Текст книги "Смертельное лекарство"

Марина Серова
Смертельное лекарство

ГЛАВА 1
Дама в соболях

В газетах часто пишут о нелегкой женской доле: мол, как же нам, бедным, тяжело сумки с продуктами таскать. Дураки газетчики, ничего не понимают! Если сумка полная, значит, и кошелек не пустой. Тащишь домой полную кошелку. Торчит из нее хвост здоровенного ананаса и горлышко шампани, блестят баночки и коробочки всяческих вкусностей, которые продаются в дорогих магазинах. Дотащишь, накроешь стол. Белая скатерть, свеча, фрукты в вазе… А напротив тебя гость – вечно голодный художник Леня. Леня отпивает из фужера, прикладывается к балыку, и ты видишь, как его увядшие члены на глазах расправляются, в глазах появляется блеск и осмысленное выражение, речь становится плавнее. И течет умный такой, интересный такой разговор. А потом он подхватывает меня на руки (даром что худой, руки-то у него жилистые, крепкие) и несет в далекую даль, аж до самого дивана, а там – небо в алмазах и лазоревый грот…

Но это все – если в кошельке что-то есть. Что в кошельке, то и в кошелке. А если кошелек пуст, то в кошелке не ананас с осетром, а картошка с килькой стрелку забивают. Сумка вроде полная, но от этого нет тебе никакой радости. Покупаешь не то, что хочется, а исключительно то, что можется, то есть самое необходимое. Со времени моей последней удачной операции прошло уже три месяца, и провела я их в крайне неосторожных тратах. Наверное, в гороскоп не заглядывала. Вроде все нужное покупала, а оглянулась – и ничего вроде не купила, и деньги кончились, осталось чуть-чуть – как раз на самое необходимое. А тут, как назло, желания одолевают. Смертельно хочется шубу. Ну и что, что весна? Еще холодно, можно походить. Моя китайская собака мне смертельно надоела. Хочу лисицу чернобурку. Ну, на худой конец, норку. А если по-настоящему – вот такого соболя, как на той даме впереди. Сколько соболья шубка может стоить – десять «лимонов»? Или двадцать? Владелица, наверное, под стать шубе – женщина высшего общества. Увидев такую, сразу оглядываешься и ищешь глазами «мерс» или «БМВ». Вот и я оглядываюсь, но что-то ничего, кроме хилого «Запорожца», не вижу. Видно, ее мужик за углом остановился, заставил женщину ногами ходить. Идет неуверенно, что-то ищет взглядом. Ага, понятно – номер дома высматривает. Нездешняя, значит. Да вот же он, вот! Ага, нашла. Так, теперь подъезд. И что интересно, даму интересует именно мой подъезд.

Пока она чикалась с номерами домов и квартир, я ее нагнала, так что в лифт мы вошли вместе.

– Вам какой? – деловито спросила китайская собака у российского соболя.

– Я точно не знаю… Кажется, шестой, – голос у соболя оказался глуховатый, но красивый – таким голосом хорошо романсы петь.

Я ткнула в кнопку своего этажа и искоса принялась рассматривать владелицу голоса и шубы. Угадала ведь я: красивая дамочка. Но что-то у нее явно не в порядке: то ли в личной жизни, то ли в общественной. Растерянность какая-то на лице. Таким людям она не идет. Сразу и шуба кажется случайным подарком с чужого плеча, и вообще… Вот и подбородочек как-то нехорошо подрагивает. Уж не плакали ли мы сегодня? Очень похоже. Нет уж, реветь – это…

Не успела я додумать свою думу о роли плача в жизни женщины – приехали. Если в лифте едут две дамы примерно одного возраста, кто кого должен пропустить вперед? Вот вопросик-то – голову сломаешь. Я вышла первой – ведь я знаю, куда мне надо, а она еще полчаса стены разглядывать будет в поисках нужного номера.

Поворачиваю к своей двери и за спиной слышу:

– Простите, вы не из 73-й квартиры?

Так. Могла бы догадаться и раньше. Дама – ко мне. И это вовсе не дама – это клиент! С деньгами! А я тут – с кошелкой дурацкой!

– Да, из 73-й.

– Татьяна Иванова – это вы?

– Я.

– Значит, я к вам.

– Одну минутку – сейчас вот дверь открою…

Хотя открыть мою дверь – дело не такое уж быстрое… Причем не только для недругов всех мастей, но и для меня самой – в меньшей, разумеется, мере. Особенно с сумкой в руках… Интересно, догадается она предложить мне подержать сумку? Нет. Стоит, терпеливо ждет, пока я вожусь с ключами.

Ну вот, открыли.

– Вы, пожалуйста, раздевайтесь, я сейчас.

Сумка – на кухню, одежда – на вешалку. Каждая кухарка должна уметь управлять государством. Ну а я нынче, наверное, произвожу на гостью впечатление кухарки, решившей заняться частным сыском.

– Проходите, пожалуйста. Располагайтесь. Я вас внимательно слушаю.

Я еще внимательнее разглядываю. Да, красива. Аж белая зависть берет. Женщины с такими губами не должны страдать от мелких житейских проблем. Только от крупных. По всему видно, что проблемы моей клиентки относятся именно к этой малоприятной категории. Я не ошиблась: она сегодня плакала, и, наверное, вчера тоже.

– Так что у вас стряслось? Расскажите, пожалуйста, возможно, я смогу чем-то помочь.

Сапожки она, конечно же, не сняла – да и трудно представить такую женщину в шлепанцах, – и грязный след тянется по линолеуму до самого стола.

– Мне о вас рассказала Аля Деменко, моя подруга, – посетительница говорила, глядя куда-то в угол. – Вы ее не знаете, но знаете ее близкого друга, Борю Горского, – вы ему помогли отыскать пропавший сейф.

Как же, как же, помню! «Дело с сейфом»! Там мне, не скрою, удалось прыгнуть выше головы. Сложное было дельце. Итак, нас похвалили. Улыбнемся в знак благодарности и будем слушать дальше.

– У меня случилась беда. Даже не знаю, с чего начать… Вы, конечно, слышали об убийстве Вязьмикина?

Вот оно что! Еще бы не слышать! Такое не каждый день случается. Крупнейшего предпринимателя области, известного своей благотворительностью, щедрой помощью сиротам, инвалидам и прочим страждущим, застрелили в собственном доме, прямо в рабочем кабинете. Но позвольте, позвольте, я же слышала…

– Мне кажется, в газетах сообщали, что убийца уже задержан? – осторожно спросила я.

– Задержан? – Углы ее губ дернулись в горькой усмешке. – Конечно, задержан! Очень быстро все раскрыли, прямо удивительно! Только никакой он не убийца!

Я начала понимать, с каким делом пришла ко мне посетительница.

– Так вы, выходит…

– Я – Катя Лунина, жена Олега Лунина. Вчера моего мужа арестовали по обвинению в убийстве Вязьмикина. Но это чепуха, поверьте! Олег никого не убивал! Помогите мне выручить его!

– Но это, наверное, лучше сделает адвокат. Чем могу помочь я?

– Адвокат есть – Жвания Иван Георгиевич. Он хорошо знает Олега и, как только услышал о его аресте, сразу пришел, предложил свою помощь. Но ведь они посадили Олега в тюрьму! Он страшно испугался, когда за ним пришли. Когда его уводили, он мне сказал: «Они меня убьют. Вытащи меня».

– Вы хотите, чтобы я организовала побег?

– Да нет! Я хочу, чтобы вы нашли настоящего убийцу!

Я задумалась. Пропавшие сейфы искать поинтереснее… От найденного сейфа можно ждать хорошего вознаграждения – не отходя, так сказать, от кас… от сейфа. А от найденного убийцы что ждать? Вопрос явно риторический…

Красавица расценила мое молчание по-своему.

– Вы не подумайте чего. Я вам заплачу, и очень прилично.

Она назвала сумму, вызвавшую у меня ощущение, что сейф уже нашелся.

– Вот задаток.

Катя Лунина положила на стол пачку денег. Солидную пачку. Очень солидную.

– Если нужны будут дополнительные расходы – ну, там подкупить кого или куда съездить, – я заплачу, не стесняйтесь. Ну так вы возьметесь?

«Не лезь в это дело – шею свернешь», – услышала я внутренний голос. Какой из моих демонов говорит сейчас со мной – светлый или темный? Я сосредоточилась и внезапно ощутила прилив энергии. И совсем другой голос беззвучно произнес: «Это твой шанс, Татьяна. Используй его».

– Да, я возьмусь за ваше дело, – вздохнув, ответила я даме в соболях. – Расскажите мне все подробно – о вашем муже, о его отношениях с Вязьмикиным, о его бизнесе. Только никакой туфты, пожалуйста, – с туфтой вместо достоверной информации и результат будет соответствующий. Меня интересует только правда.

– Вот и следователь точно так говорил, – горькая усмешка вновь искривила ее красивые губы. – Что ж, расскажу вам все, что знаю. Боюсь только, что знаю я не так уж много.

– А что, муж вам не доверял?

– Как сказать… Просто он привык во всем полагаться исключительно на себя. Он был сильный человек… Господи, что я сказала! – Она в отчаянии зажала себе рот, и ее огромные глаза в ужасе уставились на меня.

Я тоже невольно вздрогнула. Плохая примета, что и говорить. Такими оговорками легко накликать судьбу.

ГЛАВА 2
Бандиты однорукие и двурукие

Гостиницу «Азия» в нашем городе знает каждый. Ее трудно не заметить. Старинное здание в самом центре, красный, потемневший от времени кирпич, величественные колонны, атланты, держащие на своих плечах судьбы подъезда. Мало кто из горожан, каждый день пробегающих мимо всего этого великолепия, знает, чем на самом деле является это здание. От гостиницы давно уже ничего не осталось. Напрасно вошедший будет отыскивать глазами окошечко с надписью «Администратор». Нет ни администратора, ни даже швейцара. Входи кто хочешь. Но не выше второго этажа. На втором расположились офисы полутора десятка фирм. Выше – владения компании «Матушка» – главного детища Петра Петровича Вязьмикина, невинно убиенного злодеем. Туда попасть трудно – охрана, стальные двери, еще охрана. Но мне туда и не надо.

Войдя, я сразу повернула налево и очутилась в просторном зале. Раньше здесь находился гостиничный ресторан. Здесь горячие гости с пламенного Кавказа, удачно сбывшие партию мимоз или мандаринов, оттягивались на полную катушку под хилый оркестрик. Теперь зал был наполнен странными сооружениями весьма пестрой раскраски. Звуки были под стать предметам: раздавались выстрелы, что-то жужжало, урчало, звенело… Это был зал игровых автоматов – самый большой в городе. Если верить интервью, которые покойный Петр Петрович весьма часто давал газетчикам, именно этот зал, а также салон модной обуви «Сапожок» были главными столпами его бизнеса и основными источниками доходов. А основным поставщиком автоматов являлась фирма «Файл», генеральным директором которой был Олег Лунин – в прошлом бизнесмен средней руки, а ныне обитатель городского сизо и мой клиент.

Я уже не раз бывала в этом зале и ориентировалась здесь неплохо. Потому сразу направилась в угол – там, загороженная очередным «одноруким бандитом», находилась неприметная узкая дверь. Дверь была заперта, требовалось стучать. Что я и сделала. Дверь приоткрылась, и я увидела неприветливую физиономию охранника.

– Мне к директору, по делу, – твердо заявила я.

Для фраера, как и для сыщика, наглость – вторая удача. Да и прикид у меня был соответствующий: пальто небрежно расстегнуто (дама только что выпорхнула из авто), под мышкой органайзер, в руке папочка – деловая дама, сразу видно. Потому охранник, не задумываясь, распахнул дверь и, лишь когда я проходила мимо, буркнул:

– Вообще-то звонить заранее надо…

На что я, не оборачиваясь, заметила:

– Позвонила бы, да в телефоне соты сломались.

Директор зала располагался за второй дверью, уже широкой, отделанной под орех. Звали его Виталий – и это все, что я о нем знала. Войдя, я небрежно кивнула и, не ожидая приглашения, уселась в кресло. Стол перед Виталием был девственно пуст – кроме телефона, там находился только калькулятор, на котором хозяин кабинета что-то высчитывал, перенося полученные результаты на бумажку. Увидев меня, он прекратил свое увлекательное занятие и уставился на посетительницу.

– Я представляю фирму «Интерлиньяж», – твердо заявила я. – Торгуем автоматами. Я слышала, тут у вашего поставщика возникли проблемы. Так не можем ли мы его заменить?

Видимо, я выдала моему собеседнику слишком большой объем информации за раз. На гладком челе Виталика пролегла морщина.

– Чего-то не понял. Ну-ка повтори, – потребовал он.

Я охотно повторила:

– Автоматами мы торгуем. Хочу предложить вам партию. Новые, японские. Цены умеренные.

– А с чего вы решили, что нам они нужны?

– Ну, у вашего поставщика, у Лунина, проблемы, – растолковывала я ему. – Его забрали ведь, верно?

– Ну забрали, – согласился Виталик. – А вам-то что?

– Ведь это он вам технику поставлял? И ремонтировал?

– Это кто тебе сказал? Нам разные люди поставляли. А ремонтируем мы сами. Я тут Лунина лично, в натуре, ни разу не видел.

– А мне в его фирме ребята сказали, что у вас с ними контракт. Должны товар поставить, а тут такая незадача, рулить некому. Вот я и решила… – как бы в растерянности протянула я.

– Ну это они тебя, блин, хорошо разыграли, а ты купилась, – Виталик был в восторге. – Да на… нам этот Лунин с его фирмой, нам такие поставки делают, что ему и не снилось. Я, конечно, женщина, извиняюсь – мы тут по-французски все больше выражаемся…

Я махнула рукой в знак того, что, мол, как же иначе между деловыми людьми, и вообще все это пустяк по сравнению с вечностью – точнее, с контрактом.

– Значит, автоматы вам не требуются, – протянула я. – А может, периферия нужна? Или программы новые? Тоже нет? Но ведь что-то вам Лунин поставлял? Я точно знаю, у него с «Матушкой» были большие дела.

Веселье враз слетело с моего собеседника. На меня подозрительно уставились маленькие бесцветные глазки.

– Какие такие дела? Вы, женщина, чего-то путаете. Тут не «Матушка», тут самостоятельная фирма «Соцветие», ясно?! И вообще не советую совать нос куда не надо. Какая такая у вас фирма? Документики можно посмотреть?

– А ты что – следователь, чтобы документы смотреть? – Я решила, что тоже могу изменить тон, изобразив возмущенную невинность. – Документы ему! Покупать ничего не хочет, да еще проверять собрался!

С этими словами я встала с кресла и направилась в коридор. Чутье подсказало мне, что беседу пора закруглять – ничего я тут больше не узнаю, а неприятности – вот они, рядом.

Они оказались ближе, чем я думала, – открыв дверь, я нос к носу столкнулась с охранником.

– Ну-ка, Костик, придержи ее, – скомандовал из-за моей спины обиженный моим поспешным уходом Виталик. – У меня к ней есть еще пара вопросов, а женщина чего-то торопится.

Костик, повинуясь приказу, протянул ко мне руку. Этим он совершил большую ошибку. Народная мудрость гласит: не протягивай руки, рискуешь протянуть ноги. Что интересно, восточная мудрость, воплощенная в правилах дзюдо и карате-до, говорит то же самое – конечности зря выставлять вперед не следует. Я провела захват, затем рывок – и грузный Костик, как пташка, полетел в сторону своего хозяина. Я же направилась прямо в противоположном направлении. Правда, несмотря на одержанную победу, двигалась я довольно быстро – я не сомневалась, что в следующий раз моим противником будет не один неповоротливый Костик.

Я не ошиблась. По коридору разнесся истошный крик Виталика:

– Держи! Стерву в шляпе держите! Братва!

Ходу, ходу! Я проскочила несколько метров до двери, распахнула ее – вроде никого. В зале крик директора фирмы «Соцветие» никто не услышал. Однако бежать через зал, оставляя в тылу своих преследователей, я не стала – я видела хорошо накачанных ребятишек, лениво прогуливающихся между автоматами. Не успею я добежать до середины зала, как команда шефа достигнет их ушей, и мне придется иметь дело сразу со всеми. Вместо того чтобы бежать, я, наоборот, закрыла дверь и стала биться в нее: у моих преследователей должно было сложиться впечатление, что дама, блин, в панике вообще ничего не сечет, дверь не в ту сторону открывает, бери ее голыми руками.

Видно, я дергала дверь очень натурально – мне поверили. Я почувствовала, как сразу четыре грубых лапы вцепились в меня. Попалась! Только это им было и надо.

И мне, представьте, тоже только этого и было надо. Первый удар – назад левым локтем в живот одного преследователя. Хватка слева сразу ослабела. Делаем поворот на-пра-во и – киай! – следует удар уже кулаком в шею второго. Вторым оказался мой милый собеседник. От удара он сложился и мешком повалился на пол. Добавляю ребром ладони по шее охранника. Тоже на пол. Ну вот, полежите пока.

Теперь можно и выйти. И не спеша, не спеша… Правда, один из ребятишек в зале смотрит как-то подозрительно – видимо, какие-то звуки из-за двери все же донеслись. Поэтому мимо него следует идти еще медленнее и глядеть еще надменнее. Так, мы на улице. Заворачиваем за угол… А вот и подходящий подъезд. Шляпа летит в приготовленный пакет, на голову водружается кокетливая шапочка с помпоном, на пальто, накрывая его наполовину, накидываем цветастую шаль… Можно продолжать путь.

Не успела я пройти и половину квартала, как мимо меня промчались двое охранников, рыская глазами по сторонам. Сзади я слышала отдаваемые знакомым голосом команды:

– В шляпе! И в пальто! Деловая такая! Она далеко не ушла, ищите!

К счастью, место здесь было людное. А на остановке гостеприимно распахнул свои двери троллейбус. Никогда я так не радовалась давке при посадке и тесноте в салоне. Стиснутая между телами моих земляков, я с облегчением улыбнулась. Пронесло!

Однако хватит радоваться. Улыбнулась разок – и достаточно. А то те же земляки не так тебя поймут. Происшедшее в «Азии» надо осмыслить. И прежде всего понять, кто кому врал: Олег Лунин своей Кате, Катя мне или Виталик – директор – опять же мне. Виталик, похоже, не врал – об этом свидетельствовало все его поведение. Он действительно никогда не вел дела с фирмой «Файл» и ее директором. Хотя у его хозяина, господина Вязьмикина, такие дела были. Недаром Виталик так насторожился, когда я об этом заговорила. Запомним это обстоятельство и пойдем дальше. Врала ли мне Катя? Вряд ли. Зачем? Совершенно нелогично. Поэтому приходится предположить, что ноги у этого вранья растут от головы – то бишь от главы фирмы «Файл» и семейства Луниных. Олег Лунин не поставлял фирме «Матушка» игровые автоматы. У него были дела с покойным, но какие-то другие. Какие? Чтобы выяснить это, попробуем зайти с другой стороны. Кстати, куда это я еду?

На ближайшей остановке я покинула троллейбус и пересела на другой маршрут. Спустя некоторое время вышла и пошла, оглядываясь по сторонам. Я искала детский сад.

Дело в том, что офис фирмы «Файл» располагался именно в детском саду – Лунин арендовал там две комнаты.

Детский гомон подсказал мне, что я достигла цели. Обогнув песочницу, заваленную снегом, я распахнула дверь с соответствующей табличкой и вошла в уставленную компьютерами комнату. Эта часть моей сегодняшней работы обещала быть более легкой, чем первая, – теперь я играла роль не навязчивого продавца, а желанного покупателя.

В комнате спиной ко мне сидел парень. Экран перед ним был освещен. На экране виднелся темный лес, по тропе двигалась фигурка. Вот возникла избушка на курьих ножках, но тут откуда-то с неба свалился Змей Горыныч. Парень застучал по клавиатуре, фигурка скрылась в лесу, супостат пронесся мимо.

Я кашлянула. Никакого результата. Фигурка на экране вернулась на поляну и двинулась к избе на курногах. На пороге возникла хозяйка с помелом. Игрок напрягся.

– Молодой человек! – громко произнесла я.

Играющий вздрогнул, но от экрана не оторвался. Бабка взмахнула помелом, в ту же секунду парень нажал на клавишу, и герой на экране выхватил меч-кладенец. Борьба добра со злом вступила в очередную стадию.

Я обогнула стол, подошла к игроку и встала к нему лицом. Это был совсем молодой парнишка – лет девятнадцати, не больше. Тонкие черты лица, очки с толстыми стеклами – типичный мальчик из интеллигентной семьи, находящийся в той стадии компьютерной болезни, когда излечение еще возможно, но уже весьма затруднено.

– Молодой человек, я к вам по делу! – крикнула я ему, как глухому, и провела рукой между экраном и его глазами.

Парнишка досадливо поморщился, кажется, даже взглянул на меня, но более развернутой реакции не последовало. Тогда я решилась на последнее средство – подойдя к розетке, вынула из нее сетевую вилку компьютера. Экран погас, мой интеллигентный мальчик испустил нечленораздельный вопль и кинулся к розетке, но я твердо встала на его пути.

– Я пришла по делу! – теперь я говорила с ним не как с глухим, но как с идиотом. – Это фирма «Файл»?

Игрок глубоко и печально вздохнул. Видимо, он понял, что просто проигнорировать меня и продолжить игру не удастся, поэтому самая правильная тактика в этой новой игре под названием «Незваный посетитель» заключалась в том, чтобы как можно быстрее удовлетворить мое глупое любопытство, ответить на все дурацкие вопросы, и тогда я уйду.

– Да, фирма «Файл», – быстро ответил он. – Что вы хотели?

– Я хотела купить у вас несколько компьютеров, пару игровых автоматов и десяток программ. Вы же торгуете всем этим?

Мой вопрос привел юношу в крайнее замешательство.

– Мы… – промямлил он. – Мы вообще-то… Нет, мы, в общем, торгуем, но…

– Что?

– У нас один расчетный счет закрыт, а другой мы еще не открыли.

– И не надо. Я плачу наличными. Устроит?

– Да, конечно… Только знаете… Сейчас компьютеров нет.

– Хорошо, я пока возьму автоматы. Вот этот и этот. Но почему нет компьютеров? Я готова взять вот этот, – я ткнула пальцем в экран, от которого только что был оторван мой собеседник. Он дернулся, словно злая тетя хотела тут же схватить его любимую игрушку и унести с собой.

– Это оборудование фирмы. Не продается, – как можно тверже произнес юноша.

– Но хоть что-то у вас продается? – настаивала я. – Ведь у вас фирма по продаже вычислительной техники и автоматов. Мне сказали, что у вас можно приобрести…

– А кто вас к нам направил? – заинтересовался офисный мальчик.

– Меня направили из фирмы «Соцветие», – легко солгала я. – Сказали, что получили от вас несколько партий техники.

– Правда? – удивился он – Может, это через Митрохина проходило? У нас, по правде сказать, дело идет неважно. Сколько я здесь сижу, еще ничего не продали. И покупатели не приходили. Вы первая.

– И давно вы здесь работаете? – поинтересовалась я.

– Третий месяц. Я поначалу все ждал, что кто-то придет, каталоги вон приготовил, – он кивнул на задвинутый в угол столик, на котором действительно стопкой лежали специальные издания – кажется, их успел покрыть изрядный слой пыли. – Шефа пару раз спрашивал – может, нам рекламу дать? А он мне: твое дело, мол, сидеть в офисе и отвечать на звонки.

– А что – звонят?

– Очень редко. Мне шеф дал точные инструкции, как на какой звонок отвечать. Чаще всего следовало отвечать, что его самого нет и неизвестно, когда будет.

Чем дальше во времени отходила игра, от которой я оторвала этого парня, тем охотнее он говорил и тем больше походил на нормального человека. Как видно, он сильно одичал в пустой комнате детского сада, ему хотелось выговориться.

– Иногда звонят и не спрашивают его, а сразу диктуют, что ему передать. Какие-то шифровки, ничего не поймешь. Это надо передавать ему сразу – разыскивать по домашнему телефону или по пейджеру и передавать.

– А что за шифровки?

– Там только цифры – ну, например, «два от третьего седьмому по триста пятьдесят шестнадцатого».

– А кто такой Митрохин?

– Это компаньон шефа. Я его всего один раз видел – они вдвоем сюда зашли, закрылись в кабинете, – парнишка кивнул на дверь второй комнаты, – часок поговорили и ушли.

– А ты хоть знаешь, что твоего хозяина арестовали?

– Что?! Правда?! – Его изумлению не было границ. – Так вот почему вчера с обыском приходили!

– Вчера?

– Да, двое. Показали какую-то бумажку, вроде ордера.

– Может, постановление?

– Да, правильно, постановление. Открыли кабинет, все там осмотрели… Только ведь там нет ничего, я знаю. У него и стол пустой – я как-то раз дискету чистую искал, залез. Ничего там нет, только открывалка да эти…

– Бутылки?

– Нет, он не пьет. Эти, – он засмущался, – их еще изделиями называют…

Я догадалась, о чем идет речь.

– Ну и что, ты об обыске-то шефу постарался доложить?

– Конечно. По телефону никто не отвечает, и с пейджера никто не звонил. Но такое бывало – он иногда исчезал дня на три-четыре.

Я во все глаза глядела на своего собеседника. Первый раз в жизни я видела живого, не выдуманного зицпредседателя Фунта – и такого молодого! Ясно, что офис в детском саду был лишь прикрытием – как была прикрытием и торговля вычислительной техникой. Олег Лунин получал доходы от какой-то другой деятельности. Интересно, какой?

– А как мне найти этого Митрохина? – поинтересовалась я. – Может, он мне что продаст?

– Вряд ли, – покачал головой парень. – Он чем-то другим торгует. Во всяком случае, в технике он совсем не сечет. А телефон, если хотите, я дам.

Он продиктовал мне номер, я записала и повернулась, чтобы уходить, и тут мне в голову пришла еще одна мысль.

– Дай мне на всякий случай домашний телефон Лунина. Я с его женой поговорю.

Мой собеседник уже опять сидел перед компьютером, однако игра еще не включилась, и потому он оставался пока доступен для общения.

– Жена? – удивился он. – Никогда по этому телефону никто, кроме самого Олега Евгеньевича, не отвечал. Ладно, записывайте.

Он продиктовал номер, и мне действительно пришлось его записать. Дело в том, что это был совсем другой номер, чем домашний телефон Луниных, который мне дала Катя.