Текст книги "Выйти замуж за олигарха"
Автор книги: Мария Жукова-Гладкова
Жанр: Современные детективы, Детективы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Мы с Татьяной стали пробираться к замеченной моей подругой женщине, в кильватере следовали Пашка с Василием. Та как раз отошла в сторонку и с кем-то разговаривала по телефону. Мы подождали, пока она закончит.
– Ой, это вы? – расплылась баба в пьяной улыбке при виде меня. – А Кольку уже увезли.
Николаем звали убитого свидетеля.
– Значит, вместо свадьбы похороны? Они вон обсуждают, что делать, – баба мотнула в сторону дискутирующего олигарха. – Но ведь сегодня ж не будешь поминки справлять? А они вроде хотят, раз ресторан заказан.
– Я не поняла, что обсуждают? – уточнила Татьяна.
– Свадьбу справлять или поминки, – пояснила баба.
«Боже мой! – подумала я. – Ну разве можно быть такими циничными?»
Я, конечно, сама не подарок, но до такого еще не опустилась. Для себя решила, что в ресторан не поеду – ни на какое мероприятие. Если олигарх потребует, пятьсот тысяч евро верну. Жила без них и дальше проживу. А старость себе и без его помощи обеспечу. Писать можно хоть до ста лет.
Я попросила любительницу выпить пройти с нами.
– А чего там? – посмотрела она на меня, сделала шаг и пошатнулась. Ее под локоток подхватил Василий. Баба внимательно осмотрела Василия, дышащего пивными парами. Они смешивались с коньячными, исходящими от нее. – Какой мужчина!
Василий приободрился. Женщины давно не смотрели на него столь откровенным взглядом. Да и их с Пашкой гораздо больше интересует пиво. Не исключаю, что баба смотрела на Василия как на потенциального собутыльника.
Мы впятером тронулись в направлении загса. Наша спутница была на высоких каблуках, пару раз она подвернула ногу, каждый раз высказывалась непечатно. И штормило ее сильно. Когда мы заходили, на носилках по холлу несли модель, прикрытую простыней.
– Ой, но ведь Кольку же увезли! – воскликнула пьяная баба и рванула к носилкам, подвернула ногу – и грохнулась на них. Два санитара их непроизвольно выпустили, носилки с трупом и пьяной упали. Каким-то образом слетела простыня с лица мертвой. Раздался истошный вопль:
– Анька!!!
У бабы началась истерика, она билась на трупе, с которого ее с трудом стащили.
– Дайте ей по морде! – заорал Андрюша.
– У нее коньяк в сумке, – тихо сказала я. – Если, конечно, не все выпила.
Коньяк подействовал благотворно. Труп унесли, пьяную уложили на диванчик. Интересно, а как она на второй труп отреагирует? Но пока следственная бригада решила разобраться с этим. Пашка все снимал.
Андрюша подтолкнул меня к вроде бы приходящей в себя тетке. Я уселась на краешек диванчика и взяла ее руку в свою. Баба открыла глаза и с непониманием уставилась на меня.
– Невеста? – задумчиво произнесла она вслух. – Хотя откуда невеста? Или ангел? Конечно, ангел! Я в раю?
За ангела меня еще никогда не принимали, было даже приятно. Но вот то, что у пьянчужки, похоже, дело идет к белой горячке, не очень.
– Кто вы? – мягко спросила я.
– Витькина жена, – представилась баба и села, потом обвела собравшихся вокруг нее лиц несколько затуманенным взором и заявила: – А это, похоже, бесы. Так где же я все-таки? – Она посмотрела на меня.
– В загсе, – сказала я совершенно невозмутимо.
– Где?! – пораженно воскликнула тетка. – Я же вроде померла. Только не могу разобраться, куда попала.
– Это Аня померла, – напомнила я и попыталась объяснить ситуацию. Слава богу, баба начала вспоминать случившееся!
– Точно! – вдруг заорала она истошным голосом. – Кольку пристрелили, а теперь и девку его!
– Анька – Колькина девка? – уточнила я все так же невозмутимо. Члены следственной бригады отдали инициативу мне, предпочитая пока помолчать – чтобы получить побольше информации.
– Ага, – кивнула алкоголичка и попросила коньячка.
Коньячок обеспечили сотрудницы загса. После него Витькиной жене (как она представилось) сразу же стало легче. Я спросила, кто такой Витька.
– А то ты не знаешь? – вылупилась на меня баба и дыхнула алкогольными парами. Если бы не слой дорогой косметики на лице, она бы выглядела ужасно. Да и вблизи, даже с макияжем, все равно смотрелась не лучшим образом.
Я покачала головой.
Тетка рассказала, что мой жених, олигарх Фисташков (Темка) со школьных лет дружит с Витькой (мужем алкоголички) и Колькой (застреленным свидетелем). Только Витька пошел своим путем и является владельцем компании сотовой связи, а Темка с Колькой работают вместе, только главный в этом тандеме Темка. Правда, Кольку второстепенная роль устраивает. Он – хороший исполнитель, на самом деле очень хороший, но сам возглавлять компанию не смог бы и понимает это.
– А Анька? – напомнила я про убитую модель.
– Последняя Колькина девица. Вроде он на ней даже жениться надумал. Но мы все вообще обалдели, когда Темка сказал, что на тебе женится, – она посмотрела на меня. – А уже поженились? Я все проспала?
Я сказала, что бракосочетание не состоялось, и опять попросила вернуться к Аньке. Андрюша подал голос и поинтересовался, давно ли Колька знаком с Анькой.
– А фиг знает. Вроде они последний год вместе. Или погодите… На Новый год у них все началось. Значит… Девять месяцев. Колька со своей первой развелся, но подкидывает ей на жизнь. Дети в Англии учатся, как и мой. Ой, а Кольку ж пристрелили? Так? Значит…
Баба стала что-то просчитывать в уме.
– Нехило получается, – выдала она наконец. – Совершеннолетний-то только один. Значит… Нормально. Сейчас позвоню Колькиной первой жене, обрадую.
– Подождите, пожалуйста! – остановил ее Андрюша. – Пять минут – и будете звонить кому пожелаете. Мы хотим вас попросить еще на одну даму взглянуть.
– Тоже пристрелили?
Я кивнула.
– Колька только с одной Анькой встречался. Ну, может, с б… и в бане, но…
Я помогла нашей невольной помощнице подняться. С другой стороны ее поддерживал Василий, который внезапно крякнул и резко отодвинулся. Оказалось, что Витькина жена начала ощупывать ему зад. Всем нам она объяснила, что сексуальность мужчины определяет по этой части организма, и пустилась в пространные объяснения. Признаться, я ничего не поняла и никогда не считала именно эту часть объектом вожделения. Но хорошо, хоть не в штаны полезла.
Когда мы вошли в зимний сад, бригада уже закончила работу. Санитары паслись за одной из пальм.
– Взгляните, пожалуйста, – попросил следователь Сан Саныч, кивая на лежащую на полу женщину. Ее голову уже вынули из бассейна, лежала она на спине, а не на животе, как сначала.
Я отступила в сторону, и пьяную теперь поддерживали Василий с Андрюшей – чтобы она не рухнула и на эту жертву.
– Нет, с этой шашни они не крутили, – заявила Витькина жена. – Они все помоложе любят. И поглупее.
– Вы ее знаете? – спросила я.
– Знаю. Я вначале Витьку своего к ней приревновала. Ну ладно, когда он молоденьких моделек потрахивает. Вроде как по статусу положено, а тут выследила с этой! В ресторане два с половиной часа сидели. Правда, никуда потом не поехали. Стала за ней следить – а она у Темки с Колькой работает. Финансовый аналитик. Витька мой потом сказал, что они ее ему в аренду давали. Что-то там ему надо было, объяснить не могу. Все они говорили, что баба исключительно умная и дело свое знает.
– Имя, фамилия? – вставил Сан Саныч.
– Да на фига мне ее имя, если она – финансовый аналитик?! Да мой Витька к ней никогда не уйдет!
– Зови Витьку, – тихо сказал Андрюша какому-то парню из следственной бригады.
После появления Витьки в окружении телохранителей первым делом грянул скандал. Супруги, никого не стесняясь, выясняли отношения. В дверях зимнего сада на мгновение мелькнуло лицо моего жениха и исчезло. То и дело заглядывали какие-то крепкие молодцы, вероятно, держа руку на пульсе. Витька был одним из тех холеных мужиков, которые вместе с Артемом Фисташковым о чем-то спорили на площадке перед загсом, размахивая руками.
Витька убитую опознал и высказал сожаление о потере специалиста такого уровня.
Наконец и это тело увезли. Пьяную Витькину жену увели, а следственная бригада собиралась покинуть загс и его окрестности.
– Юль, а ты сейчас куда? – полюбопытствовал Андрюша. Все знакомые из органов вопросительно посмотрели на меня.
Я ответила, что должна спросить об этом у Виктории Семеновны, как своей начальницы, и Ивана Захаровича, как своего покровителя.
– А у олигарха? – встрял Сан Саныч с ухмылочкой.
– А он мне кто? – ответила я вопросом на вопрос.
Глава 9
Когда мы с Пашкой, Татьяной и Василием целенаправленно шли к Ивану Захаровичу с Викторией Семеновной, нам наперерез бросился олигарх. Ему-то что еще надо?
– Юля, вы поедете в загородный ресторан?
– Простите, нет, – ответила я. – Ситуация несколько изменилась.
Артем кивнул.
– А вы собираетесь? – уточнила Татьяна.
– Да, все-таки поедем, посидим, – сказал олигарх. – Конечно, кое-кто отказывается…
Тут к нам подскочил супермегазвезда Артур Небосклонов в сопровождении продюсера и кучи поклонниц, защищающих известного певца получше, чем телохранители олигархов, и спросил у меня, что ему делать дальше.
Я поинтересовалась у Фисташкова, хочет ли он, чтобы Артур сопровождал мероприятие в ресторане своим сладким пением. Олигарх хотел. Продюсер тут же напомнил еще про пару своих проектов, которые планировалось представить на нашей свадьбе. Юные дарования ожидали вызова в автобусе.
– Берите, – кивнул олигарх. – Все будет оплачено, как договаривались.
– А телевидение? – тут же спросил Артур.
Я сказала, что сейчас поговорю с Викторией Семеновной. У загса в эти минуты находились двое наших операторов (кроме Пашки), можно кого-то отправить, если не возражает господин Фисташков.
– Пусть ваших звезд снимают, – сказал олигарх продюсеру. Это устраивало всех.
Часть девочек-поклонниц тоже взяли, не исключаю, что для телохранителей Фисташкова и его друзей. Зачем потом вызывать ночных фей, если этот вопрос можно решить здесь и сейчас, причем к общему удовлетворению? Девочки-то обычно за возможность побыть рядом с кумиром обслуживают определенным образом его окружение. Достанется и окружению олигарха. Не исключаю, что это гораздо выгоднее. В общем, пусть сами разбираются.
Я только спросила у Фисташкова про дальнейшие планы. Меня интересовало, поедем мы в круиз или нет. Не могу сказать, что мне хотелось. Пожалуй, было все равно. Я изначально воспринимала это как работу. Но я должна знать точно, чтобы, исходя из этого, строить планы. И ведь на нашем телеканале и в печатных изданиях холдинга уже две недели шла реклама предстоящих мероприятий. Конечно, сегодня мы покажем соответствующую «Криминальную хронику» вместо заявленного репортажа о бракосочетании, но что потом? Эфирное время стоит дорого, конкуренты не дремлют.
Олигарх ответил, что свяжется со мной завтра. Пока он сам не определился с дальнейшими планами.
– На два дня сегодняшнюю съемку растянете? – уточнил он.
– Да, – ответила я. – Завтра еще можем про убитую модель рассказать. Она же много снималась. Кстати, про связь с вашим другом и заместителем упоминать?
– Как хотите, – безразлично ответил олигарх. – В любом случае им уже все равно. Насчет финансового аналитика обратитесь в пресс-службу моей компании. Они к завтрашнему дню что-нибудь подготовят. Я имел с ней дело только по работе и, признаться, не могу про нее ничего сказать. Только, что она была великолепным специалистом.
«И явно много знала», – добавила я про себя.
К моему великому удивлению, моя мама с тетей Раей изъявили желание поехать в ресторан. Вероятно, это тетя Рая соответствующим образом накачала маму. Ведь разговоров хватит на год! Подумаешь – свадебный пир без невесты. Но какие гости! Артур Небосклонов, поклонницей которого, как выяснилось, была тетя Рая! Более того, она уже успела познакомиться с мамой олигарха, и они втроем очень мило беседовали. Возможно, госпожа Фисташкова проявляла такую любезность, зная, что моя мама не станет ее родственницей.
Вскоре участники предстоящего пира (в честь чего, интересно?) уехали, на площадке перед загсом остались Иван Захарович с сопровождением и представители нашего холдинга во главе с Викторией Семеновной.
Моя начальница была абсолютно спокойна за сегодняшний эфир и завтрашние издания, так как часть съемок уже была отправлена на обработку. Оставшиеся довезут в самое ближайшее время, пишущая братия успеет настрочить нужное количество слов, то есть эфирное время будет заполнено, как и страницы печати.
– Интересно, что будет дальше? – хмыкнул Иван Захарович. – И зачем все-таки олигарху все это было нужно?
– Охрана мероприятия с его стороны не была организована должным образом, – заметил Виталя, который является настоящим специалистом по этим вопросам. – Мы молчали и с комментариями не лезли.
– Правильно: ваша задача – меня охранять. Ну и Юленьку с друзьями, – вставил Иван Захарович и многозначительно посмотрел на дырку на моем платье, сквозь которую теперь проглядывал бронежилет. – А олигарх пусть сам со своими подчиненными разбирается.
– Я это говорю к тому, что такой поворот, возможно, был специально спланирован, – невозмутимо продолжал мой сожитель.
Все собравшиеся посмотрели на него. Иван Захарович в задумчивости почесал щеку.
– Зачем ему Юльку убивать? А если убивать, то к чему такие сложности? Она у нас не постоянно охраняемая особа. Киллер легко смог бы добраться, если бы захотел.
– Спасибо на добром слове, – сказала я ничего не выражающим тоном.
– А то ты этого не знаешь?! – завелся Иван Захарович. – Можно подумать, я тебе Америку открыл! Да, если с тобой что-то случится – не дай бог, конечно, – и я, и все твои приятели в органах землю рыть будем, и все это знают, но… Что я тебе объясняю очевидные вещи? Стреляли не в тебя. В тебя попали случайно.
– А может, и специально, сообразив, что на ней бронежилет, – продолжал рассуждать Виталя. – Охрана Фисташкова это поняла. Они же видели Юлю раньше. В смысле не только на экране, а и в жизни. А тут она вдруг странным образом пополнела. И не пузо появилось, не пышная юбка! В верхней части тела вдруг поправилась за несколько дней! В общем, скумекали. Могли передать стрелку по рации. Киллер сам мог допереть – ведь стреляли с оптикой.
– То есть ты считаешь, что убивали того, кого убили, – этого самого Николая, заместителя Фисташкова в «IT-Инвест»?
– Или самого Фисташкова. Я должен очень внимательно просмотреть запись – если она есть. Как вы стояли, как шли. От дома, из которого стреляли, до этой площадки не два шага. За долю секунды Николай мог сделать шаг – и этот шаг стал для него роковым.
Виктория Семеновна заявила, что все записи, сделанные Пашкой, будут переданы Ивану Захаровичу. У нас это часто практикуется.
– Всеми операторами, – сказал Виталя. – И все фотографии.
– А теток почему убили? – подала голос Татьяна.
Я сказала, что, вероятнее всего, это совсем другое дело. Или дела. Вот только какие? Но все эти смерти могли быть и частью одного замысла. Меня лично интересовал вопрос, организовал ли все это сам олигарх, или его хотели подставить (а то и убить), и он это предполагал? Или все гораздо сложнее и серьезнее? Теперь же делом серьезно займутся правоохранительные органы. Ведь замешаны известные лица. Все зафиксировано, дело получит широкую огласку в СМИ.
Что ж, будем разбираться. Я не люблю нераскрытые тайны, в особенности если они касаются меня лично и моей жизни, которая мне пока еще совсем не надоела.
Глава 10
Вечером у меня собрались Татьяна, Пашка с Василием и Виталя с другом Димой. Потом еще приехал опер Андрюша из Управления. Мы дружно отметили несостоявшуюся свадьбу (или, правильнее сказать, провал свадьбы?). Особенно радовались Виталя с Андрюшей, хотя и старались не показывать. Потом Виталя с Димой и Андрюшей принялись за просмотр записей, сделанных у загса и в загсе, Пашка с Василием продолжали общение с пивом, мы с Татьяной убирали со стола.
Я спросила, определили ли квартиру, из которой стреляли, и что в ней нашли. В том, что стрелка не поймали, я была уверена на сто процентов.
Оказалось, что Пашка даже заснял окно, из которого был сделан второй выстрел – по мне. Следовало предполагать, что и первый – оттуда же. Не перебегал же киллер от одного окна к другому? Да и по времени это просто невозможно.
Квартира, из которой стреляли, вообще пустовала. Соседи сказали, что проживавшая там с начала ввода дома в эксплуатацию бабуля умерла пару лет назад, жилплощадь унаследовал племянник. Какое-то время ее сдавали, но этим летом там уже никто не жил. Возможно, все дело в кризисе. Людям стало труднее снимать апартаменты, предпочитают комнаты. Соседи предполагали, что к сентябрю все-таки въедут какие-нибудь студенты, однако наступил сентябрь, но никто не появился. Никаких звуков за стеной в последние дни они не слышали. Если киллер там и обосновался, то вел себя тихо. С хозяином связались, но он заявил, что пока не смог найти жильцов, которые его устроили бы. Кавказцев пускать не хотел, студентам, желавшим сбить цену, сдавать тоже не хотел, поэтому пока решил переждать.
Вероятно, кто-то знал про это положение вещей и воспользовался. Виталя считал, что киллер (или заказчик) должен был изучить все подходящие квартиры в домах с обеих сторон. Конечно, эта подошла больше других. Замок там хлипкий, его без труда вскрыли. Вообще площадка перед загсом простреливалась идеально.
– Это еще раз убеждает меня, что все было подстроено. Да если бы Иван Захарович задумал жениться, этот загс я позволил бы ему выбрать в последнюю очередь!
– Но олигарх же прописан в этом районе, – напомнила Татьяна. – А один из двух брачующихся…
– Таня, что ты чушь порешь? – сказала уже я. – С его деньгами он мог снять любой загс. И регистратора пригласить куда угодно. Я прописана в другом районе. Кстати, понятия не имею, как там загс расположен. В общем, мутное дело.
Ночевать Андрюша с Виталиным другом и напарником Димой отправились в Татьянину квартиру, поскольку за руль сесть не могли из-за изрядной доли выпитого, Виталя ночевал в моей постели, Пашка с Василием уже не в первый раз расположились в гостиной (или гостевой).
* * *
Меня разбудил звонок мобильного. Мы с Виталей кладем их у изголовья и не выключаем никогда. Нам обоим могут звонить ночью. Было четыре часа утра.
– По звуку твой, – прохрипел также проснувшийся Виталя. – Хорошо хоть не песня Небосклонова.
В свое время Артур предлагал специально для меня записать рингтон (и, естественно, провести соответствующую рекламную акцию), но я вежливо отказалась. Знакомые меня бы не поняли. Да и у Артура все песни скорее подходят для медленных танцев, а не для резкого звонка, который мне нужен.
Звонил Артем Фисташков. Он что, никому другому позвонить не мог?
– Юля, вы можете приехать? – прорыдал олигарх в трубку. – Тут привидения!
«Может, перепил?» – подумала я, но вслух поинтересовалась где. Оказалось – у него дома, то есть в загородном особняке.
– А охране вы звонили? – устало спросила я.
– Никто не отвечает!
– Вы что, один в доме?
– Не знаю!
– Прислуга у вас есть?
– Глухонемая.
– То есть как глухонемая? – не поняла я. Виталя, включивший бра над кроватью, уже крутил пальцем у виска.
Олигарх тем временем объяснял, что специально подбирал такую обслугу – чтобы молчали.
– Юля, приезжайте! Я вам еще пятьсот тысяч евро переведу! Ой, опять оно за окном!
– Поехали, – сказал Виталя мне в другое ухо. – Адрес у меня есть.
Мы не знали, чего хочет Фисташков. Возможно, выманить меня одну, зная о моем журналистском любопытстве. Ведь четыре часа утра – самый сон, в особенности после такого суматошного дня. Человек плохо соображает.
Но Виталя решил, что мы двинемся всей компанией, отправился варить кофе, а я, с моим опытом пробуждения пьяных мужиков, – будить Пашку с Василием. Татьяна, Дима и Андрюша встали с недовольством, но без проблем. Естественно, Пашка взял с собой камеру.
* * *
Стартовали на Виталином джипе, чтобы всем разместиться в одной машине. Остановившим нас на выезде из города гаишникам (вот ведь не спится людям) Андрюша показал удостоверение, я – свою физиономию, Василий, лечившийся пивом, пригласил в случае необходимости в морге судмедэкспертизы обращаться лично к нему.
– Юль, а вы замуж все-таки вышли или нет? – спросил один из гаишников.
Я покачала головой.
– Но ее несостоявшемуся муженьку привидения мерещатся, – добавил Андрюша. – Вот едем проверять привидения.
– Белая горячка, – уверенно поставил диагноз гаишник, и мы тронулись дальше.
Ворота в заборе, окружавшем олигархический дом (то есть замок), оказались приоткрыты.
– Хм… – сказал Андрюша и явно задумался, сразу вызывать коллег или вначале самим осмотреться. Единогласно было принято решение осмотреться.
Виталя припарковал машину перед входом.
Никакой будки охраны за забором не имелось. Наличествовал парк без статуй, но с бассейном, в котором в ночи поблескивала вода, а также посыпанные красной кирпичной крошкой дорожки.
– А машины-то как тут въезжают? Дорожки вроде бы узковаты, – заметил Василий.
Я высказала предположение, что въезд для машин, парковочная площадка, а вероятнее всего, и гараж расположены с другой стороны. Гараж мог быть и подземным, но въезд в него тоже должен быть не здесь.
– Так, а гости как к нему прибывают? Оставляют машины на дороге, как мы? – не унимался Василий, который ни разу не был в особняках подобного рода, даже к Ивану Захаровичу его не приглашали. Надо будет как-нибудь свозить на экскурсию, например, дрессированного медведя показать. Кстати, а как с животными у олигарха?
Нам навстречу никто не выбежал (ни двуногие, ни четвероногие), никакого лая и вообще каких-либо звуков мы не слышали.
– Вася, какая тебе разница? – ответил Пашка. – Думаешь, если на дороге поставят, так сопрут? Не то место.
Я сказала, что было бы неплохо объехать забор по кругу – такая возможность имелась. От общей заасфальтированной дороги и перед началом забора, и после его окончания отходили такие же ответвления. Я подозревала, что они могут составлять полукруг, огибая забор, или их с другой стороны соединяет еще одна «ветка», а они идут дальше.
– Успеется, – сказал Виталя и первым тронулся по дорожке к крыльцу.
Татьяна предложила завернуть к бассейну.
– Поплавать хочешь? По ночным купаниям соскучилась? Так ночи-то уже холодные. Или ты решила моржеванием заняться? – ехидно спросил Виталя.
– Она хочет взглянуть, нет ли там утопленников, – пояснила я.
– Юля, ты теперь чужие мысли читаешь? – уточнил опер Андрюша.
– Мы обычно одинаково думаем, – сказала Татьяна.
Пашка признался, что подумал то же самое.
– С кем поведешься… – вздохнул Виталя и завернул к бассейну.
К нашему величайшему удивлению, никакое тело там не плавало и на дне не лежало. Правда, листьев нападало довольно много. Плохо работает обслуга у олигарха.
Я опустила руку в воду. Холодная. Интересно, а подогрев тут предусмотрен?
– Может, окунуться, чтобы протрезветь окончательно? – задумчиво произнес Пашка, явно не ожидая ни от кого ответа.
– Успеешь, – ответила я. – И вообще ты поддатый всегда лучше снимаешь.
– Интересно, у олигарха пивком разживемся? – задумался теперь Василий.
Так, никого не встретив и не услышав никаких звуков, мы подошли к дому. Построен он был из неотшлифованного гранита, от этой «неотшлифованности» получался очень своеобразный рисунок. Один знакомый в свое время объяснил мне, что такие «глыбы» специально делает завод, немного сменивший профиль. С заводом работают дорогие дизайнеры, поясняя, какая именно степень необработанности требуется.
Дверь оказалась открыта, словно нас специально ждали. Или на самом деле ждали? Вообще я считала, что тут все должно быть на электронике. Может, Фисташков заранее открыл ворота и парадный вход? Или не он?
Свет в холле не горел, и Виталя тут же включил предусмотрительно прихваченный фонарик. У меня он тоже имелся, и я включила свой.
В холле ни души – ни живой, ни мертвой.
– Кто-то явно разочарован, – хмыкнул Виталя, поглядывая на меня. – Ни одного трупа в пределах видимости.
– Артем! – громко позвала я. – Где вы?
Где-то слева послышался тихий звук, и секунд через тридцать из ответвления коридора появился Фисташков, держа за руку очаровательную длинноволосую и длинноногую блондинку лет двадцати. В руке он нес пульт, при помощи которого включил свет в холле и, как мы вскоре поняли, во всем доме.
– Слава богу, вы приехали! – с облегчением выдохнул олигарх и опустился на один из диванчиков, стоявших в холле. Блондинка села рядом, не произнося ни звука, только радостно улыбалась нам.
Фисташков выглядел… взъерошенно. Он не трясся от страха, но обычно тщательно уложенные волосы сейчас торчали в разные стороны. Нет, они не стояли дыбом, но создавалось такое впечатление, что шевелюра олигарха побывала в эпицентре урагана. Одет Фисташков был в пижаму в тонкую черную полоску на розовом фоне. Девушка была в запахивающемся розовом халатике, открывающем длинные ноги и подпоясанном золотистым кушачком. Меня поразили руки и ноги девушки. Она в прямом смысле была белой и пушистой. Никогда не слышала про эпиляцию? А загар, по-моему, был бы ей очень к лицу.
– Где привидения? – спросила я с самым невозмутимым видом.
– Осмотрите, пожалуйста, дом, – попросил олигарх вместо ответа.
– Где ваша охрана? – спросил Виталя.
– Не знаю. Не отвечают. Я пытался с ними связаться, но… – Фисташков развел руками.
– Где они должны быть? – не отставал Виталя.
Олигарх пояснил, что в доме имеется второй вход – для прислуги, а рядом с ним комната, которую он сам именует «центром управления полетом». Обычно там дежурят два человека – по мониторам следят за происходящим в самом доме и на прилегающей территории, как внутри забора, так и за забором. В доме постоянно проживают кухарка и горничная. Где они сейчас – неизвестно. Возможно, спят в своих комнатах. Обе – глухонемые.
– И она тоже? – Татьяна кивнула на сидевшую рядом с олигархом девушку.
Фисташков кивнул и пояснил, что пришел к выводу: лучше всего окружать себя глухонемой прислугой, причем не знающей никакого языка.
– То есть как? – спросили мы все почти хором.
Олигарх пояснил, что Сильву (кивок на красавицу-блондинку) купили на одном латышском хуторе. Она из большой семьи, живущей фактически тем, что производит. У нее восемь братьев и сестер, все говорящие. Почему она родилась глухонемой, никто сказать не может, да и не занимался никто этим вопросом. Члены семьи плохо говорят по-русски, никто не мог обучить Сильву и языку жестов, поскольку ни с кем из глухонемых она до приезда в Россию не общалась.
– Но в Латвии-то она ведь, наверное, не единственная глухонемая, – заметила я.
– Я вам повторяю: она родилась на удаленном, отдельно стоящем хуторе. Она никуда с него не выезжала, пока не оказалась у меня. Ею никто не занимался. Необходимым навыкам ее в семье обучили. Она же не слепая – и ей показывали, что и как делают. И я показываю – она все быстро схватывает. Но, насколько я понимаю, она не знает ни одного языка. И я, кстати, не знаю, есть ли латышский язык глухонемых. Или он международный?
«Как человек может не знать ни одного языка?! – поразилась я. – Она же должна как-то думать!»
До встречи с Сильвой я не представляла, что такое вообще может быть. Оказалось – может, и не в единственном экземпляре. Горничная была тоже из Прибалтики, на этот раз из Литвы, но не с хутора, а из какой-то деревни. Кухарка – русская, но тоже из деревни, где всегда была изгоем. Вероятно, попадание в дом олигарха для них всех стало подарком судьбы.
– А между собой они как общаются? – спросила я.
– На пальцах, – пожал плечами олигарх. – И вообще почти не общаются. У них разные функции. Каждая знает свои обязанности. Работают добросовестно. Я ими всеми очень доволен.
– Вы их сами выбирали?
– Нет, мама. Она ездила по Прибалтике и искала их, а кухарку нашла случайно. Она с ребятами остановилась в придорожном ресторанчике и услышала разговор дальнобойщиков. Все в том ресторанчике останавливались, поскольку Галя классно готовит. И мама выкупила Галю у хозяина.
«Вроде работорговля и у нас, и в Прибалтике запрещена, – подумала я. – Но Фисташков так спокойно говорит о покупке прислуги… Какой цинизм!»
Но не мне его судить. Вероятно, эти три женщины не хотят назад. Или хотят? В любом случае я не смогу их об этом спросить.
Олигарх тем временем попросил нас осмотреть дом, но кого-то обязательно оставить с ним. Остались Василий и Дима. Пашка приготовил камеру к работе, Виталя достал пистолет, Андрюша, представляющий органы, хмыкнул, но глупых вопросов задавать не стал. Первым шел Виталя, потом мы с Татьяной, потом Пашка с Андрюшей.
Признаться, у меня создалось впечатление, что я в морге, – и совсем не из-за трупов, которых мы не нашли. Просто дом оформлен в белом цвете с легким серебристым оттенком – или блеском. Белыми были и стены, и потолок. Белый холл я восприняла как нечто само собой разумеющееся, но никак не ожидала, что таким окажется все. В первый момент, при входе в первую комнату, у меня возник вопрос, из чего сделаны стены. Я их даже рукой попробовала.
– Специальная краска, – пояснил Виталя и рассказал, что дизайнер, оформлявший и загородный дом, и квартиру Ивана Захаровича, предлагал в части помещений ее использовать, но Сухоруков отказался, потребовав обои. Не хотелось ему таких стен. Смотрится на самом деле непривычно – не так, как крашеные стены. Виталя пояснил, что краска очень густая, ложится толстым слоем. Это даже скорее паста.
Подсобные помещения оказались покрыты белой кафельной плиткой с серебристым узором. Ковры, естественно, были белыми, как и медвежьи шкуры.
– Сколько ж белых медведей извели! – воскликнула Татьяна.
Но натуральная шкура была только одна, остальные искусственные, вроде бы плюшевые, по крайней мере, по ощущениям.
Мебель тоже была белой, столы – с прозрачными стеклянными столешницами, вообще стекла много, а мебели мало. Создавалось ощущение простора. Статуи отсутствовали. На стенах висело несколько картин – на белом фоне в разных местах изображались части человеческих тел, причем часто искореженные.
– Это что, современное искусство? – спросила Татьяна.
– По-моему, это шиза, – сказала я, и члены нашей группы со мной согласились. Правда, я не исключала, что это творения какого-то очень дорогого и модного художника, причем он мог оказаться и нашим, и иностранным.
Кабинет с компьютером тоже оказался белым. Вероятно, системный блок и монитор делали по спецзаказу – я не видела их в магазинах в таком цвете. Поразила спальня – кровать отсутствовала. Олигарх спал на полу, на огромном круглом матрасе.
– Может, у него спина болит, – высказал предположение Андрюша и сообщил, что один из его коллег вот уже год спит на полу в спальном мешке – чтобы лежать на твердой поверхности.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?