Текст книги "Птичка для миллионера"

Глава 7

Алекс ушел. Смело. Решительно. Твердо. Оставив горький осадок после сказанных слов и головную боль. Но о его визите, я быстро забыла, сразу после того, как подействовала таблетка анальгина.

Как только хочу позвонить Косте – мой телефон разрывается. Когда снимаю трубку, слышу его голос, кажется, что мы чувствуем друг друга на расстоянии.

Жду встречи сильно-сильно.  Рассказываю, что уже собрала корзину для пикника. Напекла блинчиков, сделала бутербродов. Хочу зайти на рынок купить свежей зелени, помидоров сорта “розовый бизон”. Крупной, ароматной клубники, которую продают сейчас почти на каждом углу. Костя спокойно отвечает, что не нужно ходить по рынкам. Он уже обо всем побеспокоился. И купил необходимое.

Для пикника выбрали уединенного место вблизи реки, в тени большого дуба.

Жаркое солнце, чистая синева неба, шелест осоки и только мы вдвоём.

Костя жарит овощи, мясо на мангале, я раскладываю по тарелкам клубнику и виноград, нарезаю хлеб. Затем пытаюсь самостоятельно открыть бутылку вина. Он видит мои старания и решает помочь.

Рассказывает о себе. Я слушаю его. Впитываю, как губка.

Мне нравится смотреть на его сильное тело. Спрашивать, как провел день. Костя отвечает, что без меня – гораздо хуже. Теперь он не может выносить длинные выходные, потому что нет возможности встретиться со мной на работе. Хотя бы случайно. В длинном коридоре. Или просто пообедать вместе в середине рабочего дня.

Не могу сказать, что у нас много общего. Нам нравится разная музыка, разные книги. У нас разные взгляды на жизнь. Костя увлекается конным спортом, ему интересна благотворительность и инновационные технологии.

Меня смешит даже тот факт, что он отдает  предпочтение зеленому чаю, который вырос где-то на плантациях, в отдаленной провинции Китая. Он любит добавлять в такой чай листочки свежей мяты, разрывать их на несколько частей,  превращая чаепитие в настоящую церемонию.

Мне больше нравится кофе. С большим добавлением вспененного молока, сливок  и с одной небольшой ложечкой сахара.

Если говорить о книгах, больше люблю читать на французском языке. Я постоянно хожу к маме в библиотеку, набираю кучу литературы и просто читаю. Стихи, мемуары.

– Я должен тебе кое-что сообщить, – говорит, мягко обхватив мои плечи. – Мне нужно уехать, ненадолго. На несколько дней. Важная сделка. Партнер просит о встрече лично. Обсудить детали.

Понимаю, что я не хочу, чтобы он уезжал. На день, на час или на минуту.

– Я быстро вернусь. Ты даже не заметишь.

– Не хочу, чтобы ты уезжал. Даже на день, – от этой новости мне становится грустно.

Костя стоит напротив, перебирает в руках мои локоны. Костя… Его прикосновения – нереальная дрожь по всему телу. Мягко скользит пальцами по моей шее, выделяя каждый изгиб, вырисовывая незамысловатые узоры. Шепчет на ушко ласковые слова. Костя – он настоящий. Он нужен мне, как никто другой.

Прижимаюсь к его груди. Продолжает гладить меня по волосам. Чувствую,  как его запястья пахнут мятой. Тонкий, бодрящий ментоловый аромат. А он действительно любит зеленый чай с добавлением свежих листьев ароматного растения, который сложно перепутать с чем-либо другим.

– Я хочу показать тебе свой дом, – раздается бархатный голос.

Прячу глаза и утвердительно киваю.

– И я хочу, – произношу не смело.

Мы стоим на берегу реки и смотрим друг другу в глаза. Теперь его руки обвились вокруг моей талии. Он так близко. Вдруг его губы коснулись моей щеки. Тысяча и один импульс пробежали по телу. В этот момент я хотела… Хотела распустится, как цветок и целовать его, чувствовать горячие объятья.

И он целовал меня, целовал.., а земля уходила из-под ног.

***

Алекс

Выбрала его. Моего лучшего друга. Как же она сказала мне нет! Ее слова звучали, как гром среди ясного неба. Мне еще никто никогда так не говорил нет. Твердое, решительное.

Я всегда получал, получаю и буду получать, то чего хочу. То, что должно принадлежать только мне.

Потребовалось совсем немного времени, чтобы понять, как сильно она мне нужна. Каждый день встречаю девушек, женщин. Они приходят и уходят из моей жизни, меняются быстрым течением реки. Теперь, после встречи с Полиной, понимаю, что никогда не любил. Даже понятия не имел, что это такое. Когда постоянно думаешь о ней, мечтаешь. Представляешь ее в шифоновом пеньюаре, кружевных трусиках. И это просто трабл. Она сводит с ума, доводит до безумия.

Кажется такой юной. Ее карие глаза, как горький миндаль. Алые губы, как спелые вишни. Шелк волос, как безграничное поле золотой пшеницы. Нежная, фарфоровая кожа. Крохотная родинка на шее. Полина – словно звезда с неба. Которую не сорвать, не дотянутся. Не купить ни за какие деньги. Она слишком честна, хороша и желанна. И я хочу ее… Хочу заполучить любой ценой.

Не думаю, что она расскажет о нашем разговоре Костей. А если расскажет – будет уже слишком поздно.

Возвращаюсь обратно по окружной дороге. Нервно бью ладонью по рулю, пытаюсь до максимума разогнать внедорожник. И почему она выбрала именно Костю?! Почему…

 Нам с Костей всегда нравился один тип девушек. Только не припомню, чтобы он говорил о свадьбе. В его планах карьера, новые бизнес-проекты, перспективные достижения на этом извилистом пути. Работа, работа и еще раз работа.

Не понимаю, почему он вернулся сюда, когда его отец – успешный бизнесмен в США. Мать без конца участвует в показах мод в Париже, ее нарядами интересуются звезды первой величины. Представляю, как она удивится, когда узнает, кто его невеста. В шкафу, которой даже нет приличной шмотки.

Нет, Костю – это не остановит. Родители или ее материальное положение. Если он влюбился – это навсегда. Я его знаю. Знаю давно.

Знаю, как он каждый вечер пятницы уходит раньше с работы, идет пешком до центральной площади. По пути покупает хот-дог бездомному, останавливается в подземном переходе и слушает, как играет бородатый парень на гитаре. Исполняет песню что-то из оперы Бутусова и его простая лирическая ода заставляет взглянуть на мир другими глазами.

Он слишком целеустремленный. Предпочитает жить настоящим, заглядывая в будущее. Для того, чтобы спланировать, продумать, как лучше построить бизнес. А тут свадьба. Спонтанно. Неожиданно. Полина сильно его зацепила. Он влюбился без памяти.

Поэтому выход только один. Пока один.

Мои мысли прервал телефонный звонок. Я ждал, когда позвонит он. Быстро снимаю трубку и слышу низкий мужской голос:

– Сделал, как ты просил. Он приедет. Завтра, вечерним рейсом. Не пожалеешь потом? – раздается на том конце провода.

– Почему я должен  жалеть? – отвечаю вопросом на вопрос. Это не должно его волновать.

– Не знаю. Хотя бы потому что он твой друг. Лучший друг. Тебе доверяет, как самому себе, – голос моего собеседника слегка дрогнул.

– Нет, – твердо стою на своем. Хочу скорее закончить этот бессмысленный диалог. Все что хотел – услышал. Он уедет. И в моем случае – навсегда.

– Женщина…, – отвечает мой собеседник. – Между вами встала женщина.

– Это не важно.

– Не боишься, что он догадается?

– Не боюсь. Позаботься, чтобы он не вернулся.

Даю отбой. Нервно бросаю трубку. Иду на обгон. Затем резко останавливаюсь. Смотрю через лобовое стекло на бесконечный поток машин. Думаю. Нет! Не могу. Спешно разворачиваю авто. Хочу увидеть ее снова и снова.

Глава 8

У него красивый дом, скорей всего с большой историей. Такой дом я видела только на картинке, какого-нибудь модного журнала.

Интерьер завораживает. Роскошь, разнообразие деталей.

Классический стиль, изящество отделки, баухауз, функционализм. Меня впечатляет открытая веранда с аркообразными сводами. Просторная гостиная: глянцевый потолок, настенный декор, венецианская люстра и обилие диванных подушек.

Воздушный, как розовый зефир холл, много света, росписи на стенах. Дом огромен, кажется его невозможно обойти. И настроение создается особое. Навевает восточную сказку.

Идем в спальню, поднимаясь по длинной мраморной лестнице, крепко взявшись за руки.

Спальня цвета утренней свежести. Утренней чистоты.

Ореховый комод, изящные прикроватные тумбочки. Простота в аксессуарах, Плотные портьеры оттенка пастернак без наслаивания каких-либо текстур.

В его комнате пахнет шалфеем и тмином.

Чувствую себя в безопасности. Рядом с ним. И только с ним.

Костя рассказывает о квартире с видом на Москву-реку, уютном домике в Лондоне, который купил ему отец, когда он учился в Кембридже. Не смотря на все – больше всего он любит именно этот дом.

А мне все не важно. Важно, что он здесь. Сейчас. Рядом. Его присутствие пробирает до сладкой дрожи в груди, до самых кончиков пальцев.

В раскрытое окно дует стылый ветер. Подхожу ближе. Кладу руки на его сильные плечи, смотрю в глубокие глаза. Чувствую тепло его тела. Он дотрагивается горячей ладонью до моего подбородка. Мы продолжаем стоять друг напротив друга. Молчать. Словно мир вращается вокруг нас.

Костя подхватывает меня на руки, целует в шею и медленно несет к большой кровати.

Я прикрываю глаза и отдаюсь воле чувств.

Задыхаюсь и трепещу в его объятиях, чувствуя приятную истому.

***

Он был первым в моей жизни. Первым во всех смыслах этого слова. Не смотря на то, что мне двадцать один, я никогда не была так близка с мужчиной.

Иришка, всегда говорила, что девственности нужно лишится в лет так шестнадцать, чтобы не быть белой вороной. Но в шестнадцать и даже двадцать у меня были совершенно другие интересы.

Мне нравилось удобно расположиться на широком подоконнике и изучать французский язык. Любила заглядывать к маме на работу, интересоваться какими книгами пополнилась библиотека. Она лишь разводила руками, утверждая, для меня нет ничего интересного.

Тогда я отправлялась в книжный магазин. Где могу бродить с утра до вечера между огромными рядами. Выбирать, листать, шурша страницами. Чувствовать запах книг, словно только что их привезли из типографии. Доставили, разложили, как горячие пирожки, от которых еще исходит едва тлеющая, ароматная дымка.

Я любила ездить к бабушке в деревню. Помогать лепить вареники с толченой картошкой, обжаренным до золотистого цвета луком. Сидеть на залитой солнцем кухне, разливать чай из фаянсового чайника и слушать, как она бесконечно рассказывает про политику и жадность олигархов.

Я любила ходить в лес собирать чернику с брусникой, помогать носить дрова, растапливать печь, а поздним вечером выходить на веранду и смотреть на ночное небо с бесконечной россыпью алмазных звезд.

Теперь понимаю, что меня интересовало все, кроме мужчин. Потому что я не встретила того единственного. С кем хочу разделить постель и свою жизнь. Тогда не встретила…

Ранним утром проснулась. Костя не спал. Он целует мои сонные веки, а я говорю ему, что нельзя целовать глаза. Это к расставанию.

Он мягко отвечает, что не верит в эти человеческие предрассудки. А еще нас никто никогда не сможет разлучить. Наша любовь вечна. Наша любовь – навсегда.

– У тебя есть мечта? – спрашивает он и дарит нежный, бодрящий поцелуй в щеку.

– Чтобы мы всегда были вместе, – затем резко встаю с кровати, обернувшись белоснежную до скрипа простынь и бегу в душ.

Мы завтракаем. Звоню маме. Она говорит, что сегодня задержится, так как у них в библиотеке вечерний просмотр фильма. Говорю ей, что крепко люблю и ближе к вечеру приеду домой. Потому что хочу проводить Костю в аэропорт.

Мы проводим целый день вместе до самого вечера. Гуляем по цветущему саду, едим ананас, нарезанный ломтиками прямо в постели.

Наши вещи хаотично разбросаны на полу. Целуемся и совершенно не замечаем, как стремительно бегут стрелки часов.

А потом Костя  уезжает, и я начинаю обратный отсчет времени.

– Приеду и сразу поженимся, – говорит он, когда снова меня обнимает.

Не знаю, что сказать. Просто улыбаюсь. Просто смотрю ему в глаза. Просто не хочу, чтобы он уезжал.

Возвращаюсь домой ближе к девяти, когда солнце село за горизонт, а самолет Косте давно парит высоко в облаках. Отец суетится в прихожей, шнурует туфли, сидя на низкой скамейке. Говорит, что идет встречать маму, так как она слишком сильно задерживается.

– Ты в библиотеку звонил?

– Звонил. Сказали, что фильм давно закончился. Вот где ее носит по ночам?! – возмущается, смахивает пот со лба.

В моем сердце поселилась тревога. Я не находила себе места. Думала, что нужно было пойти с папой. Мама никогда! Никогда так поздно не возвращалась с работы.

Время тянется с черепашьей скоростью. Жду, когда вернутся родители. Жду звонка. Жду, верю, что все будет хорошо. Это просто стечение обстоятельств.

Телефон нервно брякнул. Тут же бросилась к нему, когда часы показывали ровно полночь.

– Ваша мама в реанимации, в тяжелом состоянии, – раздается незнакомый женский голос. – Городская травматология. Ваш отец просил позвонить. Приезжайте.

Глава 9

Костя

Меня встречал аэропорт Джона Кеннеди и шумный мегаполис, где жизнь не замирает даже на мгновение. «Город, который никогда не спит».

Проезжаю по Бруклинскому мосту. Восхищаюсь иллюминацией и птицами, летающими в небе цвета индиго.

Затем меня приветствует городские артерии Бродвея с бесконечным потоком желтых такси, огромным количеством неоновых баннеров. Улица Бродвей, как «Великая Белая дорога». Она тянется бесконечно, закладывая свои виражи до самых краев гигантского города.

Позвонил Полине сразу, как приехал в гостиницу. Трубку никто не брал.  Я звонил еще и еще. Разное, время суток, смена часового пояса. У нее – глубокая ночь. Здесь – ясный день.

Шестнадцать часов перелета утомило, но я продолжаю думать о ней.

Постоянно думать. Вспоминать. Даже стоя под душем, чувствуя, как колкие капли прохладной воды, стекают по моей влажной спине – Полина не выходит из моей головы. Из моего сердца.

Думал о ее поцелуях. Самых ярких, самых нежных. В которых спрятан вкус сочных фруктов: личи, манго, хурма. И сладких специй: мускатный орех, кардамон, корица.

До сих пор не понимаю, что происходит со мной. Она заполняет все мои мысли.

Только она. Она – сделала меня счастливым в одно мгновение.

Мне звонит Алекс. Интересуется, все ли в порядке. Спрашивает на когда запланирована встреча и все в таком духе.

Прошу его позвонить Полине при первой возможности, так как она почему-то не берет трубку.

Обещает все узнать. Но почему-то после этих слов его голос звучит не как прежде.

Рано утром, когда кисея тумана растворяется над верхушками небоскребов собираюсь направляюсь на встречу с партнером. За мной прислали машину класса «Люкс» с личным шофером.

Надеялся сегодня уладить все дела. Не хочу задерживаться  здесь надолго..

Собравшись с мыслями,  так и не дозвонившись до Полины – направляюсь на встречу.

Это был ресторан, с уютной атмосферой в котором подавали отличную утку по-пекински, а еще предлагают свежую рыбу прямо с берегов Средиземного моря.

Сейчас меня встречал седой, плечистый мужчина. У него надменные манеры, дерзкий взгляд. И в большей степени любит, чтобы к нему обращались просто: старина Джек.

Дорогом костюм, лакированные туфли цвета бордо. Шелковый галстук, с золотыми нитями, цена которого – космос. Настолько заоблачная, что покажется такие деньги невозможно заработать “обычному смертному”.

Крепкое рукопожатие, натянутая улыбка. Никак не могу понять, почему он решил со мной встретиться. Для этого есть Алекс, тем более насколько мне известно, они в прекрасных отношениях.

– Отношение  – это одно, а серьезный разговор – другое, – хлопает меня по плечу, когда спрашиваю, почему этот вопрос нельзя было уладить с моим замом.

– Пройдем? Обсудим детали сделки? – раздается его резкий, хрипловатый тенор.

Утвердительно киваю. Садимся за один из столиков. Вокруг нас тут же засуетились официантах в белоснежных рубашках.

 Мой собеседник закинув ногу за ногу и, перебирая пальцами по хорошо отсервированному столу – не сводит с меня пристального взгляда. Я же осматриваю зал ресторана в стиле ампир, в котором только мы и персонал. Никаких лишних ушей. Постороннего шума. Все как он любит.

– Хотел предложить тебе продать 75% своих акций.

Приподнимаю бровь и удивленно смотрю на него.

– С чего такая щедрость?

– Стар я уже. Зачем мне столько? А ты молод, энергичен. Тебе и карты в руки.

Не верится. О том, что сейчас говорит старина Джек – почти не реально. Сколько предлагал, уговаривал – ничего не действовало. А тут такие перемены. Невозможное – возможное.

– Чего молчим? Или ты уже передумал? – он берет в руки бокал, наполненный до краев и подносит к тонким губам.

– Нет, не передумал.

– Тогда давай выпьем. Сыграем партию в бильярд,  завтра соберемся у меня офисе и закрепим нашу договоренность подписями в присутствии доверенных лиц.

– Хорошо. Обсудим условия сделки?

Утвердительно кивает.

Рассказывает о моем отце. О том, как знает его с тех пор, когда он был юным архитектором, проектирующим станции метрополитена.  А потом защитил диссертацию, уехал в штаты, развил свой бизнес до такой степени, что его имя известно бизнесменам из жаркой, солнечной Анголы.

Не дает покоя его щедрость. Кажется, что этот старый лис что-то задумал. Появился в его рукаве козырный туз, и он решился реализовать план. Какой? Пока остается только догадываться. Неужели он готов вот так просто продать свою большую часть бизнеса?

Надеюсь, он не передумает до завтра.

Мы расстались на позитивной ноте. На сегодня все. Планов – нет. Возвращаюсь обратно в гостиницу.

Сижу на заднем сиденье авто, хочу позвонить Поле, но не успеваю набрать ее номер.

Успеваю разглядеть огромную фуру. Которая несется на огромной скорости прямо на легковой автомобиль, в котором я и водитель.  Оглушающе сигналит, не сворачивая..

А затем темнота, отдаленный голос, боль. Ощущение того, как битые куски стекла пронзают тело насквозь.

Глава 10

Реанимация… В этот момент, мне казалось, что разорвались мамины жемчужные бусы. И перламутровые шары, медленно раскатились по ворсистому ковру.

Еду в больницу. Постоянно прошу таксиста, чтобы прибавил скорости. Он лишь сонно смотрит на меня большими, бледными глазами.

– Успеем, красавица! – отвечает так, словно знает меня со школьной скамьи.

Не знаю, о чем думаю в этот момент.  Скорей всего ни о чем. Просто еду, смотрю в окно, за которым безлюдные улицы. Иногда мелькают светофоры, непрерывно меняя цвет.

Не помню, как доехала. Мне казалось, что происходит все медленно. Слишком медленно.

Бегу по широкому больничному коридору. Рассеянный свет потолочных ламп, запах спирта, марлевых бинтов. Слишком тихо. Глухо. А я продолжаю бежать из-за всех сил, прижимая к груди полиэтиленовый пакет с одеждой, слушая отчетливый стук своего сердца и маленьких каблуков.

Вижу папу. Он сидит возле реанимационного блока на деревянном стуле, опустив взгляд в пол.

– Что с ней? – запыханно произношу. Растерянно смотрю, продолжая сжимать в руках пакет. Взяла тапочки, халат. Телефон забыла, в такой спешке. В такой ситуации все, что хочешь забудешь.

– Врач еще не объявлялся. Выходила медсестра, дала вот этот список, – он поднимает голову и достает из нагрудного кармана полосатой рубашки вчетверо сложенный лист. Протягивает дрожащей рукой. Папа сам весь на нервах.

– Если врач выйдет – узнай все у него. Подробно. Протягиваю пакет с одеждой, беру список и бегу в дежурную аптеку.

Стараюсь все делать быстро. Она поправится, обязательно. По-другому не может быть.

Не готова к такому. Всегда хочется думать, что с моими родными ничего не случится. Никогда. Реанимация, больница, огромный список лекарств. Неизвестность. Больше всего пугает она. Когда не знаешь, что? Что!? Произошло с самым близким тебе человеком – мамой.

Покупаю лекарства. Возвращаюсь обратно. Стараюсь не думать о плохом. Продолжаю верить.

Мы долго сидим с отцом в пустом больничном коридоре. Молчим. Ждем, ждем, ждем. Вздрагиваем, от малейшего скрипа. Малейшего шороха. А потом он решается мне рассказать:

– Я нашел ее. За несколько улиц от нашего дома. В темном переулке. Она была без сознания, голова разбита. Сережки… Те самые, которые я подарил ей на юбилей нашей свадьбы. Их забрали. Я не успел. Я не успел! – он начал нервно мотать головой в разные стороны, прикрыв глаза ладонью.

Слегка дотрагиваюсь до его плеча, склоняю голову. Продолжаю молчать. Сложно говорить, что-то в данной ситуации.

А потом выходит доктор. С замиранием сердца слушаем его, как какой-то приговор. Но он был не многословен.

– Состояние стабильно-тяжелое. Все анализы сделаем завтра.

– Почему не сегодня? – настаиваю.

– Потому что ночь за окном. Жизнь ей спасли, все остальное завтра! – эмоционально высказывается.

Разве можно заснуть? Раве можно спать? Когда все вот так. Валится из рук, переступая тонкую грань. Да, после слов врача – стало легче, но не на столько, чтобы спокойно спать.

– Нужно идти в полицию, писать заявление. Нужно, чтобы их нашли! Кто совершил нападение, – теперь обращаюсь к папе.

– Завтра, дочка. Пойдем, напишем. Разберемся. Все, что мы могли – сделали. Доктор прав. Нужно ехать домой. Ложиться спать.

Я не согласна с отцом. Мне казалось, что для мамы мы можем сделать гораздо больше. Сегодня. Сейчас.

Отец уверяет, что она обязательно поправится. Вселяет надежду. И я ему верю. Хотя сама прибываю в каком-то смятении.

Не могу заснуть. Тревожно.

И уже дома, в холодной постели, когда сомкнула глаза – приснился Костя. Он улыбался мне во сне. Протягивает руку, и в этот момент я резко подрываюсь с кровати в холодном поту. Хочется протяжно крикнуть: Не-е-е-т! Но мой голос охрип. По щекам просто покатились слезы.