Текст книги "Пересечение реальностей"

– А где Витя?

– Он на улице. Покурить вышел. – Оглянулся на неё Артём. Он покраснел. Наташа отошла от него, и смотрела то на маму, то на него.

– Да ладно вам, что вы так засмущались! – Махнула рукой Галина Петровна. Все трое засмеялись. – Молодые же, я понимаю. Пойдём за стол, дочка.

– Они сели за стол.

– Сынок, называй меня тёть Галей, хорошо? – С улыбкой сказала мама Наташи. – Наташ, ну что ты сидишь. не видишь, у мужчин чашки пустые. Налей чаю.

Наташа встала, взяла заварник, и налила всем чаю. С улыбкой села на стул.

– Артём, ты кушать хочешь? А то я всё тебя чаем пою, может ты голодный? – Спохватилась тёть Галя.

– Не, спасибо тёть Галь. – С улыбкой сказал Артём. Галина Петровна заулыбалась.

В зал зашел папа. С улыбкой оглядел всех, и сказал:

– Собрались? – Наташа кивнула. – Небось, сумок пять наложили?

Все засмеялись. Наташа, с улыбкой поглядывая на Артёма, сказала:

– Нет, только три. Всё самое нужное.

Все снова засмеялись. А Наташа покраснела, глянула на Артёма, и прыснула.

– Там погодка – чудо! – Сказал папа, показывая рукой за окно. – Лето. Ляпота. Ну что, молодые, вы собрались?

Артём с Наташей переглянулись. посмотрели на папу, и одновременно кивнули.

– Не подумайте, что я вас гоню, просто время уже позднее. Пора в путь. Артём, пойдём за вещами.

Артём встал, и пошел вслед за папой. Они поднялись на второй этаж дома, и зашли в комнату Наташи. Дядь Витя включил свет.

– Ну вот, так живёт наша принцесса. – Развёл руками, поглядывая на Артёма. – Всё чистенько, аккуратненько.

Артём стоял, и с любопытством глазел по сторонам, отмечая детали интерьера. В комнате и правда, было очень чисто. Небольшая кровать около стены, заправлена аккуратно. Рядом с кроватью – компьютерный стол, стул. У другой стены шкаф. На шкафу сидел большой плюшевый медведь. И книжки, книжки. Все полки в шкафу, на стенах, все были заняты книгами. Книги были везде – на полках, на компьютерном столе, на кровати лежала одна книжка. В торце комнаты большое окно, на окне светлые шторы. На подоконнике тоже книги. Сбоку от двери стояли три большие сумки.

Артём хотел было взять все три, но папа Наташи забрал одну.

– Давай помогу, Артём. Две нести сподручнее, чем три.

Они вышли, и пошли к лестнице. Спустились – у дверей из ждали мама с дочкой. Наташа улыбалась. Галина Петровна тоже улыбалась, но глаза у неё были грустными.

– Ну что, присядем на дорожку!

Все сели на стулья. Посидели с полминуты, встали. Молодые засобирались.

– Пойдёмте, до ворот вас проводим. – Виктор Григорьевич открыл дверь, пропуская всех вперёд.

Они вышли на улицу, поставили сумки на траву, около ворот.

– Ну ладно, всего вам доброго! – Виктор Григорьевич пожал руку Артёму, обнял Наташу.

– Счастья вам! Живите дружно! – Сквозь слёзы сказала Галина Петровна. Обняла Наташу, вместе с Артёмом.

Артём взял две сумки в одну руку, другой рукой забрал сумку у Наташи, которую та хотела нести сама.

– До свидания! Рад был познакомиться!

Наташа помахала родителям рукой. У неё в глазах были слёзы. Родители стояли, обнявшись. Помахали им. Молодые повернулись, и пошли к машине.

– Наташка, куда столько вещей? – Спросил Степан, складывая сумки в багажник.

– Там всё самое необходимое. – С улыбкой ответила она.

Артём открыл дверь Наташе, потом сел сам. Последним в машину залез Степан.

– Ну, как всё прошло? – С любопытством спросил Степан, оглянувшись к ним.

– Хорошо. – Ответили они, в один голос. Переглянулись, улыбнулись.

– Ничего не забыла? Едем?

– Едем, Степан Николаич. – С улыбкой ответила Наташа.

Степан включил зажигание, и они медленно тронулись. У спуска на Артёмовскую улицу, они были через 10 минут.

Они втроём стояли на улице. Степан захлопнул багажник.

– Артём, я вниз не буду спускаться, дорога очень плохая. Потом не выеду оттуда. Помочь сумки донести?

– Не, я сам справлюсь. Они лёгкие. Объёмные просто.

– Чуть не забыл, держи. – Степан протянул ему телефон.

– Зачем он мне? У меня есть.

– Для связи со мной, и Наташей. Держи его всегда при себе.

Сел в машину, и уехал.

– А зарядник? – Крикнул Артём.

– Для него не нужен зарядник. – Улыбнулась Наташа.

Артём посмотрел на неё. но спрашивать ничего не стал.

– Пойдём.

Они медленно пошли к дому Артёма. Во дворе остановились. Артём поставил сумки на лавку, обнял Наташу, и притянул к себе.

– Я люблю тебя, Наташ. – Тихо скзал он ей.

– Я знаю – Улыбнулась. – А я тебя больше люблю.

Они стояли, обнявшись. Потом Артём взял её за плечи, и немного отстранил от себя. С нежностью посмотрел ей в глаза, уловил в них ответное чувство. Нежно, но сильно, поцеловал в губы.

Они целовались минут пять, с жадностью впитывая друг друга, как губки. Пока не вышла мама Артёма.

– Здравствуйте, молодые люди. – Хитро улыбаясь, сказала она. – Артём, познакомь меня с девушкой.

– Мам, это Наташа. Она будет жить с нами. – Обнимая Наташу обеими руками за талию, сказал Артём. – Наташ, это моя моя мама – Юлия Сергеевна.

– Ну что же мы на улице стоим, идёмте в дом. – Посторонилась мама Артёма, пропуская молодёжь с сумками.

Она закрыла дверь за ними, опустив глаза, и мило улыбаясь.

Наташа прошла в комнату Артёма, отметив про себя, что в комнате очень чисто.

– Сам в комнате убираешься, или мама? – С улыбкой спросила Наташа, оглядываясь на идущего следом Артёма.

– Сам.

– Ммм. – Прошла дальше в комнату, заметила этажерку с книгами. Книг было много.

– Любишь читать?

– Да, очень люблю. – Артём стоял на пороге, и с любопытством наблюдал за Наташей. В комнату с мяуканьем забежал чёрный котёнок, следом за ним большие кошки – чёрная, и белая. Все трое остановились, заметив на своей территории постороннего человека.

– Ух ты! – Наташа присела, погладила сначала мелкого, потом больших. – Кто это тут у нас? – Спросила у Артёма, подняв на него голову.

– Котёнок – Кузя, белая – его мама, Маруся, а чёрный – Кузя-старший. У них семья. – Улыбнулся.

– Любишь кошек? – Он кивнул. – Я тоже. У родителей два кота.

– Молодёжь, идите ужинать! – Из кухни крикнула мама.

– У вас большой дом. – С улыбкой сказала Наташа.

– А у вас? – Сказал Артём. Потом подошел к Наташе, взял её за плечи, и поцеловал её в лоб. Открыл глаза, и увидел. что она улыбается. глядя ему в глаза.

– Чего ты улыбаешься? – С улыбкой, тихо спросил Артём.

– Мы так похожи. Ты не заметил?

– Пойдём ужинать. – С улыбкой потянул Артём Наташу к выходу из комнаты. – Заметил.

Они пришли на кухню.

– Артём, садись. – Подтолкнула его к табурету Наташа. – Юлия Сергеевна, давайте, я помогу?

– Расставляй тарелки, Наташ. – С улыбкой ответила мама. Ей нравилась невестка. – Вы будете суп, или картошку с грибами? Наташ, ты ешь грибы?

– Ем.

– Мам. мы будем и то, и другое. – Сказал Артём.

После ужина, они сидели втроём за столом, и пили чай. То Наташа глянет на Юлию Сергеевну, то Юлия Сергеевна на Наташу. Они знакомились. Мама Артёма была берегиней его папы. Она прошла точно такой же обряд, что и Наташа с Артёмом. Но не уберегла. Теперь она была в одиночестве. Но не одна. У неё был Артём.

– Наташ, чем ты занимаешься? – Спросила Юлия Сергеевна.

– Я учусь в Кемерово. А с сентября переведусь в местный филиал вуза.

– На кого?

– У меня мама – инженер, и я решила пойти по её стопам. – С улыбкой ответила она.

Зачирикал звонок в дверь.

– Я пойду выйду, соседка это. Мы договаривались встретиться. – Засобиралась мама Артёма, видя, что сын собирается встать.

Мама вышла. Артём пододвинул табурет к Наташиному, сел рядом, обняв её за плечи.

– Как тебе моя мама? Сдружитесь?

– Не беспокойся, Артём, мы поладим. – С улыбкой ответила Наташа. – Кстати – она берегиня. Ты знал?

– Нет. Папу завалило в шахте, когда я был маленьким. – Словно тень нашла на лицо Артёма. – А с чего ты это взяла?

– Я чувствую. Не говори ей ничего, о моих словах, пожалуйста. – Она взяла Артёма за руку, прижала её к своему лицу. Она стала очень грустной.

– Наташ, всё хорошо? У тебя такой вид, как будто ты сейчас заплачешь.

– Да, Артём, всё нормально. – Не глядя на него, ответила Наташа. – Я вдруг почувствовала её боль. И твою.

Артём вдруг чётко осознал, что быть берегиней – тяжкий крест. Он прижал Наташу к себе, поцеловал её в висок, и шепнул на ушко:

– Любимая, не бойся! Меня ты убережешь!

Она заглянула в его глаза, и почувствовал ком в горле. В её глазах было столько скорби, сожаления, отчаяния. И вдруг всё пропало.

– Пойдём в комнату, Артём! – Вскочила Наташа, и потянула его за собой.

Они валялись на диване, в обнимку, и просто разговаривали. Они хотели знать всё друг о друге, поэтому просто мило болтали. Часто прерываясь на поцелуи.

– Артём, ты теперь мой. Только мой. – Шепнула ему на ухо Наташа, лёжа на нём. Артём чувствовал её дыхание, биение её сердца. Чувствовал на своей груди её затвердевшие соски… Чувствовал её возбуждение. Они оба безумно желали обладать друг другом, но их время ещё не пришло.

– Любимая, рано ещё. Слишком рано. Давай немного подождём.

– Давай. – Наташа со смехом скатилась с него на диван. – Я и не приставала к тебе.

– Ах так, ты не приставала? – Со смехом схватил Наташу в охапку Артём. – То есть это простой флирт?

– Ну да, а ты как думал. – Наташа лежала теперь под ним. Артём держал её руки на подушке, за головой. – Мы же просто болтали, что вы, Артём Сергеевич?! – С невинной улыбкой сказала она. – Беседовали же. Ай!

Артём укусил её за шею. Слегка. И сразу же поцеловал, в то же место. Поднял глаза, к её глазам, и серьёзно сказал:

– Как же я жил-то, без тебя…

– Теперь я с тобой. Навсегда. Ещё надоесть успею. Пусти меня!

– Никогда ты мне не надоешь! – Артём отпустил её руки, и она воспользовалась этим – выбралась из-под него.

– Пойдём, чай допьём. – Оглянулась Наташа на него. Растрёпаная, глаза сверкают, улыбка до ушей.

Они побежали на кухню – Наташа впереди, Артём за ней. Сели пить уже остывший чай. Наташа залезла на табуретку с ногами. и села в позу лотоса.

– Растяжка у тебя хорошая. – Кивнул на её ноги Артём.

– Ну так, как ты хотел? – Сказала Наташа. стрельнув глазками.

Артём улыбнулся, поманил её пальцем, а когда она наклонилась, он её поцеловал. Чмокнул в губы. и сразу сел на место.

– Холодный чай даже вкуснее. – Сказала Наташа. Она была очень довольной – собой, Артёмом, жизнью.

– Я всегда пью холодный. – Пожал плечами Артём. Улыбнулся. Наташа, глядя на него, тихо рассмеялась:

– Артём, ты такой хороший. Вот ты спрашиваешь, где же я была раньше? В свою очередь, могу задать тебе тот же самый вопрос.

Она кивнула, и глотнула чаю. Сказала, глядя на него поверх кружки:

– Идём спать? Я спать хочу. Устала сегодня.

– Идём-идём. Только ты это, не приставай ко мне. – Наташа притворно удивилась, глядя на него широко открытыми глазами. – Да-да, именно так – не приставай ко мне. Ты и так действуешь на меня, как магнит, а вот когда ты приставала ко мне, – показал рукой в сторону комнаты, – я чуть было не сорвался. Нам ещё рано.

– Что рано? Для чего нам рано? – Наташа специально строила из себя глупышку.

– Ну это, что ты, как маленькая… Для интимной близости, мы ещё плохо знаем друг друга.

– Для какой такой близости? – Широко открыла глаза, открыла ротик.

Артём рассмеялся, глядя на неё. Подошел к ней, и прямо в такой позе, как она сидела – в позе лотоса – взял её на руки.

– Ты меня поняла. – Поцеловал её.

Она засмеялась.

– Поставь меня. Я знаю, ты сильный. Ну Артём, ну поставь! – Он не хотел её отпускать из рук. – Ну Тёмочка, ну миленький, котик мой – поставь меня.

Он поддался, аккуратно поставил её. В дом зашла мама.

– Мам, мы спать пошли. Устали что-то. – Обернувшись, сказал Артём.

– Давайте.

Они пошли в комнату. У порога Наташа остановила его, уперевшись ладошкой в грудь Артёма.

– А ты куда? Подожди, я же не так спать буду – пижаму надену. Не подглядывай! – Добавила она, обернувшись на пороге. Артём, посмеиваясь, задёрнул шторы, и вышел на кухню.

– Давно вы знакомы? – Спросила мама.

– Давно. – Артём соврал. Ну не мог же он сказать, что знает её первый день. – Я очень люблю её, мам.

– А почему ты ничего не рассказывал мне о ней?

– Не хотел. Ты извини меня, но я довольно скрытный человек.

– Я знаю. – Мама улыбнулась. Подошла к Артёму, и обняла его, за плечи. – Молодец, сына! Наташа хорошая девушка! Крест берегини не каждая возьмёт.

Артём посмотрел на неё, но ничего говорить не стал.

– Ладно мам, спокойной ночи. Я спать.

– Спокойной ночи, сынок.

Артём зашел в комнату, где уже не горел свет, а Наташа уже лежала на диване, закрывшись одеялом по подбородок. Артём прыгул на диван, Наташа взвизгнула. Артём залез на неё, и начал щекотать. Наташа, громко смеясь, пыталась отбится. И в этот момент зашла мама:

– Вы же спать хотите? Устали? – Посмеиваясь, ехидно спросила мама. – Ну так спите.

– Спокойной ночи, мам!

– Спокойной ночи, Юлия Сергеевна!

– Наташ, теперь для тебя я – мама. Или тёть Юля.

– Хорошо, тёть Юль. Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, молодёжь.

Посмеиваясь, мама вышла из комнаты. Наташа и Артём, глядя друг на друга, прыснули. Наташа, под одеялом, подвинулась ближе к Артёму, леглу ему на грудь, и сказала:

– У тебя хорошая мама.

– Теперь это и твоя мама. Спи.

Он поцеловал её, в кончик носа. Потом в левый глаз, потом в правый. В губы. Нежно-нежно.

Они быстро уснули.

Тёма такой Тёма

Тёма подъехал к своему офису, который находился в старом центре города, в девятом часу вечера. Вылез из автомобиля, включил сигнализацию. Тилинь-тилинь – ровер дал знак, что всё нормально.

Поднялся на крылечко, зашел в здание.

– Здравствуйте, Артём Сергеевич!

– Привет Оксан. А ты что ещё здесь?

– Заработалась, отчёт доделываю. А вы что?

– Забыл кое-что.

Поднялся на третий этаж, насвистывая под нос, вошел к себе в офис. Включил свет. Залез в стол, ища свою записную книжку, и в этот момент в офис зашли четверо крепких парней, нерусских.

– Здарова Тём. Поговорить надо.

– Кому надо? – Тёме не понравился говоривший – ниже его, хищное лицо, худощавый, но ощутимо сильный.

– И тебе надо, и нам надо.

– Я вас не знаю, следовательно – мне с тобой говорить не о чем. Если что-то важное – запишись на приём, как все.

– Тёма, ну чё ты как не родной. – Говоривший подошел к нему. обнял за плечо. – Это не нам надо. Тебе в первую очередь. Рубену ты же отказался платить?

– А, вон оно что. Да, отказался, и тебе скажу то же самое – мне крыша не нужна.

– Ну как не нужна, Тём. Всем нужна. Понимаешь, время сейчас беспокойное, смутное. Наехать может любой. А мы всегда поможем. За скромный гонорар.

– Я сказал – нет, и точка.

Трое, что стояли в стороне, переглянулись. Говоривший оглянулся на них, сделал жест рукой – всё ок, повернулся к Тёме, улыбнулся:

– Артём Сергеевич, не выделывайся. Я же пока по хорошему прошу. Могу и по плохому.

– Да ты меня хоть в жопу поцелуй – нет!

– Тёма, а ты чё такой дерзкий? Я Гурген, и меня в этом городе – сделал круг руками – все боятся. Даже менты. И ты стоишь сейчас только потому, что у меня хорошее настроение. Я тебя…

В этот момент двери офиса распахнулись, и забежали трое здоровенных парней. Высокие, в кожаных куртках, в чёрных масках. У кажлого в руках по телескопической дубинке.

– Этого не трогайте. – Кивнул на Гургена Тёма.

Двузья Гургена с криками упали на пол. Парни в чёрном били умело, больно, и очень сильно. По конечностям – рукам, ногам. По суставам, пальцам.

Гурген смотрел на них, прищурившись. Он просто стоял.

– Я. Не буду. Вам. Платить! – С нажимом, делая акцент на словах, сказал Тёма. – Забирай друзей, и чтобы больше я вас в этом здании не видел! Три богатыря блин, и шамаханская царица…

Гурген глянул на него с кривой ухмылкой. Оглядел друзей, которые валялись на полу. Маски шоу изчезли так же быстро, как и появились.

– Аргумент. – С улыбкой сказал Гурген. В его глазах плескалась ярость. – Ладно, мы уходим.

Он подошел к товарищам, которые кое-как встали, обнял двоих. Третий одной рукой взял Гургена за плечо. Вторая рука висела, как плеть. Они повернулись к выходу, и очень тихо пошли к двери. Гурген шел, поддерживая товарищей, а они – каждый прыгал на одной ноге (кто на левой, кто на правой). Еле как доковыляли до двери, и вышли.

Артём присел на стул, откинулся на спинку. Достал блокнот из стола, телефон из кармана, и набрал номер.

– Спасибо, мужики. Я бы и сам справился.

– Не благодари, Тём.

Он выключил телефон, убрал его в карман. Блокнот положил к телефону. Откинулся на спинку стула. Он сидел и думал:

Я должен охранять людей, а не калечить. Ну а с друой стороны – сами виноваты. Не надо было им на меня давить, угрожать. А Егор с пацанами вообще вовремя. Этот Гурген опасен, очень опасен. Неизвестно, чем бы это закончилось, если бы не они.

Встал со стула, и вышел из офиса. Через две минуты он сидел в машине. На лобовом стекле он увидел записку:

Мы вернёмся. =)

– Это будет ваша третья ошибка. Самая серьёзная.

Завёл двигатель, открыл окно, достал со стекла записку. Скомкал её, и бросил на соседнее сиденье. Сдал назад, и выехал со стоянки.

Он ехал на Буфер. Хотел посмотреть на дом, в котором рос до четырёх лет. Но не только дом его интересовал. Он что-то там искал. На Буфере. Что именно, он сам вряд-ли бы сказал. Его туда тянуло. Последний год, он часто видел странные сны – космос, который взрывается. Бегущих в разные стороны, истошно орущих, людей. Удивительно красивую девушку, которая ему улыбается. Потом на эту девушку падает чёрная тень. Она поднимает голову, кричит, хотя крика её не слышно, и исчезает. Эти сны он видел каждую неделю, по несколько раз, а девушка ему снилась каждый день. Он бежал за ней по улице, на которой вырос. Она поворачивала за угол, оглядываясь на него, и улыбаясь, а когда Тёма добегал до поворота, её нигде не было. В этот момент на него падает тень, и он просыпается.

Тёма стоит на въезде в район, под названием Буфер, и смотрит. Медленно подъехал к повороту на улицу, на которой вырос. Так же медленно проехал дальше. Подъехал к соседнему повороту, остановился. Именно сюда поворачивала та девушка, в его сне. Он стоял там минут двадцать, хотя сам не знал, чего ждёт.

Из-за забора на повороте, выходит девушка. Та самая, из его сна. Поглядела по сторонам, и неспеше пошла к магазину, размахивая пакетом. Магазин был рядом, в пятидесяти метрах от поворота. Он с интересом смотрел за каждым её шагом. Вот она идёт, размахивая пакетом, потом остановилась, залезла в карман. Что-то вытащила. Поднесла руку к уху. Оглянулась. Посмотрела прямо в глаза Тёме, хотя лобовое стекло было затониравоно. Она его не видела. но тем не менее – смотрела прямо в глаза. Улыбнулась, и отвернулась. Убрала телефон в карман. Пошла дальше в магазин.

Тёма подъехал к магазину, смотря в зеркало за девушкой. Она прошла мимо машины. с улыбкой смотря на землю, и зашла в магазин.

Он немного приоткрыл передние окна автомобиля. На улице было свежо – недавно прошел сильный дождь. Тёма с удовольствием дышал, вдыхая свежий воздух полными лёгкими. Он долго стоял, как ему показалось. На самом деле, прошло всего пять минут.

Дверь магазина открылась, и она выбежала. оглядываясь назад. За ней с хохотом вывалилась нетрезвая компания молодых людей. Артём насчитал девять человек, не считая девушки. Все молодые – крики, мат, хохот. Трое догнали девушку – один встал спереди, двое по бокам. Те двое, что стояли по бокам, схватили девушку за руки.

– Отпустите меня! – Она кричала, извивалась. Плакала. – Отпустите! Помогите, кто-нибудь!

– Да чё ты орёшь, курва? Пойдём с нами на хату – посидим, музыку послушаем, планчика покурим, попьём горячительных напитков. Весело будет! Не боись, го с нами! – Стоявший перед ней протянул руку к девушке, и та начала ещё громче кричать.

Здоровый детина, что стоял сбоку, закрыл ей рот рукой:

– Чё ты орёшь? Не ори, а то вырублю!

Тёма вышел из машины, быстро подошел к ним.

– Молодые люди, – старшему вряд-ли было 20, – отпустите девушку. Она не хочет с вами идти.

– Иди отсюда. Пока мы добрые. – Вмешался в разговор третий, что стоял слева от девушки. – А то идти не сможешь.

Троица переглянулась, захохотала.

Тёма вздохнул. Залез в карман, и поднял на них светящиеся агрессией глаза:

– Пустите её!

– Ты чё, дебил, не понял – вали отсюда! – Оглянулся тот, что стоял спреди от девушки, спиной к Тёме. – В себя поверил?! Нас девять человек!

– Последний раз говорю – пшел отсюда, пёс!

Тёма вздохнул, и резко вытащил руку из кармана. В руке была телескопическая дубинка. Дёрнул рукой вниз – дубинка открылась. Тускло заблестел шарик, на конце дубинки.

– Последний раз говорю – отпустите девушку!

Все девять человек, разом, кинулись на него. Девушка осталась позади.

Тёма прикинул в уме – девять рыл, все здоровые. Надо пробиваться за круг, а то запинают. И кинулся в бок, где была брешь, между бегущими на него. В правой руке дубинка, левая сжата в кулак. Подбородок прижат к телу.

Дубинкой по колену правому, левому хук в челюсть, и всё это на ходу – двое лежат. Выбежал за круг, развернулся.

– Ах ты окунь подгнивший, – заматерился тот, котрому досталось дубинкой, – ты мне колено сломал, камикадзе! Пацаны, уделайте этого черта!

Тот, который поймал хук, лежал без сознания.

Семь человек снова бросились к Тёме, желая затоптать, избить, унизить. Но Тёма, недолго думая, повторил трюк – ещё двое лежат. Осталось пять. Оставшиеси поняли, что напором того не взять, и решили действовать хитрее – разбились на две группы, по три и два человека, и пошли к нему с двух сторон. Двое достали кастеты. У одного блеснул нож.

Девушка стояла, прижав кулачки к шее, и боялась пошевелиться. Она очень хотела помочь спасителю, очень, но не имела возможности. Ей оставалось только смотреть, надеясь на удачный итог драки.

Тёма понял – дело дрянь. Пять человек, весьма больших, у двоих кастеты, у одного нож. Идут двумя группами.

– Угомонитесь!

– Молись, олух. И звони в похоронку! – Сказал детина с ножом, и криво улыбнулся.

Тёма сжал зубы, и пошел на них, размахивая дубинкой перед собой. Они пошли назад, пригнувшись.

Он внезапно прыгнул к ним, и дотянулся дубинкой до челюсти того, что был с ножом. Попал прямо шариком, прямо в уголок челюсти. Хрусть – лежит. Двое с кастетами кинулись к нему, но Тёма отскочил, и ещё раз махнул дубинкой. Попал одному в локоть. Рука у того повисла, выронив нож.

– Ах ты, да я же тебя… – Заматерился попавший под удар, и пошел на Тёму. С одной рукой, в рукопашной схватке против Тёмы, ему не светило ровным счётом ничего. Он лёг после прямого в нос, нанесённого с очень быстрой скоростью.

Один с кастетом, двое с пустыми руками. Ну это норм расклад – подумал Тёма, и пошел в наступление, махая дубинкой. Те смекнули – дело дрянь, и начали отходить.

Тёма снова прыгнул к ним. В полёте взмах дубинкой – один лёг, головой на свой же кастет.

Тёма бросил дубинку на землю, позади себя.

– Ну что, орлы, давайте натупайте – вас двое, я один. Для вас расклад – самое то!

Те переглянулись, но остались на месте. Тёма улыбнулся, и медленно пошел к ним.

Один отвлёк внимание Тёмы, прыгнув к нему с вытянутой ногой, а второй, тем временем, обошел сбоку, и попытался ударить Тёму рукой в голову. Тёма сначала успокоил второго, что летел на него с боку, пнув его в грудь так, что тот откатился на два метра. Затем он перехватил ногу первого, и от души пнул тому по задней ноге, по внутренней стороне бедра. Оба оказались на земле. Один держался за грудь, второй за промежность, и бедро.

Тёма посмотрел на лежащих, и сплюнул. Он таких презирал.

Мимо них тихо проехала тонированная, тёмно-синяя девятка.

Тёма оглянулся вокруг – девушка стояла метрах в десяти, и с благодарностью смотрела на него. Он подошел к ней, взял за руку:

– Давайте провожу.

– Давайте. – Всхлипнула она.

Они пошли к автомобилю Тёмы. Сели, и сразу же уехали.

В машине молчали.

– Как вы? – Не выдержал Тёма. – Они вас не тронули?

– Нет. Один лапал только. И увести с собой хотели! – Заплакала она.

Тёма открыл бардачек, достал пачку салфеток:

– Держите. – Он поглядывал на неё с интересом. – Как вас зовут?

– Наташа. – С всхлипами сказала она.

– Я Тёма. Что же вы, Наташа, гуляете в одиночку? Где же ваш муж?

– Я не замужем. Я просто в магазин пошла, за хлебом и молоком, а там эти! – Она рыдала. – Я местная, меня здесь все знают, а этих я первый раз вижу!

– Успокойтесь, Наташ. Всё нормально. Попейте воды. – Достал с заднего сиденья бутылку Борисовской. – Пожалуйста, перестаньте плакать!

Наташа перестала реветь. Взяла воды, попила. Теперь она просто всхлипывала.

– Я видела вашу машину, около своей улицы. И вообще, я уже не раз видела вашу машину. – Наташа повернулась к нему. – Я заметила, что вы следите за мной. Зачем?

Тёма улыбнулся.

– Вам сюда? – Кивнул он на поворот. – Давайте на ты?

– Да, мне сюда, – она мило улыбнулась, – давайте на ты. Здесь пожалуйста останови, а то сплетни по деревне пойдут.

Они остановились. Наташа давно перестала плакать, и сидела, мило улыбалась, глядя перед собой.

– Спасибо, Тёма. Я пойду? – Она засобиралась.

– Давай как-нибудь встретимся? Я тебе расскажу, почему ты часто меня видишь. Зачем я следил за тобой сегодня.

– А сейчас?

– Сейчас не могу – дела. – Дел у него не было, но он хотел ещё раз увидеть её. – Давай завтра?

– Хорошо. Давай на пложади Пушкина, в два часа дня.

– Давай. – Тёма заулыбался, поглядывая на девушку. Заплаканная, с потёкшей тушью, но удивительно милая, красивая. Такая беззащитная. Такая красивая.

Она вышла из машины, помахала рукой:

– Пока! Спасибо ещё раз!

– Пока, Наташ. – Тёма широко улыбался. – За тобой завтра заехать?

– Нет, я сама.

Она закрыла дверь, и пошла в проулок.

Тёма сидел, пораженный. Завтра всё ей расскажу, завтра – думал он.

Включил передачу, и уехал.

Долгожданная встреча

Тёма сидел на лавке, на площади Пушкина. Рядом с ним лежал букет лилий. Глянул на часы – 14:15.

– Ну где же ты… – Тёма места себе не находил, хотя внешне был спокоен.

Наконец, из-за дома показалась она – высокая, эффектная, очень красивая. Ветер слегка колыхал её русые волосы. Одета она была в длинную юбку, и красивую блузку. На ногах были туфли с каблуком.

– Привет. Давно ждёшь? – Сказала она, подойдя. Тёму обдало сногшибательным ароматом парфюма. У него закружилась голова.

– Не очень. Привет. – Он сидел, словно его ударили, по голове. Спохватился, встал. – Присаживайся. Прекрасно выглядишь.

– Спасибо. – Девушка мило улыбнулась, и поправила солнцезащитные очки, которые закрывали ей пол лица. – Ну, может просветишь меня, зачем ты следил за мной?

Каждый её жест кружил ему голову. Каждое её слово заставляло сердце биться быстрее. А какой у неё парфюм…

– Что? Ах да, следил… Понимаешь Наташ, я очень частво вижу тебя во сне. И ты мне что-то говоришь. Что-то очень важное, но я почему-то тебя не слышу. Там, в моём сне. Иногда мы стоим на Буфере, иногда вижу одно твоё лицо. А потом на тебя падает тень, и ты исчезаешь. До вчерашней нашей встречи я тебя не знал. И даже нигде не видел. Что ты можешь сказать? Обо всём этом?

Наташа сидела, и смотрела на трамвайные пути.

– Тёма… Что я могу тебе сказать. Эти сны не просто так. – Она повернулась к нему, и сняла очки. Какие у неё глаза… – Я тебе нужна. В роли берегини.

– В роли кого? Зачем?

– Берегиня это девушка, которая бережет. Тебе угрожает опасность. Серьёзная опасность.

Тёма сидел, как пришибленный.

– Зачем меня беречь? Какая опасность? Ты пьяная что-ли?

Наташа тихо рассмеялась, и сказала:

– Нет, Тём, я не пьяная. Опасность тебе угрожает серьёзная, очень. Понимаешь, вчерашний инцидент не случаен. Многие люди должны исчезнуть, и мы с тобой в их числе. – Она глянула ему в глаза. – Вчерашние парни, которые ко мне приставали – одна из многочисленных шаек шакалов. Если бы не ты, я была бы мертва. И если бы ты проиграл, мы бы оба сейчас были там. – Она показала глазами наверх.

Она отвернулась от него. Он смотрел на брусчатку.

– Какая шайка, каких шакалов? Это же просто пьяное быдло. И почему мы должны исчезнуть?

– Тём, это не просто быдло. Они не с Буфера. Они пришли за мной. Но они не знали, что ты рядом. Знаешь, кто такие шакалы?

– Знаю. – Тёма почесал затылок. – А зачем ты им? И при чём здесь я?

– Я нужна им, только из-за тебя. Не вини в этом меня. А исчезнуть мы должны потому, что в скором временя ты встанешь на путь.

– Какой такой путь?

– Путь не из лёгких. Путь воина. Путь спасителя человечества.

– О как… – Он присвистнул. – Ну-ка дыхни!

– Тём, я не пью. – Наташа мило улыбнулась. – Совсем не пью. Ты мне не веришь?

– Умница, сама догадалась.

– Позволь, я тебя задержу на тридцать минут? Мы посидим здесь, и ты должен будешь помочь мне.

– Как?

– Я скажу тебе. Согласен?

– А давай! Согласен!

– Повернись ко мне, и положи руки на колени. – Он сел так, как она сказала. Она повернулась к нему, и вплотную, колени к коленям, подвинулась к нему. Накрыла его ладони своими – он вздрогнул – и положила свою голову ему на плечо. – Положи голову на мою. Закрой глаза, и сиди так, не шевелясь, минут двадцать-тридцать. Молчи Тём, главное молчи.

Она закрыла свои, ставшие чёрными, глаза. Тёма закрыл свои, и куда-то провалился…

Ощущение было таким, что он падает с огромной высоты. Падает, падает, и не может упасть. Тело, руки, ноги, голова – всё зачесалось изнутри.

Карусель. Дикая, быстрая. Центрифуга для космонавтов.

Тарзанка. Очень высокая. Вот он летит вниз, и раз – уже вверх!

Падение в воду. Он упал с большой выоты, в водоём с очень тёплой водой.

Он видит под закрытыми веками глаза Наташи. Они внимательно смотрят на него, с лукавством. С любовью. Медленно исчезли…

Необычные ощущения закончились. Тёма, помня наказ Наташи, послушно сидел молча, и не шевелясь. Он чувствовал запах её волос, её парфюма, и вдруг понял – я её люблю. Он чувствовал её руки на своих, её голову под своей. Он чувствовал её рядом – такую милую, красивую, беззащитную. И вдруг понял – ты моя судьба!

Они так сидели около тридцати минут, пока Наташа тихо не сказала:

– Всё, Тёмчик.

– И что?

Наташа выбралась из-под его головы – он не хотел убирать голову.

– А то, что я теперь – твоя берегиня. Смотри. – Она достала иголку, и ткнула себя в ногу.

– Ай! Что, ты как, как так? Как это так? – Ему больно кольнуло в ногу, хотя Наташа ткнула себя.

– Вот так. Я соединила наши души. Теперь у нас одна душа, на два тела. Боль чувствуют не тела, а души. Нервная система, и мозг – лишь проводники.

– Это как так? Разве такое возможно?

– Тёма, у наших предков – славян, и не такое было возможно. Мы утратили почти всё, что умели они.

– А зачем?

– Зачем-зачем… Надо! – Она улыбнулась. – Я должна чувствовать всё то, что чувствуешь ты. Я смогу видеть твоими глазами. Это всё нужно, для твоей же безопасности.

Они замолчали. Тёма переваривал всё то, что сказала Наташа, а она смотрела на него, и улыбалась.