Текст книги "Агония или рассвет России. Как отменить смертный приговор?"

Самое же интересное заключается в том, что первые предсмертные муки неолиберального капитализма начались еще во второй половине 80-х. Только падение СССР, взрывное расширение зоны доллара на одну пятую часть Земли (если считать не только СССР, но и СЭВ) и поток сырья, мозгов и «кэша» с обломков Союза подарило США отсрочку. Ныне она кончилась.

Победа США над СССР в годы Горбачева не была предопределена. Равные шансы потерпеть поражение имели и американцы. Советскому Союзу нужно было только не вестись на дешевые «разводки» американцев, не наращивать военные расходы (они и так были избыточны), проводить экономические реформы здравого смысла и спокойно смотреть на то, как Рейган грозит нам «звездными войнами». Относительное падение цен на нефть в 1985-м легко компенсировалось экспортом ряда иных видов сырья и товаров, да и сами цены на углеводороды могли быть подняты с помощью Саддама Хусейна – нашего союзника. (Как – он показал вторжением в Кувейт.) А дальше янки падали.

Поясним, почему. 1980-е – жесточайшие испытания для экономики Соединенных Штатов, флагмана и сердцевины капсистемы. Достаточно вспомнить события 1980 – 1987 годов. В последний год правления слабый и неудачливый президент-демократ Картер (1980 г.) пошел на неолиберальные шаги. Глава ФРС Пол Волкер вздымает учетную ставку по кредитам до 20%. Моментально начинается спад промышленности: ибо производство, как показывает многовековой опыт, начинает загибаться при лихве в 15% годовых. Дальше приходит Рейган – и начинается ад. Производство падает, капиталы бегут в спекулятивные операции. Американский рынок начинают завоевывать японские производители. США получают торговый дефицит. Корпорацию «Крайслер» (см. воспоминания Ли Якокки) приходится спасать государственными вливаниями.

Рейган начинает раздувать государственный долг. Он – несмотря на крики о приверженности идеалам капитализма – ввергает страну в долговую яму, США начинают жить не по средствам. Теперь они впервые в истории превращаются из экспортера капитала в его импортера, Америка с 1982 года зависит от притока капитала извне. Срезая социальные расходы, Рейган кратно наращивает военные затраты.

США влетают в кризис. 1982 год – приходится спасать от краха американскую банковскую систему, оказавшуюся на грани коллапса из-за дефолта по долговым обязательствам стран третьего мира, которые сдуру накупили пиндостанские банкиры. Система национальных сбережений бьется в лихорадке, стоимость собственности падает. Андрей Паршев передавал мне в 2009-м рассказы 50-летних американцев. Те, сравнивая кризис 2007 – 2009 годов, вспоминали, что в 1983 – 1985 годах было хуже.

Но если вы не верите нам с Паршевым, прочтите нынешний бестселлер Нассима Талеба «Черный лебедь»: там в начале книги о том же самом говорится. И даже о том кризисе на рынке недвижимости США, что разыгрался в 1989-м.

Уже к 1985 году тяжесть госдолга США настолько тяжела, на его обслуживание приходится тратить так много (сочетая это с ростом военных ассигнований), что янки вынуждены пойти на разовую 25%-ную девальвацию доллара. А в октябре 1987-го разражается беда: «черный понедельник» на нью-йоркской фондовой бирже. 19 октября 1987-го индекс Доу-Джонса в один день провалился на 22%!

«...На Парк-авеню я встретил коллегу, Деметрия, но, стоило нам обменяться парой слов, как в наш разговор, не думая о приличиях, вмешалась взволнованная женщина: «Послушайте, вы не знаете, что происходит?» У людей вокруг был абсолютно ошарашенный вид. Чуть раньше я видел, как несколько солидных мужчин тихо плакали в трейдинг-зале банка «Фёрст Бостон». Я провел день в эпицентре событий; оглоушенные люди метались, как кролики в свете фар. Когда я вернулся домой, позвонил мой кузен Алексис и сказал, что его сосед покончил с собой, выбросившись из окна своей квартиры. Происходящее даже не казалось бредом. Это было подобие Ливана, только перевернутое: пережив и то и другое, я с изумлением обнаружил, что финансовые неприятности могут деморализовать сильнее, чем война...» – вспоминает Нассим Талеб в «Черном лебеде».

В этот момент СССР – возглавляй его люди с волей к победе – мог добить США. Нужно было подтолкнуть панику. Например, пригрозить авиационным неядерным ударом по Саудовской Аравии, которая финансирует атаки душманов на рубежи Советского Союза. Пригрозить таким ударом как симметричным ответом на американские авианалеты на Ливию в 1986-м. Это моментально взвинчивало цены на нефть, нанося настоящий апперкот пошатнувшейся экономике Америки. Можно было объявить об отказе поставлять нефть и газ на мировой рынок за девальвированные доллары. (Мы не критически зависели от импорта американской пшеницы: он составлял всего 10 – 15% от объема производства хлебов в СССР.) Можно было усугубить хаос, громогласно отказавшись платить внешние долги Польши, пока США не прекратят поддержку «Солидарности». Мы могли, наконец, заявить о начале переговоров с Ираном о передаче ему противокорабельных крылатых ракет. В общем, возможность сбить Америку с ног и вызвать острейший экономический кризис (переходящий в Великую депрессию-2) у нас была.

Объективно американский капитализм подошел тогда к пределу. Долларов и так в 1980-е успели напечатать сверх меры, «гринбэк» уперся в свои границы. Ибо территория СССР и Совета экономической взаимопомощи еще была закрыта для хождения «зеленого». Наши недра и ресурсы не служили его обеспечением. И только капитулянтский курс Горбачева (партверхушка СССР даже в мыслях не допускала победы над США) спас капитализм.

Потом случилось то, о чем вы хорошо знаете. Русские стали дурачками, которые сами разнесли свою державу и принялись отдавать все за клочки зеленой бумаги. Ничем, по сути, не обеспеченной. Это подарило Америке отсрочку – до 2008 года. Но теперь отсрочки нет. И нет нового СССР, готового рухнуть и отдать все за доллары.

Однако даже после капитуляции и разрушения СССР Америка, один черт, попала в тяжелый спад 1991 – 1992 годов. И летом 1992-го в Лос-Анджелесе вспыхнули настоящие уличные бунты с боями и пожарами. Ни Париж 2005-го, ни нынешние беспорядки в Лондоне и близко не подошли по своему размаху к тем событиям. Ибо в Лос-Анджелесе пришлось открывать автоматический огонь на поражение по толпам мародеров. А представляете, что было бы, дожми Советский Союз тогда Штаты?

После расчленения СССР Америка самоуспокоилась. Она упустила время. Она не пошла на новую индустриализацию и разворачивание долгосрочных мегапроектов развития. Наоборот, США сделали все, чтобы последовать за Советским Союзом. Именно при Буше-отце и Клинтоне была сжата пружина смертельного кризиса, что с невероятной силой распрямляется нынче. Долги государства наращивались (как и долги бизнеса и домохозяйств), рос торговый дефицит Америки, продолжалась самоубийственная деиндустриализация, американцы вообще перестали накапливать и стали только тратить и т. д. Причем умные люди били в набат уже тогда.

«...Система спустила с себя жир, но еще не ясно, собираются ли американцы нарастить экономические мускулы на этот хилый костяк. Соединенные Штаты ничего не сделали, чтобы исправить свои низкие темпы сбережений и инвестиций. Можно даже сказать, что положение ухудшилось, так как правительство резко сократило вложения в образование, в инфраструктуру и в исследования. Оно также ничего не сделало, чтобы повысить уровень образования тех, кто учился в университетах. Для экономики первого мира рабочая сила третьего мира – вряд ли самый прочный экономический фундамент...» – писал еще в 1997-м профессор MTI Лестер Туроу в «Будущем капитализма».

Он же, тоже в 1997-м: «В наступающую эпоху искусственной интеллектуальной промышленности те страны, что не делают инвестиций в квалификации, в НИР, в инфраструктуру, в заводы и оборудование, не желающие вести микроэкономическую политику, вырабатывающие жесткие рынки труда, будут попросту иметь на дне своей рабочей силы множество людей с очень низкими заработками, падающими все ниже. Люди без квалификации, живущие в богатых странах, не будут больше получать высокую заработную плату...»

Сейчас очевидно, что он как в воду глядел. Он еще 20 лет назад пробовал доказывать: рост пенсионных расходов из-за низкой рождаемости белых в США приведет к колоссальному росту пенсионного и социального обеспечения пожилых (молодежи-то мало!), что, соединясь с потерями бюджета из-за ухода промышленности в Азию и с платежами по растущим долгам государства (госдолг + пенсионные обязательства), корпораций и домохозяйств, приведет к увеличению совокупного долгового бремени до 300% ВВП США. Что дальше?

«...настанет момент, когда Соединенные Штаты потеряют способность финансировать свой торговый дефицит. Но никто не знает и не может знать, когда это произойдет. Экономическая наука очень хороша, чтобы оценить основные силы и давления. Но она ужасно слаба в оценке времени. ...Конец наступит, он уже очень задержался, если посмотреть на высказывания большинства экономистов в начале 80-х, но задержка не означает, что конец наступит завтра. И ничто не отменяет той реальности, что конец должен наступить.

Когда конец наступит, в Японии, Соединенных Штатах и в остальном мире произойдет крайнее бедствие. Эпицентр экономического землетрясения будет в США, но ударные волны будут сильнее всего в Азиатско-Тихоокеанском регионе. В Америке произойдет снижение уровня жизни, так как она будет отрезана от потребляемого сейчас импорта и должна будет начать выплату процентов и основной суммы своих долгов...»

Как вы понимаете, это – тоже Туроу в 1997 году. Тогда же он предупредил: схлопывание американского рынка приведет к суровейшему кризису Японии из-за сокращения экспорта в США. Та же судьба постигнет Китай, а за ним – и Югокорею, которая лишится изрядной доли китайского рынка. И так далее.

«Огромные займы американцев смогут быть оплачены лишь большим снижением будущего уровня жизни и продажей иностранцам своего капиталистического наследия – что нисколько не умнее для страны, чем для отдельного человека. Американцев надо отучить от стиля жизни, основанного на денежных займах...» – писал Туроу еще полтора десятка лет назад.

Но падение уровня жизни в США – это гарантированные политические потрясения. Это возможная перспектива уличных боев.

Ядро капсистемы попало на «дорогу ужасов», где его поджидает один монстр за другим. Кое-как справишься с одним – а тебя уже атакует следующий. А не успел с первым совладать – на тебя наваливаются уже два чудовища, и следом третье к тебе спешит. Даже если США и Европе удастся как-то решить проблему колоссальных долгов (хотя я не вижу этой возможности в принципе), то дальше они столкнутся с жуткой проблемой взрывного роста пенсионных расходов и банкротства пенсионных фондов, с экономико-демографическим кризисом. А дальше – проблема бунтов и восстаний низов с последующим падением экономики. А дальше – монстр аварий истощенной, недоинвестированной инфраструктуры; чудовище «войны поколений» (бунт обездоленных молодых против стариков, опустошающих бюджет и экономику в целом); монстр разгула «нового варварства» из-за массового падения качества образования. Это когда не будет хватать инженеров и квалифицированных рабочих, когда на улицы выйдут орды необразованных и неквалифицированных, жестоких и сексуально озабоченных «постиндустриальных дебилов».

И уже ничего нельзя изменить. Все это – неизбежность. Горькая, кровавая расплата за десятилетия неолиберального, монетарного и «постиндустриального» безумия.

Невозможно быстро исправить и ликвидировать те страшные проблемы, что копились тридцать с лишним лет.

Это то, от чего хранил нас СССР. Его проблемы на фоне того, что ждет нас дальше, покажутся мелкими неприятностями. Все полетит к черту...

Теперь вы, дорогой читатель, сами понимаете, что пресловутые постсоветские «реформаторы», начав в 1992 году свои «эпохальные преобразования» по западным лекалам, заранее обрекли нас на катастрофу. На бесплодные двадцатилетние блуждания и метания, в ходе коих мы потеряли и 13 млн жизней только в РФ, и науку, и промышленность, и инфраструктуру. Можно сказать, что эта, простите за выражение, сволочь изо всех сил затаскивала наш народ на борт капиталистического «Титаника», устремившись за слепыми западными поводырями.

Оно и понятно: никакой капитализм их, по большому счету, не интересовал. Никакие там не демократия и не права человека. Нет – они просто искали оправдания для своего стремления набить карманы и поделить общенародную собственность. Естественно, ни к какому созиданию и ведению нормального промышленного бизнеса эти существа не годны по натуре. Начав «стройку капитализма» на постсоветском пространстве по заведомо ошибочным чертежам, они привели нас к катастрофе. К реальной перспективе провала в хаос и гекатомбы.

Более того – и мы это покажем дальше, – наши «реформаторы» взяли из западных «прописей рынка» только то, что им нравилось. Только то, что позволяло не работать, ни за что не отвечать, а только хапать и хапать. А те остатки промышленной политики, что и по нынешнюю пору остались на Западе, постсоветские крысы предпочли не замечать.

А что делать дальше-то? Если капитализм на самом Западе зашел в тупик, то что нам предпринимать?

Ежу понятно, что вся пресловутая «глобальная экономика» распадется. И что сможет выжить лишь тот, кто обладает промышленностью, многочисленным и хорошо квалифицированным населением, мощным сельским хозяйством, своей топливно-энергетической базой, сильной фундаментальной и прикладной наукой, хорошими вузами и отличной школой, грозными Вооруженными силами. Черт, да ведь именно это у нас и было в 1985-м – и без всего этого мы остались сейчас.

Значит, нужно снова браться за индустриализацию. За возрождение реального сектора. За создание нового села и городов будущего. Снова учить безграмотных (а их теперь – снова миллионы), опять создавать высшее образование. Опять строить инфраструктуру. Да-да, задачи перед нами – точно такие же, как и перед Сталиным в 1929-м. Из руин создать страну. И нужнее всего сейчас – кадры, кадры, кадры! Кадры, которые решают все. Как и при Иосифе Виссарионовиче. Нужны умелые и умные организаторы дела.

Их нужно искать среди нас. Ибо никто к нам в голубом вертолете не прилетит. И с Марса помощи не ожидается. Задача получается вдвойне сложнее, если мы учтем, что придется решать две тяжелейшие задачи сразу: одновременно бороться с демографическим кризисом.

Еще никто в мире не решал этих двух задач одновременно...

Глава 2
Меж двух огней: индустриализация в ходе демографического кризиса

Жить в стране, где в основном – пожилые и старики. Где так мало молодых счастливых лиц. Так мало смеха...

Это – наша неотвратимая участь.

Вы когда-нибудь задумывались над тем, чем нам придется заплатить за низкую рождаемость в 90-е и «нулевые» годы, когда на одну женщину приходилось то 1,2, то 1,6 ребенка? Ведь сейчас вступают в жизнь те, кто родился после расчленения Советского Союза. А их в кошмаре «реформ» рождалось в полтора-два раза меньше, чем в советской РФ – Российской Советской Федеративной Социалистической Республике.

«Существенное сокращение населения вскоре больно ударит по немецкой промышленности, поскольку сочетание дефицита рабочей силы и старения населения образует формулу экономической катастрофы...» – написал в книге «2011 – 2021. Следующие десять лет» небезызвестный Джордж Фридман.

Он писал о Германии. Но написанное неумолимо верно для любой страны – хоть для Англии, хоть для США. Но прежде всего – для РФ, Украины и Белоруссии. Старение населения плюс малочисленность молодежи – это формула экономической катастрофы...

«...Детские потери, которые принесли с собой 90-е годы, нельзя сравнить даже с потерями в Великой Отечественной войне. В период с 1990 по 2010 год потеряно 9 – 10 миллионов нерожденных детей. Был погублен каждый третий (напомню, во время войны погублен каждый четвертый)...» – заявил демограф Вениамин Башлачев на семинаре в Институте динамического консерватизма в 2011-м. Спад рождаемости длился до 1999 года, когда он провалился даже ниже уровня в 1,2 ребенка на женщину. А потом начал медленно расти. Но если в 1990 году в РСФСР родилось 1 млн 998 тысяч детей, то в 2010-м – только 1 млн 789 тысяч. То есть ужасающая нехватка молодежи будет лавинообразно нарастать до 2029 года. Дальше – чуть легче, но все равно молодых будет слишком мало. Но при существующих темпах рождаемости и это малочисленное молодое поколение воспроизведет себя от силы на 75%. Значит, следующий демографический провал наступит в 2040-е годы. И вот он-то будет действительно страшен!

Это и есть самое ужасное последствие развала Советского Союза.

В 2010 году американский экономист и демограф Николас Эберштадт (Американский институт предпринимательства) выпустил книгу «Демографический кризис в России в мирное время: размеры, причины и последствия». В ней он строго научно показал: если рождаемость у нас будет низкой, а население продолжит быстро стареть, то в ближайшем будущем РФ уменьшится в размерах. А женщин детородного возраста в РФ из-за демографической «ямы» 90-х слишком мало, чтобы добиться достаточной рождаемости. Число трудоспособных граждан в Росфеде уже уменьшается на один миллион ежегодно. После 2020 года скорость убывания трудоспособного народа возрастет еще больше.

А что такое – малое число молодежи? Это значит, что стариков и немощных – все больше и больше. И вот уже нужны целые армии социальных работников, ходящих за дряхлыми и больными. Это значит, что на предприятия и на каждого работающего ложится тяжелейшее бремя содержания растущей армии пенсионеров. Это значит, что все больше средств и сил придется направлять на то, чтобы не дать умереть пожилым, увеличивая налоги и отчисления в социальные фонды. Отнимая возможность промышленников и аграриев вкладываться в новое оборудование и технологии, в новые кадры, в новые предприятия.

Проблема крайне тяжела. Это уже не просто демографический – это демографически-экономический кризис. Ибо чем больше ты отнимаешь денег у тех, кто производит, на содержание стариков – тем больше душишь и угнетаешь реальный сектор, не даешь расти производству, лишаешь возможности создавать новые рабочие места, платить приличные зарплаты и развиваться. Увеличение налогов ведет к падению производства, к сокрытию доходов. Экономика падает, уменьшается поступление доходов в казну – и наступает нехватка денег для содержания стариков. Снова поднимаются налоги и отчисления. Круг замыкается...

Нет молодежи – и некому защищать страну. Некому служить в армии. Придется приглашать все тех же азиатов. Но нехватка молодежи – это еще и нехватка молодых, энергичных, амбициозных, творческих. Склонных к дерзости и экспериментам, к освоению совершенно нового. Старое общество косно и консервативно. С кем, разрази нас гром, уходить от колониальной экономики сырьевой трубы?

Заменять людей роботами? На это сейчас делают ставку в Соединенных Штатах. Нужно совершенствовать процессоры и источники питания (энергетику). СССР мог это делать. У него имелись сильные наука и промышленность Пятого уклада. А что у РФ?

Положение наше – врагу не пожелаешь. Надо заниматься индустриализацией страны (РФ, Украины) – но на фоне дикого демографического кризиса. Когда страшно не хватает молодежи, а стариков – все больше и больше. Причем завозом таджиков и узбеков ты проблемы не решаешь. Ибо они – сила неквалифицированная. Понятно, что без повышения рождаемости русских (в широком понимании этого слова) ничего не будет, а демографическая русская катастрофа – конец нашей страны.

Но еще никому не приходилось одновременно вести индустриализацию – и бороться с демографическим коллапсом! Никому! Все ныне имеющиеся примеры индустриализации не знали демографической проблемы. Везде было либо много молодежи, либо имелся такой резерв, как большое сельское население. Старая Германия, СССР героической поры, Китай, Южная Корея, Америка классической своей эпохи – все это индустриализации без демографического кризиса. Он приходил уже после. В РФ нет людских резервов. У нас отчаянное положение с рождаемостью и с молодежью. При этом как индустриализация, так и борьба за народосбережение – проекты весьма дорогие. Получается что-то вроде войны на два фронта. Выбирать же «либо – либо» в нашей ситуации невозможно. Одно без другого у нас немыслимо. Смерть русских как государствообразующего народа есть крест на всем прочем.

Но справимся ли мы с двумя труднейшими задачами разом?

Нужно справиться.

Однако трудность задач придется вначале осознать...