, но тем не менее до невозможности любила скорость. По-настоящему сходила с ума, упиваясь адреналином, которого всегда было мало.

Оглянувшись на Володю, увидела лишь его прямую спину. Ничего не слышала из-за шума, да и не собиралась подслушивать. Всегда и во всем безоговорочно доверяла ему. Не сомневалась в нем ни на миг. Верила: у тех, кто действительно любит, по-другому и не бывает.

– Эй, вы чего здесь приуныли? – подсела к нам блондинка в рваных джинсах.

Она была такой яркой, уверенной в себе. Легкая манера общения. Чем-то походила на Маргариту. Та тоже всегда была душой компании.

– Да вот, представляешь, Вова девушке не разрешает пить! – язык Александра уже порядком заплетался. А ведь он наверняка на машине сюда приехал. Не представляла, как будет возвращаться. – Но скажи мне, какая нормальная вечеринка может проходить без бутылочки этого волшебного напитка?

– Наверное, безалкогольная, – рассмеялась девушка, понимающе мне улыбаясь. – Не всем нужно надираться, чтобы веселиться, верно, Женя? Тебя ведь так зовут?

– Да, все верно.

– А я Оля. Рада знакомству, – протянула она руку в обрезанной кожаной перчатке.

Ответив на рукопожатие, не смогла не улыбнуться в ответ. По сравнению с ней я выглядела соломинкой, которую вполне можно удачно спрятать за шваброй. При этом девушка не была толстой, нет. Она была в меру хорошенькой – я бы это так назвала. Все формы при ней, и, несомненно, ей шел ее образ.

– Так что? Ты гоняешь? – спросила Оля, кивая на разноцветные авто.

На многих тачках виднелись рисунки. Несколько имели неоновые подсветки. Рокот моторов, визг шин. В душе словно закручивался торнадо, настолько я наслаждалась всей этой общей атмосферой.

– Нет. Совсем нет, – покачала я головой. – У меня пока нет прав.

– А я и не спрашиваю о правах. У половины здесь их нет и никогда не было, – рассмеялась она.

– Ну, за руль Володя меня не пускает… – призналась честно.

– А умеешь?

– Подруга учила. У нее уже есть машина, – вспомнила я наши занятия с Риткой.

Я была очень хорошей ученицей, тогда как Марго кричала как резаная, стоило мне совсем немного прибавить скорости. Мы катались на пустыре, и я получила незабываемые ощущения. Правда, за руль Маргарита меня больше не пускала, сколько бы я ни просила. Уж очень она перепугалась. Сама еще к машине не привыкла, двигаясь со скоростью дохлой улитки, но ничего. Уверена, она совсем скоро привыкнет к габаритам своего авто.

– Тогда предлагаю немного покататься, но к штурвалу, извини, не пущу. Проверим твои нервишки на прочность?

Посмотрев на Владимира, хотела предупредить его, но Оля снова обратилась ко мне:

– Ой, да ладно! Ты еще и разрешение хочешь у него спросить? – усмехнулась она, хлопая меня по плечу.

– Нет, но…

– Да идите. Я Вовчика предупрежу, – пробурчал очухавшийся товарищ, который, похоже, собирался спать прямо здесь.

Нервничала, когда спускалась по шаткой лестнице. Оборачивалась на Володю, но он до сих пор разговаривал по телефону. Испытывала страх и предвкушение, забираясь на пассажирское сиденье яркой красной тачки. Мне о такой оставалось лишь мечтать.

– Ты только пристегнись, – рассмеялась Оля, заводя мотор. – Не хочу отшкрябывать потом твою тушку по всему салону.

Толпа ревела. Кто-то хлопал, подбадривал. Парень в зеленой бейсболке, только недавно красующийся на трассе, что-то жестами показывал Оле, усаживаясь в свою машину. Все проносилось мельком перед глазами. Во рту пересохло, когда девушка в короткой юбке встала между автомобилями, размахивая своим лифчиком, словно флагом.

– Это что, гонка? – спросила тихо, от страха сжимая пальцами собственные коленки.

– Ага. Ты уже струсила?

Ответить я не успела. Когда автомобиль тронулся, меня вжало в сиденье, а сердце подступило к самому горлу, но слишком быстро страх сменился возбуждением. Я будто пребывала в три-дэ аттракционе, не отрывая взгляда от лобового стекла. Только дорога, освещенная огнями, – больше ничего не видела. Только пульс, отбивающий свой ритм в ушах, – больше ничего не слышала.

Вибрация проходила по телу, отзываясь щекоткой в груди. Мне казалось, будто это именно я управляю тачкой, крепко сжимаю пальцами руль. Словно это моя нога вдавливает педаль газа в пол, а взгляд впивается в трассу.

Резкий поворот на сто восемьдесят градусов. Мне кажется, что мы вот-вот вылетим за пределы дороги, но нет. Шины сплетаются с асфальтом, скользят, чтобы остановиться лишь на секунду и тут же сорваться с места, оставляя соперника далеко позади.

Минуты гонки показались вечностью. Когда авто остановилось у старта, я поблагодарила Олю, но самостоятельно из машины выйти не успела. Девушку поздравляли друзья, а мне подали руку, помогая выбраться из автомобиля.

– Мы уезжаем. – Лед в голосе Володи поразил.

Крепко удерживал за руку, а я шла за ним ни жива ни мертва. Молчала, боясь выдать хоть слово. Никогда еще не слышала, чтобы слова его звучали так пусто, отстраненно. Напряглась. Не знала, чего ожидать, да и ожидать ли вообще.

– Ты злишься? – спросила, когда передо мной открыли дверцу автомобиля.

Его движения были резкими, порывистыми. Не отвечал, когда застегивал ремень безопасности, перетянув слишком сильно.

– Куда мы едем?

А в ответ снова молчание. С Олей за рулем было не так страшно, как сейчас. Он резко сдал назад и вывернул руль, взлетая по трассе в обратном направлении. Тишина ужасала.

– Владимир, куда мы направляемся? – уже психовала.

Нервы сдавали билеты в привокзальной кассе и махали рукой на прощание, не собираясь следовать вместе со мной в конечную точку назначения.

Когда припарковались у его дома, я немного расслабилась, но все равно оставалась настороже. Сейчас просто уйду в комнату к Марго, а он пускай молчит себе на здоровье. Не понимала, в чем провинилась. Что такого в том, что меня прокатили с ветерком?

В подъезд меня буквально затаскивали. Еле успевала за его широкими шагами. Лестница, лифт. Створки разъехались, выпуская веселую компанию. Стояла рядом с ним, пытаясь успокоиться. Уже накрутила себя, но собиралась попробовать поговорить в последний раз:

– Володя, я не понимаю, в чем я провинилась…

Он повернулся слишком резко. Ударив по кнопке, останавливающей лифт, сжал мою шею пальцами и припечатал к стенке. Ужас острым ножом полоснул по сердцу, сковал душу. Боялась дышать.

– Знаешь, сколько раз такие веселые гонки заканчивались авариями? – прошипел он, приближаясь к моему лицу. – Сколько человек умерло или стало инвалидами? Не знаешь? А я знаю. А теперь представь, что сегодня могла умереть ты.

– Ты меня пугаешь, – прошептала, едва размыкая губы.

– Я хочу тебя напугать. Хочу, чтобы ты боялась и никогда в жизни не смела садиться в чужую тачку. Или я, или сама, но только после того, как выучишься. Третьего не дано, черт возьми!

Пальцы с шеи переместились на затылок, а Владимир прижался лбом к моему лбу, рвано вдыхая воздух. До боли сжимал талию, впечатываясь в мое тело.

– Владимир, я…

Продолжить свою фразу я не успела. Меня грубо перебили жадным поцелуем. В какой-то момент лифт снова поехал вверх, а я уже совсем забыла, где мы находимся. Не успевала отвечать на требовательные касания. Он терзал меня, сжимал в своих объятиях, сминая одежду, наверняка оставляя на коже синяки. Будто голодный зверь или сумасшедший.

Створки разъехались, но не могла управлять своим телом, пребывая полностью в его власти. Взяв на руки, Володя вынес меня из тесной коробки, но так и не оторвался от моих губ. Лишь когда подошел к двери, опустил на ноги и прижал лицом к стене, прикусывая мою шею, оставляя на ней следы. Задыхалась. Поражалась.

Бывало, видела в нем подобные эмоции, ощущала на себе, но он быстро останавливался, прекращая наши игры, обрывая ласки, но не теперь. Боялась спугнуть это наваждение. Была куклой в его руках, позволяя вертеть себя так, как ему заблагорассудится. Лишь бы снова не взывал к разуму.

В коридоре с меня стянули куртку. Где-то там же остались мои кеды. Жадно отвечала на поцелуи, утопая в его парфюме. Этот запах – запах его кожи – сводил с ума. Сжимала пальцами его волосы, оттягивая голову мужчины, дразня, но его бы и танк не остановил. Предвкушала нас, эту ночь, то, что произойдет. Желала поскорее переместиться в спальню, чтобы, не дай бог, не передумал, поэтому пробиралась руками под одежду, оставляя полосы на его спине.

– Маргарита… – прошептала, предлагая хотя бы до спальни дойти, не привлекая к себе внимания.

– Написала смс, что ночует у парня. Родители на даче. Мы одни, – отвечал, избавляя от топа.

Дышать стало легче. Хотя нет, один страх ушел, но на смену ему пришел другой. Знала, что будет больно. Немного и лишь поначалу, но будет. Была уверена, что Владимир сделает все как надо. В нем не сомневалась, а вот в себе… Боялась, что ему не понравится.

Когда опрокинул на постель, на мне уже не осталось одежды. По нашим вещам запросто можно было понять, куда мы направились. В своеобразной дорожке не хватало всего одного элемента – Володиных боксеров, которые он пока не торопился стягивать.

Его губы очерчивали дорожку от шеи к животу, который вздрагивал от каждого прикосновения. Оставив поцелуй на внутренней стороне бедра, Владимир прижался губами к моему лону, раскрывая меня перед собой. Сжималась. Все внутри пульсировало, горело настоящим огнем.

Цеплялась за его плечи, желая, чтобы Володя поскорее поднялся. Не хотела оттягивать. Это неминуемо произойдет, но в нашем случае лучше рано, чем поздно. Желала принадлежать ему целиком и полностью, но еще больше – чтобы он принадлежал мне. Навсегда. На всю жизнь.

Облизывал грудь, играя языком с сосками. Сильные руки крепко удерживали ягодицы, а я прикрыла веки, впитывая в себя каждую эмоцию, каждое ощущение. Наслаждалась им, потому что, наконец, дорвалась.

Он целовал меня, параллельно доставая что-то из тумбочки.

– Презервативы? – выдохнула ему в губы.

– Нет, маленькая. Ненавижу эти штуки, да и для первого раза их лучше не использовать. Доверяй мне, ладно? Я не сделаю тебе ничего плохого.

– Я тебе доверяю.

Ощущала, как ласкает меня там, внизу, пальцами, массируя, втирая что-то теплое. Под умелыми ласками совсем расслабилась. Страсть поутихла, а на смену ей пришла нежность. Та, от которой сводит пальцы на ногах.

– Люблю тебя… – прошептал он мне в губы, резко прижимаясь ко мне. – Вот и все, – улыбнулся, закрывая любопытный рот поцелуем.

Хотела спросить:

«Как все?»

Боль была едва заметной, на грани. Толком и не почувствовала ее. Небольшой дискомфорт и ощущение наполненности. Такой приятной наполненности, когда что-то там внутри задевают и будто мурашки – прямо там. Искорки, которые с каждым движением разгораются все сильнее, собираясь в пружину.

Стонала. Сжимала его плечи, шептала о том, как сильно люблю, будто находилась в бреду. Жадно глотала воздух между поцелуями. Ловила зубами его язык, пытаясь играть. Чертила полосы на спине, впивалась ногтями в ягодицы, которые наконец-то облапала в свое удовольствие. Прижималась изо всех сил и смотрела в его глаза.

Умирала. Рядом с ним умирала в пучине безумных ощущений. Терялась в его радужке, видя свое отражение. И любила. Сильнее, чем когда-либо.

Глава 14. Владимир

Пять лет назад

– Номер А34, подойдите ко второму окну, – вещал безэмоциональный голос электронной очереди.

Посмотрев на талон, на котором черным шрифтом было напечатано А36, я вернулся к рассматриванию витрины. За толстым стеклом располагались различные косметические и гигиенические товары, но меня интересовала самая верхняя полка. Цветные тюбики с гель-смазкой стояли рядом с упаковками презервативов. Именно за гелями я и пришел.

С улыбкой вспоминал о Евгеше. Такая сладкая девочка. Такая нежная, женственная. Она словно кошка откликалась на каждую мою ласку, тянулась за ладонью, но совершенно не понимала своей красоты. Часто зажималась. Иногда пряталась от меня под одеялом или в темноте комнаты. Смущалась и так чертовски сексуально краснела, но всегда поддавалась.

Ее никогда не приходилось уговаривать. Она просто молчаливо соглашалась. Подавала руку, когда просил. Поворачивалась так, как это нужно было мне. Делала все, о чем говорил. Ей самой нравилось подчиняться мне, но был уверен: она даже не осознает, что делает. Просто слепо следует за мной, потому что доверяет целиком и полностью, и даже больше.

С удовольствием замечал, как Евгеша меняется. Она расцветала с каждым днем. Едва уловимо изменялась внешне, приобретала более взрослые черты. Видел, как неосознанно копирует некоторые мои жесты, взгляды. Вот действительно, с кем поведешься, от того и наберешься, но, несомненно, она всегда выглядела очаровательно. Девушка…

Воспоминания о ней – еще девчонке – постепенно подменялись другими. Уговорил себя, поддался сердцу, а не разуму, но нисколько не пожалел. Уже не представлял себя без нее. Прошло почти два месяца с тех пор, как мы вместе, а мне безумно хочется просыпаться с ней рядом по утрам. Не один-два раза в неделю – как получится, – а ежедневно.

Чтобы целовать ее сонные веки. Чтобы наблюдать за ней, когда просыпается, а ресницы едва заметно подрагивают. Чтобы прикасаться к сухим полуоткрытым губам. Чтобы с нежностью гладить обнаженную спину и очерчивать округлые ягодицы. Чтобы щекотать розовые пяточки и зарываться носом в короткие волосы. Чтобы видеть ее улыбку.

И конечно, вместе засыпать.

– Номер А36, подойдите к третьему окну, – объявил женский голос.

– Добрый день, большую упаковку гель-смазки, – улыбнулся я женщине в круглых очках.

Все еще временами пользовались смазкой. Не хотел, чтобы Евгеша испытывала дискомфорт или – что еще хуже – боль. Все-таки она была слишком узкой для меня, хотя, с другой стороны, это, несомненно, плюс. Стенки плотно обнимали член, а я уходил в нирвану, но больше всего у меня срывало крышу от ее эмоций. Она сливалась со мной в единое целое, создавая ту самую гармонию, которой никогда не чувствовал ранее. Я зависел от нее не только физически, но и морально.

– Мы не будем предохраняться? – спросила она, когда ночевали в гостинице.

Всеми правдами и неправдами ко мне она ехать отказывалась, хотя мои родители уже были в курсе наших отношений. Собственно, именно это и стало причиной того, что в гостинице нас уже узнавали в лицо. В квартире у ее бабушки она ночевать не предлагала, у себя тоже, а снимать чужие апартаменты было противно. Неизвестно, кто там спал и чем занимался.

Конечно, я подыскивал квартиру, но нормального варианта пока не попадалось. Хотел найти что-то особенное, где нам обоим будет уютно и комфортно. Чтобы она чувствовала себя именно дома и согласилась переехать от матери. Не знал, как отреагирует на такое самоуправство, но надеялся, что поймет, ведь я старался для нас.

– Маленькая, я ведь успеваю вытащить. Не переживай, – успокаивал я ее, завидев сомнения на лице.

– Можно сходить к гинекологу. Врач выпишет таблетки.

– Если ты боишься, могу завтра заехать в аптеку и купить презервативы. – Не хотел, чтобы она волновалась. Да, резинка сжимает член и приносит дискомфорт, но лучше уж я буду мучиться, чем она накручивать себя. – Но насчет таблеток я категорически против. Неизвестно, чем грозит прием таких препаратов, а я хочу, чтобы у нас с тобой родился прекрасный здоровый малыш. Дочка для начала, – улыбнулся я ей, оглаживая щеку тыльной стороной ладони. – Такая же красавица, как и ты, Евгеша. Не сейчас конечно, лет через пять. Тебе сначала нужно выучиться.

Ее глаза заблестели от выступивших слез. Щеки покраснели, а девушка сжалась и спряталась у меня на груди, смутившись. Ее дыхание щекотало кожу. Крепко обняв ее, прикрыл глаза и вдохнул полной грудью ее запах. Самый приятный аромат на свете.

– Пожалуйста, не называй меня Евгеша, – прошептала она, натягивая на нас одеяло.

– Почему? – спросил, усмехнувшись.

– Мне не нравится, – наконец-то честно призналась она, но на меня не смотрела. Так и пряталась в объятиях.

– Знаю, что не нравится, но ничего не могу с собой поделать. – Она приподнялась, чтобы заглянуть мне в глаза. Невероятно красивая. – Ты такая сексуальная, когда злишься.

Расплатившись картой, спешно направился к машине. За несколько часов мне предстояло проделать большую работу. Очень надеялся, что Жене понравится моя выдумка, хотя она еще ни разу не реагировала негативно на мои сюрпризы. Всегда радовалась как ребенок даже самым простым подаркам и никогда ничего не просила, и уж тем более не требовала. Но именно для нее мне хотелось скупать все магазины, лишь бы видеть счастье в ее глазах.

Забронировав столик в ресторане на вечер, еще раз созвонился с компанией, чтобы уточнить все нюансы. Мою запись подтвердили и предупредили, чтобы мы приезжали на полчаса раньше, потому что перед прыжком проводится инструктаж. Предвкушал Женину реакцию. Нас ждут невероятные впечатления, конечно, если не струсит. Хотя, как по мне, она будет бежать впереди меня.

В ювелирном салоне меня быстро взяли в оборот. Маргарита не хотела помогать, уповая на то, что я и так почти полностью отобрал у нее подругу, но под моим натиском сдалась. Сестра хитростью вызнала размер безымянного пальца Евгеши, а мне лишь оставалось приобрести кольцо.

Недолго шел к этому шагу, но он был осознан. Я понимал, к чему стремлюсь. Понимал, что Женя еще молода, что фактически она все еще будет расти рядом со мной, но уже не видел своей жизни без нее. Да, эгоистично, но хотел скорее приковать ее к себе всеми возможными способами, чтобы точно знать, что она только моя. Что она принадлежит мне целиком и полностью.

– С камнями? Без камней? Золото? Платина? Какой размер? – засыпала меня вопросами девушка-консультант, то и дело поправляя ворот своей белой рубашки.

Размер я знал точно – шестнадцатый. У Жени тонкие красивые длинные пальцы. А вот со всем остальным было проблематично. Платина интереснее, но в металлах мало кто разбирается, а значит, будут принимать за серебро. С камнями тоже не все гладко. Мог бы взять под цвет глаз – с голубыми топазами или с синими сапфирами, но не представлял ее с этими камнями. Либо слишком просто, либо тяжело. Изумруды тоже не подойдут. Не видел эти камни на ее руках, а вот красные – рубины – мне понравились.

– Вот это, – указал я девушке на кольцо. – В подарочную коробку.

Телефон зазвонил, и я отвлекся на разговор, пока консультант заворачивала покупку. Снова звонил адвокат отца:

– Добрый день, Владимир, – сухо проговорил мужчина приглушенным голосом.

– Здравствуйте, Леонид Львович. Добрый ли? – спросил я у него, рассчитывая на удачный исход.

Адвокат отца и не такие дела разруливал. Когда отец попал на мошенников, приобретя участок, принадлежащий другому лицу, Леонид Львович сделал чудо. Словно по волшебству, собственник отказался от всех притязаний и продал участок, на котором уже началось строительство, за сущие копейки. Правда, гонорар Леонид Львович всегда запрашивал внушительный, но таки да, оно того стоит.

– Не добрый. Суд назначен на послезавтра.

– Но вы говорили…

– Не получилось. Имей в виду, судья – молодая девушка, которая только-только получила назначение. Взятка отметается сразу. Встретимся завтра после обеда. Еще раз пройдемся по твоим показаниям.

Даже не думал, что все случившееся может дойти до суда. После нашей беседы Настя время от времени продолжала мне звонить. Заносил телефоны в черный список, но она меняла номера. Нередко пыталась поймать у офиса или у дома, а потом все стихло. Я вздохнул спокойно, наконец перестав переживать о том, что она доберется до Евгеши и наговорит ей гадостей, но оказывается, очень зря расслабился.

В один из дней, когда Евгеша спала на моем плече, рано утром раздался еще один звонок с неизвестного номера, да только на той стороне со мной беседовал следователь. В этот же день на встрече он рассказал мне о том, что эта глупая дура покончила жизнь самоубийством, порезав себе вены в ванне. Да, мне было жаль ее, но не более. Я был шокирован новостью, не подозревая, что Настя на такое способна, но на этом мои чувства к этой девушке заканчивались, а вот ее ко мне – нет. В прощальной записке она просила в ее смерти винить меня. Вот так я попал под статью доведение до самоубийства.

Жене ничего не рассказывал. Не хотел, чтобы она зря волновалась. Был уверен, что все будет хорошо, потому что я к смерти Насти не причастен, а все их доказательства – это давнишние звонки и показания друзей о том, что мы встречались когда-то. Но да, не думал, что дело доведут до суда.

– Хорошо, встретимся завтра.