Текст книги "«Золотое ухо» военной разведки"

Первый год, он трудный самый…

Итоги первого года войны для Красной армии были далеко не утешительными. Да, врагу не удалось взять Ленинград, его отбросили от Москвы, но к началу лета 1942 года гитлеровцы вновь перешли к активным действиям. Теперь их усилия направлялись на юг страны. Они планировали овладеть районами Кавказа и Нижней Волги.

Потеря Крыма резко изменила обстановку на Черном море и южном фланге советско-германского фронта. Фашисты открыли для себя путь на Кавказ через Керченский пролив. Над Кавказом нависла угроза с моря.

В мае одновременно с боями в Крыму развернулись боевые действия и в районе Харькова. Однако успешно начавшаяся операция завершилась для наших войск неудачно, с большими потерями. Немецкие соединения заняли выгодные позиции.

Гитлеровское командование планировало окружить и уничтожить войска Красной армии на воронежском направлении, овладеть правым берегом и прорваться к Волге, перехватив эту важную водную артерию.

Фашистам не удалось полностью реализовать свой план, оно не сумело окружить войска Юго-Западного и Южного фронтов, однако в целом противник добился значительных результатов – занял Донбасс, вышел в большую излучину Дона и создал серьезную угрозу Сталинграду.

В составе своих фронтов действовали и радиоразведчики. Оценивая их боевую работу в период с мая по ноябрь 1942 года, Генштаб отмечал, что 394-й дивизион Воронежского фронта улучшил качество пеленгования и обеспечивает своевременное «вскрытие перегруппировки войск противника».

О чем, собственно, идет речь? Да в первую очередь о том, что радиоразведчикам удалось выявить переброску 3-го танкового корпуса противника на харьковское направление в мае 1942 года и выдвижение соединений и частей вермахта с воронежского направления на юг в июле 1942 года.

313-й дивизион Воронежского фронта установил прибытие частей итальянских войск на участок фронта Острогожск – Павловск, а также группировку 2-й венгерской армии.

561-й и 469-й дивизионы Сталинградского фронта умело организовали наблюдение за военно-воздушными силами фашистов, обнаружили части немецких и румынских войск.

Хуже работала радиоразведка Северной и Черноморской групп Закавказского фронта. 370-й и 513-й дивизионы не смогли в полной мере освоить обстановку в полосе разведки.

Словом, на всех фронтах от Карельского до Сталинградского радиоразведчики делали свое нелегкое, но весьма нужное дело – вели разведку противника.

Однако напомню, с чего мы начали: летом 1942-го завершился первый боевой год радиоразведки Красной армии. Какой опыт был накоплен в этот год, каковы его итоги, выводы, предпринятые меры?

Прежде всего, следует отметить знаковое событие для службы радиоразведки – в июне 1942 года был развернут 1-й отдельный радиополк ОСНАЗ Главного командования. Сформировали его на базе 490-го дивизиона, который в 1941 году использовался в интересах ПВО Москвы, а потом стал выполнять задачи стратегического характера, и 369-го радиодивизиона, переброшенного из Среднеазиатского военного округа.

Полк состоял из трех дивизионов: 1-го тяжелого для разведки ВВС, 2-го тяжелого – для разведки верховного командования немецко-фашистской армии и 3-го маневренного – для оперативно-тактической радиоразведки на главном направлении.

Командование радиоразведки понимало важность подготовки специалистов для частей ОСНАЗ. Именно поэтому в мае 1942 года 3-й запасной радиодивизион, где готовили младших специалистов, был развернут в 25-й отдельный запасной полк ОСНАЗ. В конце года здесь стали готовить девушек-радисток, которые в последующем на фронтах зарекомендовали себя самым наилучшим образом.

Война, как известно, живет по свои законам и у нее свои требования, зачастую весьма жесткие и неожиданные.

Так, в 1942 году возникла крайне острая проблема – освещение тактической глубины противника. Ведь с применением «тактики большого отрыва» значительно сокращалось время, в течение которого части радиоразведки могли работать по вскрытию дивизионных радиосетей. И если радиодивизион отрывался от переднего края на 150–170 км, то на новых позициях специалисты могли прослушивать только армейские и корпусные радиостанции. Дивизионные сети удавалось услышать, когда передний край находился на удалении 50–70 км.

Разведку тактической зоны с успехом могли бы вести армейские части, однако средства радиоразведки не были предусмотрены в объединениях. Чтобы разрешить эту проблему, попробовали из состава фронтовых дивизионов на главные направления действий войск выделять так называемые маневренные группы. Однако из-за громоздкой аппаратуры они оказались практически не пригодными для ведения разведки вблизи переднего края. На вооружении мангруппы имели ту же аппаратуру, что и в дивизионах, а им нужны были средства более компактные и мобильные. Увы, таких средств в Красной армии не существовало.

«В мае 1942 года была создана маневренная группа, – вспоминает генерал-майор Юрий Мажоров, – в задачу которой входила добыча информации с мест поближе к горячим точкам. Такой горячей точкой была подготовка к наступлению наших войск с целью освобождения Харькова.

В районе города Елец находился наш РП-3, вот туда сначала и направилась мангруппа. По-моему, нужды находиться на переднем крае не было никакой. Так я считал тогда и сейчас думаю так же. Если бы у нас оказалась аппаратура УКВ, то тогда другое дело. Но у нас такой аппаратуры не было. Так что с точки зрения военной разведки того времени не стоило посылать в район Харькова нашу маневренную группу».

И, тем не менее, положительный опыт использования мангрупп был. 469-й дивизион Южного фронта в марте 1942 года сформировал небольшую группу из четырех человек, которая занималась подслушиванием переговоров по проводам. Она имела на вооружении аппарат СП-3, связную радиостанцию и автомашину.

Работала маневренная группа в полосе нашей 9-й армии и делала рейды в глубь обороны противника на 70—100 км.

Подобные мангруппы были сформированы в 313-м и 561-м дивизионах Юго-Западного фронта.

В декабре 1942 года на Брянском фронте 347-й дивизион выделил из своего состава мангруппу, которая кроме приемных КВ и УКВ средств имела два пеленгатора. Она выявляла дивизионные сети противника и наблюдала за самолетами ближней авиационной разведки немцев.

Таким образом, опыт, приобретенный радиоразведкой в первый год войны, показал, что освещение тактической глубины противника возможно только при выдвижении подразделений радиоразведки к переднему краю. А это требовало создания малогабаритных мобильных приемных и пеленгаторных средств. Но такие средства – приемники «Вираж» и пеленгаторы «Штопор» – стали поступать в войска только со второй половины 1943 года.

Наряду с поисками способов разведки тактической зоны противника отрабатывались и вопросы использования фронтовых средств радиоразведки. Ведь теперь нередко на фронте действовали два, а то и три радиодивизиона.

Разумеется, путь этот не был усеян розами. На Западном фронте, где действовало два дивизиона – 474-й и 480-й, диапазон радиоволн разделили между этими частями, а подразделения дивизиона разместили в колее фронта шириной более 400 км. Это привело к тому, что радиочасть могла только частично вести разведку дивизионных сетей противника.

На Юго-Западном фронте поступили по-своему: радиоразведывательные средства трех дивизионов – 313, 394 и 561-го – объединили в сводные добывающие и обрабатывающие подразделения. Но, как показала практика, такое объединение оказалось не эффективным.

Обобщив опыт, Разведуправление Красной армии пришло к выводу: на фронте с двумя-тремя дивизионами каждой части определялась своя полоса, где она и вела разведку.

В 1942 году одной из наиболее острых проблем оставалось оснащение частей разведывательной аппаратурой. За первый год войны радиоразведка понесла большие потери в технике, и к осени 1942 года они были восполнены только наполовину от требуемой.

Важную роль здесь сыграло изобретение Н. Киселева, офицера 469-го радиодивизиона. Он сконструировал переговорно-командное устройство (ПГУ) для управления пеленгованием. ПГУ обеспечивало передачу команд на пеленгование непосредственно из приемного центра в микрофонном режиме каждым радистом-разведчиком.

Свое переговорное устройство Киселев создал еще в начале войны, и вот теперь оно было доработано, организован его промышленный выпуск, и в начале 1943 года ПГУ стало поступать в радиодивизионы. С этого времени оно стало обязательным элементом системы управления радиопеленгаторными пунктами.

В первый год войны шло дальнейшее освоение новых источников получения разведывательной информации, совершенствование процесса добывания и обработки полученных сведений.

Важнейшее значение имело освоение радиоперехвата передач самолетов ближней авиационной разведки на УКВ. Начало этому положили радиоразведчики Ленинградского фронта. Далее их опыт был распространен в 345, 480, 490, 541-м дивизионах. Радиоперехват на УКВ являлся новым и очень ценным каналом получения разведданных.

Примером может служить боевой эпизод из жизни «слухачей» 345-го дивизиона Волховского фронта. Здесь разведчик-радист З. Липовецкая, владеющая немецким языком, перехватила радиограмму с фашистского самолета-разведчика. Тот сообщал координаты сосредоточения нашей артиллерии – это был артиллерийский полк из резерва Главного командования.

Полк был срочно снят с позиций и переброшен в запасной район. А вскоре по этим позициям фашисты нанесли авиационный бомбовый удар.

Хитрый и коварный враг заставлял наших разведчиков еще более настойчиво изучать радиосети противника и вскрывать новые разведывательные признаки. Так, в мае 1942 года в радиосетях фашистов была введена новая система назначения сменных позывных, и наша радиоразведка утратила возможность привязки выявленных радиостанций к конкретным штабам.

«Гитлеровцы ввели в действие новую таблицу позывных “Е”, – вспоминает генерал-майор А. Устименко. – Начался трудный этап раскрытия этой таблицы. Нас выручил, во-первых, золотой фонд – опытные радисты-слежечники, способные запомнить едва уловимые особенности почерка вражеских радистов, и, во-вторых, более углубленная централизованная обработка материалов радиоразведки.

Постепенно захватывались войсками и сами таблицы “Е”, так что к концу 1942 года они уже были во всех радиочастях ОСНАЗ».

Постоянное совершенствование технического обеспечения, процесса добывания разведданных вскоре положительно сказалось на повышении эффективности деятельности частей ОСНАЗ. На основании изменений в составе и режиме работы радиосетей стали делаться важные оперативные выводы. Примером может служить боевой эпизод, произошедший 5 мая 1942 года, когда в сети 4-й танковой группы фашистов была установлена работа всего одной радиостанции. На этом основании был сделан вывод о реорганизации или передислокации танкистов на другое направление. Уже на следующий день вывод подтвердился: части 4-й танковой группы оказались на курско-малоархангельском направлении.

Важно и другое. Теперь при обработке разведывательной информации учитывались и изменения в составе корреспондентов радиоузлов фашистов. Так произошло в конце мая – начале июня 1942 года, когда удалось выявить радиосеть соединения с головной радиостанцией в Харькове и подчиненными станциями в Белгороде, Обояни, Курске.

С 5 июня в Курске появилась радиостанция, работавшая в сети группы армий «Юг», а на следующий день наши радиоразведчики засекли связь станции из сети 6-й армии, расквартированной в Харькове, с радиостанциями 2-й армии. После тщательного анализа радиоразведчики доложили командованию: «Наличие постоянной связи между радиостанциями на курско-обоянском и харьковском направлениях подтверждает предположение о выходе 2-й армии из центральной группы армии и переподчинении ее южной группе противника».

Позже стало известно, что изменения были вызваны не только переподчинением 2-й армии, но и разделением группы армий «Юг» на группы «А» и «Б».

Кроме радиосетей сухопутных, танковых войск, военно-воздушных сил надежным источником для получения необходимых сведений стали и радиосети зенитной артиллерии. Ведь зенитный дивизион придавался дивизии, и штаб зенитчиков всегда располагался рядом со штабом соединения. Обнаружив штаб зенитного дивизиона, «слухачи» твердо знали: там же находится и штаб дивизии.

На Брянском фронте после тяжелых летных боев 1942-го к концу года положение стабилизировалось, обе стороны перешли к позиционной обороне. Командные сети армий и дивизий немецко-фашистских войск резко сократили свою работу, а то и вовсе переходили к режиму радиомолчания.

В обороне немцы широко использовали проводные линии. И тут уже радиоразведка была бессильна.

Одна из дивизий на левом фланге Брянского фронта перестала работать по радио, нашей разведке не удавалось добыть стоящего языка, и у командования создалось впечатление, что соединение выведено в резерв. Но радиоразведчики упорно стояли на своем: немецкая дивизия никуда не делась, она находится на том же месте. Их утверждения основывались на одном обстоятельстве: время от времени в эфир выходила радиостанция зенитно-артиллерийского дивизиона.

Почти три недели в сводках разведотдела фронта дивизия указывалась как выбывшая, а в докладах радиоразведки как дислоцированная на прежнем месте. Правоту радиоразведчиков подтвердила радиограмма, переданная зенитчиками. После ее расшифровки стало ясно: немецкое соединение находится в месте своей прежней дислокации.

За первый военный год несомненных успехов добились радиоразведчики и в добывании информации по военно-воздушным силам вермахта. Если в ходе оборонительных боев под Москвой «слухачам» частей ОСНАЗ удавалось, как правило, добыть общие данные о количестве авиационных отрядов, сосредоточенных противником на направлениях, то с конца февраля 1942 года сводки радиоразведки содержали конкретные данные о количестве самолетов. Теперь наши специалисты по особенностям построения позывных бортовых радиостанций научились различать принадлежность самолетов к определенному роду авиации, эскадрам, группам, отрядам.

Подобная информация, безусловно, укрепила авторитет радиоразведки.

Таковы краткие итоги деятельности частей ОСНАЗ за первый военный год – самый трудный год Великой Отечественной. Впрочем, и следующий оказался не легче. Впереди был Сталинград…

Ошибка фельдмаршала Паулюса

В ночь на 1 февраля 1943 года к дому, где поселили плененного фельдмаршала Фридриха Паулюса, командующего 6-й немецкой армии, подали легковой автомобиль «эмку». Паулюса предстояло доставить в штаб Воронежского фронта. Там его ждали представитель Ставки Верховного Главнокомандования генерал-полковник Николай Воронов и командующий фронтом генерал-лейтенант Константин Рокоссовский.

На крыльце штабного дома Паулюс спросил переводчика Льва Безыменского, как отличить Воронова от Рокоссовского. Тот объяснил.

В избе, в которую ввели фельдмаршала, находились Воронов, Рокоссовский и начальник разведки штаба фронта генерал-майор Виноградов.

После первых ознакомительных вопросов перед Паулюсом положили две карты. Одну он узнал сразу. Это была его рабочая карта, изъятая после пленения. Взглянув на вторую карту, фельдмаршал побледнел. Казалось, его худое лицо с впалыми щеками вытянулось еще больше. С тонких губ Паулюса сползла одна-единственная фраза разочарования: «В моем штабе был крупный предатель».

Когда Безыменский перевел эту фразу, Воронов и Рокоссовский улыбнулись. Фельдмаршал ошибался. В его штабе не было предателя. Просто на второй карте операторы нанесли данные по немецкой группировке Паулюса, которые предоставила им наша разведка. Большое количество объектов на этой карте появилось после предоставления информации радиоразведкой фронта.

…Сталинградская битва продолжалась с июля 1942 года до начала февраля 1943 года. Ее можно поделить на два этапа – оборонительный и наступательный. Второй этап закончился полным разгромом 250-тысячной группировки немецких войск.

Генералы Воронов и Рокоссовский сообщили в Ставку Верховному Главнокомандующему: «Выполняя ваш приказ, войска Донского фронта в 16.00 2.02.1943 года закончили разгром и уничтожение Сталинградской группировки противника… В связи с полной ликвидацией окруженных войск противника боевые действия в городе Сталинграде и в районе Сталинграда прекратились».

«До Сталинградской битвы, – считал маршал Г. Жуков, – история не знала сражения, когда в окружение попала и была бы полностью разгромлена столь крупная группировка войск. Разгром врага на Волге ознаменовал начало коренного перелома в ходе Великой Отечественной войны и Второй мировой войны в целом, началось изгнание вражеских войск с советской территории».

Свой вклад в победу под Сталинградом внесла и радиоразведка Красной армии. Там она была представлена 394-м и 561-м отдельными радиодивизионами ОСНАЗ.

Выполняя задачи, поставленные командованием, радиоразведчики уже в июле 1942 года вскрыли радиосвязь фашистов и определили его штабы. Впервые с начала войны они установили постоянное наблюдение за крупной вражеской группировкой – группой армий «Б», в которую входили 6-я и 4-я танковая армии.

Именно постоянное наблюдение за врагом позволило вовремя обнаружить перегруппировку войск противника.

13 июля 1942 года «слухачи» Сталинградского фронта стали отмечать связь штаба 4-й танковой армии со штабом группы армий «А», действующих перед Южным фронтом. Радиоразведчики высказали предположение о возможном переподчинении 4-й танковой армии группе армий «А».

В последующем это предположение подтвердилось. 14 и 15 июля стали перемещаться узлы связи штабов 4-й танковой армии в южном направлении. Таким образом был обнаружен маневр фашистов, который они проводили с целью окружения войск Южного фронта.

Наряду с этим немецкое командование усиливало и войска 6-й армии.

К 20 июля радиоразведкой было точно установлено, что в помощь Паулюсу прибыло два армейских корпуса – появились новые радиостанции, принадлежащие их штабам. Вышли в эфир и еще две станции – штабов 11-го и 17-го танковых корпусов.

В последующие два дня резко снизилась активность радиосвязи фашистов вплоть до радиомолчания. Это говорило о том, что враг готов к наступлению. И действительно, 6-й армия Паулюса ударила 23 июля. Наступление осуществлялось по двум направлениям – на северо-запад в сторону Верхне-Бузиновки и Каменского и на юго-запад на Калач. Цель – окружить войска Сталинградского фронта в большой излучине Дона и далее с ходу овладеть городом.

С первым ударом немцев их радиомолчание прекратилось. Это дало возможность радиоразведке определить, что на северо-западном направлении действуют соединения 8, 11, 17-го армейских и 14-го танкового корпуса, а на юго-западе – 51-го армейского и 24-го танкового корпусов.

Советские войска упорно оборонялись, и фашисты были остановлены. Однако вскоре немецкое командование решило одновременно с запада и юго-запада силами 6-й и 4-й танковых армий нанести удары и овладеть Сталинградом. Сразу же увеличился радиообмен между штабами армий. И это не ускользнуло от внимания радиоразведки. В штаб фронта пошел доклад о том, что не исключаются их совместные действия.

«Я и мои товарищи по команде, – вспоминал старшина Иван Захаров из 394-го радиодивизиона, – опираясь на знания тактико-технических данных вражеских радиостанций, скорости и четкости работы на ключе немецких радистов, их почерков, отличали танковые и мотодивизии от пехотных и эсэсовских.

В дни наступления фашистских танковых соединений мы замечали каждое изменение пеленгов их радиостанций. Особенно это было видно летом 1942 года на Сталинградском направлении. В один из таких дней я принял радиограмму открытого текста. В ней дивизионный радист сообщал в вышестоящий штаб, что “25 танков переправляются через Дон в район Цимлянской”.

Эта же телеграмма была принята и старшим сержантом Виктором Ковалем. Содержание ее доложили командующему фронтом К. Рокоссовскому. А он, как вспоминал в одной из бесед со мною в 1970 году тогдашний начальник разведки Донского фронта генерал-майор И. Виноградов, приказал летчикам нанести бомбовый удар по переправе через Дон и танкам врага. Летчики выполнили приказ командующего. Сержант Коваль и я стали кавалерами ордена Красной Звезды. Награду вручал сам командующий фронтом».

Умелая работа радиоразведчиков дивизиона не осталась не замеченной со стороны руководства. Начальник Разведуправления генерал-майор А. Панфилов в августе 1942 года в письме начальникам разведотделов фронтов подчеркивал: «394-й отдельный дивизион, несмотря на тяжелые условия неоднократных перемещений и совершенный марш в общей сложности на 900—1000 километров, работал хорошо, беспрепятственно добывал и представлял радиоразведывательные сводки и донесения. Дивизион представляет много данных перехвата, открытых радиограмм и переговоров противника».

Для улучшения управления Ставка разделила Сталинградский фронт на два – Сталинградский и Юго-Восточный. Теперь 561-й радиодивизион вошел в состав Юго-Восточного фронта, а 394-й остался на Сталинградском. Соответственно первый работал по войскам 4-й танковой армии, второй – по 6-й армии.

Эти мероприятия потребовали от дивизионов перегруппировки сил. И она пошла на пользу. Если прежде части дислоцировались на левом берегу Дона в 150–200 км от переднего края и могли слышать только дивизионные радиостанции противника, то теперь части ОСНАЗ выдвинулись вперед, с тем чтобы лучше обеспечить разведку немецких армий.

Дивизионами также были сформированы две группы для перехвата открытых радиопередач войсковых радиостанций на длинных и коротких волнах и для перехвата донесений с борта самолетов авиационной разведки на волнах УКВ.

Группы разместили на КП фронтов.

Важно отметить, что, несмотря на подчиненность штабам разных фронтов, дивизионы продолжали взаимодействовать между собой.

…К концу сентября бои уже шли в городской черте Сталинграда. Однако было ясно, что наступление врага выдыхается. Части 14-го танкового корпуса, понеся большие потери, перешли к обороне. Однажды радиоразведчики перехватили радиограмму, переданную открытым текстом. Она была направлена из 60-й механизированной дивизии. «Обстановка критическая. Прошу поддержать танками», – взывали немецкие радисты.

По данным «слухачей» частей ОСНАЗ, 76-я немецкая пехотная дивизия из-за больших потерь была отозвана с фронта. На ее место прибыла 113-я пехотная дивизия.

Гитлер требовал от своих генералов во что бы то ни стало овладеть Сталинградом, и потому им приходилось производить постоянную перегруппировку войск. А это значит, нашим радиоразведчикам «цепко» следить за перемещениями вражеских соединений и частей.

Радиоразведчики старались не упустить фашистов. Так им удалось своевременно обнаружить выход итальянских и румынских войск к Дону и переброску оттуда немецких частей под Сталинград. Если говорить конкретно, то было установлено, что северо-западнее 6-й армии перешли к обороне 3-я румынская и 8-я итальянская армии, а южнее Сталинграда место убывших немцев заняли части 6-го и 8-го румынских корпусов.

На появление итальянцев и румын оперативно отреагировал отдел радиоразведки Разведывательного управления Генерального штаба. Он направил в радиодивизионы фронтов переводчиков итальянского и румынского языков.

В конце октября 1942 года для усиления радиоразведки в район Сталинграда прибыл 469-й радиодивизион ОСНАЗ. Его перебросили с Закавказского фронта. Надо сказать, что специалисты дивизиона быстро освоились в новой обстановке и успешно работали по немецкой группировке, которая действовала перед правым крылом Сталинградского фронта. В свою очередь маневренная группа дивизиона, работавшая в интересах 62-й армии, вела эффективную разведку штурмовых групп фашистов на улицах Сталинграда.

В середине ноября 1942 года дивизионы ОСНАЗ отметили усиление воздушной разведки противника как на фронте, так и в тылу наших войск. Немецкие самолеты-разведчики докладывали обо всем, что наблюдали в расположении советских войск. За этими докладами внимательно следили «слухачи» радиоразведки. Так наше командование узнавало, что известно противнику о войсках фронта. На основании анализа перехваченных докладов своевременно принимались меры к повышенной скрытности, недопущению ударов по скоплению частей и техники.

Перед переходом в контрнаступление командование в октябре – ноябре 1942 года провело перегруппировку наших войск. Все это делалось скрытно. Разведка противника не смогла обнаружить перемещение советских войск. Радиоразведчики внимательно слушали бортовые радиостанции немецкой авиации.

Перехват радиопередач самолетов-разведчиков противника являлся ценным источником для получения разведсведений. Умело осуществлял перехват переводчик 394-го радиодивизиона ОСНАЗ старший лейтенант Василий Козлов. Он грамотно выбирал позиции на высотах и добивался перехвата при полете самолета-разведчика. Пилот в свою очередь докладывал обо всем, что видел из кабины самолета: расположение частей, передвижение войск, проведение инженерных работ.

«От продолжительного нахождения на высотке, – вспоминал Василий Козлов, – от палящего солнца гимнастерка на спине выгорела до белизны простыни. А на животе была первоначального цвета хаки. Пищу готовить было некогда и негде, мне ее приносили, питался вкусно. Но и работал, не зная перерыва. Я был рад тому, что добытые мною данные послужили благому делу Победы».

По докладам фашистских летчиков проверялось и качество маскировки наших войск. Однако фашистские пилоты не докладывали своему командованию о переброске наших соединений. И это радовало. Основываясь на этих данных, маршалы Жуков и Василевский докладывали Сталину: «Наши части, как предусмотрено планом, сосредотачиваются в назначенных районах и, судя по всему, разведка противника их не обнаружила. Нами приняты меры к еще большей скрытности передвижений сил и средств».

К началу контрнаступления дивизионы ОСНАЗ сумели достаточно полно и детально вскрыть группировку противника перед Сталинградским, Донским и Юго-Западным фронтами.

19 ноября 1942 года началось контрнаступление. Теперь главная задача для радиоразведки – боевая деятельность фашистских войск, его потери в живой силе и технике, предупреждение своих о контратаках немцев, о переброске резервов.

Вот каково было содержание перехваченных радиограмм в те дни:

20 ноября: «Вынуждены отступать. Танки противника справа и слева. Не хватает боеприпасов и продовольствия».

22 ноября: «Весь фронт 5-й дивизии дезорганизован. Связаться с 15-й дивизией тяжело».

«Прибывшие с передовой офицеры сообщают о крайне тяжелом положении. Необходимо отстранить некоторых руководящих генералов».

20—23 ноября радиоразведка засекла переброску из-под Сталинграда в район прорыва в 44 км юго-восточнее Клетской 24-й танковой дивизии.

22—24 ноября было сообщено нашему командованию, что с Северного Кавказа на аэродром Тацинская передислоцирована 1-я штурмовая эскадра, 1-я и 2-я группы бомбардировочной эскадрильи «Эдельвейс».

23 ноября кольцо окружения фашистских войск в районе Сталинграда сомкнулось. В кольце оказались штабы 6-й армии, 4, 8, 51-го армейских и 14-го танкового корпусов и несколько дивизий.

В декабре немецкое командование предприняло отчаянные попытки деблокировать окруженную группировку. Теперь радиоразведка вскрывала состав сил немецких войск, которые гитлеровцы направляли для деблокирования 6-й армии.

Практически каждый день командующие фронтами получали доклады радиоразведчиков.

8 декабря. В районе Тормосина создана группировка войск из трех немецких дивизий из состава 48-го танкового корпуса.

10 декабря. В районе Котельниково сосредоточены части 6-й, 23-й танковых и 15-й пехотной дивизии 57-го танкового корпуса.

Эти войска входили в состав армейской группы «Гот», специально созданной для деблокирования окруженной группировки.

В числе первых радиоразведке удалось добыть сведения о том, что на этот участок фронта прибыл командующий группой армий «Дон» генерал-фельдмаршал Манштейн.

С его прибытием радиоразведчикам 394-го радиодивизиона ОСНАЗ была поставлена не совсем обычная задача: создавать помехи, срывать связь между штабом 6-й окруженной немецкой армии и штабом войск генерал-фельдмаршала Манштейна.

Из войск связи фронта были доставлены передатчики, а на радиоразведчиков дивизиона возлагались задания по наведению и корректировке радиопомех, а также определению их эффективности. Корректировку частоты передатчиков радисты передавали командами по выделенной телефонной линии условными сигналами. Эта работа требовала серьезных навыков и достаточного опыта. Однако радиоразведчики справились с заданием командования.

Для введения в заблуждение противника использовалась и дезинформация. Дивизиону был выделен радиопередатчик, по мощности сопоставимый с немецкой радиостанцией штаба группы армий «Дон». Этот передатчик, используя соответствующие позывные, входил в связь с радиостанциями штаба окруженной 6-й армии Паулюса, принимал от них радиограммы и передавал им ложные послания. Было принято 86 оперативных радиограмм противника.

…12 декабря немцы из района Котельниково перешли в наступление с целью прорваться к окруженной группировке в Сталинграде. Враг, пользуясь превосходством в силах, оттеснил 57-ю армию за реку Аксай, но дальше не продвинулся, был остановлен.

Теперь следовало разгадать следующий шаг противника. Радиоразведке ставится задача вскрыть дальнейшие намерения фашистов. И в этот решающий момент специалисты 561-го радиодивизиона добывают очень ценные сведения: немцы спешно перебрасывают в район Котельниково с правого берега Дона 17-ю танковую дивизию. Но возникали сомнения, дивизия прежде не воевала на этом участке фронта. И на не простой вопрос у радиоразведчиков нашелся ответ: она была переброшена под Сталинград из-под Орла, где прежде воевала против войск Брянского фронта.

Переброска 17-й дивизии говорила о готовности фашистов идти дальше, ведь до окруженной группировки, как казалось им, оставалось всего ничего, 40 километров. Но эти километры немцам не суждено было пройти.

19 ноября противник возобновил наступление, однако был остановлен войсками 2-й гвардейской и 51-й армий на реке Мышкова.

24—31 декабря полное поражение потерпела группа «Гот».

29 декабря советские войска овладели Котельниково и продолжили наступление.

В ходе ликвидации окруженной группировки в районе Сталинграда основную нагрузку несла радиоразведка Донского фронта. Она следила за деятельностью окруженных немецких войск. Специалисты ОСНАЗ первыми получали радиограммы, которые говорили о низком моральном состоянии фашистских войск, их обреченности и осознании безысходности своего положения. Вот лишь некоторые из них: