Текст книги "Сын крестного отца"

– Им что, нечего обо мне писать? Могли бы помасштабнее статейку забабахать.

– Сейчас заедем в банк, проверим наличные на твоих кредитках, – проигнорировала я высказывание Леонида. Но и он, похоже, остался равнодушен к моим словам, увлекшись чтением статьи.

– Вот суки, – рычал он от злости. – Они написали, что я сам все подстроил: и пожар в клубе, и убийство своих людей.

– Для того чтобы понять содержание статьи, не обязательно было покупать журнал. Все было ясно из заголовка.

– Ну, гады клеветники, они еще пожалеют.

Леонид с ненавистью скомкал дешевое издание и перекинул на заднее сиденье. Еще минут пять он поливал грязью журналюг, которые позволили себе подобные выпады в его адрес, а затем внезапно затих и предался своим мыслям. Тем временем мы подъехали к банку, и я притормозила на стоянке для служебного автотранспорта. Смирнов вздрогнул, когда я заглушила двигатель, и огляделся по сторонам.

– А куда мы приехали?

– В банк.

Надежды на то, что счета Смирнова после его мнимой гибели не заблокировали, рассеялись, едва Леонид вставил свою первую кредитную карточку в банкомат.

– Сволочи, – прокомментировал он первую неудачу и воспользовался второй кредиткой. Результат был ожидаем – кредитка заблокирована.

Нам повезло только с третьей попытки, чужая кредитная карточка подарила скромное материальное пособие в размере нескольких тысяч долларов.

– Хоть тут повезло, – с облегчением выдохнул Смирнов, снимая всю сумму со счета.

– Чья это кредитка? – спросила я, но получила такой же расплывчатый ответ, как вчера вечером.

– Одного моего знакомого. Я просто знал пин-код.

Казалось бы, обретение денег должно было порадовать Смирнова, но он сосредоточился на чем-то очень важном, что беспокоило его гораздо больше, чем деньги и журналистская грязь, которой его и до этого не раз поливали. Леонид утратил былое веселье и позитивное расположение духа, он послушно отдал мне всю сумму и направился обратно к машине.

– Что тебя беспокоит? – спросила я, когда мы отъехали от банка.

– Эта статья, – задумчиво ответил он.

– Ломаешь голову над тем, как отомстить журналистам, которые опорочили твое честное имя?

– Да нет, это все фигня, мое имя уже так опорочено, что усугубить это невозможно, – отмахнулся он от моей версии и озвучил свою. – Я все думаю, кто из моих ребят выжил в том страшном пожаре. Ведь кто-то наверняка остался жив, иначе откуда им знать, что я сбежал из «Юрты» за несколько минут до взрыва.

– Сейчас уже не имеет значения, кто что видел и кто о чем догадывается. Людям нравится смаковать идею о твоем чудесном спасении, пусть смакуют. Тебе надо подумать о другом.

– А я и думаю, мне ведь уже нет смысла притворяться погибшим. Может, пора выйти на свет и подключить тяжелую артиллерию?

– Что ты имеешь в виду?

– Организую своих ребят, надеру задницу Сизому, а потом уже свалю из страны. А как тебе идейка? – оживился Смирнов, воодушевленный своим замыслом.

– Глупо. – Я была немногословна в своей оценке.

– Почему глупо? Я же не могу вот так все оставить, без внимания. Раз уж все знают, что я жив, я должен отомстить за ребят и показать, кто в доме хозяин.

– А кто в доме хозяин? – усмехнулась я, глядя на распалившегося Смирнова.

– Я образно говорю, – обиделся Леонид. – Сизый давно наглеет, его надо поставить на место. И я это сделаю, – гордо заявил он, откидываясь на спинку сиденья.

– Куда тебя подбросить? – спросила я, и мой вопрос очень удивил Смирнова.

– В смысле?

– Ну, раз ты решил выйти на свет, моя помощь уже не понадобится. У тебя есть свои люди…

– Не, не, не, – заволновался Леонид. – Я еще ничего не решил. И вообще, я к тебе привык.

– Привык?

Я решила продолжить наш разговор в более располагающей обстановке, поэтому притормозила на обочине и посмотрела на своего незадачливого клиента.

– Леонид, когда я соглашалась работать с тобой, я думала, что ты серьезный, здравомыслящий человек.

– А я… – он попытался что-то вставить в свою защиту, но я не дала ему такой возможности.

– Ну, то, что ты несерьезный, я поняла давно. Но неужели здравый смысл совсем покинул тебя?

– К чему ты клонишь? – Смирнов поморщился и внимательно посмотрел на меня.

– У тебя есть два варианта, первый в стиле Робин Гуда. Выскочить из засады, помахать шашкой, пострелять из лука, сыскать славу отважного героя, вернувшегося, чтобы отомстить за поруганную честь. Потом снова нырнуть в кусты и спрятаться. Но имей в виду, этот вариант сработает только при условии, что ты окажешься проворнее своих врагов и спрячешься раньше, чем их смертоносная стрела настигнет тебя.

– Этот вариант мне нравится, – улыбнулся Смирнов.

– Тогда у меня к тебе вопрос. Зачем бежать из страны? Я понимаю, когда ты считался погибшим, твой побег был оправдан и даже необходим. Но если ты намерен заявить о себе и вернуться в большую игру, зачем потом убегать? Живи и здравствуй в своем родном городе, где все налажено, где есть связи и возможности.

– Мне не дадут тут жить и властвовать, меня в любом случае прижмут к ногтю. Бежать из страны придется по-любому, – с досадой в голосе ответил Смирнов.

– Тогда придерживайся первоначального варианта. Ты погиб в пожаре, тебя больше нет.

– Но меня видели люди Сизого, – парировал Леонид.

– Они обознались.

– Ты не сможешь их в этом убедить.

– А я и пытаться не буду. Я делаю тебе документы и отправляю за границу.

– Я так не смогу, – ответил Смирнов, выдержав паузу. – Я, конечно, подонок и мразь, но отсиживаться в кустах и прикидываться мертвым не стану. Что обо мне люди подумают? Будто я, как последний трус, спрятался за спиной женщины и жду удобного момента, чтобы слинять? Мужик я, в конце концов, или нет? – Последние слова он почти выкрикнул. – Я выйду из тени и сделаю то, что должен. И ты обязана мне помочь, – закончил он свою пламенную речь.

– Обязана?

– Ну, я прошу тебя, помоги мне хотя бы на первых порах.

Первым этапом для Леонида был безболезненный выход из тени, и он сам решил прикинуть и наметить, как и когда это лучше сделать.

Антону Баранову, специалисту по поддельным документам, нашлось местечко в еще не разработанном стратегическом плане Смирнова. Поскольку итог игры был ясен – побег из страны, Леонид с радостью принял мое предложение заняться оформлением документов, а потом уже броситься в бой с противником.

– У меня вообще и свои каналы есть, – сообщил мне Смирнов по дороге к Баранову, – но я предпочту воспользоваться твоими связями. Мои, увы, дали трещину, и теперь я не уверен, что могу доверять людям, которые просто зарабатывают деньги.

– Ты уже говорил об этом, не стоит повторяться. – Смирнову очень хотелось козырнуть передо мной своими связями и возможностями.

Соблюдая правила конспирации, навязанные Антоном, я сначала связалась с ним по телефону и только потом позвонила в дверь его квартиры.

– Проходите сразу в студию, – махнул он в сторону одной из комнат, где была установлена профессиональная фотоаппаратура.

Баранов сделал несколько снимков и затем перешел к деловому разговору.

– Так, а теперь скажите, что именно вам надо?

– Нам надо в кратчайшие сроки отправить этого человека за границу, – сказала я про Смирнова.

– Вас интересует какая-то конкретная страна или конечный пункт значения не имеет?

Я уже хотела сказать, что для нас страна не важна, когда в разговор вмешался Смирнов.

– Меня интересует Австрия.

– Австрия? – Антон задумался. – Это будет непросто.

– Я заплачу. – Леонид подстегнул интерес Баранова к делу.

– Ладно, я посмотрю, что можно сделать. Но потребуется некоторое время.

– Мы подождем, – с готовностью ответил Смирнов.

Когда мы покинули квартиру Антона, я поинтересовалась:

– Почему именно Австрия?

– Новую жизнь будет проще начинать там, где есть хоть какой-то плацдарм.

– У тебя в Австрии есть плацдарм?

– Да, есть кое-что, старые заготовки.

– Чем ты собираешься расплачиваться за такую роскошь? Это ведь недешевое удовольствие.

– У нас будут деньги.

После посещения Баранова мы с Леонидом решили перекусить в каком-нибудь ресторанчике и поговорить о делах. С новой внешностью мы могли смело передвигаться по городу и не опасаться, что нас, а точнее, Леонида снова кто-то узнает. Мы едва успели сделать заказ, когда зазвонил мой мобильный телефон. На экране снова, как и утром, высветилось имя Мечникова. Неугомонный следователь прокуратуры так и не справился с сомнениями относительно меня и предпринял вторую попытку выяснить, а не Смирнова ли я оберегаю.

– Женя, дело серьезное. Скажи правду, ты со Смирновым работаешь? – сразу выпалил Мечников, едва услышал мое скромное «слушаю».

– Костя, почему ты так отчаянно отстаиваешь версию, что Смирнов остался жив? Ведь был пожар, – попыталась я получить от Мечникова хоть какую-то информацию, и моя попытка разговорить его быстро оправдалась.

– Потому что у меня есть все основания придерживаться этой версии. – Он немного помедлил с подробностями, а потом сообщил: – Сегодня утром похитили жену Смирнова.

– Кого? – переспросила я и с удивлением посмотрела на Леонида, который сидел напротив меня и прислушивался к разговору.

Он немедленно отреагировал на мой пристальный взгляд.

– Что, обо мне новости? – спросил он шепотом.

– Костя, я перезвоню тебе, – сказала я Мечникову и попыталась отключить телефон, но громогласное «Подожди!» заставило меня вернуться к разговору.

– Что еще?

– Можешь не отвечать на мой вопрос, но будет лучше, если мы встретимся. Вдвоем, – на всякий случай добавил Мечников. – Нам есть о чем поговорить.

– Я перезвоню тебе, – повторила я и на этот раз быстро отключилась. После чего вырубила телефон окончательно, чтобы пытливый Мечников не надоедал мне своими расспросами до тех пор, пока я сама не решу встретиться с ним.

Я внимательно смотрела на Смирнова, он ерзал на стуле, как уж на сковородке, не выдержав моего тяжелого взгляда.

– Что? – спросил он с удивлением.

– Почему ты не сказал, что женат?

– А это важно?

– Теперь важно.

– Почему только теперь? У тебя появились какие-то виды на меня? – Леонид попытался улыбнуться, но улыбка у него получилась кривая и неестественная. – С ней что-то случилось? – Страшная догадка быстро убрала ухмылку с лица Смирнова. Огонек ненависти появился во взгляде. – Что они с ней сделали?

– Они ее похитили! – Едва я произнесла эти слова, как Леонид сорвался с места и устремился к выходу. Я поспешила вслед за ним, бросив стоящей рядом официантке короткую фразу:

– Мы отменяем заказ.

Смирнов влетел на водительское сиденье нашего старенького «мерса» и, протянув мне руку, почти скомандовал:

– Давай ключи!

– Будет лучше… – начала я, но Леонид быстро перебил меня:

– Давай ключи и садись в машину.

Я устроилась на месте пассажира, Смирнов завел машину и вдавил педаль газа в пол. «Мерс» с визгом сорвался с места и вырвался на проезжую часть.

Леонид легко управлялся с машиной, несмотря на довольно плотный поток автомобилей, нам удавалось держать высокую скорость и лихо перестраиваться из одного ряда в другой. Справившись с первыми негативными эмоциями, Смирнов решил поделиться со мной некоторыми подробностями своей личной жизни.

– Мы с Вероникой прожили вместе всего месяц, потом я подал на развод. Она замечательная, чистая, открытая, безумно талантливая. А еще красавица какая.

– Почему же вы расстались?

– Почему? – Он зло усмехнулся. – Потому что я не мог дать ей того, о чем она мечтала. Ей нужна семья, стабильность, безопасность. А со мной жизнь как на пороховой бочке. Я дал ей свободу.

– И заодно освободил себя от ответственности, – добавила я, чем еще больше разозлила Смирнова.

– Да, освободил, – согласился он, но тут же попытался оправдать себя: – Так было лучше для нее.

– Куда ты едешь?

– К ней домой.

Квартира Вероники, та самая, в которую Смирнов имел свободный доступ и о которой говорил, когда предлагал надежное место для укрытия, находилась в престижном районе в центре города. Бросив машину практически на дороге, Леонид поспешил в подъезд дома. Быстро набрал четырехзначный код и открыл металлическую дверь. Я неотрывно следовала за ним, расстегивая кобуру под рукавом куртки. Мы поднялись на пятый этаж по лестнице, Леонид так торопился, что даже не предпринял попытки вызвать лифт, и, перескакивая через ступеньки, в считаные секунды оказался возле нужной двери. Она была приоткрыта, из квартиры доносились голоса, женский и мужской. Леонид уже схватился за дверную ручку, желая распахнуть дверь, но я быстро ударила его по руке и оттеснила к стенке.

– С ума сошел, куда ты рвешься? Надо сначала выяснить, кто в квартире.

Мой неожиданный напор подействовал на Смирнова отрезвляюще. Он, будучи в запале, уже перестал контролировать ситуацию, но вовремя сообразил, что гнать лошадей не стоит.

– Прости, разошелся, – ответил Леонид, выпутываясь из моих крепких объятий.

– Сначала я, – я сделала знак рукой, чтобы Смирнов оставался на месте. Затем вытащила из кобуры пистолет, передернула затвор и убрала оружие в широкий карман куртки. Лишь потом неслышно подошла к двери и осторожно открыла ее, проскользнув в коридор квартиры.

– Поаккуратнее, – шептал женский голос, – вон там посмотри.

– Я уже посмотрел, – отвечал мужчина. – Там ничего нет. Может, магнитофон заберем?

– С ума сошел, а вдруг это не похищение и Вероника вернется? Она же сразу обнаружит пропажу магнитофона и подумает на нас. Давай лучше шкафы проверим, может, какую заначку найдем.

– Ну, давай, – согласился мужчина без особого энтузиазма и загремел дверцами шкафа.

Я поняла, что квартиру Вероники посетили обыкновенные мародеры средней руки, поэтому убрала пистолет обратно в кобуру и шагнула в комнату, где орудовали незадачливые грабители.

– День добрый, – сказала я довольно громко.

Женщина в махровом халате и домашних тапочках вздрогнула при моем появлении, и из ее рук выпал блестящий поднос со столовыми приборами из серебра.

– Ой, – вскрикнула она и принялась поднимать с пола чужое добро.

– Здрасьте, – ответил мужчина, показавшись из-за дверцы книжного шкафа. – Вы кто?

– Майор милиции Крылова, – соврала я и для убедительности махнула перед лицами перепуганной парочки красной корочкой удостоверения. – Можно узнать, что вы здесь делаете?

– Порядок наводим, – ответила испуганная женщина.

– Как вы попали сюда?

– Так мы это, мы же соседи Вероники. Она нам всегда ключи оставляет, чтоб за квартирой смотрели, цветы поливали, – объяснил мужчина, аккуратно прикрывая книжный шкаф. – Мы уже говорили вашим сотрудникам.

– Я так понимаю, вы решили воспользоваться отсутствием хозяйки и поживиться здесь? – Я села на диван, закинув ногу на ногу.

В коридоре послышался шум, парочка напряглась еще больше, женщина подошла к мужчине и всем телом прижалась к его спине. Когда в комнату вошел грозный Смирнов, она еще больше занервничала и стала тарахтеть, как пулемет:

– Вы все неправильно поняли, мы не воры, а соседи, мы сейчас все вернем на место, честное слово. Мы из лучших побуждений, просто убираемся.

– Замолчи, Клара, – мужчина первым вмешался в путаный монолог своей спутницы и избавил нас от потока ненужной информации. – Мы ничего не взяли, вот, – он продемонстрировал нам пустые карманы своих спортивных штанов. – Мы не воры, а свидетели.

– Свидетели чего? – грубо поинтересовался Смирнов, сев на диван рядом со мной.

– Ну как чего, похищения Вероники Александровны, – мужчина с удивлением развел руками.

– И что вы видели?

– Как что, все!

– Поподробнее, пожалуйста.

– Так мы же уже все рассказали вашим коллегам.

– Вам придется повторить, – сказала я. – И настоятельно рекомендую не упускать никаких, даже самых незначительных деталей.

Мужчина немного осмелел, когда я стала разговаривать с ним как со свидетелем, а не как с подозреваемым в воровстве. Он начал путано рассказывать о недавних событиях, свидетелем коих являлся.

– Я утром пошел выносить мусор и возле окна увидел двух парней, они курили и матерились, не обращая на меня никакого внимания. Ну, я сделал им замечание, а они послали меня куда подальше. – Мужчина обиженно потупил взор, а потом продолжил: – Ну, я вернулся домой и стал в глазок подсматривать за ними. Вскоре из своей квартиры вышла Вероника Александровна, парни сразу подскочили к ней, один из них прижал Веронику к стене и закрыл ей рот рукой. Второй влетел в ее квартиру. Я немедленно велел Кларе вызвать милицию.

– Да, и я сразу позвонила по ноль два, – добавила обеспокоенная женщина.

– А я тем временем наблюдал в глазок, что происходит. Тот, второй, который в квартиру заходил, быстро вернулся и что-то сказал своему напарнику. Они оба накинулись на Веронику Александровну, стали бить ее по лицу и что-то говорить. Но через дверь я плохо слышал, о чем они разговаривают, только Вероника несколько раз крикнула: «Да не знаю я, где он, не знаю». А потом они подхватили ее под руки и потащили вниз.

– Я к тому времени уже вызвала милицию, и мы с мужем поспешили к окну, – снова не удержалась болтливая женщина и дополнила рассказ супруга.

– Ее запихнули в машину и увезли.

– Какая была машина? – спросила я.

– Большая такая, – Клара развела руками, демонстрируя необъятные размеры машины, – и черная.

– Джип, – уточнил ее муж.

Затем супружеская пара сообщила нам о приезде милиции, о том, что их свидетельские показания записали, квартиру осмотрели. И велели запереть ее на ключ (поскольку Клара с мужем сообщили о том, что у них имеется ключ от входной двери Вероники Александровны, им доверили важное дело – следить за квартирой и при появлении хозяйки немедленно сообщить в милицию).

– Своеобразно вы смотрите за квартирой, – заключил Смирнов, выслушав рассказ свидетелей.

– Мы хотели убедиться, что отсюда ничего не пропало, – придумала новое оправдание соседка Клара.

– Ладно, ключи мы забираем. – Я протянула руку, в которую мужчина положил связку ключей. – А вы пока свободны, – добавила я, выпроваживая соседей на лестничную площадку.

Нам со Смирновым тоже не имело смысла здесь задерживаться, и мы ушли вслед за неудачливыми воришками.

– И почему они похитили ее, не понимаю? – сокрушался Смирнов, перепрыгивая через ступеньки.

– В бистро я представилась твоей женой, – вспомнила я о нашей короткой перепалке с людьми Сизого в маленьком кафе. – По-видимому, они решили, что ты действуешь вместе с Вероникой, потому и пришли сюда.

– Я должен найти Веронику, – категорично заявил Леонид, усаживаясь за руль. – Мы немедленно едем к Сизому.

– А вот это лишнее. – Я схватила его за руку и потянула на себя, вытаскивая с водительского сиденья. – Во-первых, за руль сяду я, а во-вторых, своими необдуманными действиями ты не сможешь помочь бывшей жене.

– Сейчас некогда рассуждать об этом, надо ехать. – Леонид предпринял повторную попытку оказаться за рулем, но я снова воспрепятствовала ему, и на этот раз мне пришлось приложить больше силы.

– Что ты делаешь? – разозлился Смирнов, выпутываясь из моей крепкой хватки. – Неужели не понимаешь…

– Нет, это ты не понимаешь, – сказала я тихо, но довольно резко. – Если ты решил ввязаться в неравный бой за жизнь любимой, имей в виду, тебя первого положат, а потом и ее, за ненадобностью. Есть, правда, еще один вариант: ты предложишь Сизому сделку. Но попробуй угадать, что он попросит за жизнь Вероники?

– Что? – Несколько опешивший Леонид растерялся под натиском моей агрессивности и теперь выглядел не таким отважным и бесстрашным.

– Твою жизнь, Ленечка. Сизому нужна твоя жизнь, неужели ты этого еще не понял?

– Я отдам ему то, что он хочет. – Дешевая бравада снова вернулась к Смирнову, и он лихо разбрасывался высокопарными словами, не задумываясь о последствиях. – За Веронику я отдам все, и жизнь свою, если потребуется.

– Да не «если потребуется», – зло усмехнулась я, – а именно это и потребуется. А что будет с Вероникой после того, как ты столь благородно расстанешься со своей жизнью? Об этом ты не думал?

– Ты за ней присмотришь, – парировал он немедленно.

– Я до старости за ней присматривать буду? Думаешь, у меня других дел нет и не предвидится?

Смирнов немного замешкался, подбирая нужные слова для ответа, а я немедленно воспользовалась этим и подтолкнула его к пассажирскому сиденью.

– Садись в машину, незачем нам внимание окружающих привлекать.

На нас действительно с нескрываемым любопытством смотрели и дети из песочницы, и их мамаши, и соседи Вероники Клара с мужем тайком выглядывали из окна квартиры, прикрываясь полупрозрачным серым тюлем.

Первые пару минут Смирнов сидел тихо. Всем своим видом он демонстрировал молчаливый бунт и несогласие с моими действиями, громко пыхтел, ерзал и морщился, пока наконец-то не решился на продолжение диалога.

– И что ты предлагаешь делать? Бросить Веронику на съедение Сизому?

– Конечно, нет. Мы вытащим ее, – самонадеянно пообещала я. – Что ты знаешь про Сизого, где он обитает, в каких краях?

– За городом он харчуется, весь восток его, и от Тарасова в свое время он кусок оттяпал, спальный район Витязево.

– Да, владения у него немалые, Веронику там как иголку в стоге сена искать придется.

– Надо на Сизого выходить, иначе много времени потеряем, – ответил Смирнов и внимательно посмотрел на меня.

– По-другому действовать будем, – покачала я головой. – Почему Сизый хочет убить тебя?

– На территорию мою глаз положил, вот и точит зуб, гнида.

– А я слышала, это ты у него оттяпать кусок хотел.

– Брехня, я свое вернуть собирался, до его земли мне дела нет.

– Понятно, – ответила я и переключилась на дорогу.

Мы выехали на загородное шоссе, ведущее в густонаселенный район Витязево. Я направлялась в ресторан «Бабочка», который располагался в центре Витязева и был самым посещаемым здесь местом. Леонид долгое время безучастно смотрел на дорогу, не задавая лишних вопросов, но когда в поле зрения появились яркие вывески «Бабочки», занервничал и посмотрел на меня с тревогой.

– Ты что, перекусить захотела? Другого места не могла найти, это же логово Сизого.

– Знаю, потому и приехала сюда. – Я въехала на стоянку для посетителей ресторана и остановилась напротив входа. – Пошли.

– Оружие. – Смирнов достал свой «макаров» и передернул затвор, но я остановила его.

– Оно нам не понадобится, убери.

Пребывая в полном недоумении, Смирнов все-таки последовал моему совету и снова поставил пистолет на предохранитель. Потом убрал его за пояс и прикрыл полами бежевого пуховика.

Мы вошли в ресторан и тут же окунулись в атмосферу сигаретного дыма и тонкого аромата восточной кухни. Несмотря на раннее время, здесь царила обстановка порочного уюта и лености: тихая музыка струилась из огромных колонок, полуобнаженные девицы терлись у шеста на камерной сцене в центре зала, блестящие шары из колотого стекла медленно кружились под потолком, отбрасывая разноцветные блики. Здесь было немноголюдно, скучающие официанты ненавязчиво крутились возле редких посетителей, смуглый парень за стойкой бара с завидным упорством натирал пузатые бокалы белоснежным полотенцем. Нам навстречу торопился энергичный администратор с двумя папками меню под мышкой.

– Добрый день, добро пожаловать, – пригласил он нас в зал, предложив уютный столик в углу.

Смирнов галантно пропустил меня вперед и поддержал стул, когда я садилась за столик, затем сел напротив и для видимости открыл предложенное меню. Едва администратор покинул нас, пожелав приятного аппетита, Леонид перегнулся через стол и тихо спросил:

– Что ты задумала, что вообще происходит?

– Здесь работает человек, который может нам помочь, – ответила я так же тихо, открывая меню. – Правда, мне придется избавиться от грима, а то он не узнает меня. Ты пока закажи что-нибудь легкое, а я отлучусь в туалет.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – с тревогой в голосе ответил Смирнов и перевел взгляд на меню.

Я зашла в туалет, убедилась, что никого, кроме меня, здесь нет, и принялась лишать себя части грима, чтобы человек, с которым я намеревалась поговорить, узнал во мне Женю Охотникову. Прежде всего я сняла цветные линзы, вытерла помаду и румяна. Чтобы не снимать белокурый парик, прикрыла волосы платком, который висел у меня на шее. Теперь я была похожа на себя и решительно направилась на встречу с барменом. По дороге к барной стойке мельком бросила взгляд на Смирнова, он уже разговаривал с официантом, делая заказ.

– Привет, Кирилл, – я устроилась на высоком стуле возле стойки. – Хорошо, что сегодня твоя смена, а то пришлось бы мне домой к тебе ехать, – сказала я удивленному бармену, который с неиссякаемым упорством натирал посуду.

– Простите? – Парень посмотрел на меня и наморщил лоб.

– Ты что, не узнаешь меня? Это же я, Охотникова.

– Ой, Женя, – обрадовался он, но быстро осекся, все-таки он находился на работе и должен был соблюдать установленные правила: с клиентами попусту не болтать. – Отлично выглядишь, – сказал он на полтона тише.

– Ты тоже ничего, – отвесила я встречный комплимент. – Слушай, Кирилл, есть важный разговор.

– Сейчас? – Он огляделся по сторонам и продолжил полировку бокалов. – До вечера не подождет?

– Нет, времени в обрез.

Кирилл снова огляделся по сторонам, взял бутылку кампари и налил несколько граммов в шейкер.

– Если ты не против, я тебе коктейль сделаю.

– Делай, – кивнула я.

– Говори, что за дело. – Кирилл стал увереннее и согласился на разговор.

– Про Сизого беседа. – Очень коротко я изложила суть дела, и Кирилл даже вздрогнул, услышав это имя.

– Но я не могу здесь об этом говорить, ты же понимаешь, – заволновался он.

– Понимаю, – кивнула я. – Я сейчас пообедаю с другом, через двадцать минут буду ждать тебя на заднем дворе. Сможешь вырваться под благовидным предлогом?

– Через двадцать минут? – Бармен взглянул на часы. – Давай через полчаса, как раз напарник мой появится. Я пойду пустые бутылки на хоздвор выносить, заодно перекур себе устрою, тогда и побеседуем.

– Договорились. – Я улыбнулась несколько встревоженному бармену, взяла свой коктейль и пошла за столик к Смирнову.

– Что это за дрянь? – Леонид брезгливо взглянул на бокал в моей руке.

Ярко-розовый пенящийся коктейль выглядел совсем непривлекательно, несмотря на красочный бумажный зонтик и дольку лимона на краю бокала.

– На, выпей, это что-то алкогольное.

– А, алкогольное, – оживился Смирнов и, поморщившись, сделал несколько глотков. – Вполне сносно, только этот хлам мешает, – коктейльный зонтик и лимон полетели на стол. – Ты поговорила с кем хотела? – поинтересовался он, делая очередной глоток.

– Нет еще, у нас есть полчаса на обед, потом я узнаю, что хочу.

– Ты можешь хоть бы объяснить, что задумала? С кем тебе надо поговорить и о чем?

– Когда поговорю, объясню, – коротко ответила я, но Смирнова такой ответ не удовлетворил.

– Женя, мы же напарники, – раздраженно сказал он. – Ты не должна от меня ничего скрывать, особенно сейчас, когда на карту поставлена жизнь Вероники.

– А я и не собираюсь от тебя ничего скрывать.

В этот момент к нам подошел официант с подносом.

– Я заказал тебе жюльен, – с обидой в голосе сказал Смирнов.

Мы обедали молча, Леонид сверлил меня взглядом, ожидая комментариев всему происходящему, я же без всякого аппетита наслаждалась обедом, отвечая Смирнову таким же тяжелым и холодным взглядом. Наконец-то положенные полчаса истекли, мы расплатились с официантом и встали из-за стола. Я взглянула на Кирилла. Теперь за барной стойкой он стоял в компании своего напарника, долговязого розовощекого блондина. Кирилл поймал мой вопросительный взгляд и кивнул, затем шепнул что-то сменщику и вышел из зала.

– Мы что, вот так просто уйдем? – удивился Смирнов, который желал быть свидетелем при моей встрече с каким-то нужным человеком.

– Тебе необязательно идти со мной, можешь подождать в машине.

– Ну уж нет. – Леонид взял меня под руку и больно сжал предплечье. – Я от тебя никуда, я с тобой.

– Тогда имей в виду, разговариваю я, ты молчишь. Если только я спрошу у тебя что-нибудь, можешь ответить, в остальное время ты нем.

– Я принимаю ваши условия, – кивнул он и улыбнулся.

Неспешным шагом мы обошли ресторан «Бабочка» и уперлись в запертую калитку, ведущую на задний двор.

– Ждем здесь, – велела я Смирнову, который уже оглядывал размеры препятствия, намереваясь перемахнуть через забор.

Вскоре послышалось лязганье металлического замка на калитке, дверца скрипнула и открылась, показался Кирилл. В одной руке он держал сигарету, другой натягивал повыше воротник куртки, прячась от холодного ветра.

– А это кто? – Кирилл кивнул на молчаливого Смирнова.

– Друг.

– Ясно. Так что за разговор?

– Кирилл, разговор неприятный, но очень важный, поверь мне.

– Говори, у меня мало времени.

– Примерно год назад у тебя были проблемы с Сизым.

– Ну, – поморщившись, кивнул Кирилл. Разговор, который я завела, был для него крайне неприятен.

– Его люди несколько дней удерживали тебя, пока твои друзья, и я в том числе, собирали Сизому долг.

– Женя, зачем ворошить прошлое? Ты что, за деньгами пришла?

– Нет, я хочу знать, где они тебя держали?

– Что? – Кирилл с удивлением посмотрел на меня.

– Где они тебя держали? – повторила я свой вопрос.

– А, так ты не за деньгами? – Он немного расслабился. – Ты ведь тогда говорила…

– Вот именно, я тогда говорила, что денег с тебя требовать не стану, а за помощью обращусь, если понадобится. Так вот, сейчас мне нужна твоя помощь, напрягись и вспомни, где тебя держали три дня.

– В подвале каком-то, там было сыро и холодно.

– Что за подвал, где он находится?

– Да не знаю я. – Кирилл докурил сигарету и тут же прикурил новую. – Они же мне тогда так накостыляли, нос сломали, сотрясение мозга устроили. Я вообще ничего не соображал.

– Я не требую от тебя точного адреса, опиши мне этот подвал, что ты слышал, пока находился там? Может, запахи какие-то показались тебе странными, может, предметы какие-то в подвале были? Вообще, подвал большой, маленький?

– Большой, довольно большой, – ответил Кирилл, наморщив лоб. – Труб там много было, оттого и сыростью пахло.

– Это уже что-то, – подбадривала я парня, ожидая новых вспышек озарения. – Что еще?

– Еще, – он силился вспомнить подробности той неприятной истории. – Грохот какой-то был.

– Какой?

– Даже не знаю, как сказать. Как будто что-то металлическое таскали по бетонному полу.

– Окна в подвале были?

– Да какие там окна, Женя? Одна тусклая лампочка под потолком висела, и ту включали крайне редко. Я там как замурованный сидел.

– Попробуй еще что-нибудь вспомнить. Это важно, Кирилл.

Он задумался, а потом сказал, пожимая плечами:

– Ну, там еще запах специфический был, – Кирилл поморщился. – Отвратительный такой запах.

– Какой именно? – пыталась уточнить я.

– Так пахнет паленая водка, когда в нее ментол добавляют.